- Зови Тополем.
- Лады.
- А ты кто будешь?
- Зови капитаном.
- Звание или так, погоняло?
- Ну пусть хоть погоняло будет.
- А, ну да, у вас ведь прозвища не в чести. У вас только упал-отжался.
«Упал бы ты сейчас у меня», - злобно подумал капитан. Этот сталкер ему определенно действовал на нервы, но, похоже, сейчас только он был живой душой в округе, а одному продираться через Зону не хотелось.
- Ты каким ветром здесь? – капитан постарался придать голосу более дружелюбный тон.
- А что, документы спрашивать будешь, ха!
- Да брось ты уже…
- Да уж, потрепало тебя, смотрю.
- Облучился, должно быть. Левко в подземке погиб, а меня сюда вынесло каким-то лешим, сколько пролежал – не знаю. А там фонило. Вот и валяюсь теперь…
Назвавший себя Тополем неопределенно хмыкнул. Потом предложил:
- Слушай, капитан, надо бы местечко для привала организовать. Мне обсушиться, тебе отлежаться, а утречком двинем каждый восвояси.
Капитан подумал, что это не самая плохая идея: если идти прямо сейчас, то шанс дойти в теперешнем его состоянии невелик. А вдвоем и переночевать можно – все не одному…
Привал разбили в уцелевшем сарайчике. Место чистое, не фонит, крыша над головой и постройка на вид крепкая – среди ночи балки не обрушатся на голову. Тополь наломал сушняка и развели костерок. Сухпаек разделили на двоих. Скоро по телу пролилось приятное тепло, и мысли тоже потеплели. Сталкер развесил на жердях свою одежду, его тело – жилистое и мускулистое – местами было прорезано рваными шрамами, видно, немало повидал в Зоне.
- Откуда награды? – поинтересовался капитан, указывая на шрамы.
- А… - отмахнулся Тополь, - из разных мест. Пошатаешься тут – еще не таких нахватаешь.
- Давно шатаешься?
- Года два уже, а это все, - он кивнул на шрамы, - больше по неопытности, попервоначалу. Совался куда не надо бы – вот и памятки на всю оставшуюся.
- Да… Я вот и на войне был, а порой того, что здесь насмотришься, ни на какой войне не увидишь.
- Чечня?
- Грозный, все два штурма.
- Да что вы там у себя на блокпостах видите-то? Сидите у себя в казармах, как у Христа за пазухой, жрач вам привозят, снарягу тоже. Это мы тут – крутимся.
- А кто ж вас сюда зовет? Сами небось приходите.
Тополь неопределенно помотал головой. Но было видно, что возразить ему нечего.
- И что тут, хабара на миллионы? Что-то не видел до сих пор никого, кто б из Зоны в золоте вышел. Вот в мешках и в «двухсотых» каждый день вывозят.
- Каждый сюда сам пришел – это правда, - кивнул сталкер, - и каждый здесь свое ищет. Но, в конечном счете, каждый сюда пришел за мечтой. Понимаешь – меч - той. Как и снаружи, всяк свою мечту лелеет. Просто Зона может дать иногда больше, чем там.
- Мечты, мечты… А у меня тут контракт – вот и вся мечта.
- Вот и д е ржитесь особняком ото всех, потому как контракт. За колючкой да за заборами. Да и тебя, капитан, никто ж не тянул ведь контракт подписывать. Стало быть, деньги – твоя мечта.
- Деньги у всех мечта.
- Э, не скажи, некоторые сюда за идею приходят. Идут в самое брюхо Зоны и хабара оттуда не приносят. А зачем – спрашивается? А за идею – отвечаю.
- Любопытство свое удовлетворить.
- Пусть и любопытство, человек существо любопытное. Был тут такой сталкер – Бубен. Четыре или пять раз ходил то к Радару, то на Барьер. И ведь ничего с собой не приносил, возвращался – от его скафандра фонит, что от твоей свалки, а сам он едва на ногах держится. Оклемается – и снова туда. Много чего понарассказывал о тех местах.
- Чую, там он и остался…
- Да нет, не там остался. У него вообще непонятная история вышла. Это мне друган уже рассказывал, врачом был раньше. Как-то прибегают к нему под утро, говорят, мол, давай дуй к бармену, там Бубен не в себе, вернулся. Друган свои причиндалы схватил – и к бармену. А там этот Бубен на коленях стоит, головой о пол бьется, уж лоб в кровищу расшиб, никого к себе не подпускает, только бормочет про какого-то лысого, про антенны… Ясное дело, человек тронулся.
- Ну-ну, - не удержался капитан, - не будет по Радарам шастать.
- И бьется, и бьется башкой, - Тополь, похоже, и сам увлекся рассказом, так что не обратил внимания на едкое замечание капитана, - друган к нему хотел подойти, а тот пистолет вдруг выхватил, в рот вставил и мозги себе вышиб.
- Ух ты ж как…
- Да уж, видимо, почувствовал, что зомбем становится и в момент просветления решил свою судьбу.
- Большинство свою смерть находит в более бессмысленных обстоятельствах. А этот Бубен хотя бы за свою идею пострадал.
Тополь недоверчиво промолчал.
- Да нет, я серьезно. Он хотя бы искал что-то. Вдруг - тогда и нашел, только не смог рассказать. Близко уж очень к своей мечте продвинулся.
- Ну а что там на Радаре на самом деле – это, конечно, военная тайна?
- Я не знаю, - честно признался капитан, - нас строем не ставили и все секреты не рассказывали. Патрулируй свою землю – вот и вся задача. А только на Радар я и сам не пойду.
- Даже если прикажут?
- Не прикажут. Нас самих туда не пускают. И от лишних вопросов никто в восторге не будет.
- А если Радар – это и есть источник Зоны?
- Вот сходи и проверь, - капитан усмехнулся, - да нет, не думаю. Тогда получается, что Зона поддерживается искусственно, а какой смысл, если она каждый год такие деньжищи из страны вытягивает? Весь мир только со стороны посматривает, что здесь происходит. Но и денег на исследование выделять не спешит. У мира свои проблемы.
- Рано или поздно Зона станет общей проблемой, - раздался голос где-то сбоку, и они увидели, как в проеме возник невысокий человек в испачканном оранжевом комбинезоне ученого. Человек подошел ближе, всем видом выражая дружелюбие. – С каждым Выбросом Зона расширяется, так что поглощение сначала отдельно взятой страны, а затем и Земного шара – вопрос времени. Представляюсь: Митин, научный сотрудник.
- Из яйцеголовых, что ли? – отозвался Тополь.
- Пусть хоть так, - согласился подошедший, - заблудился вот, потом голоса услышал, заглянул на огонек.
- Ну проходи, коли пришел, - подвинулся Тополь, - места всем хватит. Пожрать нет ничего?
- Вот этого нет, думал, что вернусь затемно, а вот застрял…
Трое сидели у костра в заброшенном сарае, заметно сгустившиеся сумерки надвигались на затерянную в просторах Зоны безымянную деревеньку, и только зыбкое пятнышко костерка служило этим троим прибежищем от холода и опасностей ночи. Прокричала где-то в темноте невидимая тварь, воем отозвались у леса собаки, хлопнула аномалия, выбрасывая из себя куски неосторожной жертвы, змеились во тьме бело-голубые языки Электр. С востока надвигалась ночь.
Было решено дежурить у костра по очереди. Сначала Митин, потом Тополь, затем капитан; тому необходимо было выспаться: ослаб порядком, к тому же, снова открылась рвота.
Но ночь прошла спокойно, даже собаки, рыскавшие в окрестностях, не потревожили. Утром разделили скудные остатки военного сухпайка и решили выходить втроем.
- А там уж каждый своей дорогой, - подытожил Тополь. Он как-то сразу взял инициативу в свои руки. Ученый против такого первенства не возражал, а капитану, похоже, было самому до себя. Но держался он бодро.
Вышли из деревни, как только начал оседать утренний туман. Так легче ориентироваться, да и аномалия не застанет врасплох. Шли медленно, часто бросая впереди себя камни и подшипники; к тому же, капитан слабел и приходилось делать частые привалы. Разговаривать было особенно не о чем, перебросятся словом насчет обхода того или иного участка – вот и весь разговор.
Когда солнце перевалило зенит, вышли к еще одной заброшенной деревеньке. Никаких указателей не оказалось, поэтому гадать, куда именно пришли, было бесполезно. Решили пройти через деревню.
Сначала неладное заподозрил ученый. Потом и Тополь заметил, что «места, кажется, знакомые…» Капитану было не до окружающего мира, он едва передвигался, бледный и мокрый от пота, поэтому не высказал ничего. Но, когда вышли к знакомому сарайчику, и капитан не удержался от отборного мата.
- Вот и пришли, - Митин растерянно осматривал сарай, будто впервые видел.
- Не может быть, - процедил Тополь, - мы же по солнцу шли, а не абы как плутали.
Но факт был налицо: они вновь пришли в то же самое место, откуда вышли еще утром.
- С ума сойти, - сказал Митин и устало опустился на землю.
Капитан тоже обессилел. Крупные градины пота покрыли его землистое лицо, скулы отчетливо вырезались на фоне черных пятен под глазами. Он ничего не сказал, только мешком рухнул рядом с ученым и замер.
Тополь бормотал ругательства и пинал мусор тяжелыми ботинками.
- На самом деле, такое происходит, потому что у человека одна нога короче другой – вот и тянет его все время в одну сторону кругами… - начал было ученый.
- Знаем, - хмуро оборвал его Тополь, - не первый год ходим. Только тут другое… - он сосредоточенно прищурился и смотрел перед собой, что-то соображая. – Это салага в подмосковном лесу так заблудится, а здесь Зона, а я не салага.
- Идти надо, чего ж думать, - отозвался Митин, - вот передохнем только.
Тополь напряженно молчал, потом тихо сказал только одно слово:
- Зеркало.
- Что? – не понял ученый.
- Зеркало, - повторил сквозь зубы Тополь. - В него входишь и потом, куда бы ни пошел – возвращаешься в то же самое место, как будто от зеркал отражаешься.
- Не слышал о таком…
- Ты еще много о чем не слышал в своем бункере. Ты можешь ходить здесь хоть до смерти и выхода не найти. Будешь идти и идти, даже во всяких местах побывать, но наружу никак не выйдешь и в конце концов вернешься именно сюда, - он топнул ногой, указывая, куда именно.
- Откуда такое известно, если никто не возвращался из Зеркала?
- Возвращались. И даже какое-то время нормально жили. Потом переставали узнавать знакомых, потом могли ходить по комнате, тыкаться в стены, не соображали, куда идти. Будто снова в Зеркале оказались.
- А потом что?
- Потом так и жили, ничего не соображая. Если на большую землю не отправляли, то здесь, сам понимаешь, валандаться никто с такими не будет. Или в аномалию прямиком шли, или мутантам на обед.
- Как-то… не может быть такого… - неуверенно пролепетал Митин. Глаза его расширились.
- На свете много чего не может быть. Но оно есть.
- И как же выйти можно из этого Зеркала? Выходили ведь.
- Не знаю, шли – говорят – шли, а потом к знакомым местам вдруг выходили. А кто не вышел – тот уже ничего не расскажет.
- Ты сам таких видел или просто болтают?
- Сам не видел, но истории всякие ходят. Поди-ка разберись, что брешут, а что и правда.
- Все равно надо идти, - сказал ученый.
- Да уж понятное дело. Только как с капитаном быть?
Оба посмотрели на лежащего без движения попутчика. Капитан не двигался, только тяжелое дыхание выдавало в нем жизнь.
- Не жилец, - покачал головой Тополь.
- С лучевой можно несколько недель протянуть, даже в острой стадии.
- Вот как раз сомневаюсь, что у него лучевая, - заметил Тополь, - детектор-то не трещит, а то б за версту фонило.
- Отравился?
- Может, и траванулся, только чем – не понятно. Говорил, что в подземелье каком-то от Выброса с напарником прятались, потом от снорков отбивались, потом напарник погиб, а он в аномалию попал и вдруг здесь оказался.
- А я ведь и сам сюда почти точно так же попал… С Толиком, проводником, шли в лабораторию, от собак бежали, Толик в Карусель, а я – сюда.
- И я – в аномалию… Руку, показалось, оторвало. И вдруг лежу, рука на месте, а где я – не знаю.
- Странно как-то.
- О странном будем потом думать, если только это не Зеркало. Давай так. Этого, - кивнул на капитана, - здесь пока оставим, ты сходи за ветками для костра – чую, что еще одна ночь здесь светит, - а я прогуляюсь-ка вокруг – вдруг что интересное заметится.
Капитана оттащили в сарай.
- Вернусь часа через два, - сказал Тополь и исчез в густых кустах. Митин отправился к высохшим деревьям, видневшимся поодаль.
***
Капитан вышел из казармы, рядовой у двери отдал честь, но капитан не ответил – торопился. У КПП уже ждал открытый УАЗик.
- Заводи свой вертолет!
Водитель повернул ключ зажигания, УАЗик весело затарахтел.
Когда выехали на дорогу, догнали патруль, возвращавшийся на КПП. Тяжелые, облаченные в запыленные «Скаты», солдаты шли из глубокого патрулирования. За шлемами не было видно лиц, но капитан видел их – лица людей, вернувшихся оттуда. Поэтому не стал останавливаться, когда патруль не отдал честь.
Потом просекой. По разбитой дороге УАЗик завывал второй передачей и едва плелся, так что капитан порядочно наглотался пыли. Водитель чертыхался на чем свет стоит, а потом вдруг повернулся к капитану и посмотрел прямо в него окровавленными дырами вместо глаз:
- А снорки потом вернулись.
Капитан дернулся всем телом – и обнаружил себя лежащим на твердой земле. Над головой били пыльные лучи солнца.
Это снова была реальность. Он лежал в том же самом сарае, а пыльная дорога через лес осталась по ту сторону бреда.
Капитан приподнялся. Сильно мутило. Во рту наждачной бумагой застрял пересохший язык. И еще - он был совершенно один. Ни Тополя, ни ученого рядом не оказалось. Бросили сволочи – понял капитан и со стоном отвалился на спину. Подняться снова не было ни сил, ни желания. «Ну и пусть, - вяло подумал он, - и почти равнодушно, - все равно мне никуда не уйти». Он решил, что будет лежать, пока силы не вернутся. А потом… Потом нужно идти. Но не сейчас. Еще полежать, совсем немного.
Но внутри свербила обида – бросили. Как раненого на поле боя.
И он Гуляева бросил.
Но ведь вернулся, и тогда не было выбора.
Где-то над головой громко зашуршало, и капитан сжался, ожидая укуса или удара. Вместо этого послышались человеческие шаги. Он открыл глаза – ученый в своем ярком комбинезоне сваливал ворох сухих веток в пепелище костра.
- Ты здесь…
- Вот, как видишь, но я бы предпочел быть сейчас в другом месте, - ответил Митин.
- А другой где?
- Осматриваться пошел. Говорит, что в Зеркало какое-то попали, что отсюда выход только на тот свет или вообще выхода нет.
Что это за Зеркало. Капитан уточнять не стал. Ему было достаточно, что он теперь не один, можно снова забыться и отдаться потоку тошноты. Желудок скрутило, но оттуда не вышло ни капли. Только в голове глухо застучало сердце.
- Да и кстати, у тебя не лучевая, ты не фонишь. Так что отлежишься, я думаю.
Но капитан ничего не успел подумать по этому поводу, он снова провалился в бред.
***
Сначала Тополь шел к лесу, чтобы иметь перед глазами определенный ориентир, но впереди обнаружился целый рассадник аномалий. Прямо как тогда, у болота. Наученный вчерашним опытом, он не стал испытывать судьбу и повернул немного южнее, надеясь обогнуть «минное поле». А потом увидел это – гигантский прозрачный шар, низко нависший над землей. Шар переливался на солнце всеми мыслимыми цветами, как мыльный пузырь, а когда сталкер подошел ближе, то заметил в его стенках отражение леса и поля вокруг. Не было там только отражения самого Тополя.
Он подбросил болт – тот ушел в глубину шара и вдруг исчез. Совсем.
Смутная догадка забрезжила и стала перерастать в твердую уверенность. Так это и есть Зеркало? Или вход в него. Шар мог быть и просто Телепортом, но отражения на его поверхности наводили на мысль как раз о Зеркале. Впрочем, было крайне неприятно не видеть в нем себя самого. Тополь бросил еще один болт и явственно увидел его отражение. Потом болт исчез, так же, как и первый.
Явно пространственная аномалия, но куда ведет – а что если в еще одно Зазеркалье? В рассказах тех, кто вышел, никаких шаров не было. А этот – вот, прямо перед носом. Что бы там ни было, а это стоило поразмыслить и обсудить. Шагать прямиком в аномалию – на такое способен или дурак, или… впрочем, только дурак на такое и способен. Да и то, что они вернулись на то же самое место, еще ни о чем не говорит. Могли и вправду просто-напросто заплутать – как грибники в подмосковном лесу. Если не попробовать выбраться еще раз, ни в чем нельзя быть уверенными.
Тополь двинулся в деревню, уже отойдя на приличное расстояние, оглянулся. Шар висел на том же месте, но издали никакого отражения не замечалось.
- Странное явление, - согласился ученый, когда Тополь рассказал о зеркальной аномалии в поле, - и отражение тоже… Если Зеркало и существует, то весьма похоже, что это оно и есть. Эх, измерительную аппаратуру сейчас сюда – тогда можно было бы сказать больше.
- Чего болтать, когда даже жратвы нет, - подытожил Тополь, - окрест только собаки бегают. Но я их радиоактивное мясо жрать не буду.
- Вор о ны, - сказал ученый.
- Что вороны? – не понял Тополь.
- Французы в двенадцатом ворон и крыс ели. Но крысы тоже фонят, а вот вороны чистые, мы даже специальные исследования проводили, но до сих пор не понятно, как именно мутировавшим особям удается выводить радиацию из организма. Кстати, они и аномалии лучше всяких детекторов чуют. А вот Выбросы не научились пока, да. Полным-полно их валяется после по всей Зоне.
- Жрать захочешь – и французом станешь, - хмыкнул Тополь, - вы все изучаете, а мы этих ворон уже жрали, было дело.
- Я в ворону не попаду, даже из пулемета.
- Приманивать не на что, капитанову пайку доели. А хотя, попытка не пытка, - Тополь поднялся и весело отряхнулся. Только вот из моего «Винтореза» шмальнуть – одни перья и останутся.
Оба вышли из сарая и направились к деревьям на краю деревни, откуда доносились редкие вороньи крики. К деревьям подползали медленно, чтобы не вспугнуть добычу.
- Стоп, - прошептал Тополь, - дальше нельзя.
До дерева оставалась добрая сотня метров, так что попасть в птицу – пусть и такую крупную, как ворона, - мог только действительно умелый стрелок; но, похоже, им на этот раз повезло. Первая же пуля оторвала птице ногу, раненая, она шлепнулась в траву и отчаянно забилась. Стрелять во второй раз было бессмысленно – остальные с криком вспыхнули с деревьев и с гвалтом принялись кружить над деревней.
- Вот это я понимаю – выстрел! – восхитился Митин.
Тополь пожал плечом и свернул раненой птице голову.
- А на вкус, как сапог, - заметил через полчаса ученый, когда от костлявой вороньей тушки остались лишь перья, - и жарить нечего тут.
- Была б вода – супчику наварили, - мечтательно причмокнул Тополь. – Капитану бульончик не повредил бы, да.
- Чем больше о еде – тем больше жрать захочется. Надо бы пораскинуть мозгами, что за пузырь там такой висит. Если Зеркало, то, возможно, вытащили счастливый билет в обратную сторону.
- Неплохо б тебе самому сходить, взглянуть.
Сходили и взглянули. Митин тоже подивился невиданной аномалии, но предположения Тополя не смог ни подтвердить, ни опровергнуть.
Когда вернулись, капитан по-прежнему находился в бессознательном состоянии, только вскрикивал временами и тяжело дышал.
- Холодный, как ледышка, - заметил Тополь, потрогав лоб военного, - я думал, у него наоборот жар поднялся.
Митин покосился на капитана и вскрикнул. С тем явно происходило что-то неладное. Широко распахнутые глаза налились кровью, вены на лбу набухли, как толстенные канаты, изо рта вырывались короткие каркающие всхрипы. Внезапно посеревшая кожа пошла багряными пятнами, руки капитана судорожно вырывали траву с комьями земли.
- Агония, - хмуро сказал Тополь.
Митину не приходилось видеть предсмертных агоний, только сейчас что-то ему подсказывало, что это все-таки другое… Но подойти вплотную оба не решались. Жуткий вид капитана отталкивал и, в то же время, притягивал своим странным безобразием. Так продолжалось минуту, потом капитан замер в своей вывернутой позе и затих.
- Вот и все, - сказал Тополь и подошел к телу, должно быть, чтобы закрыть глаза. И тут же отпрянул.
Коричнево-серый, весь в лиловых пятнах, капитан резко поднялся и сел на землю, смотря в никуда кровавыми глазами. Тонкие алые струйки посочились по его щекам. Нет, теперь это был уже не капитан. Кто угодно – только не он. Митин подался назад и уперся в стену, Тополь схватил с земли «Винторез» и снял с предохранителя. Но капитан продолжал сидеть в своей неестественно выпрямленной позе, молчал и только бессмысленно ворочал глазами.
Тополь направил дуло прямо между этих страшных глаз.
- Стой! – крикнул Митин, - он же жив еще!
- Что-то мне подсказывает, что не живой он… - процедил сквозь зубы сталкер, но не выстрелил, а продолжал выжидать, прильнув к прицелу.
Уродливое существо, недавно бывшее капитаном, неторопливо поднялось и закачалось, удерживая равновесие, будто впервые училось ходить. Тополь был готов спустить курок в любой момент – стоило существу сделать хотя бы одно подозрительное движение. Но бывший капитан по-прежнему стоял и раскачивался, не издавая ни звука.
У ученого не выдержали нервы.
- Капитан! – вскрикнул он, и в напряженном воздухе его голос прозвучал как-то особенно громко.
Существо обратило глазищи в сторону Митина, но никаких проблесков сознания не отразилось в них. Утробно хрипя, бывший капитан неровной походкой двинулся на крик, ученый в оцепенении смотрел в приближающиеся кровавые глаза…
Тополь все-таки выстрелил. Но не в капитана, а предупредительным, пустив пулю у самого уха. Существо рыкнуло, на секунду замерло – будто в нерешительности.
- Сгинь, проклятый зомби, - сказал Тополь, но выстрелить не успел: бывший капитан стремительно бросился на сталкера, и оба покатились в костер. Посыпались искры, внутри которых отчаянно сцепился клубок человеческих тел. Но Тополь оказался проворнее – вывернулся и оказался наверху, размашистыми движениями стал «макать» зомби прямо в огонь. Тот свирепо рычал, пытаясь вырваться из цепких клешней Тополя. Наконец, и ученый немного пришел в себя. Бросился на помощь сталкеру, но, не найдя под рукой ничего более существенного, выдрал из перегородки подгнившую доску и с размаху врезал по горящей голове зомби. О том, что в нескольких шагах лежит пистолет, Митин как-то не подумал. Не успел подумать.
Но бывший капитан каким-то непостижимым образом смог извернуться и выскользнуть из огня. Одежда и голова на нем пылали, раздался противный запах горелых волос и кожи. Утробно рыча, зомби выскользнул из сарая, Тополь, отлетевший к противоположному концу сарайчика, ринулся было вслед, но капитан уже стремительно продирался через отдаленные кусты, так что догнать его вряд ли представлялось возможным.
- Ничего, сам догорит, - сплюнул сталкер.
Ученый по-прежнему стоял у разворошенного костра с обломком доски в руке, глаза его бешено вращались.
- Отбой, лаборатория, - Тополь хлопнул Митина по плечу, - отбой, говорю. – И отобрал доску.
Только тогда к ученому вернулся дар речи:
- Надо… догнать.
- Не догонишь, - махнул рукой сталкер, - теперь точно не догонишь. Да и не за чем. Или сам догорит, или сейчас в аномалию вляпается. Жаль капитана, но уж ничего не попишешь.
- Отчего он таким стал-то?
- Черт его знает, где побывал до этого. Никогда б не подумал, что зомбем вот так сделаться можно.
***
Ближе к ночи пошел сильный ливень. Треск грозы раскатывался по округе, заглушая все остальные звуки. Абсолютную черноту со всех сторон то и дело прорезали гигантские щупальца молний, на секунду выдирали из тьмы резкие изображения домов и деревьев.
Крыша хоть и протекала, но в костер попадало совсем немного. Тополь задумчиво всматривался в огонь, облизывавший толстые узловатые ветки; Митин дремал, уронив голову на колени.
Протяжный собачий вой тоскливо приплыл над Зоной откуда-то из леса.
Вдруг Тополю показалось, что рядом с дверным проемом едва слышно хрустнуло. Могло и почудиться; в конце концов, за таким грохотом разве что-то расслышишь… но без резких движений взял «Винторез», продолжая неподвижно сидеть, исподлобья внимательно следил за входом. Прошла минута, другая. Никакого движения. Если б не выбитая дверь, можно было запереться.
Митин поднял голову. Заметил ружье в руках у сталкера и сам взялся за автомат, оставшийся от капитана.
- Отбой, ложная тревога, - Тополь поставил «Винторез» на предохранитель.
- А что было?
- Так, показалось… хрустнуло…
- А если не показалось?
- Будь и правда крупная тварь, мы бы уже не разговаривали. А мелочевки тут шариться может – стада целые. Только вряд ли они на огонь набредут, побоятся. А крупняк за версту услышим.
- Вот ведь Зона… - задумчиво произнес ученый, будто бы разговаривая сам с собой.
Тополь не отозвался. Он давно привык к подобным размышлениям вслух - и в баре, и на Кордоне. Сидит вот так же у огня сталкер, потом вздохнет чему-то своему, неизбывному и, ни к кому не обращаясь, скажет:
- Да… такая вот у нас с тобой аномалия получается.
И снова умолкнет.
Должно быть, Тополь и сам порой думал вслух, по крайней мере, несколько раз слышал свои мысли, озвучиваемые своим же голосом. Бывало это в моменты крепкого раздумья или опьянения.
- А ты слышал про аномалию Ириша? – сказал он, чтоб отвлечь ученого да и себя от этих медленных мыслей вслух.
Митин как будто немного встрепенулся, поднял глаза.
- Ну так вот, это мне на Кордоне рассказывали, будто появилась в Зоне новая аномалия такая. Идешь, скажем, по лесу. И вдруг как будто ласковый кто-то тебя приманивать начинает. Не контролер – это точно, но такое, говорят, желание пойти вот, скажем, за те кусты разбирает… Можно себя пересилить и не пойти. Но уж если поддался – то попадаешь в аномалию, которую пока ни один детектор определять не умеет. Внутри все тепло становится, приятно, тело расслабляется, хочется лечь прямо на траву и уснуть…
- Алкалоиды, - негромко отозвался Митин, не поднимая голову с колен.
- Что?
- Алкалоиды. Вещества такие, вызывают подобные ощущения, вплоть до галлюцинаций. Споры Жгучего Пуха такие содержат в небольшом количестве.
- Может и так. Только еще через некоторое время человек начинает чувствовать как будто бы поцелуи по всему телу. Мягкие такие губы и даже сквозь броник проникают. Тут уж человек совсем расслабляется, а когда поцелуйчики эти доходят до губ, губы немеют, а потом начинает засасывать так, что с лица заживо вся кожа и вообще скальп сдирается. Может и до костей продрать. Вот такой поцелуй аномалии.
Митин поднял голову с колен:
- А почему Ириша?
- Ах да, - Тополь хлопнул себя о бедро и рассмеялся, - когда один сталкер почувствовал на себе все эти поцелуи, то еще ничего, приятно было, а когда стало тянуть сильнее, то вдруг это ему жену напомнило. А жену звали Ириша. Вот так.
Ученый неопределенно хмыкнул. Дескать, фантазирует народ, но, впрочем, все может быть…
- А еще…
Но сталкера оборвал протяжный, всего в нескольких метрах от сарая, вой. Тополь рефлекторно перехватил винтовку. И вовремя. Внутрь ворвался громадный слепыш-альбинос, а за ним – еще несколько.
Первые же пули легли точно в цель. Раненые псы визжащими клубками покатились в разные стороны, но альбинос остался невредим. Вести прицельный огонь по вертким и быстрым тварям было невозможно, пули стучали о стены сарая. Альбинос налетел на ученого и опрокинул на пол. Тополь рванулся на подмогу, но сам был вынужден отбивать атаку сразу двух собак. Одну Тополь отбросил мощным ударом приклада, но другая мертвыми клещами вцепился в икру, сталкер потерял равновесие и едва не угодил головой в костер, голыми руками выхватил пылавшую головешку и сунул в пасть псу. Мутант визжащим клубком выкатился из сарая. Тополь бросился к ученому, ударом ноги сбросил пса. Окровавленный Митин схватил с земли автомат и влепил в зверюгу короткую очередь.
- Хватай огонь! – рявкнул Тополь, обмотал обожженную руку курткой и, выхватив из костра новую головешку, стал размахивать ею вокруг себя.
Митин, несмотря на раны, встал рядом. Альбинос замер в низкой стойке, рычал, обнажая желтые клыки, но броситься не решался. Уцелевшие мутанты тоже выжидали.
- Чего ждешь? Стреляй! – прорычал Тополь.
- Я пуст, патронов нет, - процедил ученый.
- Возьми мой.
Митин потянулся за «Винторезом» на земле, но альбинос уже выскользнул в ночной ливень. За ним с раскатистым лаем устремилась вся стая.
- Значит, боятся все-таки огня, твари, - удовлетворенно хмыкнул Тополь и бросил свой факел обратно в костер.
Ученый без сил опустился на землю. Из ран обильно струилась кровь. Особенно досталось рукам. Удивительно, как он еще мог держать автомат.
***
Эти пятеро появились в низине в то самое время, которое указал информатор. Один нес прикованный наручником к запястью длинный чемодан, обтянутый камуфляжной тканью, другие страховали со всех сторон. Все в черной униформе с узнаваемыми издалека шевронами Долга, «Валы» наперевес. Передвигались стремительно, почти бегом. Видимо, перед выходом накачались стимуляторами, иначе в таком темпе долго не выдержать.
- Могли бы и больше народу послать, - хмыкнул Паша Пингвин и прильнул к прицелу АКСУ.
В близлежащих кустах в ожидании сигнала лежали напарники. И Паша не замедлил его дать. Как только фигура центрального долговца с чемоданом оказалась на мушке, Пингвин спустил курок. Мгновенно со всех сторон оглушительно затрещали «Калаши». Казалось, все деревья и кусты вдруг ощетинились автоматным огнем. Схватка была слишком неравной, и скоро те пятеро уже лежали без признаков жизни в низине.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |