- Вы издеваетесь?
- Я никуда отсюда не уйду. Я не оставлю его и ребенка одних.
Доктор замолчал и окинул меня еще одним сканирующим взглядом, а затем кивнул.
- Вам придется спать в кресле, потому как в палате не предусмотрена посетительская койка.
Я усмехнулся. Это ничто в сравнении с моим желанием быть рядом с моим малышом. Врач похлопал меня по плечу и вскоре оставил наедине с самим собой.
Я медленно открыл дверь и зашел в палату. Сквозь тишину и темноту, я почти бесшумно подобрался к Биллу. Он действительно спал, лицо было бледным, под глазами залегли синяки, мальчик выглядел уставшим. Я наклонился и поцеловал его в лоб, убирая прилипшие прядки темных волос. Затем опустился к животу, и нежно коснулся губами его.
Вновь пододвинув кресло, я присел на него, заключая руку Билла в свою и накрывая ее другой, целуя и чувствуя, как усталость наваливается на меня. Голова сама опустилась на свободное место на кровати, рядом с рукой Билла и вскоре, я прикрыл глаза, понимая, что засыпаю.
POV Tom
Билла продержали в клинике почти неделю, хотя все было более или менее в порядке. Врачи его просто наблюдали, боясь, что могли что-то упустить, но к моему счастью, все оказалось в порядке и, сегодня его можно было забирать домой.
К слову сказать, за эту неделю на работе многое изменилось. Отец действительно помог мне с налоговой. Она миновала нас, спасая тем самым наши шкуры, но взамен отец кое-что потребовал от меня. Я был не удивлен. Десять процентов моих акций официально перешли в его руки. Когда я спросил, зачем ему нужна такая мелочь, он улыбнулся и просто ответил, что я нуждаюсь в контроле и постоянной помощи. Теперь ни один мой шаг на работе не мог обойтись без его ведома, на все было нужно его формальное согласие и я понимал, что долго так не выдержу.
Сегодня до полудня мне пришлось пробыть в офисе, и я был просто на взводе, но когда приехал в клинику и увидел Билла, как-то незаметно для самого себя успокоился.
Он не сразу заметил, как я вошел в палату, медленно складывая вещи в дорожную сумку. Я невольно залюбовался им… такой красивый, с немного завившимися волосами, которые не было возможности выпрямлять, с большим животом и в смешном комбинезоне.
Когда он повернулся ко мне, я не сразу «очнулся», но тряхнув головой, заставил себя перестать улыбаться и подойти к нему.
- Все готово? – с улыбкой спросил я, поглаживая большой живот, а он просто кивнул. Я взял сумку с кровати и повесил ее на плечо. – Тогда идем…
Не знаю, как, но моя рука сама потянулась к его лицу, чтобы заправить мешавшую ему прядь волос за ушко. В принципе, и в этом не было ничего предусмотрительного, если бы я не залюбовался нежностью его кожи и не задержал руку на пухлой щечке, а взгляд на не менее пухлых губах. Прошло не больше секунды, но мне показалось, что передо мной промелькнуло несколько часов, пока я заворожено рассматривал трогательную родинку, красивый контур губ, нежно очерченный подбородок…
Передо мной промелькнуло множество моментов, когда я имел возможность коснуться этого нежного личика, ласкать его, но не пользовался, а сейчас… сейчас было нельзя.
Резко встрепенувшись, я отвел взгляд и что-то пробубнив, поспешил выйти из палаты, чтобы дождаться Билла уже в коридоре, и не показать своего смущения, хотя, наверняка он и так успел заметить замешательство и желание на моем лице.
Каулитц еще пару минут возился в палате, а затем вышел из нее, надевая сверху толстовку.
Мы сделали все необходимое на регистратуре и, попрощавшись с лечащим врачом, сели в лифт, направляясь вниз, чтобы через несколько минут покинуть здание.
Врач велел мне привезти Билла к нему на следующей неделе, чтобы проверить, все ли в порядке и потребовал с меня оградить его от любого стресса.
Подойдя к моей машине, я положил сумку Билла на заднее сидение и, открыв ему переднюю дверь, посадил рядом с водительским местом. Обойдя автомобиль, я сел за руль и пристегнувшись, неспешно тронулся с места, выезжая с территории крупной, частной клиники.
Машина медленно катилась по переполненным улицам Берлина. Солнечный свет вовсю разливался по земле, пробираясь и через стекло, согревая нас своеобразным способом.
На дворе было начало лета и уже достаточно тепло, чтобы некоторые смельчаки уже ходили в одежде с коротким рукавом.
- Том, я не хочу домой, - неожиданно послышалось справа от меня, заставляя меня на секунду отвлечься от дороги. – Я хочу погулять, - тут же добавил Билл. Я раздумывал несколько секунд, но затем, кивнув самому себе, свернул на нужную дорогу и молча поехал дальше. А через десять минут, мы были в одном из самых красивых парков нашего города. Залитый солнцем и покрытый во многих местах зеленой травой, он радовал взгляд. Деревья успели позеленеть, а слух ласкали без умолку щебетавшие птицы.
Взяв Билла под руку, я повел его к месту, где в стройный ряд стояли деревянные лавочки. Сначала он неодобрительно посмотрел на мою руку, но когда не узрел в этом знаке ничего, кроме желания помочь, расслабился.
Билл шел небыстро, и я старался не торопить его, понимая, как тяжело ходить на уже седьмом месяце беременности.
Мы почти дошли до одной из скамеек, как мой взгляд упал на небольшую палатку, в которой продавались сладости. Повернувшись к Биллу, я вопросительно на него взглянул.
- Ириски… - он с какой-то детской улыбкой на лице указал на эту сладость, и как только продавец протянул ему их в бумажном пакете, тут же принялся вытаскивать одну и быстро разворачивать лакомство. Я расплатился за покупку, и мы добрались, наконец, до места назначения. Правда, мне совсем не понравилось, что Билл сел на холодные деревяшки. Я сел рядом и не спрашивая разрешения, аккуратно перетащил его к себе на колени. Он изумленно воззрился на меня и выронил ириску, которую подносил ко рту.
- Том… - опасно сузив глаза, протянул он.
- Я не для того, чтобы тебя полапать, вредно сидеть на холодном! Тем более в твоем положении, – отрезал я. Хотя мысленно добавил, что и «для того, чтобы полапать тоже». В конце концов, когда мне еще выдастся возможность подержать его у себя на коленках? Еще пару месяцев и возможно я его больше никогда не увижу…
Он подозрительно посмотрел на меня, но затем удобнее устроился, поворачиваясь ко мне боком, и вновь принялся за ириски. Одна моя рука крепко обвила его талию, удерживая на своих коленях, а другая легла на живот и я медленно начал его поглаживать, чувствуя некое умиротворение.
Я думал и как никогда отчетливо понимал сейчас, именно в эту минуту, что не хочу отпускать своего сладкого мальчика никуда. Через два месяца, ни через сколько бы то не было. Я не могу себе даже представить, что это тело будет трогать кто-то другой, будет ласкать его, целовать…
Мысленно простонав, я уткнулся в его плечо, но он даже не обратил на это внимания, явно витая где-то в облаках и тоже раздумывая о чем-то своем.
Я много раз представлял себе то, как он уйдет от меня после рождения ребенка, но никогда не мог даже мысленно отпустить его… что же мне делать, когда придет время сдержать свое обещание?
Я вынырнул из своих мыслей только тогда, когда Билл зашуршал маленьким бумажным пакетиком, который был уже пуст. Скомкав его, он прицелился и бросил его в стоявшую в паре метров от нас урну и, конечно же, попал. Ловкости ему было не занимать. Победно улыбнувшись, он взглянул на меня, и улыбка тут же сползла с его прекрасного личика.
- Я устал… - тихо проговорил он, а я тут же помог ему встать с коленей и следом встал сам.
- Поедем домой?
- Не хочу, - насупившись, ответил он. – Я так одичал из-за тебя, столько месяцев не мог выехать в город, не хочу обратно… - быстро произнес он.
Я не знал, что же можно придумать в этой ситуации. Он говорил, что устал, но домой не хотел…
- А хочешь, заедем домой, ты переоденешься, и мы съездим куда-нибудь поужинать? – выпалил я. Билл недоверчиво покосился на меня, заставляя меня давить в себе раздражение. – Это просто ужин, не свидание, - пояснил я, понимая, чего он так опасается.
- Тогда хорошо, - ответил он, почти сразу же просветлев в лице. Я кивнул, и вновь взяв его под руку, повел к машине, которая ждала нас совсем неподалеку.
Через полчаса мы были дома, и Билл уже находился в своей спальне, а я терпеливо ждал его внизу. Он собирался почти полтора часа, но я не сказал ему ни слова, понимая, что это будет просто свинством. В это время, я гладил Джея и разговаривал с ним, а пес преданно смотрел на меня, ластясь.
Когда он, наконец, спустился вниз, мне стоило больших усилий не открыть рот и не выдать все свое восхищение. На нем были темные штаны и свободная блузка нежно-березового цвета из легкого, струящегося материала. Волосы были распущены и спадали на плечи, макияж был совсем легким и подчеркивал его естественную красоту. Он выглядел сейчас невероятным и таким цветущим…
- Мы идем? – почувствовав мое замешательство, спросил Билл, подходя ко мне. Я молча кивнул, зная, что если заговорю, то не скажу ничего умного.
Через час мы приехали в ресторан, в котором я успел заказать нам столик, пока Билл собирался. Ресторан Dieter Muller был одним из самых лучших в нашей стране, и еще не было знакомого мне человека, которому этот ресторан бы не понравился.
Мы прошли к заказанному мной месту, и я галантно помог присесть Биллу первым.
Он тут же принялся листать меню и через пять минут сделал свой заказ. Я тоже его сделал и нам вскоре принесли его и мы принялись за трапезу, изредка обмениваясь какими-то дежурными фразами.
Я, конечно, понимал, что у нас будет не романтическое свидание, но то, каким сухим оставался Билл, поражало меня. Впрочем, упрекать его в чем-то я не мог, поэтому медленно и вяло ел то, что заказал. Все было терпимо до тех пор, пока я не заметил, как губы Билла периодически растягиваются в мимолетной и легкой улыбке, каждый раз, когда он смотрит куда-то в сторону. Я проследил его взгляд и увидел красивого, молодого мужчину, ужинавшего в полном одиночестве. Он пристально смотрел на Билла и тоже улыбался в ответ очаровательной улыбкой.
Я и сам не заметил, как резко выдохнул, сжимая зубы и сжимая в руках нож. Лишь когда я почувствовал боль, смог нормально думать. Рука была в крови, а Билл испуганно смотрел на меня, видимо ожидая чего-то грандиозного. Конечно, ведь он думал, что я псих!
- Я отойду, - холодно бросил я, вставая из-за стола и направляясь в уборную. Сразу как я зашел внутрь, я открыл один их кранов с холодной водой и принялся смывать кровь с руки. Затем плеснул ею в лицо, пытаясь прийти в себя.
Я не знал, понятия не имел, как мне отпускать его через несколько недель, если я готов сравнять с землей того наглого мужика, который так спокойно пялился на Билла! На Билла, который был в положении, и этот урод не мог этого не заметить!
Быстро сполоснув руку еще раз, я спешными шагами направился назад и чуть не зарычал на весь зал, когда увидел, что рядом с Каулитцем, на моем месте сидит тот самый мужик! Но самым обидным и досадным было не это. Где-то в груди будто полоснуло, когда я увидел, как светиться сейчас Билл, улыбаясь этому мужчине и разговаривая с ним. Он так давно не улыбался так мне…
Я медленно подошел к нашему столику уже без былого запала и поздоровался с мужчиной. Билл испуганно посмотрел на меня, но я сделал вид, что ничего не замечаю. Новый знакомый Билла понял, что пора ретироваться и вскоре убрался, вернув мне мое место. Я заметил, что в руках Билл мял какую-то бумажку. Номер телефона. Ну конечно, я и не сомневался!
Сделав пару глубоких вздохов, я попытался взять себя в руки и успокоиться. К нам вовремя подошел официант, и я заказал крепкий кофе, а Билл себе какой-то чай. Когда я взглянул на Каулитца, у него в руках уже ничего не было, как я понял, он успел положить бумажку в карман. Или выкинуть ее. Мысленно чертыхнувшись, я завел какой-то нелепый разговор о том, какая вкусная еда в этом ресторане, понимая, что не имею никакого права пугать сейчас Билла и заставлять его переживать. Остальной вечер прошел спокойно, без эксцессов, чему я был рад.
Всю дорогу домой, я молчал, пытаясь начать разговор, на который я очень долго не решался и который был необходим, потому что я был на гране отчаяния.
Но даже тогда, когда мы вернулись, я не мог этого сделать. Лишь когда Билл начал подниматься по лестнице к себе, я позвал его.
- Что? – обернулся он.
- Нам нужно поговорить… - лицо Каулитца тут же напряглось, но он молча спустился обратно и сел на диван, выжидательно глядя на меня.
Я присел на журнальный столик, прямо напротив него.
- Я… - запнулся сразу же, как открыл рот, а Билл внимательно продолжил меня разглядывать.
- Послушай, Билл… я знаю, что натворил очень много нехорошего, плохо обращался с тобой, знаю, что не имею на тебя никаких прав, но… - я на секунду прикрыл глаза, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, а затем вновь взглянул на Билла, - я хочу сказать тебе, что мне не все равно, кто носит моего ребенка, и люблю я его во многом потому что, носишь его именно ты, Билл… ты мне очень… дорог и если бы ты дал мне шанс, поверь… я бы делал все, чтобы ты был счастлив, чтобы мы смогли стать настоящей семьей… - я протянул руку к нему, чтобы взять его ладошку, но он отодвинулся, лишая меня этой возможности. Я поднял на него взгляд и понял, что моя просьба была о невозможном, потому как в его взгляде царили холод и равнодушие.
Он медленно покачал головой. – Прости, Том, но нет… - едва слышно, произнес он и, встав, покинул помещение.
Я закрыл лицо руками, понимая, что все испортил и теперь ждать мне от Билла нечего.
Я еще час маялся в гостиной, ходя по ней туда-сюда, наматывая бесконечные круги, выкуривая сигарету за сигаретой и пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что мне придется его отпустить. Придется отпустить единственного человека, который стал мне безумно дорог, с которым я хотел бы вместе жить.
Вконец устав, я не нашел ничего лучше, как устало побрести к себе. Перед тем как зайти в свою спальню, я решил зайти к Биллу, чтобы спросить о том, не нужно ли ему что-то, ведь я знал, что каждый раз из-за мелочи, будучи на седьмом месяце беременности, спускаться вниз не очень-то весело. Заодно хотел узнать о его самочувствии. Но почему-то перед тем, как войти, я забыл постучаться. Не понимаю, что на меня нашло… я просто повернул ручку двери и открыл дверь, заходя внутрь.
И застыл сразу же, как переступил порог.
Билл переодевался, и я зашел не в самый подходящий для него момент. На нем были одно нижнее белье. Стройные ножки стали открыты моему взору, округлый живот, плоская грудь, идеальные, тонкие руки… и широко распахнутые глаза.
- Билл, прости! – воскликнул я, и, взяв себя в руки, быстро повернулся к нему спиной, понимая, как глупо сейчас выгляжу.
- Ты, черт возьми, можешь не врываться, когда тебе вздумается?! Это моя комната, не так ли, тогда неужели так сложно постучаться, идиот хр*нов? – прокричал он. А я чувствовал себя так, будто мне дали пощечину. Ни за что. И во мне начал просыпаться гнев, который я тут же начал заглушать, вбивая себе в голову, что Билл имеет права возмущаться.
- Прости, пожалуйста, - промямлил я, разворачиваясь к нему, чувствуя, что он уже прикрылся. Так и оказалось, на нем уже были пижамные штаны и майка. А мне просто стало не по себе от того желания, что буквально бурей начали восставать во мне.
Билл сейчас был до нельзя похож на сладкий, аппетитный, зрелый персик, которым хотелось насладиться, сок которого хотелось выпить…
- Что ты хотел? – уже спокойнее, но, тем не менее, все еще раздраженно спросил он, вырывая меня из моих извращенных мыслей.
- Я хотел сказать, что если что-то будет нужно, просто попроси меня, тебе не нужно каждый раз спускаться вниз самому, я понимаю, что тебе тяжело, и еще хотел спросить о том, как ты себя чувствуешь?
- Нормально, - уже спокойно произнес Билл, откидывая одеяло и садясь на своей кровати.
Я кивнул. – Ну, тогда, я пойду… спокойной ночи…
- И тебе…
Я вышел из его комнаты и, пытаясь отойти от увиденного, зашел к себе. Надо признаться, во мне проснулось желание. У меня столько времени не было секса, а под боком был желанный человек, и если до этого я как-то сдерживался, но увидев его сейчас практически обнаженным, понял, что просто не могу больше терпеть. Я хотел секса. Я хотел Билла. Но вот другое дело было в том, что как раз так желанный мною Билл не захотел бы даже коснуться меня.
Закрыв за собой дверь, я прошел в ванную и, скинув с себя всю одежду прямо на пол, залез в душевую кабинку, пытаясь отвлечься от навязчивого, но такого привлекательного образа.
Вода заполнила собой пространство повсюду, в том числе и на стенах прозрачного душа своими крупными каплями. Мое дыхание сбилось, я прикрыл глаза, а затем, чуть не краснея и пересиливая себя, посмотрел вниз, на свое вставшее достоинство. Тихонько простонав, следом, я опустил руку и, обхватив ствол, начал ритмичные движения, постепенно наращивая темп, а перед глазами то и дело мелькали обрывки воспоминаний о том, как я брал Билла, как он ласкал меня там, где сейчас находилась моя рука, как извивался подо мной, прося входить глубже, и наконец, та, что была сейчас, когда он предстал передо мной таким красивым, совершенным.
Громко простонав, я сделал финальные движения рукой и кончил, прислоняясь лбом к тонкой стенке кабинки.
Отдышавшись и быстро сполоснувшись, преодолевая слабость, я выполз из душевой и вытеревшись, направился к себе, буквально плюхаясь на кровать.
Уже устроившись под одеялом, я услышал, как скребется в дверь Джей и, не выдержав, впустил пса к себе, а он тут же запрыгнул ко мне на кровать, устраиваясь удобнее.
Я тоже снова прилег, прикрывая глаза. Я начал медленно поглаживать его по голове и расслабляться, прикрыв глаза.
Мысли вновь вернулись к источнику моего желания. Надо сказать, мне как-то раз в голову пришло сравнить Билла с нераскрывшимся бутоном розы… а сейчас… сегодня и во время беременности, он просто распустился как королевская роза…
И мне хотелось ласкать его, греть своим теплом, оберегать, защищать, но все это пришло ко мне только сейчас, а его это уже не устраивало…
Я опоздал с этим на много времени и обвинять мог только себя...
С такими непростыми мыслями, под тихое сопение Джея, я погрузился в беспокойный сон.
POV Tom
Два месяца пролетели незаметно. У Билла пошел девятый месяц и, честно говоря, стал он вести себя еще хуже, чем раньше, срываясь по поводу и без. На работе дела тоже пошли не лучшим образом. Мало того, что мы упустили пару очень важных и выгодных договоров с потенциальными клиентами, так еще и отец… контролировал каждый мой шаг, каждую подпись, каждую бумажку! Такое ощущение, что ему нечем было больше заняться! Меня это настолько выводило из себя, что я старался реже вообще приходить на работу, меньше бывать там и, соответственно, делу это не помогало. Но дома уюта тоже не было и близко. Билл просто озверел и не то, что огрызался на меня, он намеренно искал повод, чтобы укусить меня побольнее. Я же в ответ сдерживался, как мог, понимая, что ни в коем случае, Билла тревожить нельзя, да и находиться на девятом месяце беременности – это не самое простое дело.
Но, по правде говоря, мне тоже было непросто, только вот заметить этого никто не хотел. Мне не было хорошо ни дома, ни на работе, поэтому все чаще, я просто бродил по улицам или паркам, или часами катался на машине, а иногда, подолгу просиживал в каком-нибудь кафе, рассматривая людей в окно.
Я бы снял квартиру, но бросить Билла не мог, хотя чувствовал, что ему было бы куда лучше без меня…
Вот и сейчас я в очередной раз бездумно колесил по уже опустевшим дорогам города. Дело было ближе к десяти вечера и машин на дороге было немного. Я ехал по почти безлюдной улице, когда натолкнулся взглядом на цветочный магазин, мимо которого проезжал. Сам не зная зачем, я припарковался и, выйдя из машины, направился внутрь магазина. Мой взгляд начал блуждать по красиво собранным букетам, блиставшим разнообразием ярких красок и благоуханием. Продавец хотел предложить свою помощь, но я уже остановил свой выбор на самом красивом из них, как мне показалось.
Воодушевленный отчего-то этой страной покупкой, я поехал домой. На самом деле, я знал, что гложет меня больше всякой работы. Я не хотел отпускать Билла, но в прошлый раз, когда я предложил ему остаться со мной, он отказался… но это было больше двух месяцев тому назад… возможно, сейчас что-то изменилось… и я собирался попробовать спокойно поговорить с ним об этом еще раз.
- Билли! – негромко позвал его сразу, как переступил порог дома, понимая, как успел по нему соскучиться за целый день. Конечно же, мне никто не отозвался, хотя Каулитц и находился в гостиной и прекрасно слышал меня. Более того, даже когда я прошел внутрь, он не обратил на меня внимания.
Сидя на диване, он внимательно наблюдал за действиями на экране. Я перевел взгляд туда же и заметил, что Билл смотрит мультфильм. «Скуби-Ду». Мысленно хихикнув, я медленно подошел к нему, и, он, наконец, перевел на меня взгляд, выключая телевизор.
- Привет, - тихо поздоровался я, протягивая ему букет. – Это тебе…
- Зачем? – так же тихо спросил он, а я пожал плечами. Несколько поколебавшись, он все же взял протянутый букет цветов и, поднеся его к лицу, глубоко вдохнул аромат роз.
- Ты ведь хочешь о чем-то поговорить? – заметил Билл, отнимая цветы от лица.
Я глубоко вздохнул и кивнул головой.
- Я так и думал.
- Послушай, - набираясь смелости, сказал я, опускаясь на пол, прямо перед ним, становясь на колени и беря одну его руку в свою. – Я знаю, мы уже об этом говорили, но это было… в общем… не важно, я просто хотел сказать тебе, что… ты мне действительно очень дорог, Билл, я не хочу без тебя… я хочу, чтобы ты остался, чтобы мы вместе растили нашего малыша, чтобы стали семьей, ведь это возможно? Я знаю, что я натворил много плохих вещей, причинил тебе уйму страданий, но поверь, я сожалею, я хочу и могу все исправить, только дай мне шанс и я буду делать все, чтобы ты чувствовал себя счастливым… я прошу тебя, позволь мне быть с тобой другим… ведь я изменился… и это благодаря тебе, только позволь мне, Билли…
Я, наконец, позволил себе выдохнуть, и взглянуть в его глаза.
Ответ был понят мной сразу же, как его рука выскользнула из моей. Его взгляд был равнодушным, а сам он выглядел неприступным.
- Мы все уже давно выяснили, - холодно изрек Билл, вставая с дивана и придерживая рукой не в меру большой живот. Он молча покинул гостиную, даже не забрав с собой цветы, которые так и остались лежать на диване…
Я, конечно, понимал, что вряд ли мне есть на что рассчитывать, но какая-то глупая надежда была во мне на то, что Билл все-таки согласится хотя бы попробовать начать все с начала…
И не сказать, что я был удивлен его отказом, но на сердце было тяжело. Вина, обида, страх – все смешивалось внутри, когда я понимал, что сам оттолкнул свое чудо, которое теперь верно не хочет доверять мне.
А ведь все могло быть иначе… если бы я сам не сделал все, чтобы Билл меня возненавидел, возможно, сейчас, каждый вечер я мог бы целовать его перед сном и засыпать рядом, а ребенок был бы им желанен. Ведь когда-то, в самом начале, он тянулся ко мне, я не был ему отвратителен, я не был ненавистен.
От осознания того, что я сам все испортил, становилось только хуже и было больно где-то в области груди… ведь если бы не я, малыш внутри Билла был бы любим им…
Я сел на диван и закурил, прикрывая глаза.
Ну, вот все и решено. Дальше надеяться смысла нет, я пожинаю собственные плоды. И поделом.
Не знаю, сколько бы я еще так просидел, в своих спутанных мыслях, если бы сверху не раздался крик Билла. Я тут же все бросив, побежал туда, перепрыгивая ступеньки на лестнице. Распахнув дверь настежь, я побежал к нему. Он лежал на кровати и корчился от боли, держась руками за живот.
- Что такое? – с ужасом, воскликнул я.
- По-моему, уже пришло время, - запинаясь, проговорил он.
- Но как это возможно, срок ведь через две недели…
- Хочешь обсудить это сейчас? – гневно прокричал Билл, указывая руками на живот.
- Прости, прости, - зашептал я, помогая ему встать, ведь нам нужно было срочно ехать в клинику…
Все происходило в такой спешке, что я сам терялся, а что уж происходило с Биллом, мне было страшно представить.
Марта наспех собрала какие-то вещи, видимо, самые необходимые, и прислала с водителем, вслед за нами, а я как можно скорее доставил Билла до частной клиники, в которой он наблюдался.
То, что происходило дальше, для меня было словно в тумане. Билла отвезли сразу в операционную, сказав, что начались преждевременные роды. Врач не забыл огрызнуться на меня, а затем исчез из поля моего зрения.
Несколько часов я караулил врачей и мед. сестер, пытаясь узнать у них о том, как дела и что происходит, но они лишь отмахивались от меня, как от назойливой мухи. Мне никто и ничего не хотел говорить, а я с ума сходил от волнения и страха.
Так прошло много часов, сколько точно, не знаю, и лишь по настоянию врачей, я все-таки спустился вниз, в кафетерий, буквально на полчаса, чтобы выпить кофе, а когда поднялся обратно наверх, мне сообщили самую прекрасную новость, которую я получал когда-либо за всю свою жизнь…
«Поздравляю, у вас родился здоровый мальчик!» - сказал мне врач, а я понял, что мне стоит присесть, потому как стоять вдруг стало сложно.
- Ну что вы, все хорошо? – с улыбкой, спросил он, кладя мне руку на плечо.
- Да-да… как Билл? – встрепенулся я.
- Все хорошо, сейчас он без сознания, и пробудет в таком состоянии день-другой, а потом все будет в порядке, операция прошла успешно, - обнадеживающе, ответил доктор.
Я подскочил на ноги, резво озираясь по сторонам.
- Я хочу увидеть его! – нетерпеливо произнес я, а врач кивнул.
- Пойдемте! – снисходительно улыбнулся он, видимо, привыкший к подобной реакции.
Мы шли по коридору пару минут, а я все не мог прийти в себя и осознать тот факт, что у меня родился мальчишка…
Когда я увидел свою кроху через стекло, я замер с открытым ртом и поднесенным к стеклу рукой…
Вот он, мой малыш, совсем рядом, уже со мной… беззащитное и маленько создание, которое я ждал столько времени, за которого так боялся и которого люблю уже много месяцев!
Я никогда не был слабохарактерным, но слезы невольно навернулись на глаза, мир вокруг словно перестал существовать, я смотрел, видел и чувствовал своего маленького сыночка, который был буквально в двух шагах от меня. Тем не менее, я понимал и еще одну вещь. Я думал, я перестану бояться сразу же, как мой малыш родится, но теперь знал наверняка. Нет, я не перестану бояться, теперь страх за него со мной будет всегда. Ведь этот маленький комочек – самое дорогое и светлое, что когда-либо у меня было. И люблю его я больше, чем кого-либо.
- Мое маленькое чудо…я так люблю тебя… - тихо прошептал я.
***
Билл пробыл без сознания почти два дня. Все эти дни я метался между палатой и местом, где держали новорожденных, чтобы смотреть на малыша. Мне не сразу дали его на руки, опасаясь за его здоровье, ведь он родился пусть немного, но все же недоношенным. О работе и доме я забыл напрочь, почти все время находясь в клинике и приезжая домой на полчаса, чтобы принять душ, переодеться и вновь мчатся к своему чуду на скорости под двести километров в час.
Пока же Билл был без сознания, я часам просиживал рядом с ним, молча наблюдая за его уставшим, бледным личиком.
Сегодня он выглядел уже лучше, чем вчера, но, тем не менее, на лице все еще были синяки под глазами и, в целом присутствовала небольшая бледность.
Я сидел в его палате, держа его за руку и поглаживая рукой его тонкую ручку, часто убирая мешающие волосы со лба, касаясь его после губами.
Я был так благодарен ему, и так сильно чувствовал перед ним свою вину. Я сидел здоровый и счастливый перед ним, а он сейчас был так беззащитен и слаб, так много пережил из-за меня. И если честно, я не знал, как отблагодарить его. Ведь то, что он подарил мне – нашу маленькую кроху – это бесценный подарок, за который всего будет мало.
Я сидел рядом с ним, пока меня тихо не позвал его врач, заглянувший в нашу палату.
Он сообщил мне, что оказывается, сегодня мне уже можно будет подержать малыша на руках! Я был бесконечно счастлив, быстрым шагом следуя за врачом к своему малышу…
Когда мне протянули маленький сверточек, и я взял его на руки впервые, я почувствовал, как во мне что-то переворачивается. Никогда я еще не испытывал столько радости и счастья, столько любви и тепла ни к кому. Беззащитная кроха на моих руках взирала на меня своими сонными глазками и смешно причмокивала губами. Я никогда не был так переполнен эмоциями, никогда не чувствовал так много всего, и тем более, так много хорошего… я держал его словно он был самым хрупким созданием на свете, боясь сделать лишнее движение, чтобы ни в коем случае не сделать ему больно или неприятно.
Малыш взирал на меня с интересом, словно изучая мое лицо и признавая во мне близкого человека.
Я заулыбался как законченный идиот, понимая, что же на самом деле так важно в этой жизни.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |