Я услышала щелчок замка и улыбнулась, не поворачиваясь и не отрываясь от своего занятия. Я узнавала его по торопливым шагам, по манере закрывать дверь не тихим прикрытием, а звонким захлопыванием… и по замиранию своего сердца, к которому я до сих пор не могла привыкнуть. Кровать прогнулась, и я почувствовала на себе тяжесть его тела и дурманящий запах сандала, которым так сладко пахла его кожа… В комнате царила тишина, нарушаемая только звонким стрекотанием цикад, и я снова достала из колоды карту, хотя уже напрочь потеряла нить своего расклада.
- Я так скучал… - услышала я нежный шепот, и от манящего тембра его голоса, от удовольствия слышать эти слова на мгновение прикрыла глаза и улыбнулась.
Будто целый мир в это мгновение перестал вращаться.
Я почувствовала, как он уткнулся носом в мою макушку, вдыхая запах моих волос, затем что-то едва слышно прошептал, а я краем глаза уловила взмах его палочки - в этот миг все пространство вокруг нас заполнили прозрачные разноцветные цветки лилий.Я засмеялась и одним движением руки выхватила его палочку и отбросила на край кровати.
Горячее дыханье обожгло мне кожу на шее, и это тепло разлилось по всему телу нежной истомой, а мурашки пробежали между лопаток. Его губы, такие горячие, такие нежные, скользили по моей шее, спускались к моему плечу, и я неотвратимо теряла голову… Поцелуи становились все настойчивее, и я ощутила такой знакомый трепет, который охватывает всякий раз, когда мы остаемся наедине… Когда же его рука заскользила по моей спине, жадно ища неприкрытую легким сатином кожу, я сладко вздохнула, отдаваясь этим ощущениям, а затем быстрым движением руки смешала все карты и небрежно смахнула их на пол… Я перевернулась на спину и с наслаждением запустила пальцы в черные растрепанные волосы, отчего-то пахнущие терпким табачным дымом…
Легкая дрожь прошла по телу, когда прохладный вечерний воздух соприкоснулся с моей теплой кожей. Сердце гулко стучало в груди, и его частые удары отдавались в висках, но я даже не обращала на это внимания, чувствуя лишь биение другого ошалелого сердца. Открыв на мгновение глаза, я увидела множество цветков, которые медленно кружились, заполняя завешенное балдахином пространство нежным свечением…
- Джеймс… - его имя сорвалось с моих губ, и под натиском горячих поцелуев все неминуемо терялось в танце разноцветных лилий…
- Я здесь, - голос прозвучал как-то странно, будто откуда-то из глубины, но я его узнала. – Я здесь…
Картинка постепенно тускнела, зато я почувствовала, как кто-то сжал мою руку.
Я открыла глаза. Знакомая люстра на потолке, знамена Гриффиндора на стене, потрескивание камина, алая спинка потертого дивана…
«А где балдахин? Где разноцветные лилии?»
Меня била дрожь. Я не могла сориентироваться, не могла сообразить, где нахожусь.
«Мерлин, и почему я одна?!»
Я резко повернула голову и замерла: на корточках около моего изголовья сидел Джеймс и заворожено смотрел на меня. Его глаза были черными, как смола, но они горели настоящим огнем, который был куда жарче пламени в камине… Я почувствовала, что не могу даже вздохнуть. В один миг весь мир перевернулся, а потом резко застыл. Просто перестал вращаться, когда в этих карих глазах я увидела тот же огонь, от которого я сгорала там, под балдахином…
Я привстала, опустив ноги на пол, и рассеянно провела рукой по волосам, наверно, еще больше их взлохматив.
- Да что же это такое… - прошептала я.
Мои щеки пылали, но все тело было в мурашках, будто от холода, но я знала, что тому была другая причина.
Я снова прикрыла глаза, вспоминая сон. Его отголоски были слишком живы – я все еще слышала нежный шепот, горячее дыханье, глухой стон… Каждая моя клеточка пылала, став до безумия чувствительной… Но все это не то… не самое важное…
А важным было то, что теперь я все поняла. Как-то внезапно и так естественно, что сама удивилась своей недогадливости. Все же было так просто, с самого начала просто. И эти слова, нехитрые и привычные, вероятно, произносились миллиарды раз – мир уже сбился со счета.
Но для меня они звучали впервые. Нет, даже не звучали. Чувствовались.
Я распахнула ресницы и взглянула в обеспокоенные глаза Джеймса. Теплые, немного испуганные и еще ничего не понимающие…
- Что с тобой, Лили? – он осторожно погладил меня по руке. – Что тебе такое приснилось? Кошмар?
Я не могла отвести взгляд от его лица, будто видела впервые. Будто он – это не он, а кто-то, чья магия несет поистине разрушительную силу. Она живет в нем самом и ищет лишь возможность выйти на поверхность...
- Нет, - я покачала головой и высвободила руку. – Другое…
Я встала и почти побежала в сторону лестницы. Уже на ступеньках я почувствовала, как его пальцы сжали мою ладонь, и обернулась. Он стоял на две ступеньки ниже меня, крепко удерживая мою руку в своей, такой же горячей, как и во сне...
- Ты звала меня… - Джеймс запнулся, точно подбирая слова. – Скажи, что тебе снилось?
Сейчас не хотелось что-то говорить, вспоминать или над чем-то раздумывать. Он просто был рядом… Всего лишь две ступеньки разделяли нас… Стоял в белой футболке и каких-то непонятных потрепанных брюках и смотрел на меня изумленно-растерянным взглядом.
«Словно ничего и не было. Этих шести лет не существовало».
Я тряхнула головой и попыталась высвободиться из его крепкой хватки.
- Нет, - он не отпускал меня. – Хоть раз…не убегай…
Внутри все переворачивалось от его прикосновения, и я сейчас хотела только одного – остаться одной, убежать от этих карих глаз, от этих нежных рук… Память предательски рисовала крохотные картинки из моего сна: стрекотание цикад, свет на его смуглой коже, разметавшиеся рыжие волосы на голубом покрывале… А еще запах его волос, жар дыханья где-то на моей коже и твердые мышцы спины, играющие под моими пальцами…
Я вздохнула и умоляюще посмотрела на него:
- Отпусти меня… Прошу…
Джеймс не шевелился. Но его пальцы, в которых была моя ладонь, медленно разжимались.
Я резко развернулась и помчалась вверх по лестнице. Перед тем, как завернуть за поворот, я краем глаза увидела, что Джеймс все так же стоит на лестнице, обессилено опустив руки.
Я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. В ночной темноте, царившей в спальне, все эмоции обострялись, а мысли обрывались, не успев войти в сознание. Сердце билось где-то в горле, а его удары отдавались в висках. Я жадно хватала ртом воздух, точно выброшенная на берег рыба, не в силах успокоиться.
- Лили? – Алиса села на кровати и некоторое время сонными глазами смотрела на меня.
Я закинула голову вверх, затылком прижимаясь к дубовой двери. Я застыла на миг, потом резко вздохнула и несколько раз часто-часто моргнула.
- Мерлин мой! – Алиса, запутавшись в одеяле и едва не упав, вскочила с кровати и подбежала ко мне. Заботливо провела рукой по щеке. – Да ты вся горишь!
Она повела меня за собой, усадила на мою кровать, а сама залезла на нее с ногами.
- Что с тобой случилось, Лили? – сказала она, а затем взяла с тумбочки мою волшебную палочку и поставила вокруг нас заглушающее заклятие. – Что такое?
Я молчала, не в силах произнести эти слова. Еще пыталась сопротивляться, но они рвались на свободу, и я была бессильна перед этой по-настоящему убийственной магией. Теперь я поняла, что все перемены, которые внезапно появляются в нашей жизни, не случайны. Они живут в нас самих и ждут лишь возможности найти выход на поверхность.
Воздух сделался вязким, затрудняя дыханье, но я жадно втянула его, наполнив легкие.
- Алиса, я люблю его, - слова прозвучали так естественно, точно обычное «как дела». – Я люблю Джеймса Поттера.
Глава 14
- Если честно, то я не очень поняла, почему я должна переписывать это эссе, - Алиса непонимающе моргала и умоляющими глазами смотрела на меня. – Мадам Спраут явно ко мне придирается. Ты же знаешь, что у нас с Фрэнком работы всегда разные, правда, Лили?
Я опаздывала. На часах уже четверть восьмого. Мерлин мой, собрание уже началось, а это был лишний повод позлорадствовать Уилксу, поэтому я уже вовсю пыталась предугадать его выпад в мой адрес и придумать возможный вариант ответа.
- Лили, ну, пожалуйста, помоги мне его переписать. Всего лишь чуть-чуть, - она дернула меня за руку и состроила жалостливую гримасу на лице.
- Алиса, я опаздываю, - я с шумом выдохнула, косясь на заветную дверь, а затем покачала головой: сопротивление было бесполезно. – Хорошо, после собрания подумаем, что можно будет сделать с твоим эссе.
Алиса радостно взвизгнула, а я торопливо высвободилась из ее объятий и открыла дверь.
В кабинете было душно. За большим круглым столом уже сидели все старосты, но по их расслабленным позам я сделала вывод, что собрание все же еще не начиналось.
- Простите, я опоздала, - я бегло обвела взглядом собравшихся старост и торопливо прошла к своему месту за столом.
- Ничего страшного, Эванс, - Уилкс небрежно махнул рукой. – Тебе теперь все можно – ты же у нас героиня.
Я на миг застыла около отодвинутого стула, не поднимая глаз на слизеринца, а затем молча села.
- Не обращай внимания, - шепнул мне на ухо Колин.
- Я пытаюсь.
На несколько секунд за столом воцарилась тишина: никто не решался начать собрание. Я пересилила себя и с надеждой взглянула на Поттера, а он глазами указал мне на место около доски, предлагая начать первой. Я вздохнула и вышла из-за стола.
- Что ж, пожалуй, я начну собрание, - мне совсем не хотелось говорить о Деннисе, но я понимала, что этого не избежать. – Наверно, уже вся школа в курсе поимки того, кто нападал на учениц, и тем не менее… Как вы все заметили, один стул за нашим столом пуст.
Все непроизвольно глянули туда, где обычно сидел Лайон, а его напарница Эрни Купер тяжело вздохнула.
- Однако, как сказал Дамблдор, нам можно надеяться на скорое возвращение Денниса.
- И он снова будет старостой? – Эрни осторожно подняла глаза.
- Да, конечно, - уверено ответила я. – Нам не стоит забывать, что Денн был под заклятием Империуса, поэтому после того, как его допросят авроры, он снова вернется в школу.
Мой взгляд непроизвольно скользил по кончикам взъерошенных волос…
Быстро, чтобы не поймали.
- Мне до сих пор не верится, что Денн мог совершить такое… - Руби покачала головой. – Я бы могла подумать на кого угодно, но только не на него.
- Вот вам и пример того, насколько мы уязвимы, - Джеймс сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. – Одно единственное заклинание, и даже твой самый верный друг станет марионеткой в руках Волдеморта.
От этого имени все вздрогнули и переглянулись.
- Я смотрю, ты у нас храбрец, Поттер, - Уилкс поигрывал пером и хищно скалился, глядя на Джеймса. – Все-то тебе по плечу.
- Мой отец научил меня не пасовать перед лицом врага, тем более перед его именем, - Джеймс сказал это резко и холодно.
Поначалу Уилкс всматривался в глаза Поттера, а потом на его губах повисла усмешка, от которой у меня все похолодело внутри, но Джеймс уже снова уткнулся взглядом в стол и не видел ее.
- Значит, Эванс, мы все ждем не дождемся возвращения несчастного Лайона и непременно готовы все простить и забыть, - Уилкс покачал головой. – Наверно, его и пожалеть стоит.
- Не стоит ерничать, - вступился Ремус, и я кинула на него благодарный взгляд. – Дамблдор сказал, что Денн уже давно находится под Империусом.
- После того, как с него сняли заклинание, - пояснила я, - последнее, что он помнит, это туалет в «Дырявом котле». В паб он зашел со старшим братом накануне отъезда в Хогвартс.
- Значит, наложить его мог кто угодно? – с интересом спросила Руби.
Я уже было открыла рот, как меня перебил Джеймс.
- Вот здесь-то и загвоздка: да, наложить его может кто угодно, но вот управлять человеком под Империусом может только тот волшебник, который наложил заклятие, - он посмотрел на меня. – Это значит, что он сейчас в Хогвартсе.
Снова стало тихо. Я не знала, что меня заставило молчать: высказанная Джеймсом вслух мысль о том, что ничего еще не закончилось, а только началось, или его обращенный ко мне взгляд – внимательный, цепкий, немного колючий…
Я с трудом отвела глаза.
- И нам ни за что не узнать, кто этот волшебник, - подвел итог Колин.
- Как вы думаете, тот волшебник, который заколдовал Денниса, действовал сам или…? – голос Руби оборвался, и она опустила глаза.
- Я так не думаю, - сказал Колин, а затем встал и подошел ко мне. – Тот-кого-нельзя-называть пытается показать неспособность Дамблдора защитить учеников, а заодно запугать родителей. Его план предельно прост: достаточно заиметь своих людей в школе, которые не побоятся воспользоваться непростительным заклинанием, и готово – страх перед именем лишь усилится.
- Тейлор прав, - серьезно сказал Джеймс и обвел взглядом старост. – Хогвартс – место, которое слишком значимо для всех, поэтому и является самым простым способом ударить больнее как по обычным волшебникам, так и по министерству.
- Зачем ты приплетаешь сюда еще и политику? – Кэрролл Экройд прищурилась. – У министерства достаточно сил – его не запугаешь каким-то фанатиком якобы под Империусом.
- А ты как думаешь, почему исчезают работники министерства, а потом возвращаются, как ни в чем не бывало? – Джеймс немного наклонился вперед, чтобы лучше видеть слизеринку. – По-твоему, они в неплановый отпуск уезжают?
- Мой отец говорит, что… - начала Кэрролл, но Поттер ее тут же перебил:
- …что их просто посылают на какие-то секретные задания? Или они просто хотят пару дней ото всех отдохнуть? – лицо Джеймса затвердело, застыло, точно превратилось в маску. – Я считал тебя умней, Экройд.
Она презрительно смотрела на него, но не спорила.
- Но если мы не знаем того, кто наложил заклятие и руководил Лайоном, то этот волшебник снова может заколдовать еще кого-то? – в глазах Лоры, старосты Гриффиндора, черной тенью промелькнул страх.
- В этом все дело, - Колин прислонился к краю доски и взглянул на меня.
- Нам необходимо быть бдительными и присматриваться к сокурсникам, - я старалась говорить бегло и деловито, чтобы никто не уловил волнительных ноток в голосе. – История не должна повториться.
Как я и ожидала, мнения разделились: одни не верили в его невиновность, другие поддерживали Денна, видя в нем жертву. Впрочем, первых было всего лишь двое.
В комнате повисла тишина. В голове было слишком много мыслей, но они рассыпались, как кусочки мозаики, не успев сложиться воедино. Я цеплялась за эти фрагменты, чтобы попытаться донести всю сложность и ответственность нашего положения в нависшем над школой мраке, но на лицах старост читала лишь страх перед этой угрозой извне. Так бывает, если чувство опасности знакомо лишь со страниц приключенческих книг, когда ты точно знаешь, что добро все равно победит зло. А в жизни… Геройствовать не так просто, как кажется.
- Ладно, хватит уже жалеть Лайона – приедет, тогда и разберемся, - Уилкс откинулся на спинку стула, всем своим видом демонстрируя, что ему уже надоела эта тема.
- Дело не в Деннисе, - Колин говорил ровно, но в глазах была твердость и непонимание. – А дело в том, что тот, кто наложил на него Империус, сейчас беспрепятственно разгуливает по коридорам Хогвартса и общается с нами… Тебя это вообще не волнует?
На лице Уилкса промелькнула тень злобы, но он быстро скрыл ее за презрительностью:
- А что ты предлагаешь? Сварить сыворотку правды и подлить ее всем студентам в тыквенный сок за завтраком? К тому же я не уверен, что Лайон не врет по поводу Империуса.
Колин открыл было рот, чтобы возразить, но неожиданно его перебил Джеймс:
- Все, закрыли тему, - Поттер с хрустом потянулся. – Переходим к рапортам за неделю. Давай ты начнешь, Рем?
Все старосты переглянулись. Я удивленно приподняла бровь, совершенно не понимая причину такого поведения. До Ремуса, казалось, слова Джеймса дошли не сразу, потому что он какое-то время продолжал просто смотреть на своего друга, пока его не толкнула в бок напарница.
Колин вернулся на свое место и нахмурился. Он бросал неприязненные взгляды на Поттера, но тот уже взял перо и уткнулся в пергамент, что-то записывая.
Я прислонилась к стене – возвращаться за стол не хотелось. Холод камней пробирался через позвонки, разбегался по венам, скрывал рвавшийся на щеки румянец.
Душно.
Я училась подглядывать сквозь ресницы. Незаметно, точно воришка, скользила взглядом по его профилю, по волосам, линии плеч… В голове клубком путались бессвязные мысли, цеплявшиеся за обрывки фраз, взгляды и всплывающие образы. Я себе напоминала куклу-марионетку, которую дергает за ниточки хорошо известный кукловод – страх. Я до дрожи в коленях боялась выдать себя Джеймсу, свои истинные чувства, которые все больше пускали корни, разрастались во мне, поэтому одергивала себя за слишком долгие, по моему мнению взгляды, нелепые улыбки и чрезмерную, не свойственную мне, рассеянность.
Алиса не уставала смеяться надо мной, наслаждаясь моей растерянностью и смущением. Она толкала меня в бок и бросала красноречивые взгляды на Джеймса, а я начинала так дико паниковать, что он все это заметит, поэтому заливалась краской и прятала глаза, одергивая подругу.
Мне хотелось, чтобы все изменилось и стало предельно ясным и понятным, чтобы все недосказанности между мной и Поттером закончились, и я узнала о его истинных чувствах. Но с другой стороны я даже не могла представить себя рядом с ним, хотя и это было не самым нереальным: больше всего я боялась рассказать ему о своих чувствах, боялась его реакции. Лили Эванс, которая столько лет вертела от Джеймса нос, вдруг на глазах у всех станет ходить с ним за руку – это казалось похожим на утопию.
Но при воспоминании о вчерашнем вечере, о том сладком – по-другому и не сказать! – сне, сердце начинало слишком громко стучать. Однако к этому примешивалось чувство незавершенности, смутное ощущение, что я упустила что-то важное, значительное…
Снова пробежалась глазами по его левой скуле: кожа смуглая, ровная, даже нежная. Тень от ресниц, раскинувшись веером, лежала на щеке. Он слегка наморщил нос, а затем его губы приоткрылись.
Его близость на расстоянии нескольких шагов дурманила не хуже огневиски. Всего лишь одно его присутствие в полном народа кабинете… просто здесь, а не где-то…
Я затылком прижалась к стене.
Пестрый кончик пера в его руке дрожал – Джеймс что-то писал, сосредоточенно водя пером по пергаменту. Казалось, его совершенно не интересовало наше собрание, и он явно не слушал Ремуса. Так привычно было видеть Поттера таким – отрешенным, углубившимся в какие-то свои мысли и непременно рисующим на уголке пергамента. Он ведь всегда так делает, когда ему нечем заняться, когда скучно…
Эта идея была внезапная.
Я тут же обвела глазами старост, удостоверившись, что все они не обращают на меня внимания, и медленно оторвалась от стены. Люпин читал рапорт, и его тихий, размеренный голос действовал успокаивающе, поэтому все были расслаблены, а многие время от времени зевали.
Шаг за шагом в сторону окна за спиной Джеймса. Отличный предлог, чтобы, наконец, удовлетворить свое врожденное любопытство.
Я уже поравнялась со столом, когда Ремус неожиданно замолчал, закончив доклад. Все встрепенулись, а Колин, кашлянув, занял место на трибуне – теперь настала его очередь рассказывать о происшествиях на неделе.
Джеймс даже не поднял головы.
Я осторожно сделала пару шагов, стараясь оставаться незамеченной для Поттера.
Вот уже вытянутой рукой я могла достать до высокого подоконника. От моего взгляда скрылись губы и ресницы Джеймса, но черты его скул и подбородка стали более острыми и четко очерченными.
Еще шаг – я приблизилась вплотную, остановилась четко за его спиной.
Поттер меня не замечал. Вихры его волос забавно торчали на макушке, а белая рубашка плотно облегала спину, вычерчивая дорожку позвонков, спускающуюся к черному ремню на брюках.
Я немного нагнулась, вытянув шею, и глянула через его плечо: пергамент перед ним был чистый, как новый. Джеймс что-то старательно вырисовывал в самом уголке, полностью увлекшись этим. Его пальцы скрывали от меня сам рисунок, и лишь кое-где мелькали чернильные завитушки. Неожиданно он сдвинул руку чуть вверх, приступив, по-видимому, к новой картинке, и я увидела жирно-синие, покрытые разнообразными узорами инициалы «Л.Э.».
Стало невыносимо жарко. Эта неестественная духота окончательно раскидала бессвязные мысли в моей голове. Все кроме одной – той самой, что была так ярко написана на желтоватом пергаменте.
«Неужели?.. Мое имя…» - мысль метнулась в самое сердце, натянув до предела тонкую струну, а потом с мерзким звуком оборвала ее.
Лина Эртон…
Лина?
«Не может быть, - непроизвольный вздох сорвался с губ. Воспоминания яркими вспышками замелькали где-то в сознании, крошечными мотыльками сгорая в синем огне чернил. – Это не она».
- Лили? – неожиданно позвал меня Колин. – Что ты там делаешь?
Все, будто очнувшись, устремили свои взгляды на меня.
Джеймс тут же резко накрыл узорчатые буквы своими пальцами и обернулся. В его шоколадных глазах вспыхнуло удивление, сменившееся непониманием.
Я отскочила на шаг и потянулась к оконной ручке.
- Очень жарко, - замок поддался с трудом. – Никто не будет против, если я приоткрою окно?
Стекло в раме пискляво звякнуло, и холодный воздух нежно соприкоснулся с моей разгоряченной кожей на щеках.
Колин странно прищурился.
Секундная стрелка часов на стене привычно бежала по циферблату, но мне казалось, что время от нее нещадно отстает. Тонкий голос Эрни Купер уже сменился ровным басом Уилкса, который с легким пренебрежением рассказывал о какой-то шалости третьекурсников с Хаффлпаффа. Привычные проблемы, одни и те же вопросы, скучающие лица полусонные позы…
Все так банально и изучено за столько лет. До омерзения.
В пляшущих тенях пламени факелов на стенах сгорали одинокие пылинки, поднятые нашими мантиями. Душный, спертый воздух оседал в легких.
Колин зачем-то закрыл окно.
- Эванс, соизволь, наконец, завтра вывесить расписание факультативных занятий у Слагхорна, - Уилкс фальшиво улыбнулся, возвращаясь на свое место.
Все оживленно стали собирать сумки, небрежно запихивая перья и пергаменты.
Колин подошел ко мне вплотную и, осторожно взяв меня за локоть, прошептал на ухо:
- Тебя проводить?
Я отрицательно покачала головой.
- Прости, но мне лучше пойти в гостиную с Джеймсом и Ремусом. Я обещала Алисе помочь с гербологией.
Он прикрыл глаза, и его губы скривились в горькой усмешке. Колин склонился ко мне, слегка дотронулся лбом моей макушки и молча вышел из кабинета.
Джеймс демонстративно хмыкнул и взмахом палочки стал стирать с доски белые линии мела. Ремус удрученно ковырял ботинком ножку своего стула. Я смотрела на оконное стекло, где, как в кривом зеркале, отражались блики факелов в мерцающих сочной весенней зеленью глазах…
Прохладный воздух школьных коридоров вскружил голову. Хотелось дышать глубоко, заполнять легкие ароматом сквозняков с улицы, даже запах копоти факелов казался приятным. И было так тихо в коридоре, что немного сиплое дыхание Джеймса слишком ярко звучало у меня в ушах.
- Сохатый, ничего страшного, - заговорил Ремус, и я удивленно подняла на него глаза. – Видимо, ты пока еще не привык.
- Лучше бы и не начинал привыкать, - Джеймс сокрушенно покачал головой. – Знаешь, Рем, я раньше думал, что ваша организация старост имеет хоть какую-то цену, но сейчас окончательно понял – шоколадная лягушка ей цена! И то за потраченное время.
Мы с Ремусом переглянулись.
- Джеймс, не говори так, - мягко сказала я. По его резким движениям и жестам я поняла, что он зол. – Старосты необходимы, потому что…
- И почему же? – перебил меня Поттер, сверкнув глазами.
- Потому что мы помогаем преподавателям организовывать учебный процесс.
Он негромко, но ядовито рассмеялся.
- Видимо, все старосты только на это и способны, - мы вышли на лестницы, и Джеймс быстрыми шагами стал подниматься вверх. – Мне было просто противно слушать все эти жалкие разговорчики о Лайоне. Да им же всем просто страшно за свою шкуру!
- А чего ты от них хочешь? – я сказала это громче и резче, чем собиралась. – Они – не герои из книжек, а обычные люди, которые имеют право бояться!
- Главное, это право не превращать в образ жизни.
Я вспомнила, как когда-то давно предполагала, что Джеймс такой нетерпимый, потому что не может себе представить, что есть люди не такие храбрые, талантливые или решительные, как он. Сейчас Поттер блестяще подтвердил мою догадку.
- Не все могут бросаться под летящее заклинание, Сохатый, - тонко заметил Ремус. – От этого они не становятся ни хуже, ни лучше.
Мы замолчали. Джеймс открыл дверь в коридор седьмого этажа, пропуская нас, и я уловила его мрачный взгляд.
- Может, ты и прав, Лунатик, - Поттер остановился, а потом с силой захлопнул дверь. – Вот поэтому страх перед волшебником изощряется и превращается в страх перед именем…
Я тряхнула головой, с трудом освобождаясь от этих серых мыслей. Говорить о Том-кого-нельзя-называть я не хотела. Не хотела слушать об этой войне и узнавать какие бы то ни было новости. Все было таким сложным и непонятным, что у меня просто не осталось сил, чтобы сейчас об этом думать. Хотелось просто все забыть, пусть на несколько дней или часов, и пожить нормальной жизнью – без страха, без шепота о Темном волшебнике и грядущей войне.
Джеймс вздохнул и посмотрел на часы. Потом я увидела, как он отстегивает значок старосты с мантии. Мои глаза округлились.
Он бросил на меня полный холодной уверенности взгляд, а я не к месту подумала о том, что раньше и не замечала, как красиво загибаются кончики его ресниц…
- Эванс, эта «реликвия» тебе на сохранение. Хотя бы пару часов хочу почувствовать себя свободным, - Джеймс взял мою ладонь и вложил в нее значок.
Его холодные пальцы обожгли меня. Он сжал мою руку, а затем мягко провел по внешней стороне ладони.
Коридор пошатнулся.
В душе что-то значимое и весомое сорвалось вниз, сладко защемив дыхание.
Поттер шумно втянул воздух, а затем резко отвернулся и взялся за дверную ручку – замок щелкнул.
- Джеймс, куда ты? – перед глазами все было каким-то неестественно блеклым.
Он остановился, развернувшись вполоборота. Взгляд крепко вцепился в меня, словно здесь и сейчас решается безумно важный вопрос. От моего понимания реальности не осталось и следа – теплые глаза цвета шоколада с коньяком пронзали насквозь. Мне показалось, что спала пелена тайны с моих мыслей, оголились чувства, раскрылись желания, точно перламутровая морская раковина…
«Я – книга, - глупая мысль юрко пронеслась через голову. – Его настольная книга, в которой склеены страницы».
Неразгаданный ребус, запутанная головоломка, покрытая синими узорчатыми завитушками…
Его взгляд становился все настойчивее, пронзительнее – он сжигал меня изнутри. А я не делала попытки спастись, точно завороженная вглядываясь в такие знакомые, но еще чужие черты лица.
Джеймс отвел глаза, нервно запустил руку в волосы – обычный жест давно приобрел четкую ассоциацию с Поттером.
А затем дверь со скрипом отворилась - яркий свет с лестниц ослепил меня, но тут же все безумство ушедшего мгновения потонуло в охровых сумерках опустевшего коридора.
Этой ночью мне не спалось. Я лежала, до подбородка укутанная теплым одеялом, и смотрела в потолок.
Посеребренная темнота ночи расползлась по комнате, скрыв лихорадочный блеск в глазах и успокоив тишиной сбивчивое дыханье. Девочки мирно спали неподалеку, и от ощущения присутствия близких людей рядом становилось легче.
Луна лениво висела на небе, рассыпая свои тусклые лучи на полу нашей комнаты. Тени… Кругом уродливые фигурные тени. Они двигались, перемещались, трансформировались, меняя белесый цвет на мрачно-серый. Их игра на потолке завораживала, разгоняла мысли, которые так назойливо лезли в голову.
Я дотянулась до волшебной палочки на прикроватной тумбочке и взмахнула. Потолок над моей кроватью окрасился в нежно-лиловый цвет, а в воздухе запорхали крохотные прозрачные бабочки. Они так весело кружили, что я улыбнулась.
Безмятежная тишина оглушала.
Неожиданно одна бабочка стала преследовать другую, задевая ее крылышками, отчего с той сыпалась золотистая пыльца. Она отчаянно пыталась увернуться от навязчивой бабочки: взмывала под самый потолок, резко меняла направление движения, падала почти мне на колени… Но в конце концов выбилась из сил и сдалась воле победителя.
Теперь они порхали вместе, но отдельно от остальных, точно таких же, призрачных бабочек.
Я взмахнула палочкой, и снова стало темно.
Все было не так. А «так» должно было наступить слишком давно, что я уже не помнила, когда именно.
* * *
Наверно, стоило привыкать к тому, что Поттер начал садиться за столом достаточно далеко от меня. Причем с каждым новым завтраком или ужином все дальше. Это не раздражало, не выводило из себя, а просто напрягало. Я ломала голову над причинами таких перемещений, вспоминая все события дня и прикидывая, чем я могла его обидеть, но в результате упиралась в тупик – мы с ним почти и не общались.
Из общего гомона голосов в Большом зале за ужином мой слух мастерски вычленял Мародеров: громкий смех Сириуса и восторженные восклицания Питера, но Джеймса слышно не было.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |