Том улыбнулся в ответ:
-Ты еще долго извиняться собираешься? Может, тебе помочь что-нибудь еще вспомнить?
-Не надо, - Билл не смог сдержать смущенную улыбку.
Потом он очень осторожно провел пальцем по ранке на губе Тома.
-Болит?
-Поцелуй, и все пройдет.
-Ты вымогатель, однако, - деланно возмутился Билл. Однако губами ранки коснулся.
Том, хотя и млел от его нежности, в себя пришел довольно быстро.
-Билл, если так и дальше пойдет, мы опоздаем в аэропорт. Давай продолжим, когда вернемся, хорошо?
Тот молча кивнул, соглашаясь.
-Тогда я одеваться, - сказал он, направившись в спальню.
…Том вызвал такси и тоже присоединился к нему…
***
-Билл, я вот одного понять не могу, - Тома, пока он заправлял кровать, совершенно неожиданно посетила эта мысль – раньше как-то было не до этого, - за эти шесть лет ты что, ни разу не сдавал кровь на ВИЧ?
-Представь себе, нет. Я и не болел за все эти годы серьезно, в больницу тоже не ложился, - ответил Билл, натягивая свитер.
-А Зиверс?
-Что Зиверс? – переспросил Билл, поправляя высокое горло.
-Он тоже анализы ни разу не сдавал, пока вы были вместе?
-Насколько я знаю, нет.
-Вы всегда предохранялись? – Том, стоя у шкафа, обернулся к нему.
Билл с некоторым раздражением в голосе ответил:
-Ну, ты и время подходящее нашел, чтобы все выяснить.
-С тобой раньше говорить было бесполезно, - Тома мало смутил тон Билла. – Так что?
-Мы почти всегда предохранялись, - ответил тот, поджав губы.
-А когда он умер, у него не брали кровь на анализ? – допытывался Том, снимая с полки толстовку.
-Блин, Том, тебе надо было идти в полицию работать. Кстати, еще не поздно, - ехидно добавил Трюмпер, застегивая на шее цепочку. – К чему ты затеял все эти расспросы?
-Я хочу понять, как за все эти годы ни разу не всплыло даже предположение, что ты можешь быть болен.
-Зиверсу не делали вскрытие, - соизволил все-таки пояснить Билл, причесываясь. – Его смерть была несчастным случаем. Это ведь на него щит рухнул тогда, а не наоборот. Там была предельно ясная ситуация. Поэтому его просто похоронили. И все.
Том успел, пока они вели разговор, и одеться, и причесаться. Он прокрутил в голове, какие вещи ему могут понадобиться в Берлине. Решив, что никакие- все равно уже вечером они будут дома – он решил продолжить свои рассуждения.
-Но если ты заразился не меньше, чем шесть лет тому назад, то какие-то признаки ВИЧ у тебя все-таки должны были бы уже проявиться?
-Какие, к примеру? – Билл, которого вопрос Тома остановил уже на пороге спальни, недовольно уставился на него.
-Ну… - протянул Том нерешительно, глядя на него. – Та же худоба…
-Не надо на меня так смотреть, - резко парировал Билл. – Я всегда был худым…
-А синдром Капоши? – Том никак не отставал, и Билл начал нервничать:
-Знаешь, Том, пятна на теле я уж как-нибудь бы заметил, появись они у меня. Вообще, со всеми твоими разговорами дурацкими, я не успеваю накраситься.
С этими словами он резко развернулся и умчался в ванную – к своим тюбикам – пока Том не решил задать еще какой-нибудь неуместный вопрос…
***
Через десять минут раздался телефонный звонок, и они молча спустились вниз к ожидавшему их такси.
В столь ранний час городские дороги были пусты, поэтому путь их до аэропорта не должен был занять много времени.
Том чувствовал, что Билл надулся на него из-за того, что Том, может, действительно не вовремя, решил расспросить его о возможном проявлении симптоматики ВИЧ. Но Тома раньше эти мысли не посещали, его голова была занята совсем другим…
Билл сидел рядом, но смотрел в боковое окно, как и тогда – по дороге из Мюнхена в Гамбург…
У Тома сжалось сердце…
Но через какое-то время он почувствовал, как его ладонь осторожно сжали пальцы Билла, хотя тот так и продолжал смотреть в окно.
Всю дорогу до аэропорта они так и ехали – в полной тишине. Не глядя друг на друга. И держась за руки…
***
Они без проблем прошли контроль, и уже через час самолет компании «Люфтганза» поднимал их в воздух...
Билл был бледен, но его улыбка сейчас вымученной не выглядела. Он без лишних слов устроил голову на плече Тома и явно собирался спать, что Тома крайне воодушевило.
Сам Том чувствовал, что уснуть не сможет, даже если захочет. А он и не хотел… Несмотря на безумную ночь, когда он проспал от силы два часа…
Просто слишком сильно были взвинчены нервы.
Каулитц отлично понимал, что сегодняшний день, скорее всего, станет поворотным в его жизни… Сегодня их любви вынесут приговор. Каким он будет? Том только мог догадываться. Но теперь он был готов ко всему…
А Билл действительно уснул.
Том улыбался, глядя сейчас на него – на человека, в котором заключался весь его мир.
Возможно, перед его глазами должна была сейчас промелькнуть вся его жизнь, как у проговоренного к смерти, которого завтра ждет плаха...
Вот только не все факты своей биографии Тому сейчас хотелось вспоминать, а только те моменты, которые были в его сознании прочно связаны с Биллом.
Именно их хотелось перебирать в памяти.
Вспоминать снова и снова. С самого начала…
Том впервые увидел Билла 17 июня.
***
…Вообще, тот вторник пошел наперекосяк для Тома с самого утра.
Точнее сказать, неприятности начались еще накануне…
Всю последнюю неделю в Гамбурге стояла жара за 30, и ночи долгожданного облегчения горожанам тоже не приносили. Сплит-система в квартире Каулитца, вынужденная трудиться на полную мощность без устали сутками, должно быть, посчитала заданную нагрузку чрезмерной, потому как скоропостижно скончалась, пока Тома не было дома.
Вернувшись с работы и попав в душное помещение, именуемое его квартирой, Том был вынужден с прискорбием признать, что какое-то время ему придется жить в условиях естественных температур, потому как мастера можно будет ожидать в лучшем случае завтра – его еще вызвать надо…
…Том приготовил себе скромный ужин, поел, позвонил Торбену в Мюнхен, потом, когда часы на стене в гостиной бодро начали отбивать восемь вечера, уселся смотреть телевизор…
Около одиннадцати решил лечь спать.
В спальне было жарко, и Том принял запоздалое решение открыть балкон…
…Открытый балкон, впрочем, помог несильно.
К такому неутешительному заключению пришел Томас после двух часов безуспешных попыток, наконец, заснуть. Он уже пробовал считать пуговицы, потом переключился на овец, однако подсчет как одного, так и другого, оказался малоэффективным средством борьбы с бессоницей. При этом он все время ворочался с бока на бок, пытаясь улечься поудобнее, постепенно скатав простыню до состояния жгута…
Потом Тому резко захотелось пить. Он встал, отправился на кухню, выпил минералки из холодильника, вернулся в душную спальню, расправил простынь, улегся…
Внезапно появившийся легкий ночной ветерок тихонько начал играть прозрачным тюлем. В комнате стало ощущаться хоть какое-то движение воздуха, и Том смог, наконец, забыться сном.
Но ненадолго.
На этот раз его покой потревожили вопли кота, которые стали доноситься через открытый балкон, со стороны парка. На календаре был отнюдь не месяц март, что не мешало, однако, животному орать с таким энтузиазмом, словно оно поставило себе цель перебудить и поставить на ноги весь их дом и собиралось во что бы то ни стало заветной цели добиться…
Том открыл глаза и уставился в потолок, раздраженно гадая, когда же этот незапланированный «концерт» кончится…
Спустя три минуты, он понял, что кот затыкаться не собирается.
И, вообще, как оказалось, это было только начало. Потому что к его одиноким остервенелым стенаниям очень скоро добавился нестройный хор голосов трех или четырех соплеменников. Судя по тому, что вопли так и продолжали доноситься, расходиться коты не собирались – не для того приходили...
Том сел на кровати, обхватив руками свою голову, которая уже просто гудела от духоты, бессонницы и, главное, безумного мяуканья.
Не имея возможности разогнать или заткнуть эту орущую братию, он понял, что выход у него остается только один. Том подорвался, в два прыжка достиг балкона и резким хлопком, от которого дрогнули стены, закрыл дверь. Потом вернулся в кровать.
И хотя вопли теперь перестали быть слышны, Том спустя короткое время понял, что сон по-прежнему так и не спешит к нему - он довольно быстро почувствовал, что в комнате опять становится душно. Том, безнадежно вздохнув, улегся на спину и принялся рассматривать потолок, который постепенно начал становиться все светлее и светлее…
Том прекрасно осознавал, что времени на сон у него остается все меньше, но это осознание никоим образом не помогало ему отключиться. Расстроенный, он повернулся на бок…
***
Томас понял, что спал, по тому, что он резко проснулся от звука поющего будильника в телефоне. С трудом продрав глаза, он медленно поднялся с кровати и так же медленно поплелся в душ. Готовить себе завтрак ему пришлось уже в более быстром темпе, потому как из своего обычного утреннего ритма он уже выбился.
Завтрак в целом прошел удовлетворительно, если не считать, что Том порезал себе палец, а потом выпачкал джемом свой халат, в который облачился после душа.
Тихонько ругаясь, он едва не бегом добрался до шкафа с костюмами в спальне и спешно принялся выбирать себе одежду на сегодня…
Мелкие неприятности нынешнего утра для Тома на этом не закончились.
Офис компании, где он работал, находился в десяти минутах езды от его дома, и на этом пути Том умудрился попасть в пробку, что случалось нечасто, - обычно ему везло. И хотя простоял он в ней немного времени, его настроение, и так далеко не радужное, устремилось к отметке «ноль».
В свой кабинет Том умудрился все-таки попасть за 5 минут до начала рабочего дня. Его секретарша была уже на своем боевом посту и ровно в девять появилась в дверях с распорядком дел на сегодня…
Том, впрочем, и без ее напоминаний прекрасно помнил, что именно на сегодня у него назначена встреча с их клиентом из Франкфурта-на-Майне Марком Фришем. И этот факт отнюдь не способствовало повышению его настроения.
Герр Марк Фриш был человеком весьма неприятным. И ладно, если дело бы касалось только его внешнего вида – невысокий, лысый, с бугристым черепом и какими-то скошенными набок чертами лица, - что можно было еще как-то пережить, - в конце концов, Том имел с ним дела исключительно по работе и то не очень часто. Но этот господин еще и характером обладал под стать - гадким и на редкость несговорчивым. Когда он появлялся, встречаться с ним директорат поручал именно Томасу. Лишь ему неведомым образом удавалось получить от «любимого» клиента согласие практически на все свои действия.
Том вздохнул. До встречи с Фришем оставалось еще два часа, значит, у него сейчас есть время на то, чтобы заняться другими, не менее, важными делами… Что Том и сделал…
Фриш явился точно в назначенное время. Переговоры они провели довольно быстро. Никаких возражений на предложения Томаса Фриш не высказал и со всем согласился. У него сегодня, в отличие от Каулитца, было просто замечательное настроение, и он даже пригласил Тома пообедать.
Тот, удивленный таким поворотом дел, тем не менее, согласился.
Фриш сказал, что у него заказан столик в ресторане отеля «Atlantic Kempinski».
Ресторан этот Тому был знаком, он бывал там несколько раз, но ему не нравилось это место по причине строгого соблюдения всех правил этикета и чопорности персонала. Каулитц чувствовал себя там очень неуютно. Но раз пригласили…
…Вот и сейчас справа от его тарелки лежала целая коллекция вилок, и Том в очередной раз пытался вспомнить, какая из них для чего предназначена. Подняв глаза на Фриша, расположившегося напротив, он понял, что тот пребывает даже в еще большем затруднении, чем сам Том. Об этом свидетельствовал растерянный взгляд, который Фриш медленно переводил с одной вилки на другую и обратно, его лицо ясно отражало муки по поводу того, каким столовым прибором ему следует воспользоваться в данный момент. Видимо, выбирая ресторан, господин Фриш не совсем четко представлял себе, с чем именно там ему придется столкнуться…
На терзания клиентов с каким-то садистским спокойствием и откровенным превосходством во взгляде, свысока - в прямом и переносном смыслах - взирал официант, который с его ростом вполне бы мог сделать успешную карьеру в баскетболе, однако он по каким-то одному ему известным причинам предпочел работать в ресторане…
Обед проходил весьма скучно. В принципе все, что касалось нового контракта, они с Томом обсудили еще в офисе, и теперь герр Фриш, крупный текстильный промышленник, вдруг завел разговор о своем хобби. Хобби оказалось неожиданным: Фриш разводил индюшек, коих у него оказалась целая ферма в пригороде Франкфурта.
Том попытался вспомнить, что он знает об индюшках, чтобы хоть как-то поддержать разговор. Набралось немного. Том знал лишь то, что это настолько глупые птицы, что их приходится учить есть и пить, слышал он и том, что индюшки могут взбеситься ни с того ни с сего и накинуться друг на друга… Этим его познания об индюшках и ограничивались. Однако и эти скудные знания Тому случая продемонстрировать не представилось, потому что герр Фриш, практически захлебывающийся от восторга, слово ему не давал вставить. Все участие в разговоре Тома свелось к кивкам головой в знак того, что он внимательно слушает собеседника.
Как можно было питать нежные чувства к подобным существам, Тому было непонятно, эта любовь Фриша к индюшкам представлялась ему необъяснимой с рациональной точки зрения.
Тому порядком поднадоело слушать рассказ Фриша. Он просто ждал, когда закончится обед и заодно и монолог об индюшках.
От скуки Том начал украдкой смотреть по сторонам, разглядывая немногочисленных в это время посетителей ресторана.
Его внимание неожиданно привлекли трое новых посетителей, которые не торопясь шли к незанятому столику, расположенному неподалеку от Тома с герром Фришем.
«Странная какая компания», - подумал Том, потому что в состав троицы входил высокий, довольно крупной комплекции рыжий парень, стройная молодая девушка в строгом деловом костюме с элегантной прической и существо, с определением пола которого у Тома неожиданно возникли затруднения.
Герр Фриш продолжал свой нескончаемый рассказ об индюшках, а Том пытался решить загадку, парень или девушка сидит сейчас в трех метрах от него. Подобные размышления оказались для Тома интересней индюшачьей темы. На первый взгляд, это тоже была вроде бы девушка – на эту мысль наводила прическа – черные прямые волосы до плеч - и косметика на лице – довольно сильно подведенные глаза - их хорошо видел Том со своего места - и неяркий блеск на губах.
Вот только несколько смущал рост и сам силуэт фигуры этой «девушки», характерные скорее, для парня.
Пребывая в раздумьях по поводу пола андрогинной личности напротив, Том не сразу понял, что герр Фриш обращается к нему с вопросом. Не вслушиваясь, он просто подтвердил что-то и снова начал смотреть на… человека напротив. Внезапно человек этот поднял на него глаза, и их взгляды встретились. Том поспешил перевести взгляд в сторону, потому что почувствовал, как щекам и ушам становится жарко.
Андрогин отвел взгляд как ни в чем не бывало и продолжил мирно ждать свой заказ, который вскоре принес официант. Том и не хотел, но заметил, что обед этой троицы состоял из кофе и десерта в трех высоких стаканах.
Томас старался больше не смотреть на сидящих через два столика от него людей. Однако ничто не мешало ему вслушиваться в их голоса. Он ясно слышал негромкий женский голос и тихий смех, а вот второго женского голоса не различал. Говорил один мужчина – тот рыжий. Блин, кто же этот третий? Почему он отмалчивается?
Том и сам не понял, почему ему стало интересно вдруг наблюдать за незнакомым человеком в ресторане. Раньше он подобными вещами не занимался – воспитание не позволяло...
И тут Том услышал третий голос. Довольно низкий и хрипловатый. Неужели парень?
Том практически против своей воли снова посмотрел на столик, куда его взгляд влекло как магнитом. Черноволосый парень поднял в этот момент голову и посмотрел ему прямо в глаза. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга…
Том изо всех сил делал вид, что ничего особенного не происходит. Ему самому делалось смешно при мысли, что он взрослый, двадцативосьмилетний мужчина играет в гляделки. И, главное, с кем? Ладно бы, если с девушкой. Но нет, с парнем. Да, еще к тому же накрашенным…
Тому вдруг показалось, что обед слишком затянулся. Он подумал, что аппетит его клиента превосходит все его представления о том, сколько человек может съесть за одно посещение ресторана. Неделю, что ли, Фриш голодал…
За размышлениями Том пропустил момент, когда столик неподалеку опустел. Повернув голову, он увидел удаляющуюся по проходу между столиками троицу. Том не придумал ничего лучше, как тупо уставиться в спину загадочному брюнету. Тот, словно почувствовав, что в его спине пытаются прожечь дырку, и немалую, обернулся. Тома снова словно обожгло. Они опять смотрели друг другу в глаза. Серьезно, без улыбки. Потом парень развернулся и ушел вместе со своими спутниками.
-А ничего у него так задница, - вдруг ни с того ни с сего изрек герр Фриш, ненадолго теряя интерес к еде.
Том не поверил своим ушам:
-Простите?
-Я говорю, что у него ничего так задница, - как ни в чем не бывало повторил любитель индюшек.
-У кого? – от удивления Тому с трудом дались и эти несчастные два слова.
-У парня, на которого вы смотрели с тех самых пор, как он здесь появился, - спокойно пояснил герр Фриш.
Том лишился дара речи.
-Это был ваш знакомый?
-Я этих людей видел первый раз в жизни…
-Ну-ну, - как-то скептически произнес Фриш, возвращаясь к еде. – Бывает.
К чему именно относилась последняя фраза, Том так и не понял, а уточнить не посчитал возможным, ситуация и так была какой-то странной…
-Вы сегодня какой-то рассеянный, герр Каулитц, - заметил герр Фриш, когда они поднялись из-за стола, расплатившись по счету.
«Точно подмечено», - раздраженно подумал Том, направляясь к выходу.
Остаток дня прошел для Тома в ровном рабочем ритме. Дела вытеснили из его головы мысли о странном парне в ресторане. Томас совершенно неожиданно вспомнил о нем, когда сел за руль своего «Майбаха», собираясь ехать домой.
«Кто он, интересно? – подумал Том, выруливая со стоянки. – Только едва ли я узнаю ответ на этот вопрос».
***
Компания «Delta Finanzen», в которой он работал уже пять лет, была небольшой, но весьма авторитетной в области финансового консалтинга, и занимала одно из лидирующих мест в своем секторе в Гамбурге. Количество ее клиентов увеличивалось год от года, и почти половина их была из других городов Германии.
Том устроился в эту фирму сразу после окончания университета, успешно пройдя все ступени собеседования…
…Именно ради работы в «Delta Finanzen» он решился на переезд из Мюнхена обратно в свой родной город…
Прожив в Мюнхене без малого 8 лет, Томас так и не смог окончательно привыкнуть к этому городу. Мюнхен по-прежнему оставался для него чужим с его кислой капустой, пивом и баварским выговором местных жителей. И не важно, что его отец был родом отсюда – на Томе это не сказалось никак…
Нет, Том не задавался все эти годы целью обязательно вернуться обратно в Гамбург - он был готов мириться со всеми местными традициями и устоями ради Аликс и Торбена и дальше, но…
Так получилось, что выбор ему делать все же пришлось.
И он выбрал Гамбург.
Семейство Броков неожиданно, вопреки его ожиданиям, поддержало его решение, потому что как бы Торбен и Аликс ни любили его, они понимали, что не стоит его удерживать и отговаривать.
Единственным, что беспокоило Тома тогда при переезде, было то, что в Гамбурге у него никого нет – ни родственников, ни знакомых. В ответ на его сомнения Торбен возразил, что от Мюнхена до Гамбурга три часа полета, никто из них не живет на пособие по безработице, поэтому они смогут видеться так часто, как только захотят…
-…Ты хоть и намерен от меня избавиться, но, Том, даже не надейся, что я оставлю тебя в покое. Я ТЕБЯ НИКОГДА НЕ БРОШУ. Ты помнишь? – заявил Торбен довольно бодро при расставании, хотя на душе у него кошки скребли.
-Мне тебя будет очень не хватать, – а Том и не скрывал, что подавлен.
-Знаешь, Том, может, быть когда-нибудь я к тебе тоже туда перееду… - совершенно неожиданно вдруг выдал Торбен...
…С момента того разговора прошло пять лет, но Том мысленно почему-то часто возвращался к нему, особенно в последнее время...
Торбен никуда из его жизни за эти годы не исчез, они виделись очень часто. В выходные, праздники Том или сам летел в Мюнхен, или Торбен появлялся в Гамбурге.
…Аликс за все годы после возвращения Тома в родной город, была у него один раз, полтора года назад…
***
За эти пять лет Том ни разу не пожалел о своем решении переехать.
Работа оказалась действительно хорошей – интересной и перспективной… И хотя предложенная поначалу зарплата была небольшой, Каулитца это нисколько не смущало – доход, который он получал от капиталов, доставшихся ему в наследство от родителей, был большим и, главное, стабильным. С ростом его карьеры заработная плата тоже закономерно росла…
…Том с самого начала почувствовал себя на своем месте, хотя сначала отсутствие опыта сказывалось. Но так как ума и старания ему было не занимать, то дело быстро пошло на лад… Вдобавок ко всему он был спокойным, уравновешенным и неконфликтным человеком, умел прислушиваться к чужому мнению и адекватно относился к критике.
Не сходясь ни с кем близко, Томас умудрялся поддерживать одинаково ровные отношения со всеми, не наживая при этом себе злопыхателей и завистников.
Он не был болтлив и на работе был занят только работой.
Его сразу заметило и оценило начальство. За 5 лет он далеко продвинулся в своей карьере, не так давно получив назначение на пост руководителя одного из крупных отделов «Delta», и по праву мог собой гордиться. Однако и теперь, заняв высокий пост, Том не изменил себе, оставаясь корректным, выдержанным и спокойным.
С президентом компании господином Берндом Майером у него установились довольно теплые отношения. Оказалось, что Майер был в свое время знаком с отцом Тома, и поэтому с самого начала был расположен к молодому работнику.
Томас не подвел.
Майер все эти годы внимательно следил за стремительно развивающейся карьерой Каулитца и в немалой степени способствовал его продвижению по служебной лестнице. Такие работники, как Томас, были на вес золота… Кроме того, Том был знаком с его дочерью Кирой, и этот факт его радовал не меньше...
***
24 июня Бернд Майер вдруг пригласил Томаса на деловой обед в ресторан отеля «Atlantic Kempinski» с целью обсудить какие-то важные дела.
Том почему-то не удивился подобному приглашению - это случалось и раньше, хоть и нечасто. Его неожиданно взволновало другое.
Когда Том услышал о предполагаемом месте обеда, у него екнуло сердце. Вспомнилось все сразу: черноволосый незнакомец, который так поразил его неделю назад и про которого он, если честно, успел забыть во всей этой суете, господин Фриш с его индюшками и неуместными замечаниями, вогнавшими тогда Томаса в состояние ступора…
Отказаться от приглашения у Томаса повода не было, да и не стал бы он этого делать в принципе… А вдруг ему повезет, и он снова увидит того парня?
Зачем Тому надо было его видеть, он и сам не знал, но отчего-то увидеть его снова очень хотелось…
…Во время обеда Том старался выглядеть непринужденно, и это у него неплохо получалось, но спокойствия в его душе не наблюдалось вовсе.
И дело было даже не в том, что втолковывал ему последние двадцать минут герр Майер. Тот рассказывал, что скоро одно место в совете директоров компании освободится по причине того, что герр Фукс, который его занимает в данный момент, через полтора месяца отправится на пенсию, и Майер хотел бы, чтобы это место занял Томас. И неважно, что ему нет еще и тридцати - он великолепный специалист и все в таком духе…
Томас же вместо того, чтобы радоваться столь удачному стечению обстоятельств, думал о том, что человека, которого он ждет, сам себе в этом полностью не отдавая отчета, нет до сих пор, хотя они здесь находятся уже больше получаса.
…Еще только войдя в зал и обведя взглядом обедающих, Том почувствовал разочарование, не увидев ЕГО. Пытаясь сам себя образумить, он твердил себе, что тогда их встреча была случайной, и нет никакой гарантии, что они могут увидеться вновь…
Но подобные увещевания не возымели на него должного действия, потому что он так и продолжал дергаться, как только в дверь в обеденный зал открывалась…
…Еще через десять минут, Том едва не подавился куском мяса, увидев, кто только что вошел в зал. Это был ОН - высокий черноволосый парень, снова одетый во все темное, и та же элегантная блондинка. Рыжий на этот раз компанию им не составлял. Они кивнули официанту и направились к тому же столику, что занимали и прошлый раз…
Том потерял нить разговора с Майером еще до того, как появился незнакомец, и теперь резко пришел в себя, услышав из его уст имя Киры. Он, извинившись, переспросил…
Майер, удивленно посмотрев на него, тем не менее, повторил:
-Я спрашиваю, как у вас дела с Кирой?
Том отчего-то не был готов ответить на этот вопрос.
-Все нормально, - только и смог сказать он. А что он мог еще выдать? Он и сам не знал, как у него дела с Кирой…
…Том с фройляйн Майер был знаком уже давно - впервые они встретились в Мюнхене почти десять лет тому назад… А их более-менее тесное общение длилось всего-то около года.
Он знал, что нравится Кире. Совершенно точно знал. Но вот того же о Кире сам сказать не мог.
Хотя у нее было все для того, чтобы нравится мужчинам: Кира была красива, умна, успешна и очень богата. Но Тома она не волновала. И это мешало Тому идти с ней на дальнейшее сближение, которого Кира, как он чувствовал, ждала от него…
…Следующий заданный ему Майером вопрос поверг его в шок:
-А вы не собираетесь начать жить вместе?
Том подумал, что он, похоже, успел пропустить что-то важное в своей жизни…
У него лично в голове ни разу даже мысли такой не возникало. Видимо, это Киру осенило, и она поспешила поделиться с отцом… Или господин Майер самостоятельно додумался до этого?
-Я думаю, нам еще рано об этом говорить… - промямлил Том.
-Это ваше с Кирой дело, Томас, - ответил Майер. А потом добавил:
-Но вы отличная пара с моей дочерью.
Том и сам это прекрасно понимал, но это тоже делу никак не помогало…
Потом его мысли снова вернулись к недавно пришедшим сюда людям…
Он снова скосил глаза на их столик.
Том подумал, что эта пара парой не выглядела. С его места было прекрасно видно, что они абсолютно спокойно смотрят друг на друга и скорее напоминают друзей, чем возлюбленных.
Этот факт, правда, ничем не подтвержденный, его совершено неожиданно обрадовал…
…Они с Майером покинули ресторан раньше этой парочки. Те так и остались со своим кофе и тарелками с каким-то салатом, как не преминул заметить Том…
…Остаток дня и весь вечер Том думал не о том, что сказал ему Майер о работе или Кире, хотя это все касалось его в первую очередь, а об этом необычном парне…
Том понял, что хочет увидеть его еще раз.
***
На следующий день Каулитц не придумал ничего лучше, как пригласить своего приятеля по работе - единственного человека из всего штата компании, с которым он общался изредка вне стен офиса – Густава Кренца, клерка из соседнего отдела, - выпить с ним кофе все в том же ресторане отеля «Atlantic Kempinski»…
Густав приглашению удивился и в свою очередь предложил выпить кофе в месте попроще, но Том настоял. Кренц ломаться больше не стал и без промедления отправился с Томом…
Какова же была радость Тома, когда сегодня он увидел за уже знакомым столиком знакомую же парочку. Рыжего не было снова. Парочка что-то негромко и, тем не менее, довольно живо обсуждала, смотря в какие-то бумаги и передавая их друг другу.
…Вдруг парень оторвался от изучения бумаг и, подняв голову, посмотрел Тому прямо в глаза. Том оторопел, но глаз не отвел. Ему показалось, или парень ему как-то криво улыбнулся? Наверное, показалось, потому что через секунду он уже не смотрел на Тома, а что-то тихо говорил своей приятельнице.
Том привел Густава за столик, который уже вполне справедливо мог считать своим…
На следующий день ситуация повторилась в точности: Густав, ресторан, кофе, приход того парня снова в компании блондинки...
И на третий день тоже…
…На четвертый день Густав начал роптать, говоря, что кофе в этом ресторане разорит его, но Том не стал его слушать.
Однако Кренц все никак не унимался:
-Том, ну скажи, какого черта мы теперь пьем кофе только здесь? Все кофейни в радиусе километра от офиса закрылись?
Том отпил кофе:
-Мне тут нравится.
-Мне тут тоже нравится, - ворчливо ответил Густав. – Но в Гамбурге полно и других мест, ничуть не хуже этого и значительно дешевле. И потом тут такие официанты…
-Про официантов можешь больше ничего не добавлять.
-Ты сюда с какой-то определенной целью, что ли, ходишь? - неожиданно предположил Густав, начав оглядываться по сторонам.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |