После ужина, Том принял душ в их с Торбеном комнате и улегся в свою новую кровать.
Уже засыпая, он подумал о том, что, все оказалось пока не так уж и страшно … Он уснул быстро, вымотанный дорогой и переживаниями, не заметив, как внимательно смотрит на него в темноте Торбен.
***
Дни теплого августа сменяли один другой.
Том действительно неожиданно быстро привык к новому жилищу. Он так же быстро проникся симпатией и к Аликс - она с самого начала попросила называть ее именно так. Она была неизменно внимательна, терпелива и добра по отношению к нему. Не навязывая своего общества, она, тем не менее, всегда было где-то поблизости. Не лезла к нему в душу, но с самого начала четко дала понять, что Том может обратиться к ней с любой просьбой в любое время. Фройляйн Брок окружила его ненавязчивой заботой, и Том не чувствовал себя одиноким и несчастным.
Слуги приняли его сразу и разве что в рот ему не смотрели, пытаясь предугадать любое его желание и тут же постараться его выполнить. В родительском доме такого никогда не было – Джейн относилась к нему снисходительно и прохладно, немного оттаяв только после гибели его родителей, когда на ее плечи на недолгое время легла забота о нем…
Аликс же шла ему навстречу во всем.
Она сама предложила Томасу полностью обновить его гардероб. Том был несколько удивлен этим порывом – его, в принципе, и прежний гардероб устраивал, но он согласился, потому что Аликс пообещала купить ему все, что понравится.
В дальнейшем она поняла, что несколько погорячилась, предоставив Тому полную свободу выбора, но Том об этом никогда не узнал.
Торбен от походов по магазинам уклонился, и они вдвоем посетили несколько магазинов одежды. Аликс действительно безропотно купила в них все, что Том себе выбрал.
Эта рэперская одежда необъятных размеров, о которой его собственная мать даже слышать не хотела, не вызвала никаких возражений с ее стороны. Вообще никаких. «Хочешь – носи», и это было все, что Аликс сказала Тому по поводу гигантских джинсов, необъятных толстовок и футболок. «Хотя бы обувь нормального размера выбрали», - попыталась успокоить себя Аликс. Но довольный вид Тома окупал все – таким радостным она его еще не видела.
Торбен, разглядывая в тот день обновки Тома, разложенные на его кровати в их общей спальне, сказал только, что, наверное, ему стоит высвободить под новые вещи Тома еще одну полку – учитывая, какого они размера, места для них в шкафу теперь явно маловато. Полку, впрочем, Торбен, действительно, освободил.
Когда в конце августа, незадолго до школы, встал вопрос, что делать с отросшими за лето волосами Тома, то он сам высказал робкое желание сделать дреды. Аликс стоически пережила и это. Том немало удивился ее спокойствию, с которым она восприняла известие о грядущей смене прически. Парень был уверен, что его собственная мать появления дред на его голове не допустила бы ни при каких условиях. Аликс же отнеслась к этому так, словно дреды - это в порядке вещей – самая что ни на есть обычная прическа.
Когда он вернулся из салона, Аликс с улыбкой сказала, что ему идет. Торбен тоже пораженным не выглядел. И если бы не квадратные глаза кухарки, горничной и шофера Ганса, которыми они смотрели на Тома первые дни, то он бы пришел к заключению, что смена его прически прошла как-то слишком буднично, без потрясений – даже неинтересно как-то.
Внешние изменение не повлекли, однако, за собой изменений внутренних – в этом мальчик остался себе верен. Те же книги, те же познавательные передачи по ТВ…
Аликс, видя такое рвение, записала его в ближайшую библиотеку и предоставила в полное распоряжение свою собственную. Подключила она и еще несколько познавательных кабельных каналов – специально для него.
Открытая и доступная, Аликс Брок, тем не менее, оставалась для Тома загадкой.
Он был по-настоящему поражен, когда узнал, что Аликс, оказывается, очень религиозна. Он ни разу не слышал от нее ни пламенных проповедей и нравоучений, ни религиозных воззваний ни в свой адрес, ни в адрес Торбена. Он с Библией-то в руках ее видел один-единственный раз. По воскресениям она посещала местную лютеранскую церковь, чаще всего в компании прислуги – Торбен крайне редко составлял ей компанию. Том же вообще туда не ходил – он был неверующим. Аликс об этом знала и никаких попыток что-либо изменить не делала…
***
…Глядя на дорогу, Том думал о том, что он очень благодарен судьбе, которая подарила ему эту необыкновенную женщину. Женщину, которая смогла заменить ему мать…
А теперь ее нет… За всеми волнениями и переживаниями, связанными с исчезновением и поисками Билла, смерть и похороны Аликс прошли для него фоном собственных неразрешимых проблем. Поглощенный своими горестями, он с трудом мог сосредоточиться на происходящем тогда, две недели назад.
…Том взглянул на навигатор - скоро они подъедут к Берну, надо будет где-то сделать остановку и пообедать.
Каулитц довольно неплохо знал Берн, потому что бывал там прежде не раз, и помнил, что почти в самом центре города есть тихий, уютный ресторанчик с хорошей кухней. Там они и поедят.
Билл, словно почувствовав, что скоро привал, проснулся, но не спешил открыть глаза. Он чуть улыбнулся, чувствуя себя гораздо лучше. Однако почти сразу улыбка сползла с его лица, стоило ему только вспомнить про злополучный ВИЧ.
Да, единственный человек, который был ему жизненно необходим и по которому он так отчаянно скучал все это время вынужденной разлуки, которую, впрочем, сам и организовал, находился рядом. Но вот только теперь существовало одно большое «но», просто огромное… И это «но» могло все разрушить.
Билл изо всех сил старался гнать от себя мысли о ВИЧ, предпочитая сосредоточиться на настоящем моменте. А именно сейчас все было совсем даже неплохо.
Глаза он все-таки открыл.
-Как ты? – Том, заметив, что он проснулся, мельком посмотрел на Билла с мягкой улыбкой.
Смотреть на него, сколько хотелось, он не мог, потому что движение уже на подъезде к Берну было довольно оживленное, и Том ни на секунду не мог отвлечься от дороги. Поэтому он лишь мог позволить себе боковым зрением любоваться, как Билл потягивается, разминая затекшие ото сна мышцы.
-Лучше чем до этого было, однозначно, - проговорил он, прикрывая рукой зевающий рот. Потом рука опустилась на живот. – Только есть хочется.
-Это хорошо, что есть хочется. Я знаю здесь один ресторанчик, скоро мы до него доедем Там и пообедаем, а то и у меня живот уже сводит от голода.
-А ты как? – Билл внимательно посмотрел на него. Он еще в Гадмене отметил про себя, что внешность Тома за полтора месяца, пока они не виделись, тоже претерпела изменения и не в лучшую сторону: он похудел и осунулся. Сейчас же Каулитц выглядел еще и замученным, хоть и бодрился.
– Ты неважно выглядишь, - осторожно добавил он. – Сильно устал?
-Устал, - Том ответил, пожав плечами, – он прекрасно понимал, что отрицать очевидное бессмысленно. – Но сейчас мы передохнем, и мне, поверь, станет легче. Во всяком случае, я на это надеюсь.
-Том, а давай я поведу машину после Берна, - Билл довольно робко озвучил мысль, которая внезапно пришла ему в голову. Закусив изнутри губу, он ждал ответа.
Ответ, надо сказать вполне предсказуемый, последовал незамедлительно и прозвучал довольно резко:
-И не мечтай даже! Чтобы я пустил тебя за руль своей машины, после того, во что ты тогда превратил свою несчастную «Ауди»…, - Том решил, что лучше сразу и на корню пресечь попытки покуситься на его «Майбах». Билл должен понять, что за руль этой машины не сядет ни при каких условиях.
-Да брось ты, Том, я же нормально вожу, - голос Билла окреп, - он в свою очередь, сдаваться тоже не собирался. – Я не был виноват в той аварии. Почти…
-Последнее замечание кардинально меняет дело, друг мой… Билл, запомни, твоя участь - быть пассажиром в этой машине и только, - Том не собирался развивать дискуссию.
Билл был противоположного мнения и решил подойти к проблеме с другой стороны:
-Сколько ты уже за рулем, Том? Четыре? Пять часов?
-Пять.
-Пять часов… И это только за сегодня. А было еще вчера. Том, тебе нужен отдых, - подвел он итог.
-Билл, пойми, я не могу пустить тебя за руль своей машины. Это добром не кончится для всех, и для моего «Майбаха» в том числе.
Билл прикинул, что лучше пока временно сдать назад, а то Том начнет злиться всерьез, а этого ему хотелось в последнюю очередь – нервы у них обоих были на пределе.
-Ну, ладно, как скажешь. Но если ты ненароком уснешь, и по твоей вине с нами что-нибудь случится нехорошее, не говори потом, что я не предлагал свою помощь, - проговорил он с нотками обиды в голосе, отворачиваясь к окну.
Том промолчал в ответ, показывая всем своим видом, что разговор на эту тему он продолжать не намерен.
Билл же решил, что обработку Тома он продолжит после обеда. Для их обоюдного блага.
***
..Милейший ресторан, уютная обстановка, располагающая к отдыху... Тихая музыка, вкусная еда. Парни уминали ее за обе щеки, изредка перебрасываясь незначительными замечаниями… Оба тем не менее понимали, что долго они задерживаться здесь не могут – времени на длительный перерыв у них нет – надо ехать дальше.
Том занял водительское место с таким видом, что Биллу осталось только снова безропотно расположиться на месте пассажира – он почувствовал, что начни он сейчас настаивать на своем – случится скандал...
Машина двинулась.
Трюмпера снова начало клонить в сон, чему очень способствовали теплый салон и его сытый желудок. Том был рад, что Билл хорошо поел и теперь собирается спать - надо восстанавливать силы, они им еще ой как пригодятся. О том, что ему самому тоже не мешает отдохнуть, он старался не думать. Хотя он полностью отдавал себе отчет, что держится на адреналине.
Том заставил себя сосредоточиться на дороге…
…Он резко пришел в себя, лишь когда услышал, как надрывно сигналит ему проносящаяся мимо машина. Каулитц резко повернул руль вправо, потому что, забывшись, практически выехал на встречную полосу. «Совсем сдурел, - начал ругать он себя. – Чуть не угробились. Хорошо машин мало»
От резкого толчка проснулся Билл. Он, сонно моргая, посмотрел сначала на дорогу, потом на Тома.
-Что-то случилось? – обеспокоенно спросил он, пытаясь понять, что его разбудило.
-Нет, все в порядке, не волнуйся, - Том попытался сделать вид, что все под контролем и ничего не произошло.
-Мы чуть куда-то не врезались, да? – сон моментально слетел с Билла, и теперь он встревоженно смотрел на Тома.
Том только молча мельком взглянул на него.
-Том, ты плохо выглядишь, - осторожно продолжил Билл, не сводя с него глаз.
- Том…, - последовала короткая пауза.– Давай я поведу, а?
Том хранил гробовое молчание.
-Том, я нормально вожу, и трасса хорошая… Том, ты устал, тебе надо отдохнуть, хоть немного, - чем дальше говорил Билл, тем все более настойчивой становилась его речь. Если они хотят добраться до Мюнхена живыми, Тому придется уступить ему во всех смыслах – включая водительское место.
Похоже, Том тоже начал это понимать, но соглашаться, тем не менее, не торопился:
-Билл, до Мюнхена уже не так много осталось, а ты устал.
По ноткам сомнения, которые Билл различил в голосе Тома, он понял, что тот близок к капитуляции.
-Том, я справлюсь с управлением.
Видя, что Каулитц, по-прежнему молча, смотрит на дорогу, продолжил:
-И с навигатором разберусь. Уж два часа за рулем я как-нибудь выдержу.
Билл не сводил с него глаз, в глубине которых плескалось волнение и беспокойство.
И Том сдался. Бог с ним, пусть ведет. Ездил же Билл как-то по Гамбургу. Если попытаться забыть, что он превратил свою красавицу «Ауди» в груду утильсырья…
Дорога сухая, машин мало, может, потихоньку и доедут.
-Ладно, только учти…, - начал было он.
-Том, все будет в порядке, - Билл старался говорить спокойно и серьезно.
-Через два километра заправка, там и пересядем, - Том вздохнул - сил на споры не осталось. Их вообще почти ни на что не осталось.
-Вот и замечательно, - Билл старался говорить как можно сдержаннее и мягче…
***
На заправке из машины вышли оба. Билл с каким-то внутренним трепетом уселся за руль «Майбаха». Сжав его, парень неожиданно почувствовал какую-то детскую радость. В открытое до половины окно он ехидненько проворковал Тому:
-А не утроиться ли тебе на заднем сидении, дорогой? Там так удобно...
Том шутки не оценил.
-Еще слово, дорогой, - с ударением на последнем слове произнес он, - и ты вообще пешком до Мюнхена отправишься.
Билл в примиряющем жесте поднял руки с руля вверх.
-Что-то как-то неважно у тебя с юмором. Ладно-ладно. Молчу, а то ты и, правда, возьмешь и бросишь меня здесь одного горемычного, - горестно вздохнул он.
Том хмыкнул и уселся на место пассажира. Вот артист! Дорвался до руля и ожил. Ну и пусть радуется - лишь бы не было у него в глазах беспросветной тоски.
Как только его голова коснулась подголовника, Том понял, что просто проваливается в сон. Но он должен был напоследок еще раз предупредить этого не слишком удачливого в прошлом водителя:
-Билл, если не дай Бог, ты что-нибудь сотворишь с машиной..,, И с нами…,- сил хватило только на это.
-Да понял я все, понял, - Билл с улыбкой смотрел на него.- Отдыхай. Все нормально будет.
-И не гони, езжай потихоньку.
-Том, вот ты когда успел стать таким занудой? Я очень медленно буду ехать, - эти слова являлись почти откровенным лукавством и сказаны были Тому с одной целью – успокоить его. «Как же… Потихоньку… Держи карман шире… Попасть за руль такой тачки и ехать на скорости 30 миль в час…Я что, дурак?!» - коварно улыбаясь своим мыслям, подумал Билл. Но Том, к счастью, улыбки этой уже не видел – он уснул.
Трюмпер вырулил на трассу. До Мюнхена оставалось немногим более трехсот километров.
-Ты опаздываешь и заставляешь себя ждать, - красавица не стала тратить время на реверансы и сразу пошла в наступление.
-И тебе доброе утро, - тон Билла был очень холоден, хотя на самом деле его нервы звенели натянутыми струнами. Но внешне он выглядел спокойно - его же соперница демонстрировала явные признаки закипающей ярости.Раздражение, казалось, осязаемыми волнами исходило от Киры, что Биллу, было, несомненно, на руку – соперница бесится, и это хорошо.
- Я-то как раз вовремя приехал, а вот твои часы, я думаю, спешат. Им в ремонт не пора? - уголки губ чуть приподнялись вверх в подобии улыбки.
Кира взяла себя в руки и теперь ледяным взором рассматривала его в упор.
-Так что ты хотела? – произнес по-деловому Билл, переходя сразу в наступление - от улыбки не осталось и следа. – У меня мало времени.
-Хотела поговорить с тобой и убедить оставить Тома в покое.
Что ж… Это не новость – именно этого он и ждал.
-Даже так? Я не ослышался? – левая бровь, тем не менее, поползла вверх, голос зазвучал саркастически. – В покое, ты сказала? Это тебе иными словами, что ли?
Кира смотрела на него прищуренными злыми глазами, однако молчала.
Тогда он, довольный в душе ее реакцией, продолжил:
-А где ты раньше была, пока мы с Томом не были знакомы? Его жена умерла три года назад. У тебя было полно времени, чтобы обратить на себя его внимание, тем более он тебя и раньше знал. Тебе времени не хватило? - эти фразы Билл произносил каким-то замогильным голосом, с удовлетворением отмечая, что лицо барышни начало менять цвет: смертельная бледность постепенно переходила в ярко-розовый оттенок по мере того, как он выдавал свои тирады.
И это его очень раззадорило.
Вообще, злорадство не было свойственно Биллу, и ему было непривычно ощущать, как это чувство наполняет до краев его душу. Но он видел, что слова его своей цели достигают, а этого ему и было надо:
-Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что я для него значу.
-У вас все равно ничего серьезного быть с ним не может…, - выдавила из себя фройляйн Майер, начав возвращаться к своему обычному - природному - цвету лица.
«Как-то не густо у нее с аргументацией», - подумал Билл.
-Если этой фразой ты собиралась сразить меня наповал, то я скажу тебе, Кира, что меня не трогают подобные штампы. Если это все, ради чего ты меня сюда вытащила, то скажу, что я зря потратил время и мне лучше уйти – у меня очень много дел, уж извини.
Он уже почти развернулся, чтобы идти. Но Кира до конца еще не высказалась.
-Стой, я не закончила, - выкрикнула она, заглушив на короткий момент шум моторов проезжающих мимо машин.
«Что ж она так орет, прямо как сирена? Хорошо людей нет вокруг. Не знаю, куда все подевались, но никто не слышит, и слава Богу»,- думал он, пока поворачивался к ней лицом.
-Ты и раньше уже вмешивался в чужую жизнь. Зиверс тоже бросил все ради тебя. И что?! Его жизнь рухнула! – Кира разве что руки не воздевала над головой, призывая небо в свидетели.
«Еще скажи, что это я на него тот рекламный щит сбросил, - раздраженно подумал Билл. – А вообще, она до ужаса банальна». Ему казалось, он наперед знает, что Кира станет ему говорить. Вот только руки ее с длинными ногтями в непосредственной близости от своего лица его беспокоили. «Если она мне в физиономию надумает вцепиться – будет х*рово – точно шрамы останутся».
- Теперь ты рушишь жизнь Томаса Каулитца, - Кира голосом трагической героини между тем продолжала обвинительную речь, сопровождая свои реплики активной жестикуляцией.
«Сколько пафоса! Сейчас еще руки начнет заламывать…», - отстраненно думал Билл, глядя на нее, отходя от нее на шаг на всякий случай.
-Он из-за тебя уволился с работы, он лишился привычного круга знакомых…
-Какого круга? Общества твоего отца и его престарелых приятелей? – Билл чувствовал, что терпению его приходит конец, и решил, что надо как-то сворачивать этот явно затянувшийся разговор.
«Ее бредни сильно смахивают на сцену из дешевой мелодрамы… Нам бы сюда еще парочку операторов с камерами - и слезливое кино для домохозяек готово. Они бы просто обрыдались…Может, продать кому сценарий?»
-Что ты ему можешь дать?! – похоже, это был главный вопрос, вопрос вопросов, припасенный Кирой как важнейший аргумент, призванный объяснить, почему парням не судьба быть вместе. Она произнесла его похоронным голосом и теперь выжидательно смотрела на «коварного разлучника», коим вполне справедливо, надо заметить, считала Билла Трюмпера.
Что ж, к чему-то подобному он и был готов с самого начала. «И это все, что она хотела мне сказать? Господи, одно и то же. Все эти брошенные жены и любовницы одинаковы в своих претензиях. Хоть бы подумали, что с ними не так, раз их бросают - нет, скорее других обвинять. Никакой самокритики».
Он все это уже когда- то проходил – с Зиверсом и его женой. Бывшей женой. Тогда были такие же шаблонные фразы, такой же яд в словах и такая же бессильная ярость. Вот только сейчас все гораздо серьезнее – для Билла серьезнее.
Тогда он не любил.
И то не отступился… А сейчас он тем более не отступит. Ни на шаг.
-Достаточно, раз он предпочел меня тебе и таким, как ты, - Билл спокойно и твердо проговорил эти слова – щадить неудачливую соперницу он не собирался.
-Ты не сделаешь его счастливым! Ты не станешь для него настоящей семьей! У вас никогда не будет детей! - Кира продолжала вести свою лобовую атаку, подобно русскому танку.
Билл презрительно, напоказ, фыркнул. «Похоже, в ход пошла тяжелая артеллерия. Ну, что ж, милочка… Ты сама напросилась», - пронеслась мысль.
-Не факт, что и ты могла бы родить их Тому, - выдал Билл, наблюдая за реакцией Киры. И после короткой паузы добавил:
- Аборт в пятнадцать лет обычно даром не проходит.
«Посмотрим, что ты на это ответишь. Ты не оставила мне выбора». Это был не его стиль – прямые оскорбления, но в какой-то момент ему стало казаться, что по-другому ее просто не заткнуть.
Кира, казалось, поперхнулась воздухом от удивления и возмущения. Она открыла было рот, явно намереваясь сказать что-то не менее оскорбительное в ответ. Но вдруг поняла, что едва ли впервые в жизни не знает, что именно говорить – слова на какой-то момент кончились. Но ее растерянность очень скоро прошла, и она с криком бросилась к Биллу.
-Ты… Ты …просто крашеное недоразумение! Если смыть с тебя косметику, смотреть будет не на что…
«Угу. Еще в волосы мне вцепись».
Билл перехватил ее руки и резко оттолкнул разъяренную девицу от себя.
-Можешь думать обо мне все, что угодно – мне все равно, - отчеканил он. - Том меня выбрал! А работа?... Он все равно не останется безработным – такие специалисты, как он, на дороге не валяются!…Мне пора, наш бесполезный разговор явно затянулся. Желаю не скучать, - с этими словами он развернулся и пошел было в направлении такси.
Вслед ему неслось:
-Ты еще пожалеешь.
Пожалеет? О чем? О том, что сказал Тому «да»? Что он, наконец, нужен кому-то по-настоящему и поэтому счастлив?..
Неожиданно ему стало жаль Киру.
Билл остановился, а потом обернулся назад. Майер так и стояла на том же месте, где и раньше, но смотрела не ему вслед, а на реку. Ветер развевал ее волосы. Вот только плечи у нее были опущены и подрагивали - девушка плакала. Билл, точно еще не зная, зачем он это делает, двинулся обратно.
-Кира, - негромко позвал он, но она его услышала.
-Что еще тебе надо?! – она так и не повернулась к нему. Значит, точно плакала.
-Ты… извини, что я так с тобой разговаривал, - Билл говорил и сам не верил тому, что произносят его губы. – Я ничего не имею против тебя лично… Но…. – как же ей сказать? – Нам с Томом хорошо вместе. Не злись на нас… А ты… Ты еще найдешь свое счастье…
Вот теперь точно все...
Билл, не дожидаясь, пока она что-то ответит – он вообще не был уверен, что Кира ему что-нибудь ответит, - пошел к заждавшемуся его такси. Он не видел, как она повернулась и теперь смотрит ему вслед, утирая слезы. Злости на ее заплаканном лице не было…
Больше они никогда не виделись – этот разговор оказался для них первым и последним. И если Кира случайно и пересекалась потом с Томом, Билл об этом так и не узнал - Том об этом позаботился....
…Сам о том не подозревая, Вильгельм Трюмпер оказался провидцем.
Через два года Кира Майер выйдет замуж за бывшего гонщика по имени Конрад Овербек. Он был вынужден покинуть обожаемый им автоспорт после того, как попал в крупную аварию на соревнованиях, в результате которой лишился правого глаза и правой руки. Только его золотое сердце никуда не делось – он как был наидобрейшим человеком, так им и остался. Его отзывчивость, спокойный ум и рассудительность с лихвой компенсировали его внешние увечья. Кира познакомилась с ним случайно, но ей не потребовалось много времени на то, чтобы понять, что она хочет провести именно с этим человеком остаток своей жизни. Отец не посмел сказать ни слова против. И они с Конрадом действительно были впоследствии очень счастливы, хотя Кира так и не смогла подарить мужу детей.
…Билл чувствовал, что эта встреча его вымотала сильнее, чем он мог предположить, хотя и заняла только неполных пятнадцать минут.
Что за день сегодня дурной? И это еще только утро. Проколотый сосок болел, в голове словно молоток отбойный стучал…
…Всего два квартала оставалось до его магазина, когда у него в сумке завибрировал телефон. Незнакомый номер. Кто это еще?
И замер, услышав женский голос – такой знакомый и одновременно чужой. Мать…
… Проспал Том в общей сложности всего два часа, но отдохнуть он смог и поэтому сейчас чувствовал себя бодрее. Открыв глаза, он осмотрелся по сторонам. Все так же легко летящая машина, ровно работающий мотор…Вроде, все в порядке: «Майбах» цел, и они как будто живы... Билл, правда, какой-то задумчивый…
Трюмпер, заметив, что Томас проснулся, вынырнул из своих воспоминаний и подумал, что ему сейчас снова начнут делать замечания в дело и не в дело. Теперь уже не верилось - два часа спокойной быстрой езды без нервотрепки за рулем шикарного авто – когда еще такое повторится?
Хотя он был рад, что Том прервал его невеселые размышления.
…Билл смог почти искренне улыбнуться Тому, произнося:
-Ну, как, лучше тебе?
-Да, я, кажется, пришел в себя немного. Смотрю, ангелы еще не кружат вокруг нас стаями…, - с улыбкой, чтобы позлить Билла, прокуковал Том, потягиваясь. Потом он добрался до бутылки с водой, напился и снова бросил ее на заднее сидение.
-Ты, конечно, хотел съязвить, милый, - смешно наморщив нос, выдал Билл, мельком взглянув на него. - Но, как видишь, все не просто в порядке, а замечательно. Знаешь, твоя машина – это какое-то чудо, - восхищенно вздохнув, проговорил Билл.
-Знаю, - Том продолжал улыбаться, прикидывая, когда он сможет согнать любимого с водительского места, которое тому явно пришлось по душе.
-Том, я тоже такую хочу, - это заявление горе-водителя почему-то нисколько не удивило его. Тот же тем временем продолжил разглагольствовать:
– Только цвет несколько мрачноват, мне бы другой хотелось какой-нибудь. Повеселее. Ну, скажем…, - договорить ему не дали.
-Взять, к примеру, голубой – чем не веселый цвет…, - предложил Том с задумчивым видом, явно откровенно издеваясь.
-Очень смешно, - Билл снова скорчил гримаску в его сторону и надул губы. – Я вообще-то на полном серьезе говорю. Такая машина – это просто мечта.
Вздохнул.
-Так купи, раз хочется, - Том рассмеялся, сделав вид, что не понял намека.
-А я-то рассчитывал на подарок от любимого мужчины..., – разочарованно протянул Билл.
-Ну да, - закивал Том. - Сначала «Майбах», потом ты замок захочешь во Франции, потом орбитальную космическую станцию …
- Томас Каулитц, а я и не подозревал, что ты такой жмот, оказывается. Похоже, я сильно заблуждался на твой счет. Я к тебе со всей душой, а тебе жалко какие-то несчастные 300 тысяч евро на «Майбах» для любимого человека, - всем своим видом Билл показывал, как сильно он раскаивается в том, что так безоглядно доверился Тому. И как можно было так ошибаться!.. Для пущего эффекта даже головой покачал.
Том хрюкнул от смеха.
-Ты сам далеко не беден, друг мой. А я в данный момент безработный, так что закатай губу.
Билл тут тоже не выдержал и затрясся от негромкого смеха.
-Прекрати ржать, сейчас ведь завезешь нас куда-нибудь, - Том первым пришел в себя.
-Ты вот сейчас за кого больше опасаешься: за нас или свою железную подругу? – Билл весело взглянул на него.
-За людей, которые едут нам навстречу!...
Билл ткнул в кнопку «Пуск» стереосистемы, и по салону полилась музыка…
… Том едва заметно вздрогнул – воспоминания о той ночи, когда он гнал к Биллу - в неизвестность по большому счету - под сопровождение мелодичного транса, пронеслась у него перед глазами. Теперь неизвестность заключалась лишь в том, были ли они заражены или это какая-то дикая ошибка. И если бы Тома спросили, что для него лучше – разлука и неизвестность или их жуткая болезнь, то он бы ответил, что так, как сейчас лучше – по крайней мере, они снова вместе. А ВИЧ… Там посмотрим… Сейчас раскисать точно нельзя…
-Том, ты слушаешь транс! – воскликнул Билл, пораженно глядя на экран магнитолы. – И давно начал? Похоже, я много пропустил…
Том словно очнулся. Он как-то смущенно почесал нос и произнес:
-Это не мой диск – Торбен подкинул, когда мы с ним в Магдебург ездили.
Билл позволил себе улыбнуться в ответ на это объяснение.
-Твой братец, похоже, тот еще шутник…
…Так в смехе и шутках, от которых успели отвыкнуть оба, они въехали в пригород Мюнхена.
***
…Билл, разглядывая вечерний город, неожиданно подумал, что ему не слишком хочется сейчас оказаться в доме Броков, даже несмотря на свою усталость и желание вылезти, наконец, из машины..
Встречаться с Торбеном лицом к лицу он уже заранее побаивался. Они не были знакомы лично, но та первоначальная - резко негативная - реакция брата Тома на их отношения была ему известна, поэтому особых надежд на теплый прием со стороны Торбена он сейчас не питал. Даже с учетом того, что Том с Торбеном вроде как помирились. Хотя, что-то подсказывало Биллу, Торбен пошел на примирение с Томом вовсе не потому, что его мнение относительно однополых пар сильно изменилось. Но, видимо, их та ссора получилась все равно крупной – Том тогда сильно переживал, это было заметно, наверняка для Брока ситуация была схожа, - по словам Томаса, они никогда раньше не ругались. …Вот только о том, что именно тогда Торбен пытался втолковать Каулитцу, Билл мог только догадываться – Том не соизволил посвятить его в детали разговора…
Аликс же он вспоминал с теплотой. Она понравилась ему в свой первый и пока последний визит в этот дом – по крайней мере, она была дружелюбной и внимательной по отношению к Биллу и с ней легко было разговаривать. И потом, она оказалась едва ли не единственным человеком, открыто поддержавшим их с Томом отношения, несмотря на свои религиозные убеждения. Прислуга, правда, в тот его визит смотрела на него немного косо, но тогда Билла это интересовало в последнюю очередь. Но только сейчас другое дело.
Поддержка Аликс будет очень кстати среди враждебного окружения. Поэтому Билл поинтересовался у Тома:
-А как там поживает дорогая фройляйн Брок?
Том вздрогнул. Улыбка слетела с его лица, которое вмиг стало каменным.
-Что такое? – не понял Билл, теперь уже с тревогой глядя на него.
-Ты же ничего не знаешь…, - Том свел брови и после паузы выдал:
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |