--------------------------------
<*> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 256.
С аналогичных позиций, но несколько определеннее высказывается Н.Ю. Рассказова: "Договор банковского вклада с гражданином, как правило, оформляется выдачей вкладчику сберегательной книжки (п. 1 ст. 843 ГК). Иной способ заключения договора должен быть специально согласован сторонами. Они могут договориться либо об оформлении договора выдачей сертификата (ст. 844 ГК), либо о заключении его обычным способом, предусмотренным ст. 434 ГК. В последнем случае договор может быть заключен только путем подписания единого документа. Это объясняется тем, что в силу ст. 36 Закона о банках договор с вкладчиком-гражданином должен оформляться в двух экземплярах с передачей одного из них вкладчику" <*>. Похожее мнение высказывалось и другими авторами <**>.
--------------------------------
<*> Рассказова Н.Ю. Указ. соч. С. 574.
<**> См., например: Павлодский Е.А. Указ. соч. С. 42; Аникина Е.Б. Указ. соч. С. 538 - 539.
Представляется, однако, что в современной юридической литературе несколько преувеличивается значение нормы, содержащейся в ст. 36 Закона о банках и банковской деятельности. Нам уже приходилось отмечать, что указанный Закон относится к сфере публично-правового регулирования деятельности банков и иных кредитных организаций, поэтому содержащиеся в нем законоположения направлены прежде всего на формулирование требований, предъявляемых к кредитным организациям (но не к их клиентам), и не предназначены к регулированию частно-правовых отношений, складывающихся между банками и иными участниками имущественного оборота. Рассматриваемая проблема коллизии ст. 836 ГК и ст. 36 Закона о банках и банковской деятельности лишь подтверждает этот общий вывод.
Положение, содержащееся в ст. 36 названного Закона, о том, что привлечение средств во вклады оформляется договором в письменной форме в двух экземплярах, один из которых выдается вкладчику, адресовано только банкам и в контексте всей нормы представляет собой лишь одно из требований, предъявляемых кредитным организациям, осуществляющим банковскую деятельность по привлечению денежных средств физических лиц во вклады. В этой же норме предусмотрены и иные требования, в частности о том, что: по вкладам должны выплачиваться доходы в виде процентов; вклад подлежит возврату вкладчику по его первому требованию; вклады принимаются только банками, имеющими такое право в соответствии с лицензией, выдаваемой Банком России; банки должны обеспечивать сохранность вкладов и своевременность исполнения своих обязательств перед вкладчиками; право привлечения во вклады денежных средств физических лиц предоставляется банкам, с даты государственной регистрации которых прошло не менее двух лет.
Как видим, указанные правила действительно представляют собой публично-правовые требования, предъявляемые к банкам, осуществляющим деятельность по привлечению во вклады денежных средств физических лиц. Они не содержат (и не могут содержать!) каких-либо требований к гражданам, являющимся вкладчиками банков, и тем более не рассчитаны на регулирование отношений (частноправовых по своей сути) между банками и вкладчиками по договорам банковского вклада.
Можно ли всерьез рассуждать о конкуренции между указанными публично-правовыми нормами и правилами, содержащимися в ГК, предназначение которых как раз и состоит в регулировании договора банковского вклада и, в частности (в нашем случае), формы этого договора?
Допуская такую возможность (заключение договора банковского вклада в форме единого документа), мы должны признать за каждым из многих тысяч вкладчиков банка право лично вести переговоры с руководителем банка в целях выработки условий конкретного договора банковского вклада. Кроме полной абсурдности подобной гипотетической ситуации она будет еще и противоправной, ведь договор банковского вклада, в котором вкладчиком является гражданин, признается публичным договором (п. 2 ст. 834 ГК), условия которого в рамках одного вида вклада должны быть одинаковыми для всех вкладчиков (п. 2 ст. 426 ГК).
Интересная деталь: привлечение во вклады денежных средств юридических лиц действительно может оформляться путем заключения отдельного соглашения за подписью руководителей банка и организации-вкладчика. Однако указанные отношения не охватываются ст. 36 Закона о банках и банковской деятельности (видимо, по той причине, что в этом случае имеет место договор между профессиональными участниками имущественного оборота), что, кстати, лишний раз свидетельствует о публично-правовом характере норм, содержащихся в данной статье.
В связи с изложенным представляется, что требования к форме договора банковского вклада должны быть ограничены положениями ст. 836 ГК.
Порядок заключения договора
Помимо того что договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме (п. 1 ст. 836 ГК), общим требованием при использовании любого из известных способов заключения этого договора является внесение вкладчиком либо третьим лицом на имя вкладчика денежной суммы, составляющей сумму вклада. Данное требование проистекает из того обстоятельства, что договор банковского вклада, являясь реальным договором, может считаться заключенным не ранее момента внесения суммы вклада в банк, т.е. внесения наличных денег в кассу банка либо поступления безналичных денежных средств на корреспондентский счет банка.
Порядок заключения договора банковского вклада зависит от того, кто выступает в роли вкладчика: гражданин (физическое лицо) или юридическое лицо.
Договор банковского вклада, в котором вкладчиком является гражданин, признается публичным договором (п. 2 ст. 834 ГК), поэтому его заключение для банка является обязательным. Отказ банка от заключения договора при наличии у него возможности принять вклад от гражданина не допускается (п. 3 ст. 426 ГК). При этом банк не вправе оказывать предпочтение одному вкладчику перед другим в отношении заключения договора банковского вклада (п. 1 ст. 426 ГК).
В юридической литературе можно встретить весьма произвольное толкование соответствующих положений ГК о публичном договоре (ст. 426) применительно к договору банковского вклада с участием гражданина-вкладчика. Так, Л.Г. Ефимова, рассуждая о последствиях квалификации такого договора в качестве публичного договора, подчеркивает, что "банк не вправе отказать гражданину в приеме вклада при следующих условиях: а) согласно учредительным документам и лицензии банк имеет право на осуществление сберегательных операций; б) прием вклада не приведет к нарушению законодательства и обязательных экономических нормативов, установленных Банком России; в) банк не приостановил дальнейший прием вкладов от населения по причинам экономического или иного характера; г) у банка имеются необходимые производственные и технические возможности для приема вклада (свободные операционистки, вместительные операционные залы и т.п.); д) отсутствуют другие причины, лишающие банк возможности принять вклад" <*>.
--------------------------------
<*> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 251. См. также: Вишневский А.А. Банковское право: Краткий курс лекций. С. 86.
С таким подходом трудно согласиться. Во-первых, в приведенных рассуждениях совершенно необоснованно акцент делается на том, чтобы обусловить целым рядом обстоятельств предусмотренную законом недопустимость для банка отказа в заключении договора банковского вклада, что представляется методологически неверным приемом, противоречащим целям придания договору банковского вклада значения публичного договора.
Во-вторых, весьма сомнительным представляется сам перечень обстоятельств, претендующих на роль обязательных условий, только при которых банк и не вправе уклоняться от заключения договора банковского вклада с гражданином. Скажем, при отсутствии необходимой лицензии банк вообще не может заниматься деятельностью по привлечению во вклады денежных средств граждан, поэтому данное обстоятельство вряд ли может рассматриваться в качестве основания для отказа в заключении конкретного договора банковского вклада.
Ситуация, когда прием вкладов приводит к нарушению экономических нормативов, установленных Банком России, должна исправляться за счет иных факторов, влияющих на соблюдение соответствующих нормативов, а не путем прекращения приема вкладов граждан. Например, нарушение банком такого норматива, как максимальный размер привлеченных денежных вкладов (депозитов) граждан, определяемый как предельное соотношение общей суммы денежных вкладов граждан и величины собственных средств (капитала) банка (ст. 63 Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)"), как представляется, должно устраняться путем увеличения собственных средств (капитала) банка, а не путем прекращения приема вкладов от граждан.
Что же касается приостановления банком приема вкладов от населения "по причинам экономическим и иного характера", отсутствия у банка "свободных операционисток" или "вместительных операционных залов" либо, наоборот, наличия "других причин, лишающих банк возможности принять вклад", то подобные обстоятельства не могут служить причиной отказа банка в заключении договора банковского вклада с гражданином-вкладчиком, поскольку никак не свидетельствуют об отсутствии у банка возможности принять вклад, а скорее должны оцениваться как произвольные действия банка, нарушающие требования законодательства.
В целом же, будучи субъектом публичного договора, банк несет обязанность по принятию денежных вкладов от обратившихся к нему граждан и заключению с ними договоров банковского вклада. Исключение из этого общего правила могут составить лишь случаи, предусмотренные законом (или хотя бы вытекающие из него), например отзыв у банка лицензии на осуществление соответствующих банковских операций либо приостановление их осуществления Банком России. Всякие попытки обусловить исполнение банком установленной законом обязанности по заключению договоров банковского вклада с гражданами-вкладчиками разного рода дополнительными обстоятельствами, не предусмотренными законодательством, должны признаваться противоречащими законоположениям о публичном договоре.
В связи с тем что договору банковского вклада, вкладчиком по которому является гражданин, законодательством придается значение публичного договора, заключаемого банком в обязательном порядке, возникает вопрос о последствиях необоснованного уклонения банка от заключения такого договора. Отвечая на этот вопрос, современные авторы обычно ограничиваются указанием на право вкладчика требовать понуждения банка к заключению договора в судебном порядке и возмещения убытков, причиненных незаконным уклонением от заключения договора.
Например, Е.А. Павлодский пишет: "При необоснованном уклонении банка от принятия вклада у гражданина последний вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор банковского вклада и возмещении убытков, причиненных отказом в принятии вклада (п. 4 ст. 445 ГК)" <*>. Л.Г. Ефимова также отмечает, что в случае необоснованного отказа банка принять вклад "гражданин вправе обратиться в суд с иском о понуждении заключить договор банковского вклада на условиях, которые предлагаются другим вкладчикам, а также взыскать убытки, вызванные уклонением банка от заключения договора" <**>.
--------------------------------
<*> Павлодский Е.А. Указ. соч. С. 41.
<**> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 251.
Несколько иначе говорит о последствиях незаконного отказа банка от заключения договора банковского вклада с гражданином-вкладчиком А.Е. Шерстобитов: "При необоснованном уклонении банка от заключения данного договора применяются положения, установленные п. 4 ст. 445 ГК". "Вместе с тем, - указывает он, - в связи с реальностью данного договора гражданин-вкладчик не вправе требовать принудительного заключения договора банковского вклада, а банк не может быть признан необоснованно уклоняющимся от его заключения при отсутствии доказательств внесения денежной суммы во вклад" <*>.
--------------------------------
<*> Шерстобитов А.Е. Указ. соч. С. 265 - 266.
Представляется, что А.Е. Шерстобитов вполне обоснованно обращает внимание на весьма серьезную проблему, которую можно обозначить как проблему защиты прав контрагента стороны, в отношении которой предусмотрена обязанность заключить договор, при уклонении от его заключения в тех случаях, когда соответствующий договор является реальным договором (т.е. для заключения такого договора требуется не только подписание сторонами необходимого соглашения, но и передача имущества). Указанная проблема выходит за рамки договора банковского вклада с участием гражданина-вкладчика и касается также таких договоров, как хранение; перевозка пассажиров, груза и багажа транспортом общего пользования; доверительное управление имуществом (когда их заключение является обязательным для хранителя, перевозчика, доверительного управляющего).
Дело в том, что положения ГК (ст. 445), регламентирующие заключение договора в обязательном порядке, в том числе наделяющие контрагента стороны, обязанной заключить договор (при необоснованном уклонении от его заключения), правом на обращение в суд с требованием о понуждении заключить договор или о рассмотрении разногласий по отдельным условиям такого договора, возникшим при его заключении, рассчитаны на консенсуальные договоры, которые считаются заключенными с момента их подписания сторонами. В этом случае договор, в отношении которого принято решение суда (о понуждении заключить договор на условиях, определенных в решении суда), считается заключенным с момента вступления в силу соответствующего решения суда. Однако этого явно недостаточно для реальных договоров, поскольку они подпадают под действие нормы, содержащейся в п. 2 ст. 433 ГК: если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества. Следовательно, и при наличии решения суда о понуждении к заключению договора сторона, обязанная его заключить, сохраняет возможность уклоняться от заключения соответствующего договора, не принимая имущества от контрагента, в пользу которого вынесено судебное решение.
При этих условиях подход к решению рассматриваемой проблемы, предложенный А.Е. Шерстобитовым (исходить из того, что гражданин-вкладчик не вправе требовать принудительного заключения договора банковского вклада при отсутствии доказательств внесения денежной суммы во вклад), на наш взгляд, не вполне обоснован, поскольку оставляет банку (стороне, обязанной заключить договор) возможность уклониться от заключения договора банковского вклада с гражданином, не принимая от последнего сумму вклада.
По всей видимости, рассматривая проблему обеспечения защиты прав гражданина-вкладчика в случае необоснованного уклонения банка от принятия вклада и заключения договора банковского вклада, мы обнаружили серьезный пробел в действующем законодательстве в связи с отсутствием правового механизма понуждения заключить договор, который носит реальный характер. В связи с этим представляется, что ст. 445 ГК нуждается в дополнении ее правилами о понуждении к заключению реального договора, например, положением о том, что сторона, в отношении которой законодательством предусмотрена обязанность заключить такой договор, должна понуждаться судом не только к заключению письменного соглашения на определяемых судом условиях, но и к принятию имущества, передаваемого контрагентом. Если в роли такого имущества выступают денежные средства (как в случае с договором банковского вклада), можно предусмотреть, например, право управомоченной стороны, обращающейся с иском о понуждении к заключению договора, предварительно внести соответствующую сумму в депозит суда, рассматривающего спор, с тем чтобы при вынесении судебного решения о понуждении заключить договор указанные денежные средства могли быть переданы (перечислены) стороне, обязанной заключить договор. Возможны и другие варианты законодательных предложений.
В условиях наличия отмеченного пробела в законодательстве его негативное влияние на правовое регулирование имущественного оборота может быть несколько компенсировано путем судебного толкования действующих правовых норм. В частности, для тех случаев, когда сторона понуждается к заключению договора, который носит реальный характер, судам может быть рекомендовано дополнительно указывать в судебных решениях на обязанность соответствующей стороны принять имущество, предлагаемое контрагентом, и устанавливать крайний срок для выполнения этой обязанности. При этих условиях продолжающееся уклонение стороны, обязанной заключить договор, в частности, путем отказа от принятия имущества от контрагента, может квалифицироваться как неисполнение решения суда и служить основанием для применения к указанной стороне принудительных мер воздействия, предусмотренных законодательством об исполнительном производстве.
Другая особенность договора банковского вклада, по которому вкладчиком является гражданин, видимо, состоит в том, что по способу его заключения он должен быть отнесен к договорам присоединения. Как известно, договором присоединения признается договор, условия которого определены одной из сторон в формулярах или иных стандартных формах и могли быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом (п. 1 ст. 428 ГК).
При внесении вклада в банк и оформлении договорных отношений с банком по договору банковского вклада гражданин не участвует в определении условий этого договора, а, выбирая вид вклада, лишь присоединяется к уже разработанным банком (применительно к отдельным видам вкладов) условиям договора. Главная же особенность договора банковского вклада между банком и гражданином-вкладчиком, которая и позволяет квалифицировать его в качестве договора присоединения, заключается в том, что он не может быть заключен иначе как путем присоединения гражданина-вкладчика к договору в целом, предложенному банком. Ведь договор банковского вклада, по которому вкладчиком является гражданин, будучи публичным договором, должен содержать одинаковые (в рамках одного вида вкладов) условия для всех вкладчиков. Это требование может быть выполнено банком лишь путем разработки стандартных условий договора банковского вклада, предлагаемых всем вкладчикам.
Кроме того, банки, обслуживающие тысячи, а иногда и миллионы вкладчиков (например, Сбербанк России), просто не в состоянии, имея в виду их обязанность заключить договор банковского вклада с каждым обратившимся с соответствующим требованием гражданином-вкладчиком, обеспечить заключение договоров банковского вклада со всеми вкладчиками иным путем (к примеру, определяя условия каждого конкретного договора совместно с вкладчиком в индивидуальном порядке), кроме как предложив вкладчику присоединиться к стандартным условиям договора, разработанным банком.
Еще одна особенность порядка заключения договора банковского вклада, по которому вкладчиком является гражданин, состоит в том, что заключение указанного договора удостоверяется сберегательной книжкой. Выдача гражданину-вкладчику сберегательной книжки в удостоверение заключения договора банковского вклада и внесения денежных средств на его счет по вкладу является общим правилом, которое применяется, если соглашением сторон не предусмотрено иное (например, удостоверение названных юридических фактов сберегательным или депозитным сертификатом либо иным документом).
В юридической литературе неоднократно отмечалось, что сберегательная книжка не только удостоверяет заключение договора банковского вклада, но и является письменной формой договора <*>. Однако функции сберкнижки этим не ограничены, она служит также документом, удостоверяющим ход исполнения обязательства по договору банковского вклада, размер и состояние указанного обязательства на каждый момент времени. Об этом свидетельствуют, в частности, правила о содержании и порядке ведения банком сберегательной книжки. В сберегательной книжке должны быть указаны и удостоверены банком: наименование и место нахождения банка, а если вклад внесен в филиал, также его соответствующего филиала; номер счета по вкладу, а также все суммы денежных средств, зачисленных на счет и списанных со счета; остаток денежных средств на счете на момент предъявления сберегательной книжки в банк (п. 1 ст. 843 ГК).
--------------------------------
<*> См.: Аникина Е.Б. Указ. соч. С. 545; Рассказова Н.Ю. Указ. соч. С. 583.
Сберегательная книжка выполняет также функцию доказательства права требования вкладчика к банку и размера суммы вклада и процентов на эту сумму, на которые может претендовать вкладчик в отношениях с банком. Данная функция сберегательной книжки закреплена в норме, согласно которой, если не доказано иное, состояние вклада, данные о вкладе, указанные в сберегательной книжке, являются основанием для расчетов по вкладу между банком и вкладчиком (абз. 3 п. 1 ст. 843 ГК). Отмеченная функция сберегательной книжки нашла отражение также в положении о том, что выдача вклада, выплата процентов по нему и исполнение распоряжений вкладчика о перечислении денежных средств со счета по вкладу другим лицам осуществляются банком при предъявлении сберегательной книжки (абз. 1 п. 2 ст. 843 ГК).
В юридической литературе приведенные законоположения иногда получают неверное толкование. Так, Е.Б. Аникина пишет: "Поскольку сберегательная книжка находится у вкладчика, данные о вкладе, указанные в ней, могут не отражать истинного состояния вклада (например, в случае пополнения вклада третьим лицом). Однако, если не доказано иное, основанием для расчетов между банком и вкладчиком могут служить те данные, которые отражены в сберегательной книжке" <*>.
--------------------------------
<*> Аникина Е.Б. Указ. соч. С. 546.
Еще определеннее на этот счет высказывается А.Е. Шерстобитов, который подчеркивает, что "в законе установлена презумпция, согласно которой, если не доказано иное, состояние вклада, а также данные о вкладе, указанные в сберегательной книжке, являются основанием для расчетов по вкладу между банком и вкладчиком". И в связи с этим он приходит к неожиданному выводу: "Следовательно, бремя доказывания неточности, неполноты или недостоверности содержащихся в сберегательной книжке данных возлагается на вкладчика" <*>.
--------------------------------
<*> Шерстобитов А.Е. Указ. соч. С. 269.
Более убедительным представляется противоположное по смыслу суждение Е.А. Суханова, который пишет: "Сберегательная книжка имеет и важное доказательственное значение - все расчеты по вкладу должны осуществляться с учетом данных о нем, указанных в сберкнижке, а не в учетных банковских документах (пока иное состояние вклада не доказано банком в установленном порядке)" <*>.
--------------------------------
<*> Суханов Е.А. Указ. соч. С. 457.
Представляется, что возложение на вкладчика бремени доказывания состояния его вклада в банке (т.е. состояния банковского депозитного счета) противоречит существу правоотношений по договору банковского вклада. Как отмечалось ранее, заключение договора банковского вклада порождает одностороннее обязательство банка, включающее в свое содержание не только обязанности по выдаче по требованию вкладчика суммы вклада и выплате ему процентов на эту сумму, но и обязанности по открытию вкладчику банковского депозитного счета и его последующему ведению. На стороне вкладчика по договору банковского вклада имеются лишь права требования к банку о выдаче вклада и выплате процентов на сумму вклада. При таких условиях только банк располагает необходимыми учетными данными о реальном состоянии банковского вклада (депозитного счета) на тот или иной момент времени, и, следовательно, только банк может доказать, что записи в сберегательной книжке не соответствуют реальному состоянию депозитного счета вкладчика.
Возьмем тот же пример пополнения вклада третьим лицом в перерыве между визитами вкладчика в банк. Неужели в этом случае допустимо, чтобы банк произвел расчеты с вкладчиком исходя из записей в сберегательной книжке, предъявленной вкладчиком, не учитывающих поступившую от третьего лица сумму? Конечно же нет!
Надлежащее исполнение банком обязательства по договору банковского вклада включает в себя и действия банка по незамедлительному зачислению денежных средств, поступивших в банк на имя вкладчика от третьих лиц, на депозитный счет по соответствующему вкладу (ст. 841 ГК). А поскольку в сберегательной книжке должны быть указаны все денежные суммы, как списанные со счета вкладчика, так и зачисленные на этот счет (п. 1 ст. 843 ГК), банк первым делом должен внести запись о поступившей на счет вкладчика денежной сумме от третьего лица в предъявленную вкладчиком сберегательную книжку и только после этого приступить к производству расчетов с вкладчиком. Неисполнение банком этой обязанности (т.е. расчеты с вкладчиком по данным, содержащимся в сберегательной книжке, без учета денежных средств, внесенных на счет вкладчика третьим лицом) должно квалифицироваться как нарушение договора банковского вклада, которое служит основанием для привлечения банка к ответственности в виде возмещения убытков, причиненных вкладчику.
В соответствии с п. 1 ст. 843 ГК при заключении договора банковского вклада, по которому вкладчиком является гражданин, предусмотрена возможность выдачи вкладчику двух видов сберегательной книжки: именной сберегательной книжки или сберегательной книжки на предъявителя, причем последняя признается ценной бумагой.
Вместе с тем правовое регулирование ведения сберегательной книжки дифференцировано применительно к названным двум ее видам лишь в части последствий утраты вкладчиком сберегательной книжки: если именная сберегательная книжка утрачена или приведена в негодное для предъявления состояние, банк по заявлению вкладчика выдает ему новую сберегательную книжку; когда же вкладчиком утрачена сберегательная книжка на предъявителя, восстановление его прав осуществляется в порядке, предусмотренном для ценных бумаг на предъявителя (п. 2 ст. 843 ГК).
Разный подход законодателя к формулированию правил о последствиях утраты вкладчиком сберегательной книжки в зависимости от того, является она именной или предъявительской, объяснить несложно: именная сберегательная книжка лишь удостоверяет наличие договора банковского вклада и внесение суммы вклада, что может быть подтверждено и другими обстоятельствами, в частности ведущимся в банке депозитным счетом вкладчика, поэтому утрата сберегательной книжки не лишает вкладчика права распорядиться суммой вклада, наличие которой на счете вкладчика может быть удостоверено банком путем выдачи новой сберегательной книжки; сберегательная книжка на предъявителя, будучи ценной бумагой, удостоверяет права ее держателя, осуществление или передача которых возможны только при ее предъявлении (п. 1 ст. 142 ГК). Кроме того, в отношении ценных бумаг (как предъявительских, так и ордерных) действует специальное правило о том, что восстановление прав по утраченным ценным бумагам производится судом в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством (ст. 148 ГК).
Таковы основные особенности предусмотренного законодательством порядка заключения договора банковского вклада между банком и гражданином-вкладчиком.
Договор банковского вклада, по которому вкладчиком является юридическое лицо, не относится к числу публичных договоров. Несмотря на то что в реальных условиях фактически такой договор заключается путем подписания руководителем юридического лица предложенного банком разработанного последним трафаретного текста договора банковского вклада (депозита), указанный договор (по способу его заключения) не может быть признан и договором присоединения, поскольку не исключена возможность возникновения у сторон разногласий по отдельным условиям договора, которые в этом случае разрешаются в установленном законом порядке.
Вместе с тем, рассматривая вопрос о порядке заключения договора банковского вклада, по которому вкладчиком является юридическое лицо, мы не можем ограничиться выводами о том, что данный договор "публичным не является, поэтому ограничения, предусмотренные ст. 426 ГК РФ, не применяются" <*>, и о том, что в рассматриваемом договоре "стороны нередко согласовывают индивидуальные условия по вкладу, что не позволяет отнести такие договоры к договорам присоединения" <**>.
--------------------------------
<*> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 252.
<**> Рассказова Н.Ю. Указ. соч. С. 570.
При заключении договора банковского вклада между банком и юридическим лицом путем подписания соглашения между ними содержание вытекающего из него обязательства банка включает в себя обязанность последнего по открытию вкладчику депозитного счета, на который зачисляется сумма вклада, и последующему ведению указанного счета. Согласно п. 3 ст. 834 ГК к отношениям банка и вкладчика по счету, на который внесен вклад, применяются правила о договоре банковского счета (гл. 45 ГК), если иное не предусмотрено нормами о договоре банковского вклада или не вытекает из существа указанного договора. Одна из особенностей отношений банка и вкладчика - юридического лица предусмотрена в том же п. 3 ст. 834 ГК: юридические лица не вправе перечислять находящиеся во вкладах (депозитах) денежные средства другим лицам.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |