Но удовольствие общаться с нормальным человеком было резко прервано, когда появился Шерлок.
- Не стой тут без дела, Джон. У нас есть дела.
- Шерлок! Я разговариваю... с... эээ... как вас зовут, скажите еще раз?
- Потренируешь свое обаяние в другой раз. Она совершенно бесполезна для нас.
Джон громко застонал.
- Шерлок, не подскажешь, где отдел словарей?
- Да, он... Зачем тебе?
- Хочу посмотреть фразу «Не обращайте внимание на моего друга. Его манеры находятся в коме». Может пригодиться.
Библиотекарь хихикнула, и Джон почувствовал, что уголки его рта тоже приподнялись.
Однако Шерлок его сарказма не понял, и он, не моргнув глазом, ответил:
- Ты бы не смог составить предложение как следует. Ты не знаешь грамматики.
***
Когда завечерело, Джон вытащил друга в холл библиотеки, чтобы сделать перерыв. Несколько долгих минут они сидели в тёмном уголке, пили дешёвый кофе из автомата, оба усталые и раздражённые, но по разным причинам.
Молчание обещало растянуться надолго. В конце концов, Джон решил, что должен что-то с этим сделать, а то Шерлок станет ещё мрачнее.
Он кашлянул.
- Всё это, все эти тесты, загадка... эээ... соль минора, магазин специй, Лермонтов — всё это это ведь не объясняет фотографию?
- Нет, - согласился Шерлок, ловко вертя в руках пластиковый стаканчик.
- Ты думаешь, наш загадочный клиент заложил ею нужное место в программке?
Шерлок покачал головой.
- Зачем, если можно взять обычный стикер? Нет, должна быть другая причина того, что фотография такого юного гения, как этот, лежала между страниц.
Джону показалось, что он услышал, как раскрыл рот от удивления.
- Юного гения?
- Ну, разве это не очевидно?
- Эээ... нет?
Секунду Шерлок просто недоверчиво смотрел на Джона. Затем он вытащил из внутреннего кармана пальто свою немецкую книжку и начал листать страницы. Видимо, он вложил туда фото, чтобы не помять.
- Смотри, Джон, - начал он, осторожно передавая ему фотографию. - Что ты видишь на этом снимке?
Джон взял её осторожно за края.
- Ну... эээ... человека. Молодого человека. Ему... лет восемнадцать, может, девятнадцать.
- Хорошо. А что еще?
Джон прищурился, пытаясь следовать методам Шерлока.
Это был очень красивый юноша: прямой нос, большие карие глаза, длинные тёмные ресницы и полные чувственные губы. У него была открытая, доверительная улыбка, которая многое говорила о его приятном характере, и было что-то в его тонких, но мужественных чертах лица, от чего захватывало дух.
- Ну, - Джон пожал плечами, - он красивый. Очевидно. Все девочки в школе наверняка по уши влюблены в него. Наверное, каждую неделю их меняет.
- Сомневаюсь.
- В чем? Почему?
- Разве это не очевидно?
- Шерлок, что ты видишь на фотографии, чего не вижу я?
- Я не думаю, что он всё ещё ходит в школу. Так что одноклассницы в него не влюбляются, нет. И не думаю, что у него есть девушка. Он кажется очень сосредоточенным молодым человеком. Прилежным. Трудолюбивым. И боюсь, что у него сверхзаботливые родители. Возможно... властная мать. И у него определённо есть кое-что общее со мной.
«То, что он удивительно красив», - почему-то какая-то часть мозга Джона настаивала на этом.
- Что именно? - спросил он вместо этого, пытаясь согнать со щек непрошенный румянец.
- Он играет на скрипке.
- Ты не можешь увидеть этого на фото, - не согласился Джон. - Он же не держит скрипку.
- Посмотри на него. Просто посмотри. Как он держится — левое плечо чуть приподнято и напряжено. Типично для скрипача. Видишь, как он положил на бедро ту руку, в которой держит смычок, но рука, обычно держащая скрипку, просто висит. Он подсознательно шевелит в воздухе пальцами левой руки, словно играет на воображаемом струнном инструменте.
- Ты прав! - воскликнул Джон. - Я видел, ты так делаешь.
- Видишь, мышцы на левой руке развиты сильнее, чем на правой? Он либо левша, либо играет на скрипке, либо и то, и другое. И потом — вот это! - Шерлок достал лупу и протянул её Джону. - Взгляни на левую сторону шеи, ниже челюсти. Она немного в тени, но все равно видна. Маленькая отметина, которая обычно бывает на шее скрипачей.
- Это как «скрипичный засос»? - со смехом спросил Джон.
Шерлок закатил глаза.
- Ну, если тебе очень хочется называть её так...
- Кажется, я её вижу, да, - попытался успокоить друга Джон и передал ему лупу. - Но почему он прилежный?
Шерлок тихо засмеялся, что бывало с ним редко.
- Нужно очень много практиковаться, чтобы заработать отметину от скрипки, Джон... Я часто играю понемногу, но у меня нет такого «знака чести» на шее. Посмотри.
Тут Шерлок немного откинул голову, демонстрируя длинную белую шею.
Почему-то Джон сглотнул и тяжело вздохнул. Почему из-за этого кофе во рту внезапно пересыхает?
- Да... эээ... вижу, - хрипло сказал он.
- Отсюда и мой вывод о том, что он не ходит в школу, - продолжал Шерлок, глядя на Джона. - Возможно, какой-то вундеркинд, гастролирующий по концертным залам России.
- Но почему скрипка? Может, это другой инструмент, - заметил Джон. - Ну например... эээ... альт?
- Альт — это не инструмент, Джон, - ответил Шерлок с надменной улыбкой.
- Это не так, это... А, это шутка. Почему ты все время так ироничен, черт возьми? Это очень хороший инструмент, и...
- Вот именно это мне постоянно говорит Майкрофт. Ну, я думаю, ему просто завидно.
- Майкрофт играет на альте?
- Джон, как это относится к делу?
- Ладно, забудь. Так ты говоришь, что у нашего юного друга сверхзаботливые родители?
- Ты когда-нибудь слушал о вундеркинде, чьи родители не опекают его сверх меры? И потом... ну посмотри на него! Тёплая, дружелюбная улыбка. Почти детский блеск в глазах. Но волосы аккуратно расчёсаны на старомодный пробор. Он мне кажется мальчиком, который хотел бы, чтобы у него была стильная растрёпанная причёска, просто чтобы показать, как он горд быть истинным виртуозом. Нет, нет, Джон, причёску делал не он. Либо мама, либо, возможно, бабушка... прежде, чем сфотографировать, они окружают тебя с расчёсками в руках, и неожиданно набрасываются...
- Я смотрю, ты ужасно много об этом знаешь? - заметил Джон с улыбкой. Друг мрачно на него посмотрел. Он быстро сделал глоток остывающего кофе, чтобы избавиться от пугающего взгляда этих серых глаз.
- Вообще-то, есть одна вещь, насчёт которой я не уверен, - вдруг пробормотал Шерлок.
- Какая?
- Действительно ли он такой дружелюбный и очаровательный.
- Ну, он похож на милого ребёнка, - пожал плечами Джон.
- Это ничего не значит, - бросил Шерлок. - Насколько я знаю, он может быть и воплощением Сатаны.
- Дьявольский ребёнок-гений? Правда? - саркастически заметил Джон. - Почему ты так думаешь?
- Потому что если за всем этим стоит он, если это он прислал нам фотографию, тогда он тот ещё хитрец. Вот почему, - Шерлок взял у Джона снимок и перевернул его. - Смотри! Он не проявлял его в магазине. Напечатано дома. На обороте нет штампа с датой. Сейчас штампы отличаются в разных странах, в разных городах и даже в разных фотолабораториях, Джон, и я могу их различить. Сотни штампов. Он наверняка знал, что я попытаюсь что-нибудь о нём узнать по штампу на обороте... Он скрывает информацию о том, где живёт! Но я его найду. Вот увидишь.
- Ты можешь различить сотни штампов? - выпалил Джон.
- Да. А что?
- Думаю, что ты самый странный человек из всех, кого я встречал, - прошептал Джон, в изумлении качая головой.
- Иногда я не знаю, хорошо это по-твоему или плохо, - тихо ответил Шерлок, отодвигая остаток уже холодного кофе.
***
По пути в гостиницу Джон настоял на том, чтобы прогуляться по Красной площади, и Шерлок нехотя согласился — хотя казалось, что его нежелание было просто попыткой защитить репутацию неромантичного, вечно всё рассчитывающего робота. Потому что он выглядел так, словно был не против подышать свежим воздухом.
Вечер был просто волшебный. Белые снежинки плясали вокруг них под неслышную мелодию, когда они шли по площади, и всё выглядело, как картинка из русской сказки или сцена из фильма «Доктор Живаго». Несмотря на холод и темноту, на площади было удивительно много людей, теперь уже меньше туристов и больше местных, в основном парочек, прогуливавшихся под ручку. Падающий снег как-то приглушал все звуки вокруг, придавая всему какое-то чувство близости.
Шерлока, видимо, не впечатлял пейзаж, но несколько раз он улыбнулся, глядя, как Джон любуется окружающей их красотой.
Джон, в свою очередь, не знал, куда бы посмотреть сначала. С огромным воодушевлением он пытался подметить каждую мелкую деталь затейливой архитектуры, но вскоре сдался, переполненный впечатлениями.
- Шерлок, смотри! Заснеженная кремлёвская стена! А там собор Василия Блаженного! Эти цвета просто...
Он думал, что Шерлок над ним посмеётся. Но получил только молчаливую улыбку. Словно снег как-то смягчил острые углы в характере Шерлока.
«И как он вообще так улыбается?» - подумал Джон. Взгляд Шерлока был тёплым. Каким-то добрым, но загадочным, почти с ностальгией. Обеспокоенным. Мягким и грустным одновременно. Как будто он улыбался совсем не из-за пейзажа. Как будто он улыбался над воодушевлением Джона. Над тем, как Джон бегал вокруг, разбрасывая снег носком ботинка. Как Джон кидался снежками в кремлёвскую стену, смеясь, как ребёнок.
На его белоснежном лице была загадочная, непонятная улыбка.
На секунду Джон задумался о том, что случится, если он возьмёт Шерлока за руку, если он пленит её и переплетёт свои пальцы с длинным пальцами Шерлока одним быстрым, как легато **, движением.
Он быстро стряхнул с себя задумчивость, удивляясь, почему он вообще об этом думает. Может быть, он просто становится сентиментальным, глядя на всех этих людей вокруг, гуляющих под ручку. Да, возможно, это объясняет такие странные мысли.
Он увидел, как несколько лёгких снежных хлопьев приземлились на чёрные волосы Шерлока.
- Тебе не холодно? В смысле, без шапки, - вдруг услышал он собственный голос.
- Шапки для слабаков, - без раздумий ответил Шерлок. - И даже если бы она у меня и была, она бы просто испугалась этого шерстяного чудовища у тебя на голове, - добавил он, поддразнивая Джона.
- Чем тебе не угодила моя шапка? Я её только сегодня купил.
- Она оранжевая.
- Зато тёплая.
- И оранжевая. Но факт, что ты способен носить такую отталкивающую вещь и что ты носишь её так невинно — вероятно, и есть причина, по которой я... - Вдруг он захлопнул рот, словно только что понял, что чуть не сказал.
- Причина чего?
- Забудь, - коротко ответил Шерлок. - Ты нагулялся? Нам нужно возвращаться в гостиницу.
__________
* Анданте (итал. andante, буквально — идущий шагом), в музыке умеренно медленный темп.
** Лега́то (итал. legato «связанный») в музыке — приём игры на музыкальном инструменте, связное исполнение звуков, при котором имеет место плавный переход одного звука в другой, пауза между звуками отсутствует.
========== Глава 5. Dolce e tranquillo* ==========
- Может, ты сбегаешь вниз и скажешь им, чтоб включили отопление?
- Ночной портье родом из Армении, Джон, если ты не заметил. А мой армянский слегка запущен.
- Я уверен, что он прекрасно говорит по-русски.
Но дверь ванной уже закрылась.
- Лентяй! - крикнул Джон.
Ответа не последовало.
***
Несколько минут спустя, когда Джон уже лежал в постели и размышлял, проведёт ли Шерлок снова всю ночь без сна, вышеупомянутый вдруг уселся на противоположную сторону кровати.
Ясно. То есть, видимо, это означало, что он наконец собрался спать.
В той же кровати.
С ним.
Оба в... Джон сглотнул и попытался никуда конкретно не смотреть — или, что ещё лучше, поизучать потолок.
Вообще довольно интересный потолок.
Очень интересный.
Внезапно с решительным щелчком выключился свет, и матрас прогнулся, когда кто-то улёгся в кровать.
Прошло несколько минут.
Джону казалось, что он слышит, как отдаются в темноте удары его сердца.
Молчание становилось очень неловким. Но ещё неудобнее было то, что теперь они оба лежали на спине и смотрели в темноту, стараясь случайно не коснуться друг друга и делая вид, что не замечают того, что другой делает то же самое.
- Так твоя мать чересчур тебя опекала, когда ты был маленьким? - вдруг нарушил молчание Джон.
Шерлок ответил сразу же, что доказывало, что сон к нему совсем не шёл.
- Если вы, доктор, ищете новое поле действий, выберите лучше судебную патологию, а не психоанализ. Она больше пригодится в нашей работе.
- Значит, опекала? - робко выдохнул Джон, всё ещё пытаясь не смотреть на того, кто лежал рядом.
- Если ты думаешь, что на поведение людей всегда влияет какая-то детская травма, тебя ждёт большое разочарование, - Джону казалось, что он практически чувствует, как вибрирует матрас от этого низкого голоса. - Иногда родители оказываются совершенно обыкновенными людьми.
- Так какая она?
Возможно, из-за экстравагантной личности Шерлока и его неземной красоты Джону было тяжело представить, что у его друга вообще были родители, а он не прилетел на Землю на летающей тарелке — или, что более вероятно, в летающей химической лаборатории.
Наступила короткая пауза, и Джон подумал, что он вообще не дождётся ответа — начиная с их вечерней прогулки, Шерлок затих и отвечал уклончиво. Поэтому Джон чуть не вздрогнул, когда, наконец, услышал тихий ответ:
- Очень высокая. Очень стройная. Очень французская.
- Твоя мать — француженка?
Он не знал, почему это так удивило его.
Просто это казалось слишком личной подробностью для Шерлока. Даже если любой другой человек счёл бы её банальной. Почему-то узнавать о Шерлоке банальные вещи было очень интимно, понял Джон. Может быть, потому что обычно казалось, что он вообще не относится к человеческой расе.
- Правда? - повторил вопрос Джон. - Та женщина, о которой говорили вы с Майкрофтом? Которую он назвал «мамуля»? Она француженка?
- Ну, он говорит «мамуля»... А я говорю «maman», - пробормотал Шерлок.
- Правда?
На этот раз Шерлок не ответил, и Джону пришлось перефразировать.
- Выходит, ты наполовину француз?
Всё это с трудом укладывалось в голове.
- Думаю, именно это я и сказал.
- Но тогда...
- Джон, я очень ценю твои попытки завести светскую беседу, но вынужден сообщить, что мне ужасно скучно и что я нахожу её довольно бессмысленной.
Снова наступило долгое молчание, и Джон был не уверен стоит ли ему злиться на Шерлока за то, что он встретил в штыки абсолютно невинный вопрос, или нужно извиниться за своё любопытство.
И, кстати, проблема того, что они лежат в одной постели на расстоянии нескольких дюймов друг от друга, оставалась по-прежнему актуальной.
Наконец, Джон решил повернуться на бок. Так он перенесёт вес с больного плеча и, к тому же, отвернётся от Шерлока.
- Плечо болит, - сказал он, не в силах сдержать осуждение в голосе. - Мне кажется, это из-за холода в этой стране.
Ответа не было. Но как только Джон решил закрыть глаза, его обняли одной рукой за больное плечо, согревая его через ткань футболки. Вторая рука нежно легла ему на лопатку. Теперь старая рана оказалась меж двух тёплых ладоней.
Пульс Джона скакнул.
Руки не исчезли.
Тепло, исходящее от них в его плечо, было прекрасно. Почему-то ему стало лучше, чем от любой физиотерапии. Только сейчас внутри появилось странное тревожное чувство, которое он пока пытался игнорировать.
Он не заметил, когда наконец заснул, но довольно ярко помнил, что не говорил ни слова, потому что потерял дар речи и был вымотан, а Шерлок не убирал руки и шептал: «Она тебе понравится», пока Джон проваливался в сон.
***
Он проснулся с чувством, что отдохнул, что ему тепло и невероятно уютно. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, почему.
Оказалось, что чья-то тонкая рука обнимала его, словно защищая, и тёплая ладонь лежала у него на животе (под футболкой). Твёрдая грудь прижималась к его спине, и на секунду Джон подумал, что должен считать это неправильным. Должен... но он всё ещё был слишком усталым, чтобы понять, почему. И самое главное: он так не считал.
Может быть, потому что он чувствовал свежий, приятный запах чьих-то волос, или, может быть, из-за пары тёплых ног, прижатых к его ногам. Обычно к нему прижимались холодными ногами — холодными маленькими ножками, которые втискивались между его тёплыми и большими. А эти ноги были уютно тёплыми, и всё это казалось очень правильным.
Больше никакие части тела к Джону не прижимались, и, наверное, поэтому его сонный мозг так долго разбирался в происходящем.
Наконец осознав реальность, он тихо вздохнул, потому что произошли две вещи, которых никогда до этого не случалось: а) его друг, Шерлок Холмс, видимо, устал сильнее, чем он, и б) он лежал в постели с вышеуказанным другом.
Он не знал, что из этого поразило его больше.
Так или иначе, даже после того, как он это понял, он еще около десяти минут делал вид, что всё абсолютно в порядке и лежал в постели, пытаясь убедить себя, что это нисколько его не компрометирует. Это просто в интересах здоровья. В конце концов, если слишком быстро встать с постели, нарушится кровяное давление, а он же не хотел этого? Да, именно поэтому, подумал он. Он же доктор. Он знает, что делает.
Когда в конце концов, оправдания закончились, он вздохнул и осторожно встал, подложив подушку под руку Шерлока. Тот начал двигаться, сжимая её так же крепко, как только что держал Джона, но как только обнял её полностью, снова перестал шевелиться.
Джон понял, что мог бы топать ногами и орать изо всех сил. Шерлок спал мёртвым сном.
«Он, наверное, совсем вымотался, - предположила часть его мозга, которая хранила познания в медицине. - Бодрствовал почти 48 часов и большую часть этого времени бегал по морозу. Был постоянно перевозбужден,взволнован, да и голодный к тому же».
Почему-то врач в нём принимал тот факт, что даже Шерлока иногда побеждало его собственное тело — побеждало и заставляло перенестись в объятия сна.
И это стоило видеть. Его друг казался удивительно расслабленным — смоляные кудри разметались по белоснежной подушке, длинные руки и ноги раскинуты, пижама помята, а кожа светится здоровым розовым цветом. Вообще это было такое умилительное зрелище, что на секунду Джон подумал о том, чтобы забраться обратно в постель... чтобы снова почувствовать запах этих волос, чтобы положить на него руку, нежно провести большим пальцем по этим скулам, полюбоваться на длинные чёрные ресницы, отбрасывающие тень на бледные щёки...
Джон стряхнул с себя наваждение.
Что произошло? Что с ним случилось? Почему он продолжал так думать о своём друге?
Возможно, эта странная реакция – ответ на то, что он чувствовал себя потерянным в этой далёкой стране с её странным непроизносимым языком и боялся длинных рук спецслужб. Да, это казалось единственным объяснением всему этому. Пора было принять душ, перестать вести себя по-детски и снова начать действовать, как рациональный взрослый человек.
Он пошел в ванную. Где-то на задворках сознания Джона раздавался злобный смех Гарри.
***
Будка была маленькая и стеклянная, и казалось, что все сотрудники посольства подозрительно пялились на них с той стороны её звуконепроницаемых стен. Наверное, это оттого, подумал Джон, что Шерлок вёл себя очень странно с того момента, как вошёл в это здание. Ну или всем было просто любопытно, что из себя представляют люди, которые способны так легко получить доступ к всесильному Майкрофту Холмсу.
Тот поднял трубку после первого же гудка.
- Шерлок! Джон! Как приятно вас слышать, - его голос звучал слащаво.
Джон в изумлении оглянулся, чтобы посмотреть, нет ли рядом скрытых камер, у него появилась неясная догадка о том, что, возможно, Большой Брат действительно смотрит на них.
- Откуда вы знаете, что я тоже здесь? - вырвалось у него, прежде чем Шерлок успел перехватить нить разговора.
В голосе Майкрофта явственно слышалась улыбка.
- Ради бога, Джон. Шерлок никогда не появляется два раза подряд без своей...лучшей половины, - ответил он, сделав упор на слове «лучшей».
- Я не его...
- Майкрофт, что ты нашёл? - раздражённо прервал его Шерлок. - Чем скорее ты расскажешь, тем скорее вернёшься в свой номер в отеле и будешь досыпать — или надоедать тому, кто способен смириться с твоей фигурой.
- Ну- ну, Шерлок, - нежно ответил Майкрофт, - зачем же так злиться? Я просто болтал с Джоном о вашем медовом месяце. Заснеженная Москва! Как романтично! Вы уже были в Большом? В Третьяковской галерее? Вы катались на санях? На тройке, знаете? Это так романтично. Уверен, что Джон будет счастлив надеть тёплую шубу и прижаться к тому, кто...
- Лермонтов! - перебил его Шерлок.
- Ну, если ты так настаиваешь. Но наверное, он бы с тобой потискался, - засмеялся Майкрофт.
- Что ты разыскал? - уверенный голос Шерлока словно разрезал голос его брата.
Майкрофт театрально вздохнул.
- Вот всегда он так, Джон. Если честно, я не знаю, как ты это терпишь. Он бывает таким грубым и неуважительным! Кошмар просто! Но, видимо, любовь слепа. Если он обидит тебя, сразу обращайся ко мне, Джон... Ну ладно... Лермонтов... - Они услышали тихий шелест бумаги, словно кто-то перелистывал ежедневник. - Ты был прав, Шерлок, - наконец сказал Майкрофт скучным безэмоциональным голосом.
- Насчёт чего?
- «Лермонтов» - псевдоним одного из агентов КГБ во время холодной войны.
- И что?
- Он смылся в то смутное время, которое началось после распада Советского Союза. Исчез.
Джон посмотрел на Шерлока и увидел взволнованный блеск в его глазах. Он совсем не был похож на то сонное существо, которое с утра лежало в постели.
- Ты должен понять, - скучающе продолжил Майкрофт, - что 90-е годы в России были очень бурными. Госслужащим платили мало, если вообще платили. И некоторые из них начали искать... лучшей доли.
- Лучшей доли?
- Криминал, - спокойно вздохнул Майкрофт.
По тому, как начала вздыматься грудь Шерлока, как засияли его глаза, было понятно, что он был безмерно рад, и это было бы ясно Джону, даже если бы он не смотрел на него— по внезапному вздоху.
- Лермонтов стал одним из самых могущественных главарей российской преступности, - продолжил Майкрофт. - Затем, в 1998 году, во время девальвации рубля, он решил поискать счастья ещё где-нибудь и эмигрировал в Штаты, где вскоре стал главой криминального синдиката в Нью-Йорке. Кстати, он пытался добраться и до британского криминального бизнеса. Но, очевидно, твой приятель Мориарти не любил чужаков на своей территории и принял меры, чтобы он точно не пустил корней в королевстве. Но... так или иначе, Лермонтов разбогател. Сильно разбогател. Но остался истинным джентльменом. Он был не из этих культурно неграмотных преступников. Видел бы ты его псевдонимы за все эти годы... Там целый список... Лермонтов, Пушкин, Чайковский, Репин, Набоков... Но были ещё какие-то случайные... Ливанов, Соломин. Последний был — Орёл... Что за человек! Криминальный гений. Но со вкусом, манерами, обаянием, деньгами и влиянием. Эксперт преступного мира, художник своего дела... и поразительно разбирающийся в предмете покровитель искусства. Что, кстати, ещё сильнее удивляет при том, что он был из скромной семьи и...
- Да, да, - нетерпеливо прервал Шерлок, - это всё прекрасно, но что с ним теперь?
Джону показалось, что он слышит, как стаккато** его вздохов отражается от стеклянных стен будки.
- Что за манеры, Шерлок! Не мог бы ты перестать меня пере...
- Где сейчас Лермонтов? Мне нужно знать, на что он способен. Чем он занят?
- Предполагаю, что не очень занят, - скучающе ответил Майкрофт, - в основном лежит.
- В смысле?
- Умер. Уже несколько лет назад.
Шерлок резко отскочил назад и громко ударился плечом о стеклянную стену.
- Но... это...
- Означает, что это не он присылает тебе эти любовные записочки, из-за которых Джон так ревнует, - ответил Майкрофт, довольный своей остротой.
- Я не рев... - попытался запротестовать Джон, но Шерлок уже выпалил следующий вопрос.
- А что тогда с ФСБ?
- Ничего, Шерлок, ничего. Сожалею. Хотя на самом деле... нет! Потому что это значит, что мне не придётся стыдиться за своего братика, когда я буду звонить им, чтобы вытащить его из российской тюрьмы. Даже мне понадобилась бы неделя, чтобы сделать это. Так что, пожалуйста, попытайся хорошо себя вести, Шерлок. Я устал постоянно спасать тебя. Твоего забавного маленького интермеццо*** в бассейне было достаточно для моих нервов, знаешь ли.
- Ничего? Совсем ничего? - переспросил Шерлок.
- Совсем, - подтвердил Майкрофт. - Я приложил ухо к земле, но шагов не слышал. Никто в ФСБ даже не заметил вашего приезда в Россию. Вы просто двое туристов в отпуске.
Джон не сдержал облегченного вздоха, но на лице Шерлока отразилось глубокое разочарование.
- Так может быть, - спросил доктор, прежде чем Шерлок смог что-нибудь сказать, - что вся эта шарада — просто шутка? Шутка какого-то скучающего психа, который просто хочет позабавиться?
- Вполне может быть, Джон, - ответил Майкрофт, со стуком захлопывая ежедневник.
- Выходит, мы просто зашли в тупик, - спросил Джон, замечая, как Шерлок хмурится всё сильнее, - думая, что это имеет какое-то отношение к агенту КГБ? Это было просто совпадение?
- Да, похоже на то, - пропел Майкрофт. - Кто бы этим ни занимался, он, скорее всего, просто ярый поклонник классической музыки и русской поэзии? Впрочем, разве творчество Лермонтова не прекрасно? - добавил он всё тем же сахарным тоном.
- Эээ... я не знаю, - признался Джон. - Хотя Шерлок целый день просидел над его книгами в библиотеке.
- О, ты даже не знаешь, что потерял, Джон, - промурлыкал Майкрофт, и в его голосе была слышна фальшивая снисходительная улыбка. - Стихи Лермонтова восхитительны. Погодите, как там? Погиб поэт!- невольник чести - / Пал, оклеветанный молвой, / С свинцом в груди и жаждой мести, / Поникнув гордой головой!..- продекламировал он. - Жаль, что я не помню русского оригинала. Шерлок, а ты? Лирика и изящество этого сти....
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |