– Блейну немного нездоровится, – оскалилась вампирша. – На то, чтобы снова присоединить все конечности к телу, у него уйдет какое-то время. К счастью, у меня есть чем еще раз их оторвать. – Щупальца, грозно извиваясь, показались из-за ее спины и лениво поползли по полу. – А сейчас будет моя самая любимая часть…
Одно щупальце внезапно рванулось вперед и, схватив Курта за лодыжку, со всей силы дернуло его вперед. Он упал, и Марли тут же навалилась сверху. Она улыбнулась, чтото прошептала и снова впилась зубами в его шею. Курт мучительно закричал.
***
Минутой позже он лежал на деревянном полу, пытаясь хотя бы пошевелить рукой. На лестнице опять раздались шаги, и спустя мгновение возле него очутился ужасно перепуганный Блейн.
– Курт, – выдохнул он. – Курт, ты…
Курт открыл рот, пытаясь что-то сказать. Его взгляд устремился к потолку. Блейн в замешательстве нахмурился и поднял голову.
Марли, зацепившаяся щупальцами за деревянные балки под крышей, торжествующе оскалилась.
Когда она спрыгнула вниз, Блейн уже был на ногах, но вампирша и не думала нападать. Вместо этого она выскочила на лестницу.
– Ловушка, – прохрипел Курт и закашлялся. – Блейн, это ловушка.
В ту же секунду раздался громкий скрип захлопывающейся двери и безошибочный звук опускающегося засова.
Марли заперла их в маяке.
Глава 11
– Курт, это бесполезно!
Курт проигнорировал эти слова и снова врезался в дверь плечом. А потом снова. И снова. И…
Неожиданно перед ним возник Блейн, он оттащил его от двери, и они в считанные секунды оказались наверху.
– Перестань, – строго произнес он, усадив Курта возле окна. – Ты сломаешь руку.
– А ты мог бы и помочь, – угрюмо ответил тот, растирая плечо.
Блейн вздохнул и надкусил собственное запястье.
– Иди сюда. Я вылечу твою шею.
Курт скривился, посмотрев на окровавленную руку, но наклонился и быстро слизнул выступившие капли. Однако через секунду он метнулся к лестнице и, перегнувшись через перила, свесился вниз – его вырвало черной желчью.
Блейн тотчас оказался рядом. Судя по его виду, он не знал, что с Куртом, и это его пугало.
Наконец, Хаммел встал прямо, надсадно кашляя, вытер рот и слабо привалился к стене.
Блейн осторожно обхватил его лицо ладонями.
– Что с тобой? – Он лизнул открытую рану на шее, оставленную Марли, скривился, сплюнул на пол и даже вытер язык рукавом. – Кровь мертвеца. Ты что… Господи, ты пил ее?
Курт часто заморгал, пытаясь припомнить.
– Случайно. Она сбросила меня, а я потерял много крови, и… Вода попала мне в рот, я пытался ее откашлять, но не мог дышать.
– Ладно, – сосредоточенно кивнул Блейн. – Курт, все нормально. Ты ничего страшного не сделал. Но теперь я не смогу тебя вылечить. Если я снова дам тебе выпить моей крови, ты можешь умереть.
– Блейн, – прошептал Курт. – Я заперт с вампиром в маяке, из которого ни одному из нас не выбраться. Тут нет ни воды, ни еды. Так что уж лучше умереть раньше, чем позже.
Блейн ничего не сказал, но Курт уже и так знал, что прав.
***
Прошел час.
Курт совсем ослаб. Он то проваливался в забытье, то приходил в себя, прижавшись к плечу Блейна. Тот угрюмо смотрел на площадку прямо перед собой.
– Отсюда правда нет выхода? – прошептал Курт в один момент.
Блейн покачал головой.
– Я десятилетиями пытался выбраться из этого маяка. Единственный способ – открыть дверь.
– И, конечно, у тебя с собой нет телефона? – без особой надежды спросил Курт. Блейн снова качнул головой.
– Здесь все равно нет сигнала, – вздохнул он. – Или Wi-Fi. Этот маяк давно выключили, потому что даже лодки не проходили мимо него. Он теперь значит не более, чем маленькая точка на карте, сюда никто не ходит. С тысяча девятьсот четырнадцатого года ты первый посетил это место. – Блейн невесело усмехнулся. – И просто открыл дверь.
– На что это похоже? – спросил Курт. – Жизнь после жизни в таком месте? С тысяча девятьсот четырнадцатого года аж до две тысячи третьего?
– Это странно, – пробормотал Блейн. – И ужасно. К мысу приставали тысячи кораблей. Я слышал обрывки разговоров и радиопрограмм и смутно представлял, что происходит в мире, но… – Он вздохнул. – Я всегда знал, что мои смертные знакомые когда-нибудь умрут. Но, когда меня заперли в маяке, Шарлотт была жива и здорова, а когда я вышел, она уже была мертва, и на меня смотрел ее правнук. – Блейн тихо рассмеялся себе под нос. – Забавно. Я фантазировал, что Шарлотт как-то… узнает, где я, и придет меня выпустить. И, получается, моя фантазия сбылась, только намного позже.
– Как ты… – Курт помолчал, пытаясь придумать, как поделикатнее спросить. – Ну, прошло восемьдесят девять лет, как ты остался в своем уме? Вампиры же могут сходить с ума?
Блейн фыркнул.
– Ты <i> видел </i> Марли? Да, конечно, мы можем сходить с ума. Она теперь стала еще хуже, чем была девяносто восемь лет назад. И она на свободе…
Курт задрожал.
– Как думаешь, что она будет делать?
– Наверное, отправится за Уэсом. – Блейн снова вздохнул. – Жаль, что нельзя его предупредить. Или Майка, он сейчас осел в Нью-Хейвене. Но она, скорее всего, сначала разорвет на части жителей города. Марли ведь давно не ела. Если не считать тебя.
Курт кивнул.
– Но ты же сохранил рассудок.
Блейн мрачно улыбнулся.
– Были минуты, когда я его терял. Но… – Он поднял голову и посмотрел на ночное небо за окном. – В тот вечер, когда я ушел разбираться с Марли, был праздник в честь нашей помолвки с Шарлотт. Я думал, что успею вовремя, но… Ты знаешь, как все обернулось. Только перед моим уходом Шарлотт сунула мне в карман гардению. Ну, чтобы жених на празднике «выглядел солиднее». И этот цветок был со мной, когда я попал сюда. Он завял через пару дней, однако все еще пах. Это были ее…
– Любимые цветы, – закончил Курт за него. – Ты желал ей «сладких снов», да?
– Каждую ночь, провожая домой, – кивнул Блейн. – Откуда ты знаешь?
Курт улыбнулся.
– Мама рассказывала, что часто в детстве приезжала сюда, и в доме бабушки всегда пахло гардениями. А еще бабушка каждый вечер желала ей сладких снов и целовала в лоб. Мама тоже так делала, когда я был маленьким. И ее духи тоже пахли гардениями.
Блейн улыбнулся в ответ.
– Это вампирский обычай. У каждого клана и даже одиночек есть свой цветок. Это что-то вроде эмблемы или герба, по которому их могут узнать другие вампиры. Мы с Уэсом, Майком и Тиной сначала носили жасмин, но после встречи с Марли Уэс поменял его на белую розу. А когда умерла Тина, мы расстались и выбрали каждый по собственному цветку. У меня долго не было эмблемы, а потом Шарлотт положила гардению в мой карман… – Блейн помолчал. – Через какое-то время и аромат цветка увял, остался только запах боярышника. Это было ужасно, но я представлял, убеждал себя, что пахнет гарденией. В последние десять лет я начал сходить с ума, а потом ты открыл дверь. У меня был жгучий голод. Я напал на тебя, но ты пах гардениями. У меня сразу в голове прояснилось. Ты смотрел на меня огромными голубыми глазищами, у Шарлотт были такие же, и я просто…
Курт кивнул, уже догадавшись, что было дальше.
– В общем, я отнес тебя домой и обманом добился, чтобы ты пригласил меня внутрь. А потом остался на ночь, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.
– Я этого не знал, – пробормотал Курт.
– Через неделю ты уехал, – пожал плечами Блейн. – Я наконец-то смог покинуть Кейп-Код, ведь мост уже построили. Я путешествовал. Нашел Майка и Уэса. Они думали, что меня давно нет в «живых». Я заново изучал мир, но ни на секунду не выпустил из вида Провинстаун, а потом узнал, что в поместье Блан прибывает новый жилец в лице осиротевшего Курта Хаммела, и вернулся.
– Ты вернулся из-за меня? – удивился Курт.
– Конечно, – улыбнулся Блейн. – Ты же спас меня. Я хотел убедиться, что с тобой все будет в порядке. Вампиры уговаривали меня остаться с ними. Считается, что мы не стареем, но, на самом деле, время властно и над нами. Я не знал, как дальше существовать. А потом появился ты, и я внезапно обрел смысл жизни. Понимаешь, мне было просто необходимо найти кого-то, чтобы защищать. И этим человеком стал ты. Я использовал тебя, как предлог жить дальше. – Блейн усмехнулся. – И по иронии судьбы в первый раз после стольких лет я увидел тебя здесь.
– Я прятался. Ты напугал меня.
– Кажется, я делаю это постоянно, – кивнул Блейн.
– А потом ты расчистил для меня тропинку к дому, – фыркнул Курт. – Не самое изысканное ухаживание, если честно.
Блейн пожал плечами.
– Ты стал гораздо привлекательнее, чем я помнил.
– Лестью ты ничего не добьешься, – усмехнулся Курт. – Так что можешь сколько угодно говорить, какой я привлекательный.
– Очень привлекательный, – закатил глаза Блейн. – И еще имеешь невероятную способность притягивать к себе неприятности и дурные компании. А также выбирать совсем не то, что нужно.
– О чем ты? – нахмурился Курт.
– Ты должен был либо уехать из моего дома навсегда, либо остаться в нем и не высовываться. Ты не должен был выходить на задний двор и позволять голосу Марли приманить себя к колодцу.
Курт закатил глаза.
– Нужно было оставить мне подробную письменную инструкцию или предупредить лично, а не швыряться ключами.
– Это был чисто символический жест.
– Зачем?
Блейн отвел взгляд.
– Я слышал, как ты пел.
Курт застыл, но позволил ему продолжить.
– Все это время я пытался спасти тебя, но ты не прекращал попыток. В конце концов, это не привело бы ни к чему хорошему. Ты не хотел жить. Я спасал тебя, но ты упорно продолжал попытки покончить с собой. Я подумал, что если дам тебе ключ, то ты примешь решение самостоятельно и найдешь смысл жить. А ты пел песню, и… – Блейн внимательно посмотрел на Курта. – Я надеялся, что ты решишь остаться.
Курт обхватил его лицо ладонями.
– Я… – произнес он дрожащим голосом. – Все было плохо. Школа, смерть папы. Мне пришлось переехать сюда. Я ни с чем не мог справиться. Мне хотелось хоть что-то контролировать в своей жизни. – Курт вздохнул, сильнее навалившись на Блейна. – Но другие все еще пытаются сделать это за меня. Марли. Скотт. Даже ты. Вот почему ты так сильно меня пугаешь. С тобой я не в состоянии контролировать свою жизнь. Не из-за того, что ты… – Курт прикусил губу. – Когда ты рядом, я не против того, чтобы уступить контроль. Вот почему я решил остаться, – прошептал он. – Просто мне захотелось увидеть небо. Прости, я все испортил.
– Прости, что не предупредил, – пробормотал Блейн в ответ. – А теперь мы застряли в этом маяке. Ну, в этот раз у меня хотя бы есть ты, и я не чувствую запах боярышника.
Курт грустно улыбнулся.
– Но я не продержусь долго, Блейн. Рано или поздно…
Блейн крепко прижал его к себе.
– Когда это случится, я оторву ветку боярышника от стены и покончу с собой.
– Блейн…
– Курт, – решительно перебил тот. – Я был заперт здесь восемьдесят девять лет и выбрался только благодаря тебе. Тебе было восемь, и ты, конечно, без вопросов открыл дверь, но на это потребовалось восемьдесят девять лет. Возможно, во второй раз мне так уже не повезет.
– Но вдруг однажды ты сможешь выбраться, – попытался возразить Курт.
– И кем я к тому моменту стану? Курт, я не хочу думать, в кого превращусь, если сойду с ума. И в этот раз я потеряю буквально все.
– Нет, не потеряешь!
Блейн нахмурился.
– Курт, я потеряю тебя. А значит – все.
– Но ты не можешь…
– Мне кажется, таким был изначальный план того охотника, – мрачно улыбнулся Блейн. – Когда он запер меня здесь. Наверное, он думал, что я покончу с собой после пары десятков лет. Именно для этого здесь все обито боярышником. Боярышник – их отличительный знак.
Курт нахмурился.
– Но ты сказал, что только у вампиров есть цветы-эмблемы.
Блейн закатил глаза.
– Наверное, они посчитали, что это будет остроумно. Ведь когда цветы отцветают, они становятся…
– Ай, – зашипел Курт, когда Блейн неосторожно надавил на рану.
Тот тут же убрал руки.
– Прости, я не…
– Все в порядке, – покачал головой Курт. – Ты не виноват, это все Марли со своими несуразно огромными зубами. – И вдруг он застыл, кое-что припомнив. – Блейн, как далеко ты был прошлой ночью?
– Ох, – задумался Блейн. – Не знаю, в паре сотен футов, наверное.
– И ты преодолел их всего за пару секунд, выбрался из воды, добежал до дома и поймал меня.
– Адреналин – это что-то вроде приманки для вампира, – пожал плечами Блейн. – Это он заставил меня вернуться к тебе. Тина однажды целый дворец чуть не разрушила, чтобы спасти Майка, тогда еще человека.
– Значит, если я прыгну с лестницы?.. – неуверенно проговорил Курт, покосившись на ступеньки.
Блейн удивленно поморгал.
– Я тебя поймаю. Это же очевидно.
– Потому что ты пил мою кровь, – кивнул Курт. – Как и Марли. Может вернуть ее сюда? Я прыгну вниз, и мы свободны! – Он попытался встать, но Блейн не позволил.
– Это очень умно, Курт, но нам никак не поможет, – покачал головой он. – Конечно, она вернется, но спасать тебя не будет. Я спасал тебя, потому что хотел этого, а Марли точно не захочет.
Курт расстроенно кивнул.
– Да ладно, – тихо проговорил Блейн. – Мне уже не выбраться за эти стены.
Курт снова задумался.
– А ты сможешь отломать кусок от лестничных перил?
Блейн удивленно посмотрел на него.
– Конечно, смогу. Они же оловянные. – Он с легкостью оторвал пару метров металлической полоски от перил. – А зачем тебе?
Курт забрал кусок лома, встал, слегка пошатываясь от потери крови, и, собравшись с силами, со всей силы ударил по оконному стеклу.
– Курт, какого черта ты делаешь?
– Вытаскиваю нас отсюда, – пропыхтел Курт и размахнулся еще раз. Стекло разбилось. Он отбросил железку в сторону, неловко протиснулся через получившийся проем, попутно порезавшись о торчащий осколок, и выбрался на железный балкон.
– Видишь? – улыбнулся он. – Все просто!
– Курт, это только тебе железо не мешает, – вздохнул Блейн. – Даже если я вылезу в окно, я не смогу пройти через балкон.
– А я думаю, что сможешь, – возразил Курт и осторожно присел на перила. Блейн в ужасе уставился на него.
– Курт, что ты делаешь?
– Марли не придет, потому что не захочет спасать меня, – ответил тот, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди. – Но, может, у тебя получится выбраться, потому что ты-то захочешь.
– Курт, залезай обратно, – запаниковал Блейн, сообразив, что к чему. – Залезай обратно сейчас же!
– Ты сам сказал! – крикнул Курт. – Ты сказал, что спасешь меня во что бы то ни стало, что даже отмененное приглашение тебе не помешает!
– Это была риторическая фраза! – воскликнул Блейн.
– Правда? – поинтересовался Курт так, словно и не сидел на тонких перильцах на краю бездны. – У Тины было приглашение в тот дворец, который она едва не разнесла, когда пыталась спасти Майка?
– Не знаю.
– Вот именно! – улыбнулся Курт. – Разве ты не понимаешь? Все получится! Ты поймаешь меня, Марли вернется, мы запрем ее в маяке, и…
– Отсутствие приглашения – это одно, но железо – совсем другое! – отчаянно проговорил Блейн. – Вернись, это же самоубийство!
– Нет, – улыбка Курта померкла. – Я делаю это не потому, что хочу умереть. Блейн, я делаю это, потому что хочу жить!
Блейн смотрел на него с нечеловеческим страданием в глазах.
Курт нервно облизнулся и продолжил:
– Ты спасаешь меня, когда я в беде. И сейчас тоже спасешь. Я не умру. Все будет хорошо.
– Ты не знаешь этого наверняка!
– Знаю! – покачал головой Курт. – Потому что ты вытащил меня из дома в тот вечер после ресторана. Ты думал, что я умираю, и ничто не остановило тебя.
– Потому что ты пригласил меня, когда был маленьким! – рявкнул Блейн. – Это не одно и то же…
– Я не об этом, – покачал головой Курт. – Ты прорвался через ворота, чтобы добраться до меня.
Сбитый с толку Блейн вопросительно посмотрел на него.
– Эти ворота сделаны из железа, Блейн, – улыбнулся Курт, разжал руки и откинулся назад.
Глава 12
Все происходило, как в замедленной съемке.
Курт падал с балкона так стремительно, что воздух свистел в ушах. Он смотрел на окно и ждал, ждал, ждал…
И вдруг испугался. А что, если Блейн не успеет? Что, если ничего не получится? Господи, он же сломает себе шею! Надо хотя бы попытаться приземлиться на ноги, со сломанными ногами Курт, по крайней мере, сможет доползти до двери и выпустить Блейна. Мать твою, и почему он не спрыгнул из окна, которое было ближе к двери?
Мир резко крутанулся перед глазами. Курт увидел, как кто-то продирается к маяку через деревья, и… Точно, он совсем забыл о Марли.
Он снова посмотрел на окно и… внутренне возликовал. Блейн летел к нему с вытянутыми вперед руками! Все получилось!
Сильные руки схватили его за пояс и прижали к натренированному телу. Они приземлились на сосну, и Блейн усадил Курта на одну из крепких веток. Его глаза были черными от ярости.
– Курт!
– Да?
– Никогда так больше не делай.
– Но я же сказал, что…
Блейн заставил его замолчать, прижав палец к губам.
– Никогда. Так. Больше. Не делай. Пообещай. Сейчас же.
– Обещаю, – улыбнулся Курт и поцеловал подушечку пальца.
– Я люблю тебя, – выдохнул Блейн, придвинувшись ближе.
И тут дерево сильно накренилось, и Курт от неожиданности соскользнул с ветки. Он попытался за что-нибудь уцепиться, но не смог. Марли одним из щупалец схватила Блейна за ногу. Они оба упали куда-то вниз.
Наконец Курт умудрился ухватиться за какую-то ветку и даже на секунду повис на ней, но та почти сразу сломалась под его весом, и он тоже полетел на землю.
Упав на бок и сильно ударившись, Курт неловко перевернулся на живот и замер, когда что-то под ним хрустнуло. Он в панике уставился на красный от крови снег и не сразу понял, что это не его кровь… Да и вообще не кровь. Курт наклонился поближе, чтобы рассмотреть и понюхать пятна.
Это были ягоды.
Он тупо уставился на оставшуюся в руке ветку, на знакомые темно зеленые листья, поднял взгляд на соседнее с сосной дерево, в которое врезался при падении, и…
– Боярышник, – прошептал Курт.
Драка вампиров продолжалась, но он не мог толком разглядеть, кто брал верх. Он видел случайные движения рук, щупалец, но ничего не мог понять. Посмотрев на маяк, Курт ахнул от ужаса.
Блейн, спасая его, пробил огромную дыру между балконом и окном. Маяк больше ничем не мог им помочь. Даже если бы им удалось запихнуть Марли внутрь, она выбралась бы в одно мгновение.
Им позарез нужен был план Б.
Раздался громкий треск и пронзительный крик. Блейн потерял руку, а Марли лишилась трех своих щупалец. Оставшийся скользнул Андерсону за спину, обхватил его за пояс и отшвырнул далеко в океан.
В мгновение ока Марли оказалась рядом с Куртом.
– Привет, – промурлыкала она. – Кстати, твоя бабушка передавала привет.
– Ты, – выдохнул тот. – Ты…
– Она была старой и горькой, но, судя по выражению твоего лица, оно того стоило, – безумно захихикала Марли.
Курт моргнул, и все вдруг прояснилось. У него в голове мгновенно сложился план. Он изобразил на лице мучение и, вцепившись в шею, запричитал:
– Пожалуйста, не кусай меня больше! Я этого не перенесу!
Марли расхохоталась, с легкостью отпихнула его ладонь и с громким чмоканием вонзила зубы в свежую рану.
– Знаешь, – победно пробормотала она, вгрызаясь в сухожилия, – ты последний из рода Шарлотт. Теперь они все мертвы вместе с ее именем, вместе с памятью о ней. И позволь сказать, Курт… – Она сделала еще один длинный жадный глоток. – Месть еще никогда не была так сладка.
– Правда? – хрипло переспросил Курт. – Тебе так нравится кровь мертвеца?
Марли застыла, а затем вдруг резко отстранилась, широко открыв глаза. Неожиданно она согнулась пополам, и черная желчь хлынула из ее рта.
– Я знал, что ты не почувствуешь ее, – мрачно пробормотал Курт. – Ты же почти век в ней проплавала. – Он поднял с земли ветку боярышника. – Но это на всякий случай. Вдруг у тебя выработался какой-нибудь хренов иммунитет. – Курт вонзил ветку в спину Марли, а потом еще раз и еще. А когда вампирша распласталась на снегу лицом вниз, он воткнул ее в неподвижное тело в последний раз и оставил в ране.
Курт сделал шаг назад. Его ноги дрожали от слабости и страха, шея буквально горела от боли. Он начал оседать на землю, но Блейн поймал его.
– Курт, что ты сделал?
– Видишь? – улыбнулся тот. – Я же говорил, что ты меня поймаешь.
– Курт, зачем ты это сделал? Ты же знаешь, что я не могу тебя вылечить, – с отчаянием проговорил Блейн, бережно обнимая его, чтобы не тревожить раны, но Курт уже не чувствовал боли.
– Я хотел, – пробормотал он. – Хотел… остановить ее, и…
– И?
– Я хочу… жить.
А затем в его глазах потемнело.
***
Вспышки.
Свет.
Звуки.
…гардении?
Боль.
Разговоры.
Громкие звуки.
Тишина.
Пение?
– <i> Ты привел меня к свету …</i>
Кто-то грустит?
– <i> Никаких сожалений, только любовь. </i>
Блейн?
– <i> Мы можем танцевать до самой смерти… Ты и я, мы будем молоды всегда.</i>
И снова темнота.
***
Проснулся Курт в абсолютно белом помещении.
Моргнув, он оглядел белоснежный потолок, такой же ночной столик, кровать с ослепляющим своей белизной постельным бельем и белую пижаму. Рядом стоял автомат, мерно отсчитывающий ритмы его сердца.
Больница. Курт был в больнице.
Он вновь посмотрел на ночной столик. Гардении. Полная ваза гардений. Курт улыбнулся.
Сбоку кто-то зашевелился, и Курт вскинул голову. Но это был не Блейн, а словно постаревший лет на двадцать Эдмунд.
– Мистер Хаммел, – выдохнул он, подойдя к кровати. – Вы очнулись.
– Эдмунд, – пробормотал Курт пересохшими губами. – Что…
– У меня прискорбные новости о миссис Блан, – сказал дворецкий. – Прошлой ночью я нашел ее мертвой. Доктора сказали, что это, скорее всего, из-за состояния ее здоровья.
Курт кивнул, сморгнув выступившие слезы. Они с бабушкой не особенно любили друг друга, но он не желал ей смерти, особенно от рук Марли.
– Теперь вы единственный наследник особняка и всех владений семейства Блан, – продолжил Эдмунд. – Вам нужно будет прочитать все официальные бумаги и найти опекуна.
– Ладно, – кивнул Курт, переведя взгляд на вошедшую медсестру. – Кажется, я уже знаю, кто это будет.
– Мистер Хаммел, – улыбнулась девушка в белоснежном халате. – Я так рада, что вы пришли в себя!
Курт вымученно улыбнулся.
– Скажите, где-то здесь должен быть мой друг. Он принес меня сюда.
– Мистер Андерсон? – уточнила медсестра. Курт кивнул. – Да, он был здесь. Сказал, что с вами произошло что-то ужасное. На вас напал бешеный осьминог?
Курт опустил взгляд на руки и увидел на них большие следы от присосок щупалец Марли.
– Можно и так сказать.
– Мы очень рады, что вы очнулись, мистер Хаммел, – снова жизнерадостно улыбнулась девушка. – Прошлой ночью в городе случилось несколько убийств, и мы никого не смогли спасти. Здорово, что нам удалось помочь хотя бы вам. И мистер Андерсон тоже был чрезвычайно рад этому. Он все разрабатывал план на случай непредвиденных обстоятельств.
Непредвиденные обстоятельства. Если бы Курт не справился, Блейн обратил бы его.
– А что с ним? Он ушел домой?
Медсестра пожала плечами.
– Наверное. Он сказал, что больше не нужен, и ушел. Где-то после полудня.
Курт замер.
– Полудня?
– Да, – кивнула медсестра. – И оставил окно открытым, хотя я просила не открывать. Комната оказалась наполовину задымлена, пока я его не закрыла.
– Задымлена? – с тревогой переспросил Курт.
Девушка закатила глаза.
– Да. Скорее всего, школьники опять баловались. Наверное, скинули что-то горящее с крыши и попали прямо в боярышник. Он обгорел до половины.
Курт снова сморгнул выступившие слезы.
– Ой! – засуетилась вдруг медсестра и полезла в сумку, которую только что сама принесла. – Вспомнила! В следующий раз, когда увидите мистера Андерсона, передайте ему это, пожалуйста. Мы нашли его во дворе. Наверное, он упал с подоконника…
Курт с благоговением принял из ее рук чуть обгоревший и все равно идеальный кардиган с узором из лобстеров, прижал его к груди и разрыдался.
***
Он пролежал в больнице три дня, и это время показалось ему вечностью. За это время он ознакомился со всеми бумагами по поводу своего наследства.
Бабушка была кратка. Она оставила ему поместье, все фамильные земли и имущество. А вот в документах Блейна пришлось основательно покопаться. Вместе с ними он передал записку, в которой сообщал, что решил оставить Курту все, чтобы обеспечить ему самую достойную жизнь, и что его помощь больше не требуется. В самом конце была приписка: «Сладких снов, Курт. Даже если теперь и без меня».
Курт получил имение Андерсонов со всем его содержимым и прилегающими землями.
Но ему это все было не нужно.
Эдмунд почти все время проводил с ним. Он заявил, что, раз Курт – последний из рода Блан, он, как дворецкий, должен служить ему до самого конца. Как-то их даже навестила его племянница – Рэйчел. Она угощала Курта вегетарианским орехово-банановым хлебом, который тот принял с натянутой улыбкой и неискренней благодарностью.
В день выписки Эдмунд снова поднял больной вопрос:
– Мистер Хаммел, к концу недели вам нужно выбрать официального опекуна, который будет за вами присматривать.
Курт кивнул. Он все еще был одет в кардиган Блейна
– Я понимаю, вам сейчас очень непросто, но я разговаривал с вашей бабушкой о том, что делать, если она умрет до вашего восемнадцатилетия. Официальных бумаг не подписано, но миссис Блан сказала, что лучше будет, если имение окажется под моим присмотром. Я провел в нем почти двадцать лет…
– Конечно. Хорошо, – согласился Курт. – Составьте официальные бумаги. Если хотите, можете вообще все забрать.
– Нет, мистер Хаммел, – покачал головой Эдмунд. – Это ваше наследство…
– Мне оно не нужно, – прошептал Курт. – Составьте бумаги.
***
Позже снова пришла Рэйчел. Она, не замолкая, щебетала о том, как будет здорово, если они станут друзьями. Курт кивал, не обращая на это внимания. Он занес руку, чтобы подписать готовые документы на передачу наследства Эдмунду Берри, но вдруг замешкался и неудачно повернул голову. Рана на шее снова открылась.
– Черт, – пробормотал Курт, прижав ладонь к повязке. Пальцы стали влажными от крови, пара крошечных капель упала на документы.
Эдмунд позвал медсестру, и она быстро сменила повязку. Курт все это время задумчиво смотрел в окно. Красные капли на белых листах бумаги напомнили ему кровь, которую он видел тогда на снегу возле маяка. Он нахмурился. Но ведь там была совсем не кровь, а раздавленные ягоды…
<i >– …Именно для этого здесь все обито боярышником. Боярышник – их отличительный знак.
– Но ты сказал, что только у вампиров есть цветы-эмблемы.
– Наверное, они посчитали, что это будет остроумно. Ведь когда цветы отцветают, они становятся…</i>
Плодами. Цветы становятся плодами, когда отцветают. А цветы боярышника становятся боярышниковыми….
– Ягодами, – прошептал Курт, подняв взгляд на Эдмунда и Рэйчел.
Охотники семьи Берри.
– Вон! – твердо произнес он.
Эдмунд удивленно посмотрел на него.
– Курт?
– Вон! – повторил Курт. – Ты уволен. И для тебя я мистер Хаммел.
Рэйчел напряглась.
– Курт, в чем дело?
– Как бы сильно ты и твоя семья ни старались, – медленно и четко проговорил Курт, холодно посмотрев на нее, – вы никогда не наложите лапы на имения Блан и Андерсонов. Я знаю, что твой прадедушка пытался жениться на моей прабабушке, но ничего не вышло тогда и определенно не выйдет сейчас. – Он разорвал подсунутые документы пополам. – И я уж точно никоим образом не позволю вам захапать дом Блейна.
Эдмунд помрачнел.
– Я жил в поместье Блан двадцать лет!
– В надежде, что бабушка сделает вас наследником? Или по какой-то другой причине? Мама говорила, что вы начали работать у нас, когда она училась в старшей школе. Вы думали жениться на ней?
Эдмунд вздрогнул, и Курт невесело улыбнулся.
– Вон из моей палаты, пока я не позвал медсестру.
Бывший дворецкий вскочил на ноги.
– Пойдем, Рэйчел.
Младшая Берри послушно встала и вышла вслед за дядей, напоследок одарив Курта высокомерным взглядом.
Тот медленно выдохнул и расслабился.
***
Особняк Блан был пустым и холодным. Курт шагнул через порог дома поздней ночью и вздохнул. Звук утонул в окружавшей его тишине.
Дом, милый дом.
Он медленно поднялся к себе комнату – восхождение было непростым, потому у него все еще болело все тело, и казалось, будто оно заняло несколько часов, – и упал на кровать, пахнущую гардениями.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |