Эпиктет

Возрождение совпадает с Реформацией, которая противопоставила логике «добрых дел» логику «самопожертвования жизнью»⁴¹. Новая экономическая пin жизнь становится эпохой новых людей. «Вольтер XVI века» Эразм Рот­тердамский как гуманист и просветитель осуждает невежество, проявля­ющееся в многоликой глупости. Ориентация на богатство приводит к победе людей недалеких (глупых). Причина здесь в том, что удача (фортуна) любит людей не слишком благоразумных, но отважных, действующих по прин­ципу: «Будь что будет». Поэтому на каждом шагу видишь мудрецов, живущих в бедности, голоде, повсюду встречающих лишь презрение и ненависть. К дуракам же плывут деньги, они держат в своих руках кормило государст­венного правления и вообще «всячески процветают». Хотя все происходящее, начало и конец жизни — в руках Бога, но ее протекание невозможно без свободно-волевых действий человека.

Без определенного минимума свободы воли невозможна как деятель­ность, так и мораль. Волю к достижению благ человек должен непрерывно обуздывать силою разума, как бы не сбивали его «с толку» всемогущая глупость. Моральная доктрина Эразма строится на основе фундаментального этического принципа древности — «ничего сверх меры». Только чувство меры, требующее разумно воспитанной воли, способно направить человека по правильной дороге его жизни, корректировать желания — богатства, славы, власти. Трудность этой дороги связана с тем, что любая вещь, предмет имеет два лица. Зыбкость границы между жизненными противополож­ностями обязывает придерживаться принципа «ничего сверх меры». В про­тивном случае, поддавшись тщеславию или жажде накопительства, человек, даже мудрый, вдруг становится нищим, или дураком, или деспотом. Жизненные блага необходимы, но достижение их возможно при условии преодоления соблазнов, идущих от глупости, что предполагает свободу вы­бора при контроле разумом. Бог Роттердамского «предусматривал «сво­боду воли человека и гарантированную божественную благодать»⁴².

Эпоха Возрождения вместе с реформационным протестантизмом вносит в понимание богатства рациональный момент: право на удовлетворение природных потребностей. В этом состояла позиция натурализма М. Мои-теня, для которого счастье и удовольствие — основные двигатели чело­веческих поступков. Они достигаются через богатство, поэтому каждый стремится к выгоде, прибыли. Но нет такой выгоды, которая не была бы связана с ущербом для других. Согласно Монтеню, «природа и здесь верна установленному ею порядку, ибо, как полагают естествоиспытатели, за­рождение, питание и рост каждой вещи есть в то же время разрушение и гибель другой»⁴³. Поэтому главное не в каком-то обязательном, догмати­ческом следовании той или иной цели — славе, достатку, искусству и прочее, а, учитывая сложности общественной жизни, прислушиваясь к голосу природы — «жить умеючи» (М. Монтенъ). Такая мировоззренческая уста­новка превращала человека не в слепого последователя — или установ­ленных догм, или плотских желаний, а в разумного, деятельного индивида,

стремящегося к достижению богатства не как самоцели, а как одного из составляющих блага. В такой постановке проблемы человек «впервые начинает чувствовать себя свободным, хозяином собственной судьбы и твор­цом собственной истории. Он учится не переадресовывать ответственность на чужие плечи и не разгадывать тайны скрытой судьбы»⁴⁴, а быть собой, смело осваивать новый мир.

Эпоха становления «предпринимательского духа» (В. Зомбарт) по-новому оценивает богатство. Уже не с эмоциональной, размышляющей, обыденно-сравнительной точек зрения, а с позиций научного обоснования. Первый мыслитель эпохи раннего капитализма Ф. Бэкон, например, не абсолю­тизирует богатство, а проповедует уважение к бедности и бережливости. Для восстановления гибнущей Римской республики, пишет он, Юлий Це­зарь поставил задачу уничтожить уважение к богатству. Не само богатство, но отношение к нему как идолу. Упадок и бедствия государства «исчезнут вместе с почитанием богатства, если ни выборные должности, ни все осталь­ное, к чему обычно стремятся люди, не будут доставаться за деньги»⁴⁰. Бедность — это судьба добродетели, хотя иногда она является результатом роскоши и беспечности. Поэтому нужно следовать изречению царя Соломона: «Купи истину и не продавай ее, равно как знание и мудрость!». Этими словами он как бы утверждает, что богатство следует тратить для приобретения знаний», а не употреблять на приобретение богатства⁴⁶.

Создатель «философии опыта» («эмпиризма») Ф. Бэкон на фактах и при­мерах показывает сущность богатства, ставит задачу рационального отно­шения к нему. Он составляет нечто в качестве руководства по достижению богатства, которое нужно приобретать честно, тратить благоразумно, раз­давать от души и без сожаления. Не следует монашески или философски презирать богатство, ведь оно добывается не только «от дьявола» (мошен­ничеством, вымогательством и всякими неправдами, но и правильными, честными способами). Хотя путей обогащения много и большей частью гнусных⁴⁷. Одни способы медленны, другие — быстрые. Нажить малые деньги — трудно, большие — легко. Но главное условие достижения бо­гатства — это умение логически рассуждать, думать, мыслить. Если «чело­век окажется подлинно искусным в логике и проявляет как здравое суждение, так и изобретательность, ему суждены большие дела, особенно когда времена этому благоприятствуют»⁴⁸. Здесь Ф. Бэкон, убежденный в «силе знания», приобретение и получение богатства связывает в первую очередь с человеком мыслящим и образованным.

В духе эпохи Ф. Бэкон дает моральную оценку способам обогащения: честный — от ремесла и торговли, приумножаемый — прилежным трудом и славой честного дельца. Но сомнительные барыши: когда пользуются чужим несчастьем, действуют через подставных лиц, хитростью отделываются от менее выгодных покупателей, посредничество и ему тождественное, Ф. Бэконом не отрицаются, а констатируются. Они существуют, но заниматься ими — это иметь дело с людьми ненадежными. Богатство, приобретенное

службой, хотя и наиболее почетно, но если оно добыто лестью, угождением, рабскими услугами, причисляется к наиболее постыдным. Другое дело, когда ты думаешь, как достичь богатства: поиск одних лишь верных при­былей навряд ли сделает кого-то богатым; рискованные предприятия приводят к нищете и разорению; поэтому нужно сочетать риск с известным обеспечением на случай убытков. Верный путь к обогащению — это моно­полия и исключительное право скупки товаров, особенно если сведениями по поводу будущего спроса на товар запастись заранее⁴⁹. Так формируется «предпринимательский дух», необходимый для успешного выполнения задачи по достижению богатства, являющийся совокупностью всех душевных качеств, различающихся по функциям. Они «количественно различны, поскольку задачи, которые должен осилить предприниматель, в зависи­мости от размеров и трудностей предприятия, чрезвычайно друг от друга отличаются по мощности»⁵⁰.

Богатство — это всегда старание, терпение, умение преодолевать «тернии», а также знание, мысль, стойкость, сила. Не надо верить тем, кто «заявляет о своем презрении к богатству, ибо презирают его те, кто отчаялся его добыть; и нет их хуже, когда случиться им вдруг разбогатеть»⁵¹. Имеется в виду скаредность, мелочность этих критиков, даже мстительность за бывшие унижения и просчеты. У богатства есть «крылья»: иногда оно улетает само, иногда его нужно пустить «в полет», чтобы оно привлекло и принесло еще большее богатство, которое, конечно же, обусловливает соответствующую величину наличия денег⁵². Но эти особенности и метаморфозы богатства предполагают знание, разумное сопоставление возможностей и действи­тельности. Можно сказать, что в раннекапиталистическую эпоху Ф. Бэкон пытается оставить человека мерой всех вещей.

Радикальную позицию относительно понимания богатства занимает Д. Беркли. Убежденный в незыблемости и нерушимости частной собствен­ности также непоколебимо, как и в существовании Бога, философ рассмат­ривает проблему богатства в контексте утверждающегося капитализма. В своем главном экономическом трактате «Вопрошатель» он выводит аксиому, что действительной целью и задачей людей является богатство. Поэтому всех волнуют вопросы, как его достичь, и что есть источником богатства. Он отрицает убеждение, что источником богатства является земля. «Разве не было бы ошибочным думать, что земля сама по себе есть богатство? И разве мы не должны рассматривать прежде всего трудовую деятельность народа как то, что образует богатство и делает богатством даже золото и серебро, которые не имели бы никакой стоимости, если бы они не были средствами и стимулами к трудовой деятельности»⁵³. Не выступают источ­ником богатства и деньги сами по себе. Деньги есть лишь внешнее, произ­водное выражение богатства, а не его движущая сила. Труд — вот подлин­ный источник богатства, утверждает Д. Беркли за сорок лет до выхода в свет «Богатства народов» Л. Смита, предвосхищая основоположения английской политической экономии.

Богатство — всегда пропорционально труду, который обращается в кре­диты, а они, в свою очередь, переводятся в знаки, то есть в деньги. Беркли рассматривает труд основой в первую очередь общественного блага, ставя на первое место государственные интересы, а их удовлетворение позволяет создать достойную жизнь для граждан. Но в таком случае, если человеческий труд — подлинный источник богатства, то из этого следует, что в разумно устроенном государстве необходимо в первую очередь «препятствовать праздности»⁵⁴. Для Беркли, как носителя и пропагандиста философско-моральных ценностей христианства (ведь он епископ), губительными ока­зываются даже золото и серебро, если они уменьшают трудолюбие жителей страны⁵⁵. Здесь мыслитель прозорливо предостерегает, что процветание и нормальная жизнь общества не могут быть достигнуты при воплощении в практику бытия уже популярных в то время утопических идей о всеобщем равенстве. Если все будут богатыми, то исчезнет стимул к индивидуальной деятельности, и само государство придет к упадку, о чем свидетельствует пример Испании того времени, «развращенной» золотом и сокровищами инков и ацтеков. Путь к национальному богатству лежит, по мнению мыс­лителя, в расширении сферы применения труда и повышении его произ­водительности.

На вопрос о том, чем можно стимулировать трудовое усердие народа, лежащее в основе роста индивидуального и национального богатства, являющееся тем благоденствием, к которому всегда стремится человек, мыслитель отвечал: развитием потребностей. «Разве создание потребнос­тей не является самым подходящим путем для выработки у людей трудолюбия?»⁵⁶. Д. Беркли — противник экономического «либерализма» — невмешательства государства в экономическую жизнь страны. Для него обеспеченная жизнь низшего сословия — это средство увеличения тру­довой активности, ибо обеспеченность порождает новые потребности, их удовлетворение ведет к получению больших заработков, прибыли, и, в конечном счете, к богатству. Важны и убеждения людей в преимуществе трудолюбия, из которого следует богатство. Для уяснения истинной при­роды богатства наиболее подходящим будет рассмотрение поведения выбро­шенной на необитаемый остров команды корабля, которая постепенно налаживает дела и гражданскую жизнь, причем трудолюбие порождает у этих людей взаимное доверие, способствующее трудолюбию⁵⁷. Круг замы­кается: богатство является только результатом труда, который должен стать смыслом жизни. Этот мотив «духа капитализма» нашел классическое обосно­вание в «Робинзоне Крузо» Д. Дефо.

В контексте концепции богатства формируется берклианская теория денег, представляющая философский, а не экономический интерес. Она направлена против денежного фетишизма меркантилистов. Товарообмен для Беркли — первая ступень товарного хозяйства. Над ней как вторая ступень надстраивается денежное обращение, применяющее металлические деньги в качестве всеобщего эквивалента. Третьей же ступенью служит

товарное обращение, опосредованное бумажными денежными знаками, заменяющими металлические деньги. Поэтому не следует отождествлять богатство и деньги, силу их разного содержания. Богатство — это результат трудолюбия, а деньги, притом не только бумажные, но также золото и серебро, имеют не самостоятельную ценность, а служат лишь средством, мерилом обмена. «II разве истинной идеей денег, как таковых, не является вполне идея билета или жетона для счета?»³⁸. Культ «благородных» метал­лов совершенно не оправдан. Суть дела не в золоте и серебре, как таковых, а в их функциях как средствах обращения. Они выполняют ту же роль в экономической жизни, какую кровеносные сосуды играют в организме. Это — еще не богатство, а его разносчики. Бумажные деньги могут успешно справляться с этой задачей. И национальный банк, проекти­руемый Беркли, должен использовать их как ассигнования на индуст­риальные капиталовложения. Различение богатства и денег позволяет акцен­тировать внимание на разуме, позволяющему определить истинное назна­чение первого и второго, а в итоге выбрать убеждение, что не золото, не деньги, а трудолюбие — вот истинное благо для человека.

Проблема богатства и денег волнует всех выдающихся мыслителей этой эпохи — эпохи установления «духа предпринимательства» в противовес «духу благочестия». В экономических сочинениях Д. Юма предвосхищены идеи трудовой теории стоимости, нашедшей свое классическое выражение именно на английской почве. В западной экономической мысли сущест­вует мнение, что К. Маркс «получил существенные стимулы для своей теории прибавочной стоимости именно из экономических опытов Юма»⁵⁹. Богатство у Юма связано с его философской теорией идей и впечатлений, вызывающих и возбуждающих у людей аффекты, в частности гордости и тщеславия. Богатство следует рассматривать как возможность приобретать в виде собственности все, что угодно, и потому оно оказывает влияние на воображение. В силу этого во многих случаях деньги рассматриваются как богатство не потому, что они представляют собой металл, обладающий известными качествами (плотностью, весом и пр.), но потому, что они имеют связь с удовольствиями и житейскими удобствами.

Люди так погрязли в материальных интересах, что на прояв­ления души человеческой, выражающиеся в отношениях к людям, смотрят только с точки зрения улучшения своего имущественного положения. Их уважение измеряется богатст­вом того и другого, а не внутренним достоинством человека. Но человек истинно просвещенный стыдится своих владе­ний, своих денег из уважения к своему разумному я.

Дата добавления: 2015-08-21