http://ficbook.net/readfic/952819 1 страница

Kill me Heal me

http://ficbook.net/readfic/952819

Автор: Yomi_no_ko (http://ficbook.net/authors/206379)

Фэндом: Super Junior

Персонажи: Йесон/Кюхен, Пак Чонсу, Ким Ёнун

Рейтинг: PG-13

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Драма, Психология, AU, Songfic

Предупреждения: OOC, Насилие

Размер: Миди, 58 страниц

Кол-во частей: 15

Статус: закончен

Описание:

Изучая мерцающую на экране компьютера фотографию, Йесон понимал, что сорвал джек-пот. Чо Кюхен — человек-загадка. Но почему-то именно такие сложные и запутанные истории вдохновляли сильнее всего, разжигали пламя интереса настолько, что Йесон просто не мог остаться в стороне.

Посвящение:

Автору заявки evilturtle. Спасибо за идею и вдохновение.

Очень надеюсь, что работа Вам понравится(и Вы не убьете меня за некоторое отступление от первоначального сюжета).

Публикация на других ресурсах:

Мне ссылку, и делайте что хотите.

Примечания автора:

Посмотри мне в глаза, в них убей пустоту.

В них не только слеза, в них увидишь звезду.

Помоги мне стоять, помоги мне идти,

Помоги потерять, помоги мне найти,

Научи меня жить.

Песня из заявки, вдохновившая на написание этой работы.

Йесон - http://cs421730.vk.me/v421730025/77c7/6EUCjIIM7qI.jpg

Кюхен - http://cs421730.vk.me/v421730025/77b9/xR5Q2oStB1c.jpg

Глава 1

When my faith is getting weak

And I feel like giving in

You breathe into me again

(с)Skillet – Awake And Alive

Спертый воздух, наполнявший маленькое помещение в котором ютился офис, был на сквозь пропитан тяжелым запахом дешевых сигарет, дым от которых, не успевая рассеяться, поднимался к потолку и, сгущаясь, делал и без того не яркое освещение еще тусклее. Единственное окно, в котором открывалась лишь одна створка не спасало от ужасной духоты, к которой Йесон уже давно успел привыкнуть. Красные от долгой работы за компьютером глаза болели; казалось, что с поверхности глазного яблока успела испариться вся влага, от чего моргать с каждым разом становилось все труднее.

Он откинулся на спинку стула и осторожно размял затекшие шейные мышцы. Среди раскиданных по столу бумаг, фотографий и различного мусора нашлась его белая, разрисованная дурацкими черепашками кружка, на дне которой еще плескалось немного остывшего кофе. Йесон позволил себе немного отдохнуть, предаваясь ленивым размышлениям о том, что делать: допить холодные остатки или все же сходить за новой порцией. Но решив, что этих жалких капель все ровно не хватит, он наконец-то пересилил себя, отправляясь к стоящей возле кабинета главного редактора кофе-машине.

Парень дожидался когда наполнится вторая чашка, когда из приоткрытой двери послышался знакомый голос.

- О Йесон-щи, зайди ко мне, - главный редактор Пак Чонсу помахал ему рукой, привлекая внимание и указал на пустое кресло около стола. - И сделай мне тоже кофе.

Слишком хорошо знавший своего начальника Йесон лишь усмехнулся, понимая, что в очередной раз предугадал его ход мыслей. Скоро можно будет даже не заходить к Чонсу в кабинет, чтобы понять, что тот от него хочет. Например сейчас, стоит только Йесону сесть в дешевое, пыльное кресло, как Чонсу тут же сделает грустное лицо и начнет рассказывать о том, как хреново идут дела у их журнала в последнее время, что звезды, на раскрытии тайн которых они специализируются, больше не устраивают масштабных скандалов, не крутят тайных романов со своими коллегами и даже никого не сбивают на машинах. Потом, когда начальнику наконец надоест делать из себя великого мученика, он быстро изменит тактику и хитро, по-лисьи улыбнувшись спросит, нет ли у Йесона никаких интересных проектов.

Ведь любой из сотрудников небольшой редакции знал: у Йе просто нюх на любого рода сенсации.

- Спасибо за кофе, - Чонсу тут же отпил из своей кружки, слегка поморщившись, когда горячий напиток обжег небо. - Я вообще-то хотел с тобой поговорить. Ты же знаешь, что в последнее время дела нашего журнала идут не очень.

Йесон хотел было закатить глаза, но вовремя вспомнил, что начальник пристально за ним наблюдает, и поэтому, ограничившись лишь слабым кивком головой в подтверждение, удобно устроился в кресле, ожидая продолжения душещипательного рассказа. Но по всей видимости сегодня Чонсу решил опустить стадию страданий и сразу же перейти к самому главному.

- Я очень надеюсь, что у тебя есть какие-нибудь идеи, иначе в следующем месяце нам просто нечего будет писать. И так уже в майском номере пришлось публиковать несколько, буквально высосанных из пальца статей. Если продолжим в таком же духе — нас просто никто не будет читать. И из-за этого пострадает очень много людей.

Чонсу уронил голову на сложенные руки и именно в этот момент Йесон, отчетливо понял, что человек сидящий перед ним намного старше и мудрее, чем кажется с первого взгляда.

Возможно именно поэтому журналист и любил своего начальника, ведь при всем эгоизме Чонсу, он всегда в первую очередь думал о людях, окружающих его, о тех, кто давно стал его второй семьей, и иногда Йесону было не понятно, о ком он заботится больше: о собственных родных или о своих подчиненных.

- Да есть одна мысль, которая уже несколько дней никак не дает мне покоя... - журналист взял со стола карандаш и по старой, оставшейся еще со школы привычке принялся выводить на желтой листике для заметок собственное имя и фамилии.

- Ты ведь знаешь певца Чо Кюхена?

Чонсу кивнул, не сводя внимательного взгляда со своего подчиненного.

- И что с ним?

- Я недавно в интернете наткнулся на его фотографии с аэропорта. Знаешь Чонсу, это странно, но при том, что в тот день жара была дикая... - исписанный листок летит в сторону бумажной корзины, - но этот парень был в темном свитере с высоким горлом с длинными рукавами, джинсах и кроссовках...

- И что? Что такого сенсационного ты нашел в свитере и джинсах? - в голосе Чонсу проскользнули нотки разочарования в услышанном. - Или предлагаешь написать статью о том, что кэжуал выходит из моды? Только, Йесон, мы не гламурный женский журнал, чтобы писать о таком.

- Блин, успокойся, - журналист нахмурился, недовольно скрещивая руки на груди. - Ты ведь знаешь, я бы не стал ничего рассказывать, если бы не был уверен в том, что здесь что-то скрывается. Может у него какая-то скрытая фобия? Чонсу, поверь мне, с этим Чо Кюхеном действительно что-то не так.

Обычно днем время тянулось раздражающе медленно, доводя этим ленивым ходом стрелок часов многих либо до безумия, когда хочется занять себя какой-угодно работой, либо до исступления. Чонун в такие минуты, особенно когда из-за летней духоты было даже тяжело вздохнуть, замирал на месте, пустым взглядом скользя по царапинкам, за многие годы скопившимся на полировке рабочего стола и представлял себе как они складываются в какой-то причудливый, понятный только ему узор. Но как только он замечал что-то интересное, когда мысли роясь в голове, требовали выхода на волю, Йесон настолько погружался в эту атмосферу, что уже не замечал ни быстрого хода времени, ни голода, ни усталости. Все обыденные мысли отлетали в сторону.

Вот и теперь он в очередной раз навел курсор мышки на свернутое окно и вывел на экран фотографию, снятую три дня назад. За это время она была уже изучена до мельчайших подробностей, но Йесон продолжал периодически смотреть на немного размытое изображение, снятое фанатами, надеясь найти какую-нибудь незначительную деталь, которая возможно станет зацепкой, своеобразной подсказкой к разгадыванию новой головоломки по имени Чо Кюхен.

Хотя Чонсу и не воспринял эту идею с должным энтузиазмом, даже посоветовал заняться чем-то более серьезным, чем тратить нервы на построение туманных домыслов, Йесон все ровно не мог, да и не собирался отступать от задуманного. Слишком странным казалось ему поведение молодого айдола, к тому же, судя по добытой им информации, Кюхен не был замешан ни в одном скандале. Слишком чистый и слишком отстраненный от мира шоу-бизнеса.

За три года с начала карьеры он не снимался ни в каких шоу, не участвовал в фотосессиях и почти не давал интервью. Чо Кюхен — человек-загадка. Но почему-то Йесона именно такие сложные и запутанные истории вдохновляли сильнее всего, разжигали пламя интереса настолько, что он просто не мог остаться в стороне.

***

- Извините, но у господина Кюхена сейчас слишком загруженный график. Он никому не дает интервью. Если желаете, могу организовать вам встречу с его менеджером, который сможет ответить на интересующие вас вопросы.

Йесон раздраженно выдохнул сквозь сжатые зубы и мысленно выругался. Девушка на том конце провода говорила стандартными, наизусть заученными фразами и с таким же успехом с этой ролью смог бы справится обычный автоответчик.

- Понятно, спасибо большое, - он отключился, понимая, что, как впрочем и всегда, прямым и коротким путем пройти не удастся. Хотя попытаться все же стоило.

Несколько быстрых, отдельно напоминающих автоматную очередь, щелчков кнопкой мышки и пальцы, со сбитыми до мозолей подушечками, набирают нужный текст в окне поисковика.

Скользя внимательным взглядом по строкам интернет-форумов, Йесон тут же отсекал любую ненужную информацию. Он, за столько лет работы в сфере журналистики, успел уже приобрести достаточно опыта, и знал, что самая важная информация чаще всего скрыта глубоко между строк. Йесону иногда казалось, что он не сидит в душном офисе около компьютера, а где-то на золотых приисках промывает бесчисленное количество грязи, ради того, чтобы в один прекрасный момент наткнуться на сверкающую в солнечных лучах песчинку.

И теперь, вчитываясь в комментарии фанатов, журналист понимал, что кажется сорвал джек-пот... Нашел, пусть и трудно достижимую, но огромную золотую жилу.

Глава 2

Может быть у него агорафобия*? Или аллергия на солнце? - Йесон запустил пальцы в темные волосы, взлохмачивая их.

- А может ему просто не нравится когда его разглядывает толпа фанатов? - незаметно подойдя к рабочему столу своего подчиненного, Чонсу оперся о столешницу рукой, разглядывая фотографию на горящем экране компьютера. - Ты об этом не думал?

- Думал, но все ровно мне кажется, что здесь что-то другое. И потом, - Йесон откинулся на спинку стула, - какой тогда смысл становится известным певцом?

- Ты конечно прав, но... - Чонсу устало потер красные от недосыпа глаза. - Ладно, делай что хочешь, только не сиди здесь допоздна, а я пошел.

Йесон проводил начальника взглядом до двери, и лишь когда спина в белой футболке в последний раз мелькнула в проеме, он смог вернуться к своей мыслям. Недосказанность звенела в воздухе, действуя на нервы, заставляя снова и снова возвращаться к недавнему разговору. Хотя Чонсу так и не произнес этого в слух, Йесон понял, что имелось в виду и теперь старательно пытался отогнать от себя ненужные мысли.

Хотя с начала работы прошло уже несколько дней, никого продвижения вперед не было. Все, что Йесон имел сейчас — это собственные, не подтвержденные ничем, интуитивные догадки, да жалкие крупицы информации о певце, найденные на просторах интернета. О Кюхене было известно до ничтожного мало, скрывался даже его настоящий возраст, что уже говорить о более подробной, личной информации. Судя по комментариям фанатов, никто даже не видел, как певец приезжает и уезжает с собственных выступлений. Но, не смотря на все, популярность парня была просто огромна, и наверняка именно благодаря такому таинственному образу. Йесон чувствовал, что просто обязан был разгадать эту загадочную личность.

***

- Алло, - наконец послышался сонный голос на том конце телефонного провода.

- Хен привет. У меня к тебе есть просьба, - Йесон знал, что будить Хичоля было рискованно, но время поджимало и поэтому журналист решил рискнуть. - Можешь достать мне пропуск на завтрашний концерт Чо Кюхена?

- Черт, а до утра это подождать не могло? Зачем звонить мне посреди ночи?

- Утром ты бы меня сразу послал подальше, даже не выслушав.

Несколько секунд Хичоль молчал, осмысливая слова своего тонсена. В трубке было различимо лишь его слабое, слегка хрипловатое дыхание.

- Ладно, сделаю что смогу, - наконец ответил он и тут же отключился.

Запоздалое пожелание спокойной ночи потонуло в частых телефонных гудках.

***

Клуб был наполнен парнями и девушками, многие дышали в затылок друг другу, а о том, чтобы пробраться к самой сцене, можно было и не мечтать. Билеты на концерт были полностью распроданы еще месяц назад и Йесон знал, что самые преданные фанаты, стоящие ближе всех к своему кумиру, буквально повиснув на железном ограждении, еще с утра заняли места около клуба, и стояли на солнцепеке больше десяти часов. Выдержав все это, они скорее умрут, но никому не позволят отнять заветное место около сцены.

Журналист еще раз мысленно поблагодарил Хичоля за помощь, и поправив сбившуюся черную маску, закрывающую большую часть лица, двинулся в сторону неприметной двери около барной стойки. Большая часть фанатов, подражая своему кумиру, копировала его стиль одежды и тоже носила плотные маски, поэтому он не сильно выделялся из общей толпы и, проверив, чтобы никого из работников клуба не было рядом, Йесон скользнул в знакомое уже служебное помещение.

Ему и раньше доводилось бывать здесь, но обычно проход был по официальному пропуску для прессы, а теперь приходилось быть внимательным и осторожным, ведь в любой момент его могли заметить и выгнать прочь. Но пока журналисту везло — все были слишком заняты подготовкой к концерту и в коридорах было пусто, благодаря чему до комнаты отдыха он добрался незамеченным. Когда до цели оставалось всего несколько шагов, двери гримерки открылась и оттуда вышел человек в котором Йесон, не смотря на темную маску на лице, тут же узнал Кюхена. На долю секунды оба парня застыли на месте, удивленно рассматривая друг друга.

Йесону не верилось, что перед ним стоит тот, кто уже несколько дней полностью занимал все его мысли, не давал покоя своими тайнами даже глубокой ночью. Тот, кто своими тайнами довел его буквально до помешательства.

- Кюхен-щи, можете ответить на пару вопросов, - журналист быстро отправился от первого шока, и, вытащив из кармана джинсов маленький черный диктофон уже был готов нажать на кнопку записи, когда из-за угла, ведущего в другой коридор показались два клубных охранника и, увидев репортера, тут же бросились к нему.

- Почему вы отказываетесь? Неужели вам есть что скрывать? Ответьте всего на пару вопросов! - продолжая настаивать, Йесон шагнул в сторону певца, надеясь услышать от него хоть слово, но Кюхен ничего не сказал, лишь покачал головой из стороны в сторону в знак отказа. А в следующий миг подоспели охранники и, схватив репортера под руки, повели его в сторону выхода. Йесон не сопротивлялся, понимая, что это бесполезно, лишь слегка повернул голову, наблюдая как певец скрывается в своей гримерке. Почему-то его беспокоил тот факт, что Кюхен ничего не сказал, даже не стал сам звать охрану, и, на долю секунды, в голове всплыла глупая, ничем не обоснованная мысль о том, что возможно парень немой. Но Йесон тут же отогнал ее, понимая, что такого просто не может быть, ведь он сам слышал голос Кюхена, пусть и в записи.

Дверь черного входа с грохотом отворилась, и охранники толкнули его в спину, буквально выбрасывая в темный, освещенный единственным тусклым фонарем переулок..

- Еще раз увижу здесь, сдам в полицию, - предупредил один из них и железная дверь с грохотом захлопнулась прямо перед Йесоном. Конечно такое отношение было обидным, ведь его вышвырнули как какой-то грязный мусорный мешок, но он с самого начала знал на что идет; понимал, что легко разгадать эту загадку не получится и в голове уже давно созрел дополнительный план действий. Это было одно из главных правил их работы: «Если не имеешь плана В, не стоит даже пытаться осуществить план А. Всегда нужно иметь путь к отступлению.»

Немного постояв перед закрытой на замок дверью, Йесон позволил себе придти в себя, и, взглянув на часы, плотным кольцом охватывающие его левое запястье, пришел к выводу, что в запасе у него есть еще около трех часов. Сейчас выступление Чо Кюхена должно было только начаться.

Второй запасной выход, о котором не знали даже многие сотрудники, находился с другой стороны клуба и был настолько маленьким и незаметным, что никто просто не обращал внимание на серую, скрытую под пластиковым козырьком дверь. Дождавшись когда, по его примерным расчетам, концерт закончится, Йесон направился туда, отмечая, что многие фанаты, питая надежду поймать кумира, отправились к главному черному входу. Вот только, судя по комментариям на интернет-форумах, никому еще не удавалось этого сделать и журналист кажется знал, как Кюхену удавалось все это время уходить незамеченным.

Он поправил сбившуюся черную маску и, затаившись около двери, принялся готовить фотоаппарат к съемкам в затемненном пространстве. Именно в этот момент послышался скрип ключа в замке и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы через образовавшуюся щель смог протиснуться худощавый человек. На Кюхене, как и при их первой встрече, была маска и кепка, только темную рубашку для выступления он сменил на черный, в серых, будто выжженных подпалинах свитер. Притаившегося за дверью журналиста он не замечал, но, словно опасаясь чего-то бегло оглядел темный переулок.

- Постой! - Йесон, не ожидавший, что все произойдет так быстро, и не успевший подготовиться бросился ему наперерез, прижимая мешающую камеру к груди, и попытался схватить Кюхена за локоть, но певец, взмахнув рукой, сбросил слабый захват. Свободный рукав свитера в серых подпалинах сбился, обнажая тонкую светлую кожу с просвечивающимися голубоватыми узорами вен, которые пересекало множество грубых белых отметин. Запястье Кюхена было покрыто старыми шрамами...

Йесон застыл на месте, чувствуя как от представившейся ему картины по телу проходит волна страха и ноги быстро становятся ватными. Чтобы не упасть, он схватился за стену рукой, чувствуя как она трясется, а певец, не теряя не секунды, быстро натянул рукав свитера, скрывая поврежденное запястье и бросился прочь от двери.

Йесону пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы немного придти в себя и, наконец, обрести полный контроль над собственным телом. Только тогда он смог направится следом за Кюхеном. Но тот уже успел скрыться в неизвестном направлении.

Агорафобия* - боязнь толпы

Глава 3

В самом дальнем углу бардачка, скрытая за дисками с музыкой, дорожными картами и прочим мусором лежала смятая пачка сигарет — своеобразная заначка на случай таких вот стрессовых ситуаций. Йесон оперся об капот машины и, трясущимися руками, попытался прикурить, но сделать это удалось лишь с третьей попытки: поднявшийся ветер успевал зализать огонек раньше, чем он касался сигареты. Наконец ее кончик зажегся яркой алой точкой в сгущавшихся сумерках и, затянувшись, Йесон почувствовал, как легкие наполняет густой дым, а горло с непривычки начинает саднить.

Два года назад, когда, из-за сильного переутомления, он попал в больницу с никотиновым отравлением, скурив две пачки подряд, Чонсу взял с него клятву, что больше журналист не возьмет в рот ни единой сигареты. И Йесон старался держать обещание, но иногда, особенно в те моменты когда руки начинали предательски трястись, он все же позволял себе несколько затяжек, чувствуя при этом как груз вины давит на душу. Йесон не хотел подводить своего начальника, не хотел заставлять его снова переживать за себя, ведь Чонсу был единственным, кто действительно беспокоился. И даже не из-за того, что чувствовал ответственность за своего подчиненного. Эта грань в их отношениях давно была стерта; они давно уже стали если не друзьями, то людьми понимающими друг друга без слов.

Окурок алой искоркой полетел в сторону одиноко стоящей на тротуаре урны, и лишь затем Йесон смог сесть в свою старенькую машину, ощущая наконец способность мыслить более трезво.

Перед глазами все еще стоял образ Кюхена с закатанным рукавом обнажающим тонкое запястье, покрытое старыми, слишком выделяющимися на фоне кожи шрамами, складывающимися в пугающее слово «Ненавижу». Кто-то раз за разом вырезал эти буквы на бледной коже, делал их отчетливыми, словно хотел, чтобы они навсегда остались там в виде страшного клейма. Йесон не понимал, кто же мог быть настолько безжалостным чтобы совершить такое. Теперь многое в поведении Кюхена можно было понять: и его скрытность и нежелание разговаривать, и испуг, отчетливо читавшийся в глазах, когда журналист попытался его схватить, и самое главное — почему певец стремился скрыть под одеждой максимум своего тела. Вроде бы основные ответы получены и можно спокойно вздохнуть, но Йесон понимал, что теперь не сможет просто отойти в сторонку и заняться чем-то другим. На смену одним вопросам пришли другие, головоломка стала еще более запутанной чем раньше, но от этого азарт и немного детский восторг, как от игры в детективов, стал только сильнее, подхлестывая идти еще дальше. Не оборачиваясь, и не думая о возможных последствиях.

***

В этот раз Йесон решил поступить умнее, ведь тем вечером, неосмотрительно кинувшись наперерез Кюхену, он поступил в корне неправильно. Журналист — это тоже шпион, для которого незаметность, умение не выделяться из общей массы людей является одним из основных качеств. А также умение ждать.

Вот и теперь, через неделю после первой встречи около черного выхода, Йесон снова отправился на охоту за своей целью, на этот раз выбрав другой, более продуманный план действий. За полчаса до окончания выступления журналист припарковал свою машину недалеко от клуба с таким расчетом, чтобы можно было тут же воспользоваться ею при необходимости, а сам, с фотоаппаратом, тяжелым грузом лежащем в рюкзаке, отправился к стоящему по соседству офисному зданию, столь удачно оснащенному внешней, изрядно проржавевшей лестницей. С ее площадки открывался прекрасный вид на запасной выход из клуба, и на две оживленные улицы, соединенные между собой узким мрачным переулком. Многие думали, что это просто закоулок, оканчивающийся грязным вонючим тупиком, и поэтому люди там не ходили. Но Йесон, потративший всю неделю на то, чтобы составить примерный план того, каким образом певец попытается скрыться от назойливой толпы поклонников, склонялся к мысли, что Кюхен, тоже наверняка знающий о том, куда ведет узенькая улочка между двумя домами, выберет именно этот путь.

До конца концерта оставалось всего несколько минут, и, стараясь как можно меньше шуметь, чему очень мешала скрипучая конструкция лестницы, Йесон занялся подготовкой фотоаппарата для дальних съемок. Присоединив увеличивающий объектив, он немного приоткрыл линзу, и для проверки сделал несколько пробных снимков соседней улицы.

Магазин с одеждой, розовая вывеска над входом в кофейню и припаркованный рядом с ним красный мотоцикл. За вынесенным на террасу столиком украдкой целуется парочка. Все было идеально. Дело оставалось за малым — дождаться появления певца. Йесон надеялся, что он появится как можно скорее, потому что сидеть, привалившись плечом к толстой проржавевшей сетке было не очень удобно, и, стоило немного пошевелиться, как в бок тут же впивалась острая проволока.

В очередной раз попытавшись устроиться немного удобнее, Йесон чуть было не пропустил тот момент, когда дверь наконец приоткрылась, выпуская на улицу человека. Если бы вечернее небо сейчас затянули облака, Кюхена в его темной, закрытой одежде было бы тяжело различить в сгущавшихся сумерках, но над Сеулом ярко сияла полная луна и ее свет мягко окутывал силуэт певца, выделяя его из темноты. На долю секунды журналист замер, завороженный этой картиной, не замечая, что острая проволока еще сильнее впилась ему в кожу на плече, прорывая ткань футболки. Лунные блики и расстояние сыграли со зрением злую шутку — волосы Кюхена отливались серо-серебрянным, отчего певец казался седым.

Сглотнув подступивший к горлу тошнотворный комок, журналист хотел протереть глаза, но мешала слишком тяжелая камера, и лишь когда парень внизу пошевелился, двигаясь в сторону улицы, наваждение прошло. Волосы Кюхена были обычного черного цвета, как и у самого Йесона, как и у большинства корейцев.

Певец не теряя времени бросился вглубь переулка, торопясь скрыться с глаз прохожих, и в какой-то миг, испугавшись, что снова может потерять свою цель, журналист вскочил на ноги, наблюдая за каждым движением в объектив фотоаппарата. Вот Кюхен еще раз замер в нерешительности, почти вжимаясь в кирпичную стену офисного здания, а потом, дождавшись, когда на пешеходном переходе рядом с переулком образуется большая толпа людей, скользнул в нее, теряясь из виду. Сейчас он перейдет на ту сторону и окончательно затеряется в людском потоке, чтобы опять оставить журналиста ни с чем. Но судя по всем, сегодня удача была на стороне Йесона.

Взгляд направленный через объектив фотокамеры цепляет знакомую худощавую фигуру рядом с примеченным ранее красным мотоциклом в тот момент, когда Кюхен одевал на голову защитный шлем. Всего несколько секунд, и мотоцикл скрылся за углом, но перед этим Йесон все же успел сделать несколько снимков номера, надеясь, что хоть один из них получится более-менее четким.

***

Из семи снимков лишь один вышел достаточно отчетливым, чтобы различить номер, но для Йесона этого было достаточно, ведь теперь, имея его, он получал доступ к скрытой от других информации, сбор которой, благодаря его обширным связям в полиции, занял всего несколько часов. Пара звонков нужным людям, одно обещание угостить ужином и выпивкой в ближайшем баре, и вот уже красным горит оповещение о новом пришедшем письме.

Скользя внимательным взглядом по выделенному жирным курсивом тексту, Йесон все больше поражался тому, что, за долгие годы, никому не удалось раскрыть загадку личности Кюхена, ведь вся информация лежала буквально на поверхности. Нужно было всего лишь копнуть чуть-чуть глубже.

Мотоцикл был зарегистрирован на его настоящее имя и, открыв прикрепленный к письму файл, Йесон понял, что это копия водительского удостоверения певца.

Первый раз журналист мог позволить себе внимательно рассмотреть лицо Кюхена, которое не было скрыто под плотной тканью маски.

На фото у него был усталый вид о чем свидетельствовали немного впалые щеки, и четко выделяющиеся на сероватой коже морщинки, собравшиеся в уголках чуть прищуренных глаз, упрямо сжатые губы. Глупо конечно, но Йесон почему-то ожидал увидеть на лице такие же шрамы, ведь недаром Кюхен постоянно стремился его закрыть, но кроме нескольких маленьких рубцов, скорее всего появившихся в те времена, когда певец был подростком, ничего не было. Под фото стояла дата его рождения 3е февраля 1988 года, группа крови и прочая информация, которой журналист не заинтересовался, лишь бегло скользнул взглядом. Зато в конце самого письма его поджидал приятный сюрприз в виде адреса квартиры в которой был зарегистрирован певец. Не тратя времени, Йесон собрал с рабочего стола свои вещи, и отправился по указанному адресу, даже не подозревая, что это спонтанное решение в корне изменит его жизнь.

***

Район, в который привел его установленный в машине навигатор, выглядел на удивление бедным и малолюдным. Пока Йесон шел по узкой улице, где с трудом смогли бы разминуться две машины, не рискуя при этом въехать в бетонную стену жилого дома, он не встретил почти ни одного человека. Лишь раз мимо быстро прошла женщина в скромном платье с большим пакетом в руках. Петляя между одинаковыми на вид домами, и задыхаясь от жары, которая в этой бетонной коробке ощущалась еще сильнее, Йесон не мог понять, как Кюхен, при его популярности и, наверняка, больших гонорарах с концертов, мог жить в таком месте. Хотя он не исключал мысли, что где-то в полученной информации притаилась предательская ошибка и сейчас, найдя указанный дом, он просто повернется и уйдет ни с чем, чтобы через несколько дней с новыми силами приступить к поискам неуловимого певца.

Но дом с разбитым перед ним маленьким садиком быстро нашелся и, поднявшись по лестнице, ведь лифта в пятиэтажном здании не было, Йесон замер перед нужной дверью.

Только сейчас, когда цель наконец была достигнута, он задумался о том, что будет делать дальше, ведь надо было каким-то образом уточнить - живет Кюхен здесь или нет.

Дожидаться певца не было смысла, ведь он мог вернуться в любое время дня и ночи, а сидеть под дверью сутками не было никакого желания. Еще немного потоптавшись на месте, журналист все же решился на отчаянный шаг и, протянув руку, нажал на кнопку звонка рядом с соседней дверью откуда тут же послышался собачий лай. В замке повернулся ключ и на пороге появилась низенькая аджумма, у которой — Йесон просто не мог не обратить внимания — один глаз был подведен карандашом, а второй нет, от чего они казались ассиметричными.

- Я хотел... - он не успел ничего сказать, как женщина, резко подавшись вперед, схватила его за руку и потащила вглубь квартиры.

- Ну где же вы ходили то! Я ведь просила не опаздывать, - причитала она.

- Простите? - Йесон пришел в себя лишь оказавшись посреди маленького, уютно обставленного коридорчика.

- Ну вы же звонили сегодня утром, сказали, что готовы снять квартиру. У меня самолет через три часа, поэтому давайте быстрее подпишем контракт и я поеду, - в голосе ее проскользнули жалобные нотки.

Дата добавления: 2015-11-05