- Мане… Неприятно? – спросил он, почувствовав, как Манабу приподнимается, будто стремясь уйти от непривычных ощущений. Казуки опирался на одну руку, второй придерживая его за бедро, и больше всего хотелось насильно усадить его обратно, но Манабу, так и не ответивший на вопрос, вдруг улыбнулся, выдохнув тихое «ух ты», и опустился снова, сильнее насаживаясь на член. Такое резкое движение заставило застонать их обоих, перед глазами у Казуки потемнело, и он просто прикрыл их, позволяя Манабу двигаться самостоятельно в том темпе, в котором ему нравилось. Сам Казуки мог думать только о том, как сдержаться и не кончить раньше времени, и даже почти не ощущал, как Манабу целует его глаза и щеки.
Но продолжать долго все равно не вышло, они оба были слишком распалены первой такой желанной близостью. Кончая, Манабу даже не подумал отстраниться – наоборот, прижался крепче, наверное, понимая, как быстро Казуки последует за ним, и позволяя кончить внутрь. Только после того, как Казуки выпустил его бедро, оставив тут же покрасневшие следы пальцев, и расслабился, Манабу откинулся на спину, тяжело дыша и жмурясь.
Казуки опустился рядом и тут же обхватил его рукой поперек талии, прижимая к себе. Отчего-то не хотелось, чтобы он сейчас вставал с постели, Казуки необходимо было полежать рядом с ним, до последнего сохраняя ускользающую иллюзию счастья. Впрочем, на это у них было еще целых два дня, прежде чем снова придется прятаться от других, притворяясь просто друзьями.
- Все нормально? – спросил Казуки. Разговаривать после секса он не очень любил, но должен был удостовериться, что не перестарался. – Тебе понравилось?
- Честно? – Манабу бросил на него быстрый взгляд и снова уставился в потолок, устало рассмеявшись. – В жизни так классно не трахался.
- Значит, нужно будет повторить.
- И что дальше? – этот вопрос был задан таким равнодушным тоном, что у Казуки внутри что-то сжалось. Он не хотел задумываться об этом, особенно сейчас. – Что мы будем делать дальше, Казу?
- Что?.. – потянувшись к Манабу, он поцеловал его сперва в плечо, а затем в шею – быстро, будто оставил невидимые метки на его коже – и, в конце концов, прижался к губам на несколько долгих секунд. – Ничего. Ничего мы не можем сделать, Мане.
Казуки сел и устало потер лицо руками. Все хорошее слишком быстро заканчивалось, и волшебный момент близости тоже прошел. Возвращаться в реальность всегда было неприятно, особенно если в ней нужно было давать объяснение своим поступкам. Он сделал Манабу своим, ненадолго, но теперь за это нужно было ответить хотя бы перед ним.
«И пусть мои слова не прозвучат жестоко…»
- Я не могу тебе ничего обещать. У меня семья, и я никогда не брошу Чихару. Она отберет у меня Минори, и я не смогу с этим жить, - Казуки перевел взгляд на Манабу, и в этот момент ему хотелось, чтобы он перестал глядеть в потолок и тоже посмотрел на него, но тот даже не пошевелился. По выражению его лица нельзя было сказать, что Манабу неприятны эти слова. Казуки вообще не мог представить, о чем он сейчас думал. Ему казалось, будто друг, а теперь любовник, даже не слышал его, но продолжал пытаться объяснить, хотя не был уверен, что не убеждает самого себя: – Она же моя дочь. Моя единственная дочь, понимаешь? Я люблю ее больше всех на свете и не брошу даже ради тебя.
Казуки замолчал, боясь, что между ними повиснет тяжелое молчание, а потом Манабу просто уйдет, но вместо этого тот вдруг устало улыбнулся, сел, протянул руку и сжал его ладонь своими пальцами.
- Я знаю. И я даже рад этому. Потому что я тоже не могу оставить Аими. Я не могу бросить ее в таком состоянии и никогда этого не сделаю. Мне хорошо с тобой, но я должен остаться с ней, ты тоже пойми.
Казуки понимал. Он очень хорошо понимал то, что обманывать любимых людей всю жизнь они тоже не смогут, и если у него в будущем есть шанс избавиться от Чихару и получить прощение дочери, то Манабу действительно останется со своей женой навсегда, потому что чуда не произойдет, и Аими никогда не сможет ходить. Казуки все понимал, но не мог сказать, что ему это нравится. Он мог сколько угодно убеждать Манабу в том, что его причина остаться в семье благородная и сомнению не подлежит, но мириться с тем, что друг тоже не одинок, Казуки не желал.
Заставив Манабу развернуться так, чтобы обнять его со спины, он прижался к нему и уткнулся лбом в плечо. Хотелось гладить его, касаться пальцами и губами выступающих позвонков, но еще больше хотелось делать это единолично. К сожалению, и как часто Казуки напоминал себе, Манабу с его чудесными пальцами, губами и позвонками принадлежал другому человеку.
- Я просто хочу, чтобы ты знал, что это сводит меня с ума, - тихо произнес он, от всей души надеясь, что Манабу поймет его и не станет задавать вопросов.
- Да, - ответил тот, накрывая его ладони своими. – Меня тоже.
❀❀❀
Из просторной гостиной доносились звон посуды, веселые голоса и смех. Манабу глубоко вздохнул, одергивая легкий пиджак и оглядывая себя в зеркале.
Он изначально не хотел идти на празднование дня рождения Чихару, но было неудобно отказываться, ведь они вроде как прекрасно дружили семьями. Вот только никто не знал, что несколько раз в неделю Манабу дружит с Казуки, позволяя ему целовать себя и вытворять такие вещи, которые раньше и в навязчивых сновидениях не мог вообразить.
Их отношения были неправильными и запретными, но никто не планировал их прекращать Они давно перестали ограничиваться ласками за дверью запертого кабинета музыки, все чаще встречаясь в разных гостиницах или, как несколько раз случалось, у Манабу дома.
Манабу привык к мысли, что Казуки принадлежит только ему, хочет только его и думает только о нем. Может, именно такое заблуждение и стало причиной его скверного настроения в этот светлый праздник.
- Мане, ну что ты так долго? – Аими повернулась в пол-оборота, укоризненно покачав головой. - Ты пропустил кучу приколов Казуки.
- Извините, - пробубнил Манабу, усаживаясь на свой стул и бросая взгляд на Казуки.
Манабу прежде не замечал за собой склонности к насилию, но сейчас настойчиво прогонял из головы мысли о том, как было бы здорово сломать Чихару руку, которой та поглаживала колено Казуки, с нежностью поглядывая на мужа, противно хихикая после его шуток или якобы случайно опуская голову ему на плечо. Манабу раздражало и то, что Казуки никак на это не реагировал. Обнимая одной рукой Чихару, а другой размахивая в воздухе и что-то рассказывая, он даже не замечал хмурого взгляда, которым его вот уже несколько минут сверлил Манабу.
- Слушай, а что тебе Казуки подарил? Он ведь что-то подарил? А то у него хватит наглости как всегда без подарка, - Аими подалась вперед, наклоняясь над столом и влезая шарфиком в соус. Манабу протянул девушке салфетку, закатывая глаза. Крайняя увлеченность жены тем или иным делом начинала его всерьез напрягать.
- Конечно! – Чихару кокетливо улыбнулась, убирая волосы с ушей и демонстрируя серебряные сережки, украшенные сверкающими фиолетовыми камешками.
- Ух ты-ы, какие красивые!
- Я хотела в подарок кое-что другое, но Казуки решил откупиться, - Чихару опустила руку, сильнее прижимаясь к сияющему Казуки.
- Представляешь, звонит мне в рабочее время и заявляет: хочу еще одного ребенка. Ну а я что? Я уже ей присмотрел эти блестяшки, - Казуки и Аими засмеялись.
- Хитрец какой!
«Ну охуеть просто», - недовольно подумал Манабу.
- Все равно не отвертится от супружеского долга, - приторно-сладким голоском протянула Чихару, за что Манабу украдкой наградил ее самым сердитым взглядом. Но в следующий момент Казуки наклонился к девушке, нежно целуя ее в уголок губ, а Манабу с трудом сглотнул. На душе скребли какие-то невиданные звери, а голова разболелась от мыслей. Неприятно было видеть, как Казуки обнимает и целует не его, пусть даже формально никто никому ничего не обещал. Но Казуки заставил Манабу поверить в то, что именно он занимает все его мысли. Отворачиваясь от противной картины, Манабу залпом выпил все оставшееся в бокале вино, не ощущая его вкуса.
***
- … Давай мы с Манабу поможем? – Аими отложила в сторону салфетку, которой промокала губы.
- Ничего-ничего, я сама справлюсь.
Манабу не терпелось покинуть этот дом, но праздничный вечер как назло не желал подходить к концу.
- Дамы, давайте лучше вы допьете свой кофе, а мы с Манабу сами разберемся с посудой? – Казуки встал в позу дворецкого, повесив на рукав розовое полотенце.
- Казу-у, Манабу же наш гость, ну что ты… - Чихару покачала головой, собираясь добавить что-то еще, но ее перебил Манабу:
- Все в порядке, Чихару, меня не затруднит. Заодно и покурю.
«Быстрее сядем – быстрее выйдем», - подумал он, собирая тарелки. Где-то за пределами мыслей Манабу Казуки озвучивал очередную свою шутку, подхватывая посуду и исчезая в коридоре.
Безразлично проходя мимо стоящего у окна и чем-то довольного Казуки к мойке, Манабу едва слышно выдохнул. Он чувствовал себя таким уставшим и опустошенным, будто целый день занимался тяжелой работой, а не отдыхал в компании жены и друзей.
- Манабу?
- Чего? – не оборачиваясь, буркнул он и в следующее мгновение почувствовал, как Казуки прижимается к нему всем телом, обвивая руками талию.
- Я по тебе скучал, - прошептал тот.
- Ой ли? – Манабу повернулся, выворачиваясь из объятий и несильно отталкивая от себя Казуки. – Я и заметил.
- Что с тобой? – Казуки недоуменно поднял бровь и отступил на шаг назад.
- Не надо лезть ко мне со своими руками и нести всякую чушь, - на языке у Манабу вертелось множество колкостей. – На девушек вся эта ерунда действует лучше.
- Ты чего, ревнуешь, что ли? К Чихару? – Казуки рассмеялся, хватаясь рукой за столешницу. – Мане, она моя жена.
- Вот ее и трахай, - Манабу поморщился. – И не называй меня так.
- Ты же это не всерьез? – Казуки вновь приблизился, понижая голос.
- Всерьез, Казуки, всерьез, - Манабу поднял на него глаза, заставляя себя не думать о том, как хочется обнять Казуки и просто забыть все увиденное. – Не можем же мы вечно от всех прятаться. У тебя семья. Почти двое детей, в конце концов.
- Глупости какие. Меня все устраивает, - Казуки резко дернул Манабу на себя, намереваясь поцеловать, но в этот момент Манабу резко отвернулся, и Казуки лишь мазнул губами по его скуле.
- Отпусти, увидят, - Манабу изо всех сил старался, чтобы голос прозвучал твердо и максимально безразлично. Казуки крепче сжал его в своих объятиях, не обращая внимания на сопротивление. – Хватит, Казуки. Давай все прекратим?
Неожиданные для самого Манабу слова сорвались с языка быстрее, чем он успеть осознать сказанное. Безусловно, он и не думал о том, что им с Казуки стоит расстаться – Манабу вообще слабо себе представлял, как теперь сможет существовать без своего друга, ставшего ему гораздо ближе, чем было дозволено. Но скверное настроение и непонятная, вмиг накатившая, усталость не позволили сперва подумать, а потом рубить с плеча.
Ответом была напряженная тишина и внимательный взгляд Казуки, который замер, не убирая рук с плеч Манабу, но и не делая больше попыток приблизиться к нему.
- Казуки, ну что за человек! Я Мане зову-зову, а вы тут решили обниматься ни с того ни с сего! – в кухню лихо въехала Аими, заставив Казуки резко опустить руки.
- Ничего, мы уже закончили, - Манабу улыбнулся жене.
- Не думаешь, что это слишком? – Казуки шагнул в сторону, загораживая своей спиной Аими. – Слишком нелепо и глупо.
- Думаю, что нам с Аи пора домой, - Манабу сделал еще одну попытку обойти друга. Казуки хмыкнул и недобро прищурился.
- Катись.
Манабу сглотнул, чувствуя, как леденеют руки. Определенно не нужно было начинать эту ссору, которая, очевидно, очень задела любовника. Безразличное выражение лица Казуки и его злой голос со стальными нотками, которым он произнес короткую, но такую болезненную фразу, совсем не вязались с образом того Казуки, который крепко обнимал сонного Манабу и ласково шептал ему на ухо всякие нежности, когда они впервые оказались в одной постели. Пелена ревности отступила, и Манабу с ужасом подумал о том, что натворил и насколько это действительно глупо. Но сказанных слов было уже не вернуть, Казуки ясно указал ему на дверь, а рядом неловко переводила взгляд с одного мужчины на другого Аими.
- Эй, что между вами…
- Все в порядке, пойдем домой, - Манабу взялся за ручки, помогая девушке развернуть кресло. Он даже попытался улыбнуться жене, надеясь, что со стороны эта улыбка не выглядит жалобной. Больше всего хотелось броситься Казуки на шею, извиниться за сказанные сгоряча слова и уйти с ним, но Манабу лишь сжал зубы, мысленно успокаивая разыгравшиеся чувства.
- Ой, нам там Чихару пирог всучила, хотя я сказала, что ты блюдешь фигуру и не ешь по ночам, - за спиной несколько раз щелкнул зажигалкой Казуки, но Манабу проигнорировал желание обернуться к любовнику, послушно шагая за инвалидной коляской.
***
- Звонят, Аими! – трель дверного звонка разрубила надвое тишину, повисшую в пустой полутемной комнате, заставляя Манабу недовольно закрыть глаза.
Он не знал, сколько времени просидел так, наигрывая на старенькой гитаре бездумные мотивы и не включая света. За окном стремительно пряталось за высотные здания закатное солнце, впуская весенние сумерки в тихие кварталы еще не спящего Токио. Не спалось по ночам и Манабу. Часы напролет он вспоминал прикосновения Казуки, его крепкие объятия, настойчивые поцелуи и лучезарную улыбку, забываясь чутким сном только под утро. Вспоминался их первый раз, и как долго Манабу не мог уснуть перед тем как предложить другу эту поездку, как воображал, что он обрадуется и как нежен будет. Казуки оправдал все его надежды, но эйфория не продлилась долго, что, наверное, было наказанием за обман и измену.
На следующий день после неудачного для Манабу праздника ему пришло смс от Казуки, где тот сообщал, что не сможет прийти на занятие, и коротко извинялся. Не пришел он и на следующий день, отчего Манабу вздохнул с облегчением, лишь позже задумавшись о том, как ему не хватает этих теплых вечеров с всегда веселым и внимательным другом. Было стыдно за свою злость, которая так некстати решила выплеснуться в самый неподходящий момент.
Манабу часто ловил себя на мысли, что хочет набрать по памяти номер Казуки, все ему объяснить и прекратить ссору. Но что-то все время останавливало его. Да и Казуки сам не спешил предлагать мировую.
«Наверное, бабу себе нашел», - с обидой подумал он через несколько дней после ссоры и отложил в сторону мобильный.
- Милый, у меня тут компьютер… Посмотри, кто там? – голос Аими показался невероятно громким, несмотря на то, что раздавался из кухни, где она устроилась со своим ноутбуком и чертежами.
Вздохнув и поставив гитару на подставку, Манабу слегка потянулся, разминая затекшие мышцы, и направился в прихожую. В голове проскользнула мысль, что это может быть Казуки, пусть даже не один, но он пришел, чтобы…
- А, Руи, - распахнув дверь, Манабу не увидел Казуки: перед ним стоял лишь глуповато улыбающийся блондин с толстой папкой в руках.
- Привет, Манабу. Можно зайти?
Манабу посторонился, пропуская гостя и пытаясь не думать о том, что он, даже несмотря на свое нечастое нахождение дома, слишком часто видит знакомого.
- Я к Аими пришел, нужно кое-что уточнить по проекту, - произнес Руи, окидывая Манабу равнодушным взглядом и направляясь в сторону гостиной.
- Смотрю, ты знаешь, где тебя ждут, - пробубнил ему вслед Манабу.
- А-а, как здорово, что ты пришел, у меня тут не получается подогнать…– Аими как всегда громко восклицала, заставляя Манабу невольно прислушиваться к разговору.
- Очень неудобно тревожить тебя в выходной день…
- Неудобно, друг мой, на потолке спать!
Манабу закатил глаза, скрываясь за дверью спальни и стараясь не слушать радостный смех жены и болтовню ее коллеги.
Неожиданно в голове всплыл позабытый телефонный разговор, когда Казуки заявил, что Руи, видимо, планирует клеиться к Манабу.
«Вот же бред какой», - усмехнулся он себе под нос. Следом вспомнилось, что тогда же Казуки сказал, что никому не отдаст Манабу, отчего тот всю ночь не спал, прокручивая в голове эти так много значащие слова. Казалось, что Казуки действительно всегда будет рядом, несмотря на наличие жены, ставшей в итоге камнем преткновения.
В два шага преодолев расстояние до платяного шкафа, Манабу достал первые попавшиеся под руку джинсы и легкую кофту, принимаясь стягивать с себя домашнюю одежду. Захотелось именно сейчас, сию минуту увидеть Казуки, и Манабу решил не противиться своим желаниям. Вспоминая, что вроде бы сегодня не рабочая смена друга, он быстрым шагом вышел в коридор, хлопая дверью.
- Мане? – в коридор выехала Аими, удивленно глядя супруга, спешно набрасывающего на плечи кожаную куртку. – Ты куда собрался?
- Пойду немного проветрюсь, - выдохнул он и выскользнул за тяжелую дверь.
Только шагнув в прохладный полумрак и хлопая себя по карманам в поисках сигарет, Манабу осознал, что телефон остался лежать на журнальном столике в гостиной, куда он бросил его несколько часов назад, устав гипнотизировать погасший экран.
========== -8- ==========
- Чихару сказала, что на Идзу они уехали вчера, - Аими вздохнула будто бы с сожалением, и Манабу вспомнил, что они хотели отправиться в отпуск все-таки без друзей. Он и забыл об этом, да и Аими, наверное, тоже. Теперь она винила себя в том, что из-за ее работы Манабу не поехал отдыхать вместе с ними. На самом деле причина была иной: Манабу и Казуки все еще не помирились, хотя с дня рождения Чихару прошло больше трех недель.
Отпуск Манабу начался лишь недавно, но ему казалось, что он отдыхает больше положенного: дни, скучные и однообразные, тянулись бесконечно долго, сменяя друг друга, а он бездумно глядел в телевизор, в книгу или в стену, стараясь не думать. Прикасаться к гитаре было почти неприятно, каждая минута, которую он вспоминал о Казуки, заставляла все глубже погружаться в апатию. Манабу было почти безразлично все происходящее, домашние дела он выполнял скорее по привычке и никак не мог придумать, чем занять себя, чтобы не думать о ссоре и словах Казуки, которые он сказал на прощание.
Они не встречались, не звонили друг другу и даже не писали привычных сообщений. Манабу настолько часто проверял, не пришло ли ему сообщение от Казуки, что экран мобильного начал ему сниться. Зачем это было нужно, он не мог ответить. Манабу сам решил прекратить опасную для их спокойствия связь, однако вовсе не подразумевал, что они перестанут общаться совсем. Сперва он растерялся, но потом понял, что Казуки, вероятно, больше ничего от него не было нужно или он оказался слишком сильно оскорблен таким резким отказом. Манабу почти готов был извиниться и попросить не забывать хотя бы об их дружбе, но понимал, что ни о чем подобном больше речи быть не могло. Его чувства к другу нисколько не изменились, и Манабу не сомневался, что Казуки тоже не сможет отбросить связывающее их общее прошлое.
В тот вечер, когда Манабу понял, что скучает слишком сильно, и без всякой задней мысли отправился к нему, он преодолел только половину пути до дома Казуки, а затем попросил таксиста остановиться. Домой он возвращался пешком, пряча замерзшие руки в карманах, и убеждал себя в том, что наконец-то поступил правильно. Он ненавидел себя за то, что врал Аими, и даже тоска по Казуки не была достойным наказанием для него.
- Вот как, - пробормотал Манабу в ответ, не отрывая взгляда от экрана телевизора и, скорее, догадавшись, что Аими ждет какого-то ответа.
- Ты не разговаривал с Казуки? Ох, когда же вы перестанете быть такими детьми и помиритесь? Уж не знаю, что у вас случилось…
Манабу понимал, что Аими обижена его молчанием – прежде у него не было секретов от жены, но даже теперь на ложь ему не хватило сил, и он только отмахивался от вопросов. Сейчас, в присутствии постороннего человека, он и вовсе не хотел обсуждать это.
Руи сидел на диване рядом с ним, будто больше места не было, и терпеливо ожидал Аими, чтобы увезти ее на работу. Когда-то этим занимался Манабу, но теперь необходимость отпала, и он с тоской вспоминал о том, как даже в тайне радовался тому, что его помощь Аими не требуется. Можно было уделить больше времени общению с другом и быть уверенным, что супругу доставят к порогу квартиры в целости. Однако теперь, когда он не знал, чем занять себя, было бы кстати даже такое простое дело.
«Какого черта он вообще так рано приперся?» - раздраженно подумал Манабу, бросив быстрый взгляд на Руи. Аими еще даже не начала собираться, когда раздался звонок в дверь.
- Я надеюсь, когда они вернутся, все наладится. А мне пора переодеваться.
- Тебе помочь? – спросил Манабу без особого желания, но девушка только мотнула головой и скрылась в спальне. Запоздало он подумал, что стоило все-таки пойти с ней, чтобы не оставаться в обществе Руи, но понял, что и компания жены его сейчас не радует. Когда подобное с ним было в последний раз, он даже припомнить не мог – кажется, Манабу всегда готов был проводить каждую минуту рядом с Аими. Впрочем, даже сейчас он продолжал любить ее, просто невозможно было смотреть ей в глаза, невыносимо скучая по другому человеку.
- Аими-сан права, - негромко заговорил Руи, уставившись в телевизор, будто его интересовало то, что там показывали. – Если не помиришься с ним, наверняка умрешь от тоски. Ты выглядишь таким несчастным, будто у тебя кто-то умер. С таким настроением тебе и ее не сделать счастливой.
- Твоя забота очень трогательна, но это не твое дело, - процедил Манабу. Смотреть на нежеланного собеседника ему не хотелось, почему-то казалось, что если Руи заметит его взгляд, то обязательно усмехнется. Манабу не был уверен, что стерпит насмешки над своими чувствами, даже если этот человек понятия не имел, над чем смеялся.
- Разумеется, просто смотреть на тебя больно. Ссориться с другом всегда тяжело, а уж если вас связывают не только дружеские чувства…
Манабу почувствовал, как уши резко заложило, а щеки будто вспыхнули. Наверняка по его лицу все сразу стало понятно. Он приоткрыл рот, чтобы возразить, но не смог выговорить ни слова – так сдавило горло. Манабу показалось, что лучше бы Руи просто придушил его, чем говорил такое. Страх, что кто-то узнает правду, не оставлял Манабу долгое время, но последние недели перед глупой ссорой казались такими прекрасными, что он позабыл бояться.
«Ничего он не знает… Просто предположение», - попытался успокоить себя Манабу, но Руи невозмутимо продолжал говорить:
- Действительно неприятно глядеть на человека, покорившего твое сердце, и понимать, что он не будет твоим, правда? А все потому, что у него уже есть семья – досадное недоразумение! – Руи все-таки оторвал взгляд от телевизора и посмотрел на Манабу без насмешки, но, казалось, взгляд его предвещал мало хорошего. – А проблема любовного треугольника решается довольно просто, Манабу-сан. Не можешь убрать третий угол – добавь четвертый.
«Он что, предлагает найти Чихару нового мужа или…» - додумать мысль Манабу не смог. Во рту пересохло, и он со страхом ожидал, что Руи расскажет, к чему ведет этот разговор. Просто поиздеваться, посмотреть на реакцию Манабу, или же он хочет чего-то определенного – понять было сложно. Манабу вообще было трудно сейчас собраться с мыслями, когда в голове билась одна единственная: этот человек все знает. И может рассказать Аими.
Только не ей.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - предпринял Манабу слабую попытку. Он и сам прекрасно понимал, что выглядит вовсе неубедительно. Сложно доказать свою правоту, когда дрожишь как заяц перед волком.
- Да брось, - отмахнулся Руи. – Я видел вас тогда у магазина. Что-то было не похоже, чтобы вас связывала одна только дружба, вы так друг в друга вцепились, что даже меня не заметили. На самом деле, тебя можно понять. Наверное, Казуки очень хороший человек, в его объятиях легко и спокойно, можно забыть о проблемах, переложить их на его плечи и расслабиться. Хоть раз в жизни, правда, Манабу? Можно не быть самым сильным.
- Заткнись!
- Отчего же? Ты выглядишь таким расстроенным, в чем дело? А ты представляешь, как расстроится Аими-сан, когда узнает, что ее дорогой супруг позволяет ее замечательному другу детства себя тра…
- Чего тебе нужно? – перебил Манабу. Как ему удалось собрать силы, чтобы так рявкнуть, он не знал, только надеялся, что Аими его не услышала.
Руи внезапно рассмеялся, совсем не зло и не издевательски, а как-то по-доброму, будто Манабу был ребенком, который злился из-за потерянной игрушки. Совсем неожиданным, но все-таки неприятным было то, что Руи вдруг протянул руку и погладил его по волосам.
- Всего лишь, чтобы ты был счастлив, Манабу-сан.
- Не трогай меня, - раздраженно буркнул Манабу, вскакивая с места. Ему совершенно ничего не было понятно. Если Руи и собирался рассказать Аими правду, он ничего не смог бы доказать, она не поверила бы ему. Манабу и сам не поверил бы, если бы не знал точно, как хорошо Казуки целуется, как с ним действительно спокойно, какой он надежный и насколько приятно, когда именно он прикасается к его волосам.
Так ничего и не ответив, Манабу быстрым шагом направился к спальне. Плотно прикрыв за собой дверь, он заметил, что Аими почти оделась, и был благодарен всем богам за то, что она не успела нагрянуть в самый разгар разговора. Выдохнув и заставив взять себя в руки, он подошел к ней и опустился на пол рядом с ее креслом, чтобы помочь натянуть носок, что девушке никак не удавалось сделать.
- Знаешь, Мане, - произнесла Аими, с благодарностью глядя на него. – Ты у меня самый лучший.
- Знаю, - улыбнулся он. В глазах почему-то защипало.
- Уезжай в отпуск без меня.
- Что? – Манабу поднял на нее удивленный взгляд. Он не ожидал услышать от нее такое, ведь они всегда отдыхали вместе, и теперь по спине пробежал холодок – может, она уже все знает?
- Я же вижу, что тебе скучно дома.
- Мне не скучно, ты же со мной, и…
- Я много работаю. Сроки отодвинули на пару дней, я не говорила тебе… Так надеялась все успеть… - Аими виновато вздохнула, опустив голову. – Но не успеваю. Тебе тяжело из-за ссоры с Казуки, а отдых помог бы тебе отвлечься. Я приеду позже, обещаю. Попрошу родителей меня привезти, ты всего на несколько дней раньше уедешь, а потом уж мы оттянемся как положено!
- Я не знаю… Это не очень хорошая идея, Аи. Что мне делать там без тебя? – растерянно возразил Манабу. Он и правда не представлял, какая разница, где он будет сходить с ума от тоски.
- Я знаю, в какой гостинице живут Чихару и Казуки, - Аими подмигнула ему с хитрой улыбкой. – Ты приедешь туда, и вы помиритесь. Ну разве не замечательная идея?
- Э-э… - Манабу удивленно моргнул. – С чего ты взяла, что мы помиримся?
- Идзу - волшебное место, я уверена, что чудесная атмосфера прояснит ваши глупые головы. Правда, Мане, я никогда не видела, чтобы ты так убивался по кому-то.
- Я и не убиваюсь, - хмуро буркнул Манабу, садясь на кровать. То, что все замечают его подавленное состояние, начало раздражать уже даже его самого.
- Ну как хочешь, - вздохнула Аими, направляясь к двери. – Извини, если задела. Просто я волнуюсь за тебя и не хочу, чтобы ты кис дома. А еще, я никогда не видела, чтобы ты так радовался общению еще с кем-то, кроме него. Ну, разве что со мной.
- Погоди, - остановил ее Манабу, и девушка обернулась к нему. Судя по ее веселому взгляду, она уже знала, что услышит. – В какой они гостинице?
***
Манабу хотелось бы тешить себя мыслью, что передумать его заставили именно слова Аими, но на деле это было не так, и неохотно он признавался себе, что окончательно решился бросить жену дома и отправиться на Идзу только благодаря Руи. Его слова были жестокими, а их смысл был безразличен Манабу, но они все равно не выходили у него из головы. Аими действительно расстроится, если узнает и поверит, а Руи наверняка расскажет ей, если представится шанс, тогда правду узнает и Чихару тоже.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |