Автор: шахматная лошадка 9 страница

Глава 13.
Первое, что Джин увидела, проснувшись - зеленоватое сияние, заливавшее спальню ровным потоком. Ей стоило повернуться на спину, чтобы определить, что это сияние распространяется от потолка, который ещё вчера был совершенно обычным. "Ну конечно же, вчера, когда нас привели в подземелья, было уже темно!" Только сейчас она поняла, что на самом деле потолок был прозрачным и наблюдаемый ею свет был от солнечных лучей, проходящих через толщу озёрной воды.
- Волшебно! - не удержалась Джин, провожая взглядом внушительную рыбину, которая как раз проплывала мимо "окна".
Раздавшийся справа невнятный звук заставил её повернуть голову. Беллатрис лежала на своей кровати, подперев голову согнутой в локте рукой, и внимательно смотрела на неё тёмными блестящими глазами.
- М-м, доброе утро, - выдавила Джин, мгновенно перекатываясь на противоположную сторону кровати, и встала, не отводя настороженного взгляда от своей соседки. Та в ответ только кивнула. Джин скрылась в своей гардеробной, посчитав неподвижность Беллатрис за молчаливое разрешение занять ванную.
При свете дня здесь всё выглядело совсем не так, как вчера. Потолок был прозрачным везде, освещая гардеробную и ванную достаточно ярко, чтобы не требовалось иных источников света. "Надо же, и почему я только думала, что четверть хогвартских студентов проживает в полной темноте?" - удивлялась Джин, разглядывая озёрные глубины одновременно с принятием душа. Ей всё больше и больше нравилось слизеринское общежитие. Хотя, наверное, зимой здесь должно быть темновато, но сейчас её устраивало всё.
Когда она вышла в комнату, уже одетая в форменную мантию, Беллатрис как раз направилась в свою гардеробную. До начала завтрака оставалось полчаса, и Джин, расчёсываясь, гадала, успеет ли та высушить свои волосы, которые были по крайней мере раз в пять длиннее её собственных. "Почти как мои - до пожара", - невольно вздохнула она, в то же время признавая, что в холодных подземельях носить короткую стрижку гораздо практичнее. Её волосы уже почти высохли за время расчёсывания.
Уложив в сумку пергамент, чернильницу-непроливайку и перо, Джин покинула спальню. Она немного помедлила в коридоре, вновь пытаясь отыскать хоть какой-нибудь приметный знак, на который можно было бы ориентироваться в будущем, но снова отвлеклась на потолок. Её буквально завораживала игра света и тени, которую вызывала рябь на поверхности озера. Это было довольно похоже на её зачарованную террасу - там такой же сложный, ежесекундно меняющийся узор образовывали загораживающие солнце листья. Джин так увлеклась созерцанием колеблющейся толщи воды, что со всего размаху врезалась в невысокого полного студента, неожиданно вышедшего из открывшегося в стене прохода. Этого парня она видела вчера у костра - тоже кто-то из семикурсников.
- Ох, прости, - искренне извинилась она, на секунду опершись на предложенную им руку, чтобы восстановить равновесие. - Засмотрелась на потолок.
- О, ничего страшного, - улыбнулся он в ответ. - Это наше личное сезонное бедствие, которое Слизерин переживает каждый сентябрь. Толпы первокурсников, ходящих исключительно с задранными вверх головами и сшибающих с ног любого, кто не проявит достаточно осторожности. Хотя постой-ка, - он отступил на шаг и демонстративно оглядел её с головы до ног, - для первокурсницы ты выглядишь немного... старовато... Кстати, меня зовут Филипп Паркинсон.
Она, смеясь, пожала его протянутую руку.
- Джин Найтли. Так я могу надеяться, что к октябрю это у меня пройдёт?
- Ходьба с запрокинутой головой? По личному опыту могу практически гарантировать полное излечение в течение первой недели. Однако бывали отдельные тяжёлые случаи и даже рецидивы...
- Может хватит болтать? - раздался раздражённый голос из всё ещё открытого прохода за спиной Паркинсона. - Мне первокурсников вести на завтрак, - и Малфой протиснулся в коридор, отодвинув Филиппа со своей дороги. - Найтли, - он поприветствовал девушку коротким кивком и торопливо зашагал в направлении гостиной.
- Староста, - закатил глаза Паркинсон, что вызвало у Джин новый приступ смеха. К нему она не чувствовала никакой неприязни - может быть в первую очередь потому, что семья Паркинсонов была полностью непричастна к деяниям Упивающихся, если не считать подлой и трусливой выходки Панси, когда она предложила выдать Гарри Волдеморту во время осады Хогвартса. Воспоминание было не из приятных, но стоящий перед ней парень явно не мог нести за это ответственность.
Следом за Малфоем из комнаты вышел ещё один семикурсник, выглядящий полной противоположностью Паркинсона - высокий, тощий, светловолосый, с длинным унылым лицом.
- Это мой сосед по комнате, Пенеас Гринграсс, - представил парня Филипп. - А это Джин Найтли.
- Мы познакомились вчера, ещё в Большом Зале, - ответил Гринграсс довольно холодным тоном. А может быть он просто беспокоился из-за опоздания, потому что тут же попытался подтолкнуть приятеля по коридору, и Филипп охотно подчинился. Джин последовала за ними.

***

- А собеседование профессор Слэгхорн проводить не собирается? - нахмурилась Найтли, через стол передавая Тео список своих предметов. - Нет, я понимаю, что семикурсники продолжают изучать те предметы, которые выбрали год назад, но шестому курсу он разве не помогает определиться?
- Что мы - маленькие что ли?! - фыркнула Цисси себе под нос, но Люциус был уверен, что Найтли её услышала, хоть и предпочла напустить на себя равнодушный вид.
- Он только сводит наши списки в общую таблицу и передаёт её Макгонагалл, чтобы та могла составить расписание, - объяснила Тео. - Не представляю, зачем нужна ещё и консультация...
- Ну может чтобы помочь принять верное решение, - ответила Найтли. - Наверное, ему должно быть виднее, какие предметы потребуются вам... нам в будущем, для выбранных карьер.
- Для этого у каждого есть родители, - пожала плечами Тео.
Люциус не удержался и повернулся к Найтли. После того, как мальчишка-первокурсник, сидевший между ними, доел свой завтрак и убежал на первый урок, он старался не смотреть в сторону девушки, заметив, как её раздражают его взгляды. Но неосторожная фраза Тео, должно быть причинила ей боль... "Надо же, хорошо держится", - с невольным одобрением подумал он, когда её бледное лицо практически не выдало никаких эмоций. Вообще-то это было совершенно нормально для слизеринки. Когда у сестёр Блэк умерла мать, пытавшаяся подарить мужу долгожданного наследника, новость об этом распространилась по Хогвартсу только потому, что за соседним столом обливалась слезами Андромеда. Её сёстры никак не демонстрировали свою утрату перед всей школой. Цисси тогда училась на третьем курсе, а Белла на четвёртом. Найтли же попала на Слизерин только что, к тому же по мнению Люциуса она всё-таки была совершенно не такая, поэтому он здорово удивился, наблюдая её железную выдержку.
- Не всем могут подсказать родители, - возразила она, немного понизив голос. - И потом иногда важен взгляд со стороны. Взгляд незаинтересованного человека, который наблюдал своих учеников в течение пяти лет, знает их сильные и слабые стороны, но при этом не пытается через них реализовать свои собственные амбиции...
- Мы говорим об одном и том же профессоре? - не выдержал Люциус, схлопотав за свою реплику сразу три неодобрительных взгляда: Теодоры - за непочтительное высказывание о собственном декане, Найтли - за то, что влез в их разговор, и Нарциссы - за то, что посмел отвлечься от неё.
- Понятия не имею, - обрезала Найтли. - Я говорила всего лишь о том, какой себе представляю роль хорошего декана. Если ваш под это описание не попадает - очень жаль.
На это ответить было нечего. По крайней мере по существу. Оставалось придираться к формулировке, что Люциус и сделал.
- Вообще-то мы сейчас говорили о нашем декане. И его ролью в учебном процессе недовольна, похоже, только ты.
Это, разумеется, была не совсем правда. Ни о какой роли Слэгхорна в учебном процессе, как и в жизни факультета в целом, речь не шла. Однако слизеринцы действительно были довольны - установившимся принципом невмешательства и самоуправления, который позволял их декану не слишком утруждать себя заботой о подопечных, а студентам давал огромную свободу действий. Что и превращало в конечном итоге Слизерин в факультет индивидуальностей. Менять существующее положение вещей на дурацкую, никому не нужную опеку не согласился бы никто.
Найтли явно хотела что-то возразить, но в последний момент передумала. Пожав плечами, словно говоря "Ну и пожалуйста, мне-то что?!", она вновь обратилась к Тео:
- Так что мы должны делать, пока расписание будет составляться?
- До обеда - ничего, - ответила та немного сухо. У Тео было очень развито чувство субординации, и критика, которую Найтли позволила в адрес Слэгхорна, испортила ей настроение. - После обеда лекция по истории магии. А завтра будет готово расписание.
- Отлично! - Найтли поднялась со скамьи, запихивая перо и чернильницу в сумку. - В таком случае увидимся за обедом.
И она направилась прямиком к гриффиндорскому столу, от которого ей приветливо махала рукой Кэдоган. Найтли, нимало не смущаясь, подсела к ней, что вызвало у Цисси, которая тоже наблюдала за ней, гримасу отвращения.
- Новенькая собирается водить дружбу с гриффиндорцами! - воскликнула она, наморщив хорошенький носик. - По одному этому можно с уверенностью утверждать, что вкуса у неё совершенно нет.
- Ну да, особенно если учесть, что она водит дружбу именно с теми гриффиндорцами, в обществе которых любит проводить время твоя сестра, - лениво поддразнил её Люциус, взяв её прохладную руку и начав медленно переплетать вместе их пальцы.
Цисси замахнулась на него в полупритворном гневе, но руки не отняла.
- Меда ходила с ними только из-за того, что этот её... хаффлпаффец, - выплюнула она после небольшой паузы, - дружил с парнем той девчонки, - она кивком головы указала на Кэдоган, которая как раз в этот момент встала и потянула за собой Найтли. - Теперь, когда он выпустился, мы с Беллой надеемся, что Меда найдёт себе кого-нибудь более подходящего. И перестанет общаться с этими... - ещё один кивок в направлении покидающих Зал девушек.
- По крайней мере они хотя бы все чистокровные, - заметил Люциус, продолжая поглаживать руку невесты.
- Предатели крови! - фыркнула та, сгребая со стола свои вещи. - Ладно, мне ещё Гойл и Картер не отдали свои списки предметов. Пойду их поищу.
- Не забудь, что вы с Клайвом сегодня отводите первокурсников на обед и с обеда, - напомнила ей Тео, поднимая голову от пергамента. В том, что касалось составления всяких расписаний, графиков дежурств и тому подобной ерунды, из которой обязанности старосты состояли почти наполовину, ей не было равных. Чем Люциус бессовестно пользовался, оставив всю бумажную работу своей напарнице. Зато он, как никто другой, умел найти подход к людям, поэтому его неизменно делегировали как для воспитательных бесед с проштрафившимися младшекурсниками, так и для достижения договорённостей с профессорами.
Цисси, заверив Тео, что помнит о своих обязанностях, удалилась, и Люциус наконец смог вернуться к плану выступления, которое он готовил для вечернего собрания старост.
- И всё-таки она странная, - задумчиво произнесла Тео, глядя куда-то поверх его плеча рассеянным взглядом. И, не сказав больше ни слова, уткнулась обратно в свою писанину. Люциус ничего не ответил, хотя та же самая мысль занимала его уже довольно давно.

***

"И кто только придумал ставить историю магии после обеда?" - подумала Джин, подавляя зевок. У неё был хороший иммунитет к занудной манере изложения Биннса, но после практически бессонной ночи было очень сложно сосредоточиться на лекции. Она бы сейчас многое отдала, чтобы рядом сидел Рон, ныл бы о том, как ему скучно, и отвлекал её просьбами передать Гарри записку...
Джин сидела за партой одна. Когда она добралась до класса Биннса, слизеринцы заняли свои привычные места в левой половине класса, и у каждого уже был сосед. Филипп делил парту с вечно чем-то недовольным Гринграссом, Тео сидела с Макнейром, а Аманда Прюэтт - со своим парнем. Оставались только Малфой и Беллатрис, занявшие парту позади Макнейра и Бёрк, что очень порадовало Джин, которой не пришлось в очередной раз демонстрировать свою неприязнь - ей просто не хватило места рядом с теми, с кем она и без того ни за что бы не села. Но сейчас у неё появилось неприятное чувство отверженной. Историю магии слизеринцы слушали вместе со студентами Равенкло, и девушка надеялась завязать новые знакомства среди однокурсников, но те явно не желали иметь ничего общего с представителями змеиного факультета, включая и её саму. Несмотря на то, что не все из них имели соседа по парте, к Джин так никто и не подсел, а когда она попыталась поймать взгляд сидящей от неё наискосок девушки, рядом с которой было свободное место, та поспешно отвела глаза и уткнулась в свою лекцию.
Хорошо, что Алиса нормально пережила её зачисление в Слизерин. Джин очень надеялась, что у них будут совместные занятия с Гриффиндором, чтобы по крайней мере на части предметов иметь нормальную напарницу. Хотя бы на зельях и ЗОТИ - дисциплинах, по которым на уровень ТРИТОН оставалось не так уж много студентов, и поэтому учебные группы обычно составлялись из представителей всех четырёх факультетов. Во всяком случае так было в её времена. "Надо было мне попасть сюда на год позже, - в очередной раз посетовала Джин. - Тогда у меня на курсе были бы друзья и в Гриффиндоре, и в Равенкло, а на Слизерине не осталось бы... этих... Одного Гойла ещё можно было бы пережить".
Она покосилась влево, на "свой" факультет. Кроме Аманды и её парня, снова занятых бурным выяснением отношений, все остальные склонились над партами и прилежно писали лекцию. Тео близоруко сощурилась на доску, на которой Биннс начертил схему, изображавшую иерархию раннего Визенгамота, и Макнейр подвинул к ней поближе свой конспект, давая возможность срисовать то, чего она не могла разглядеть. Они обменялись лёгкими улыбками, и Джин неожиданно почувствовала укол самой настоящей зависти. Эта маленькая подсмотренная ею сценка настолько напоминала сотни, тысячи таких же - с участием гриффиндорцев, что девушка ощутила буквально физическую боль оттого, что невозможно на самом деле вернуться в своё детство, оттого, что сейчас вокруг всё ненастоящее и чужое, что нет рядом никого, кто бы дружески подтолкнул в бок локтем и закатил глаза, изображая полный упадок сил. Как же права была Шляпа - ещё и суток не прошло с того момента, как она попала в Слизерин, а ей уже одиноко!
Джин поймала себя на том, что смотрит прямо в вопросительно округлившиеся глаза Малфоя, и, сердито закусив губу, отвернулась. Павлин явно что-то подозревал. За сегодняшний день она несколько раз замечала на себе его внимательный взгляд, и с каждым разом это злило её всё больше. С её стороны было довольно наивно ожидать, что он всерьёз поверит в её нелепую легенду! А теперь она ещё и предоставила ему возможность следить за ней буквально днём и ночью... И ради чего всё это? Ради сумрачного, замкнутого мальчишки, к которому даже страшно подступиться. Джин вовсе не была уверена, что Снейп примет её дружбу. Более того, сейчас она начала сомневаться, нужна ли ему вообще чья-то дружба. В конце концов, она не имеет права влиять на его судьбу, и Снейпу всё равно суждено стать Упивающимся, совершить самую ужасную ошибку, а потом всю жизнь расплачиваться за неё. Будет ли ему легче, если рядом с ним на короткое время появится человек, готовый поддержать его? Или от этого горечь будущих потерь станет только сильнее?
Девушка тяжело вздохнула, взъерошив свои волосы точь-в-точь так же, как это постоянно делал Гарри. В этом жесте и вправду было что-то успокаивающее. Что-то, что помогало отложить тягостные мысли на потом. Но им на замену не приходило ничего хорошего, поэтому Джин сделала над собой усилие и начала вновь слушать монотонное повествование Биннса.

***

Остаток дня Джин провела в больничном корпусе. Дел там для неё никаких не нашлось, но Поппи пригласила её остаться на чай, и они проговорили почти до самого ужина. Именно такой лёгкой болтовни ни о чём ей и не хватало, чтобы почувствовать себя гораздо лучше. Она напомнила себе, ради чего вообще согласилась на предложение Дамблдора. Нужно было всего лишь сосредоточиться на подготовке к ТРИТОНам, игнорируя всякие отвлекающие факторы, включая приступы неконтролируемой ненависти к товарищам по факультету. Если бы ещё можно было пореже встречаться с этими самыми товарищами...
На ужин она опоздала, но Слизерин всё ещё в полном составе присутствовал в Большом Зале. Пробравшись на своё место, Джин молча принялась за еду, не обращая внимания на взгляды соседей по столу. Вскоре те вернулись к прерванным её появлением разговорам, что как нельзя больше ей подходило.
Тео, Малфой, Нарцисса и ещё трое ребят встали из-за стола раньше остальных и отправились на собрание старост, после этого на их краю остались только Джин, Снейп, Гвен и сидевшая поотдаль Беллатрис, поглощённая разговором с Гринграссом и Амандой. Джин решила воспользоваться возможностью завязать беседу со Снейпом.
- Ну как прошёл первый день? - обратилась она к обоим первокурсникам.
- Нормально, - пожала плечами Гвен. - Сегодня были чары, зелья и трансфигурация.
- О, зелья?! - оживилась Джин. - Ну как, вас сочли годными для того, чтобы закупорить смерть? - и тут же, поймав обескураженные взгляды ребят, мысленно отвесила себе подзатыльник. - Э-э, это так мой бывший профессор всегда начинал самое первое занятие, - и она, картинно завернувшись в мантию, процитировала несколько фраз из коронной речи Снейпа. Глядя прямо в его невозможно-чёрные глазищи, распахнутые в изумлении, близком к восторгу.
"Давай-давай, запоминай, тебе ещё пригодится..." Внезапно она почувствовала удивительную лёгкость, словно не было ничего предосудительного в том, что она походя образовала петлю во времени. Как будто это был на самом деле всего лишь забавный маленький парадокс, а не грубое нарушение контракта по использованию хроноворота. Зато удалось добиться от Снейпа хоть какой-то реакции.
- Нет, ничего подобного, - сухо поджала губы Гвен. - Сегодня мы изучали лабораторное оборудование и технику безопасности. Рука едва не отвалилась - писать всё это... А ещё эти болваны!
Девочка раздражённо махнула головой в неопределённом направлении, и, несмотря на то, что она не указала прямо на так досадивших ей болванов, Джин сразу поняла, о ком идёт речь. Помрачневшее лицо Снейпа немедленно подтвердило её догадку. Мародёры вышли на тропу войны. Она осторожно проследила взгляд мальчика - так и есть, он был прикован к двум темноволосым головам за шумным золотисто-алым столом. Джеймс и Сириус болтали с Почти Безголовым Ником, которого они не испугались и в момент первой встречи, а уж сейчас и подавно считали за приятеля. По крайней мере такое складывалось впечатление из наблюдения за их дружеской беседой. "Ну разумеется, Мародёры много общались с замковыми призраками! Люпин же рассказывал, что именно от них они узнали добрую половину секретов Хогвартса..."
Проблемы первокурсников тут же вылетели у неё из головы. Вряд ли они вообще собирались ими делиться. На Слизерине было не принято жаловаться на какие-то затруднения - это она знала точно. Только это соображение и удерживало её от того, чтобы попросить помощи у Тео или Филиппа. При том, что оба были довольно приятными ребятами, Джин понимала, что признаться им в своей неспособности ориентироваться в подземельях было бы совершенно не по-слизерински и выдало бы её с головой. Кто знает, может быть тут используется какой-нибудь совсем простой секрет, который должен знать каждый чистокровный волшебник? Но вот спросить совета привидения казалось неплохой идеей - кто лучше Кровавого Барона знает подземелья!
Быстро покончив с ужином, Джин дождалась, пока от их стола поднялась компания третьекурсников, и с независимым видом последовала за ними. К её счастью, ребята направились прямиком в подземелья, и она без проблем проникла вслед за ними в гостиную. Теперь оставалось дождаться появления Барона.
Сейчас в гостиной было не так много народу, и Джин комфортно устроилась на диване, на котором вчера сидели старшекурсники. Отсюда тоже был довольно неплохой обзор всей комнаты. Вытащив учебник по истории магии, она погрузилась в чтение заданного для самостоятельного изучения параграфа, вполглаза послеживая за происходящим вокруг. Сначала туда-сюда сновали орды крикливых младшекурсников, гвалт стал совсем невыносимым, когда Паркинсон, заменявший всё ещё находившихся на собрании старост, привёл из столовой студентов первого курса. Затем появилась Беллатрис, разогнала всю ораву по спальням и уселась перед камином, явно пока не собираясь к себе. Джин ничего не оставалось, кроме как сидеть дальше. Филипп подсел к ней, но не стал приставать с разговорами, а сам открыл учебник и тоже начал изучать заданный материал. Примерно полчаса прошло в тихой, спокойной обстановке, но потом в гостиную вломилась новая толпа - на этот раз студентов постарше, среди которых был и Гойл, и из их оживлённого разговора Джин быстро поняла, что это была слизеринская квиддичная команда, у которой тоже сегодня было организационное собрание. Судя по всему, Слизерин участвовал в открывающем сезон матче, и капитан - огромный светловолосый детина с круглым румяным лицом - никак не мог успокоиться, продолжая чертить в воздухе схему за схемой. Заниматься стало невозможно, и Джин собралась было перебраться в облюбованный ею вчера тёмный угол, как через гостиную проплыл, колыхая запачканными серебристой кровью одеждами, тот, кого она ожидала. Девушка стремительно подхватила свою сумку и выскочила следом за призраком в один из сумрачных коридоров, ведущих из гостиной.
- Господин Барон, - окликнула она его, когда они оказались вдвоём. - Господин Барон, подождите, мне необходимо с вами поговорить!
Призрак завис на мгновенье в дальнем конце коридора, затем развернулся и величественно поплыл к ней навстречу. Вдоль позвоночника Джин пробежал холодок, когда пустые, широко раскрытые глаза Барона уставились ей в лицо. Привидение молча ожидало, всем своим видом выражая надменность и незаинтересованность в разговоре.
- Простите, сэр, - девушка нервно сглотнула. - Меня зовут Джин Найтли, и я хотела получить у вас совет.
- Я не даю советов, мисс, - неожиданно приятным, глубоким голосом отозвался Барон и сделал движение, как будто собирался удалиться, посчитав их разговор законченным.
- Постойте! - в отчаяньи выкрикнула она, едва удержавшись от того, чтобы попытаться ухватить призрак за рукав мантии. - Мне больше не к кому обратиться за помощью!
- Я не оказываю помощь, - его бледные губы искривились в издевательской усмешке. - И вы совершенно правы - вам не к кому здесь обратиться. Никто из воспитанников Слизерина не оказывает помощь и не просит о помощи. Ваше поведение недостойно, и можете считать себя очень везучей, если я сохраню ваш позор в тайне.
Несмотря на то, что Джин была готова к такому повороту, она буквально задохнулась от гнева. Одно дело - знать, что на Слизерине придерживаются подобных принципов, и совсем другое - собственными ушами услышать этакую декларацию достоинства в понимании старейшего представителя змеиного факультета. Она искренне надеялась, что столь радикальные взгляды разделяют далеко не все слизеринцы - иначе было непонятно, как тут выживают первокурсники. Так или иначе, после сказанного Бароном остатки сомнений и сожалений испарились, хотя ей по-прежнему было противно использовать против него информацию, которую Гарри получил от Серой Леди.
- Только попробуйте! - звонко выкрикнула она в спину удаляющемуся призраку. - Только попробуйте - и все в Хогвартсе и за его пределами узнают, что Утраченную Диадему Равенкло правильнее было бы называть Украденной Диадемой. Не думаю, что Хелена будет счастлива узнать, что вы сделали достоянием магической общественности её маленький грязный секрет. Особенно после того, что вы сделали с ней самой.
Если бы это было возможно, то Барон бы несомненно побледнел ещё сильнее. В одно мгновенье он оказался за плечом девушки и угрожающе склонился над ней, обдавая волной ледяного воздуха.
- Откуда..? - выдохнул он в шоке. - Ровена поклялась, что никому не расскажет, а Хелена уж тем более не стала бы...
- Вот именно, - прошипела в ответ Джин, чувствуя, как её лицо невольно искажается в отвратительной, злорадной гримасе. - Хелена никому не рассказывала, и тем не менее я всё знаю. Думаете, она поверит вам, что это не вы выдали её тайну?
- Говори, что тебе нужно, - сдался Барон. - Я клянусь, что не стану вредить твоей репутации, если ты оставишь Хелену в покое.
- О-о! - понимающе протянула девушка. - Так вас на самом деле беспокоит не то, что она подумает о вас, а что магический мир будет думать о ней... Как благородно! И это после того, во что она превратила ваши жизни...
Кровавый Барон вновь навис над ней с таким выражением на обычно безразличном лице, что Джин на мгновенье засомневалась, точно ли призраки не могут причинить физического вреда живым.
- Она не виновата... не виновата, что не сумела полюбить меня, - тихо ответил он, и девушка почувствовала себя отвратительно. Она вновь подавила желание коснуться руки Барона - на этот раз для того, чтобы попытаться утешить. Подумать только - она первый человек, с которым он может поговорить об этом после тысячи лет соблюдения клятвы молчания, которую он принёс во имя любимой женщины. Тысячу лет нести своё наказание, которому не видно конца до сих пор! Жалость захлестнула её, смывая с лицаслизеринское выражение.
- Возможно она полюбила... потом, - неуверенно начала Джин. - Я знаю, что она сожалеет о том, как всё получилось. Сожалеет о том, как всё обернулось для вас обоих. Неужели она до сих пор не простила вас?
- Я не знаю, - горько признался Барон. - Мне запрещено к ней приближаться. Мы обречены провести вечность в этом замке, так близко друг от друга, но при этом не можем даже поговорить...
- А если... я могла бы передать... - она окончательно смутилась и замолчала, глядя в бесстрастное лицо призрака.
- Я был прав, - Барон издал негромкий смешок. - Ты какая-то неправильная слизеринка, - он задумчиво оглядел её со всех сторон, как будто ожидал найти внешние проявления её неправильности. - Спасибо, мисс, я ценю ваше благородное предложение, но вынужден отклонить его. Наложенное на меня наказание не позволяет пользоваться никакимисредствами общения, даже если бы я и вправду имел какие-то основания ожидать, что Хелена может меня простить. Я благодарен вам за сочувствие, которого я на самом деле не достоин и не ищу, - в конце этой небольшой речи он церемонно раскланялся, а когда выпрямился, его лицо вновь было полно надменного достоинства и не хранило ни следа живых эмоций. - Так чем я могу быть вам полезен?
- У меня трудности с ориентированием в подземельях, - ответила Джин, гордо подняв подбородок, чтобы напомнить Барону о том, что она ожидает от него помощи не во имя благотворительности, а потому, что они заключили сделку. - Я не понимаю, как можно отыскать нужную дверь, когда эта дверь выглядит точь-в-точь как стена и рядом нет ничего запоминающегося.
- И всего-то? - девушка готова была поспорить, что в его голосе послышались нотки искреннего веселья. - Вы меняете информацию, которой не обладает ни одна живая душа в Хогвартсе, на элементарный навык, которым владеет любой первокурсник?
- Не любой, - возразила Джин, задирая подбородок ещё выше. - Насколько я поняла, это что-то специфически слизеринское. А вы сами сказали, что ни один представитель... нашего факультета не поможет. Пока не припрёшь его к стенке, - она осмелела настолько, что послала Барону насмешливую улыбку, которую он принял благосклонно. - Так что, сделка состоится?
- Разумеется, мисс. Слизеринцы используют индивидуальные помечающие чары. Слышали когда-нибудь о таких? - девушка помотала головой, и Барон недовольно скривился. - Значит никто из ваших предков не учился на нашем факультете.
- Нет, сэр. Я первая из своей семьи, кто учится в Хогвартсе.
- Что ж, тогда всё понятно. Заклинание звучит так - "Инсигно". Но главное - это движение палочки. Достаточно разучить его и сразу перейти к невербальному исполнению...
За пять минут Барон объяснил ей, как именно рисовать требуемую фигуру, ещё пять ушло на то, чтобы изобрести индивидуальный элемент, который обеспечивал невидимость знака для любых посторонних глаз, и Джин изрисовала всю стену в тупике, в который призрак увлёк её для тренировки.
- Здорово, - искренне восхитилась она. - То есть я могу разукрасить своими метками хоть весь замок, и никто-никто, кроме меня, их не увидит?
- Никто-никто, кроме вас, - снисходительно подтвердил Барон, и тут же ехидно добавил: - и действующего директора. Поэтому, если появится непреодолимое желание рисовать неприличные картинки, то лучше всего его реализовывать здесь, в подземельях.
- Ого, - развеселилась Джин, - были прецеденты? - Барон только неопределённо хмыкнул. - Кстати, ваши последние слова звучат как совет. А я думала, что вы не даёте советов. Разве это не нарушение Кодекса Правильного Слизеринца?
- Не слышал о таком, - подхватил её игривый тон призрак. - Правильный слизеринец не руководствуется никакими кодексами, а исключительно собственными желаниями или выгодой. Поэтому я дам ещё один совет: если нужна помощь - не просите её, а требуйте. Так, как будто имеете полное право.
После этого Барон проводил её обратно в гостиную и перед тем, как оставить её в компании однокурсников, галантно склонился и поцеловал воздух около её руки, машинально протянутой для прощания.
- Спокойной ночи, мисс Найтли, - негромко сказал он, удостоив остальных церемонного кивка, и уплыл сквозь стену.
"Похоже, я только что получила ещё одну рекомендацию, и эта будет стоить подороже малфоевского наигранного расположения", - подумала Джин, устраиваясь в своём любимом углу, чтобы дождаться, когда Беллатрис соберётся спать.

Дата добавления: 2015-11-04