коренных жителей нашей зеленой Родины, выселяя из домов и замков самые высокородные
семьи. И не только несчастных мирян грабят его негодные сообщники, но и даже в дела святой
церкви начали самым беспардонным образом вмешиваться совершенно посторонние люди.
Молитвами братьев к господу нашему, к святым Дунстану, Альбану, Ильтуду и Кадоку, возможно,
нам удалось отсрочить наступление Страшного Суда для нашей обители… Жаль, ненадолго, —
отец Карадок мрачно нахмурился и уставился в огонь.
Гарри услышал скрип пера и оглянулся. Гермиона вынула из кармана обрывок пергамента и,
несмотря на почти кромешную тьму, старательно записывала то, что рассказывал странствующий
монах. Причем, почти вслепую. Рон, как Гарри ухитрился заметить, покрутил пальцем у виска и
вернулся за Гарри к дыре в зарослях ежевики, из которой они подглядывали за тем, что делается
на поляне возле костра, где их преподаватели разыгрывали опасный спектакль перед
аборигенами Средневековья.
— Где Глориан?— краешком рта спросил Гарри у Гермионы. Она дописала последнюю
закорючку и прошептала в ответ:
— Ушел пару часов назад. Он сказал, что приведет своих друзей, и они вместе проводят нас
до места, где живут Эльфы.
Все это время послушник по имени Джеффри из Монмута слушал гневную тираду отца
Карадока с видимым неудовольствием, и тот отметил это.
— Гляньте, гляньте-ка на этого малахольного норманнского выродка! — выкрикнул он, тыча
пальцем в Джеффри. — Помешанный книгочей— законченный слабоумный идиот, — добавил он,
мерзко хихикая.— Скажешь, ты не был прихвостнем этого подлого ставленника короля
Уильяма— Торстена из Кэна? Король и его прихлебатель— архиепископ Лафранк, назначили
его на место нашего настоятеля отца Этельнота. Ну да, преподобный отец был не дурак
покушать, да и выпить любил хорошенько. И это не такой большой грех, если сравнить с теми
грабежами и убийствами, что на совести у многих норманнских волков. Да, он продал кое-что из
нашей золоченой утвари. Но это все он делал лишь для того, чтобы откупиться от загребущих лап
норманнов, разевавших рот на земли и сокровища нашей древней обители! А подлец Торстен
Кэннский вел себя тише воды ниже травы и ползал на брюхе перед этими жадными свиньями,
волками свирепыми! Та свобода, которой он, по его словам, хотел добиться для нашего
монастыря, была нужна ему, чтобы, подобно злобному кесарю, безраздельно властвовать над
нашей обителью. Мы долго терпели его выходки, но когда эта низкая тварь потребовала, чтобы
мы вычеркнули из нашей литургии гимны и молитвы к святым нашей земли— святому Кадоку,
святому Гильдасу и святому Дунстану, родоначальнику славного монастыря нашего, и включили
туда иностранные песнопения на норманнском диалекте, мы этого не стерпели и начали роптать.
А этот подлец? Что, спрашивается, он сделал? Он вызвал целый полк королевских лучников, и те
безжалостно начали нас расстреливать прямо в церкви, как слепых котят, пока мы метались там,
обезумевшие от ужаса. Молитва к святому Дунстану надоумила меня спрятаться под большим
корытом, из которого поят свиней, поэтому я и выжил, один из немногих других наших братьев. А
это малахольное отродье я после битвы подобрал в притворе с покалеченной рукой и сжалился
над ним. Я решил отправиться к своему кузену, что служит обедни с другими братьями монастыря
святого Петра под Эдинборо, а мальчишку прихватил потому, что он грамотен и мог пригодиться
мне в дороге. Нечего, нечего пялить на меня свои белесые зенки, — заорал на мальчика отец
Карадок. — Я знаю, вы с твоим нечестивцем настоятелем вместе писали доносы на нас своим
норманнским дружкам!
— Отец Торстен обучал меня грамоте,— тихо сказал Джеффри себе под нос, но Гарри и Рон
все равно услышали его.— Он обещал отправить меня учиться к своему знакомому священнику в
Оксенфорд, отцу Уолтеру.
— Сын волчицы твой Уолтер! Я слышал о нем: негодный пастырь, вместо того, чтобы
проводить день в молитвах и затем, благочестиво возблагодарив Господа за ниспосланную ему
пищу, приступить к трапезе, он жертвовал все свои деньги на покупку совершенно ненужных книг
и древних свитков, кои читал с возмутительной для его положения частотой. Я всегда говорил, —
заметил Карадок, обращаясь к Валери.— Что от грамотеев в нашем мире все зло! Они вместо
того, чтобы распространять светоч знания Господа нашего, направляя все труды на заучивание
наизусть всех молитв и служб во славу его, сами пытаются писать еретические цидулки, в коих
тщатся подвергнуть сомнению некоторые положения нашей веры.
— Но отец Уолтер занимается историей, — возразил Джеффри, осторожно пряча под одеяло
котомку с пергаментами. — И никакой он не еретик! Он прислал мне книгу…
— Которую ты с собой таскаешь с тех самых пор, и даже сам ставишь какие-то закавыки на ее
полях. Да, да, я знаю, что ты и сам пописываешь какие-то возмутительные писульки. А после
трагедии, случившейся в нашей обители, что бы вы думали, этот мальчишка, раненый, кинулся
выгребать из библиотеки какие-то книжки и утащил их с собой. Он еще и вор!
— Неправда!— щеки у Джеффри покраснели, и он вскочил на ноги, с себя одеяло. — Я спас
эти книги, вы же сами знаете, что многие из ваших «братьев» после того, что случилось, хотели
поджечь монастырь! А это же сочинения Достопочтенного Беды, Ненниуса Благочестивого и
славного Святого Гильдаса! Я ни за что не бросил бы «Руины Британии», труд всей его жизни,
погибать в огне безверия и безграмотности!
— Молодец! — прошептала Гермиона.
Гарри смотрел на юношу, который в ярости нападал на уже пожилого толстенького отца
Карадока. Джеффри, при всей его кажущейся хрупкости, выглядел куда сильнее и умнее старого
упрямого келаря. Даже профессор Снейп с удивлением поднял одну бровь. Все то время, пока
Валери Эвергрин старательно поддерживала разговор, он сидел в стороне и, по-видимому,
запоминал все, что услышал, дабы потом извлечь из этой информации какие-то полезные факты.
— Насчет Святого Гильдаса и святого Ненниуса не скажу, не знаю, — возразил Карадок.
Забыв о разнице в возрасте, он распаленно полез в драку со своим послушником.— Но этот Беда
был крещеным язычником, а таким доверять можно не больше чем раскаявшейся ведьме!
Гарри навострил уши.
— Глупости! — резко бросил Джеффри. Он тоже забыл о том, что находится не один, видимо,
такие споры были для них с отцом Карадоком не редкость, так что даже присутствие посторонних
людей не смогло сдержать их обоих. — Если бы вы умели читать и прочитали все эти книги, то
знали бы, что колдуны и ведьмы далеко не так страшны, как вы думаете. Они часто помогают
людям, например Мерлин…
— Нет!— заорал Карадок и швырнул в Джеффри обугленной палкой из костра.— Сатана
говорит твоими устами, мальчик, и, дай Бог, чтобы ты не ведал, что творишь своими
еретическими речами! Что подумают отец Северус и сестра Валери о твоей греховной страсти к
чтению и писанию басен, это твое дело, но сейчас ты начинаешь впадать в страшный грех ереси!
Прекрати смущать их своими мерзкими выдумками о короле варваров! Потому что, я знаю,
сейчас ты начнешь петь песни о нем!
— М-м-м, святой отец, вы не слишком ли преувеличиваете?— Валери осторожно попыталась
успокоить монаха, разбушевавшегося, как медведь. Подбородок почтенного священнослужителя
трясся, как желе.— О каком это короле варваров вы говорите?
— Об этом нечестивце Артуре, конечно!— с отвращением выплюнул отец Карадок
ненавистное имя.— Проклятый Монмут все уши мне прожужжал: Артур то, Артур се… Об этом
легендарном коронованном язычнике!
— В Анналах Уэльса говорится, что Артур три дня перед сражением на горе Бадон носил щит
с крестом Господа нашего, после чего победил в сражении! — запальчиво возразил Джеффри,
возмущенно размахивая длинными худющими руками.— Он был святым государем! С тех пор
еще никогда Британия не поднималась до благоденствия времен Артура Пендрагона.
— То, что твой великий король советовался с колдуном, говорит о том, что, либо он сам был
таким же чернокнижником, как и его Мерлин, либо просто гнилым язычником, как и те, что в
капищах поклонялись деревьям и приносили им в жертву младенцев,— отец Карадок испуганно
перекрестился.
— А почему вас так интересует этот вопрос, молодой человек?— совершенно внезапно ссору
двух монахов перекрыл низкий голос Северуса Снейпа. От неожиданности Гарри вздрогнул.— С
какой стати вы заинтересовались историей этого колдуна Мерлина, столь неподобающей для
чтения человеком вашего призвания?
Гарри и Рон переглянулись. Гермиона продолжала строчить пером по огрызку пергамента так
исступленно, что ей бы мог позавидовать фанатик магло-магической истории профессор Джонс.
Сзади них зашевелились гриффиндорцы, видимо, их разбудила громкая истерика отца Карадока.
Гарри немного засомневался, как поступят слизеринцы, когда увидят рядом с собой двух монахов.
Впрочем, Гарри был уверен в том, что они не сделают ничего без приказа профессора Снейпа,
который в данный момент почему-то заинтересовался беседой с пришельцами, хотя раньше ему
их соседство казалось крайне отвратительным.
— Это был уникальный человек, — глаза у Джеффри загорелись, и на его впалых щеках
выступил румянец.— Если он сумел помочь столь великому государю обрести меч, который
потом хранил его во всех битвах, то…
— Но он же был колдун!— профессора явно забавлял этот юный пламенный оратор.
— Ну и что?— прошептал Джеффри, отворачиваясь к жаркому огню. После этого вопроса он
окончательно растерял всю свою смелость, видимо, осознав, что именно он только что
доказывал.
— Еретик! — пригрозил ему кулаком отец Карадок.
— Мне кажется, юный отрок, вам не следует так открыто демонстрировать свое
положительное отношение к колдунам, если они сейчас не в фаворе, — ядовито ухмыльнулся
Снейп. — Разве я не прав, святой отец?— добавил он, обращаясь к брату Карадоку.
— Ваша правда, мой брат во Христе. Говорят, в Лондоне уже начали сжигать подлых ведьм и
колдунов так же, как за границами нашего славного острова,— воодушевился отец Карадок. —
Разве это не замечательно? Мы сумеем, наконец, избавить страну от их зловония!
— Вы находите?— глаза Снейпа снова нехорошо блеснули.
— Я молюсь об этом каждый день, отец Северус, — благоговейно заметил уэльсский
священник и вновь истово перекрестился. — Аминь! Колдовство и колдуны— это настоящее Зло!
— Я так не думаю. Настоящее зло— это тьма и непросвещенность!— пылко возразил
Джеффри. — Когда-нибудь Мерлин снова вернется на эту святую землю и пробудит ото сна
великого Артура от волшебного сна на Яблочном Острове. Король вернет себе свой меч, отопьет
из волшебной чаши и встанет как ни в чем не бывало, живой и юный! Вместе со своими
доблестными рыцарями он восстановит мир и справедливость в нашей стране, и больше не
будет ни усобиц, ни еретиков, ни норманнов или британцев, — упрямец Джеффри не желал
отказываться от своего мнения даже под угрозой отлучения от церкви.
— Жди, жди своего короля, мальчишка… Придет он, как же, держи карман шире, — хмыкнул
отец Карадок. Гарри заметил, что профессор Снейп осторожно направил на толстого монаха свою
палочку.
— Сомнус Стернере. Обливиате, — пробормотал профессор, и отец Карадок тут же сонно
опустился на землю и громко захрапел. Джеффри наблюдал за этим ритуалом со странным
выражением на лице.
— Слава Господу, наконец, он замолчал,— воскликнул юноша с любопытством рассматривая
палочку, направленную теперь на него. — Что это вы делаете, святой отец? Сестра Валери— и
вы тоже?— воскликнул Джеффри, увидев, что на него теперь наставлена и длинная светлая
палочка мисс Эвергрин.
— Прости, мальчик, но это необходимо, — негромко сказал Снейп, и оба профессора
взмахнули палочками. Джеффри Монмутский не успел испугаться.
— Обливиате! Сомнус Стернере!
Джеффри невидящими глазами посмотрел на них и упал в кучу листьев.
— Мобиликорпус!
Тела двоих монахов приподнялись и, аккуратно перелетев поляну и маленький овражек,
приземлились на другой стороне ручья, даже не уронив по дороге одеял, в которые были
закутаны.
— Совсем не обязательно было так пугать этого мальчика, — заметила Валери недовольно.
Она внимательно присмотрелась к мирно почивающим странникам, с помощью палочки вновь
возвращая на плечи свою теплую мантию вместо унылой серой монашеской робы. — Я понимаю,
того отвратительного жирного упрямца, но Джеффри, этого милого мальчика…
— Глупый мальчишка. Надеюсь, он ничего и никогда не вспомнит о нашей беседе. Для его же
блага надеюсь. Тем не менее, двое этих маглов сослужили нам неплохую службу: благодаря им
мы навели справки о кое-каких фактах и настроениях, царящих в обществе маглов. Неплохо было
бы встретить еще и какого-нибудь волшебника…
— Профессор, я не считаю эту идею удачной. Пока мы не на Инисавале, нам постоянно
угрожает опасность. Хорошо хоть дети не проснулись.
— Проснулись, — недовольно заметил Снейп. — Поттер и его дружки уже почти час
наблюдают за нами. Уизли, если бы мы были в школе, то за подобные мысли я бы снял с вас
полсотни баллов, но на ваше счастье я пока не собираюсь тратить на это драгоценное время.
— Вот гад, — буркнул Рон и вылез из кустов.
— И мисс Грэйнджер, дайте-ка мне то, что вы там писали!— рука Снейпа требовательно
вытянулась и поманила Гермиону длинным пальцем.
— Но, профессор, это же так, пометки, только для меня, я не показала бы их никому!—
Гермиона умоляюще прижала к груди кусочек пергамента, но голос профессора Снейпа не
оставил ей никаких шансов.
— Ассио записка! — маленький обрывок бумаги вырвался из пальцев девушки и с готовностью
подлетел к профессору Зельеделия.— Инфламмо! Здесь не должно остаться ничего, что может
нас обнаружить. И не нойте, мисс Грэйнджер, вы же староста, какой пример вы подаете младшим
ученикам вашего колледжа, — ехидно добавил он, видя, как Гермиона обиженно выпятила губу.
Гарри с интересом отметил, что в отсутствие Глориана Глендэйла руководство их отрядом,
по-видимому, взял на себя Снейп, а не профессор Эвергрин. Валери молчала и нервно смотрела
в огонь.
— Надо уходить, — вдруг сказала она.
— С чего это вдруг?— язвительно поинтересовался Снейп, нервно размашисто шагая вокруг
костра. — Вы что, уже не стремитесь дождаться своего ненаглядного? Или, напротив, так не
терпится встретиться с этим коротышкой, что вы готовы срывать детей с места прямо ночью?
— Профессор, замолчите, наконец! Я не могу объяснить этого, но у меня, кажется…
— Несварение, простите?
— Не прощу, хамло и пошляк! — ледяным голосом прорычала мисс Эвергрин. — У меня
предчувствие!
— Предчувствие чего?— таким скептическим лицо Снейпа Гарри не видел с тех пор, когда
профессор смотрел на то, как Невилл запихивает крупно порезанную сушеную гюрзу в отвар,
восстанавливающий отрубленные конечности. Как и многие другие преподаватели и ученики,
профессор Зельеделия и Алхимии с большим сомнением относился к Прорицаниям. Впрочем,
сама профессор Эвергрин— тоже, поэтому Гарри был немало удивлен ее словами. Глаза у
Валери горели, на щеках выступили крупные красные пятна, грудь часто вздымалась, точно ей
было трудно дышать.
— Что это с ней?— испугался Рон. — Слушай, Гарри, с Парвати тоже такое было, помнишь?
Их прервали. Сзади, возле гриффиндорского костра, отчаянно завизжала Лаванда. К ней, не
разобравшись со сна, что случилось, присоединились другие девочки, и вскоре лес был наполнен
звонкими перекатами женских криков и визга. Гарри и Рон протолкались к Лаванде, возле которой
уже стояли на коленях Джинни и Гермиона. Заспанная Парвати, у которой на щеке виднелся
рубец от косы, сдерживала руки Лаванды за спиной.
— Молчать!— проревел Снейп, проталкиваясь сквозь толпу пищащих второклассниц из
Хуффльпуффа.— Прекратить истерику!
— Что случилось?— Симус пытался перекричать Лаванду, но безуспешно. Снейп,
протиснувшись, наконец, к гриффиндорскому костру, потряс Лаванду Браун за плечи, и не
добившись этим никакого результата, ударил ее по щеке. На хмурых лицах стоящих вокруг
гриффиндорцев читалось резкое неприятие снейповой методики по приведению в приличное
состояние девушки, находящейся в истерике. После третьей пощечины крик Лаванды
захлебнулся и перешел в тихий дрожащий писк. Девушка вскочила на ноги, и в ее полубезумных
глазах плясал страх.
— Скорее уйдем отсюда! — закричала Лаванда. Она рванулась в темный провал леса, но
Снейп успел перехватить ее за запястье и теперь крепко держал, не давая убежать. Лаванда
отчаянно выкручивалась из его рук, но добилась только того, что он ухватил ее и за талию и с
силой опустил обратно на землю, где, кажется, на девушку нашло просветление. Она замотала
головой, прогоняя наваждение.
— Лав, что это было? Ты что-то видела, да?— испуганно подсела к ней Парвати.
— Это был просто дурной сон,— перебила ее Гермиона, щупая пульс у задыхающейся
Лаванды. — Мы все перенервничали, устали, конечно, тебе могло присниться все, что угодно!
Лаванда вырвала у Гермионы свою руку.
— Это был не сон!— выкрикнула она. — Нам грозит опасность! Нужно бежать отсюда!
Профессор Эвергрин, вы же мне верите, правда?— взмолилась она, цепляясь за руку Валери. —
Вы тоже это почувствовали?
Гарри увидел, как Малфой сонно крутит пальцем у виска, и услышал, как слизеринец
презрительно бормочет что-то Крэббу, вроде, «гриффиндорские психопатки»!
Мисс Эвергрин спокойно положила свою ладонь поверх дрожащих пальцев Лаванды.
— Лаванда, милая, это длилось всего минуту и не могу сказать, что я уверена…
— Но я уверена, профессор! Они идут к нам! Их много! Они ужасны!
— Да кто идет-то, кто ужасен?— влез Рон в кучу ребят, работая локтями.
— Прислушайтесь! — приказала Лаванда, настойчиво поднимая палец.
Одним взмахом руки Снейп приказал галдящим школьникам замолчать. Воцарилась тишина.
Все напряженно ловили каждый звук леса. Гарри старательно прислушивался вместе со всеми.
Вот зашевелилась на ветке какая-то птица, встряхиваясь во сне. Вот хрустнул сучок, возможно,
под копытом вышедшего на охоту зверя. Вот где-то далеко зашуршали кусты, может быть, в них
дремало семейство оленей. Еще слабый треск – тоже зверь? Гарри вдруг почему-то тоже
передалось ощущение тревоги, дрожащий ли локоть Лаванды, острый и холодный, невольно
внушил ему такое странное чувство? Или нет? Гарри видел, как Валери Эвергрин сжимает
палочку в кулаке, как Гермиона напряженно ловит каждый звук леса, как Рон осторожно
притягивает к себе Джинни. Как Парвати расширенными черными глазами всматривается в глубь
чащи. Как Сьюзен подвигается поближе к младшим хуффльпуффцам, как Джастин (опять!), в
свою очередь, подходит ближе к ней. Он закрыл глаза и дал лесу поглотить себя целиком. Он
слушал знакомый гул в ушах, но на этот раз он не был ни умиротворяющим, ни вообще сколько-
либо информативным. Лес напрягся в ожидании чего-то страшного, и в его редких испуганных
звуках поселилась тревога. Мысли одноклассников мешали Гарри сосредоточиться, и он
лавировал среди чужих сознаний, взволнованным потоком пытающихся влиться в него. Но
неожиданно что-то появилось. Что-то чужое и ужасное. Оно не было ни мыслью, ни сознанием,
оно просто было. И шло прямо на них. Гарри открыл глаза и встретился ими со Снейпом.
Профессор тоже услышал это.
Вдалеке мелькнул огонек. Уже любой мог слышать тяжелые шаги, раздававшиеся отовсюду. И
гулкий, утробный рык.
— Всем собраться в круг! — проорал Снейп и пинками начал сгонять перепуганных сонных
школьников в одну кучу. Валери взмахнула палочкой и прошептала какое-то заклятие. С кончика
маленького светлого кусочка дерева сорвалась тонкая серебристая стрела и унеслась в лес.
Спустя секунду она уже вернулась обратно, задрожала в воздухе перед профессором Эвергрин,
начала деформироваться, ее окутало сверкающее облако, а через мгновение облако сгустилось и
приняло облик… большого лохматого тролля.
— Лесные тролли! — воскликнула Валери. — Черт! Надо убираться отсюда!
— Уже некуда,— желчно прокомментировал Снейп и громко рявкнул. — Старшие ученики –
окружите младших! Создайте заслон в несколько рядов! Атака по моей команде: первый ряд
одновременно выстреливает Сногсшибателями, потом все пригибаются, и атакует второй ряд!
Всем ясно? Не слышу?!
— Всем! — отозвались растерянные голоса школьников.
— Надеюсь, на Защите от Сил зла вы не забыли рассказать им о троллях?— Снейп поднял
свою палочку и направил ее на первую грузную тень, с шумом ворочавшую колючий куст и
продиравшуюся сквозь него.
— Этот раздел преподают на уроке Ухода за Магическими Существами,— отрезала
Валери. — Сумеете создать большую защитную стену, профессор? Или вас этому не учили?
— Защита нам не поможет, их тут целая стая!.. Так и знал, что ничего путного они из ваших
уроков не вынесли! Уход за троллями, говорите? Интересно было бы посмотреть на психа,
согласного на такую работу
И тут Гарри увидел первого тролля. Вернее, сперва он его почувствовал. Гарри помнил, как
жутко вонял экземпляр, давным-давно оглушенный Роном в туалете, но сейчас у него возникло
впечатление, что тот запах усилился в сотни раз. На поляну, где они расположились на ночлег,
разом вылетело такое количество троллей, что Гарри невольно попятился, наступив на ногу Рону.
Троллей было кошмарное количество! Гарри успел насчитать тридцать три, когда бешено
вопящая лохматая куча понеслась на него. И разум куда-то исчез, остались лишь рефлексы,
которые у него успели выработаться на уроках Защиты от Сил зла и Ухода за Магическими
Существами.
— Залп! — это был крик Снейпа.
— Ступефай! — Громкий вопль одновременно из нескольких десятков глоток. Палочки шести-
и семиклассников одновременно выстрелили Сногсшибателями, опрокидывая первые ряды
троллей в беспорядочную кучу. Тролли повалились на своих собратьев, устраивая порядочную
кучумалу. Ученики слаженно присели, и толпа на их головами ощетинилась палочками
пятиклассников и третьеклассников. Гарри видел, как здоровенный тролль валяющийся прямо
перед ними, начинает шевелиться. Сногсшибатели действовали на этих громил, но не были для
них смертельны. Второклассники сзади догадались зажечь свои палочки, и теперь, когда свет
исходил не только от почти погасших тускнеющих костров, Гарри смог, наконец, разглядеть
троллей. Они были громадного роста, каждый, наверное, высотой больше двадцати футов.
Тролли были невероятно уродливы: маленькая голова каждого скрывалась за копной тонких,
свалявшихся в колтуны зелено-бурых волос, массивные плечи тоже были серо-зеленого цвета, а
от громадных колоннообразных ног содрогалась земля и… тошнило по-страшному. Тот вонючий
тролль из хогвартского туалета по сравнению с этими дикими особями благоухал просто как
летняя роза. От лесных троллей несло тиной, болотом, какими-то полуразложившимися трупами
(или этот запах исходил от их могучих растоптанных пяток?) и едким потом крюкорогов— по этой
причине рядом с ними никто кроме троллей не мог находиться слишком долго. Попадавшие
вповалку тролли начали активно шевелиться и злобно рычать. Видимо, они охотились стаями и
привыкли к отпору со стороны потенциальной добычи. То, что тролли не брезгуют и человечиной,
кажется, знали все ученики, и подобная мысль придавала всем еще больше желания покончить с
ними. На детей поперла очередная ревуще-воняющая волна.
— Залп!!!
Блеснули палочки третьего и пятого класса. Подкошенные ударом тролли могли только
рычать и болтать огромными пятками в воздухе, но, как только они поднимались на ноги, то
становились еще злее. Палочка Валери Эвергрин плюнула огнем в ближайшую разверстую пасть,
из которой ужасающе несло гнилью. Пасть взвыла и исчезла во тьме, но на ее месте немедленно
оказалась другая, такая же отвратительная. Тролли были везде, их количество уже давно
перевалило за сотню, задние ряды напирали на передние все больше и больше, и никакое
защитное заклятие уже не могло бы их сдержать— только периодически испускаемые
волшебными палочками Сногсшибатели.
— Петрификус Тоталус!— это Гермиона сообразила применить другое заклинание.
Ближайший к ней тролль покачнулся, но, вместо того, чтобы упасть на своих сородичей, полетел
в самую гущу детей. Раздался громкий визг, в котором можно было отчетливо различить вопли
Панси Паркинсон, и круг распался. Земля загудела, когда парализованный тролль грохнулся на
нее, обдавая ребят кисло-гнилостными оттенками собственного запаха. Ситуация, подумал
Гарри, с всей очевидностью вышла из под контроля. Он метнулся в сторону, едва успев
прихватить с собой и Джинни, взвизгнувшую от ужаса: на них мчались два громадных экземпляра
лесных троллей, и на их бугорчатых мордах играло явное предвкушение сытного обеда.
— Ступефай!
Сколько бы нас ни было, устало подумал Гарри, уворачиваясь от колоссальных вонючих
пяток, мы все равно не сможем справиться с ними. Интересно (ой! черт!— очередной тролль,
рыча и утробно завывая, носился по поляне за Крэббом, самим похожим на эту тупую гору
вонючих мускулов, и чуть не наступил на Гарри), как долго мы сможем продержаться? Краем
глаза он ухватил кошмарную картину— Драко Малфой, истошно вопя, карабкался на нижний сук
толстенного дуба, а снизу его неделикатно дергал за край мантии колоссальный троллище с
самой зверской и голодной мордой, какая только может представиться. Край мантии трещал, сук
тоже, тролль был голоден, а Малфой так напуган, что палочка бесполезно тряслась в его руках.
Смотреть на это было ужасно, поэтому Гарри не выдержал:
— Астринжео!
Тролль сперва не понял, откуда взялись эти толстые веревки, опутывающие его с ног до
головы. Потом попытался выпутаться. Не помогло. Тролль обиженно заревел и задергался в
своих путах, с жадностью глядя на Драко, поспешно уползающего на самый верх дуба. Веревка
оказалась куда крепче, чем предполагало животное: она натянулась, и тролль грянулся оземь,
продолжая истошно вопить, скорбя о потерянном ужине. Малфой же был уже так высоко, что
никакой тролль, даже сильно потряся столетнее дерево, уже не мог его достать. Верхушка дуба
сильно дрожала— Драко был изрядно напуган перспективой угостить своей голубой кровью кого-
нибудь из здешних лесных обитателей. Гарри невольно позавидовал Малфою, который из всех
своих соучеников находился в явно выигрышной позиции— по деревьям, судя по всему, тролли
лазить не умели— и оглянулся на отчаянный вопль. Сьюзен! Он как-то подсознательно понял,
что кричала она. Неужели с ней что-то…
Случилось. Но не с ней. Гарри опрокинул заклятьем громадного тролля, с рычанием
тащившего за ногу по земле Джастина Финч-Флечли. Голова хуффльпуффца безжизненно
цеплялась за корни деревьев. После того, как тролль соблаговолил выпустить Джастина из лап и
грохнуться на землю, несчастного хуффльпуффца еще и придавило его весом. Рискуя попасть на
зуб очередному чудовищу, Гарри, путаясь в толпе орущих и разбегающихся детей, бросился к
Джастину, по дороге отметив, что Рон и Гермиона, не теряя времени, насели на другого тролля:
Рон впился мертвой хваткой в его правую лапу, Гермиона— в левую, а на загривке восседала
гриффиндорская герцогиня и, злорадно ухмыляясь, производила с головой тролля какие-то
загадочные манипуляции, тыча в нее палочкой. Раздался небольшой, но ощутимо звонкий хлопок,
и рожа тролля покрылась гнойными прыщами. Клара возликовала.
Добравшись до Финч-Флечли, Гарри пал на колени рядом с ним и с помощью Сьюзен
попытался выцарапать полураздавленную ногу Джастина из-под тролльей туши. Джастин
морщился и скрипел зубами: нога была явно сломана. Гарри и Сью оттащили его под дерево, на
котором сидел Малфой, сотрясающий его своим страхом, и Сьюзен попыталась осмотреть ногу
одноклассника. Гарри стоял над ней, вскинув палочку, готовый отбросить заклинанием любого
тролля, если он посмел бы сунуться к Сью. С ногой у Джастина было плохо.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |