-Том, ты уверен, что понял его правильно?
-Аликс, его трудно было не понять, - ответил Том.
-Я надеюсь, что со временем вы все выясните, - мягко сказала Аликс.
Внезапно Том озвучил мысль, которая только что пришла ему в голову:
-Аликс, я хотел бы приехать в Мюнхен на выходные. (Привет Даше от автора)))))
-Замечательно, Том, - обрадовалась Аликс. – Мы так давно не виделись.
-Да, ты права, - согласился Том.
Про истинную причину своего визита в Мюнхен он решил пока умолчать…
***
Том бывал в Мюнхене довольно часто. Он нисколько не скучал по городу, в котором прошла его юность, однако к людям, с которыми он прожил этот отрезок своей жизни, его тянуло по-прежнему. Аликс он любил нежно, как сын, она отвечала ему не меньшей любовью, которая горела ярко и ровно, продолжая согревать сердце Тома даже на расстоянии.
Торбен…
Ссору с ним Том переживал сильно, но он был уверен, что Торбен зашел слишком далеко, поэтому мириться первым не спешил, хотя раньше с Торбеном они никогда не ссорились.
Торбен нес тогда откровенную пургу, обвиняя Тома неизвестно в чем.
Да, Билл нравился ему, это было глупо отрицать.
Но вот в качестве кого он нравился Тому? Этот вопрос оставался для Тома без ответа, точнее, он вообще не задавался целью отвечать на него. Он знал только, что когда Билл рядом, ему хорошо и спокойно, а когда того нет, то ему… Кажется, это называется словом тошно.
И скоро они снова увидятся…
***
…В доме Броков Том сразу оказался в центре внимания.
Аликс и вся прислуга женского пола высыпала ему навстречу с объятьями и поцелуями. Улизнуть как можно быстрее из дома на Ратхохштрассе у него не получилось – пришлось остаться на ланч – его уход сразу после приезда мог быть попросту не понят. Когда с расспросами и чаем заодно было покончено, Том возвестил, что ему надо навестить одного своего друга.
-Клауса Коппа? – предположила Аликс.
Реакция Тома на столь простой вопрос ее удивила: он замялся и покраснел, ответив ей, что ему надо увидеться не Клаусом Коппом, с которым они изредка пересекались здесь, в Мюнхене.
Аликс как-то странно посмотрела на Тома своими глубокими темными глазами.
-Конечно, иди, - ответила она. – Ждать тебя к ужину?
Что он мог ответить, если и сам не знал, где и как он проведет этот вечер…
Поднявшись к себе в комнату, Том достал телефон и набрал номер Билла. Тот, хотя и не сразу, на звонок все же ответил.
Том как ни в чем не бывало узнал, как продвигаются дела Билла, чем он занят, и заодно так, как бы между прочим, выведал адрес, по которому располагался магазин, который, как не преминул заметить Билл в разговоре, похоже, никогда не откроется по причине перманентного ремонта…
Ну что ж, все ясно. Адрес у Тома теперь есть, а на месте он разберется, что к чему…
…Именно по этому адресу и поехал Каулитц, взяв во временное пользование одну из машин Аликс…
Припарковавшись, по его расчетам, в квартале от бутика Билла, Том вылез из автомобиля и пошел в нужном направлении.
Впереди, в нескольких десятках метров, на другой стороне улицы, он, наконец, увидел двухэтажное здание, фасад которого ремонтировался: леса, загрунтованные стены, стекла витрин, закрытые защитной пленкой…
Том понял, что он почти у цели.
Похоже, ремонт магазина в самом разгаре…
И, тем не менее, рабочие пытались установить вывеску над огромными дверями, тоже тщательно упакованными в целлофан.
Перед этим зданием, на тротуаре, стоял Вильгельм Трюмпер и самолично руководил процессом установки вывески, что называется, с земли.
Он постоянно размахивал руками и что-то кричал рабочим, которые держали вывеску. Они передвигали ее то влево, то вправо - в зависимости от поступающих указаний.
Том подошел уже настолько близко, что смог различить лица рабочих. Судя по их нерадостным выражениям, делом этим они занимались давно, и вывеска, с которой они возились, им, похоже, мягко говоря, поднадоела…
Каулитц усмехнулся, прекрасно понимая, кто довел их до такого состояния…
Он снова перевел взгляд на Билла. Тот был одет в узкие черные брюки и белую рубашку навыпуск. Несмотря на жару, рубашка на нем была с длинными рукавами…
Том не смог точно определить, что за чувства сейчас взыграли у него в душе. Да, это была радость, которая практически против воли распустилась на его лице улыбкой. Да, это было и предвкушение - от их встречи, от удивления, которое наверняка он увидит совсем скоро в глазах Билла…И было что-то еще, непонятное. Все эти чувство наполняли его изнутри настолько, что, казалось, еще немного, и он сможет взлететь…
…Недолго думая, Каулитц перешел дорогу и оказался за спиной Билла, который так и продолжал командовать процессом установки, грозившимся стать бесконечным.
Том понятия не имел, что руководило им в этот момент, - но это был явно не разум, - потому что он сделал шаг к Биллу, обнял его за талию и проговорил негромко на ухо:
-Не подскажете, как пройти в библиотеку?
«Что за бред я несу?» - подумал Том, но почему-то неловкости не ощутил ни от своей фразы, ни от тона, которым она была сказана, ни от того, что обнимает парня посреди улицы...
Зато он почувствовал, как резко дернулся от неожиданности в его руках Билл…
…Еще полминуты назад, Трюмпер не замечал ничего и никого вокруг, думая лишь о том, как еще передвинуть вывеску, чтобы она смотрелась безукоризненно. Он видел, что рабочие недовольны, но ему было плевать…
Когда же его обняли да еще заговорили низким, завлекающим, как ему показалось, голосом, от которого его бросило в жар, он на несколько секунд выпал из реальности, не понимая, что происходит.
Однако Билл быстро пришел в себя, и хотя держали его крепко, развернуться он все-таки сумел. Каково же было его удивление, когда он увидел, что обнимает его… Том. Том, который, по идее, должен находиться в Гамбурге…
…Трюмпер, наверное, впервые за очень долгое время, не знал, что говорить и что делать в сложившейся ситуации. С одной стороны, ему не хотелось, чтобы Том его отпускал, - чувствовал он себя в его руках подозрительно хорошо - однако и стоять вот так посреди улицы на виду у всех, было нельзя, поэтому он сдержанно, скрывая волнение и растерянность, произнес:
-Привет! Откуда ты взялся? Ты, значит, наврал мне по телефону? И отпусти меня – на нас смотрят!
Он решил не уточнять, почему Том решил поздороваться с ним таким необычным способом…
Том поднял голову и встретился с весьма заинтересованными взглядами рабочих, в руках которых вывеска опасно в этот момент покачнулась – Билл этого к счастью не видел.
Том посмотрел на Билла, нехотя расцепил руки и ответил:
-Привет! Я только недавно прилетел – решил навестить Аликс. А тебе я решил сюрприз устроить!
-А! – протянул Билл, который в себя до конца так и не пришел. – Сюрприз удался, поздравляю.
-Я пошутил, - мило улыбнувшись, ответил Том. - Ты скоро освободишься?
-Не знаю! – ответил Билл и тоже перевел взгляд на рабочих. – Вон, видишь, никак вывеску не поставят как надо.
-По-моему, сейчас она стоит идеально! – заверил его Том, снова переводя взгляд вверх. – Заканчивай уже с ней, и если у тебя больше нет дел, пойдем где-нибудь пообедаем, а?
Билл снова смотрел на буквы…
-Так и крепите! – вдруг смилостивился он, понимая, что теперь ему становится явно не до вывески.
Рабочие оживленно закивали и принялись за дело…
-Ты все-таки решил переделывать фасад? – спросил Том, наблюдая за рабочими. Он так и стоял почти впритык к Биллу, хотя и не касался его. Билл же, к его удивлению, тоже попыток отодвинуться не делал…
-Это не я решил – от меня бы все равно не отстали, - пояснил Трюмпер.
-А что, там внутри – все уже готово?
-Хочешь посмотреть? – Билл повернулся к нему лицом. - Там почти все сделано – остались мелочи…
…Они зашли в помещение…Здесь действительно было почти все готово…
…Парни еще какое-то время говорили о делах, потом появились рабочие, и они все вместе отправились любоваться на конечный результат их трудов.
-Зачем ты установил вывеску, если еще наружные работы не закончены? – поинтересовался Том, когда они снова оказались на улице.
-Знаю, - ответил Билл. – Просто иногда мне кажется, что этот ремонт не кончится никогда, а теперь, когда название на своем месте, я чувствую, что хоть что-то сдвинулось с мертвой точки.
Билл работу принял и отпустил рабочих, которые напоследок посмотрели на Томаса, как на своего спасителя.
-Так как насчет пообедать? – напомнил Том.
-Я –за! – весело ответил Билл. – Они меня с этой вывеской просто вымотали…
***
Через полчаса они сидели на открытой террасе ресторана «Tantris» в ожидании своего заказа: жареной грудинки на ребрышках и картофельного салат с биточками «клопс».
-…Все-таки здорово, что ты выбрался навестить Аликс. И заодно про меня вспомнил, - с улыбкой произнес Билл, глядя, тем не менее, по сторонам, а не на Тома…
Том мог только усмехнуться в ответ на эти слова, полностью отдавая себе отчет, что дело обстоит с точностью до наоборот…
-Я уже так устал от однообразного общения, - решил поделиться наболевшим Билл, все же переведя взгляд на него. – Я то со строителями общаюсь, то с чиновниками этими из комиссии. И все. Представляешь?
-А когда ты, наконец, вернешься в Гамбург? – задал животрепещущий вопрос Том.
-Я думаю, дня через два-три.
– Как же ты смог оставить все дела на такой срок? – недоумевал Томас.
Билл, к его удивлению, очень спокойно возразил на это:
-Тони, я уверен, справится со всем. Сейчас все равно нет никаких срочных дел.
-Тони… - повторил Том – этот Тони ему заранее почему-то не нравился. – А кто он?
Билл улыбнулся такой постановке вопроса, однако до объяснений снизошел:
-Антония – мой заместитель.
Том вспомнил блондинку, в компании которой неоднократно видел Билла, когда они еще даже не были знакомы.
Принесли их заказ…
***
После обеда, который пролетел незаметно, Том подвез Билла до гостиницы, где тот остановился – гулять они не пошли.
Прощаться не хотелось, но Том не мог избавиться от чувства, что ему пора возвращаться в дом Аликс – все-таки он сказал, что приехал навестить ее, а сам почти сразу исчез…
***
Вечером после ужина, Аликс осторожно поинтересовалась у Тома, как прошла его встреча с другом. Том заверил ее, что все прошло замечательно. Тогда Аликс вдруг сказала:
-Том, я хотела бы с познакомиться с твоим другом.
Том подумал, что не знает, что на это ответить, - слишком уж неожиданно для него прозвучало предложение Аликс. Хотя почему он удивляется? Аликс всегда проявляла интерес к людям, с которыми он был общался…
-Том, позвони ему, - улыбаясь, продолжила Аликс.– И передай, что я приглашаю его завтра к нам на обед.
Том кинул на нее растерянный взгляд.
-Что-то не так? - Аликс перестала улыбаться.
-Видишь ли, Аликс… - надо ей как-то сказать. Во всяком случае, попытаться...
И Том начал:
-Это тот самый друг, из-за которого мы поругались с Торбеном. Не думаю, что Торбен обрадуется, когда узнает, что Билл был у тебя в гостях.
-Том, - Аликс смотрела ему в глаза, и голос ее звучал очень твердо. – Это мой дом, и я в состоянии сама решать, кого мне приглашать сюда, а кого нет. Мнение Торбена в этом случае меня не интересует.
-Хорошо, Аликс,- Тому оставалось только согласиться. – Я поговорю с Биллом.
-Передай, мы ждем его в два часа. Так его Билл зовут? – уточнила Аликс, поднимаясь с места. – Я на кухню - отдам распоряжения насчет завтрашнего обеда.
-Ты думаешь, он согласиться прийти?
-Думаю, да, - ответила Аликс, обернувшись…
И Аликс не ошиблась…
***
Оказавшись в кресле самолета, Том подумал, что эти два дня пролетели для него на одном дыхании. В основном, их встречи с Биллом в этот раз проходили за столом…
Том снова вспомнил сегодняшний обед.
Все прошло просто замечательно, как ему казалось, если бы еще не глаза прислуги в тот момент, когда они впервые увидели гостя… Их удивление было слишком явным, однако Билла это смутило мало…
Аликс приняла Билла очень радушно, и скоро они уже общались между собой так непринужденно, словно знали друг друга много лет.
После обеда Билл вдруг завел разговор о выставке Олафа Хайне, которая вот-вот должна была открыться в Мюнхене. Аликс эта тема оказалась близка, и Том очень скоро вообще почувствовал себя лишним, хотя и Аликс, и Билл тоже пытались вовлечь Тома в беседу. Но это оказалось совершенно бесполезно – Том с творчеством Хайне, к своему стыду знаком не был и разговор при всем желании поддержать не мог…
Когда Том проводил Билла до такси и вернулся домой, то застал Аликс сидящей на диване. Выглядела она усталой. Том присел рядом с ней.
Аликс нарушила молчание первой:
-А мне понравился Билл, - с улыбкой сказал она. – Он очень милый.
Том ни с того ни с сего вдруг заявил:
-Торбен не одобрил, что он красит глаза.
-Я думаю, что это проблема Торбена, - спокойно возразила Аликс.
…Торбен.
Он не позвонил со времени того разговора в четверг ни разу. Аликс сказала, что он сегодня должен вернуться в Мюнхен, значит, скоро Торбен будет в курсе того, что за обед сегодня состоялся в доме Аликс… Какова будет его реакция, Тому оставалось только догадываться…
***
Том, сев в такси, которое должно было отвезти его домой из аэропорта, включил сотовый. Телефон тренькнул входящим смс. Четыре неотвеченных вызова. И все от Торбена.
Том вздрогнул, потому что телефон у него в руке вдруг завыл мелодией, поставленной на входящие от брата.
Что сейчас скажет ему Торбен?
Предложит помириться?
Это навряд ли – Торбен упрям, как осел…
Может, с Аликс что? Каулитц почувствовал, как екнуло сердце – только не это! - и нажал на вызов.
… Голос Торбена ему показался оглушительно громким в первый момент. Тот - прямо с места в карьер - пошел в атаку:
-Том, какого черта ты приволок ЕГО еще и в МОЙ дом?!
Какое-то время Том вообще не мог сообразить, о чем толкует Торбен. По крайней мере, причина звонка не в Аликс – это он понял - и то хорошо… Потом до него дошло, КОГО имеет в виду его брат…
- Билла пригласила Аликс. Это ее дом, если ты помнишь. И вообще-то, и мой тоже, - Том очень старался сохранять спокойствие.
-Похоже, тебе совсем плевать на мое мнение, - неожиданно резюмировал Торбен.
-Не плевать, и ты это отлично знаешь, только я не пойму, чего ты взъелся так? – спросил Том.
-Он гей, разве нет?
Вот тебе раз! Интересный поворот!
-Понятия не имею, если честно, - откровенно признался Том. - Я как-то не думал об этом, а у Билла поинтересоваться забыл. Торбен, а тебе не все равно?
-Нет, Том, - возразил Торбен. - Я просто поражаюсь тебе. Тебе совсем, что ли, скучно живется, что ты теперь встречаешься с ним?
– Мы просто общаемся. - Том все-таки начал оправдываться. – Неужели непонятно?
-Общаетесь? - переспросил Торбен. - Ты ведь из-за него прикатил в Мюнхен! Разве нет?
-Нет, конечно.
-Вот, Том, мало того, что ты связался непонятно с кем, так ты еще и врать начал. А ведь ты никогда раньше не врал. Ты не был у нас два месяца, и еще бы столько же не собрался, не окажись это чудо заморское тут!!!
-Почему ты так о нем говоришь – ты его не знаешь! – попытался возразить Том, но осекся – на него в зеркало заднего вида заинтересованно смотрел таксист.
-А ты о нем много знаешь? И что вы его все защищаете?!
-Кто это - вы?!
Заговаривается он там, что ли, уже?!
- Что ты наплел Аликс, что она его еще и защищает, моя тетя проявляет просто чудеса терпимости. Чем он вас так обаял!? – снова начал кричать Торбен.
Том молчал, потому что таксист смотрел на дорогу теперь эпизодически.
-Чего ты хочешь от меня? – Том не мог больше продолжать этот разговор.
-Я не хочу, чтобы вы общались, как ты выражаешься.
Снова он за свое!
-Торбен, это уже слишком. Это мое дело.
-Этот парень не доведет тебя до добра, попомни мое слово!
-Ты подался в предсказатели? – съязвил Том.
-Засунь свой сарказм куда подальше, понял? – оборвал его Торбен. - Тут не надо быть предсказателем – достаточно просто посмотреть на него. Он выглядит как шлюха.
-Торбен, ты совсем с ума сошел?! – возмутился Том. – Не смей так о нем говорить!
-О, как мы его защищаем! Ну, и общайся с ним, раз он тебе настолько дорог. А про меня забудь, пока твои мозги на место не встанут.
С этими словами Торбен нажал на отбой. А Том только уставился на телефон в своей руке: вот что это сейчас было?
Том, доехав, наконец, до своего дома, расплатился с таксистом, стараясь не обращать внимания на то, что тот его как-то уж слишком внимательно оглядывает, и поднялся в свою квартиру.
Вместо того, чтобы идти в душ, он сел на диван в гостиной и, устало откинув голову на его спинку, уставился в потолок…
Мысли, которые витали в его голове, никак нельзя было назвать радужными…
Торбен…
Том отлично знал, кем для него является Торбен, – здесь просто не существовало второго мнения.
Тот как был, так и продолжал оставаться для него самым близким человеком с тех пор, как им обоим исполнилось по 14 лет. За все эти годы ровным счетом ничего не изменилось. Ни переезд Тома в родной город, ни его женитьба нисколько не отдалили их друг от друга.
Иногда Тому казалось, что он знал Торбена всегда.
…Став неразлучными еще в школе, они и после ее окончания, даже поступив на разные факультеты местного университета, по-прежнему проводили все свободное время вместе.
Том, как и хотел, поступил экономический – он видел себя в будущем только финансистом. Торбена привлекали общественные дисциплины, поэтому он выбрал юридический. Аликс стоически пережила его отказ продолжать семейный бизнес – собственно говоря, Торбен никогда и не проявлял к нему интереса…
Том привык полагаться на Торбена как на самого себя. Возможно, даже иногда в большей степени, чем на себя.
Чтобы ни происходило, Торбен всегда оказывался рядом в нужный момент и ни разу его еще не подвел. Его никогда не надо было просить о помощи – Торбен всегда появлялся сам, словно чувствовал, когда его присутствие необходимо, и решительно, не тратя лишних слов, вмешивался в события…
Достаточно вспомнить, как повел себя Торбен сразу после известия о смерти Женни, жены Тома. Том находился тогда в состоянии глубокого шока, и все хлопоты, связанные с похоронами, на себя взял именно Торбен…
Кроме того, что все дни до похорон он следил за тем, чтобы Том ел, спал и вообще не потерял человеческий облик окончательно, Торбен еще и нашел подходящее, на его взгляд, агентство и вел все переговоры с его управляющим, которому настойчиво пытался втолковать, как именно должны пройти похороны Женни.
Торбен вникал абсолютно во все детали печальной церемонии и практически доконал специалиста в области похоронных дел своей дотошностью. Тот пытался объяснить настойчивому клиенту, что он не первый десяток лет в этом бизнесе и знает о похоронах все, однако Торбена это не убедило совершенно. Он продолжил гнуть свое и настоятельно требовал исполнить все свои многочисленные пожелания, начиная с музыки, которая будет звучать на похоронах, и заканчивая цветом ленточек на венках. Стоит ли говорить, что управляющему бюро впервые за всю его карьеру так жестко диктовали, что и как делать.
В итоге все прошло так, как хотел того Торбен…
…А потом именно Торбен спас Тома от самого себя, когда тот начал медленно, но верно тонуть в омуте тихого алкоголизма после смерти Женни. Каулитц начал пить, потому что его стала мучить совесть...
…Вскоре после похорон Томас решился еще на один разговор с лечащим врачом его жены, целью которого было выяснить, что же могло послужить причиной столь страшного заболевания Женни.
Врач не смог сказать ему ничего определенного, кроме того, что, возможно, одной из причин мог стать сильный стресс. Его жена переживала по какому-нибудь поводу? Том лишь пожал плечами. У них все было хорошо.
И лишь в машине по пути домой ему вдруг стало плохо, когда его настигла мысль, что именно все-таки могло угнетать Женни.
Она знала, что Том ее не любит, и это стало источником постоянной боли для нее…
Господи, это он виноват в ее смерти. Он и больше никто…
...Том пришел в себя уже в собственной квартире. Не раздеваясь, он прямиком пошел к бару, достал новую бутылку виски, откупорил ее и выпил прямо из горла почти половину. Ему полегчало, он стянул с себя пальто, улегся на диван и не заметил, как уснул.
С утра у Тома гудела голова. Приняв аспирин, он отправился на работу. И снова весь день крутился как белка в колесе, забыв обо всем.
А вечером на него снова накатили угрызения совести, и он снова достал виски и на этот раз прикончил бутылку.
Так и пошло с того времени: днем – люди и работа, вечером - одиночество и бутылка.
И все бы так и шло, но тут снова вмешался Торбен.
Он заподозрил неладное, когда однажды вечером, позвонив Каулитцу, понял, что разговор не состоится по причине невменяемости ближайшего друга.
Торбен перезвонил Томасу с утра и услышал заверения, что все в порядке и тот просто спал.
Торбен, слушая эти маловразумительные объяснения, думал о том, что его братец ни разу в жизни не ложился спать в семь вечера. Значит, что-то не так, раз одно с другим не сходится…
После того, как ситуация через пару дней полностью повторилась, Торбен на следующий же день без предупреждения нагрянул к Тому в гости.
Эту дату - 17 февраля 2005 года - оба запомнили на всю жизнь, хотя потом в разговорах ни разу к ней не вернулись...
…Торбен очень долго звонил в дверь, и, наверное, давно развернулся и ушел, если бы не видел, подъезжая, горящий свет во всех окнах квартиры Тома.
Том пошел отпирать дверь лишь потому, что понял своим пьяным сознанием, что трезвонить в нее будут до тех пор, пока он не откроет. Когда с трудом, проклиная замки, он все-таки справился с ними, перед его глазами предстал Торбен Брок собственной персоной.
И нельзя было сказать, что этой встрече они оба обрадовались. Торбен вообще являлся последним человеком, которому бы Том хотел показаться в таком состоянии.
Торбен же понял все в одну секунду…
И решительно вошел в квартиру.
…Том что-то лепетал про свою вину, но Торбен не собирался все это выслушивать. Он повторял и повторял, что вины Тома в смерти Женни нет, что никто не знает, откуда берется рак и так далее в этом духе.
На втором месте по повторяемости шли определения, которые Торбен давал Тому. Их себе Торбен потом не мог простить еще долго...
В конце концов, видя, что слова его действуют мало, он прошел к бару, вынул те бутылки, которые там еще оставались, подбежал к окну, распахнул его и выбросил бутылки на улицу. И все это он проделал под непонимающим взглядом Томаса, который все больше приобретал обалделое выражение…
Бутылки приземлились удачно, в том смысле, что не попали никому по голове, иначе бы не обошлось без человеческих жертв - шестой этаж как никак. Стоявшим внизу машинам повезло меньше, у двух были выбиты лобовые стекла, погнута крыша у еще одного авто, и это не говоря еще о том, что тротуар внизу был сплошь усеян битым стеклом и залит алкоголем. Короче, перед консьержем, который выбежал на шум, предстала неприглядная картина разрушения.
Вызванный наряд полиции сразу вычислил потенциальных нарушителей правопорядка.
Торбен, не отпираясь, всю вину взял на себя.
Том от выпитого алкоголя и пережитого потрясения от визита стражей порядка, не смог бы ничего возразить, даже если бы и попытался. Он как-то быстро начал трезветь, но мыслить связно по-прежнему не мог, и теперь, почти не мигая, смотрел на своего друга, бодро порющего полицейским ерунду, про то, что они с хозяином квартиры выпили, выпили много, а потом он, Торбен Брок, на спор выбросил бутылки в окно.
Полицейские слушали его поначалу с недоверием, которое сменилось затем некоторым даже сочувствием. Торбен излагал всю эту галиматью так уверенно, что люди в форме начали принимать его, должно быть, за буйно помешанного, место которому, определенно, только в психушке. Они как-то даже не обратили внимания на то, что «нарушитель общественного порядка» очень внимательно смотрит на них абсолютно трезвыми глазами и от него не пахнет спиртным.
Однако абсолютная убежденность Торбена в своих словах снова сделала свое дело - стражи порядка поверили ему.
Полицейские составили протокол и велели Торбену собираться с ними, так как он являет собой угрозу для общественной безопасности.
Том продолжал смотреть на Торбена. Он не мог подобрать слов, чтобы выразить …
Что?
Он и сам точно не знал.
Сожаление?
Благодарность?
Восхищение?
Снова и в очередной раз?
Торбен, мрачно посмотрев на него, выдавил: «Лучше не говори ничего». И удалился с полицейскими.
Утро следующего дня началось с Тома с хлопот по поиску адвоката для своего брата. Ему удалось справиться с этой задачей успешно, потому как к обеду Торбена выпустили под залог. …Том еще долго не мог смотреть ему в глаза.
…С той памятной ночи Том пить перестал, так же резко, как и начал.
…Через месяц состоялся суд, но, благодаря усилиям нанятых адвокатов, Торбен отделался лишь внушительным штрафом…
А еще Торбен настоял, чтобы Том сменил квартиру…
***
Том подумал, продолжая смотреть в потолок, что все эти годы он только удивлялся способности Торбена убедить кого угодно в чем угодно. И почему все так охотно с ним соглашались? Должно быть, потому, что Торбен, говоря, был всегда уверен в своей правоте на сто процентов или даже больше. И эта черта в его характере, казалось, только укрепляется с годами…
Торбен и сегодня, похоже, был абсолютно уверен, в своих словах…
Хотя он и раньше не всегда с готовностью соглашался с решениями Тома, но и резко против никогда не выступал, за что Том был ему от души благодарен.
…Том хорошо помнил реакцию брата на появление Женни Вестфаллен в его жизни. С ней Том познакомил Торбена через какое-то время после того, как они начали встречаться…
Торбен, проведя вечер в их компании, признался Тому, что остался не в большом восторге от девушки, заявив в числе прочего, что Том ведет себя в их паре с Женни как-то чересчур пассивно, и вообще непонятно, кто, в конце концов, за кем ухаживает. Но, тем не менее, отговаривать Тома встречаться с ней он явно не собирался, заключив, что Том должен все сам решать…
Вполне спокойно принял он и новость о том, что Том и Женни будут жить вместе.
Однако известие о грядущей свадьбе его не обрадовало, и он опять же четко объяснил Тому, почему.
-Ты успел уже полюбить ее настолько, что решил жениться? – с сомнением поинтересовался Торбен.
Том опешил от этого вопроса.
-Знаешь, Женни, конечно, удачная кандидатура на роль жены со всех сторон, - пустился в рассуждения Торбен, - только что-то у тебя глаза не блестят, когда ты о ней говоришь.
Том тяжело вздохнул и сказал:
- Женни мне нравится. Очень нравится. С ней интересно, она прекрасная хозяйка…
-Но ты ее не любишь, - закончил за него фразу Торбен, - я прав?
Ответа не последовало.
-Конечно, я прав, - сам с собой согласился Торбен. –Тогда, Том, скажи на милость, зачем тебе на ней жениться? Чтобы потом, когда ты встретишь настоящую любовь, затевать бракоразводный процесс?
-А вдруг это и есть любовь? – как-то несмело предположил Том. –Я ведь никогда раньше не влюблялся…
-Если бы это была любовь, ты бы не сомневался сейчас и не бормотал свои глупые оправдания.
Торбен продолжил, видя, что Том не возражает:
-Когда ты влюбишься, ты сразу поймешь, что это случилось с тобой. Может, тогда ты, наконец, проснешься.
Том тогда только пожал плечами в ответ на это.
Да, он собрался жениться на Женни. Да и что ему оставалось? Ждать пресловутую любовь, когда рядом женщина, достойная во всех отношениях, и она его любит? А вдруг он никогда не встретит эту самую любовь?
Несмотря на все свои возражения, Торбен, естественно, был шафером на свадьбе, и гости еще долго вспоминали отвязного приятеля жениха…
К слову сказать, сам Торбен о своей личной жизни Тому никогда не рассказывал, отшучиваясь, если тот снова задавал об этом вопрос, одной и той же фразой:
-Томас, вот как человек с твоим воспитанием может спрашивать о подобных вещах?!
Тома, признаться, эта фраза, которую упорно повторял раз за разом Торбен, бесила, как ни одна другая. Он обычно мрачно отвечал, что воспитание самого Торбена, ничуть, между прочим, не хуже его собственного, что нисколько не мешает ему, Торбену, интересоваться его, Томаса, личной жизнью. На что Торбен только пожимал плечами и делал вид, что он ни при чем.
***
И вот они поссорились. Причем второй раз и из-за одного и того же человека...
Билл…
Том поднял голову и остановил взгляд на фотографии Трюмпера, так и стоявшей на полке книжного шкафа – Том не собирался ее убирать…
Улыбнулся, вспомнив, как они провели вместе эти выходные.
Но потом снова помрачнел – в памяти опять всплыли слова Торбена, сказанные им в недавнем телефонном разговоре.
«Он тебя до добра не доведет…»
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |