День, на который намечалось мероприятие, не являлся для театра особенным, и Эрика вторично подумала, что вряд ли её мнение играет какую-то роль. Александр, однако, преисполненный решимости видеть автора, молчал несколько недель, не позволяя усомниться, но и ничего не подтверждая. И только его Твиттер, теперь отслеживаемый, выдал весьма интересное сообщение:
«Начинаю совершенно-неожиданно-абсолютно новый проект. К делу привлечены: два лучших друга и один молодой автор».
Под твитом за считанные часы выросла стена из вопросов от театральной элиты, репортёров и друзей. Через три дня Эрика наткнулась в «Эйвери-маунтин пост» на заметку о постановке, которой занимается Александр Гаррет. Позднее – на ещё одну, уже в другой газете. Большое начало, по-видимому, обретало всё больший размах. Мелли радовалась и с трудом отмалчивалась на работе, Виктор бомбардировал СМС-ками со смайлами и неустанно поздравлял. Всё было замечательно.
Подъезжая к театру в день читки, Эрика предвкушала многочисленные интереснейшие знакомства, о которых недавно не смела и мечтать. Александр, как было оговорено, сам выбирал исполнителей, руководствуясь их профессиональными качествами, а не персональными предпочтениями. Мисс Рубинштейн доверяла ему уже на том основании, что наличие Эйба Дженнингса в спектакле гарантировало и зрителей, и публикации. И, если пойдёт гладко, официальную ДВД-версию «Леди Батлер» – тем более, для театра Гордона выпуск таких дисков был традицией.
На очередную пьесу собиралась публика, подъезжавшая к главному входу. Служебный же, находящийся прямо за углом от парадных красных дверей, также не пустовал. Возле ступенек, обдуваемые холодным воздухом, стояли двое. Эрика замедлила шаг.
- Сколько ещё ты будешь так себя вести? Может, пора, наконец, прекратить?
- Смени тон. Я сказал, что не могу приехать.
Высокий мужчина с темной бородой напоминал монумент – несовременный и мрачный. Полы распахнутого элегантного пальто трепал ветер, волосы лежали идеально, как на картинке. Сдвинув брови, незнакомец смотрел на одетого в тонкий свитер и джинсы парня, в котором Эрика узнала Дэниела Спаркса.
- Не можешь или не хочешь? – тут же спросил последний. - Неужели трудно разок уступить?
- Ты решил поучить меня жизни? Совсем забылся?
- Тут, пожалуй, забудешься… Да я восемь лет пытаюсь!
Незнакомец, яростно сверкнув глазами, схватил Дэниела за руку, но вдруг заметил приближавшуюся ко входу девушку. Разжав пальцы и поправив пальто, он пошёл прочь, не удостаивая никого и словом. Помощник режиссёра, успев продрогнуть, шумно выдохнул и обнял себя за плечи. И, повернувшись, тоже заметил Эрику.
- О. привет.
- Привет, - обалдело откликнулась та, чувствуя себя неуютно из-за случайной сцены, - я, кажется, не вовремя?
Дэниел проводил взглядом исчезнувшую фигуру в пальто. Нахохлившись, взъерошил чёлку и вдруг улыбнулся. Всего за секунду его усталые глаза наполнились живыми огоньками.
- Наоборот, своевременнее некуда, Эрика, - протянул он и спохватился, - ничего, что по имени? Или лучше «мисс Рубинштейн»?
- Я без заморочек, можно по имени, - улыбнулась девушка. Помреж просиял.
- Ну, тогда идём? Меня, кстати, тоже никто не зовёт «мистером Спарксом» - и сам не люблю, и глупо, когда коллектив давно знаешь. Я здесь просто Дэн или Дэниел. Но лучше Дэн, всё-таки, - затараторил он, ведя Эрику по коридорам, - Александр сейчас занят, у нас есть минут пятнадцать. Чай, кофе, печеньки? Может, минеральную воду?
- Ммм, первое и немного третьего, пожалуйста, - интуитивно ловя быструю речь, отреагировала мисс Рубинштейн. Дэн поприветствовал кого-то, забрал папку с документами, открыл, просмотрел и вернул на место. И всё – на ходу.
- Отлично, организую. У Джей-Джея выходной, поэтому на напитках сегодня я. Мы пройдём в специальный зал, где все сидят за столом и болтают. Не удивляйся и не пугайся, начнутся разговоры о характерах героев, кто как видит персонажей и бла-бла-бла… Тебя включат в диалог, да ты и сама можешь задавать им вопросы, если захочешь: каст хороший, с одними я раньше работал, других видел в чужих спектаклях. Например, Оливию Уэйн. Смотрела фильмы с Оливией Уэйн?
Эрика, преодолевая лестницы и повороты, кивнула.
- А что значит «чужие спектакли»?
- Профессиональный сленг, - фыркнул Дэн, - помощник режиссёра, когда ведёт спектакль, считает его не столько режиссёрским, сколько своим, понимаешь? Как бы прикипает к нему, да и вообще, постановщик может заняться новым проектом, а наш брат старый до ума доводит. Ах да, о проектах: Алекс предлагает тебе устроить экскурсию по театру – закулисье, цеха и всякие приятности.
- Мне? – Эрика удивлённо вскинула брови. - С чего бы он это задумал?
Оба едва успели дойти до кабинета – Дэн, пожав плечами, достал из кармана ключи.
- Ты же вроде журналист, который интересуется здешней обстановкой… Я прав? Алекс сказал, у вас на первой встрече зашёл разговор про написание истории о театре.
- О театре… Ах, это, - рассмеялась Эрика, - не уверена, насколько там серьёзно, я говорила о планах общего содержания, без деталей и сюжета.
- Сюжет появится, если будет стимул его придумывать, - Дэн, открыв, было, дверь, остановился, вновь поворачиваясь к девушке, - слушай, я могу тебя попросить? Не говори Алексу ничего – ну, о том, что было на улице, ладно?
Он смотрел выжидающе и с сомнением. Эрика подумала, что просто притвориться, возможно, было бы лучшим вариантом – но помощник режиссёра пока не знал её и не знал, можно ли доверять. За градом живых огоньков в его глазах снова мелькнула усталость. Мисс Рубинштейн, которой увиденное возле служебного входа совсем не понравилось, вдруг пожалела, что не опоздала на эти пятнадцать минут.
- Мы не настолько хорошо знакомы, если не считать щедрого предложения мистера Гаррета, - сказала она, - и я, в любом случае, не лезу в чужие дела.
Дэн, уронив прижатую локтем папку, кое-как поймал бумаги на лету и всё-таки открыл дверь. И снова улыбнулся, став ещё более похожим на рисунки Диснея.
- Спасибо. Сейчас напитками с печеньем займёмся. Поверь, у нас тут ооочень классное печенье.
* * *
Первая читка – волнительная, долгожданная, наполненная вдохновением – оказалась не такой, как представлялось вначале, нет. Более волшебной. Эрика чувствовала себя Алисой, попавшей в Зазеркалье, где самые невозможные герои встречаются на пути, а самые невероятные события реальны. Процесс вертелся и закручивался, создавая из вымысла правду – объёмную и достоверную.
Знакомство с актёрами принесло забавную смесь восхищения и смущения: они были настоящими, приятными и вполне нормальными людьми; драматург Рубинштейн здоровалась с каждым, улыбаясь и преображая мысленно в отобранного героя. Всё вышло профессионально, но в душе при этом сидела счастливая маленькая девчонка, готовая прыгать, вопить и танцевать буги-вуги от радости.
- Ведите себя естественно, - шепнул перед началом Александр, появляясь в зале, - представьте, что собралась одна славная большая семья – перед ними нет смысла напускать на себя пафос.
Эрика приняла совет к сведению и в ходе коллективного обсуждения поняла, что имелось в виду. Актёры смеялись и шутили, приветствовали друг друга и активно интересовались её взглядами. Большинство она знала по разным фильмам и сериалам – включая упомянутую Дэном Оливию Уэйн, которой предстояло играть мачеху главной героини. Лукас Латимер – будущий брат Бэзила – пронизывал натренированно сверлящим взглядом, но, стоило отвлечься от текста, он враз становился собой, далёким от злодейств и интриг мастером перевоплощений. Сама «Беатрис», в реальности – Николь Фокс, была худенькой русоволосой девушкой, студенткой второго курса актёрской школы. И смущалась едва ли не больше Эрики.
- Можно я сяду не в центре, а с мисс Рубинштейн? Как подумаю, сколько на мне ответственности, сразу зубы стучат от страха, - честно призналась «леди Батлер», предлагая актёрам поменяться местами.
- Хорошо понимаю ваши ощущения, - заметила автор, когда собравшиеся расселись, - только прошу, давайте, по примеру остальных, без фамилий?
- Давайте, - согласилась Николь, - тем более, нам предстоит много работать и, если повезёт, сдружиться.
Эрика подумала, что к тому есть все предпосылки. Процесс читки – своеобразное налаживание контакта – прошёл отлично и без затруднений. Возможно, люди и уютная атмосфера действительно способствовали нужному настроению и заставляли возвращаться к мыслям об описании театральной жизни. Александр, теперь-то соответствующий определению «режиссёр», хмурился и сыпал замечаниями на серьёзных репликах в тексте; Абрахам, активно жестикулируя, расписывал чувства лорда и его стремление найти родную дочь – то, каково этому «немыслимо отважному и сильному духом человеку». Эрика зарделась от высокой оценки, подтвердив сказанное:
- Роль нуждается в проживании, со всеми её инстинктами и непотопляемой выдержкой.
Дэн, сидевший рядом с боссом, листал свою копию текста, делая цветными ручками ремарки возле диалогов. Актёры пробовали произносить фразы с различными интонациями, меняя, тем самым, настроение отдельных сцен. Запах горячих напитков и песочного печенья, витавший в зале, перемешивался с духом общей эйфории. Эрике не хотелось, чтобы день, переходя в вечер, заканчивался – владелец театра был прав насчёт большой семьи.
Но встреча всё-таки не могла не завершиться: разные дела и разные (пока ещё) графики преобладали. После читки присутствующие несколько минут не отпускали девушку, спрашивая о деталях и тепло принимая оценку намечавшейся работе. Для них она была не бездарная особа с отказом на Бродвее – для них она являлась Автором. А кое-кто из исполнительниц ещё и кулинарный раздел в «Лэдис Тайм» почитывал:
- Вашу фамилию трудно не запомнить и не узнать, мисс Рубинштейн, - фраза принадлежала Шелли Стивенсон. Дэн, стоя неподалёку с Александром и как раз напоминая тому про «экскурсию», обернулся и одобрительно поднял большой палец.
* * *
Автомобиль, припаркованный на Корт Сквер, через дорогу от театра, ничем особенным не отличался – ни вмятин на бампере, ни царапин на дверцах, ни грязи на идеально чистых номерах. Машина была взята напрокат, как и несколько других, использовавшихся до неё. Женщина, сидевшая в салоне, не включала ни фары, ни свет над приборной панелью – завернувшись в толстую куртку и не отстёгивая ремень, она просто сидела на месте водителя, срастаясь и сливаясь с темнотой подступающих сумерек. В автомобиле не играло радио, не работал кондиционер и не пахло сигаретами или духами. Если бы не сжимавшие руль руки в перчатках, можно было бы подумать, что в салоне обитает равнодушный к удобствам призрак.
Взгляд женщины приковывало здание театра Гордона – великолепное, манящее и недоступное. Сколько подобных взглядов она уже бросала на него? Сколько разного передумала, сколько писем написала, сколько вот таких вечеров провела, замерев на манер укоряющего изваяния? Сама со счёта сбилась... А тот, кому были обращены письма, не сдавался и не реагировал, не делал попыток признать очевидное и необходимое. Кожа перчаток скрипнула по рулю – пальцы наверняка побелели от усилия сдержать бурную ярость. Ярость, которая с некоторых пор не поддавалась контролю. Теперь, когда, по информации из Интернета, он собирается ставить новый спектакль, желанных изменений не случится – новые послания опять будут напрасными. Уговоры, угрозы, мольбы – нет уж, умолять она не станет! Хватит и того, что десять лет жизни были загублены в попытке достучаться до самодовольного самонадеянного типа, прибравшего к рукам наследие семьи.
- Пора выходить из тени, - сказала себе Исси Йорк, подводя черту, - из нас двоих умолять будешь ты, Александр Гаррет…
Примечание к части [56] На кладбищах США распространена установка GPS-маяков, что существенно облегчает поиск нужной могилы.
Глава 12. На два города
Они ещё не встречались, не были парой и мало знали друг о друге. Но, конечно, рабочее знакомство сделало своё дело.
Эрика никогда не считала спешку полезной, особенно – в сердечных делах. Как-никак, а небольшой опыт имелся: помимо археологически ньюманского, был весёлый школьный, похожий на хрустящие кукурузные хлопья, и скучный редакционный, напоминавший заветренные суши. Теперь же… Теперь приближалось нечто новенькое, вроде тропического коктейля. Возможно, «новенькое» началось с читки в компании актёров, но скорее точкой отсчёта послужил первый визит в театр и диалог в кабинете: чем Дэн Спаркс напоминал своего босса, так это умением смотреть. Правда, в отличие от Александра, взгляд которого оба раза решал невидимые стратегические задачи, помощник режиссёра будто конфетти взором распылял. Потом делал передышку и распылял ещё сильнее.
Дэн Спаркс… Встрёпанный, воодушевляющий, взрывной театрал-мотоциклист, разбирающийся с мрачными бородатыми типами в пальто… Эрика так и не определилась, почему на читке он периодически поглядывал именно в её сторону. Из-за сцены на улице? Тогда почему улыбался? Или дело в другом? Другое, надо полагать, к истине было ближе – с режиссёром-то она разговаривала исключительно на профессиональные темы и ушла раньше. И напоследок вновь поймала на себе взгляд мультяшно-голубых глаз…
Началось ли всё с собрания каста? Может быть. А два дня спустя, в любом случае, имело интересное продолжение.
Близилась полночь. Мелли, долго уговаривавшая подругу на просмотр какого-то ужастика, своего почти добилась. «Почти» потому, что Эрика предложила заменить триллер комедией – время, мол, неудачное, да и жанр на любителя. Массажистка, взвесив «за» и «против», стала копаться в архивах ноутбука.
- Насчёт времени поспорю, но как знаешь. А триллер ведь тоже ничего: там рассказывается о море, корабле и чудовище.
- У меня после такого отпадёт всякое желание путешествовать по воде, - хмыкнула мисс Рубинштейн, - смотри чудовищ одна.
- Нет уж, мне необходима компания!
Пойдя на компромисс, Мелани включила «Плачущую принцессу» с Эйбом Дженнингсом – ту самую, которая не была ни комедией, ни триллером, а скорее мистическим детективом, здорово цеплявшим и привлекательным. История крупного брильянта, чьих владельцев из века в век преследуют загадочные происшествия, не могла не привлечь. В честь камня получил название фильм, где Абрахам исполнял роль безмозглого коллекционера, отрицающего суеверия. Интересно было теперь, когда о нём сложилось позитивное впечатление, видеть на экране полную противоположность настоящему. Мелли моментально ушла в сюжет, забыв о чудовищах и расспрашивая, что собой представляет Эйб в реальности.
- В реальности он дисциплинированный и гораздо умнее, чем его Курт Бриггс, - ответила Эрика.
И в этот момент пришло первое СМС-сообщение.
Кино или кафе? Выбирай.
Мисс Рубинштейн, у которой в голове последний час были музеи, брильянты и разные несчастливые ситуации, озадаченно уставилась на приглашение. Мысли тут же занялись Ньюманом – он наверняка таинственным образом освободился от гнёта научных пирамид и вполне мог устроить сюрприз. Однако второй взгляд на неопознанный мобильником номер подвёл к идее, что эти цифры уже встречались ей в другом контексте. Причём недавно. Телефон, будто извиняясь за внезапность, минуты через две выдал второе сообщение:
Прости, я не поздно? Это Дэниел.
Всё сразу встало на свои места, хотя озадаченности не убавило. Эрика с видом философа посмотрела на лаконичный текст, гадая, будет ли продолжение и стоит ли выражать недовольство. На экране Курт в исполнении Абрахама как раз опровергал выдвинутые полицией теории о брильянте. Мобильник молчал, ожидая встречного шага. Подумав, девушка быстро набрала:
Время действительно позднее. Что, если я сплю?
Минут десять было тихо, пока, наконец:
Ну, попытаться-то стоило. Вдруг у тебя, как у всех творческих личностей, к ночи просыпается вдохновение? И да, ты не ответила на мой вопрос.
Полиция, оставив Курта в покое, мирно убралась из кадра. Эрика дождалась появления истеричной главной героини, пытаясь разобраться, почему женщине, с её законной интуицией, не хватило ума отделаться от роковой побрякушки. Телефон, мигнув, поймал новое сообщение:
Я взял твой номер у Алекса, если что.
- Мама беспокоится? – сидевшая рядом Мелани успевала краем глаза следить за частотой переписки.
- Какая уж тут мама, - вздохнула Эрика, поднимаясь с дивана, - смотри пока одна, я ненадолго.
Дэн поднял трубку сразу, словно дожидался звонка и знал, что тот последует.
- Ты в курсе, что уже начало первого? – вместо приветствия начала девушка. - Это было очень неосторожно, мистер Спаркс.
В мобильном, наряду с уличными шумами, послышалось тихое хихиканье.
- А по голосу не скажешь, что я тебя разбудил, - заключил довольный и возмутительно бодрый помощник режиссёра, - как поживает автор Рубинштейн?
Эрика покосилась на оставленную комнату, где ноутбук, судя по звукам, передавал настоящий экшн.
- Автор смотрит фильм и действительно скоро собирается спать. Кстати, а разве тебе не стоит заняться тем же? Я полагала, с такой работой надо к ночи с ног валиться…
- Я раньше двух никогда не ложусь, - отозвался Дэн, - даже если утром репетиция или спектакль. Или вовсе раньше трёх. А сейчас вот курю на балкончике.
- Ты почти не спишь, так ещё и куришь?! – воскликнула девушка. В телефоне снова хихикнули.
- Не часто, в основном, на прогонах. Так что скажешь насчёт кино или кафе? В театр, извини, не зову: ты ещё там побываешь, а я и так в нём целыми днями торчу.
- Это свидание? Настоящее?
На том конце выдержали короткую паузу.
- Если признаешься, какие цветы тебе нравятся, то да, будет настоящим. А вообще считай, что моему боссу повезло общаться с тобой в неформальной обстановке, что я ему завидую и хочу всё повторить самостоятельно. Хочу немножко узнать тебя, и поэтому напоминаю о приглашении, с которого мы начали.
За стеной раздались усиленные колонками взрывы и выстрелы. Видимо, брильянт серьёзно обеспокоил персонажей, перешедших от разговоров к действиям. Эрика забралась на подоконник в кухне.
- Цветы? Не знаю, какие, розы, наверное. Я цветами давно не заморачивалась… И выбираю приглашение в кино – только без 3D-очков, пожалуйста, я их не люблю.
- Замётано, - согласился Дэн, - пожелания принимаются и учитываются. Ты ведь недавно в городе, правильно?
- Почти месяц…
- Для Эйвери-маунтин это не срок. Я знаю классное местечко и… О чёрт!
- Что такое? – встрепенулась Эрика, едва не грохнувшись на пол.
Мобильник отозвался долгим вздохом.
- Представляешь, уронил сигарету с балкона…
- Не беда, - медленно слезая, успокоила девушка, - в такой холод она погаснет, не успев долететь до земли.
Пауза.
- Она-то, может, и погаснет, - сказал Дэн обречённо, - а пепельницу стеклянную жалко. Ладно, как бы там ни было… тебя устроит завтрашний вечер? Или лучше послезавтра? Я мог бы позвонить в обед, и тогда договоримся о времени.
- Послезавтра? Да, пожалуй, устроит, - сдавленным голосом заметила Эрика, молясь, чтобы под балконом помрежа никто не стоял, - я буду ждать звонка, а вечером как раз свободна.
Она распрощалась и пожелала спокойной ночи прежде, чем поняла, что не может дольше не смеяться. Отключив телефон, девушка позволила предательски распирающей весёлости вырваться наружу, как воздуху из шарика. Фильм в комнате, проигрываемый без своего зрителя, больше не занимал. Только сейчас стало ясно, сколько всего удалось узнать за пять минут разговора, и что сам разговор – о цветах, пепельницах и кино – напоминал болтовню добрых приятелей, а не беседу едва знакомых людей.
- Кажется, я всерьёз попала, - улыбнулась мисс Рубинштейн.
* * *
Они встречались первый день, парой ещё не были, однако в арсенале уже имелось несколько звонков и СМС-ок друг другу.
Начало обещало всё или ничего, но Эрика во второй раз поняла, что попала, когда пришла на «настоящее свидание» - сговорились отправиться в развлекательный комплекс «Элизиум Палас», где очень кстати было и кино и, на всякий случай, несколько кафе и пиццерий. Дэн разрекламировал заведение не хуже профессионального маркетолога, авторитетно заявив, что по вечерам и ближе к ночи там классно. Отсюда мисс Рубинштейн сделала вывод, что, не смотря на плотный график, помреж умел как следует веселиться и знал, наверное, ещё пару-тройку подходящих мест.
Набор взятых из Нью-Йорка шмоток разнообразием не отличался. Сказав себе пару осуждающих, Эрика влезла в любимые джинсы, дополнив их не белой рубашкой, а менее официальным бордовым свитером. Скептически оглядывая результат, пошла обуваться, но, спохватившись, вернулась к зеркалу и всё-таки накрасила ресницы. Для самоуспокоения. «Элизиум Палас» оказался одним из гигантов, по которым она гуляла после визита в архив, не замечая названий и маршрутов. Тогда комплекс не выглядел ни скучным, ни интересным – он попросту не был замечен. Теперь же, радушно сияя витринами, лампами, лампочками и вмонтированными в парковочную площадку огнями, здание походило на гигантскую ёлку.
Дэн ждал возле двух внедорожников, пристраивая между ними красивый синий мотоцикл. Волосы снова торчали под немыслимыми углами, уши были заняты наушниками, руки – большим округлым рюкзаком и завёрнутыми в тонкую бумагу цветами. Увидев шедшую в его сторону Эрику, молодой человек энергично помахал, выключая плеер.
- Привет, классно выглядишь!
- И тебе привет, спасибо, - плюсуя себе за ресницы, девушка приняла букет, недоверчиво шурша обёрткой, - чтоб мне лопнуть, действительно розы!
Под бумагой и правда обнаружились розы – крепкие, едва раскрывшиеся, с тем неповторимым цветом бутонов, что колеблется от бледно-зелёного к ярко-розовому. Дэн, сияя и чуть ли не мурча, перекатился с пяток на носки.
- Если честно, я и забыл, насколько цветы – понятие растяжимое. Но эти почему-то сразу вызвали ассоциации с тобой – они похожи на марципаны на тортиках.
- Марципаны? Слушай, а ведь точно, - Эрика внимательнее пригляделась к букету, - боюсь только, эти продержатся меньше своей кондитерской версии…
- Значит, в следующий раз принесу новые, - подытожил Дэн, - ну что, идём?
- А? Да-да, идём, - кивнула девушка, так и не определившись пока, что думать насчёт «следующего раза».
Вечер, однако, прошёл превосходно и непостижимо легко – в таких же равных пропорциях, что и кофе Джулиана Джексона. «Элизиум Палас» внутри был не менее праздничным, чем снаружи: это ощущение усиливала игравшая музыка, запах сладостей и попкорна, громкая болтовня и смех, а также вездесущие скидки в витринах, мелькавшие уже с февраля. Дэн среди общей пестроты чувствовал себя как рыба в воде, шутил, улыбался, расспрашивал о работе в Нью-Йорке, сам говорил про театр. Поведал, что история с пепельницей завершилась относительно благополучно: кто-то пронырливый и ловкий утащил осколки прежде, чем удалось спуститься и получить нагоняй за хулиганство. Признался, что, как и Александр, представлял автора новой пьесы иначе:
- Вот правда, - говорил он теперь, - после момента истины, когда мы обсуждали встречу, у меня любопытство взрывалось! Я не знаю, на что точно рассчитывал, но остаться в стороне не мог – даже если бы спектакль отдали кому-то другому.
- А я удивилась, найдя твои фото в Твиттере, - заметила Эрика, - на них ты совсем не похож на закулисного ветерана.
- Да я и в жизни отнюдь не ветеран, - махнул рукой Дэн, - в театре шутят, что мне ещё лет десять спиртное с документами покупать.
Засидевшись за угловым столиком и взаимными признаниями, они едва не опоздали на киносеанс, а позднее, хрустя воздушной кукурузой, веселились над героями картины. Уже потом – после фильма, попкорна и добавочного фисташкового мороженого – состоялось милая прогулка назад, к парковке. Душу переполняла эйфория, но, не смотря на предложение подвезти домой, Эрика вознамерилась ехать на метро.
- Мотоцикл сегодня – слишком ответственное испытание, - шутливо пояснила она, - тем более, с «марципановыми» розами.
Дэн от уговоров отступил, но окончательно не сдался.
- Ладно, тогда провожу тебя до станции.
На это Эрика согласилась, понимая, что им обоим не хочется резко обрывать вечер. Уже в пути, который занял минуты на три больше намеченного, она так же поняла, что идея со следующим разом вовсе не плоха…
* * *
- Всё будет хорошо, просто не может быть иначе. Не беспокойтесь, мы пока не на телевидении, а только на радио. Никаких вонючих спонжиков, привередливых теледив и консервированного смеха за кадром.
- А что насчёт клаустрофобии?
Эрика и Алекс, сидя в зелёной комнате[57], где-то между студией и баром, ожидали истечения последних минут до начала записи. Первое совместное интервью, рекламирующее постановку, должно было вот-вот состояться. Для мисс Рубинштейн эти минуты ползли мучительно долго – она теребила волосы, проверяла часы, снимала пиджак и вновь набрасывала его на плечи, занимая себя и чувствуя попеременно жар и холод. Сидевший в соседнем кресле режиссёр, видимо, не выдержал обилия манипуляций – переместившись к девушке на диванчик, он отнял пиджак, аккуратно сложил его и сунул коллеге в руки.
- Хватит беспокоиться, никакой клаустрофобии у вас не случится, это всё дамские нервы. И вообще, нас будет у микрофона как минимум трое, плюс водичка и дружеская атмосфера.
Для бывалого и опытного Александра интервью наверняка являлось уже «-надцатым» – даже Стэтхэм не мог бы выглядеть спокойнее. Эрика вдруг осознала, какая она, при всём своём журналистском образовании, салага по сравнению со спутником.
- Когда я впервые услышал себя в записи, то долго стеснялся, - неожиданно начал мужчина, - дня два боялся радио включить: всё казалось, из любой рекламы моя гнусавость будет слышаться.
- Вы же не гнусавите…
- Согласен, но это я теперь так думаю. А давным-давно у Джей-Джея был веский повод прикалываться над моими смешными страхами.
Эрика, фыркнув, покосилась на режиссёра – он едва ли соответствовал рассказанной истории, но поделился ею вполне искренне и с конкретной целью.
- Я своего голоса побаиваюсь с университета. Скажите, а много требуется времени, чтобы избавиться от комплексов?
Александр, медля с ответом, улыбнулся воспоминаниям.
- Когда мои интервью стали частыми, было уже не до ерунды. Телевидение, радио, газеты… А вообще иногда кажется, я до сих пор от комплексов избавляюсь. Идёмте, - кивнув в сторону коридора, где возникла девушка-ассистент, он первым поднялся с дивана, - это за нами…
* * *
Входящие: Получено два новых сообщения.
Привет! Поздравляю с авторским дебютом на радио! Слушал сегодня в Интернете – вы с шефом молодцы. Дэн.
Хочешь посмотреть завтра утреннюю репетицию?
Исходящие: Отправлено одно сообщение.
Привет, спасибо! Я сама боюсь слушать, поэтому верю на слово. А можно увидеть репетицию? Во сколько начало?
Входящие: Получено одно новое сообщение.
Можно, обычно стартуем в одиннадцать, но в десять у молодняка идут разные занятия. Если хочешь, могу провести тебя на уроки речи или сценического движения.
Исходящие: Отправлено одно сообщение.
Хочу!
* * *
Эрика осознала, насколько всё сложно, великолепно и просто классно, следующим утром, когда, позёвывая, переступала порог театра уже не ради коротких формальных встреч, а ради внезапного полноправного осмотра. Дневная охрана узнала девушку и приветствовала как свою, из буфета одуряющее пахло персиковым джемом и чаем, за закрытыми или приоткрытыми дверями раздавались шумы, стуки, телефонные звонки и громкие голоса. Дэн, чья ярко-синяя рубашка здорово контрастировала с чёрным жилетом и джинсами, сегодня отличался особенной энергичностью.
- Доброе утро! Ты на приключения готова?
- Доброе, - улыбнулась Эрика, - а проблем у тебя не будет?
Дэн стиснул в руках принесённый планшет.
- Да ну, какие проблемы, вряд ли мне светит что-то серьёзнее, чем Алексу. У него час назад было совещание, а сейчас идут активные попытки выяснить судьбу кованых лестниц для «Носорога»[58]. Эти жуткие лестницы завод ещё неделю назад обещал предоставить! Ты, кстати, завтракала?
Притормозив на ходу, помреж указал в сторону буфета.
- Завтракала, - подтвердила мисс Рубинштейн, - хотя согласна, ароматы волшебные. А «Носорог» - это…
- Креативный психоз, - доверительно сообщил молодой человек, двинув дальше по коридору и чудом отпрыгивая от раскрывшейся двери, - в здешней театральной семье любят абсурдизм, особенно Ионеско и Стоппарда[59]. У последнего я видел несколько постановок, включая английские. Тоже интересуешься?
- Само собой, - протянула Эрика, думая, как сказать, что интересуется абсолютно всем здесь.
До репетиции было полно времени, и Дэн первым делом завернул в один из классов на третьем этаже, где группа актёров выполняла упражнения на растяжку. Насчитать получилось десятерых, исключая педагога – немолодую жилистую даму в белом болеро поверх открытого топа. Обменявшись с помрежем приветственными кивками, женщина продолжила урок.
- Селия Марсден – наш трофей и гигант в вопросах пластики, - шепнул Дэн, прокрадываясь к ближайшим стульям, - обрати внимания на её руки. Прекрасны, правда? Она всегда охотно делится опытом, но её лучше не злить – себе дороже.
Эрика посмотрела на гибких актёров, меняющих порядок упражнений.
- А по виду не скажешь…
Дэн, что-то припоминая, расправил плечи и положил планшет на колени.
- Когда мне стукнуло двадцать один, Алекс решил сделать подарок и на недельку записал меня сюда на вечерние тренинги. Сказал, для осанки полезно. С тех пор я знаю, что Селия и кирпичи обратно в глину превращает.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 38 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |