- Аликс умерла. Две недели назад были похороны, - видно было, что ему с трудом дались эти слова.
-Боже, мне очень жаль, Том, - Билл неожиданно для себя сильно расстроился. - Она такая милая женщина. Была. И как Торбен пережил… это?
-С трудом, - Том вздохнул. - Он ее очень любил. Он сам не свой был после ее смерти.
-Как это случилось? – Билл продолжал расспросы, не сводя глаз с дороги.
-Она дома потеряла сознание, скорая повезла ее в больницу, но не довезла - по дороге она умерла.
-Аликс болела? – Билл все-таки снова перевел взглад на Тома.
-Два месяца назад, когда мы последний раз виделись, она пожаловалась, что у нее начало побаливать сердце. Обещала пойти к доктору, - перевел дыхание. - … Вскрытие показало, что у нее случился обширный инфаркт, - Том почувствовал, как увлажняются глаза…
…При первой же возможности Том занял место за рулем, потому что Билл совершенно не знал Мюнхен, да и выглядел он теперь уставшим и каким-то поникшим, хотя и бодрился.
Они довольно быстро, несмотря на вечерние пробки, добрались до дома Аликс на Ратхохштрассе. Оставив машину у ворот, парни направились к дверям двухэтажного особняка.
***
Им открыла горничная Аликс Сюзанна. Теперь уже бывшая горничная.
Вместо приветствия, полагающегося в таких случаях, она застыла в дверях каменным изваянием и уставилась на них, словно парни, стоящие перед ней, являлись миражом или плодом ее воображения и сейчас вот-вот должны исчезнуть. Особенно долго она всматривалась в Билла, словно вспоминала, причем с большим трудом, кто перед ней.
Приветствие Тома вывело ее из ступора, и она, все никак не впуская их в дом, так же держа на пороге, объяснила свою странную реакцию.
-Торбен, уже не знаю, сколько раз звонил - спрашивал, нет ли каких-нибудь новостей от вас, Томас, - скороговоркой произносила Сюзанна, продолжая переводить взгляд с одного парня на другого. Она была явно очень взволнованна, раз позабыла обо всех правилах этикета. - Он никак не мог до вас дозвониться!..
«Я не накрашен. Не узнала и уставилась, как никогда раньше не видела», - пытался успокоить себя Билл, когда их все-таки провели в дом. Он и так нервничал, а тут еще рассматривают, словно он музейная диковина... Том незаметно пожал его руку, чувствуя его состояние и пытаясь ободрить.
-У меня телефон разрядился, а зарядное устройство я из дома не взял.
-Он чуть с ума не сошел, - продолжала вещать Сюзанна уже в гостиной, куда она их проводила, беспокойно глядя по очереди то на Тома, то на Билла. – Сказал, что если не будет новостей до вечера, то он обратится в полицию.
Тут в комнате материализовалась Магда, покинув на время свои кастрюли и сковородки, в которых, судя по приятным запахам, что-то готовилось, и бросилась обнимать Тома. К Биллу прикоснуться она не осмелилась, на что тот криво улыбнулся.
-А где сам Торбен? Его что - нет дома? – Том, закончив с объятьями, продолжил свои расспросы.
-Торбен в Берлине…
- Срочная командировка...
-Он там теперь себе, должно быть, места не находит...
-А что ж вы ниоткуда не могли ему позвонить? – наперебой сыпали словами служанки.
-Так я не помню его номер – телефон-то не включается, - Том пытался вставить свои ответные реплики.
-Томас, вы ему прямо сейчас позвоните, а то, вы ведь знаете Торбена - он там точно с ума сходит.
-Да, Сюзанна, так и сделаю. И приготовь, пожалуйста, нам мою комнату, хорошо?
-Конечно, - как-то многозначительно, как показалось Биллу, произнесла женщина и прежде, чем удалиться, еще одним долгим взглядом посмотрела на него.
-Я принесу вещи из машины, - сказал Трюмпер, чувствуя себя на редкость неуютно и до какой-то степени даже лишним в этом доме – все его дурные предчувствия оправдывались – и это даже притом, что Торбен отсутствовал.
Сюзанна, которая не успела еще подняться на второй этаж, всплеснула руками:
-Простите,… сейчас я скажу Гансу, и он принесет вещи, а вы располагайтесь пока, отдыхайте с дороги.
-Можете называть меня Билл.
Служанка смущенно кивнула, проходя мимо него куда-то вглубь дома:
-Будьте как дома, Билл…
…Эти слова ободрили Билла ровно до того момента, как Том пришел звать его к столу…
А пока он уселся на диван, прихватив с тумбы какой-то глянец об автомобилях. Раскрыв его на развороте, заложенном белым листом с прорезанным прямоугольником посередине, Билл принялся рассматривать картинки…
Ганс, действительно не замедлил появиться. Он довольно сухо поздоровался с Биллом. Потом прошел мимо него еще один раз, уже с сумками – его и Тома – и, как-то мрачно взглянув на Билла, отправился на второй этаж, куда до этого поднялась горничная…
Билл постарался убедить себя, что все в порядке и ничего особенного не происходит…
…Появившаяся минут через десять Сюзанна объявила, что комната готова. Трюмпер, отложив журнал, поднялся на второй этаж вслед за ней.
Спальня Тома в этом доме была довольно просторной и светлой. Палевые обои на стенах и ковролин того же оттенка контрастировали с темной современного дизайна мебелью, но комната была уютной, и Билл почувствовал себя в ней комфортно, особенно когда служанка наконец, покинула ее пределы.
Большая кровать посередине просто призывала вымотанного переживаниями и долгой дорогой Билла завалиться на нее, чтобы уснуть и ни о чем не думать… Он уже сделал шаг в направлении кровати с подобным намерением, забыв про ужин…
Но воплощению в жизнь этого его нехитрого желания помешал Том, закончивший свой телефонный разговор с Торбеном. Он поднялся сказать Биллу, что их ждут к столу…
…Его разговор с Торбеном не был длинным, они все быстро выяснили. Тому, правда, пришлось выслушать несколько нелестных определений в свой адрес, с которыми, надо сказать, он согласен не был, но Торбен на этот счет его мнения не спрашивал. Он просто утверждал, что Том не помнит об элементарных вещах, и его безалаберность практически довела Торбена до нервного срыва. Тем не менее, разорялся Торбен недолго и дальше уже довольно спокойно слушал рассказ Тома о Гадмене и об их с Биллом пути до Мюнхена. На вопрос брата, как Билл, Том сказал, что им об этом лучше поговорить позже. Торбен насторожился, почуяв неладное, но согласился отложить разговор на более позднее время, пообещав дождаться звонка Тома.
…Том не сказал ему самого главного, справедливо решив, что сейчас далеко не самый подходящий момент для подобного разговора. Он потом, поздно вечером, когда Билл уснет, перезвонит Торбену – он нуждался в его совете и ободрении. Но сейчас на первом месте был Билл, - впрочем, как и обычно, - который явно был не в своей тарелке, когда Том оставил его внизу одного...
-…Я не хочу с ними вместе есть, - безапелляционно заявил он Тому в ответ на его приглашение на ужин. – Я не могу сидеть за одним столом с людьми, которые на меня так подозрительно смотрят! У меня кусок в горло не полезет! За кого они меня принимают, а, Том? – возмущенно вопрошал он.
Том сделал попытку возразить:
-Билл, они нормально на тебя смотрят, просто они еще к тебе не привыкли.
-Нет, - Билл был категорически не согласен. - Они смотрят на меня с осуждением. Я давиться буду…
-Уймись, пожалуйста, - Том проявлял просто чудеса терпения, чему был сам немало удивлен – он был вымотан не меньше Билла. - Они знают, что мы вместе. Если Аликс ни слова против не сказала, и Торбен, в конце концов, смирился, то им-то что остается делать?!
С этими словами Томас увлек Билла вниз на кухню – ужинать. Если слова не помогают – надо действовать…
…Ужин был вкусный и обильный, но прошел почти в гробовой тишине – только столовые приборы постукивали о тарелки.
Выходя из-за стола, Каулитц объявил, что они весь день провели в пути, и завтра их снова ожидает длинная дорога, поэтому они с Биллом прямо сейчас пойдут спать.
Прислугу, несмотря на все уверения Тома, все же смущало присутствие Билла в этом доме и сам его внешний вид, это чувствовалось. Бледный, без макияжа, с которым они видели его раньше, одетый так, словно отовариваться ему пришлось в сэконд-хэнде, причем на последние деньги, похудевший, ставший как будто ниже ростом, без своей привычной уверенности, которая раньше чувствовалась в каждом его жесте и взгляде. Они с трудом его узнавали. Они и раньше не знали, как себя с ним держать, а сейчас и подавно…
И Билл это прекрасно чувствовал…
…Впрочем, пройдет совсем немного времени, и Магда с Сюзанной будут в нем души не чаять, но пока этот счастливый момент еще не настал…
Ганс вообще взирал на него стеклянным взором, и Билл был уверен, что старый шофер сплевывает ему вслед, стоит Биллу пройти мимо.
Именно об этом были его первые слова, когда они поднялись в спальню Тома.
Том сначала подумал, что ослышался или что-то не так понял, потом хохотал несколько минут под аккомпанемент возмущенного шипения Билла.
-У тебя, Билл, не в меру развита фантазия. Ты как до такого вообще додумался?! Плюет вслед…, - Том продолжал веселиться.
-Повторяю, они на меня здесь все косо смотрят, - Билл настойчиво выговаривал Тому свои обиды.
-Успокойся и иди в душ, Билл.
-Ты пойдешь после меня?
-Нет, в спальне Торбена тоже есть душ – я туда пойду.
***
…Билл уже принял душ и, наконец, улегся. Он чувствовал, что вот-вот провалится в сон, глаза закрывались, но ему очень хотелось дождаться Тома. Тот не заставил себя долго ждать. Выключив свет, он скользнул под одеяло, обнял Билла, который тут же прижался к нему как можно ближе.
«Как я выдержал без него столько времени? Сам не пойму», - думал Билл, вдыхая запах какого-то фруктового геля, который сейчас исходил от Тома.
-Как ты? – шепотом спросил Том.
-Нормально. Знаешь, мне нравится эта комната - похожа на твою спальню в Гамбурге, - тихий голос Билла в ответ был как музыка для ушей Тома.
-Так и есть. Я люблю эту комнату, и дома сделал такую же отделку, как здесь.
Билл только нашел в себе силы кивнуть.
-Спи, завтра опять тяжелый день, - с этими словами Том поцеловал его в лоб, теплее укутывая одеялом. Почти сразу до его слуха донеслось тихое, размеренное дыхание, которое свидетельствовало о том, что Билл уже спит.
…Полежав немного так, Том, как бы ему сейчас хорошо ни было, - а ему, действительно, было очень хорошо – лежать так, прижимая к себе любимого человека, - понял, что ему реально грозит опасность следом за ним провалиться в сон.
Но он помнил, что ему еще предстоит разговор с Торбеном. Важный и сложный разговор, на который еще надо как-то попытаться настроиться. Поэтому он очень осторожно, выпустил Билла из объятий и вылез из-под одеяла.
На Томе были надеты пижамные шелковые штаны, сейчас он прихватил со стула свою рубашку, потому что ему показалось, что в комнате довольно прохладно. Он подоткнул Биллу одеяло под бока, чтобы, не дай Бог, не замерз, и, очень тихо выйдя из спальни, спустился на первый этаж – в кабинет Аликс.
Судя по темноте и тишине, царившим в доме, все уже спали, что Тома очень обрадовало – свидетели разговора ему были не нужны. В кабинете он наощупь включил настольную лампу и сел за стол, за которым столько раз видел Аликс. Том на мгновение закрыл лицо ладонями, удерживая подкатившие к горлу рыдания. Судорожно задышал. Понимая, что плакать сейчас не время и не место, с трудом открыл глаза и потянулся за телефонной трубкой.
***
…Том сидел, откинув голову на спинку кресла и уставившись в потолок.
Он уже пять минут как закончил говорить с братом. Том понимал, что, рассказав Торбену все как есть об их с Биллом болезни, он перекладывает на его плечи какую-то часть своей боли, но ему стало легче. Он смог поговорить с кем-то, кроме Трюмпера, который не хотел ничего слушать и твердил одно и то же. С кем-то, кого любил и кому доверял как себе.
Что ж… Торбен лишь повторил Тому то, что тот и сам знал. Делать повторный анализ и ждать результатов. Не пороть горячку раньше времени… Потом будет видно. И если даже результат подтвердится, и это не станет концом света – надо просто будет сразу начинать терапию…
Том чувствовал по тону Торбена, по его прерывистому дыханию в трубке, что тот находится в состоянии глубокого шока и крайне взволнован услышанным, хотя и пытается показать, что держит себя в руках.
Главным для Тома было то, что Торбен ни словом не обвинил Билла. Ни в чем.
И еще. Под конец разговора Торбен повторил свою коронную фразу, которую сказал Тому в первый раз еще далеких четырнадцать лет назад:
-Я тебя никогда не брошу, Том. Ты забыл?
Том почувствовал, что одинокая слеза все-таки вырвалась наружу и медленно катится по щеке.
«Спасибо, что ты есть у меня».
***
Торбен…
Мальчик, которого он впервые увидел у себя в своем родном доме, когда собирался его покинуть, как казалось, навсегда.
Мальчик, который в тот день молчал как рыба и ни разу не улыбнулся.
Мальчик, который почти сразу стал для него надежной защитой от жестокости внешнего мира.
Мальчик, который, став взрослым, остался тем же, кем и был и в далекой юности. Другом, опорой, стеной.
Братом, которого у него никогда не было…
…Став взрослым, всегда, оказываясь в доме Аликс, Том попадал в плен воспоминаний, которые прокручивал и прокручивал в своей голове. Смерть родителей. Боль и шок. Аликс. И Торбен. Всегда Торбен.
А ведь, только-только переехав сюда, Том был уверен, что как раз с Торбеном ему навряд ли удастся поладить.
Это Аликс уже через месяц стала почти родной.
С Торбеном дела обстояли гораздо хуже и сложнее.
***
Торбен Брок начал идти на контакт уже на следующий день после того, как Том поселился в их доме.
Постепенно он все чаще начал заговаривать первым. Вот только Том, сам по себе застенчивый от природы, а сейчас, на фоне пережитого стресса, делающий все, чтобы уклониться от любого общения, не мог заставить себя с ним нормально общаться. Стоило Торбену что-то спросить у него, как Том тут же вспоминал его ледяное молчание и тот колючий взгляд, которым мальчик сверлил его тогда - в Гамбурге… Поэтому Каулитц отделывался обычно односложными ответами или короткими фразами в ответ.
Однако это если и смущало Торбена, то очень мало. Его разговорчивость возрастала день ото дня. Он говорил с Томом о чем угодно, и ему, казалось, вообще все равно, слушает тот его болтовню или нет. То, что Том отвечает ему через раз, а то и через два, тоже, казалось, заботило его несильно.
Была еще одна причина, по которой Том всеми доступными способами избегал общения с Торбеном: он стеснялся. Стеснялся своей непохожести на Торбена. Практически во всем.
Они довольно быстро поняли, что им нравится разная музыка: Том так и слушал свой рэп, Торбен же включал электронные дискотечные ритмы, которые Тома нервировали.
Они носили совершенно разную одежду: Торбен предпочитал джинсы, футболки своего размера, обычной расцветки и фасона. Среди обилия телевизионных каналов он выбирал музыкальные или спортивные. А книги? Торбен вообще, казалось, не читал книг.
Зато юный Брок любил гулять и весело проводить время в компании друзей. По вечерам его очень часто не было дома. Однако с таких прогулок он всегда возвращался не позже половины одиннадцатого вечера и, что не менее удивительно, всегда абсолютно трезвым. Вот только друзей он к себе домой не приводил…
…И еще эта непоколебимая, как казалось, уверенность Торбена в своей правоте… Во всем. Она сквозила в его поступках и словах. … И Том, чувствовал, что теряется от такого напора…
…Сам же он по-прежнему избегал общения со сверстниками. Том и теперь все время проводил за чтением книг и журналов, выискивая что-нибудь познавательное и интересное для себя. Гулять он практически не ходил, только если Аликс не просила его иногда составить ей компанию в походе в магазин, на какую-нибудь выставку или просто на прогулку, да и то он старался от этого уклониться, но так, чтобы она не обиделась. Аликс не обижалась, словно все чувствовала, и не настаивала. Тем больше она радовалась, когда Том иногда все же соглашался с ней куда-нибудь отправиться.
… Однажды в самом конце августа, Том по ее настоянию все-таки выбрался подышать свежим воздухом, причем в гордом одиночестве - Торбен не мог пойти с ним при всем желании – у него разболелся зуб и в данный момент времени он собирался на прием к стоматологу. Аликс собиралась его сопровождать, перед уходом и посоветовав Тому не сидеть дома в такую хорошую погоду. Том, подумав, что сейчас ему ничем заниматься дома не хочется, согласился.
... Мальчик успел отойти не так уж далеко от своего дома. Он внимательно разглядывал улицу Ратхохштрассе, на которой он теперь жил и по которой шел пешком едва ли не впервые – обычно их возил на машине Ганс - поэтому не обратил внимание, что сам стал объектом пристального интереса со стороны группы из пяти-шести подростков, явно старше его по возрасту, которые сидели прямо на земле под деревом неподалеку. Одного взгляда на них хватило бы, чтобы понять, что настроены они были отнюдь не дружелюбно. Парни неодобрительно рассматривали его широкие голубые джинсы и длинную, почти до колен, белую футболку.
Том заметил их, лишь когда они окружили его. Для него это стало неприятным сюрпризом, - и он начал внутренне готовиться к чему-то плохому. То, что все это добром не кончится, было ясно как день – одного взгляда на их мрачные физиономии было достаточно.
Для начала парни в довольно грубой форме поинтересовались, кто он вообще такой и откуда взялся, где живет и почему они его не знают. Том не был по натуре трусом, но сейчас чувствовал себя отвратительно в плотном кольце окруживших его незнакомых людей, которые без видимой на то причины, были очень злы на него. Он вообще был впервые в подобной ситуации.
Его привел в ступор именно тон, которым задавались вопросы. Страх снова ожил в его сердце. Он пытался что-то ответить им, но вместо связных слов выходил какой-то сип, который злил парней еще больше. Единственным словом, которое он произнес четко и которое они услышали, было имя Торбена Брока. Том приготовился к тому, что сейчас начнется драка, причем бить будут его. Он зажмурился.
…Однако никакого продолжения не последовало.
Томас открыл глаза, потому что почувствовал какое-то движение вокруг себя: парни начали разбегаться в разные стороны, лишь один из его потенциальных обидчиков продолжал стоять возле него, глядя как побитая собака, и что-то пытался ему втолковать. Том не сразу уловил, что тот старается ему объяснить, смысл сказанного вообще дошел до него много позже.
-Ты только ничего не говори ему, пацан, мы же не поняли сразу, что это ты - ЕГО брат. Не говори ничего ему, а? Тебя пальцем больше никто не тронет, только ничего не говори Броку, - с этими словами и этот парень развернулся и унесся прочь так быстро, что Том какое-то время стоял в ступоре и думал о том, что это такое сейчас было. Ни к каким определенным выводам он, впрочем, не пришел…
Похоже, именно имя Торбена произвело сей волшебный эффект. А что этот тип бормотал про то, что он брат Торбена? Бред какой-то. Том пожал плечами. Наверное, парень что-то напутал со страху. Да, дела… Том решил, что прогулку на этом лучше закончить, пока не случилось чего-нибудь еще – более непонятного…
…Естественно, Том не обмолвился дома ни словом об этой истории, посчитав ее нелепым недоразумением…
***
Время идти в школу неумолимо приближалось.
Одна лишь мысль об этом приводила Тома в смятение. Он всегда был лучшим учеником в классе в своей прежней школе, и не эта сторона учебы его беспокоила.
Новые одноклассники... Как они встретят его? В прежней школе у него не было друзей, потому что все считали его заумным ботаном, - не пытаясь при этом узнать ближе, - потому и сторонились. Том нисколько не стал общительнее и сейчас, скорее, наоборот – он еще больше замкнулся. Кстати, а где он будет учиться?
На этот вопрос Аликс спокойно ответила, что он пойдет в один класс с Торбеном - она уже об этом позаботилась, и Торбен, конечно же, поможет ему освоиться в новом коллективе. Том и так боялся думать, как он будет «осваиваться», а чем ему может помочь Торбен, вообще не представлял. Но выбирать ему и на этот раз не приходилось…
***
1 сентября не преминуло наступить. Аликс проводила Тома с Торбеном до машины, и Ганс отвез их в школу.
Новые одноклассники, узнав, что он живет в одном доме с Торбеном, выказали ему такое уважение, какого он ни при каких условиях не рассчитывал встретить - к нему отнеслись подчеркнуто дружелюбно и внимательно.
…Том не стал учиться хуже, чем учился раньше, поэтому учителя быстро оценили его ум и старание.
Но он не стремился сам идти на контакт и с этими одноклассниками, однако они все равно относились к нему приветливо. Никто не бросил в его сторону ни одного косого взгляда или обвинения в излишней ботаничности, как это не раз бывало с ним раньше. При этом он видел, что другим умникам за это же доставалось, причем, иногда сильно и не только на словах.
Встретил Том в школе и тех ребят, которые пытались его поколотить в тот памятный августовский день. Они все были на год, а то и на два старше, однако всегда здоровались с ним первыми, как-то заискивающе при этом улыбались и разве что не кланялись.
…Том довольно быстро догадался о причине своей неприкосновенности в новой школе – Торбен. Торбен взял его под свою защиту. Том уже не раз имел возможность убедиться в том, что Торбен пользуется неоспоримым авторитетом среди своих сверстников. Его мнение для всех и во всем было решающим.
…Вот только с чего бы такая забота?..
А забота, похоже, действительно была…
Торбен не сидел с ним за одной партой, но во время перемен обычно был где-то поблизости, не оставляя своим вниманием.
Сначала Тома это жутко раздражало, но его чувства Торбена не беспокоили. Тот вел себя, как считал нужным.
На больших переменах Брок вообще почти не отходил от Каулитца, и всем его многочисленным приятелям приходилось волей-неволей общаться и с Томом. Он пробовал уклониться от подобного времяпрепровождения, но Торбен хихикал в ответ на его робкие попытки побыть в одиночестве, говоря, что нефиг отсиживаться по углам.
Иногда, правда, Торбен отвязывался, и тогда Том чувствовал себя еще более неуютно, чем когда был в шумной компании. Рядом с Торбеном он чувствовал себя уверенее. В школе. Потому что дома они на неделе практически не общались, хотя продолжали жить в одной комнате.
Дома-то Торбен как раз и оставлял Тома в покое, считая, видимо, что опеки Аликс для него будет вполне достаточно. Он вообще немного времени проводил дома: за уроками Том его, можно сказать, не видел, потом Торбен уносился к друзьям, Тома с собой не звал, за что тот был ему искренне благодарен, появлялся поздно, ел и почти сразу ложился спать…
В выходные же Торбен обычно крутился неподалеку от Аликс. Аликс в нем души не чаяла, и он ее любил не меньше - это чувствовалось. Торбен всегда был с ней спокоен, весел и на удивление вежлив. Между ними никогда не возникало конфликтов и разногласий, даже мелких, - вещей обычных между подростками и взрослыми. Они вообще, казалось, жили душа в душу…
Наблюдая за Торбеном, Том приходил к выводу, что совсем его не понимает. И начал опасаться, что и не поймет. Его сосед по комнате казался загадочной личностью. Причем чем дальше, тем больше.
***
…За все время учебы в новой школе Том по собственной инициативе сошелся более-менее близко лишь с Клаусом Коппом, отличником из параллельного класса. Они часто виделись в школьной библиотеке, на этой почве и сблизились.
Клаус уже несколько раз заходил к Тому в гости, чем очень радовал Аликс, которую в душе беспокоила замкнутость Томаса.
Клаус ей понравился, и она старалась оказать ему максимум внимания. Каждый раз, когда он навещал Тома, она угощала мальчиков чаем с домашними пирожными и интересовалась делами Клауса в школе и дома.
Торбен только усмехался, сталкиваясь с Коппом у себя дома, но от глумливых высказываний вслух и шуток воздерживался. «Спелись», - только этим замечанием Торбен и ограничился.
…Клаус - невысокий блондин с волосами цвета соломы, обычно торчащими в разные стороны и огромных очках на носу - был забитым и издерганным по жизни существом. Одноклассники относились к нему с откровенным презрением, жестоко дразнили и подстраивали мелкие пакости, чему сами и радовались от души…
К Тому Клаус как-то очень быстро проникся доверием, видно, почувствовав в нем родственную душу. У него в гостях он оттаивал душой и чувствовал себя гораздо лучше, чем в родном доме, а от внимания Аликс просто млел.
В одном из приступов откровенности, который случился с ним в конце сентября, Копп, горестно качая головой, пожалел, что у него нет такого брата, как Торбен, который мог бы защитить от всех одним лишь своим словом, да и собственные родители любят его меньше, чем Аликс Тома.
Том от такого заявления опешил. Опять брат. О чем все они твердят? Похоже, его принимают за брата Торбена.
Клаус в тот день был в странном настроении. Он часто вздыхал и жаловался на родную сестру, которая была младше его на 10 лет и, по его словам, отбирала у него все внимание отца и матери. Потом внезапно меланхолия у Клауса отошла на задний план, и он начал восхищаться подвигами Торбена, которые обеспечили тому немеркнущую славу в школе.
Том навострил уши и с все возрастающим удивлением слушал, что рассказывает ему друг.
Если опустить бесчисленные восклицания и теперь уже восхищенные вздохи Клауса, то в сухом остатке поведанная Клаусом Коппом история выглядела так.
О Торбене в их районе шла странная слава. Его авторитет был огромен и, что самое интересное, неоспорим. Откуда и когда появился этот авторитет, сейчас никто точно сказать не мог. Но вот уже на протяжении довольно длительного времени не наблюдалось таких отчаянных людей, которые бы рискнули хоть как-то поколебать этот авторитет. Все началось довольно давно, но где-то с год тому назад или около того произошла одна мутная история, после которой сами собой исчезли и последние желающие это сделать.
Нашлись очевидцы, которые утверждали, что Торбен Брок в одной жестокой драке откусил кусок уха какому-то старшекласснику из их школы, который не давал прохода ученикам младших классов. (Том вздрогнув, представив себе подобную картину – и такой человек живет с ним не то что под одной крышей – а в одной комнате. А с виду такой воспитанный!).
Пока Том раздумывал над только что услышанными ужасами, Клаус перешел ко второй версии, согласно которой нашлись и такие свидетели, кто рассказывал, как Торбен проколол ногу вязальной спицей еще какому-то школьному отморозку, причем те, кто это говорил, клялись, что видели все собственными глазами. (У Тома непроизвольно открылся рот, а связных мыслей в голове не осталось вообще).
По словам Клауса, что было на самом деле, было покрыто туманом неизвестности, но факт оставался фактом - Торбена с тех пор еще больше зауважали и теперь явно побаивались…
***
…Том потом еще долго переваривал полученную от Клауса информацию, которая его крайне озадачила.
Образ Торбена как в качестве благородного защитника угнетенных учеников начальной школы, так и в роли злостного хулигана, одинаково не внушал доверия. Он теперь стал напоминать Тому какого-то несерьезного водевильного персонажа…
Торбен и с виду особенно крепким не выглядел. Да, его ледяной взгляд, который Том имел возможность несколько раз наблюдать – не в свой, к счастью, адрес - и абсолютная уверенность в себе могли остановить любого, в нем чувствовалась внутренняя сила… Но…
Скорее всего, это лишь нелепые слухи, решил Том, раздумывая над полученными известиями, - ведь подобные происшествия, случись они на самом деле, могли бы стать подсудными делами, а Торбен не был похож на человека, который побывал бы хоть раз в полиции или суде.
Том подорвался было с места спросить у Аликс об откушенном ухе, но почти сразу его посетила мысль, что это неудачная идея. Да и с вязальными спицами явно что-то не складывалось – Аликс сама говорила не так давно, что ни вязать, ни шить она не умеет, значит, вязальные спицы ей держать дома незачем… И прислугу за вязанием Том не видел ни разу… А где еще Торбен мог их взять? Специально купил?.. Торбен, покупающий спицы в магазине рукоделия… Бред какой-то…
И вообще, Аликс не может быть настолько наивна и слепа, чтобы не знать о том, что вытворяет ее племянник в школе. Она не кажется женщиной, оторванной от жизни, скорее наоборот…
Жизнь между тем потихоньку шла своим чередом…
***
Незаметно прошел сентябрь.
Ремонт в будущей комнате Томаса как-то сам собой затих еще в середине августа. Том не решался спрашивать о причинах его остановки и продолжал делить с Торбеном одну комнату на двоих.
Каулитц как-то незаметно привык к этому соседству, Торбена эта ситуация, казалось, вообще не тяготила, и жизнь их на общей территории продолжалась, не доставляя никому особых неудобств. Хотя намного ближе друг другу они не стали, и общение их по-прежнему сводилось к минимуму.
***
Их сближение началось довольно неожиданно.
Однажды, в самом начале октября, уже после уроков, Торбен сказал Тому, чтобы тот его не ждал, потому что у него сегодня снова начинаются занятия со школьным психологом - герром Шульцем Магазинером.
Том похолодел - вспомнил показавшиеся ему такими нереальными слухи про откушенное ухо и вязальные спицы – неужели одна из этих абсолютно бредовых историй правда – иначе с чего бы это Торбен посещает школьного психолога?
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 40 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |