Договор заключается посредством направления оферты (предложение заключить договор) одной из сторон и ее акцепта (принятия предложения) другой стороной.
Из дела следует, что Сбербанк России в лице Клинского отделения N 2563 не направлял и не принимал оферты относительно заключения договора займа с Петровым, не получал от него и не направлял ему каких-либо документов, выражающих согласие Сбербанка России на заключение договора займа, а равно и договора банковского вклада.
В тексте письма от 29 мая 1998 г. нет указания на то, от кого, на каких условиях и кем от истца получены денежные суммы, равно как и на то, что у Сбербанка России лично перед истцом возникло обязательство по возврату денег, полученных именно Сбербанком России и именно на условиях договора займа. Напротив, в решении суда указано на то, что вышеназванное письмо "по форме и содержанию напоминает гарантийное письмо".
Таким образом, письменного договора займа или банковского вклада, отвечающего требованиям действующего законодательства и банковским правилам, между Сбербанком России и гражданином Петровым заключено не было, в связи с чем вывод суда о том, что у банка возникло обязательство по возврату долга истцу на основании письма от 29 мая 1998 г., правильным признан быть не может.
В возражениях на надзорную жалобу представитель истца указал на то, что гражданское законодательство не содержит в себе запрета на заключение договора займа между физическим лицом и банком, в котором займодавцем является не кредитная организация, а гражданин. Действительно, ни в ГК, ни в Законе о банках и банковской деятельности такого запрета не содержится.
Вместе с тем к правоотношениям, возникающим между кредитной организацией и другими субъектами права, применяются специальные нормы гражданского законодательства, учитывающие специфические особенности правового положения и деятельности кредитных организаций, созданных специально для осуществления именно кредитных операций. Так, например, ст. 820 ГК к форме кредитного договора предъявляются повышенные по сравнению с долговой распиской требования, несоблюдение которых влечет за собой недействительность кредитного договора. К оформлению сделок банка с физическим лицом в соответствии с гл. 44 ГК также предъявляются повышенные требования.
Исходя из указанных норм гражданского законодательства следует сделать вывод о том, что и при оформлении договора займа денежной суммы банком у физического лица к форме сделки должны предъявляться повышенные требования. Во всяком случае договор должен быть оформлен так, чтобы не возникало сомнений не только по поводу самого факта заключения такого договора, но и по существенным условиям этого договора.
В соответствии со ст. 433 ГК договор признается заключенным в момент получения лицом, направившим оферту, ее акцепта. Если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества (ст. 224).
В соответствии со ст. 807 ГК РФ договор займа считается заключенным с момента передачи денег, т.е. является реальным договором. То же правило установлено для договора банковского вклада (ст. 834 ГК).
Пунктом 5 ст. 8 Федерального закона от 21 ноября 1996 г. N 129-ФЗ "О бухгалтерском учете" <*> установлено, что все хозяйственные операции юридического лица и результаты инвентаризации подлежат своевременной регистрации на счетах бухгалтерского учета без каких-либо пропусков или изъятий.
--------------------------------
<*> СЗ РФ. 1996. N 48. Ст. 5369.
Пунктом 2.6.1 Положения о порядке ведения кассовых операций в кредитных организациях на территории Российской Федерации от 25 марта 1997 г. N 56, действовавшего на дату подписания письма, установлено, что получение наличности от граждан производится по приходным кассовым ордерам, причем одним из обязательных реквизитов ордера является подпись клиента.
Таким образом, в соответствии со ст. 54 ГПК РСФСР (ст. 60 ГПК РФ) доказательством получения Сбербанком России денежных средств от Петрова должен быть приходный кассовый ордер, выданный Клинским отделением N 2563 Сбербанка России и подписанный его уполномоченным сотрудником.
В материалах дела имеются доказательства - выписки по валютному и рублевому счету, подтверждающие, что в кассу Сбербанка России денежные средства от Петрова не поступали. Таким образом, данные о том, что Сбербанк России получал от Петрова какие-либо денежные средства по договору займа, истцом не представлены и в материалах дела не имеются. Поскольку в соответствии с п. 3 ст. 812 ГК при безнадежности договора займа он считается незаключенным, суд обязан был это юридически значимое для данного дела обстоятельство проверить надлежащим образом. В нарушение этого требования материального и процессуального законодательства суд в решении указал на отсутствие существенного значения того обстоятельства, поступили ли деньги по договору займа в Сбербанк России, что привело к вынесению незаконного решения.
Статьей 54 ГПК РСФСР (ст. 60 ГПК РФ) предусмотрено, что обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими средствами доказывания.
В данном случае письменная форма договора займа соблюдена не была, а письмо Клинского отделения N 2563 Сбербанка России от 29 мая 1998 г. не является документом, который в соответствии с вышеуказанными нормами закона может являться подтверждением факта заключения договора займа. Кроме того, данное письмо, являющееся единственным основанием иска, адресовано юридическому лицу - ЗАО "Фирма ТРЕСТ", а не истцу Петрову. Это подтверждается также письмом ЗАО "Фирма ТРЕСТ" от 12 января 2001 г. N 01-2, в котором содержится требование о возврате денежных средств со ссылкой на письмо Клинского отделения N 2563 Сбербанка России от 29 мая 1998 г.
Статьей 162 ГК установлено, что несоблюдение простой письменной формы сделки лишает сторону права ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания.
Клинский городской суд в подтверждение факта заключения договора займа и получения денежных средств по нему в нарушение указанной нормы материального права сослался на свидетельские показания, в связи с чем судебные акты по настоящему делу основаны на недопустимых доказательствах.
В соответствии с ч. 1 ст. 431 ГК при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.
В решении суда отсутствует толкование условий договора, заключенного, по его мнению, сторонами. Между тем без такого толкования единственного документального доказательства наличия между сторонами обязательственных отношений судебное решение по данному делу законным и обоснованным быть признано не может.
В соответствии со ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, в связи с чем решение суда первой инстанции и последующие судебные постановления подлежат отмене.
При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, дать толкование содержания письма от 29 мая 1998 г., подписанного управляющим и главным бухгалтером отделения Клинского отделения N 2563 Сбербанка России; проверить наличие у управляющего отделением Сбербанка России полномочий по выдаче таких гарантийных обязательств, а также факт поступления спорной денежной суммы в Сбербанк России.
В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ все принятые ранее судебные акты отменила и направила дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение <*>.
--------------------------------
<*> Определение Верховного Суда РФ от 22 августа 2003 г. по делу N 4-ВОЗ-24 // Справочная база "КонсультантПлюс".
Отдадим должное тщательной и детальной мотивировке приведенного (почти дословно) определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ. Вместе с тем отметим, что путаница по этому делу возникла в связи с неправильной квалификацией (видимо, еще в суде первой инстанции) спорных правоотношений как разновидности договора займа, что повлекло за собой применение всеми судами норм как о договоре займа, так и о договоре банковского вклада. Если бы изначально суд определил, что требование истца вытекает из самостоятельного договора банковского вклада, который в данном случае вследствие несоблюдения формы является ничтожным (ст. 836 ГК), в дальнейшем ему осталось бы лишь исследовать вопрос о фактической передаче истцом денежных средств банку с точки зрения возможности их взыскания в пользу истца (если деньги фактически передавались банку) по правилам о неосновательном обогащении (ст. 1107 ГК). Представляется, что такой подход позволил бы значительно упростить разрешение данного гражданского спора.
Вывод о возможности (или допустимости) применения к отношениям по договору банковского вклада норм о договоре займа следует признать противоречащим действующему законодательству и по причинам формально-юридического характера. Договору банковского вклада посвящена отдельная глава ГК (гл. 44), поэтому для того чтобы к отношениям по этому договору могли применяться правила о договоре займа (гл. 44 ГК), необходимо иметь прямое указание об этом в правилах, регулирующих договор банковского вклада. Однако среди всех норм, содержащихся в указанной главе ГК, можно обнаружить лишь два положения, предусматривающих применение при определенных условиях правила о размере процентов, уплачиваемых заемщиком по договору займа, который упоминается в п. 1 ст. 809 ГК (п. 1 ст. 838 и п. 4 ст. 840 ГК). Остальные нормы, содержащиеся в гл. 42 ГК и предназначенные для регулирования договора займа, не могут применяться к отношениям по договору банковского вклада. Да в этом и нет никакой необходимости.
Напротив, если бы законодатель все же допустил возможность применения норм о договоре займа к отношениям по договору банковского вклада, то это только породило бы дополнительные проблемы, поскольку в этом случае, например, банк как заемщик получил бы возможность оспаривать договор банковского вклада по безденежности (ст. 812 ГК), а вкладчик - осуществлять контроль за целевым использованием банком суммы вклада (ст. 814 ГК). Интересно, а как применялось бы положение о новации долга, возникшего из договора или по иным основаниям, в обязательство по договору банковского вклада (ст. 818 ГК)?
Как отмечалось ранее, одно из отличий договора банковского вклада от договора займа состоит в том, что содержание договора банковского вклада включает в себя обязанности банка по открытию и ведению депозитного счета. В этой части обязательства, вытекающего из договора банковского вклада, законодатель четко выразил свою волю, установив правило о том, что к отношениям банка и вкладчика по счету, на который внесен вклад, применяются правила о договоре банковского счета (гл. 45 ГК), если иное не предусмотрено нормами о договоре банковского вклада или не вытекает из существа указанного договора (п. 3 ст. 834 ГК).
Отмеченное обстоятельство проявило себя в современной юридической литературе в виде проблемы определения правильного соотношения договоров банковского вклада и банковского счета. Например, А.Е. Шерстобитов по этому поводу указывает: "Исходя из общности объектного состава обоих договоров, а также смысла банковской деятельности по ведению счетов клиентов, можно прийти к заключению, что поступающие в банк от вкладчика наличные или безналичные денежные средства независимо от формы договора банковского вклада всегда учитываются (числятся) на определенных счетах в банке. Следовательно, казалось бы, вполне правомерно рассматривать договор банковского вклада в качестве особой разновидности договора банковского счета. Однако для договора банковского вклада нахождение безналичных денежных средств на определенном счете в банке является чисто технической характеристикой" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. II. Полутом 2 / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2000. С. 266 (автор раздела - А.Е. Шерстобитов).
Последняя особенность договора банковского вклада, отмеченная А.Е. Шерстобитовым, считающим указанный договор самостоятельным гражданско-правовым договором, нисколько не смущает К.Т. Трофимова, который признает самостоятельный характер лишь за договором банковского вклада с участием в качестве вкладчика физического лица и отказывает в этом договору банковского вклада, заключаемому между банком и юридическим лицом, полагая, что такой договор является разновидностью договора банковского счета. Вот что пишет К.Т. Трофимов: "По своей экономической природе вклад и счет как банковская операция, являясь депозитами, тождественны... Различие в их юридической природе обусловлено целью совершения сделки: сохранение и рост капитала при вкладе и доступ к посредническим услугам банка при открытии счета... Основанием для того, чтобы признать самостоятельность договора вклада в отличие от депозита юридического лица как разновидности договора банковского счета, являются особый субъектный состав (банк), исключительно возмездный характер, предмет договора (только деньги или драгоценные металлы) и наличие обособленного нормативного регулирования" <*>.
--------------------------------
<*> Трофимов К.Т. Кредитные организации в банковской системе России. М., 2004. С. 318.
Однако такой подход, когда вопреки четко выраженной воле законодателя, распространяющего действие договора банковского вклада и на складывающиеся между банком и вкладчиком - юридическим лицом договорные отношения, последним отказывают в квалификации в качестве договора банковского вклада и сводят их значение к одной из разновидностей договора банковского счета, скорее является исключением из общего правила. В основном же в юридической литературе, напротив, отмечаются различия между договором банковского счета и договором банковского вклада (в том числе с участием вкладчика - юридического лица).
Например, Е.А. Суханов считает, что "отношения депозита не сводятся к отношениям по расчетно-кассовому обслуживанию клиента. Более того, ГК теперь запрещает юридическим лицам осуществлять расчет с депозитного счета (второй абзац п. 3 ст. 834), что подчеркивает специфику последнего" <*>.
--------------------------------
<*> Суханов Е.А. Указ. соч. С. 452.
А.Е. Шерстобитов пишет: "Оценивая правовую природу договора банковского вклада, нельзя не заметить его отличий от договора банковского счета. Договор банковского вклада является реальным, т.е. считается заключенным только с момента внесения вкладчиком денежной суммы в банк. По депозитному счету не допускается наличия дебетового сальдо, а значит, невозможно и его кредитование банком... договор банковского счета и договор банковского вклада имеют различные цели, не совпадают и их конечные договорные результаты. Наконец, немаловажным является и то, что договор банковского вклада выделен в отдельную главу части второй ГК. Это дает основания утверждать, что он рассматривается законодателем как самостоятельный вид гражданско-правового договора" <*>.
--------------------------------
<*> Шерстобитов А.Е. Указ. соч. С. 266 - 267.
Е.А. Павлодский, подчеркивая, что отношения, вытекающие из договора банковского вклада, регулируются самостоятельной главой ГК, но права и обязанности сторон в определенной степени основываются и на положениях о банковском счете, констатирует: "Особенность договора банковского вклада заключается в том, что он не предназначен для осуществления расчетных операций" <*>.
--------------------------------
<*> Павлодский Е.А. Договоры организаций и граждан с банками. М., 2000. С. 41 - 42.
Е.Б. Аникина пишет: "Существенным отличием депозитного счета от иных счетов, открываемых в банках, является отсутствие возможности у клиента осуществлять расчеты с данного счета. Если физические лица при расторжении договора банковского вклада или окончании срока его действия могут направлять находящиеся на депозитном счете денежные средства на счета третьих лиц, то юридическим лицам это прямо запрещено. Все денежные средства, находящиеся на депозитном счете юридического лица, должны быть зачислены на его расчетный (текущий валютный) счет, и лишь с этого счета юридическое лицо имеет право осуществлять последующие расчеты с третьими лицами" <*>.
--------------------------------
<*> Аникина Е.Б. Указ. соч. С. 535.
Л.Г. Ефимова обращает внимание на то, что четкое разграничение между договорами банковского вклада и банковского счета производится законодательством в отношении вкладов юридических лиц, которым запрещено перечислять находящиеся во вкладах (депозитах) денежные средства на счета третьих лиц. "Правовой режим договора банковского вклада, заключенного с гражданином, на первый взгляд почти не отличается от договора банковского счета, так как ГК РФ допускает осуществление по вкладу гражданина ограниченного перечня расчетных операций... Однако, - пишет Л.Г. Ефимова, - указанные случаи безналичных платежей представляют собой различные варианты внесения и возврата вклада, предусмотренные законом" <*>.
--------------------------------
<*> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 277 - 278.
Сравнивая расчетные операции, допускаемые по договору банковского вклада, заключенному банком с гражданином-вкладчиком, и расчетные операции, совершаемые по договору банковского счета, Л.Г. Ефимова подчеркивает, что "расчетные операции, разрешенные по вкладам граждан, оформляют безналичный способ приема и возврата денег и в конечном итоге являются расчетами между банком и вкладчиком по поводу вклада". В то же время "расчетные операции, которые производятся на основании договора банковского счета, направлены в первую очередь на исполнение денежных обязательств владельца счета перед третьими лицами (а не банка перед клиентом)". "Таким образом, - делает вывод Л.Г. Ефимова, - конструкция договора банковского вклада, в отличие от договора банковского счета, не допускает совершения расчетных операций, за исключением расчетов по приему и возврату суммы вклада" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 278 - 279.
В связи с изложенным можно сделать вывод о том, что современной юридической литературе свойственно понимание того обстоятельства, что допускаемая законодательством возможность применения к отношениям по договору банковского вклада правил о договоре банковского счета (гл. 45 ГК) носит ограниченный характер: невозможность применения указанных правил может быть предусмотрена нормами о договоре банковского вклада или может вытекать из существа этого договора (п. 3 ст. 834 ГК), направлена на техническое обеспечение обслуживания банковских вкладов и никак не может повлиять на квалификацию договора банковского вклада в качестве самостоятельного договора, отличного от договора банковского счета.
Некоторые российские правоведы не ограничиваются ставшими традиционными попытками представить самостоятельный договор банковского вклада в качестве разновидности таких договоров, как договоры хранения, займа и банковского счета, усматривая в договоре банковского вклада типичные черты иных договоров. Например, К.Т. Трофимов пишет: "Договор между банком и клиентом обнаруживает в т.ч. и признаки агентского договора. Банк-агент обязан точно следовать инструкциям клиента-принципала, клиент обязан предоставлять банку четкие инструкции, не дающие оснований для двусмысленного толкования. Агентский характер договора налагает на банк обязанность общей разумной заботливости по отношению к клиенту-принципалу. Для договора вклада, как и для агентского договора, весьма существенными являются проблемы доверия и информации" <*>.
--------------------------------
<*> Трофимов К.Т. Указ. соч. С. 319.
Применительно к российской гражданско-правовой доктрине приведенные рассуждения "обнаруживают" лишь искусственность предлагаемой юридической конструкции, поскольку по российскому гражданскому законодательству агентский договор призван обслуживать отношения представительства: по этому договору агент обязуется совершать по поручениям принципала юридические и иные действия от своего имени, но за счет принципала либо от имени и за счет принципала (п. 1 ст. 1005 ГК). Очевидно, что такого рода отношения не входят в сферу действия договора банковского вклада.
Вместе с тем, исследуя банковское право Англии, А.А. Вишневский пришел к заключению о том, что "контракт между банком и клиентом обнаруживает в том числе и признаки агентского договора. Из этого следует обязанность банка как агента точно следовать инструкциям клиента-принципала, равно как и обязанность клиента предоставлять банку четкие инструкции, не дающие оснований для их двусмысленного толкования и тем более возможности для мошенничества. Агентский характер контракта налагает на банк обязанность общей разумной заботливости по отношению к клиенту-принципалу" <*>.
--------------------------------
<*> Вишневский А.А. Банковское право Англии. С. 24.
Однако, как объясняет А.А. Вишневский, такой подход вызван своеобразием английской правовой системы, где отношения банка и клиента традиционно характеризуются как фидуциарные и "при этом существуют подразумеваемые условия, которые в определенной степени характерны практически для всех случаев взаимоотношений банка и клиента, независимо от конкретного вида банковских услуг" <*>. В связи с изложенным вряд ли стоит усложнять подобным образом (как это предлагается К.Т. Трофимовым) юридическую квалификацию договора банковского вклада по российскому гражданскому праву.
--------------------------------
<*> Вишневский А.А. Банковское право Англии. С. 23.
Итак, по результатам исследования проблем, связанных с юридической квалификацией договора банковского вклада, мы приходим к выводу о том, что указанный договор должен быть признан самостоятельным гражданско-правовым договором, отличным от иных договоров, в том числе договоров хранения, займа и банковского счета, и не являющимся видом (разновидностью) какого-либо иного гражданско-правового договора. Одно из правовых последствий такой квалификации договора банковского вклада состоит в том, что к отношениям по договору банковского вклада нормы, регулирующие иные договоры, могут применяться лишь при наличии прямого указания об этом в специальных правилах о договоре банковского вклада, содержащихся в гл. 44 ГК.
2. Субъектный состав договора банковского вклада
Субъектный состав договора банковского вклада во многом имеет принципиальное значение с точки зрения как порядка заключения указанного договора, так и содержания вытекающего из него обязательства и порядка его исполнения. Специфические особенности договора банковского вклада, в зависимости от того, кто выступает в указанном договоре на стороне вкладчика, столь существенны, что представляется возможным говорить о двух отдельных видах этого договора: 1) договор банковского вклада между кредитной организацией и юридическим лицом; 2) договор банковского вклада между банком и физическим лицом.
О дифференцированном правовом регулировании указанных видов договора банковского вклада свидетельствует хотя бы тот факт, что Закон о банках и банковской деятельности (ст. ст. 36 и 37) содержит нормы, направленные на регламентацию отношений по договору банковского вклада с участием в качестве вкладчиков только физических лиц: граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства. Что касается Гражданского кодекса Российской Федерации, то в его 11 статьях, образующих гл. 44 "Банковский вклад", насчитывается не менее 15 законоположений, рассчитанных на применение либо только к договору банковского вклада с участием вкладчиков - физических лиц, либо только к договору между банком (кредитной организацией) и вкладчиками - юридическими лицами. Причем отмеченным дифференцированным правовым регулированием охватываются практически все основные элементы договора банковского вклада, начиная с порядка заключения и формы договора и заканчивая обеспечением вытекающего из него обязательства и порядком его исполнения.
Стороной, принимающей вклад по договору банковского вклада, по общему правилу является банк. Согласно п. 1 ст. 835 ГК право на привлечение денежных средств во вклады имеют банки, которым такое правило предоставлено в соответствии с разрешением (лицензией), выданным в порядке, установленном законом. Правда, по другой норме ГК (п. 4 ст. 834) правила о договоре банковского вклада (гл. 44), относящиеся к банкам, применяются также к другим кредитным организациям, принимающим в соответствии с законом вклады (депозиты) от юридических лиц. Видимо, в данном случае имеются в виду так называемые небанковские кредитные организации, под которыми понимаются кредитные организации, имеющие право осуществлять лишь отдельные банковские операции из числа предусмотренных Законом о банках и банковской деятельности (допустимые сочетания указанных банковских операций для небанковских кредитных организаций устанавливаются Банком России). Сфера деятельности указанных кредитных организаций в рамках договора банковского вклада (депозита) (если на то будет воля Банка России) в любом случае должна ограничиваться привлечением во вклады (депозиты) денежных средств юридических лиц, но ни в коем случае не граждан.
Что же касается другой части кредитных организаций собственно банков, то право привлечения во вклады денежных средств физических лиц может быть предоставлено только тем из них, с даты государственной регистрации которых прошло не менее двух лет. Также банки должны располагать соответствующей лицензией Банка России на осуществление соответствующей банковской операции (привлечение денежных средств физических лиц во вклады (депозиты)), полученной в порядке, предусмотренном законодательством и изданными в соответствии с ним правилами Банка России <*>.
--------------------------------
<*> В настоящее время применяется инструкция Банка России от 14 января 2004 г. N 109-И "О порядке принятия Банком России решения о государственной регистрации кредитных организаций и выдаче лицензий на осуществление банковских операций", зарегистрированная в Минюсте России 13 февраля 2004 г. N 5551 // СПС "КонсультантПлюс".
Кроме того, всякий банк, имеющий разрешение Банка России на привлечение во вклады денежных средств физических лиц и на открытие и ведение банковских счетов физических лиц, должен быть участником системы страхования вкладов. Для этого соответствующий банк должен быть поставлен на учет в государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" и внесен в соответствующий реестр банков - участников системы страхования вкладов (ст. 3 и ст. 4 Закона о страховании вкладов).
В ГК (п. 2 ст. 835) предусмотрены весьма жесткие правовые последствия, применяемые к организациям и иным лицам в случае привлечения денежных средств во вклады с нарушением названных требований. Указанные последствия дифференцированы в зависимости от того, является вкладчик физическим или юридическим лицом. В случае привлечения во вклады денежных средств граждан лицом, не имеющим на это права, или с нарушением установленного порядка вкладчик может потребовать от такого лица немедленного возврата суммы вклада, а также уплаты на нее процентов, предусмотренных ст. 395 ГК, и возмещения сверх суммы процентов всех причиненных вкладчику убытков. Если в аналогичной ситуации на условиях договора банковского вклада привлечены денежные средства юридического лица, такой договор является недействительным на основании ст. 168 ГК, и соответствующий вкладчик вправе потребовать в порядке применения последствий ничтожной сделки возврата денежной суммы, внесенной в качестве вклада, с начислением на эту сумму процентов, предусмотренных ст. 395 ГК, в порядке применения правил о неосновательном денежном обогащении (ст. ст. 1102, 1107 ГК).
Отмеченные последствия подлежат применению еще в двух случаях, не имеющих непосредственного отношения к договору банковского вклада: при привлечении денежных средств граждан и юридических лиц путем продажи им акций и других ценных бумаг, выпуск которых признан незаконным; при привлечении денежных средств граждан во вклады под векселя или иные ценные бумаги, исключающие получение их держателями вклада по первому требованию и осуществление вкладчиком других прав, предусмотренных гл. 44 ГК (п. 3 ст. 835). По этому поводу Е.А. Суханов пишет: "Речь идет о попытках привлечения денежных средств во вклады без создания для этого кредитных учреждений и получения необходимых лицензий, путем оформления разного рода и наименования ценных бумаг (например, "процентных" или "инвестиционных" векселей), использующих классическую терминологию, но преследующих совершенно иные, нередко заведомо мошеннические цели. Тем самым по сути в ГК устанавливаются необходимые правовые последствия выпуска незаконных ценных бумаг (с помощью которых привлекались денежные средства граждан и юридических лиц) и ограничения использования ценных бумаг в отношениях с участием граждан-потребителей (услугополучателей)" <*>.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |