Гарри замахал руками и сделал дикие глаза, жестами пытаясь заставить Северуса прекратить глупую выходку. Автобус взял правее, видимо, пытаясь увеличить дистанцию и оторваться от безумца. Бентли тоже взяла правее, сокращая расстояние, и на мгновение исчезнувшая ладонь вновь легла на стекло задней двери.
Осененный внезапной догадкой, Гарри приложил к стеклу растопыренные пальцы. Их руки на мгновение соединились, разделенные толщей тонированного стекла.
Северус довольно улыбнулся. Бентли издала победный сигнал и слегка отстала, к великому облегчению Гарри.
К несчастью, за мисс Бентли уже пристроился белый Эволюшн дорожной полиции. Шофер автобуса, напуганный выходкой водителя легковой, сдал вправо и остановился посреди дороги, отчаянно сигналя аварийными огнями.
Мисс Бентли покатила дальше, преследуемая дорожным патрулем.
* * *
Гарри спрыгнул с подножки автобуса и тут же угодил в объятия Северуса.
— Прости меня, — только и сказал тот.
— Ты с ума сошел! — Гарри дернулся, пытаясь освободиться. — Что ты сейчас вытворял! Такое нельзя делать!
— С ума. Сошел, — согласился Северус, притискивая к себе разгневанного юношу. — Я вас предупреждал, мистер Поттер. Безумие прогрессирует.
Из окна остановившегося автобуса на них осуждающе косились любопытные.
— Ты мог руку сломать! Хирург! Без руки мог остаться! Аварию создать! — не унимался Гарри.
— Я вам говорил, мистер Поттер, что в гневе вы просто чудо? — Северус прижал его к себе еще крепче. Злость Гарри медленно, но верно испарялась. — Ничего бы я не сломал, мой дорогой. Я вам уже сказал, что люблю все делать хорошо. Включая хулиганство.
Он обнял его за поясницу и повел к коттеджу.
— Это уже второе! Как ты мог! — чуть слабее возмутился Гарри.
— Я не планировал такие глупости, просто ехал за тобой, Кит. А кое-кто стоял на подножке и так печально смотрел на дорогу, ну просто воплощение вселенской скорби…
Мисс Бентли отдыхала от стресса у обочины возле дома, ожидая спуска в гараж.
— Левый бок покрасил, теперь правый можно подставлять, — ядовито сказал Гарри, обходя машину и усаживаясь рядом с Северусом.
— Откуда в вас ехидство берется, мистер Поттер? Раньше не замечал.
— А откуда у вас хулиганские наклонности? — парировал Гарри. — Сколько вам лет, мистер Снейп? — брякнул он и тут же пожалел о сказанном.
— С тобой лет на двадцать меньше становится, — вздохнул Северус.
Они съехали в гараж и остановились. Гарри хмуро смотрел перед собой, не спеша выбираться из машины.
Рука Северуса мягко легла на его бедро.
— Вы на меня сердитесь, мистер Поттер?
Гарри давно не сердился, но его снедала тревога.
— Северус… Я просто не понимаю… Ты раньше был… Другой. Спокойный такой. А теперь… Все время кричишь, нервничаешь. Глупости какие-то вытворять начал, — он сжал нежно поглаживающие его пальцы и заглянул в глаза дорогого друга. Увы, глаза были невеселыми.
— Вы знаете, что такое сексуальная обсессия, мистер Поттер? — безрадостно сказал Северус.
— Нет, — Гарри удивленно моргнул.
— Я тоже раньше не знал, — буркнул Северус.
— Это что, болезнь? — взволновался Гарри.
— Угу. Психическая.
— Что с тобой? — Гарри обхватил его руками за шею и испуганно смотрел в лицо друга.— Как это… Ну, симптомы какие?
По губам Северуса поползла улыбка.
— Не знаю, стоит ли вам о таком рассказывать, драгоценный мистер Поттер, — мягко сказал он. Его руки пробрались под рубашку Гарри и легко, едва касаясь, гладили спину.
— Конечно, стоит! — возмутился Гарри.
— Я не знаю, как это объяснить. Боюсь, ты меня не поймешь, — вздохнул Северус.
— Расскажите, как получится, мистер Снейп. А вдруг пойму.
— Гарри… — прошептал Северус. — Ты знаешь, сколько раз на день я тебя хочу?
Юноша вытаращил глаза. Он ожидал услышать что-то другое.
— Тебе мало? — огорчился Гарри. — Хотя… мне тоже мало, — со вздохом признался он.
Северус нежно провел кончиками пальцев по его скуле. Гарри уже знал это выражение лица дорогого друга: тот им любуется. Привыкнуть к этому было невозможно: Гарри каждый раз краснел, ловя на себе странный мечтательный взгляд.
— Не в этом дело, мистер Поттер, — Северус положил руку на спинку его кресла и придвинулся ближе.
Уха Гарри коснулось прерывистое дыхание.
— Это действительно обсессия… — прошептал Северус. — Я ничего не могу сделать с собой, оно сильнее меня… Ты смотришь на меня, Кит, что-то рассказываешь… даже важное что-то… а я… если бы ты знал, что я мысленно делаю в этот момент… черт, опять!
Его пальцы впились в поясницу Гарри. Дыхание участилось.
— Что ты мысленно делаешь? — едва слышно спросил Гарри.
От глубокого низкого голоса его бросило в жар. Его кольнуло подозрение, что обсессия наверняка заразна.
— Вхожу в тебя, — прошептал Северус. — Прости, маленький.
Он лег лбом на плечо Гарри и замолчал, дрожа и прижимая его к себе.
— Я это вижу… как наяву… Почти чувствую, — задыхаясь, сказал Северус. — Что бы ни делал, даже в операционной… До боли, до мути в глазах… Прости меня… хороший мой, нежный мой… маленький мой хозяин…
В голосе друга было столько страдания, что Гарри испугался. Горячая волна возбуждения на мгновение отступила.
— Северус… Ты хочешь меня… ну… трахнуть? — тихо спросил он, спрятал нос в блестящие черные волосы и замер в ожидании ответа.
— Ненавижу это слово, — пробормотал Северус. — Глупое… механическое… злое.
Гарри прижал к себе его голову и гладил волосы, охваченный странной жалостью.
— Ты можешь сделать со мной всё, что захочешь, — вздохнул он.
Северус отрицательно покачал головой.
— Я не буду делать то, чего не хочешь ты.
— Почему ты решил, что я не хочу? — дрожащим голосом спросил Гарри.
Северус поднял голову и посмотрел ему в глаза. Казалось, взгляд проник на самое дно души.
— Хочешь?.. — одними губами сказал он.
Гарри взволнованно кусал губы.
— Это уже… содомский грех. Настоящий.
Северус зарыл лицо ладонью и медленно выдохнул.
— Ты опять о грехах? — простонал он.
Он выпустил Гарри, откинулся на спинку водительского кресла и закрыл глаза.
— Иди домой, — устало сказал он. — Я… сейчас приду.
— Северус, — Гарри вцепился в рукав его пиджака. — Ты меня не понимаешь! Я же сказал, что ради тебя всё, что хочешь, сделаю… с Биг Бена прыгну. А грех… Если я этого тоже хочу, это будет не грех.
— Вот вы и попались, мистер Поттер. Только что вы признали, что это грех. Следовательно, вы этого не хотите, — с невеселой улыбкой заключил Северус.
— Я не то хотел сказать, мистер Снейп, — возмутился Гарри. — Я имел в виду, что это… ну… круто, — испуганно сказал он.
— Ох и круто, — насмешливо протянул Северус. Он повернулся к Гарри, и тот с облегчением увидел, что дорогой друг улыбается.
— Боишься, Кит? — он привычно взъерошил его волосы.
Гарри насупился.
— Нет, — сказал он, пытаясь звучать гордо и смело. Увы, вышло не очень убедительно.
— Маленький пугливый Кит, — прошептал Северус и обнял его за плечо. — Я же говорил тебе, что никогда не сделаю то, чего ты не захочешь.
— Эта твоя обсессия. Она лечится? — обеспокоенно спросил Гарри.
— Мистер Поттер, не будем об этом. Вы соскучились по чувству вины? Это МОЯ обсессия, не ваша. От неё не умирают, — вздохнул он. — Вы спросили, что со мной такое. Я сказал. Всё. Я не намерен вас этим шантажировать.
Гарри положил руку на твердый холмик, обтянутый белыми брюками и вздохнул тоже. Северус насмешливо фыркнул.
— Один из симптомов, мистер Поттер.
— Ого, симптом! Мистер Снейп, вы не обижайтесь, но мне… м-м… нравится эта ваша болезнь.
Он лег головой ему на колени и обнял за поясницу. Северус запустил руки в его волосы и вздохнул.
Гарри ухитрился вытащить из брюк рубашку и увлеченно елозил носом и ртом по голому телу.
Нежно прихватывая губами кожу внизу живота, он незаметно расстегнул молнию на брюках Северуса и гладил его пальцами через трусы.
— Симптом: горячий, твердый и… и… — нахмурился он, пытаясь справиться с какой-то металлической застежкой на брюках.
— Гипертрофированный, — удружил подсказкой Северус.
Он с улыбкой смотрел сверху вниз на его мучения и не торопился помогать, только гладил его волосы.
— А в чем разница между желанием и обсессией? — Гарри, наконец, совладал с застежкой.
— Желание можно удовлетворить и забыть до поры до времени, а обсессия — это одержимость, когда не можешь успокоиться… Навязчиво думаешь об одном и том же… Безостановочное желание.
Гарри поднял на друга растерянный взгляд.
— Тогда у меня то же самое, — удивленно сказал он. — Я весь день хожу и представляю себе, как я делаю… э-э… то, что я сейчас хочу сделать, — он уставился на предмет своей одержимости, выпущенный им на свободу, чувствуя, как рот заполняет слюна.
— Не сердитесь на меня, мистер Поттер, — прошептал Северус. — Со мной такого не было… никогда не было.
Гарри обхватил ладонью его член и провел языком снизу доверху. В голове мгновенно помутилось. Северус над ним тихо вздохнул. Пальцы дорогого друга нежно перебирали волосы на затылке и поглаживали шею.
— Ты говорил про контроль… — тихо сказал Северус. — Если свое тело я еще могу контролировать, то мысли… фантазии… это выше моих сил.
— Я тоже все время про тебя думаю, — признался Гарри, продолжая ласкать его ладонью. — Не знал, что это называется одержимость. Я привык про тебя мечтать, — вздохнул он и опять заскользил жарким мокрым языком по члену дорогого друга, пытаясь воспроизвести то, что делал с ним Северус. Тактика оказалось верной: тот втянул воздух сквозь зубы, и похоже, потерял всякое желание болтать. Гарри обхватил губами горячую шелковистую головку и, взбодренный приятным звуком «м-м…» обычно молчаливого друга, смело ринулся в бой, пытаясь заглотить объект своего вожделения как можно глубже.
Увы, помимо непонятного цвета глаз и группы крови, у него и гортань, очевидно, была устроена не так, как у людей: он подавился, закашлялся и мысленно вознес Богу хвалу, что его не вырвало на белые брюки дорогого друга.
— Мистер Поттер, вы мне нужны живым, — Северус вытер пальцем слезы, невольно навернувшиеся ему на глаза. — Делай только то, что тебе приятно, Волчонок.
— Я не умею, как ты, — огорченно прошептал Гарри.
— Не надо, как я. То, что ты делаешь… божественно, — мягко сказал Северус. — Ты… меня чувствуешь, не знаю, как тебе это удается.
— Не ври, — сурово сказал Гарри. Все же, приободренный похвалой, он набросился губами и языком на возлюбленную часть тела друга, не забывая гладить и ласкать самые нежные места, куда мог пробраться пальцами. Возможно, Господь не обделил его некими дарованиями. Гарри довольно быстро почувствовал, как напряглись бедра Северуса, сбилось дыхание, и поглаживающая рука замерла у него на затылке. В следующее мгновение он ощутил, как пульсирует у него во рту твердая распаленная плоть. Северус попытался оттолкнуть его голову. С протестующим мычаньем Гарри продолжал скользить пальцами и губами по его члену, догадываясь, сопереживая, понимая всем своим существом, что тот сейчас чувствует.
Он услышал глубокий низкий стон неприкрытого наслаждения и совершенно обезумел: такого звука он еще не слышал.
В нёбо ударила терпкая теплая струя, еще и еще. Глотая горькие плоды прежде запретного древа желания, Гарри почувствовал невероятное облегчение и восторг — будто и сам кончил, счастливо взорвался, излившись всей нежностью сердца.
— Гарри, — услышал он и удивился: Северус редко называл его по имени, в основном, когда не шутил и не поддразнивал. Или когда сердился.
Он поднял голову и посмотрел на драгоценного друга.
— Как ты это делаешь? — выдохнул тот. — Это фантастика.
Гарри показалось, что в полутемном гараже взошло солнце. Он навалился на Северуса, обхватив руками за шею и целуя лицо, но внезапно одумался, сообразив, что едва не перебил детской выходкой взрослый дебют.
— Правда? — как всегда, на всякий случай, переспросил он.
— Правда, Кит. Ты забыл о себе, мой хороший, — прошептал Северус.
— Если тебе хорошо, мне тоже, — с убежденностью сказал Гарри. — А мы теперь будем жить в машине? Мы тут уже час сидим, как дураки.
— Я не могу встать, мистер Поттер, — блаженно расслабленным голосом сказал Северус.
— Я где-то видел домкрат, — хихикнул Гарри.
* * *
— Вспоминается поговорка «Что имеем — не храним», — пробормотал Северус, разглядывая содержимое холодильника.
Гарри расставил на столе тарелки, разложил салфетки и столовые приборы, стараясь, чтобы выглядело пристойно.
— Что-то испортилось?
— Нет, я про Молли, — пробормотал Северус. — Без нее что-то… м-м… как-то…
Он вынул из недр холодильника то, что именовалось готовыми закусками. Гарри с увлечением принялся нарезать сыр, ветчину и художественно раскладывать на блюде свежие овощи. Тем не менее, мысли его витали далеко от кулинарии.
— Северус, — начал он. — Ты не сказал, почему Молли от нас ушла. Что она делает у Малфоев? Ты вообще мне ничего не рассказываешь. Ни про Вебера, ни про Долохова, ни про Люциуса. Я пятилетний ребенок и не должен лезть в твои дела. Понимаю, — хмуро прибавил он.
Северус недовольно вздохнул.
— Ты не понимаешь, Гарри. Хорошо, буду с тобой откровенным. Я не знаю, что происходит с Люциусом. Он начал меня избегать, — Северус бросил в тушившееся на огне мясо щепоть специй, и по кухне разнесся щекочущий ноздри аромат базилика и эстрагона. — Я потерял с ним всякий контакт, — вздохнул он. — Прости меня, Кит, что назвал это «моими делами», знаю, ты обиделся, — он подошел к Гарри и положил руку ему на плечо. — Я не хочу, чтобы ты лез во всякую грязь. Ты не представляешь, с какими людьми общается Люциус, и поверь мне, лучше тебе этого не знать. Любопытство наказуемо, дорогой мой. И если с тобой что-то случится… — Северус нахмурился и умолк.
По его лицу прошла тень. Гарри молчал, выжидающе глядя на помрачневшего друга.
— Я сам пытаюсь выяснить, кто такой Долохов и какое отношение он имеет к Петтигрю и мистеру Риддлу, и что вообще происходит, — продолжил Северус. — Если помнишь, у меня есть правило не ставить диагноз, не изучив все детали. Люциус… на себя не похож. И то, что я вижу сейчас, можно сравнить разве что с духовной гангреной. Когда-то он был со мной достаточно откровенен, а сейчас… Подозреваю, Люциус попал в какую-то нехорошую ситуацию. И не дает мне себе помочь, — с досадой прибавил он.
Гарри развернулся и обнял его, не выпуская из рук нож и веточку сельдерея.
— Что я сделал плохого, Северус? Я не хотел, чтобы что-то случилось с твоим пациентом, пойми!
— Знаю, — Северус прижал его к себе и вздохнул. — Прости меня, Кит. И… я вынужден признать, что ты принял весьма необычное решение, и оно сработало. Сказать по правде, ты меня удивил. Позвонить Скитер… мне бы и в голову не пришло.
Он опять положил руки Гарри на плечи и с тревогой посмотрел в глаза.
— Я сказал тебе неправду. Мне все равно, что Скитер пишет обо мне, но я не хочу, чтобы в прессе светилось твое имя… твои фотографии… Не хочу, чтобы журналисты лезли к тебе своими грязными руками. Мистер Поттер, мне иногда хочется вас от всех спрятать, — прошептал он. — От чужих глаз, от похотливых, злых, любопытных, осуждающих взглядов… Чтобы никто… кроме меня… не смотрел… не прикасался…
Он наклонился и коснулся губами его губ, будто спрашивая разрешения, и медленно поцеловал, с такой нежностью, что Гарри мгновенно обмяк, ослабел в его руках и выронил на пол нож. Оба вздрогнули, очнувшись от сладкого оцепенения.
— Прирезать меня хотели, мистер Поттер?
Гарри поцеловал его в щеку.
— Вы меня обезоружили, мистер Снейп.
* * *
Несмотря на отсутствие миссис Уизли, ужин удался на славу. Похоже, в приготовлении мяса Северусу не было равных.
Гарри проглотил последний кусок и аккуратно положил нож и вилку ручками «на пять часов».
— Что ты сказал Веберу? Или это опять не мои дела?
Сытный ужин вызвал у дорогого друга прилив благодушия.
— Сказал, что он может считать себя уволенным. Завтра на совещании я намерен это озвучить. Бэгмен отправился к Долохову, подежурить на всякий случай.
— Вебер не спросил, откуда ты знаешь про эмболию?
— Мы не говорили о таких страстях, — ухмыльнулся Северус. — Появление Скитер пришлось как нельзя более кстати. Я сказал, что его бурные контакты с представителями прессы мешают мне работать, и если ему хочется прославиться в средствах массовой информации, пусть поищет себе для этого другое место. Хотя у меня есть и другие причины его уволить. Вебер стал халатно относиться к своим обязанностям, чего раньше за ним не водилось. Похоже, Люциус его развратил своим цинизмом.
— И все таки я не понимаю, — задумчиво сказал Гарри. — Твоего любимого Люциуса надо в тюрьму посадить, а ты его выгораживаешь, помочь пытаешься. Так же, как тогда с Драко.
Северус сердито прищурился.
— Вот поэтому я и прошу тебя не вмешиваться! Спасибо, что в полицию не позвонил, — буркнул он.
— Пожалуйста, — ядовитым голосом сказал Гарри и слегка покраснел, вспомнив, что просто не дождался соединения с полицейским департаментом.
— Я не имею права его судить, не зная всех обстоятельств дела! А если миссис Уизли неправильно поняла разговор? — внезапно разъярился Северус. — У меня нет никаких серьезных доказательств дурных намерений Вебера!
— Зачем тогда его увольнять? — взъелся Гарри. — И на Малфоя надо заявление в полицию написать!
Северус скрипнул зубами.
— Мистер Поттер, если мы будем продолжать разговор в том же духе, мы рассоримся и будем об этом сожалеть. Я не могу выдать полиции человека, который для меня как брат!
— Ты посадил в тюрьму Сириуса! — выпалил Гарри.
Глаза Северуса стали холодней льда.
— По его вине погибло двое детей! Пять лет назад он делал элементарную операцию на диафрагме, проткнул ребенку сердце, в результате — тампонада, профузное кровотечение и смерть! Убийство по неосторожности, мистер Поттер. Другому ребенку умудрился повредить сосуд, ушил безобразно и никому об этом не сообщил, тоже едва всё не кончилось летальным исходом! Тот мальчик, который тебе снится в кошмарах, — тоже пациент Блэка! Он преспокойно выписал его с затемнением в легком! Трехмесячный абсцесс, расслоение аорты! Когда мне говорят, какой Бродяга веселый, компанейский и забавный, так и хочется обнародовать вовсе не забавные результаты аутопсии!
Гарри насупился и хмуро смотрел, как Северус молча убирает со стола посуду.
Намерение рассказать другу о приключениях с доктором Блэком в «Электре» развеялось, как дым.
— Ты со мной разговариваешь, как папаша с сынком, — буркнул он.
Северус подошел к нему и задумчиво уставился в лицо, издевательски приподняв бровь.
Губы Гарри тронула невольная улыбка.
— Что? Ищешь признаки родства?
— Ничего, сынок. Ты давненько не целовал отца, — ухмыльнулся Северус.
Гарри не без удовольствия исправил досадное упущение.
* * *
— Ребе Северус, а вдруг у меня нету второго сердца? — пробормотал Гарри, замирая в тайном предвкушении бесстыдных поцелуев. Северус скользил губами по внутренней стороне его бедер, и Гарри, мокрый от возбуждения, извелся в ожидании прикосновения. Просьба себя не трогать доводила его до исступления.
— Вы мне не даете провести диагностику, мистер Поттер. Кое-кто кончает раньше, чем я успеваю подобраться, — прошептал Северус. Не выдержав сам, мучитель наклонился и со вкусом слизал с головки выступившую смазку.
— Тогда не целуйте меня так… ох. Давайте сразу. Раз — и все. Что вы смеетесь, мистер Снейп?
— Хотите раз — и все?
— Ну да.
— Второе сердце очень нежное, дорогой мистер Поттер. Мне не хочется получить пяткой в ухо в награду за проведение малоинвазивных процедур.
Гарри вдруг сел на постели, обнял его за шею и горячо зашептал в ухо:
— Сделай со мной, что ты хочешь, ну пожалуйста. То самое. Ну, ты понял.
Северус прижал его к себе так крепко, что Гарри почувствовал стук его сердца.
— Нет, мой драгоценный, — пробормотал он. — В постели отдыхают и наслаждаются, а не жертвы приносят.
— Ну, я же сам тебя прошу!
— Я подожду, пока вы будете меня об этом УМОЛЯТЬ, мистер Поттер, — сладко прошептал ему на ухо Северус.
— Будете таким голосом разговаривать, мистер Снейп, я с ума сойду.
— Будете меня трогать там, куда вы сейчас руку сунули, я не дождусь, пока вы меня умолять начнете, мистер По… о-о…
— Я тоже в целях диагностики, мистер… оу! Северус! Еще так сделай!
— Хватит с вас, мистер Поттер. Сегодня я настроен решительно.
Гарри уставился на пластиковый флакон в руках друга.
— Гель? Прямо как у нас в отделении, для УЗИ.
— Подозреваете меня в воровстве, мистер Поттер? — Северус мягко толкнул его на подушку.
— А зачем… ах…
Северус наклонился, скользнув волосами между раздвинутых бедер Гарри. Приоткрытые губы направились в путешествие по его члену, пальцы, скользкие от геля, оказались в промежности, смазывая, лаская, поглаживая. Гарри ахнул от избытка чувств и подался бедрами навстречу губам и рукам, комкая пальцами простыню, задыхаясь и всхлипывая: коварный гель обострил ощущения до потемнения в глазах.
— Мой вкусный, маленький Кит... хороший…
Гарри почувствовал, как его член обволокла и сжала горячая влажность рта. Скользкий палец, круживший у входа, медленно и плавно проник внутрь и остановился. Гарри замер, открыв рот и часто дыша, прислушиваясь к ощущениям. По телу прокатилась тонкая сладкая дрожь.
К его разочарованию, губы дорогого друга покинули грешную плоть, их место заняли пальцы, плотно и нежно охватив член у основания.
— Расслабься, Кит. Это просто массаж.
Гарри попытался что-то сказать, но вместо слов у него вырвался стон удовольствия: палец внутри его тела шевельнулся, и от легчайшего прикосновения внизу живота разошлись горячие и щекочущие волны возбуждения, как круги от брошенного в воду камешка.
— Я потихоньку, не бойся, — Северус опять накрыл губами его член и заскользил по нему трепещущим языком.
— Еще, еще! Ау!
Это было последнее, что Гарри смог вразумительно сказать. Нежный палец искусного массажиста почти невесомо поглаживал что-то внутри него. Гарри показалось, он сходит с ума. Он закусил губу и едва не завыл: второе сердце существовало — маленькое, невероятно чувствительное и жадное к ласке.
Казалось, с каждым поглаживанием он поднимается по невидимой по лестнице, мучаясь томительным наслаждением на каждой ступеньке. Маленькое сердце росло, расширялось, посылая по телу судороги тончайшего удовольствия.
Окружающий мир исчез. Ничего не осталось, только два пылающих огня, распаляемых пальцем и ртом, внутри и снаружи, уносящих его вверх по лестнице, к самому краю фантастической бездны чистой эйфории.
Маленькое сердце внутри его тела трепетало и пульсировало.
Невозможно. Непереносимо. Мучительно приятно.
Второе сердце было ключом к вратам земного Рая.
— Да-а-а! — огласил дом хриплый восторженный крик вступающего в Эдем.
Сметенный бурей переживаний, он несся по лестнице вниз, взрываясь, растворяясь в бесконечности с каждым толчком изливающегося семени, — долго и сладко, как никогда прежде.
На мгновение Гарри показалось — он теряет сознание.
Как во сне, сквозь пелену блаженного оцепенения, он смотрел, как Северус пристроил его ногу на свое плечо, покрыл поцелуями от колена до лодыжки, и теперь ласкал себя рукой, тяжело дыша и глядя на Гарри расширившимися безумными глазами.
Гарри завороженно смотрел, как быстро скользит его ладонь по блестящему от смазки налитому стволу. Увы, долго наслаждаться зрелищем не довелось: массажист был на грани. Теплые густые струйки брызнули Гарри на живот, Северус отпустил его ногу и тяжело рухнул сверху, горячий, покрытый потом, с колотящимся сердцем.
— Гарри… родной мой, — выдохнул он.
Пьяный от восторга, Гарри обнял бесценного друга руками и ногами и застыл в тихом трансе чистого блаженства.
Перед ним проплыло воспоминание: Северус стоит рядом с ним на служении в «Электре».
«Из вас не выйдет харизмат, мистер Снейп. Я решил. Буду с вами в аду», — вспомнил он свои слова.
Северус наклоняется к нему, скользнув шелком волос по щеке:
«В раю, мистер Поттер. Гарантирую».
Невидимый хор пел торжествующую «Осанну».
Гарри умиротворенно вздохнул. Рай был здесь, на Земле.
— Большой Кит… Самый. Любимый. На свете, — пробормотал он, проваливаясь в сладкое забытье.
* * *
Глава опубликована: 16.11.2012
52. Устрицы, трюфели
Виктор Крам, подозрительно краснолицый и сердитый, вылетел из кабинета профессора Люпина, едва не сбив Гарри с ног. Юноша проводил медбрата удивленным взглядом и сунул голову в приоткрытую дверь.
— Можно? — осторожно спросил он.
Похоже, доктор Люпин был обуреваем приступом волчьей ярости. Впрочем, ярость была заметна лишь тем, кто хорошо знал профессора, и выражалась в быстрой нервной ходьбе по кабинету и поминутном дерганье себя за усы.
— Да, Гарри. Проходи, садись, — бросил он.
Гарри уселся на стул рядом со столом профессора, краем глаза поглядывая на мечущегося по кабинету хирурга.
Наконец, тот несколько успокоился, вернулся в свое кресло за столом и, сложив руки в замок, вперил в Гарри тревожный взгляд светло-серых глаз.
— Отказываешься от гранта, значит? — спросил он. — Уверен? Хорошо подумал?
— Да, сэр. А откуда вы знаете, что…
— Северус сказал, — доктор Люпин открыл ящик стола и вынул уже знакомую Гарри бумагу. Он положил ее перед собой и зачем-то припечатал ладонью. — Итак… Подписываем отказ? — хирург окинул юношу странным задумчивым взглядом.
— Да. Отказ, — Гарри протянул было руку к документу, но на нем властно лежала профессорская рука.
— Гарри, — мягко начал Люпин. — Вы вообще понимаете, в какое положение себя ставите? Северус хорошо рассуждает о свободе, когда дело касается его самого. Но при этом он без зазрения совести ставит вас в зависимость от себя. Вас это не смущает, Гарри?
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |