Тема 6. Западные школы управления XX В. 8 страница

язык с менеджерами». Методология ситуационного подхода по­зволяет, по мнению его сторонников, последовательно преодолеть этот недостаток.

Одной из конкретных попыток представить методы исследова­ния операций с позиций ситуационного подхода является работа Д. Миллера и М. Старра «Управленческие решения и исследова­ние операций» (1970). Авторы этой книги намеренно строят изло­жение материала не вокруг различных формализованных методов, а на основе типов деловых ситуаций и таких направлений деловой практики, как рыночные операции, производство, финансы и др. Они не столько стремятся сделать читателей книги специалистами по различным методам исследований операций, сколько хотят показать менеджерам и специалистам по исследованию операций, как можно использовать методы количественного анализа в раз­личных конкретных ситуациях.

Были среди сторонников ситуационного подхода ученые, ко­торые, несмотря на успехи, достигнутые благодаря новейшим методам управления, настойчиво продолжали доказывать, что не было, нет и в принципе быть не может науки управления, ибо руководство — это прежде всего искусство, и поэтому оно не подчи­няется правилам, не может быть кодифицировано, расшифровано. Эта иррационалистическая концепция дополнялась и эмпиричес­кими аргументами: напоминалось о многообразии и уникальности условий, ситуаций и проблем, с которыми сталкивается менед­жер, указывалось на качественные различия управленческой дея­тельности в разных областях, подчеркивалось значение личности управляющего, решающая роль субъективного фактора и т. д.

Справедливо отмечая недостаточность абстрактных постулатов и умозрительных выводов, сторонники этого подхода по существу отрицали значение теории и сводили проблему управления к лич­ным способностям и эмпирически обретаемым навыкам. Типичным представителем этой нигилистической в сущности точки зрения является профессор Мичиганского университета Дж.С. Одиорне. В статье «Джунгли теории управления и экзистенциальный менед­жер» (1966) Одиорне утверждает, что «общая теория управления невозможна». Он доказывал несостоятельность бихевиористских концепций и формализованных моделей управления, которые, по его мнению, затрагивают лишь наименее существенные аспекты деятельности менеджера. В отличие от этих спекулятивных, по мнению Одиорне, построений, эмпирические исследования мо­гут иметь некоторое значение, но лишь в тех случаях, когда они непосредственно связаны с конкретным опытом.

Одиорне предлагал применять конструируемую им экзистен­циальную теорию управления. Основная ее идея — это отрицание возможности подведения управленческой деятельности под опре­деленные закономерности, правила, нормы. «С точки зрения абстрактного ученого в области управления, мир менеджера часто оказывается безответственным и недисциплинированным». Ясно во всяком случае то, что это мир субъективных наблюдений, стремлений, решений, не поддающихся эмпирической верифи­кации. Следовательно, надо отказаться от игнорирующей специ­фику менеджмента науки управления. Одиорне присоединяется к высказыванию Камю: «Мы стоим перед трудным выбором между описанием, которое достоверно, но ничему не учит, и гипотезами, которые претендуют на то, что учат, но не являются достовер­ными». Реально действующий, или экзистенциальный, менеджер не столько соблюдает правила, установленные научным менедж­ментом, сколько самым непредвиденным образом (неожиданно также для своего конкурента) нарушает их и благодаря этому до­стигает успеха.

Одиорне заявлял, что все современные теоретические школы управления весьма упрощенно рассматривают исключительно сложную и многообразную деятельность реального менеджера-бизнесмена, между тем как он страдает не от отсутствия эмпири­ческих данных, а от избытка таковых. Представители количественных и бихевиористских теорий придают значение лишь систематичес­кому наблюдению и анализу деятельности менеджера, критикуя эмпирическую школу, которая делает акцент не столько на сис­темности исследования, сколько на осмыслении конкретного индивидуального опыта руководителей во всем его своеобразии. Одиорне поддерживает эмпирическое направление в полемике с системным подходом. Он утверждает: «Единственная альтер­натива — это вернуться назад к экзистенциальному менеджеру со всей ужасающей сложностью его действий и выборов. Будучи удивительно далеким от доминирующих джунглей теории управле­ния, корни которой восходят к количественной, бихевиористской и классической школам, движение мысли, которое определяется как экзистенциализм, является фактически, если не по признанию, философией, вокруг которой преуспевающий менеджер органи­зует свою жизнь и работу. Из всех школ теории управления она более всего сходна с эмпирической школой».

Надо отметить, что эмпиризм Одиорне, в отличие от предста­вителей эмпирической школы, сводится к личному, неповтори­мому, лишенному элементов общезначимости экзистенциальному опыту менеджера. Ключ к этому опыту — не исследование, а вы­живание, которое может быть стимулировано экзистенциальной онтологией, или учением о существовании. «Онтология является, хотя и бессознательно, руководящей философией самого экзис­тенциального менеджера, философией его выбора и действий».

Как известно, экзистенциализм понимает существование как субъективное состояние человеческого индивида, состояние пол­ного отключения от эмпирических мотивов, соображений, влия­ний, когда индивид действует соответственно своей экзистенции и потому абсолютно свободно. Эту концепцию Одиорне пытался применить к менеджеру, хотя, конечно, с точки зрения филосо­фии экзистенциализма менеджер отнюдь не является экзистенци­альным индивидом, так как его выбор определяется вполне кон­кретными желаниями, например, стремлением к максимизации прибыли. По Одиорне, суть менеджера заключается в том, что он существует, решает, действует. «Вначале менеджер существует, затем создает самого себя. Психологи (бихевиористы) пытаются представить поведение менеджера исходя из его объективных, т. е. не относящихся к его индивидуальности, характеристик; мате­матики стремятся поднять хаотическую природу его деятельности до уровня рациональной системы действий. Но и те, и другие игно­рируют субъективность, индивидуальность, импульсивность менед­жера, как и ситуации, в которых он действует и которых, как правило, не постигает абстрактный анализ».

Одиорне отмечал, что «почти все школы управления занимаются исследованием проблем руководства в крупных корпорациях, в силу своего могущества огражденных от действия множества факторов, с которыми сталкиваются менеджеры менее крупных и совсем уж небольших фирм. Теоретики, как правило, игнорируют деятельность мелких фирм, где менеджеры обычно не только не преуспевают, но и терпят полное поражение. Почти все современные концепции управления, преподаваемые как в школах бизнеса, так и на различ­ных курсах менеджмента, сводятся к следующему: как стать хорошо оплачиваемым служащим одной из 500 крупнейших американ­ских корпораций? Никто при этом не задумывается над тем, как те же самые принципы могут быть применены в 37 000 фирм с числом работающих от 100 до 500 чел., в 4 300 000 фирм с чис­лом работающих от 1 до 99. Какие теории управления занимаются такого рода фирмами, средняя продолжительность существования которых не превышает 7 лет? Все рассуждения теоретиков менедж­мента, относящиеся в основном к профессиональным руководи­телям, прячущимся в убежищах крупных корпораций, не выдержат никакой проверки, если хотя бы немного расширить сферу их приложения».

Одиорне пытался доказать, что большинство обстоятельств, которые окружают экзистенциального менеджера, просто не под­даются никакому теоретическому анализу. При этом он ссылался на заявление одного из президентов Американской ассоциации управления Л.А. Эппли о том, что «во многих областях теории управления мы парим вслепую», и подчеркивал, что теоретики менеджмента явно недооценивают определяющую роль этих обла­стей и факторов. «Мы не можем ни планировать их, ни избежать их, мы можем только бороться против них и, в конце концов, быть разбитыми ими или переключиться на уничтожение друг друга». Принципиальную невозможность создания науки управ­ления он объяснял существованием 5 ситуационных ограничений (situational limits), суть которых в следующем.

Первое ограничение заключается в постоянной ситуаци-ональности (situationality) самого менеджера, который, не успевая выйти из одной критической ситуации, немедленно попадает в другую. Он живет и действует в постоянно меняющейся обста­новке со многими неизвестными. Едва удается ему определить или решить какую-либо проблему, как обнаруживается, что число труд­ностей явно умножается именно потому, что часть из них уже преодолена. Он надеется опереться на свой прошлый опыт, но новые проблемы требуют новых решений. Тем не менее, только прибегая к своему прошлому опыту, к оценке конкретных ситуаций, через которые он прошел, менеджер может подготовить себя — правда, весьма неуверенно, без всяких гарантий на успех — к новым, всегда неожиданным, как правило, парадоксальным, ситуациям.

Второе ситуационное ограничение — это удача. Одиорне подчеркивает, что все теории, за исключением разве статистики и теории игр, сбрасывают со счетов это обстоятельство, в то время как в реальной действительности для реального менеджера оно имеет огромное значение. Одиорне рассматривал «удачу как чис­тую случайность, нечто вроде выигрыша в лотерее на билет, кото­рый ты к тому же не покупал, а где-то нашел. Никто не знает пути к удаче, не знает, где она его ждет: она, как и беда, всегда застает врасплох. Наивны поэтому представления науки управления о том, что менеджер управляет событиями. Самое большее из того, что возможно, — это приспособление к обстоятельствам. Потому-то применение логического позитивизма к деятельности менеджера наталкивается на жесткие ограничения. Логические конструкции,

даже если они были созданы на основе существующих фактов и факторов, не могут применяться к новым отношениям».

Третье ситуационное ограничение — борьба и конфликты, которыми сопровождается вся деятельность менеджера. Одиорне имеет в виду прежде всего конкурентную борьбу между предпри­нимателями, в которой активное участие принимают менеджеры. Однако, не ограничиваясь констатацией этого бесспорного факта, Одиорне, следуя экзистенциалистской методологии, сводит кон­курентную борьбу в рыночных условиях к некоей общечеловечес­кой ситуации, заключающейся в том, что «полное согласие между людьми невозможно. Людям вообще присуще стремление строить свои отношения с позиций «господства сильного», путем всевоз­можных махинаций и манипуляций, и лучшее, на что можно наде­яться, — это конкуренция без откровенно выраженной враждеб­ности. В основе всего этого лежит всеобщий конфликт между ограниченными ресурсами человечества и неограниченными при­тязаниями людей. С этой точки зрения, конкуренция оказывается естественной и, увы, неизменно критической ситуацией. Ограни­ченность ресурсов вызывает неудовлетворенность и недовольство, острие которых направлено против тех, кто добился успеха. Никакие попытки разрешить этот конфликт на основе бихевиоризма или математических моделей ничего дать не смогут, кроме, пожалуй, того, что помогут одной из сторон временно выиграть или же быстрее проиграть в происходящей борьбе».

Четвертое ситуационное ограничение, которое принципи­ально несовместимо ни с какими из существующих научных тео­рий управления, — это постоянно сопровождающее менеджера чувство неизбежной вины. Речь идет о конкретной вине, связанной с сознанием совершенного проступка. Чувство вины априорно, и оно присуще менеджеру, поскольку он — менеджер, т. е. сделал свой экзистенциальный выбор. По сути дела, оно даже незави­симо от отношения менеджера к другим людям: это прежде всего сознание вины перед самим собой за свои собственные промахи, неудачи, которые неизбежны как следствие выбора менеджер­ского существования. Менеджер обречен на то, что всегда наряду с успехом его ждут неудачи. Терпя неудачи и стремясь всячески продлить желаемый успех, менеджер большую часть времени, даже в период преуспевания, связан чувством неизбежной вины, по­стоянно говоря себе: «Если бы я только сделал нечто иное». Чув­ство вины перед собой никогда не покидает менеджера и поэтому не может не оказывать непрестанное влияние на его поведение.

Наконец, пятым экзистенциальным ограничением, «необ­ратимым и неуправляемым», является смерть менеджера, т. е. его последняя возможность: «не быть». Поскольку Одиорне рассуж­дал об экзистенциальном менеджере, смерть оказывается самым сильным доводом против возможности существования научной теории управления. «Ведь смерть — это не то, что происходит в конце жизни просто как завершение, заключительный аккорд. Смерть — это то, что присутствует в жизни, в экзистировании, поскольку оно сознает, переживает само себя. Значит, жить — это жить смертью, присматриваться, прислушиваться к ней, созна­вать, что она становится тебе все ближе, все интимнее и что эта близость прекратится лишь вместе с твоей смертью. Действитель­ность и проще, и сложнее. Мотивы, которыми менеджер руковод­ствуется, субъективны, они проникнуты симпатиями и антипа­тиями, любовью и ненавистью, страхом и надеждой. Полагать, что мотивы опираются на обоснованные доказательства, значит рас­сматривать менеджера со стороны. Гораздо убедительнее было бы считать, что преуспевающий менеджер слишком занят достиже­нием успеха, чтобы тратить время на теории, которые пытаются объяснить ему его успехи. Экзистенциальный менеджер слишком занят тем, чтобы оставаться просто существующим».

Одиорне сравнивал менеджера с практиком, у которого не остается времени для исследований, или с моряком, настолько занятым своим делом, что он не в состоянии изучать отвлеченные вопросы, которые занимают кабинетного теоретика именно по­тому, что он находится не в море, а в эфире чистой мысли. «Где же в таком случае место для теории управления? — спрашивает Одиорне и отвечает: — Устраните действие всех ситуационных различий между менеджерами, конфликт, удачу, вину, смерть, и теория управления получит условия для спокойного плавания. Но вы устраните тем самым и реальный мир с его фактической неотвратимостью и получите в результате некие бесплодные уп­ражнения в абстрактной логике.

Сложная природа человека и условия, в которых он действует, не станут проще, если рассматривать его как логическую машину, а его деятельность — как математическую модель или систему внешних устройств ЭВМ. И все же мы не вправе совсем отказаться от теоретического осмысления менеджерской деятельности. Прин­ципы этой деятельности иррациональны, но все же они сущест­вуют. Их пока еще никто не открыл, не описал. Те, кто пытался это сделать, шли путем логического анализа, будто бы вычленяющего

принципы, которые затем подвергаются эмпирической верифи­кации. Но этого недостаточно для понимания управленческой деятельности. Абстрактный подход низводит до нонсенса всю моральную и экзистенциальную деятельность менеджера. Теория должна быть экзистенциалистской: ее исходным пунктом может являться лишь непреодолимая субъективность человеческого инди­вида, осуществляющего свой жизненный проект». Итак, кризис научной теории управления может быть преодолен лишь на основе философского иррационализма, раскрывающего иррациональную бездну существования и указывающего пути предотвращения на­учных предрассудков.

Таковы вкратце суть идеи «ситуационности» и ее различные реализации в трудах основоположников.

Дата добавления: 2015-11-04