— А ты, моя Сумасшедшая Госпожа, умудрилась даже свидание с этой сладкоречивой ящерицей превратить в поход за острыми ощущениями для твоих бедных нервов. И не только твоих! Ты хоть понимаешь, что я чуть не поседел, пока пытался найти тебя?! — будто в подтверждение своих слов, Нир тряхнул волосами и нервно дернул себя за пепельно-русую прядь у виска.
Присмотревшись к его растрепанной шевелюре, фея и правда обнаружила в ней проблески седины, которых раньше не было.
— Ничего, тебе пойдет, — хмыкнула девушка и мечтательно добавила: — Мне всегда нравились блондины.
— Блондины, значит? — недобро прищурился темный. — Златокожие с длинной косой?
— Ухоженные волосы — признак аккуратности и собранности, — демонстративно разглядывая растрепанную прическу собеседника, заявила фея.
— А шашни юных девиц с великовозрастными драконами — признак безнравственности и глупости.
— Я свободная женщина! — гордо вздернув подбородок, проговорила Адель.
— Правда? — поглаживая краешек брачного браслета на ее запястье, промурлыкал Нир. — Свободная? И уже женщина? Хм… Шустрый дракончик попался. И что мне с ним сделать? Закопать его под замком или приготовить из него драконье жаркое? Что ты там говорила? Блондинов предпочитаешь? На завтрак или на ужин? С соусом или без?
— Не переиначивай! — обиженно поджала губы фея. — Хотя подпалить хвост этому чешуйчатому актеру — мысль хорошая, — задумчиво добавила она.
— Цветочек! У розы появились шипы? — с удивлением, замешанном на восхищении воскликнул мужчина.
— У розы всегда есть шипы, темный, — криво улыбнулась Адель, глядя на него сверху вниз. — Просто некоторые розы их умеют втягивать.
— Угу, маскируясь под ромашку.
— Сам ты ромашка! Хотя нет, ты плющ ядовитый. Дурман-трава. Или еще какая-нибудь адская отрава. Сам такой и ловушка, да что там… весь дом под стать! Аттракцион ужасов, а не поместье.
— Именно, Адель. Вот только я никак не пойму, что такая милая девочка забыла в этом самом аттракционе?
— Тебя, вероятно! — огрызнулась фея.
— Вот как? — хмыкнул Нир, меняя гнев на милость. — Нууу… меня ты нашла. И что дальше делать будем? — хищно улыбнулся он.
— Разговаривать, — с такой же "милой" улыбкой ответила ему Ада. — Только будь так любезен, освободи меня от этих железных оков.
— Прости, малышка, но я пока повременю, так как не уверен в том, что ты не станешь буйствовать и кидаться на меня с кулаками, — с деланно-печальным вздохом отказал ей мужчина. — Ну вот, опять глаза алым блеснули! Ты еще слишком взбудоражена, моя темная фея, — ухмыльнулся Нир и, пресекая возмущения, готовые сорваться с губ девушки, сказал: — Тебе очень идет, Адель. И не спорь! На светлую ты сейчас совсем не похожа. Напомни-ка мне, что там твоя метка Эраша отображает?
— Выпусти меня немедленно! — потребовала пленница.
— Не могу, цветочек! Я тебя боюсь! — изобразил панический ужас темный, а потом, усмехнувшись, исправился: — То есть за тебя. Тут столько острых предметов. Еще порежешься, когда меня убивать будешь.
— Ну хватит, Нир! Отстегни крепления. Я замерзла, и ноги затекли уже, — сменила тактику девушка. — Заболею ведь.
— Холод — это иллюзия, как, впрочем, и все остальное в этой комнате. На самом деле тебе здесь ничто не угрожает! — пояснил мужчина и, погладив запястье девушки, ехидно добавил: — Кроме меня! Как ты там сказала? Свободная женщина? — он постучал пальцем по металлическому кольцу, которое удерживало ее руку на подлокотнике. — Так что там с меткой, женщщщина?
— Тридцать процентов темного дара и семьдесят — светлого! Доволен? А теперь отцепляй эти демоновы железяки, мужчина!
— Что-то я сомневаюсь в твоих подсчетах, — задумчиво протянул темный, выписывая пальцем круги на руке Адель. Он чуть сдвинул ее рукав, постепенно приближаясь к "капкану". — Надо бы проверить… — Вторая рука его переместилась с колена девушки на щиколотку, нырнула под подол ее дорожного платья и начала медленно скользить вверх по ноге. — Так где, говоришь, она у тебя расположена?
— Не там! — нервно дернув ногой, воскликнула фея. Если бы она могла, то отскочила метра на три, но, к сожалению, свободно двигать девушка могла пока только головой.
— Точно? — недоверчиво переспросил Нир. — Тогда, может здесь? — его теплая ладонь погладила девушку по бедру.
— Убери ррруки! — зарычала раскрасневшаяся блондинка, исподлобья глядя на обнаглевшего жениха.
— Опять не угадал? — притворно изумился темный, но ладонь убрал. — Досадно! — раздался щелчок, и Ада почувствовала, что ее ноги свободны. Первым порывом девушки было, как следует пнуть обнаглевшего мужчину. Нир придержал дернувшуюся для удара ступню и укоризненно покачал головой. — Очень недальновидно с твоей стороны, цветочек, бить героя-освободителя… до получения полной свободы.
— Знаешь, — с раздражением произнесла Адель, перестав трепыхаться, — когда ты был слугой, общаться с тобой было намного проще. Язвить язвил, но хоть руки не распускал.
— Со сменой роли пришла и смена обязанностей, — пожал плечами он. — Но если ты настаиваешь, для соблюдения равновесия между ролями, могу распускать руки молча! — темный поднялся с пола и склонился над девушкой, опираясь одной рукой о подлокотник ее кресла. — Так ты расскажешь, где у тебя Эрашев символ, или мне продолжить поиски? — пальцы мужчины провокационно покрутили верхнюю пуговицу на платье феи.
— На спине!
— Не правда, нет у тебя на спине никакой метки!
— А вот и есть!
— Понял! — хлопнул себя ладонью по лбу Нир. — Ты все-таки хочешь, чтобы я сам нашел! Что же ты прямо не сказала?
Резкий поворот — и оторванная пуговица отлетела в сторону. Пальцы ласково погладили обнажившуюся ямочку между ключицами и, спустившись ниже, потянули за следующую застежку.
— Прекрати! — прошипела фея, еще больше краснея. Вторая пуговица последовала за первой. — Я не лгу. Она, правда, на спине! Только… очень низко, — призналась она почему-то шепотом. Темный заинтересованно вздернул бровь, ожидая продолжения. — Поэтому ее увидит только муж! — решительно заявила девушка.
— Это ты мне сейчас условие ставишь? Хм… Ну, если ты настаиваешь, можно и в храм прогуляться, раз уж пришлось этими украшениями обзавестись, — насмешливо протянул Нир, коснувшись брачного браслета невесты. — В конце концов, разводы ведь пока никто не отменял.
— Что? — В глазах девушки заплясали язычки алого пламени, а с пальцев сорвались белые искры, которые тут же впитались в каменный пол.
Мужчина хмыкнул и, положив ладони на все еще скованные руки феи, неожиданно серьезно попросил:
— Адель, давай ты мне сейчас пообещаешь, что после того, как я тебя освобожу, станешь вести себя как приличная светлая фея. Не будешь буянить, кидаться на меня и совершать прочие глупости, а просто тихо и спокойно пойдешь туда, куда я тебе скажу.
— Куда это? В болото топиться? — хмуро пробормотала та.
— Ну, что за глупости!
— Ладно-ладно, — вяло улыбнулась девушка. — Здешний антураж плохо влияет на чувство юмора, — хмыкнула она. — Если я соглашусь на твое предложение, что взамен?
— Полное освобождение от оков не считается?
— Не-а.
— Могу, между прочим, уйти, и будешь ты тут дальше сидеть… одна.
— Ну, Нииир, — состроив жалобную мордашку, протянула фея.
Мужчина преувеличенно тяжело вздохнул и, чмокнув девушку в кончик носа, сказал:
— Стоит оставить без присмотра, как тебя уже и торговаться научили. Если мне все-таки придет в голову ознакомиться с твоей меткой, цветочек, напомни потом, чтобы я тщательнее следил, с кем ты общаешься! — Адель открыла рот, намереваясь съязвить в ответ, но он не дал ей произнести ни слова. — Шшш! Помолчи, малыш. Нам же не нужна ссора. Да? Если хочешь, взамен на твое хорошее поведение я предельно честно отвечу на два любых вопроса!
— Три! — мгновенно отреагировала фея.
— Три так три! — хитро улыбнулся Нир, щелкая затворами оков. — Ты только подумай хорошенько, прежде чем их задавать.
Нир выпрямился и за руку сдернул девушку с кресла: не резко, но настойчиво. Она чуть покачнулась от вынужденного движения, но устояла. Как только Ада поднялась с этого пыточного сооружения, ощущение леденящего холода пропало, а вместе с ним исчезли и пятна на полу, и цепи, свисавшие с потолка, и прочие устрашающие атрибуты интерьера. В комнате остались неизменными только кресло, стеллаж и стол, с которого испарились все жуткого вида инструменты. А на дальней от девушки стене обнаружилась дверь, очевидно ведущая наружу. Но не успела фея сделать шаг в ее сторону, как раздался грохот и с потолка рухнул пласт штукатурки.
— Что это? — невольно прижавшись к своему спутнику, спросила Адель.
— Твой поклонник чешуйчатый! — скривился Нир, придерживая ее за плечи. — Наверняка уже пол поместья перерыл. Идиот целеустремленный. Крови что ли с него нацедить на эликсиры в качестве компенсации? О! Совсем забыл! — темный вытащил из-за отворота рукава свиток, бросил его на пустой стол и, потянув девушку за собой, направился к выходу. — Пора уходить! Ты, главное, ничего не бойся! — добавил он и распахнул дверь.
— А дракон?
— А что дракон? Улетит, что ему тут делать-то?
Глава 37
— Так-ссс, — со свистом выдохнул дракон и брезгливо потер когтем бок, соскребая с золотой чешуи налипшую пыль. От этого движения обломки кресла, на которых распласталась нижняя часть ящера, жалобно заскрипели, а цепь, пленившая верхнюю лапу — обиженно звякнула. Дернув шеей, Арэт без труда содрал с нее давящий ошейник и снова вздохнул. — Докопался, что называется… до иссстины.
После узкой трубы, в которой едва не застряло его хоть и скользкое, но мощное тело, дракон чувствовал себя почти комфортно. Свет факелов причудливо отражался от чешуи, украшая стены множеством золотистых отблесков, когти задней лапы мерно постукивали по каменному полу, хвост недовольно разметал завалы штукатурки, а частично разрушенный потолок нависал над головой гостя, недвусмысленно угрожая обогатить его снежно-белую гриву кусками отслоившейся краски. Поерзав немного, Арэт поудобней устроился на жестком сидении, лежащем поверх сломанных металлических ножек, покореженной спинки и одного раздавленного подлокотника. Второй, чудом выжив, теперь служил опорой для правой лапы ящера, а еще точилкой для его острых когтей. Раздраженно махнув хвостом и дернув левой конечностью, дракон вместе с куском несчастного потолка вырвал приставучую цепь, которая тяжелым браслетом повисла на его запястье.
Вот так обычно и происходит: когда за чем-то долго гоняешься, оно вдруг ни с того ни с сего само начинает гоняться за тобой. Перерыв половину двора, Арэт попал в подземелья, умилился их размерам и принялся искать хоть какой-то намек на присутствие феи. Нашел! Но комната со слабым ароматом девушки благополучно улизнула от него, решив поиграть в прятки среди подозрительно широких туннелей. А когда он вдоволь набегался, пытаясь ее догнать, она сама его настигла, позволив благополучно рухнуть в трубу и, развалив скудный интерьер помещения, осесть в груде обломков, все еще хранивших запах пропавшей девушки.
Кресло, повидавшее за свою бытность и людей, и троллей, и даже пьяных в стельку гоблинов, пало смертью храбрых под весом Золотого дракона. Но менять форму тот не спешил. Конечно, в этом странном помещении человек чувствовал бы себя гораздо комфортнее ящера, но Арэту не хотелось терять и сотой доли драконьего чутья, которое значительно ослабевало в людском обличье. Стены комнаты-ловушки были просто пропитаны магией. Очень странной магией, которая словно губка поглощала чужие чары и не пропускала сквозь себя даже отголосков следящего заклинания. Сомнений не было — именно здесь и находилась Адель, пока он ее искал. Вот только куда она исчезла опять?
Ящер неловко повернулся, увязнув когтями задней лапы в свалившихся со стены цепях, и, задумчиво прищурив синие глаза, посмотрел на стол, отлетевший при его приземлении в дальний угол.
— Убил бы создателя этого интерьера! — пробормотал Арэт, с кровожадным выражением на морде разглядывая инструменты мясника, рассыпавшиеся по полу. — А это что? — нахмурился он, приметив среди железок свернутый в трубочку лист бумаги. — Ну-ка, ну-ка… — махнув длинным хвостом, дракон подтолкнул к себе послание и, принюхавшись, оскалился в предвкушении.
Разворачивать свиток лапой было неудобно. Поэтому он задействовал свою врожденную способность — управлять потоками воздуха. Без применения драконьей магии этого хватило лишь на то, чтоб распрямить лист, припечатав его к плитам пола. Впрочем, большего Арэту и не требовалось.
Послание выглядело специфически, а еще оно было сходно по содержанию и форме с тем, что он получил недавно от Адель. Вернее не от нее, а от кого-то, кто воспользовался подаренной ей лентой без ведома девушки. Во всяком случае, именно так сказала фея, наотрез отказавшись брать ответственность за нарисованную на листе фигу, которую получил дракон. И вот теперь этот таинственный художник снова решил порадовать ящера своим творчеством. Не узнать руку "мастера" дракон не мог. На листе красовалась небрежно набросанная карта со стрелками, блуждающими среди схематичных 'лесов и полей'. Все они в конечном итоге указывали на изображение небольшого домика на курьих ножках с крупной надписью сверху "Эрашева бабушка". Дракон хмыкнул, оценив юмор шутника, а картинка, продержавшись где-то с минуту, поплыла, словно намокшие чернила, и постепенно сменилась словами, написанными подозрительно знакомым почерком.
"Уважаемый господин Эльт-Ма-Ри!
Поскольку в силу далеко не юного возраста или еще по какой причине у вас наличествуют явные проблемы со зрением, хочу прояснить некоторые моменты.
Во-первых, преследуемая вами дама уже занята; во-вторых, эта девушка находится под постоянным присмотром; и, в-третьих, любые ваши действия в ее адрес впредь будут восприниматься, как покушение на чужую собственность".
Ниже стояла подпись:
"Нир — законный жених Аделаиды Ванн Грэниус".
— Вот и познакомились, — фыркнул дракон, сгребая записку.
Про то, что Адель под наблюдением, Арэт и сам знал. Эксперимент с браслетом, который он провел в комнате замка, лишь подтвердил его догадку. Вряд ли автоматически настроенная на неприличные мысли железка стала бы бить с такой силой мужчину, думавшего в момент прикосновения к фее о мерзкой каше, которой его мама в детстве пичкала. А вот со стороны поведение дракона могло показаться весьма сомнительным. И, судя по мощности магического удара, именно таким оно и показалось… жениху. Как именно этот таинственный Нир следит за своей невестой, Арэт точно не знал, но кое-какие догадки у него были.
Встав на все четыре лапы, дракон откинул хвостом большую часть обломков и, потянувшись, принялся обследовать комнату. Замаскированную под иллюзией дверь он нашел довольно быстро. А на ней обнаружил и едва уловимый запах магии Тритэры, смешанный с ароматом цветочной феи. Выглянув наружу, ящер увидел просторный коридор и лестницу, ведущую наверх. Никакого намека на Адель или ее спутника там не было. Арэт снова закрыл дверь, затем опять открыл… подумал немного, покачал головой и, вздохнув, начал выползать из ловушки. То, что Адель отсюда забрал жених, было понятно. А вот то, почему этот жених пахнет Игрой, наводило на новые размышления. Да и почерк, показавшийся ящеру знакомым, он видел лишь однажды — в послании, подписанном Тритэрой. Заключенная сделка принесла ему тогда редкий артефакт. Теперь же Игра… вернее кто-то, кто с ней явно тесно связан, пытался увести у дракона объект его охоты.
Выбравшись на поверхность, Арэт Эльт-Ма-Ри окинул задумчивым взглядом двор мрачного замка с покосившимся от его стараний крыльцом, посмотрел на небо, полное звезд и, решив поумерить охотничий азарт, взмыл в небо. На данный момент дракон не мог определиться, что больше ему нужно — девушка, которую придется полюбить, чтобы заполучить, или еще один артефакт, который можно выманить у ее загадочного жениха в качестве платы за то, что он оставит его невесту в покое. И первое, и второе казалось Арэту достойным трофеем в неожиданно завязавшейся игре. Только от артефактов, как показывал его личный опыт, было куда меньше проблем.
Глава 38
Адель на мгновение зажмурилась, ослепленная яркой вспышкой, а когда открыла глаза, обнаружила, что стоит в огромном зале, тускло освещенном факелами. Вокруг были бесконечные ряды книжных шкафов, начищенный до блеска пол с ковровой дорожкой и теряющиеся в полумраке колонны. Где-то далеко впереди маячил островок желтого света — теплого и не совсем естественного. Именно оттуда с равными промежутками времени доносились звуки ударов.
— Бом, — словно молоток судьи, выносящего приговор. — Бом…
— Стой, кто идет?! — громоподобный голос, раздавшийся сверху, заставил фею вздрогнуть и инстинктивно сжаться.
— Кто идет?! Кто идет?! Где идет?! Куда идет?! — послышалось со всех сторон. — Зачем идет? — шептали книги на стеллажах, шурша страницами, скрипели полки и посвистывали стойки.
Словно незримые призраки затеяли игру слов, аккомпанируя себе подручными средствами. Нир, взглянув на спутницу, чуть сжал ее пальцы и потянул девушку за собой. Она вынужденно сделала шаг вперед и невольно вскрикнула, когда все вокруг пришло в движение — колонны слились друг с другом и пилястрами легли на стены, шкафы "впитались" в обои, дорожка под ногами расползлась в стороны пушистым ковром, с потолка спустилась, звякнув подвесками, хрустальная люстра. Далекое пятно света, стремительно приблизившись, оказалось массивным столом с лампой, несколькими стопками бумаг и каменными масками, застывшими в гротескных гримасах на прямоугольных подставках. Бесконечный зал в мгновение ока "съежился" до размеров небольшой комнаты, центром которой было рабочее место двуликого. Он восседал за столом в своем сине-красном камзоле и колпаке. В правой руке Дух Тритэры держал тяжелую печать, которую обмакивал в чернильную подушечку и с грохотом опускал на стол. Вернее на очередную бумагу — одну из тех, что сами по себе перемещались из стопки в стопку, на миг задерживаясь посередине для получения оттиска.
— Кто здесь? — грозно спросил шут, свободной рукой поворачивая настольную лампу так, чтобы она светила в лицо визитерам. — Посторонним вход воспрещен!
— Твегги, прекрати этот балаган! — устало отозвался Нир.
— Нирушка, это ты? — деланно изумился шут, фея же переводила удивленный взгляд с одного собеседника на другого, имя двуликого, как и подобную интерпретацию имени своего жениха она раньше не слышала.
— Неужели ты еще кого-то ждал? — иронично осведомился темный.
— А вдруг? — надул щеки шут, но тут же сменил выражение лица на доброжелательное: — Что же ты не предупредил меня, что снова в гости заглянешь?! — укоризненно покачал головой он, а в следующую секунду расплылся в жутком, буквально достигающем ушей, оскале. Нир поморщился, а Адель крепче сжала его руку: слишком свежи были воспоминания о прошедшей Игре и ее странном ведущем, новая встреча с которым ее не сильно обрадовала. — Я бы встретил, ужин для дорогого гостя организовал, вина принес, в картишки бы сыграли! А ты… ты… — обижено хмыкнул двуликий и, прищурившись, пристально посмотрел на фею: — Что это за существо ты прихватил? Подарок для дядюшки Твегги? — шут плотоядно облизнулся, демонстрируя и без того перепуганной девушке свои удлинившиеся клыки. Заметив ее реакцию, он громко расхохотался, а потом, резко оборвав свой внезапный смех, увещевающим тоном произнес: — Да не бойся ты так откровенно, Кошка, я пошутил! Да вы садитесь, садитесь! — засуетился двуликий, сметая со стола кипы бумаг, прямо на глазах превращающиеся в салфетки. — Сейчас чайку организуем, вино, конфеты…
— Хватит, Твегги. Мы…
— Не перечь старшим! — нахмурился Дух Тритэры. — Садитесь! — с улыбкой крокодила предложил этот радушный хозяин своим гостям.
Из ковра, как грибы, выросли два глубоких кресла, люстра вспыхнула ярче, а на столе вместо лампы и других предметов появились чайник, три чашки и вазочка с печеньем. Причудливые маски выстроились справа и слева от них, дополняя композицию. Фея с опаской покосилась на кресло и еще сильнее стиснула пальцы, не замечая, что царапает ногтями ладонь Нира. Впрочем, тот тоже не обратил на это особого внимания. Темный молча шагнул к ближайшему креслу, сел сам и усадил Адель к себе на колени. Девушка не сопротивлялась, разумно рассудив, что самое безопасное место в этой иллюзорной реальности — рядом с темным.
— Ай-я-яй! — возмутился двуликий. — Не доверяешь, Ниррр?! Мне не доверяешь?! — по выбеленному лицу-маске медленно поползла черная слеза.
— Твегги, давай опустим демонстрацию твоих актерских способностей и сразу перейдем к делу, а? — мужчина обнял фею и, прижав ее к себе, опустил подбородок на девичье плечо. — Меня твоя клоунада давно не развлекает, — скучающим тоном добавил он.
— Так, может, я для дамы стараюсь! — возмутился шут. — Киса, ты почему не поцеловала дядюшку Твегги? Разве так встречают старых знакомых? А мне казалось, мы неплохо поладили.
— Эээ…. - протянула Ада и, вцепившись в Нира, как в спасательный круг, растерянно посмотрела на него.
— У нее жених ревнивый, — пояснил тот и, поймав благодарный взгляд феи, чуть улыбнулся.
Двуликий тем временем выудил откуда-то огромное увеличительное стекло на длинной ручке и принялся с деловым видом то придвигать, то отстранять лупу, изучая устроившихся в кресле гостей.
— Хм, действительно, жених! — резюмировал он, наконец, затем швырнул стекло за спину, где его тут же поглотила стена, и, побарабанив пальцами по столу, предложил:
— Нир, ну зачем тебе жена? Ты еще такой молодой. Давай ты девчонку мне оставишь? А? У тебя ведь дела, а я за ней присмотрю! Почти безвозмездно! И тебе хорошо, и мне веселее будет! Подари мне Кииису…
Адель даже рот приоткрыла от возмущения, но так ничего и не сказала, предоставив жениху самому разбираться с Духом Игры. Вмешиваться в их странную беседу ей не хотелось. Сболтнуть лишнего или выставить себя дурой — она желала еще меньше. Единственное, о чем мечтала девушка — так это как можно скорее покинуть комнату и ее хозяина. Но Нир продолжал сидеть, и она тоже не дергалась, боясь лишиться его защиты. Адель прекрасно понимала, что очутилась в мире Тритэры — хоть подобное и казалось невероятным, но присутствие двуликого исключало всякие сомнения — вот только уютнее от этого понимания ей не становилось.
— Я не отдам тебе девушку, — отрезал темный. — Бери уже свою плату, и мы пойдем!
— Давай с нее возьму, — неожиданно заботливо предложил шут, а нарисованная маска словно впиталась в его кожу, открывая унылое, далеко не юное лицо мужчины, которое совершенно не сочеталось с нелепым колпаком и костюмом. — Тебе сегодня и так досталось!
— Бе-ри пла-ту, — с нажимом и по слогам произнес темный, заметно уставший от спектакля, устроенного двуликим.
— Ну и дурак! — голова шута, крутанувшись вокруг своей оси, снова обрела маску и подмигнула накрашенным глазом. — Я ж для тебя стараюсь. Зачем жениться, когда с ослабевшей девчонкой проще сладить! — Твегги вытянул губы трубочкой и выразительно причмокнул, изображая поцелуй.
— Со своей "девчонкой" я как-нибудь без тебя разберусь! — раздраженно ответил Нир.
— Ну, наше дело предложить… — пожал плечами собеседник.
Адель, не совсем понимая этот странный обмен репликами, вдруг почувствовала, что тело темного похолодело, по заледеневшим рукам, обнимающим ее за талию пробежала явно ощутимая дрожь. Девушка уставилась на жениха — лицо его осунулось еще сильнее, под глазами залегли тени, у рта образовались глубокие складки, скулы заострились, а кожа приобрела какой-то землистый оттенок. Нир на миг прикрыл глаза, скривившись, как от боли, затем подтолкнул фею, вынуждая ее встать с его колен, и, слегка покачнувшись, поднялся сам.
— А как же чай? — возмутился гостеприимный хозяин.
— В другой раз! — буркнул темный и, снова схватив Адель за руку, потащил ее за собой в сторону двери, рисунок которой проступил на стене между пилястрами.
Девушка заартачилась, пытаясь остановить Нира, который, похоже, был не в себе, раз собирался пройти сквозь стену, но у нее ничего не вышло. Достигнув изображения двери, Нир пнул его ногой — раздался треск, и стена, словно картонная, рухнула вперед, открывая вид на безмятежную зелень цветущего луга под ярко-голубым небом. Фея безропотно прошлась по упавшей декорации за своим спутником и осторожно ступила на мягкую траву.
— Как же тут красиво, — выдохнула девушка, заворожено разглядывая пейзаж.
— Угу, — кивнул Нир, выпуская ее пальцы из своей ладони.
Глава 39
Адель обернулась — за спиной вместо комнаты росли деревья. Девушка вздохнула и мысленно приказала себе ничему не удивляться. После участия в Тритэре умом она была готова к любым чудесам и неожиданностям, но сердце предательски вздрагивало при каждой смене окружающей обстановки. Впрочем, сейчас оно вздрогнуло от радости, ибо идиллическая лужайка, окруженная невысокими деревьями и кустарниками, была куда приятней мрачной комнаты, в которой хозяйничал шут. Поляна пестрела яркими полевыми цветами и порхающими над ними бабочками, на ветвях безмятежно щебетали птички, по небу неспешно плыли пушистые облака, а воздух был пропитан ароматом лесных трав. Здесь хотелось находиться, наслаждаясь красотой чудесного пейзажа… в который плохо вписывалась одна высокая фигура с посеревшим лицом.
— Нир? Что с тобой, Нир? — забеспокоилась фея, когда он пошатнулся. — Ты в порядке? — очередное односложное "угу", сказанное им, не очень-то ее убедило. — Присядь, а? Что с тобой? — бормотала девушка, суетясь вокруг своего спутника.
Долго уговаривать его не пришлось: тяжело вздохнув, мужчина опустился на траву и повалился назад, принимая горизонтальное положение. Прикрыв глаза, он сложил руки на груди и замер.
— Эй? Ты чего?! Ты только сознание не теряй, ладно? Нир, пожалуйста! Не оставляй меня тут одну, — закусив от волнения губу, прошептала Ада. Она опустилась на колени рядом с ним и, пощупав ему лоб, испуганно всхлипнула: — Ледяной! Темный… ты слышишь меня, темный? Я тебя… я тебя воскрешу и снова прибью, если ты сейчас умереть вздумаешь!
— А если не вздумаю? — его бледные губы растянулись в улыбке.
— Тогда воскрешать не буду… пока что, — ответила фея, обрадованная хоть какой-то реакцией с его стороны. — Нир, что с тобой происходит? Это плата, да? Что с тобой сделал шут? Магии лишил? Сил, здоровья? Я могу тебе как-то помочь?
— Можешь, — продолжая слабо улыбаться, ответил мужчина.
— Как?!
— Помолчи немного.
Адель недовольно нахмурилась, но кивнула: больше для себя, чем для него — сквозь опущенные веки он вряд ли смог бы увидеть ее жесты. Посидев неподвижно где-то с минуту, фея осторожно склонилась над женихом и снова положила ладонь на его лоб. Кожа Нира по-прежнему оставалась неестественно холодной, хотя выглядеть он стал чуть лучше. Во всяком случае, девушке так показалось: черты лица разгладились, тени стали мягче… а, может, все дело было в освещении?
— Цветочек, перестань смотреть на меня как на покойника, — не открывая глаз, проговорил темный.
— А… а ты откуда знаешь, как я смотрю? — растерялась она.
— Взгляд красноречивый очень, кожей ощущается, — приоткрыв глаза, насмешливо сказал мужчина. — Того и гляди, дыру во мне прожжет.
— Нир! — укоризненно проговорила фея. — Я же переживаю, а ты… издеваешься.
— За меня переживаешь или за себя?
— За тебя! Ну, и как следствие за себя, — не стала отрицать Ада. — Так что с тобой сделал двуликий? Это опасно?
— Нет. Передохну немного, и пойдем отсюда. Просто усталость накатила и голова закружилась. Это нормально, когда Твегги жульничает.
— В смысле?
— В качестве платы за внеплановый переход через Тритэру он вытягивает из меня энергию. Не магию, нет.
— Поясни? — попросила девушка, и, вздохнув, мужчина продолжил:
— Игра настроена так, чтобы контактировать с миром Живых всего раз в год. Тогда-то и пополняются ее энергетические запасы за счет азарта, которым питается ведущий. Но иногда он делает исключения и позволяет мне использовать Тритэру в качестве портала, за что требует вышеупомянутую плату. Не думаю, что она ему действительно необходима, но таковы правила. Сегодня содрал с меня за пятерых, видимо, в отместку за то, что я ему тебя не оставил.
Испытав прилив благодарности от последних слов темного, фея осторожно провела по его лицу кончиками пальцев и прошептала:
— Спасибо.
Мужчина недоверчиво выгнул бровь, глядя на нее, а из кустов донеслось торжественное:
— Вооот! А то все "Твегги жульничает, Твегги жульничает", — передразнили оттуда. — А Твегги только хорошего желает, вон как девчонка засуетилась, и как смотрит ласково на тебя, болвана. Эх… надо было за десятерых плату бр… Эй! — возмутился голос, когда в заросли полетел огненный шар, сформированный Ниром. — Ты так поляну спалишь, ненормальный! Это же произведение искусства, а не лужайка! Да ты… — очередной магический снаряд заставил незримого собеседника заткнуться.
— Не обращай внимания, маленькая Госпожа. Двуликий в своем репертуаре, — сказал мужчина, садясь. — Еще минута — и пойдем, — пообещал он.
Однако все произошло несколько иначе. Разноцветные бабочки, порхавшие над цветами, незаметно сменили окраску и, сбившись в серебристое облако, налетели на темного. Адель рефлекторно отшатнулась от этого мерцающего вихря, многочисленные крылышки которого издавали едва слышное шуршание. Нир в свою очередь даже не отмахнулся. Он просто сидел в облаке обезумевших насекомых, не делая никаких попыток освободиться. Решив, что мужчина зачарован, фея бросилась к ближайшему кусту и, выломав ветку, хлестнула по жениху. Вернее метила-то она по бабочкам, вот только они вовремя отлетели, открыв Нира для удара.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |