С чего начнем?
Первое, что нужно для того, чтобы быть успешным в любом новом деле, это вера в себя. Правда, некоторые говорят, что главное — трудоспособность. Другие утверждают, что выигрывает талант. Третьи уверены, что все — вопрос мотивации. Четвертые голосуют за добротную школу и классическое образование. Пятые верят в фортуну. Но откуда все это берется? Та же трудоспособность, упорство, талант?
Иногда, глядя на студентов, трудно понять, кто из них на старте был более одаренным, трудолюбивым или везучим. Представим себе стандартную «тройку лучших», какая встречается в любом учебном заведении. Один работал как одержимый, закрывшись от всех. Другой все это время бездельничал, но в последнюю минуту выкрутился, найдя гениальное, но простое решение. Третий, наверное, мог бы больше и лучше, если бы не лень или сложные обстоятельства, но даже то, что он выдал, вполне тянет на третье место. Все они числятся в рядах подающих большие надежды. Что у них общего? Один старался, хотя не выходило тысячу раз. Другой ничего не делал, но имел наглость предложить вниманию комиссии какую-то чушь, в которой тем не менее что-то есть. Третий, несмотря на лень, обстоятельства и еще что-то непонятное, все же сел нужное количество раз, сделал и принес. Каждый пришел в эту тройку своим путем. Но пришел. Потому что в достаточной степени был уверен в том, что делает, — чтобы своим способом довести до конца и показать строгим судьям.
Вера в себя может выглядеть по-разному. У одних это «Я знаю, что я лучше всех!», у других «Вот вы еще увидите!». Некоторые тихо верят в свой странный и кривой способ, которым они приходят к целям, как иные родители любят своих странных и несуразных детей. Они понимают, что путь их необычен и методы не самые популярные, но считают, что все сработает, потому что они очень любят то, что делают. И им хочется верить, что кто-то через все странности почувствует эту любовь. (И чаще всего это срабатывает!)
Вера в себя — это то, что сильнее сомнений. Всегда найдется желающий нагнать неуверенности, чувства вины, страха. Но у некоторых сквозь все пробивается какой-то голос, говорящий: «Ну и что, я все равно сделаю!» Кстати, чем больше успехов, тем больше врагов, расшатывающих устои. Уверенный в себе человек не слишком удобен для окружающих. Он верит в свое дело, осознает его важность, ставит его в приоритет. Соответственно, довольно легко отмахивается от помех, отодвигает чужие капризы и пожелания. Он не бросает все на недели и месяцы, стоит ему услышать недоброе слово. Его ресурсы не так легко подчинить чужим интересам. Поэтому всегда будут существовать люди, пробующие развалить чью-то уверенность в себе просто ради собственного удобства. Поэтому нужно учиться не только верить в себя, но и противостоять тем, кто регулярно совершает нападения на вашу крепость.
Есть очень простой рецепт, где взять эту самую веру. Нужно побольше и почаще слушать тех, кто верит в вас! Ведь если кого-то выбивает из равновесия всякий, кто ругает, сомневается и критикует, значит, это равновесие должно восстанавливаться от противоположных комментариев? Стоит вспомнить ощущения, когда кто-то говорит: «Какой ты молодец! Я чувствую, ты далеко пойдешь!»
Некоторые (особо неуверенные, конечно же) сомневаются в мотивации хвалящих. Например: «Он меня хвалит только потому, что он меня любит». Ну и что? А вон тот вас критикует только потому, что он вас не любит.
Или: «Он совершенно не разбирается в этом, поэтому ему нравится!». А насколько разбирается критикующий — еще большой вопрос. Серьезные специалисты обычно заняты делом, раздумывать о перспективах новичков им некогда. И они вообще обращают внимание на кого-то, только если у него есть шанс попасть в их поле зрения на серьезном рынке.
Или: «Этот человек меня хвалит, потому что он всех хвалит!» Ну а другой ругает, потому что он всех ругает! Ах, если бы мы были так же разборчивы по отношению к ругающим, как по отношению к хвалящим!
А где же их взять — людей, которые верят в меня? Они есть, и их можно найти, если только обратить на них внимание. Нужно хорошо присмотреться к родным и близким — неужели они всегда сомневались в моих планах и идеях? Если не мама с папой, то наверняка какая-нибудь сестра или тетя говорила: «А ведь у тебя талант, мне всегда нравилось, как ты рисуешь (поешь, танцуешь)». И, конечно же, нужно обращать внимание на проходящих мимо, которые вдруг решают сказать комплимент. Профессор, с интересом посмотревший на работу, аноним, написавший комментарий в блоге, собеседник, друг, сосед. Собственный ребенок? Внук? Враг, в конце концов? Да-да, если враг испугался и занервничал, услышав, какие у вас планы, — это тоже что-нибудь да значит!
Интересно бывает осторожно сказать о своих планах. Можно сформулировать все для начала как мечтательное замечание: «Ах, как мне хотелось бы заниматься вот этим! На полном серьезе и каждый день!» Кто-то не обратит внимания, кто-то пожмет плечами или скажет что-то пессимистичное. Но обязательно найдется и кто-то, кто скажет: «А я вообще не понимаю, почему ты до сих пор этим не занимаешься», или «Ну наконец-то, я давно этого ждал!», или «Вот именно про тебя — мне жутко интересно, что же у тебя получится! Обязательно покажи потом!»
Вот к этим людям и нужно тянуться. Рассказывать им о своих планах и задумках. Показывать наработки, делиться идеями. Именно те, кто желает вам успеха, возможно, заметят ошибку в планах и попробуют поговорить о ней конструктивно. Потому что им хочется поделиться своим опытом, чтобы у вас получилось!
Еще бывает полезно задавать прямой вопрос: «Как ты думаешь, у меня вот такое получится?» Если ответ негативный, стоит проявить любопытство и спросить почему. Из ответа можно узнать много интересного. Например, если собеседник скажет что-то просто злобное, можно сразу успокоиться и больше не тратить на него свое внимание и эмоции. Это злопыхатель, который почему-то недоволен своей жизнью, но так как исправлять ее лень, он отрывается на других. Если же выдвигается какая-то якобы объективная веская причина, это может оказаться интересной темой для размышлений (и может быть, для обсуждения с тем же человеком!).
Например, если он скажет: «Я считаю, что без хорошего образования туда не попасть, а вам получать такое образование поздно» — можно затеять дискуссию. Неужели в этой области не прорвался ни один человек без образования или с не самым подходящим образованием? Ведь найдется наверняка. И как ваш оппонент это назовет? Везением? Скажет, что, значит, это был выдающийся талант? Предположит, что успех — результат коррупции и каких-то договоренностей либо заслуг? Это все очень интересно послушать и примерить к себе. А может быть, у меня тоже выдающийся талант? Или мне тоже повезет? Или кто-то позовет или пустит меня туда за какие-то особые заслуги, необычные идеи, новый и интересный стиль, нестандартные концепции. Да что угодно!
В любом случае нормальные аргументы можно обсуждать и подвергать критике. А если они кажутся очень вескими, это тоже еще не конец света, потому что высказавший их — всего лишь еще один человек с собственным мнением. Таких на свете миллионы. Столько же, сколько и людей, попавших куда хотели вопреки этому мнению.
Вот кого стоит слушать внимательнее — это, конечно же, тех, кто верит! Их тоже можно спросить, почему они так думают. И они тоже могут сказать много интересного. Например, может быть, они сами ходячее доказательство того, что все реально. И они вообще такое смогли, что ваша цель покажется смешной по сравнению с их подвигом! А может быть, они просто давно и много работают с людьми и таких примеров насмотрелись, что их ничем уже не удивишь. Может быть, они видят много историй успеха, потому что хотят их видеть, ищут и находят. Например, потому, что такие истории вдохновляют на подвиги их самих. Или — о чудо! — они разглядели что-то особенное именно в вас. Где-то на свете есть человек, который верит, что вы все сможете, не только потому, что смогли те, кому было очень надо. Он верит, что вы располагаете особыми данными, талантом, чем-то еще, что увеличивает ваши шансы на фоне остальных!
Что еще? Еще иногда стоит подводить итоги: что вы уже умеете, чего добились, что сделали, что делаете регулярно. Это кропотливое занятие. Но нашу веру в себя так часто подрывают комментарии неверующих, которые просто не видят наших стараний и достижений! (Неважно, кстати, кто критикует — мы сами или кто-то другой.) Классика жанра: «Все равно ты не найдешь времени», «Где ты собираешься взять на это деньги (силы)?», «И вообще, пока ты много говоришь и ничего не делаешь. Так никакое дело никуда не сдвинется!»
Очень многим из них достаточно предъявить факты. Нет времени? Хронометраж — отличный инструмент для выяснения, на что уходит жизнь. Если начать записывать, что мы делаем, очень быстро найдется множество «дыр» — часов, потраченных неизвестно на что. И еще больше часов, потраченных на глупости, никому на самом деле не нужные. Вот это и есть время, которое можно потратить на более важные дела. Оторвем от зависания в интернете и перед телевизором и потратим на свой проект!
Или: «Нет времени? Но я же нашла его, чтобы выучить французский, доделать ремонт в новой квартире, закончить тот большой проект, несмотря на наличие полнодневной работы и маленького ребенка. Я умею находить время, если очень надо, и сейчас найду!»
Другой аргумент: «Да ты ничего не делаешь!» Это действительно так? Если речь о вещах, которые мы производим — рисунки, тексты, предметы, — ответ на этот вопрос дать просто. Бежим и выкапываем все сделанное (сшитое, написанное) за последние недели или месяцы. Вот они — несколько сотен фотографий, несколько сложных вещей, три десятка публикаций, охапка картинок, папка рисунков. Иной раз начинаешь искать по углам и в разных папках, коробочках и укромных местах — и выкапываешь целую гору! Либо собирается длинный список файлов — нарисованное, написанное, собранное за последнее время. А переписка? Для некоторых проектов приходится писать горы писем, пока все вовлеченные не договорятся о проекте, условиях, деталях. Конечно, это очень сомнительный «созидательный труд» — но это тоже проделанная работа. Обсуждение укорачивает время работы (меньше будем переделывать). И еще не выяснено, что занимает больше времени — написать двадцать пять уточняющих мейлов или бросить все и встретиться на час. Но то и другое — совсем не «ничего».
Сложнее ответить на вопрос «а что ты делаешь, чтобы приблизиться к своей мечте?»-. Некоторые ответы не так очевидны, потому что их нельзя выложить на стол в виде папки с готовыми картинками. Но вы-то знаете, что вы делали. И вы можете это описать. Например: «Я четыре часа копался в интернете и нашел, как построить себе магазин. Потом еще столько же часов просидел — и построил его. Я прочитал книги, обыскал интернет, задал вопросы на форумах и получил ответы, изучал сайты, читал статьи. Считал. Понял, что не сходится. Еще раз перерыл интернет и нашел, как сделать дешевле, чтобы сошлось!»
Для сомневающихся: я видела проекты (и у меня такие были), когда приходится собирать информацию и считать десятки часов. Писать запросы или звонить разным исполнителям и поставщикам, сравнивать цены, опять считать. И это только для того, чтобы убедиться, что какой-то очень привлекательный проект при таком тираже и таких вложениях делать не стоит. Потому что точно получатся одни убытки, причем слишком большие, чтобы просто «их себе подарить». Это может показаться пустой тратой времени. Но иногда лучше десять часов вот так посчитать, чем восемь месяцев поработать над проектом и потом окончательно понять, что ничего не сошлось, вы работали себе в убыток и теперь еще два кубометра результатов некуда девать. Такие вещи иногда нужно говорить самому себе, даже если никто не спрашивает. Все это — вложенные труды, успехи и достижения. И при виде их должно прибавляться веры в себя.
А есть ли у вас истории успеха, никак не связанные с данным проектом? Давайте вспоминать. Может быть, давним жарким летом кого-то сбила машина, и он все лето учился заново ходить, потом несколько лет хромал, а потом совсем забыл про эту историю? Но она много говорит о качествах человека, это пережившего. Это была экстремальная ситуация, и в ней он показал себя. Кто-то болел и смог вытерпеть много боли и страданий. Кто-то по семейным обстоятельствам долго не мог ходить в школу, но потом наверстал все. Некоторые имеют опыт жизни в запредельной бедности. Или в полевых условиях. Кому-то выпала нелегкая доля половину детства воспитывать братьев и сестер в таком возрасте, в котором мало кто сам несет ответственность даже за кошку. Или пришлось принимать сложные решения самостоятельно, когда было плохо кому-то из родных и близких. Поразмыслив таким образом, можно обнаружить в себе чуть ли не качества супермена.
Чего мы только не делали, когда было трудно! В каких условиях выживали! А теперь — забыли? Это бывает очень часто: человек, прошедший огонь и воду, вдруг забывает о собственном опыте и начинает верить каким-то встречным-поперечным злопыхателям. Боится взяться за новое дело без соответствующего образования, а сам в свое время не растерялся и в походе руку зашил раненому товарищу, хотя только один раз видел, как делал это старший брат — хирург. А вот она — способность выкрутиться в трудную минуту. Собраться — и сделать! Не совсем так, как надо, но лучше, чем ничего. Потом, кстати, врачи сказали, что отлично зашил.
Или всякие крики о том, что не имеешь опыта ведения бизнеса, не умеешь обращаться с деньгами. А если вспомнить — были времена, когда вы втроем жили несколько лет на столько-то рублей. Если вдуматься — немыслимое уравнение, которое не могло сойтись никаким способом. Но жили ведь! Умудрились, посчитали, извернулись здесь и там — и выжили. Вот это самое умение придумать решение и дотянуть до лучших времен — бесценный опыт для начинающего бизнесмена.
На следующих страницах будет сказано еще очень многое о вере в себя и уверенности в себе. Но сначала я хотела бы привести еще одну историю из моей жизни, оказавшую большое влияние на то, как я впоследствии обращалась с трудными проектами. Я уверена, что подобных примеров у каждого найдется предостаточно. Просто многие считают, что в детстве все иначе, взрослая жизнь — это совсем другое.
Тем не менее мы с самого детства бьемся над задачами, которые нам не под силу либо пугают своей масштабностью и количеством неизвестных. Из многих проблем мы как-то выбрались. Иногда — с явной победой. Иногда — умудрившись вовремя сбежать. Где-то нам повезло. Где-то сочувствующие дали совет, от которого все сразу стало проще и яснее. А бывало и такое, что мы сами копались, думали, переживали, искали — и нашли выход из положения. Сами, без чужой помощи и, может быть, каким-нибудь необычным способом выкрутились, доползли, доплыли, справились. Так почему же не вспомнить это сейчас?
Когда я была маленькая, папа таскал меня в походы. До меня в семье девочек было не очень много, поэтому папа развлекал меня тем, что любят мальчики. Или он понимал, что в походах в людях развиваются разные полезные качества, которые могут потом пригодиться в жизни. Факт, что он задумывал некий план, и по этому плану мы шли по пересеченной местности.
Наш город был окружен горами, поэтому мы часто шли в гору или перемещались большими прыжками между огромными валунами, переходили мелкие реки и иногда спускались с гор по каналам, вырытым селевыми потоками. Обычно папа сообщал, сколько километров нам предстоит пройти, и половину дороги я ныла, скулила и жаловалась — как истинная девочка. Были у нас и совсем страшные эпизоды: например, когда нужно было перепрыгнуть с одного камня на другой и расстояние казалось мне слишком большим. Мне было страшно.
У нас было несколько любимых маршрутов, которые мы проходили снова и снова. И на этих маршрутах были нелюбимые этапы. Например, те самые места, где нужно было прыгать. Папа обычно замечал, что я отстала, возвращался, минут десять уговаривал меня набраться смелости и сделать прыжок. Я плакала, боялась и отодвигалась от края. Он протягивал мне руку, потом становился одной ногой на один камень, а другой — на соседний. Уговаривал: «Смотри, это один шаг, совсем не страшно». И кончалось обычно тем, что он перетаскивал меня через пропасть, преодолевая сопротивление, чуть ли не за шиворот. Со слезами, страхом и часто ценой ободранных коленок.
Другим нелюбимым моментом была половина дороги, которая шла в гору. Мы всегда пересекали большой овраг, поэтому сначала половину пути шли с горки (легко), а потом нужно было подниматься (как раз когда сил уже оставалось меньше). Мы шли, и папа повторял простую истину: нужно распределять силы. Мы в третий раз идем по этой дороге и уже довольно хорошо знаем, что нас ждет. Если мы будем эту часть пути идти медленнее и спокойнее (хотя идти легче), вторая покажется не такой трудной. Естественно, много раз у нас кончались на полпути вода, еда, силы, и мы обсуждали, как в следующий раз лучше планировать поход. Один раз я пробежала более легким путем, перейдя реку по щиколотку в воде. Зато потом десяток километров ползла в мокрых кроссовках и носках.
Естественно, в один прекрасный день мы вдруг обнаружили, что весело прошагали точку, в которой обычно останавливались, чтобы отдохнуть! Прошли мимо, не замедлив шага, и потом дотопали до самой цели оставшиеся шесть километров! Ура, я научилась правильно распределять силы. (И кондиция улучшилась, естественно, от повторений.) А потом произошло самое замечательное! В последний поход по этому маршруту я здорово отстала от папы, перелезала через камни, сползла со знакомой тропинки куда-то вбок, потом некоторое время пыталась сообразить, как вернуться на привычную дорогу. Где-то пролезла, где-то чуть не подвернула ногу, но просочилась между камнями. Потеряла папу из виду и вдруг поняла, что где-то здесь то самое ужасное место, где нужно прыгать через камни! И некому меня перетащить! Я осмотрелась повнимательнее и поняла, что страшное место позади. Я обошла его каким-то своим путем, пролезая под камнями на новой тропинке. Я нечаянно нашла обходной путь, прошла лишние двадцать метров, зато избежала самого страшного!
Между всем этим папа объяснял мне, как пройти путь, который кажется слишком длинным. Человека очень сильно деморализует, если он не видит цели. Если цель слишком далеко, нужно разбивать маршрут на отрезки, которые можно охватить невооруженным глазом. Всегда нужно идти до чего-то, что мелькает вдалеке: дерево, куст, мост, дом. Мы всегда шли «вон до того красного столба», вот как дойдем до него — останется всего три отрезка: до моста, до большого орехового дерева, и оттуда уже видно автовокзал.
В пустыне стандартные маршруты тоже размечены тем, что видно издалека. В одних местах это железные бочки, в других — конструкции из отслуживших автомобильных шин или еще что-нибудь. Каждую бочку устанавливали так, чтобы человек со средним зрением мог видеть ее, стоя у предыдущей бочки. Таким образом, пересечение пустыни сводится к прохождению отдельных отрезков, от одной бочки до другой. Зная свою скорость, можно прикинуть, сколько времени уйдет на остаток пути. Сколько осталось терпеть. Говорят, что люди не зависали посреди пустыни только благодаря такой разметке. Будь у них компас и знание, что они идут в правильном направлении, но при этом никаких визуальных зацепок и точки на горизонте, — они шли бы гораздо медленнее, гораздо больше путались во времени, ошибались в оценке своей скорости. И многие из них не дошли бы до конца. Неизвестность — страшная вещь. А надежда на горизонте — большой стимул.
Все это я вспоминала, сталкиваясь с совершенно иными трудностями в обычной жизни, и в профессии в том числе. История про пустыню помогла мне в написании всех моих книг и в завершении всех больших проектов. Я не знала, с чего начинать, как все спланировать. Мысли о книге путались в голове. Я не могла представить, сколько будет текста, сколько нужно месяцев или лет, чтобы все это написать. Как писать, чтобы не получилось три тысячи страниц в одном проекте. Пока не вспомнила эту историю с бочками.
Чтобы осилить проект, нужно его разметить. Например, написав оглавление (и тем самым решив, что должно попасть в книгу и в каком порядке). Дальше я уже передвигалась от одной главы до другой, как между теми самыми бочками. И сработали все те же правила: со временем я оценила свою скорость. Смогла понять, сколько еще похожих кусков нужно преодолеть и через сколько времени я могла бы дойти до конца, если продолжать в том же темпе.
История с обходным путем и тропинкой между камнями всегда напоминала мне, что большинство очень страшных мест можно обогнуть, если пройти лишние двадцать метров и вообще для начала осмотреться — какие есть возможности вокруг. Я часто думала, что за работой как в походе. Поленилась и перебежала реку поскорее — и вот третий час иду в мокрой обуви. А другой проект, привычной длины, после пятого раза вдруг дотянула от начала до конца, не споткнувшись! И не провалившись на середине в черную яму усталости и отчаяния! Научилась распределять силы. Научилась не выпивать всю воду на первом километре. Научилась ходить в горку без одышки.
Но главное — это, конечно же, опыт прохождения пути, который казался немыслимо трудным и длинным! Кто бы мог подумать, что маленькая капризная девочка из города может протопать пятнадцать километров, не пикнув? Всего каких-то десять попыток, и это стало возможным. Как вообще можно пройти сколько-то километров по пустыне, когда восемьдесят процентов времени человек не видит ничего, кроме горизонта? Расставив на одинаковом расстоянии бочки, вот так все просто. Одна зацепка, соломинка, надежда, и мы идем дальше и благополучно доходим до цели.
Невероятные вещи возможны, если нас ведут опытные люди. Если знать, как это делается. Или попробовать десять раз (с каждым разом знаний будет больше). Некоторые неразрешимые задачки решаются просто. Нужна только одна точка опоры, один маленький секрет. И кто хочет, тот все это найдет. Получит совет, узнает рецепт, набегает кондицию — и справится. Нужно только почаще напоминать себе собственные истории, как мы все это уже тысячу раз смогли.
Одна из самых мощных сил, движущих человеком, — страх. И хорошо, если страх движет. Действительно, есть так называемые мобилизующие страхи — от них становится невозможным сидеть на месте, человек начинает суетиться, что-то делать, иногда вообще теряет покой и сон (это, конечно, уже нежелательный вариант). Подобный страх во многих случаях оказывается стимулом к началу активных действий: что накажут за бездействие, выгонят с работы, лишат поддержки, закончатся деньги, какая-то проблема разрастется до масштабов катастрофы. Или будет пропущен нужный момент, и потом больше не будет шанса.
Однако страх может и парализовать. В тяжелых случаях («леденящий страх») человек буквально замирает, не может вымолвить ни звука, стоит как вкопанный. Иногда приступ ужаса нельзя разглядеть невооруженным глазом. Вроде все нормально, все ровно дышат и оптимистично, веселым голосом высказываются о ситуации. Но кто-то все равно ничего не делает, боится сделать какие-то шаги или движения в сторону цели. Иногда — выкручивается, находит сто поводов, чтобы отложить то, чего сам же хотел. А когда начинают копаться, выясняется, что это просто страх.
У хороших психологов есть приемы, с помощью которых можно очень многие страхи разобрать, встретиться с ними «лицом к лицу» и лишить их силы.
Например, «страх высоты» — довольно растяжимое понятие и одни люди боятся высоты в принципе (не могут даже посмотреть вниз с высокой точки), а некоторые боятся очень специфически: могут смотреть хоть с двухсотого этажа, если перед ними перила по грудь, но боятся стоять на табуретке или на чем-то высотой в полметра, если плоскость заканчивается у них прямо под ногами. Я, например, могу лезть в любую гору, когда гора у меня перед носом, а спускаться обратно (когда та же гора под ногами) — не могу. Именно из-за этого страха, встречающегося у очень многих, с крутых гор спускаются всегда к горе лицом.
Также вообще выражение «высоко» для людей имеет разное значение. Для кого-то «высоко» — это больше метра, для кого-то — больше тридцати сантиметров. У большинства есть какие-то собственные точки измерения: выше моего роста, выше колен, выше уровня глаз, ниже пояса. Откуда это взялось, можно выяснить в каждом отдельном случае, у многих получатся очень индивидуальные истории.
Например, мне довелось разбираться с собственным абсурдным и нерациональным страхом — я боялась подходить близко к краю какой-то плоскости, даже если это была ступенька едва выше обычной лестничной. Когда начали раскручивать, откуда это взялось, вспомнили историю, опять же из детства. Возле нашего дома был бетонный забор. Так как местность была холмистая, забор на одной стороне имел высоту больше метра, а на другой — едва возвышался над землей. Естественно, я начала с низкого конца, залезала на бортик и спрыгивала с него, каждый раз продвигаясь дальше на несколько шагов, со все более высокой точки. Продвинулась я не очень далеко — уже на высоте меньше полуметра над землей произошла трагедия. Я спрыгнула на землю, споткнулась, неудачно полетела вперед и сломала руку. Я была маленькая, мои молодые родители не могли понять, что со мной произошло, и пока меня везли в больницу, мне было очень больно и страшно.
Естественно, в ходе работы у нас все сошлось: в дальнейшем моя паника начиналась именно на той высоте, с которой я упала, и в тот момент, когда с такой небольшой высоты нужно было спрыгнуть. И конечно же, я боялась не головокружительной высоты (это даже смешно писать), а повторения истории, которая принесла мне столько страданий.
Удивительно, но страх начинает отступать уже в тот момент, когда всю историю раскручивают, разбирают и говорят об этом. О том, что не в высоте дело, а в том, что надо стараться не спотыкаться о собственные ноги. И что при желании можно и на ровном месте упасть и убиться, но ведь это не значит, что теперь лучше вообще не ходить?
Я знаю еще один пример — не мой — с похожей проблемой. Страх, не поддающийся логике, — человек не мог выйти на мостик шириной метра два, уходящий в воду: ему казалось, что он слишком узкий. При этом на самой дальней точке этого мостика глубина воды была всего по колено. Более того, при объективном рассмотрении получалось, что упасть с этого мостика не так уж просто! Даже если лечь на него поперек (!), придется долго ползти до края. Если спрыгнуть — только намочишь ноги. А можно сесть на краешек и долго удивляться тому, что даже чтобы просто съехать в воду, надо сделать много движений.
Именно так разбирают страхи психологи: обсуждая самые «ужасные» сценарии и доводя идею до абсурда. Логические доводы часто помогают. Уже когда представляешь себя, лежащего на мостике (поперек? или вдоль?), начинаешь смеяться. И заниматься этим нужно, пока страхи не покажутся надуманными.
Когда человек боится, он окружен монстрами. Из них настоящим является максимум один. Остальные — его тени. Нужно посветить на проблему со всех сторон, разогнать тени, а потом разбираться непосредственно с врагом. И, в идеале, враг при близком рассмотрении окажется не таким уж страшным. Либо, если он действительно страшен, — это все же один враг, а не армия. Можно узнать о нем все и разработать стратегию, как никогда с ним не встречаться или как обращаться при встрече, чтобы в дальнейшем обходилось без трагедий.
Также можно искать точку, в которой зарождается страх. Например, я знаю, как один тренер по плаванию искал эту заветную точку. Он внимательно следил за детьми, когда они выполняли простейшие упражнения: стоя по грудь в воде, закрыть нос руками, погрузить лицо в воду, потом попытаться лечь на воду и так далее. У кого-то паника начинается, как только нос оказывается в воде. Утонуть невозможно: ребенок стоит на дне крепко и уверенно. Вдохнуть и хлебнуть воды тоже невозможно. Рот закрыт, нос зажат рукой. В чем проблема? В тот момент, когда лицо касается воды, видно, как начинает судорожно сокращаться грудная клетка. Паника! Именно в этот момент случилось что-то ужасное, в этой точке родился страх.
В описанном случае тренер предположил, что ребенку когда-то неудачно попала в нос вода. Это очень неприятно, и такого переживания достаточно, чтобы тело включило все защитные системы, чтобы впредь предотвращать уже саму возможность попадания воды в нос. После выявления этой точки все довольно просто. За два урока ребенка приучают заранее морально готовиться к моменту, когда нос окажется в воде. Уже после нескольких попыток включаются другие реакции: как только ребенок собирается броситься в воду, тело начинает готовиться: «Спокойно, все хорошо!»
Также я когда-то была свидетельницей фантастической истории, когда девочка очень боялась подниматься в гору и рыдала добрых сорок минут. А потом вдруг полезла — после того как ей удалось ухватиться за травинку. Это не поэтическое преувеличение — она ухватилась именно за какой-то стебель, довольно тоненький. Стебель оказал заметное сопротивление, она за него «подтянулась» и пошла. Уже к концу движения он оторвался — но девочка успела сделать шаг. Дальше она хваталась за такие же стебли и прошла всю гору. Начни она по-настоящему падать, травинка бы ее не спасла. Но это не важно. Человеку не хватало опоры, хотя бы чисто символической. Иногда все вот так просто.
Один знакомый профессор как-то сказал мне, что «со страхами нужно работать, но не нужно пытаться с ними взаимодействовать». Что он хотел этим сказать? Что страхи полезно обсуждать, разбирать и пытаться понять. Но идею, что «со страхом можно подружиться» или даже «черпать из него энергию», он считает ошибочной. В начале этой главы я упомянула, что бывают страхи мобилизующие. В таких случаях можно с перепугу взяться за ум и начать работать, быстро доделать задание, принять решение, проявить инициативу. А в экстремальных ситуациях людям, убегающим от страшной опасности, доводилось перепрыгивать пропасти, развивать нечеловеческую скорость, сворачивать горы и залезать с разбегу на третий этаж по водосточной трубе. Но согласитесь, что в том состоянии, в котором человек спасается от пумы на верхушке дерева, лучше не делать ни карьеру, ни бизнес.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |