Чип и Дэйл играют влюбленных 82 страница

— Потому что ты страшная.

— Что-о-о? — вскрикнула девушка тут же. Ее разозленный вид позабавил Ника, и он впервые за несколько дней искренне улыбнулся. — Потому что я нормальный мужик, а не извращенец.

— Да большая половина, как ты сказал, нормальных мужиков, не долго думала бы, что делать! — возразила Ника с жаром.

— Значит, я отношусь к их меньшей половине. — Отозвался Никита. Девушка облизала малиновые губы, пересохшие от того, что Ник находился рядом, он увидел это, и ему тут же вздумалось поцеловать их. Наверное, он зря сделал это, и сколько бы потом Ник не рефлексировал по этому поводу, он все больше и больше понимал, что то, что он натворил, было угодно самой Судьбе. В нее молодой человек не переставал верить несмотря ни на что. Наверное, ему и Ольге было не суждено быть вместе. Иначе, почему та, которую он любил, считал ангелом и защищал даже от собственного брата, так внезапно появилась в этом месте?

Никита, ни слова не говоря, коснулся малиновых губ своей лже-подруги, думая, что если бы сейчас она начала приставать к нему, как в тот вечер и ту ночь, он бы не удержался. Ника вздохнула, приказывая себе стоять на месте и не двигаться: ни отталкивать парня, ни льнуть. Ей показалось, что ее персональный мучитель расстроен, и девушке стало жалко Никиту. Дядя Укроп хоть и мерзкий дурак, но все равно вроде бы как человек, и жить ему, кажется, ой, как не просто. Она не заметила, как в порыве чувств все же погладила парня по ладони. А он вновь едва заметно улыбнулся, отошел на пару шагов и взял у официанта два высоких бокала с шампанским, один из которых залпом высушил. Зато Нике велел пить мелкими глоточками. Она, естественно, недовольно фыркнула про себя, но ослушаться не решилась.

Теперь они не касались друг друга, а просто стояли рядом и думали каждый о своем. Карлова все никак не могла понять, как она ввязалась в эту историю, а Кларский размышлял о том, когда ему удастся встретиться с братом. Сейчас Андрей скрывался, но пребывал в приподнятом настроении и говорил, что у него все под контролем. А еще был уверен, что сегодняшний вечер поможет решить кое-какие проблемы, чтобы менты оставили его и Пристнаскую братву в покое.

— Главное — деньги, — говорил как-то недавно Март Никите, покровительственно хлопая того по щеке. Иногда он любил пофилософствовать. — Деньги решают все, мой маленький глупый братик. Любые проблемы. Менты — это те же люди. И им тоже нужны деньги. Чем больше у тебя проблемы, тем больше денег им надо. Если мент не берет денег, это значит только одно — ты мало ему предлагаешь. Удвой ставку. Утрой при необходимости. И он исполнит твое желание. Отец нашей девочки Маши не устоял перед определенной суммой. И молодец, что не устоял.

— Почему же? — спросил тогда, внутренне напрягшись, Никита.

— Потому что запомни еще одну вещь, — отозвался брат. — Главнее денег может быть только… Что?

— Деньги? — спросил вяло Ник и тут же получил затрещину от брата. Тот не рассчитал силу, и Никита едва не упал, чем неимоверно рассмешил Андрея — он даже небрежно потрепал младшего брата по волосам.

— Деньги сильнее денег? — весело переспросил молодой мужчина. — Молодец. Умен-умен. Учеба в университете не прошла даром. Дурак. Это же самое, что и олень тупее оленя. Я всегда говорил — развивай в себе логику, малыш. Запоминай. Главнее денег — боль.

— В смысле?

— Кнут и пряник. — Коротко отвечал Март, потирая идеально выбритый подбородок. — Пряник — деньги. Кнут — боль. Только этими двумя способами возможно управлять человеком. Если не действует одно — подействует другое. Если бы господин Бурундуков не согласился бы на мои условия, ты бы похитил его драгоценную дочурку. Не зря же я заставлял тебя ее обхаживать, олень. — Андрей расхохотался. — Узнай наш мент, что я хочу сделать с девочкой, тут же бы на все согласился.

— А почему ты не сделал этого раньше? — тихо спросил Никита, спрашивая у самого себя, смог бы выполнить этот приказ брата или нет? Он отлично понимал, что Март или его братки могли бы сделать.

— Это сопряжено с рядом трудностей. — Пожал плечами, на которых виднелись тюремные наколки, Март. — Похищение человечка, знаешь ли — не шутка. Деньгами договориться проще. С ментами "кнут" использовать надо редко, но метко. Они все повязаны, и это может быть чревато, если все точно не рассчитать. А вот с теми, кто тебе подчиняется или считается друзьями, лучше использовать "кнут".

— А со мной ты что используешь? — процедил сквозь зубы Никита.

— С тобой? — широкие изломанные брови Марта еще больше изогнулись из-за улыбки, и из-за нее же около глаз появились веселые морщинки-полоски, не слишком вяжущиеся с жесткой складкой, идущей от крыльев носа к кончикам сухих тонких губ. — Ты олень. Что с тобой использовать? Кстати, как экзамены, дружок? Ты у нас все еще отличник сессионного труда?

— Я перенес часть сессии на осень, — отозвался тихо Никита. Из-за всех проблем, окруживших его и его брата, учиться он не мог чисто физически. Хотя вообще учеба ему нравилась. Очень. Как и университет. Если бы он мог, после окончания поступил бы в аспирантуру. В университете ему хорошо удавалось играть роль "хорошего парня". А вот в школе у него не получалось скрывать, кто он на самом деле. Все и все про него знали. В начальной школе на нем было клеймо "мальчик без мамы", и с тех пор Никита ненавидел, когда его жалели — почти так же сильно, как и ту, которая посмела бросить его и оставить с отцом.

В средней клеймо стало другим — "сын уголовника". Тогда было очень весело. Нет, старшие, учителя, например, его не обижали, скорее, жалели, а вот некоторые ровесники решили, что неплохо бы, если Кларский станет мальчиком для битья. И тогда он начал учиться драться. Сам, закаляясь в уличных боях, не бегая по секциям бокса или дзюдо, как его более благополучные одноклассники, правда, делали они это скорее для того, чтобы прихвастнуть при случае, чем они занимаются и где. Ник же учился драться на совесть. Чтобы просто жить. Да и характер у внешне спокойного милого мальчика закалился. Даже если в бою соперник был в три раза сильнее его, Никита никогда не сдавался. Несколько раз было так, что его избивали так сильно, что все лицо у него было в крови, и дышать почти было невозможно от боли, а он вновь поднимался на ноги — из последних сил. О том, кто его брат и отец, он не говорил никому. После таких драк он умудрился попасть в одну из "гоп-компаний" и постоянно ходил на модные тогда стрелки со стенкой на стенку.

В старшей школе Кларский стал "плохим мальчиком", и с ним боялись связываться. К тому же "Вовремя" откинулся с зоны Март и взял Ника под свою опеку. В это же время умерли воспитывающие парня бабушка и дед. Сначала дед — его сбил на машине какой-то недоумок, которого отпустили под подписку о невыезде, и обозлившийся Андрей не нашел ничего лучше, как свершить правосудие — он так избил горе-водителя, что тот оказался в реанимации. Андрея снова посадили. Правда, ненадолго — уже через два года он умудрился выйти на свободу и продолжил "дело отца". Как ни странно, у него это отлично получилось, и ОПГ Пристанских буквально возродилось, набирая в свои ряды отличных бойцов с улиц. Таких же, как и Никита. Дед к тому времени уже умер — не выдержал разлуки с бабушкой. Март, непонятно откуда научившийся читать традиции, до сих пор посещал их могилы, правда, редко, но все же не забывал о родственниках. И брата заставлял это делать, правда, в своей странновато-сумасшедшей манере. У него ведь действительно были некоторые психические отклонения. Наверное, в этом было виновато детство Марта. Его мать умерла, когда ему было 14, его взяли к себе дед с бабушкой, и уже через год Андрей попал в колонию для несовершеннолетних. Вроде бы как ранил ножом мальчика из класса в драке. Дед с горечью сто раз говорил еще маленькому Нику, что Андрей виноват в этом не был, что с ножом приходил другой паренек — богатый одноклассник Андрея, привыкший ко вседозволенности, и что его родители подкупили следователя, чтобы тот отмазал их сыночка. Как было на самом деле, Ник не знал. Но когда его брат вернулся домой — уже совершенно другой, с такими вот уже волчьими глазами, он отомстил за себя тому самому богатому парню, со временем ставшим гламурной моделью. А что может быть страшнее для истинной модели, чем потерять красоту своего лица и красивую походку?

А еще дед братьев подозревал, что во многом была виновата травма головы, полученная Андреем лет в 13, тогда, когда он решил помочь выбраться из огня двум совсем маленьким девочкам-соседкам.

Голова этого человека была устроена, мягко сказать, очень необычно, и Никита не знал, в чем кроется первопричина тех или иных поступков Андрея.

— Перенес на осень. — Повторил Никита, нахмурившись, так как брат замолчал.

— Что? — мягко, как мамочка трехлетнего сына, переспросил Андрей, вставая со своего места — книга Ирвина Уэлша упала с его колен. — Что-что? Ты решил бросить университет, олень? Охренел?

Никита тут же узнал знакомый блеск в глазах Андрея и инстинктивно приготовился закрывать голову. На самом деле он зря это делал. Его брат знал, как надо бить, чтобы не повредить кости или внутренние органы и чтобы от его кулаков почти не оставалось следов.

Правда, через минуту Март остыл — в его "покои" двое молчаливых охранников привели тоненькую девушку с огненно-рыжыми длинными волосами, и она, увидев то, чем занимается Андрей, вскрикнула. Тот как будто пришел в себя, втянул тонкими ноздрями воздух, успокаиваясь, помог сцепившему зубы Никите подняться на ноги и улыбнулся свое гостье.

— Испугалась? — ласково спросил он у рыжеволосой девушки. — Прости. Олень, проваливай, — велел он Никите. — У меня гости. Кстати, запомни ее.

— Зачем? — мрачно спросил парень, ощущая тупую боль едва ли не во всем теле.

— Повежливее, хамло. — Сдвинул брови вместе Март. — Просто запомни. Ее зовут Настя. — И он обратился к глядевшей на него несколько испуганно девушке. — А этой мой брат. Никита. Когда он молчит, он мил. Все, олень, иди. Делай, что я сказал.

Кларский-младший только кивнул и вышел из комнаты. Девушку ему откровенно было жаль. Кажется, это была та самая девчонка из адвокатской конторы. Март все же нашел ее. Жаль, она выглядит очень мило.

Все-таки он не был таким плохим, каким казался. Иногда ему хотелось быть лучше. И это было его главное отличие от Петра. Тому нравилось развлекаться и играть иногда роль хорошего мальчика, а Нику нужно было играть роль плохого, хотя он отчаянно пытался вырваться из "черного" мира. А Петр Смерчинский хотел попасть туда из "белого" — из-за желания доказать деду, что он — лучше.

Актеры собственного театра…

Когда Никита оказался дома и просто отлеживался на свое диване, игнорируя тупое бормотание телевизора и обдумывая слова Андрея, он отчетливо понял, что Машу Бурундукову на растерзание к брату точно не повел бы. Да и вообще любую девушку — со своим "кнутом" тот явно перегнул палку. Впрочем, Ник давно уже знал, что его старший брат — чокнутый. Он умный и расчетливый, но иногда жестокость перемыкает в нем все его прочие качества. Напрочь, беспощадно. Кстати говоря, как бы не было это парадоксально, именно из-за этой жестокости брата Никита нашел людей, чтобы те хорошенько избили Смерча. Не до смерти, конечно, а так, чтобы тому пришлось отлеживаться. Первой причиной была, конечно, злость и желание отомстить зазнавшемуся клоуну. Но второй и главной причиной было нечто иное. Узнав, что у Ника не получается сделать так, чтобы Маша Бурунудкова начала контактировать с ним, забыв своего парня, Март разозлился. А после того, как младший брат сказал ему, что девчонка очень уж сильно любит другого и никто ей больше не нужен, Март заявил Никите, что в таком случае проще устранить его "соперника", раз девчонка его так любит. Мол, река в свои воды принимает всех и вся. Любитель психологических игр, он сказал Нику, что в случае потери своего так называемого любимого, дочка мента явно будет нуждаться в утешении. И тогда придет и звездный час Кларского. Он станет жилеткой для горюющей девушки, и ее можно будет контролировать. А через нее — и ее папочку. Никита обдумал слова брата и решил одним ударом убить двух зайцев — отомстить Смерчу за Ольгу и на какое-то время просто убрать из игры — положить в больничку, чтобы тот не светился перед братом. Если ему стукнет в голову, он ведь действительно может устранить Дэна. Правда, потом Март узнал, что Дэн — внук его будущего компаньона" Даниила Юрьевича Смерчинского, и решил, что трогать его себе дороже…

Никита тряхнул головой, отгоняя невеселые воспоминания, и словно по-новому оглядел залитый электричеством зал ресторана, незнакомых, в большинстве своем чопорных людей и Нику, косившуюся на всех них с некоторым подозрением. Девушка явно не понимала, что они тут делают, но молчала.

— Доброго вечера! — внезапно раздался веселый хамоватый голос, и воспоминания Ника улетели вовсе. — Девушка, вы свободны?

— Что? — не поняла Ника, откуда около них взялся, мягко говоря, странноватый тип в смокинге, в ушах и на задорном лице которого виднелись проколы, а волосы были выкрашены в яркий зеленый цвет.

Зеленоволосый хрипловато рассмеялся, поедая девушку взглядом.

— Вы такая очаровательная, что я не могу оторвать от вас взора. Давайте знакомиться. Я — Александр. Назван так в честь Александра Македонского. А он крутой тип, между прочим.

— Э-э-э, правда? — спросила удивленная Карлова. Такие молодые люди с ней еще не знакомились.

— Так вы свободны? — парень быстро перевел темно-карие живые глаза на недовольного Никиту, — или этот человек — ваш спутник и вы заняты им?

— Да, это мой спутник, — кивнула Ника. — И я… это… занята.

— М-м-м, какая печаль. А я так хотел познакомиться с вами. — Заухмылялся Черри — а это был именно он.

— Господин Ходячая Хохма, — слегка угрожающе сказал собственник Никита, чуть загораживая собою свою спутницу. — Это моя девушка. Можете шагать дальше.

— Вот же… Не повезло. Опять красивая девушка занята, — покорно поднял руки вверх Черри и, глумливо попрощавшись, смылся прочь. Он делал все, как просила его малышка Князева. Она была подругой его детства и почти что первой любовью, поэтому отказывать Ольге Саша не стал.

Сама она появилась довольно быстро, как только убрался Черри.

— Опять строишь глазки всем подряд? — как-то ревниво спросил Кларский девушку. Ответить возмущенная от такого заявления Ника не успела. Только она открыла рот, как ее перебили.

— Вот как? Девушка, значит? — раздался за спиной Никиты звенящий февральским холодом знакомый голос. Он вздрогнул от неожиданности и тут же убрал свою руку от Ники. Потому что позади него стояла Ольга. Молодой человек медленно к ней повернулся. Оля, коротко-коротко подстриженная, бледная, но с горящим глазами, полными слез, смотрела на него с едва сдерживаемой яростью.

— Ольга? — сглотнул парень. Его нелегко было потрясти, но Князевой удалось это сделать. — А ты… Что ты здесь делаешь? Ты подстриглась? Зачем?

— Затем, Никита. Затем. Нашел мне замену? — холодно переспросила его девушка. — Молодец. А я-то думала, что ты и впрямь уехал. Скучала. Плакал. Посылала смски.

— Оля, ты… — Ник замолчал, понимая, что все это выглядит глупо. Как ему сейчас оправдываться?

— Никит, это кто? — спросила в недоумении и Ника, а парень только мельком глянул на Карлову, явно приказывая ей молчать, но вслух ничего не сказал.

— Уже никто, — улыбнулась Ольга второй девушке, невольно сравнивая себя и ее. Победила, естественно, она сама. — Его бывшая девушка.

— Оля, — проговорил тихо, но с чувством молодой человек. — Ты не так поняла.

— А что тут непонятного? — закричала она внезапно. — Я все видела. Все! Сначала ты ее обнимаешь, потом целуешь, затем называешь своей девушкой! Сволочь! Ненавижу тебя. Все, дорогой. Прощай. Я не терплю измен.

Девушка вырвала из руки обалдевшей Ники бокал с недопитым шампанским и плеснула в лицо Никите.

— Эй, ты чего? — испугалась Ника, что за такой поступок тот сейчас ударит наглую девчонку, но парень оставался стоять неподвижно, и даже глаза свои не поднимал на ту, что назвалась его бывшей. По его неподвижному лицу стекали сладкие капли, и Ника с неожиданной болью подумала, что они похожи на слезы.

Люди вокруг зашептались, увидев эту сценку. Но Кларскому, казалось, было все равно.

— А я тебе верила, — бросила на прощение Ольга и, громко цокая каблуками, удалилась прочь. Никита некоторое время просто не мог заставить себя посмотреть ей вслед — он потерянно глядел в мраморный пол. А когда смог все-таки смог поднять глаза на удаляющуюся спину свою любимой, то окрикнул ее хриплым от едва заметного волнения голосом.

— Оля! Стой.

Она сделала милость и обернулась, дернула плечом, перевела взор на Нику, скромно стоящую в сторонке, а потом так уничтожающе посмотрела на парня, словно он действительно изменял ей. Изменял, а не защищал!

— А я тебе верила, — просто сказала она.

После девушка отвернулась и почти побежала к выходу.

Последнее, что видел Никита — большие голубые глаза его бывшего уже ангела, которые казались светлее обычного из-за застилающих их слез. На миг парню показалось, что губы девушки дрогнули в улыбке, но он понял, что ему померещилось — на самом деле она просто пыталась не разрыдаться. Никита почувствовал себя последним подонком. А потом в нем что-то начало ломаться. Правда одновременно с этим в нем росло и еще одно чувство. Похожее на трещину в скале, которая постепенно все увеличивалась и увеличивалась в размерах. Это была слабая ярость, приправленная щепотками искреннего недоумения и острой обиды. Нет, даже не обиды — оскорбления. Как она смеет так себя вести? Да он знает, что ему пришлось сделать, чтобы защитить? И какого… тогда?

Никита сжал челюсти так, что в деснах появилась легкая давящая боль.

Почему Ольга так поступила? Разве он раньше давал ей повод сомневаться в нем? Да он все для нее делал, Nзапрещено цензуройN! Ее сложно было просто выслушать его? Просто выслушать, а не истерить. Истерить должны такие девочки-принцесски, как Карлова, а она-то стоит спокойно!

— Что это было? — спросила Ника, не совсем въезжая в ситуацию. Поняла только, что эта Оля вроде бы как и есть та самая любимая герла Укропа. Девушка не то, чтобы ей не понравилась, скорее, насторожила своим поведением. Интуиция Карловой нашептывала ей, что что-то в девице с мальчишеской стрижкой не так. — Слушай, очнись, а?

— Молчи, — приказал ей Ник злым голосом, провожая взглядом Ольгину фигуру, облаченную в серебристое платье без бретелек. Ее выходки он терпел! Даже пьяную домой утаскивал! И ни слова не сказал против! И какого она подстриглась, как девчонка из бедного приюта?

— Но…

— Я сказал тебе — заткнись. Заткнись и веди себя так, как будто тебя нет. — Его накопившаяся злость-усталость стала выливаться на ни в чем неповинную девушку. Та от обиды пару раз прокляла умника про себя, но смолчала. Уже выучила, что когда у Ника такой взгляд — лучше всего молчать. А еще лучше — отойти куда-нибудь в сторонку, пусть беситься сам с собой, козлоногий скорпион.

Никита еще минуты две или три стоял просто так. Сам он не двигался, менялись только его глаза. Когда в них появились упрямство и жесткость, он как-то резко пришел в себя.

— Быстро за мной. — Он больно схватил Нику за руку и потащил за собой. Ему вдруг пришло в голову, что ему необходимо поговорить с Ольгой и попытаться все ей объяснить. И… черт возьми! Да какого она не дала ему объясниться?

И эта сумасшедшая Ника в придачу рядом. Только тормозит его, идиотка. Никита, не контролируя свою силу, еще больнее сжал запястье девушки, и она чуть слышно вскрикнула.

— Больно!

— Потерпишь.

— Мне больно! Отпусти!

— Я же сказал, заткнись, — рявкнул на нее Никита. Он почти выбежал из ресторана, в котором вот-вот должно было состояться открытие благотворительного вечера — уже заиграл оркестр. Парень огляделся по сторонам внимательными глазами, ища Ольгу, и, все так же таща за собой вяло сопротивляющуюся Нику, быстро направился к стоянке.

Добравшись до нее, в метрах тридцати от себя он увидел Ольгу. Она как раз садилась в такси — мелькнул кусочек ее серебряного платья, дверь авто хлопнула, и светло-желтая "Хонда Фит" тут же газанула вперед.

Никита не растерялся, подбежал к машине, на которой приехал (благо, припаркована она была неподалеку), молниеносно вытащил брелок от сигнализации, нажал на кнопку и залез на водительское сидение.

— Назад, — кивнул он Нике.

— Может, я не поеду? — жалобно сказала она, теребя черный клатч в руках. Запястье той руки, за которую ее схватил Никита, болело.

— Может, ты все-таки закроешь свой очаровательный ротик? Назад. И молчи. Ника, сядь назад.

Карлова послушно села назад, и Ник, забыв пристегнуться, погнал вперед за "Хондой", в которой ехала его Ольга. По дороге он молчал, все так же крепко сжимая зубы, и произнес только пару слов — и то, только тогда, когда ему позвонил брат.

— Олееень, — протянул он веселым голосом, — ты где, олененок?

— Скоро буду. — Сквозь зубы выдал всего лишь два слова парень. И их хватило, чтобы разозлить Марта.

— Ты, — проговорил он, едва сдерживая ярость — не иначе рядом с ним кто-то находился. — Ты что удумал? Я же тебе сказал — будь на вечере. Я хочу тебя увидеть.

— Я сказал же, что скоро буду, — ответил вполне уже спокойно Ник. — У меня проблемки.

— Если не появишься в течение получаса, тебе будет плохо. — Таким же точно спокойным голосом предупредил Андрей. Интонации в его голосе менялись почти мгновенно, как и настроение. — И я не шучу.

— Я появлюсь.

— Никита. — Вдруг совершенно обыденным голосом сказал его брат. — Это типа светское общество. Высшее звено сегодняшней социальной эволюции. Ты ведь не хочешь оставаться приматом до конца своих дней? Давай, поднимайся с низшей ступни на высшую. Ты должен светиться на таких тусовках. Это такая же необходимость, как и твое образование.

— А ты на какой ступени?

— А я вообще не человек, — рассмеялся в ответ Март действительно каким-то волчьим смехом, в котором, однако, скользнула печаль. — Полчаса, щенок. Полчаса — и ты должен быть здесь. Представлю тебя людям. В дальнейшем ты будешь возглавлять наш официальный бизнес, — вновь его голос стал человеческим — таким, каким и должен быть голос старшего брата, пекущегося о младшем.

— В смысле? — коротко спросил Ник. Все его мысли были заняты только Ольгой.

— Отец сдох на зоне. А из тебя я все-таки сделаю человека, олень. Чтобы ты сдох от старости в окружении заботливых родственников на пуховой перинке. Жду. — И Март положил трубку.

Никита отбросил мобильник на второе переднее кресло, не отрывая взгляда от дороги. "Хонда Фит неслась по знакомому пути прямо к дому Ольги. Брат порядком удивил молодого человека. Что опять щелкнуло в его ненормально башке? Какой затвор? Ладно, об этом обо всем они поговорят после.

Ника, которой был слышен не только голос Кларского, но и Андрея, тоже слегка прифигела, но опять промолчала.

"Укропный чел, как ты меня достал. Ненормальный, — с тоской подумала она. — Хотя немудрено, что ты стал таким — с братцем-психом другим и не станешь".

Она злым взглядом уставилась на его плечи — Нике тут же захотелось положить на них голову, а потом пустить в эти самые плечи пару пуль. Рука ее продолжала саднить, а гнев смешался с усталостью.

"Вот же ты тварь, — вновь подумала девушка. — Задрал! Хватит меня мучать!"

Никита словно почувствовал, что Ника прожигает в нем дыру взглядом и развернулся к ней. Их злые взгляды встретились: голубые глаза против серых. Первой не выдержала и отвернулась Ника — взгляд Никиты был уж очень тяжелым, как у гипнотизера.

Светло-желтое такси с Ольгой в салоне подъехало к ее дому — здесь Кларский был много раз и прекрасно знал окрестности. Свою любимую девушку он всегда провожал до самой квартиры, но в гостях у нее ни разу не был — как, впрочем, и она у него. На подъезде ко двору Ник ловко обогнал "Хонду" и первым затормозил около подъезда Оли. Хотел догнать ее, как только она выйдет из машины, чтобы девушка не убежала от него в подъезд. Однако его ждал необыкновенный сюрприз. Около подъезда Ольги на заборе сидел Димка, одетый в черный спортивный костюм. Неподалеку от него стоял красно-черный мотоцикл.

Думать о том, как его друг отказался здесь, и что ему тут понадобилось, Кларский не стал. Он молча наблюдал за тем, что Оля выходит из авто, видит Диму и почти бежит к нему, чтобы обнять. Тот в ответ гладит ее по спине, они о чем-то говорят, а после целуются.

— Сука. — Только и сказал Никита, откидываясь назад и складывая руки на груди. Нике стало страшно. Вроде бы он сказал это слово совершенно спокойным тоном, но всего от четырех букв мороз по коже!

Кларский небрежным жестом открыл бардачок и вытащил на свет железный кастет. Ника думала, что сейчас он откроет дверь и ломанется к этим двоим, но парень спокойно надел кастет на пальцы.

Выходить никуда он не спешил. Явно пока что наблюдал за парочкой. Ника тоже наблюдала, предчувствуя что-то плохое. Правда, говорить что бы то ни было Нику она боялась. Мало ли что ему в голову взбредет, идиоту.

Светловолосая девушка глядела на Кларского, а он молча смотрел на них сквозь лобовое стекло. Он был обманчиво спокойным, но девушка явственно чувствовала его искреннюю ярость. Да и сама она была возмущена. Эта Оля не успел только бросить Ника, как уже сама целуется с каким-то типом!

— Это… та, которая, — все ж произнесла девушка вслух. — Она тебе нравится, короче, да?

— Да.

— Это… ты выйдешь к ним? — осторожно спросила она, поглядывая на кастет. По ходу, Укроп сейчас не в адеквате. Если выйдет с этим кастетом на того парня, тому, наверное, придется "скорую" вызывать. А, судя по застывшей на веках Никиты прозрачно-туманной корочки злости — катафалк.

— Выйду. — В тоне парня не было сомнений.

— А почему не сейчас?

— Потому что я жду. — Было ей ответом.

— Чего?

— Развязки. Завязывай с вопросами. — Отозвался Никита.

— Ну, скот. Ты сам себе подписал смертельный приговор, — проговорил тоном беспристрастного судьи Никита.

— Да брось ты. Слушай, зачем его бить? Поехали, а? — попросила Ника, понимая, что ее слова все равно не помогут.

Она потрогала своего спутника за локоть, призывая успокоиться.

Молодой человек перевел взгляд на слегка припухшее и покрасневшее запястье девушки, на легкую боль в которой она уже не обращала внимания. От изумления он даже тряхнул головой. Когда они были в ресторане, на руке Карловой ничего не было, а это значит, что… Это он так сильно сжал ее хрупкое запястье? Вот же черт!

— Руку, — коротко сказал Никита.

— М?

— Руку дай. — И, не дожидаясь, пока Ника выполнит его просьбу, он сам взял руку девушки.

— Это я сделал? — внимательно изучая кожу, спросил парень.

— Ну как бы да. — Кивнула Ника.

— Прости. Я не заметил.

— Что? — не понял она.

— Я, правда, не хотел делать тебе больно. — Тихо проговорил Никита, проводя пальцами по девичьему запястью. Он никогда не поднимал руку на женщин.

— Что? — снова переспросила Карлова с недоумением.

— Глухая? — неожиданно рявкнул парень, чувствуя себя неловко и небрежно опуская ее запястье.

— Нет. Просто ты… извинился! — Почти с восторгом произнесла девушка. Она до сих пор продолжала злиться на Ника — не только из-за руки, но и из-за много другого, но сейчас на минуточку почти простила.

— Если тебе не понравились мои извинения, беру свои слова назад. — Мрачно сказал Кларский и опять стал смотреть сквозь лобовое стекло на Ольгу и Диму. Его бесил тот факт, что рядом с Чащиным ангел улыбалась так счастливо, как никогда прежде.

— Слушай, ты понял, какая твоя девушка дрянь. Запомни это, и больше не встречайся с такими. Может, поедем? — спросила Ника, нервничая и вновь потирая запястье.

Никита прищурился. Парень в спортивном костюме наклонился к Оле и поцеловал ее в лоб, после чего вновь обнял и стал осторожно покачивать из стороны в сторону в своих объятиях.

— Это мой друг. — Сказал он зачем-то Нике. — Дима.

Раньше бы она мысленно очень ехидно удивилась: "Ооо, у тебя еще и друзья есть?", а теперь только вздохнула.

— Сиди здесь. Будет неприятно смотреть — отворачивайся. — Велел зачем-то парень.

И Никита, поигрывая кастетом, вышел из машины. На лице его застала свирепая улыбка, собранная из осколков предательства и отчаяния. В Ольге он нашел ту тонкую, едва светящуюся серебро нить, которая соединяла его с нормальным "белым" миром. Князева стала для Ника символом того, что однажды он вырвется из "черного" мира Марта и станет таким, как и все. Сможет закончить универ, поступить в аспирантуру, найти хорошую работу, жениться, завести никому не нужных детей, в конце концов. Но на самом деле никакой ниточки в помине не было. Нет, она была, но неожиданно ее обрезали острыми ножницами, и теперь Никите не за что было больше держаться. Волшебство серебряной нити пропало. И за что ему держаться теперь? Даже Ника, которая подсознательно была определена Никитой в его "черный" мир, оказалась куда лучше, чем милый ангел. Да и друг… мягко говоря, подвел. А ведь с Димкой Ник был знаком еще класса с девятого. Они познакомились осенью, тогда, когда вся землю была застлана багряно-золотистыми сухими листьями, если можно так сказать, на какой-то дворовой стрелке, где парни-школьники бились стенка на стенку. Никита и Димка оказались в противоположных командах, правда, между собой не дрались, но так получилось, что когда-то кто-то шибко умный, увидев драку малолеток, вызвал ментов, Димка и Никки вместе смогли убежать куда-то далеко за гаражи. Почти всех остальных участников драки сотрудники правоохранительных органов сумели поймать, а их двоих — нет. Уже за гаражами, когда мальчишки, тяжело дышавшие от быстрого бега, Чащин увидел, как на только что порванном рукаве светлой, тонкой, явно не по погоде, куртки Ника появляется пятно крови — кто-то полоснул по его руке ножом и глубоко поранил. Никита, увидев кровь, только недовольно фыркнул. Тяжело вздохнув, Димка внезапно предложил пойти к нему домой. Его мать-хирург была дома — у нее был отгул, и рассеченное предплечье "друга" своего сына она зашила быстро, не задавая лишних вопросов, но быстро поняв, что милый с виду мальчишка с холодными светлыми глазами явно не из самой благополучной семьи. Она, пожалев отстраненного от всего на свете Никиту, накормила его и сына вкусным ужином, слегка отругала за то, что они участвовали в драке (не понять этого женщина явно не могла) и пригласила Ника приходить в гости еще. Тот пришел. А Дима был очень даже не против этого. Никита учил его драться, а Димка помогал ему с математикой и еще с кучей вещей.

Дата добавления: 2015-10-21