Было свежо, но не холодно. Влажное небо низко нависло над городом. Приближался дождь. Чейз взял рюкзак и обошел машину. Ему не надо было напоминать мне ничего не оставлять. Я уже знала, что мы сюда не вернемся.
Мы пошли по улице и тут же оказались в окружении пешеходов. Некоторые спешили - им повезло: на них была рабочая форма, значит, у них была работа. По бокам улицы бездомные со своими картонными табличками просили милостыню. Некоторые люди дергались, чесались, разговаривали с невидимыми галлюцинациями. Наркоманы или психически больные. Акт о реформации отменил социальные программы, чтобы направить средства на содержание ФБР.
Здесь едва ли хватало всем места для ходьбы. Чейз был рядом со мной, и, хоть лицо его было мрачным, я знала, что он чувствовал себя лучше, нежели я. После бомбежки Чикаго он научился выживать в таких местах. В местах, где собирались люди, изгнанные из больших городов.
- Не забывай про свой тыл, - предупредил он меня. - И про мой, раз уж ты сзади, - добавил он, подергивая лямки рюкзака. Он переложил деньги в карман на груди.
- Где нам начать? - спросила я. Это был самый большой из виденных мной городов. Каким бы крупным не было здесь сопротивление, мы искали иголку в стоге сена.
- Следуй за людьми в грязной одежде, - сказал он. - Они приведут нас туда, где есть еда, где люди говорят.
Он был прав. Мы прошли несколько кварталов и обнаружили себя в мощном потоке голодных людей. На каждом телефонном столбе, на каждом заборе или двери были размещены выдержки из Статута о морали. Мы пересекли железную дорогу и пришли к месту, именуемому Рыночной площадью, - длинной зацементированной улице, по бокам которой стояли кирпичные здания с простыми фасадами. Эти здания когда-то, возможно, были магазинами, а теперь стали общежитиями, медицинскими пунктами или же были просто заброшены.
У противоположного края площади толпа была более плотной. Тысячи людей пришли сюда, чтобы найти еду или укрытие. Здесь были и Сестры в своих темно-синих юбках, с завязанными на узел платками; они копошились у временных коек лагеря Красного Креста. Я с трудом сглотнула, осознав, что могла быть на месте любой из них.
Когда краем глаза я заметила форменную одежду, в кровь мою впрыснулась доза адреналина. Чистая и разглаженная синяя ткань выделялась из моря облезлых лохмотьев.
Солдаты.
Мой взгляд задержался, и я увидела еще двоих, что стояли позади грузовика без опознавательных знаков и разгружали деревянные ящики с едой. Они находились у горлышка бутылки толпы, вытянутого к пустой части площади. Солдаты не пытались спрятать свое оружие. Они все были вооружены и готовы выстрелить в любого, кто попытается украсть.
Чейз тоже их заметил. Он опустил голову, стараясь казаться ниже, чем он был на самом деле. Я осматривала толпу. К площади двигалось слишком много людей, никто не направлялся в обратную сторону. Если мы попытаемся сбежать, это вызовет волнение, а путь наш будет прегражден столпотворением. Кроме того, если МН захочет преследовать нас, у них есть пушки. Люди будут расступаться перед ними куда быстрее, чем перед нами.
Нам нужно было добраться до кухни. Чейз думал, что там мы сможем без опаски задавать ненавязчивые вопросы о перевозчике, а единственный путь туда проходил мимо солдат. Мы не окажемся взаперти, когда минуем их - я видела другие выходы с площади, - но все же будем серьезно рисковать. Солдаты будут от нас лишь в десяти футах (3 м).
Я взяла Чейза за руку и быстрым рукопожатием задала тот вопрос, который не осмелилась озвучить. Спустя лишь секунду колебаний он ответил мне тем же жестом. Мы пройдем мимо них.
- Приподними воротник, - скомандовал Чейз. Я быстро повиновалась. Мы двинулись вперед; со всех сторон с нами соприкасались тела, но мы приближались к бутылочному горлышку.
"Пожалуйста, не глядите в эту сторону". Всю свою волю я направила на солдат.
- Смотри вперед. - Голос Чейза был настолько тихим, что только я могла его расслышать. - Не останавливайся.
Пот лился по моему лицу, хоть по навожденной людьми площади и носился холодный вечерний ветер. Мои виски сжало тисками.
"Продолжай идти", - сказала я себе.
Боковым зрением я увидела в десяти футах от себя солдат. Один из них быстро обернулся, к его уху была прицеплена рация. Со спины я увидела его светло-каштановые волосы и худую фигуру, и меня охватило странное чувство узнавания.
"Продолжай идти".
Мы миновали ящики с едой и солдат и направились к пустой части площади.
Я боролась с желанием обернуться. Чейз пошел быстрее, потянул меня за угол в сырой переулок, прочь от потока пешеходов. Здесь было тише, и я, казалось, первый раз за несколько минут вздохнула.
- Что они здесь делают? - спросила я. И дома МН обеспечивала едой бесплатные столовые, но полагалась на волонтеров, чтобы доставлять ее. Я всегда думала, что солдаты считали себя выше общения с теми бедняками, арестовывать которых у них не было повода.
- Должно быть, в городе продовольственный кризис.
- Это объясняет оружие, - сухо прокомментировала я. Чем быстрее мы выберемся отсюда, тем лучше.
Когда мы продолжили путь, я ясно осознала, насколько чисто мы были одеты и насколько сытыми выглядели. Одиночные бродяги, праздно шатающиеся в переулке, смотрели на нас с обидой, будто мы были голубой крови. По их изголодавшемуся виду я заключила, что Чейз был прав насчет продовольственного кризиса: очевидно, в этом большом городе еды хватало далеко не всем.
Мы прошли мимо бездомного человека, который сидел с табличкой "помогите, чем можете", прислонившись к шумному генератору у общественного туалета. Мужчина был истощен. На его костлявой фигуре висела рваная, грязная одежда. Его запавшие глаза закрывались веками, тонкими, как бумага, а лицо было покрыто пятнами оливкового цветами - признаками голодания.
Чейз помедлил перед этим человеком, и в какое-то мгновение я подумала, что он собирался дать ему немного денег. Его щедрость испугала меня. Если Чейз достанет свой кошелек, эти умирающие с голода люди набросятся на нас, как стая волков.
Мгновение спустя Чейз протянул руку и снова взял мою ладонь в свою, подтянув меня поближе.
- Не отходи от меня, - сказал он.
Я вздрогнула, когда услышала шарканье позади, и обернулась, ожидая, что мне придется защищаться. Мой рот открылся. Волчья стая была готова наброситься на добычу, но этой добычей были не мы, а тот мужчина. Умирающий от голода бездомный мужчина. Моя тревога вернулась с удесятеренной силой, когда я поняла, что его собирались ограбить. Мои ладони стали влажными от пота, но Чейз держал меня крепко.
Мужчина и женщина со впалыми щеками украли чашку для подношений бездомного и его картонную табличку. Еще кто-то забрал его обувь. Следующий - толстовку. Когда ее стягивали с несчастного, в воздух взлетел ворох сложенных распечаток Статута. Мужчина подкладывал под одежду бумагу, чтобы согреться.
Обнажилась впалая, пепельного цвета грудь жертвы. Его тонкие, как прутья, конечности изогнулись под нелепыми, неестественными углами, но мужчина оставался безучастным, будто набивная кукла. Возможно, кто-то ударил его так, что он потерял сознание, или же просто был слишком слаб, чтобы бороться.
- Мы должны помочь! - От отчаяния мой голос прозвучал высоко. Я не могла терпеть преступлений. Как этот мужчина будет жить без одежды?
- Мы ничего не можем сделать. Если останемся, будем следующими. - Чейз потянул меня дальше.
- Чейз! - вскрикнула я. Я врывалась каблуками в землю, но не могла заставить его остановиться.
- Слишком поздно, - сказал он суровым голосом. Я мгновенно поняла, что он имел в виду.
Мужчина был мертв.
Как долго он просидел здесь, когда никто не справлялся о нем, никто не замечал, сколько дней он уже ничего не ел? День? Два? Неделю? Каким холодным и чужим показался мне этот город, где даже смерть приходила незамеченной.
И где солдаты? Разве они не должны останавливать это?
Ответ был слишком ясен. Нет. МН ничего не станет делать. Они хотели, чтобы бедные и неудачливые поубивали сами себя. Тогда им останется меньше работы.
Я увидела образ Кейтлин Мидоуз. Что сделали с ее телом охранники в реформации? Его отдали родителям? Да живы ли вообще ее родители? Внезапно я почувствовала себя старой, гораздо старше своих лет.
Чейз потянул меня прочь от потасовки. Мне казалось, я парила над землей. Казалось, ноги едва касались улицы. Я хотела заснуть и проснуться в кровати дома, а мама бы пела в соседней комнате. Я хотела зайти к Бет, сделать с ней уроки и поговорить о чем угодно, обо всем, о всякой ерунде. Я хотела того, что было невозможно.
Кто-то врезался в нас, его, очевидно, толкнул кто-то еще. Рука Чейза вырвалась из моей, меня отбросило в сторону. Я не упала. Слишком много людей, их тела не дали мне потерять равновесие.
Но Чейз пропал. Его поглотила толпа.
В ушах звенело. Кровь пульсировала в венах.
- Че... Джейкоб! - крикнула я, надеясь, что он отзовется на псевдоним. Люди кричали, толкались, давили друг на друга. Они все еще двигались к мертвецу? Или еще куда-то? Чейз не отвечал.
- Джейкоб! - Как будто я кричала под водой. Никто не слышал меня. От сильного толчка в спину я полетела вперед, к асфальту, но отскочила от другого попавшегося передо мной тела. Кто-то схватил меня за руку и, в попытках удержаться самому, едва не вывернул мне ее. Меня подхватило море хаоса, верхнюю часть моего тела потянуло в одну сторону, ноги в другую, затем удар, неприятное, мягкое ощущение плоти и костей под ногами.
- Еда! - услышала я чей-то крик. - Там!
Они не могли говорить о бесплатной столовой: она была с другой стороны площади. А у мертвеца уже все отобрали. Должно быть, дело было в грузовике, мимо которого мы прошли раньше. Чего я не могла понять, так это как эти люди собирались проломиться через барьер из вооруженных солдат.
Как только я снова стояла на ногах, за локоть меня схватила чья-то рука.
- О, слава Богу! - воскликнула я и обернулась, чтобы увидеть спину мужчины с ровно постриженными каштановыми волосами и темно-синим воротником. Он тянул меня прочь от беспорядков.
Не Чейз. Солдат.
- Нет! Пожалуйста, подождите! - попыталась остановить его я, упершись ногами и дернувшись. - Это ошибка.
- Шевелись, Миллер, - сказал солдат через плечо.
Меня ударило ужасом, будто обухом. Солдат знал, кто я. Меня нашли. Чейзу нужно бежать. Если его поймают, он будет в большей опасности, чем я. У него еще оставался шанс встретиться с моей мамой.
Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не выкрикнуть изо всей силы имя Чейза. Но я знала, что, сделай я это, приди он мне на помощь, он будет мертв.
- Я не... Я не знаю, кто такая Миллер! - сказала я, теперь уже двумя руками пытаясь помочь себе вырваться. Никто не замечал меня. Вокруг было слишком много беспорядка. Слишком много хаоса.
- Помогите! - закричала я наконец. - На помощь!
Но даже если меня услышали, никто не отреагировал на мой вопль. Когда солдат дернул меня в сторону темного переулка, я схватила какого-то мужчину за руку. Тот стряхнул меня. Я сжала в кулаке волосы некой женщины. Она ударила меня в плечо, и в моей руке остались вырванные пряди.
Внезапно мир затих. Как если бы мы ступили сквозь невидимое силовое поле. Рев толпы остался на площади, но переулок был абсолютно неподвижен, разве что несколько крыс поспешили спрятаться за переполненный мусорный контейнер. Я увидела, как несколько человек посмотрели нам вслед, но, хоть их глаза расширились, они в ужасе отвели взгляды.
Я осталась наедине с солдатом.
Глава 13
Меня охватила паника.
Я сопротивлялась, завеса моих волос не позволяла мне видеть. Я отказалась встать на ноги, так что солдату пришлось нести меня. В поле моего зрения попадали части его формы. Мешковатые синие штаны, заправленные в черные ботинки. Ремень. Пистолет. Золотой значок с фамилией Вагнер. Опустились сумерки, и здесь, в тенях, я не могла рассмотреть его лица.
- Стой! - приказал солдат. Сглотнув, я подавила свой страх и замахнулась кулаком в сторону его головы, прекрасно осознавая, что от этого проступка либо попаду в тюрьму, либо умру.
- Стой! - снова выкрикнул он. - Погляди на меня!
Он с размаху впечатал мое тело в стену переулка. Моя голова ударилась о кирпич. Все мои внутренние органы сотряслись, и я стала задыхаться, когда из глаз полетели искры.
Но я прекратила сопротивляться и увидела его лицо. Мужественные, симпатичные черты. Голубые глаза, больше не пустые. Песочно-каштановые волосы. Это был тот солдат, которого я заметила охраняющим еду у грузовика. Тот, от вида которого я так странно себя почувствовала.
- Шон? - с изумлением произнесла я. Шон Бэнкс. Не Вагнер. Но кто же такой Вагнер?
У меня не было времени спрашивать. Секунду спустя нас отбросило на землю, когда сбоку на нас полетело что-то большое и врезалось в Шона.
Не что-то большое. Чейз.
Я поползла в строну от драки. Раздался звук удара, затем стон, когда из чьих-то легких вышибли воздух. Они боролись лишь несколько секунд, когда Чейз прижал Шона лицом к асфальту, вывернув его руку за спину. Он вырвал из кобуры Шона пистолет и совсем не мягко упер его дуло в затылок оппоненту.
- Эмбер. - Чейз был слишком отвлечен, чтобы использовать мой псевдоним. Он спрашивал, были ли я ранена, и я мгновенно поняла, что мой ответ определит, какому наказанию он подвергнет Шона.
- Чейз, это Шон! Я знаю его! - сказала я. - Все в порядке! Я в порядке.
- То, что я видел, говорило совсем о другом, - ответил он.
- Приятель, дай мне подняться. - Голос Шона был приглушен грязным уличным покрытием. Он вскрикнул, когда Чейз вздернул его руку еще выше. - Я не из ФБР.
- Я знаю, - сказал Чейз. - Твое оружие не стандартного образца. - Он покрутил пистолет в ладони, чтобы осмотреть его. Я тоже обратила на него внимание. Он был черным, в то время как у Чейза пистолет был серебристым.
Я поняла, что, должно быть, подумал Чейз, когда увидел меня прижатой к стене. Он боялся того же, когда Рик и Стэн приказали мне садиться с ними в машину.
- Чейз, дай ему встать. - Я дрожала.
- Я как раз пытался сказать ей, что это я! - взмолился Шон. - Она едва не расшибла мне голову.
- Так и было, - быстро согласилась я.
Чейз поглядел на меня, пытаясь прочесть правду по моим глазам. Мгновением позже он кивнул, но выпустил пленника с явной неохотой.
- Не прикасайся к ней, - предупредил он Шона. Его ярость охладилась не сразу, и он не выпустил из рук пистолета. - Почему ты начал беспорядки?
Шон начал беспорядки? Специально? Когда я подумала об этом, все показалось мне вполне ясным. Поэтому нас и разделила толпа. Поэтому на Шоне и была украденная форма со значком Вагнера.
Шон с вызовом встал, вытер лицо рукавом.
- Потому что таким было мое сегодняшнее задание. Забрать у богатых, отдать бедным. Теперь, когда впоследствии будут появляться настоящие ребята из ФБР и не станут раздавать больше еды, люди распалятся достаточно, чтобы свергнуть их.
Шон присоединился к сопротивлению. Мой разум наполнился несущимися мыслями. Украденный здесь, в Теннесси, грузовик с формой. Снайпер. Неужели за это тоже несли ответ его люди? Возможно, Шон был как раз тем, кого мы искали! Возможно, он даже будет знать о перевозчике.
Чейз помог мне подняться, положил палец мне на подбородок и, нежно поворачивая мою голову из стороны в сторону, проверил, не было ли повреждений.
Шон с любопытством на нас смотрел.
- Я увидел вас на площади. Пошел следом и...
-...и дождался, пока она оказалась одна, - прорычал Чейз. Шон сделал шаг назад.
- Ага, - сказал Шон. - Хочешь сказать, что винишь меня? - Он взмахнул руками.
- Оба, будьте дружелюбнее, - сказала я.
Чейз сделала шаг к Шону. Тот отступил.
- Меня выгнали после той ночи, когда я помог тебе, - быстро сказал он. - Я пришел сюда за Бекки.
- Что? - Я попыталась приблизиться к нему, но Чейз помешал мне. - Она здесь? С тобой?
- Она там. На базе. Где держат заключенных перед судом. Или ты не знала? - спросил он сквозь зубы, сверкнув своими голубыми глазами.
- Не знала, - сглотнула я, заново переживая те минуты, когда я в последний раз видела Ребекку Лэнсинг. - Ее забрали. Я не знала куда.
Шон с сомнением на меня смотрел. Я знала, что он хотел поверить мне, но боялся. Я задалась вопросом: как он узнал, что Ребекку забрали сюда? Это было известно сопротивлению? У них был доступ к документам МН? Могли ли они что-то знать о маме?
- У нас нет на это времени, - сказал Чейз. - Убежище - то, что в Южной Каролине, - как нам туда попасть?
Шон перевел взгляд с Чейза на меня и затем на площадь, где все еще шумели люди.
- Сейчас начнется комендантский час. - Он сложил руки на груди и покачал головой. - Вам будет лучше пойти со мной. Я знаю парня, который этим занимается. Он отправляется через пару дней. Я отведу вас к нему, как только ты расскажешь мне про Бекки. - Он цинично хмыкнул. - Ты оказываешь мне услугу, а я помогаю тебе выбраться. Совсем как в старые добрые времена, верно, Миллер?
Я избегала обвиняющего взгляда Шона, а затем и взгляда Чейза. Я вдруг поняла, что последний совершенно не знал, что происходило, что я натворила. Мой живот сжался от чувства вины.
- Я бы с превеликим удовольствием оставил тебя здесь, но что-то мне кажется, что это не прокатит, а? - сказал Шон Чейзу.
Чейз бросил на него суровый взгляд и повернулся ко мне.
- По твоему слову.
Я осознала, что он первый раз предоставил мне полное право решать. Мои глаза нашли бывшего солдата в украденной форме. Вариант пойти с Шоном казался мне более опасным, но этот риск мы должны были принять, чтобы найти перевозчика. Кроме того, я должна была сообщить ему все, что знала о Ребеккке. Это будет лишь малой долей того, что я могла сделать, чтобы искупить проблемы, в которые они угодили из-за меня.
Я неохотно кивнула.
* * *
Позади мусорного контейнера Шон снял форму, под которой обнаружилась потрепанная гражданская одежда, и запихнул ее в черный пакет для мусора; перекинув пакет через плечо, он стал похож на других бездомных, которые все свое имущество носили на себе. Мы молча последовали за Шоном по переулку. После нескольких поворотов и очевидных петель мы подошли к старому кирпичному мотелю под названием "Веланд".
Это было богом забытое здание - такое, какое я бы избегала, даже не будь оно заброшено. Разросшийся плющ оплел его сбоку, а каждое окно было заколочено; в отличие от соседних покинутых зданий, здесь не было ни следа граффити. Этот дом оставили нетронутым.
Становилось все темнее, сумерки окрасили облака в перламутровый оттенок. Быстро, опасаясь патрульных машин, мы пересекли улицу и нырнули в помещение сквозь единственную здесь застекленную дверь.
Внутри все было подернуто белой дымкой, которую всколыхнул ворвавшийся вслед за нами воздух. Пахло никотином - этот запах исходил от измочаленной сигареты, что торчала изо рта рыжего мужчины, сидящего за стойкой. Сигареты были роскошью, которую большинство людей себе позволить не могли. Мне стало интересно, принадлежал ли и этот человек к сопротивлению.
Будто в ответ на мой мысленный вопрос, Шон покопался в кармане, вынул пачку маркированных сигарет Horizons без фильтра и положил ее на стойку. Рыжеватые брови дежурного приподнялись, и на его лице появилось довольное выражение. Он слегка кивнул головой, чтобы показать, что не будет задавать вопросов, и без дальнейших разговоров мы прошли дальше по грязной красной ковровой дорожке.
Перед лестницей поперек двери лежал человек в драных лохмотьях. Длинные дреды свисали с плеч, словно мертвые змеи. Глаза были прикрыты тяжелыми веками. Когда мы подходили, он приподнялся и бросил на нас подозрительный взгляд. Я ощущала плывущий от него запах пота и алкоголя.
Я обошла его, направляясь к лестнице, где остановился Шон.
- Мы здесь встретимся с перевозчиком?
Шон покачал головой.
Мгновением позже, когда входная дверь полностью закрылась, пьяный поднялся и вытянулся в полный рост. Когда он приблизился, я уверилась, что он не был пьян: его глаза были ясными, а движения - свободными.
- Уоллис знает, что они с тобой? - спросил он Шона грубым голосом.
- Да, конечно, - ответил Шон. Затем бросил на Чейза косой взгляд. - Он собирается обыскать твою подружку. Постарайся не вышибить ему мозги.
Я почувствовала, как мое лицо запылало, но никто, включая Чейза, кажется, этого не заметил.
Кем бы ни был Уоллис, он не мог знать о том, что мы здесь; мое появление на площади застало Шона врасплох. Я не хотела поддерживать ложь о том, чего не знала, но промолчала.
Вышибала прохлопал по Чейзу, затем по мне. Это было проделано быстро и эффективно, но когда его руки прошлись по моим ногам и талии, у меня осталось ощущение, будто меня облапали. Когда он добрался до моего кармана, чтобы вытащить шестидюймовый (15 см) складной нож Чейза, я резко отстранилась назад.
- Ты сможешь забрать его обратно, если Уоллис позволит, - сказал он мне. Он обыскал рюкзак и вытащил дубинку и радио МН. - Это тоже, - добавил он, запихивая изъятое себе в карман и возвращаясь в коридор, чтобы продолжить наблюдение.
- Кто такой Уоллис? - спросила я, когда мы взбирались по металлической лестнице. На каждый наш шаг она отвечала пронзительным дребезжанием.
- Он отвечает за операции здесь. Предупреждая твой вопрос, он не перевозчик. Тот парень известен как Табмен. И сейчас слишком поздно, чтобы отводить вас к его пропускному пункту.
- Тогда что это за место? - спросила я, слегка успокоившись, но все еще нервничая.
Шон толкнул дверь в коридор на четвертом этаже. Свет здесь был отключен, и узкий коридор вызвал у меня приступ страха. У двери мужчина и женщина в уличной одежде играли в карты. Увидев нас, они резко встали.
- Это сопротивление, - сказал Шон.
* * *
- Кто вы? - спросил мужчина, осматривая нас. Он был ненамного выше меня, но телосложением напоминал ствол дерева. Даже его голова имела форму цилиндра. Казалось, его впечатлил вид Чейза, но в мою сторону он нахмурился. Возможно, он думал, что Чейз больше пригодится подполью, и это предположение разозлило меня.
- Я знаю ее по школе для девочек, - сказал Шон. - Ее зовут Миллер, а это...
- Дженнингс, - закончила девушка. Она связала свои длинные черные волосы в конский хвост. Я была уверена, что это не ее природный цвет: ее брови были едва видны, а кожа отличалась бледностью. Интересно, где она взяла краску? Теперь это контрабанда. МН называла это неприличным.
- Мы следили за вами посредством ежевечерних новостей, - объяснила она.
Мои глаза расширились. Люди узнавали нас только по одному моему имени. Это было плохо. Если эти люди знали, значит, МН все еще гналась за нами. Ждала, пока мы оступимся. Я не поняла по нейтральному тону девушки, возражала ли она против нашего присутствия.
- Их не проверили, - сказал мужчина раздраженно. - Ты знаешь правила, Бэнкс.
- Я также знаю исключения. У Миллер информация.
Для него. Информация о Ребекке для Шона. Больше я ничего не знала. Я искренне надеялась, что у нас не будет неприятностей из-за того, что Шон привел нас сюда.
Голова-цилиндр прищурился в мою сторону.
- Да, готов поспорить, что это так.
Чейз шевельнулся.
- Я ручаюсь за них. - Шон бросил на Чейза строгий взгляд, будто говоря: "Не делай так, чтобы я пожалел об этом", - и дважды постучал в дверь, которую охраняла эта пара.
- В чем проблема? - шепотом спросила я Шона.
- На пропускном пункте в Харрисонбурге пару дней назад убили перевозчика. Улики указывают на женщину.
- Какие улики? - быстро спросила я. Чейз рядом со мной замер.
- Полагаю, следы обуви.
Мне пришлось напомнить себе о необходимости дышать.
Я поскользнулась, когда Чейз тянул меня на улицу. Поскользнулась на чем-то влажном. В крови. Мои следы вели до самой двери и дальше. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не сорвать с себя тогда обувь.
- Наверное, Риггинс думает, что это была ты. - Шон не пытался сохранить наш разговор в тайне.
- Но это не я! - сказала я, ошеломленная, повернувшись к цилиндроголовому.
Риггинс ничуть не смутился и выглядел неубежденным.
Я сплела пальцы, чтобы не начать заламывать руки. Опасность все увеличивалась. Люди знали наши мена. Меня подозревали в убийстве. Теперь мы прятались в одном месте с крупным корпусом сопротивления. Учитывая все это, только надежды и молитвы помогут нам добраться до убежища.
Мои глаза метнулись к Чейзу. Он казался волком, готовым нападать. Я чувствовала энергию, которую излучало его тело, и приготовилась к любому повороту.
Дверь приоткрылась на щелку, затем распахнулась внутрь, когда Шона узнали.
Мы вошли в узкую комнату с застоявшимся воздухом. Стены были голыми и пожелтевшими. В дальнем конце стояло несколько ящиков с едой и около тридцати картонных коробок, обозначенных размерами M, L, XL. Форма. Украденная форма.
У боковой стены стоял продавленный серый диван, обитый шерстью, - он был единственным предметом мебели здесь. Над ним висел план здания. Выходы были отмечены яркими красными кружками. Мужчина, который выглядел лет на тридцать с хвостиком, поднялся с дивана, где сидел до этого. У него были длинные сальные волосы, слишком седые для его молодого лица, и усы.
Парень, открывший дверь, был младше. Ему было четырнадцать или, возможно, пятнадцать. Над яркими зелеными глазами нависал хохолок мышиного цвета волос. В руках у него была винтовка, опущенная дулом вниз, но все равно смертельно опасная.
- Кто это? - спросил мужчина с седеющими волосами.
- Девчонка, которую я знал на службе. Она пришла сюда, чтобы найти меня, - соврал Шон. - Им нужно укрыться.
- Им нужно...
- Пока ты еще не сорвался с катушек, Уоллис, вспомни, что я здесь только из-за...
- Ты рискнул всей операцией ради девчонки? - взорвался мужчина. - Это не игра, Бэнкс.
У меня уже заканчивалось терпение - я устала, проголодалась и была на грани отчаяния. До определенного предела я понимала необходимость в осторожности, но остальная часть меня была в ярости от того, что этот мужчина вел себя с нами, как с детьми, которые сбежали от няньки.
- А что, похоже, будто мы играем? - с жаром выпалила я. Я почувствовала, как Чейз положил ладонь мне на руку. Паренек все еще не выпустил винтовки. Напряжение в комнате было осязаемым.
Уоллис повернулся ко мне.
- Есть определенный порядок вступления.
Я ощутила вспышку ярости и, не думая, показала обесцвеченные рубцы, что покрывали тыльную сторону моих ладоней.
- Я знакома с порядком вступления, - выплюнула я. - Так что можем пропустить посвящение.
На лице Уоллиса появилась циничная ухмылка, которая пропала, когда он понял.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |