Глава VII. Воцарилось тяжкое молчание

Воцарилось тяжкое молчание. Нарушили его, в конце концов, супруги Бессинджер. Сэр Герберт издал тот звук, который издает овца, если подавится травой; леди Лидия на­шла слова, хотя хотела бы вскрикнуть.

— Верить? — спросила она, сжимая руки.— А что ж она говорит?

— Что детей подменили.

— Значит, она вам сказала? — бесстрастно осведомился Тони.

— Да.

— Вот гадюка! — взорвался баронет.— При чем тут вы? И вообще, какое право...

— Я просто попалась ей под руку,— ответила Полли.— Она бы сказала кому угодно. И потом, она знает, что мне нравится мистер Прайс.

— Нравится? — недоверчиво спросил Фредди.

— Да. Он со мной вежлив, а это нечасто бывает с нами, маникюршами. Он никогда меня не обижал, и я ему желаю добра.

Сэр Герберт попыхтел.

— Прекрасно, моя милая,— сказал он,— но вы же не ду­маете, что лорд Дройтвич...

— Я хорошо к нему отношусь,— продолжала Полли,— и хочу попросить, чтобы ему вы не рассказывали.

— Что?!

— Кому, Прайсу?

— Может быть,— сказал Фредди,— вы случайно прибави­ли «не»?

— Мистер Прайс,— отвечала Полли,— очень счастливый человек. Он любит свою работу и гордится своим мастерст­вом. Правда, он мечтает переехать на Бонд-стрит, но так, как мечтает мальчишка о празднике. В общем, ему хорошо живется. Он — настоящий парикмахер и жить без своего ремесла не сможет. Титул и замок испортят ему жизнь.

— Что ж,— заметила леди Лидия, первой набравшая дыха­ние,— можно посмотреть на дело и так.

— Только так,— заверил Фредди и улыбнулся Полли.— Кстати, знаете ли вы, что каждое ваше слово — прекраснее жемчужины туманной?

— Я просто смотрю по-житейски, по-человечески. Если кому неудобно, он счастлив не будет. Вот, например, если королю жмут башмаки...

— Соломон! — почтительно воскликнул сэр Герберт.— Соломон, а не девушка!

— Мистер Прайс будет все время беспокоиться, как бы чего не натворить. Сделает ляп, а там...

— Речь идет о нарушении этикета,— пояснил Фредди.

— Он будет думать, что над ним смеются. А он этого не любит. Я знаю, я пробовала с ним шутить.

Сияли все, кроме Тони.

— Да,— сказал он,— вы правы, ему тут будет хуже. А как насчет меня? Могу я жить на чужие деньги и носить чужой титул?

Фредди сокрушенно покачал головой.

— Какой ты мрачный, старик! Я бы сказал, зануда. Так нельзя.

— Можешь или не можешь,— сказала леди Лидия, — здесь тебе намного лучше, чем в парикмахерской, под именем Прайс.

— Вот именно! — поддержал ее муж.

— И потом, как же Вайолет?

— Да,— снова помог жене сэр Герберт.— Ты же не хочешь ее потерять?

Леди Лидия заволновалась.

— Ты что-то путаешь. Титул ничего для нее не значит, она мне сама говорила.

— Конечно-конечно,— поспешил согласиться баронет.— Тонкая, жертвенная душа!

— Таких людей обижать не надо,— сказала Полли.— Стыдно пользоваться их качествами.

— Соломон... — повторил сэр Герберт, осторожно глядя на Тони. Глядела на Тони и тетя, глядел и брат.

— Хорошо,— беспечно сказал предмет их тревоги.— Что такое совесть, в конце концов? Мы все здесь свои. Оставим как было.

— Ура! — закричал Фредди.

— Слава тебе, Господи! — выдохнула леди Лидия.

— Особенно за то,— благочестиво прибавил сэр Герберт,— что эта пьяная идиотка спит в библиотеке, а там никого нет. По­думать страшно, что было бы, если бы она шлялась по замку...

— Простите, милорд,— спросил Слингсби с порога,— не знаете ли вы, где моя сестра?

Сэр Герберт подскочил, как загарпуненный кит.

— Что? — крикнул он, обретя голос.

— Разве она не в библиотеке? — хрипло прошептала его жена.

— Там ее нет, миледи. Полли вскрикнула.

— Значит, она притворилась, чтобы я ушла! Зачем я пове­рила? Нет, зачем я... Никогда себе не прощу!

Она кинулась к дверям. Сэр Герберт поднял руку.

— Минуточку!

— Слингсби,— сказал Фредди,— найдите эту мегеру и по­шлите сюда.

— Слушаюсь, сэр.

— Ну вот,— сказал младший сын, когда дверь закры­лась.— Если она виделась с этим гадом, надежда одна.— Он махнул рукой.— Соломон-девица.

— Да,— согласилась леди Лидия.— Только вы, моя ми­лая, уговорите этого Прайса, как уговорили лорда Дройтвича.

— Лорду Дройтвичу,— напомнила Полли,— мои сообра­жения выгодны.

— Да, да, да, да,— нетерпеливо заметил сэр Герберт.— Но если как следует объяснить, что ему с положением не спра­виться...

— Тогда он упрется, как мул. Он очень гордый.

— Какой неприятный персонаж! — огорчился Фредди.— Всегда его не любил.

— Спросите его, какой из него выйдет пэр? — предложи­ла леди Лидия.— В конце концов, собственный отец решил, что он не годится. Так вот, вы спросите...

— Я знаю, что он ответит.

— Что?

— «Не хуже прочих».

— Вообще-то он прав,— признал Тони.

— Пойду посмотрю, как там дела,— сказала Полли.

— Идите,— одобрил ее сэр Герберт.— Что же еще сдела­ешь?

— Спасибо вам большое,— сказал Тони, открывая перед ней дверь.

Полли ему улыбнулась и вышла, а он вернулся на свое ме­сто в семейном совете. Председателем себя явно чувствовал сэр Герберт.

— Теперь так,— сказал он.— Самое умное — предложить ему денег.

— Да,— поддержала леди Лидия,— и побольше.

— На том условии,— продолжал председатель,— что он подпишет бумагу.

— Правильно,— сказал Фредди.— Только не надо на него давить. Полегче, как бы между прочим.

— Понимаю,— кивнул баронет.— Чтобы не вздумал, что нам это важно.

— Вот именно! — обрадовалась леди Лидия.— Недоверчи­во, может быть — насмешливо...

Тони внес в этот радостный хор неприятную ноту.

— И чего вы крутите?!

Фредди пришлось снова его одернуть.

— Старичок,— сказал он,— иногда крутить приходится. Что я, в Оксфорде не крутил? Ничего не попишешь.

— А, ясно! Иначе нельзя.

— То-то и оно!

— Но ведь противно.

— Ничего, держись. А мы прорепетируем. Итак, небреж­ность, легкий юмор...

Раздался стук. Семейный совет замер.

— Входите!

Вошел лакей Чарльз.

— Простите, милорд,— сказал он.— Вы просили напом­нить, что надо пораньше одеться.

Семейный совет расслабился.

— О, да! Спасибо, Чарльз,— сказала леди Лидия.

— Кстати,— осведомился сэр Герберт,— вы, часом, не знаете, где этот Прайс?

— У экономки, сэр Герберт,— честно ответил лакей.— Бе­седует с мамашей.

Дата добавления: 2015-08-27