Сам не понимая, что он творил, Том схватил Билла поперек талии, и, поменявшись с ним местами, резко припер к стенке, как следует приложив его спиной, вырвав у него глухой стон, который прошелся электрическим разрядом по всему телу. Он отчетливо понял, что хотел сделать это много часов подряд, начиная с того момента в клубе, когда он официально попрощался со своей крышей, лапая Билла на танцполе.
Мысли вертелись в его голове как торнадо, сметая собой здравый смысл и все желания; Тому хотелось лишь схватить этого красивого парня и медленно гладить, убивать его ласками, впиваться в его кожу, вдыхая ее неповторимый аромат. Дорвавшись до этих губ, до этого тела, он намерен был сделать все, что от него зависело, чтобы сполна возместить все часы садистских мучений, которые он испытал.
Нетерпеливые прикосновения распаляли, Билл уже мало что соображал, в руках человека он становился послушным, как воск, и его тело реагировало на каждое движение горячей судорогой.
Том прикусил ему губу, не больно, но ощутимо, заставив отвечать на поцелуй. Его руки уже заползли под майку, впрочем, и Ангел не отставал, яростно вцепляясь Тому то в пояс штанов, то в куртку, то в запястья, словно желал ухватиться за него, как за последнюю соломинку, пока еще реальную и живую, во всем этом бесконечном водовороте образов и мыслей.
Дорвавшиеся друг до друга руки и тела не могли никак получить столько, сколько они хотели, Том уже перешел на шею Билла, проводя на ней языком влажные дорожки. Билл откинул голову и во второй раз больно приложился затылком об стену. Ему было все равно, Том сметал своим жаром все преграды, заставляя чувствовать столько всего и сразу, что он невольно отключался, выпадая из этой реальности. Его руки путешествовали под курткой парня, и тот не то, чтобы сильно возражал, вжимаясь в Билла всем телом и придавливая его к стенке.
Билл снова нашел его губы, выносившие мозг, такие теплые... Ловил дыхание, ощущал язык - от всего этого он просто медленно умирал прекрасной ядовитой смертью.
-Интересно, есть ли на свете что-то приятнее этого, - прошептал он в губы Тому, когда удалось на секундочку оторваться от мальчишки. Глаза его горели сумасшедшим, больным огнем.
-Есть одна мысль... Но, боюсь, не успею показать тебе прямо сейчас, - Том улыбнулся, немного грустно, все еще удивляясь своей способности шутить даже в такой ситуации.
Он еще раз коротко коснулся невеселой улыбки Билла своими губами.
«Хотелось бы мне, чтобы можно было так оставаться вечность... И еще тысячу лет после. И чтобы весь мир просто потерял нас из виду», - пронеслось в голове у Тома.
Цепочка на руке полыхнула яркой вспышкой, когда тонкие пальцы темноволосого парня легли на нее. Зажмурив глаза крепче, затем снова их открыв, Ангел с невероятным трудом совершенно мутными глазами посмотрел на человека. Ему ответил точно такой же пронзительный и затуманенный взгляд. Они не видели никого и ничего вокруг, все, что существовало сейчас для обоих - это лицо напротив - единственное, что оставалось четким, несмотря ни на что, пока весь мир рушился и превращался в осколки вокруг них. За спиной парней раздался предсмертный треск сослужившей свою последнюю службу швабры.
Руки Билла крепко обхватили Тома, заставляя его закрыть глаза, прижимая его лицом к груди.
-Не смотри туда, - тихо прошептал он Тому в макушку, едва касаясь ее губами.
Они были вдвоем, обнявшись в свой последний и самый сладкий раз. Том вдыхал запах Билла, чуть терпкий и с примесью одеколона, все еще не выветрившегося с майки, которая пролежала в шкафу уже полгода. И он почувствовал, будто родные руки обняли его, ограждая от всего этого мира, и заслонили от опасности, пусть даже ценой собственной жизни, которую Билл отказался спасать, оставшись рядом с ним. Том был благодарен за это, потому что больше не было страшно. Было тепло и хорошо в его объятиях, слегка раскачивавших их обоих. И губы, так легко и невесомо целовавшие, были самыми нужными и дорогими.
За их спиной сквозь болтавшуюся теперь уже на одной петле дверь, выбитую мощным ударом, во дворик влетело три фигуры. Билл четко видел их, с ненавистью глядя на адовы отродья. Первым выскочил их знакомый из кафе, с копытами, глаза его без затемненных очков полыхали ненормальным зеленым светом. За ним следовало еще двое, в черных плащах и капюшонах. Билл высверливал в них расширенными глазами дыры отвращения, ожидая, что вот-вот мерзкие прихвостни Нижней Палаты подойдут к ним, и он почувствует их отвратные липкие лапы на своей коже. Взгляд выхватывал значки пентаграммы на их одеждах одну за другой.
Но Демоны повели себя крайне странно: они не спешили нападать на свою жертву, которая сама преподнесла себя на блюдечке и сидела, сжавшись в углу и ожидая своей участи. Они вращали уродливыми башками направо и налево, словно не особо понимали, где находились. Уже знакомый парнокопытный прорычал им что-то на неведомом языке, и капюшончатые отпрянули от него, рассредоточившись по всему дворику и проплывая мимо кругами, цепко озираясь вокруг. Тот, что был левее, подобрался очень близко, настолько, что Билл, возникни у него вдруг подобное неадекватное желание, мог бы вытянуть руку и дотронуться до его мерзкого истлевшего одеяния; он мог чувствовать смрадный запах гниения и старых тряпок, исходивший от отвратительной твари.
Капюшончатый посмотрел прямо на то место, где была его добыча, но будто сквозь парней. Он хрипло дышал, два пальца, что были на его склизкой зеленой руке, сжимались и разжимались, словно он пытался нащупать ими что-то невидимое. Он стоял, абсолютно не двигаясь, в упор глядя прямо на Билла, нависая, как коршун, над лицом Ангела. Страшная пустота его капюшона принюхивалась к этому месту, затягивая, как в бесконечную черную дыру. Парень готов был поклясться, что выродок даже забирает у него энергию - потому что когда он посмотрел в этот капюшон, ему сразу стало не по себе, пришлось через силу заставить себя отвести взгляд.
Билл совершенно прекратил дышать, ожидая, что же сейчас будет - остановившееся время бухало у него в ушах тревожным звоном. Ему показалось, что этот нескончаемый момент длился целую вечность, которая тянулась отвратительной резиной. Умение терпеливо ожидать никогда не было его сильной стороной, но теперь это было просто несносным, и он лишь крепче прижимал к себе голову с дредами, боясь, что парня в любой момент могут просто вырвать из его рук.
Том почувствовал, что объятия Билла сдавливали его все крепче, и на него буквально повеяло льдом и ужасом откуда-то со спины. Он понял, что тварь стояла близко, прямо за его спиной, и он уткнулся носом в кожу шеи Билла, лихорадочно вдыхая его тепло и сжимаясь внутренне, ожидая, когда его резко вытянут из крепких объятий.
Гадов явно было несколько, из-за спины, откуда-то со стороны двери, доносилось отвратное утробное урчание еще одного подобного отродья, напоминавшее своим звуком бурление вязкой болотной жижи. Еще один стоял за его спиной. Плюс копытастый. Значит, всего трое.
Том отчаянно представлял себе, что за тварь могла издавать такие звуки, но подлое воображение подсовывало ему, почему-то, изображение унитаза, булькавшего, рычавшего и свирепо и голодно хлопавшего крышкой в его сторону. Тома снова начало мутить от этой картины и опустошавшего чувства страха, что высасывал все его внутренности. Это было нескончаемой пыткой, а мерзкое создание, стоявшее тем временем за спиной, от которого, вдобавок, веяло на них тошнотворным смрадом, не спешило уходить.
«Быстрее уж, что ли, че они там медитируют...» - отчаянно подумал Том и крепче уткнулся в Билла, пытаясь слюной задавить склизкий ком в горле и прекратить думать про все самое блевотное, что он знал в этой жизни: творожную запеканку, утреннее похмелье и волосы Георга. Но все это как нарочно лезло в его воображение, так не вовремя вызывая у организма рвотные позывы. Он учащенно задышал.
Но Демон, провисев за его спиной несколько минут, повел себя необычно. Он не вонзил в них свои когти, не полыхнул адовым пламенем, не перерезал одним движением глотки двум сжавшимся в комок парням. Он всего лишь проурчал что-то нечленораздельное, капнув смрадной зеленой слизью на рукав куртки Тома, оставив в этом месте медленно расплывавшееся зловонное пятно, тут же прожегшее ткань.
Парень в ужасе вытаращился на дымившуюся кожу куртки. Вот сейчас оно зальет его этой жижей целиком, и он оплавится точно так же, как края дыры на рукаве. Лишь только его дреды безвольной горкой в виде шапочки лягут под ноги Биллу на память об их приключении. Том живо представил себе эту картину, рядом с Демонами его сознание работало в демо-режиме, выполняя лишь три функции: «стоять-бояться-бредить». Ему и правда стало так натурально жаль свои дрединки, которые он носил с двенадцати лет, что он готов был прямо сейчас сняться с места и с криками попытаться убежать прочь - нервы его были на пределе. Но руки Билла крепко прижимали его и мешали шевелиться и совершать неадекватные поступки, поэтому он сидел и молча трясся, разглядывая свою испорченную куртку ошарашенными глазами-блюдцами.
Вот сейчас, сейчас оно схватит его. А он даже не видел лица твари. Существо, еще раз коротко рыкнув за его спиной, махнуло краем своего плаща и... проплыло дальше, мимо, оставив на месте, где только что стояло, пылинки грязи и пепел, осыпавшиеся с его плаща.
Билл расширил глаза до размеров монеты в пять евро и больно ударил отвисшей челюстью макушку Тома. Он вообще не понял, что это сейчас такое было - они были почти в руках у твари, но вместо этого она просто развернулась и улетела, посмотрев на них как на пустое место. Он висел над ними довольно долго, словно присматриваясь, вынюхивая что-то, и в итоге просто пролетел мимо, будто они были... невидимками. Эта мысль бешеным хлыстом свистнула у Билла в голове. До него вдруг начало медленно и по крупицам доходить...
Он, насколько это было возможно, выгнулся и глянул Тому на руку, туда, где на смугловатой коже висело изящное украшение на тонкой цепочке, и всмотрелся в Амулет. В его центре волшебный опаловый свет кружился в завихрениях, словно живя своей жизнью, источая мягкий розоватый отблеск. И от той мысли, которая пришла Биллу в голову, он готов был буквально заорать. Демоны не могли видеть их, иного объяснения этому просто не могло быть. Амулет снова пришел на помощь, сотворив свою магию, чтобы защитить своего носителя. Билл понятия не имел, как это вышло. Точнее, он, конечно, догадывался, как - опять Том не удержался и пожелал чего-нибудь эдакого, это казалось наиболее правдоподобным из всего, чем можно было объяснить странное поведение выродков Ада. Иначе, вероятно, они с Томом уже не были бы здесь, а веялись клочками по холодной апрельской земле, разлетаясь по всему Магдебургу.
Билл и правда готов был заорать от осознания этого факта, но проверять, могли ли Демоны их слышать, ему сейчас хотелось меньше всего, поэтому он все так же сидел с квадратными глазами, затаив дыхание и все еще не веря в возможность такого расклада. Внутренние его органы были покрыты льдом, то ли от страха, то ли от волнения - Биллу на секунду показалось, что, возможно, был маленький, крошечный шанс, что они с Томом могут остаться живы. Весь лед внутри растаял от этой мысли и выступил влагой на коже. Это было так дико и волнующе - предполагать, что время еще не закончило для них свой бег. Руки Ангела невольно начали трястись.
Том, почувствовал эту дрожь и учащенное биение сердца Билла, и ему тоже начали приходить в голову мысли, как было странно, что ничего не происходило вот уже несколько секунд, а руки брюнета все еще сжимали его. Он понял, что никто еще не порвал его на несколько маленьких Томов, а во дворике все так же царила ужасавшая тишина, которая так и не нарушалась ничем, вопреки ожиданиям. Он поднял голову от теплой груди брюнета, где она до этого так хорошо и спокойно лежала, и повертел ей в разные стороны. Затем поднял взгляд на обнимавшего его парня, и тот лишь прижал к губам палец. Он все еще продолжал следить глазами поверх плеча Тома - Демоны явно были растеряны, они метались по всему дворику, что-то злобно рыча и переругиваясь между собой, затем остановились прямо посередине, низко склонив головы и явно что-то обсуждая. Время тянулось ужасающе долго, Билл наблюдал за ними большими глазами и с гулко бившимся сердцем, ожидая, что же будет дальше. Впервые в жизни он буквально молился, чтобы время шло быстрее.
Прошло лет сто, прежде чем твари, наконец, смолкли. Они разомкнули свой кружок и, как по команде, задрали головы наверх. Парнокопытный, превратившись прямо на его глазах в какую-то уродливую черную тварь, то ли птицу с ногами, то ли животное с крыльями, взмыл вверх. Двое оставшихся на прощание проводили своего товарища взглядом, осмотрели еще раз дворик... и через минуту они, медленно, как две черных и мерзких извивавшихся гадюки, все так же переругиваясь и ворча, уже выползали в расшатанную дверь, оставляя за собой запах серы и чего-то тухлого. Секунда. Две. Пять.
Внутренний дворик снова опустел, за исключением двух сжавшихся в один сплошной комок мальчишек.
Билл резко выдохнул. Он не мог поверить своим глазам. Он успел уже мысленно попрощаться с жизнью, с Раем, с Дарией... С Томом. Успел послать тысячу проклятий в сторону Давида, отчасти благодаря которому все это происходило сейчас. Сволочной родственник даже не отозвался на его призыв о помощи. Но они все еще были живы, назло всем этим светлым тварям.
Эта мысль стрелой прошлась по позвоночнику, и Билл стиснул предплечья человека, которого так и держал в своих объятиях.
-Том, - тихо позвал он.
Парень запрокинул голову. Взгляд Билла был таким диким и откровенно ошарашенным, что он невольно завертел головой, жалея, что она не вращалась на сто восемьдесят градусов - из-за медвежьей хватки все еще непроизвольно сжимавших рук было не очень-то удобно смотреть по сторонам. Билл, поняв это, разжал объятия, и Том, наконец, повернулся, чтобы оглядеться. Дворик был действительно совершенно пуст. Никто за ними больше не гнался, опаляя своим смрадным дыханием. Том, не веря, поднялся на ноги. Он слышал, как за спиной Билл сделал то же самое. Они оба оглядывались вокруг ничего не понимавшими и ошалевшими глазами.
-Билл... Оно... Они... Ушли?
Тот лишь молча кивнул. Том тоже медленно начал соображать. Он сделал пару шагов на нетвердых ногах, вспоминая, как на какую-то долю секунды краем глаза видел вспышку Амулета, за минуту до нападения. Он приподнял запястье на уровень глаз, внимательно его изучая.
-Ты желал что-нибудь, Том? Ты ведь опять загадал желание, скажи честно, - раздалось из-за спины.
Билл говорил укоризненным родительским тоном, которым обычно отчитывают своих отпрысков, застуканных на пьянстве. Уж Том-то не по наслышке знал, улавливая подобные нотки за километр.
Парень не оборачивался. Он помнил про то, что рассказал ему Билл и что он уже сам понял по своему опыту: в компании висюльки надо было даже думать осторожнее, иначе потом это возымеет свое действие. Но не смог с собой ничего поделать, когда эти твари угрожали самому ценному, что у него теперь было. И мысли его были об одном, пока его голова лежала на груди Билла и сердцебиение брюнета отдавалось в ушах заливистым трехмерным перезвоном - самым сладким из всего, что он когда-либо слышал: как он мог допустить, чтобы это сердце прекратило биться?
-Я пожелал, чтобы мир на мгновение потерял нас из виду... - тихо ответил Том.
Билл не двигался. Все-таки тормозов у человека не было совсем, он вообще не представлял, что нельзя обращаться вот так с древним Амулетом, используя его как джинна из бутылки.
-Том... - терпеливо, но твердо попытался, было, начать Билл.
-Да знаю я, знаю, блин! Потом хуже будет. Я все это понимаю, - Том потрясенно опустил руку, сжимая подвеску в кулаке. Все еще не особо веря в произошедшее, он проворчал: - И все-таки, она ведь опять она нас спасла, и, пожалуй, я больше не буду называть его бижутерной финтифлюшкой.
Он повернулся к Биллу. Тот так и стоял, сурово сдвинув брови к переносице и гневно сверля Тома черными, обеспокоенными глазами.
-Ну улыбнись же ты, зануда! Чего ты стоишь, как молнией шарахнутый? Я вот, между прочим, рад, что все так вышло. Зачем сейчас портить момент?
Он улыбнулся так солнечно, что у Билла сладко заныло в груди.
-У тебя всегда находится сотня отмазок против здравого смысла? - недовольно поинтересовался он.
-Ну так! - Том дурашливо улыбнулся и показал Биллу язык.
Его начинало накрывать чувством облегчения от осознания того, что все было хорошо. Что жизнь продолжалась. И от этого ощущения все внутри звенело. Страха больше не было - он начал волнами откатывать обратно так же неожиданно, как и появился в момент приближения к ним Демонов. Том понял: они действительно ушли. Он не знал, как, наверное, это было шестое чувство.
-Какая теперь разница, Билл? Давай, я тебе позволю отругать меня потом?
«Ребенок, блин», - беспомощно подумал Билл, однако на лице его непроизвольно расплывалась такая же глупая улыбка, что и у Тома - уголки губ Ангела ползли вверх.
-Так уже гораздо лучше... - прошептал светловолосый парень и развел руки в разные стороны.
Билл закатил глаза, пытаясь подавить смех, и все же сделал то, что велело его сердце - он кинулся в раскрытые объятия, налетая на парня со всей силы, на которую был способен, едва не сбив его с ног. От радости он готов был задушить этого дурака.
Том оторвал его от земли, с силой закружив так, что земля у обоих почти поменялся местами с небом. Том покрывал поцелуями его лицо, глаза, губы, и оба облегченно смеялись; Билл отвечал ему, сжимая руками плечи, и откидывал голову, подставляя шею под поцелуи, отдаваясь им полностью. Том начал толкать Билла к стенке, прижимаясь к нему и продолжая руками свои бесконечные анатомические исследования по его телу.
-Ну... Раз мы еще не сдохли... Может, имеет смысл продолжить? На чем мы там остановились до того? - прохрипел Том Биллу куда-то в шею, продолжая покрывать его кожу опалявшими поцелуями.
От осознания, что умирать было больше не нужно, начало тихо и спокойно рвать башню - теперь можно было еще чуть-чуть позволить себе поползать руками по теплой спине и груди под его футболкой и немного поводить языком по венке на шее, которая тоненькой синей нитью тянулась под кожей.
-М-м-м... - тихо простонал Билл вместо ответа, запуская пальцы в светлые дреды Тома. С ним совершенно невозможно было оставаться сердитым, это был просто кошмар слабоволия.
Он никогда не чувствовал ничего подобного; от того, что Том делал с ним, коленки начинали предательски дрожать, руки не могли найти места, где они могли бы лежать спокойно, они должны были быть везде: на плечах, на шее парня, на его волосах, под его одеждой... Это было безумно приятное ощущение, целовать кого-то так.
В них обоих сейчас колотилось дурное счастье и облегчение - они остались живы, и это было главное. Правда, теперь возник абсолютно реальный риск слечь от разрыва сердца, так они заходились в бешеном ритме. Еще некоторое время они просто стояли, не в состоянии выпустить друг друга из объятий, целуясь до умопомрачения, слабости и нехватки воздуха в легких. Жизнь снова возвращалась к ним капля за каплей, электрическими разрядами потрескивая на коже. Том лишь спустя несколько минут сжалился над своими дрожавшими руками и коленками, решив, что этот садизм надо прекращать, пока они еще в состоянии ходить.
-Билл... - простонал он. - Не могу поверить, что я все-таки поцеловал тебя, черт...
Он шумно задышал, нехотя отпуская парня.
-Я бы мог так стоять вечно, но нам надо убираться, пожалуй, пока еще не поздно.
-Угу...
Еще минута влажных и жарких поцелуев.
-Билл, пойдем домой, иначе я за себя не отвечаю. Ты чересчур горячий, и я себя чувствую плавленным сырком, - проныл Том сквозь зубы.
-Домой? Плохая мысль, по-моему, - у Билла вырывалось хриплое дыхание, сбившееся на шепот. И никакого внимания к просьбе Тома прекратить эти ужасы. Билл совершенно очевидно вошел во вкус своего занятия.
Кольцо в губе, которое так дразнило воображение, наконец, нашло свое применение: Билл захватил его губами, отчего короткие волоски на шее Тома встали дыбом; руки брюнета заползли на его шею, прижимая их губы крепче друг к другу, и Том ничего не мог с этим поделать. Теперь, когда его мозг не был занят мыслью про то, что это последнее, что он успеет сделать в жизни, в голове началась совершенная чехарда.
Он целовал парня. Билла. И это добивало мозг. У него чесались абсолютно все части тела, потому что он вспомнил, насколько хотелось сделать это сразу же, как только он понял, что все его мысли текут в этом направлении. Он не просек, когда наступил этот момент и его начало уносить в эту даль, он понятия не имел, как это вышло.
Ему было все равно до тех пор, пока этот самый парень не собрался ответить на его поцелуи так - горячо и с полной отдачей, делая это не потому, что это было «прощай», а потому, что ему тоже так хотелось.
«Держи мозг, Каулитц. Он тебя еще и не туда заведет... Хотя, какая, нах*р, теперь разница... - отмахнулся Том сам от себя. Это было чересчур приятно, чтобы от этого отказаться. - Вот бы Георг выпал. Он ведь был все-таки прав...»
И снова поцелуи, мягкие и податливые. Еще одна минута сладкого привкуса на губах. Том сжал руки в кулаки, чтобы сдержать себя и не начать лапать Билла прямо здесь и сейчас, превратив невинные пока еще поцелуи в развратный животный акт... чего-нибудь. Ему было очень сложно держать себя в руках.
-Если не домой... то... есть... другие... идеи? - Том пытался говорить между поцелуями, пока не сумел остановить эту безумную карусель. - Нам надо спокойно сесть и подумать. Я не знаю, как ты, а у меня лично нервов уже не осталось, я хочу домой.
Еще поцелуи, прерывистые, горячие. И снова гигантское усилие.
-Я начинаю понимать, что цац... эм-м-м... Амулет... Что бы это ни было... Будет защищать меня, пока я ей нужен. Поэтому нам никто не сможет угрожать.
Последний короткий поцелуй, и Том легонько стукнул Билла пальцем по носу.
-М? - Билл открыл свои полубезумные от наслаждения глаза, но тут же зажмурился.
-Идем.
Том с сожалением, хотя и уверенно, отскочил от брюнета на безопасное расстояние, в зону, где его руки и губы не могли бы его достать. Темноволосый парень, растрепанный и прибалдевший, открыл свои затуманенные глаза и посмотрел на Тома, несогласно поджимая губы.
-А Георг... - Билл предпринял последнюю слабую попытку воспротивиться.
Но Том его перебил:
-А Георг пойдет лесом.
Том решительно подумал про себя, что устроит другу разговор позже. Сейчас это его не волновало. Он влипал в Билла по уши и был рад и счастлив, как дурак, так что даже злость на друга отступила на некоторое время в тень. На самом деле, сейчас все отступило в тень, кроме стройной фигуры брюнета, от которого сложно было оторвать взгляд.
Билл спорить дальше не стал. Ему тоже было так хорошо, что всякий настрой сражаться с упрямым человеком отпал напрочь. Он был на седьмом небе, впервые поняв значение этого понятия на сто процентов. Он мысленно поставил себе галочку, что обязательно нужно будет вернуться к этому разговору позже, но все же в глубине души он готов был признать: в словах Тома был резон. Да и оставаться надолго в этой страшной коробке из четырех стен, которая чуть не стала им гробом, не было совершенно никакого желания.
Заметив, что он сдался, Том довольно кивнул.
-Пошли, - он уже привычным жестом протянул ему руку.
Билл принял ее без колебания, и парни медленно побрели обратно, опасливо озираясь по сторонам - все же Демоны могли быть еще близко. Хотя Том и был уверен в их отсутствии потому, что совершенно не ощущал смертельной паники, желания орать, нарезая круги по улицам, и не испытывал галлюцинаций в виде стремных похоронных венков, как было только что. Сейчас все было тихо и спокойно, даже как-то чересчур, по сравнению с тем, что творилось пять минут назад.
Но надо было убираться живее, никогда не знаешь, что придет в голову коварным тварям, они ведь могли и передумать.
В коридоре, что вел в служебные помещения, было совершенно тихо, лишь только неприятный запах гари щекотал нос. Билл зашел туда первым, делая знак рукой, чтобы Том заходил только после него. Демонов действительно не было, они лишь оставили признаки своего присутствия, которые говорили сами за себя: вывороченная дверь, царапины от когтей на стенах, кучи пепла и отвратительный запах, который все усиливался по мере того, как они с Биллом подходили ко входу в зал.
-Ты чувствуешь гарь? - Том сморщил нос.
Билл кивнул, и они осторожно, шаг за шагом, начали продвигаться к двери. Приоткрыв ее наполовину, Билл выглянул и покрутил головой. Зрелище, открывшееся ему, было не для слабонервных. Он на автомате шагнул вперед и в ужасе вытаращился на эту картину.
Войдя в помещение вслед за ним, Том охнул. Желудок его немедленно скрутил острый спазм.
Стены, пол, потолок были угольно-черными. Уютное, желто-коричневое помещение было не узнать... Перевернутые обожженные столы и стулья, барная стойка была раскурочена и выворочена наизнанку, раскрошенная в щепки столешница валялась там же, поодаль. На полу лежала неведомая бесформенная гора плавленной пластмассы, предположительно, как сообразил Том, это могли быть подносы, на которых официантка разносила людям выпечку. Теперь они склеились в единый пластиковый монолит.
Из кадки с пальмой, за которой прятались парни несколько минут назад, теперь торчала лишь обугленная черная палка. Повсюду были битые стекла, разлитая жидкость и клочки веселеньких желтых занавесок, и стоял несносный, тошнотворный запах тухлятины и гари. Том зажал нос, сдерживая рвотные позывы, которые накатили в который раз за день. Он уже опасался, что они никогда теперь не оставят его в покое. В воздухе, медленно оседая на пол, кружились хлопья серого пепла, довершая апокалиптическую картину.
-Билл... Что это... А где же люди?.. - прогнусавил он, глухо из-за своей ладони, которой прикрывал лицо от мгновенной смерти в этой вонище.
-Не знаю, - Билл покосился на две горки пепла, побольше и поменьше, лежавшие возле одного из столиков, не выдвигая вслух самые худшие из своих подозрений. - Том, идем отсюда. Пожалуйста.
Ноги слушались плохо, однако, пересилив себя и крепче зажимая нос, Том все же сделал шаг к двери. На улице завыли сирены.
-Ох, блин... Тут сейчас соберется весь город! - простонал он.
Это их немного подстегнуло. Парни выскочили из дверей кофейни и побежали, что было сил, прочь от этой проклятой забегаловки, которая теперь напоминала рванувший атомный реактор, прочь от запаха смерти и разрушения. И прочь от искавших их Демонов.
Они неслись, гонимые диким желанием стереть навсегда из своей памяти эту картину и забыть о том, что они сами могли быть там, среди этих кучек пепла. Том бежал, в который раз за сегодняшний день, слушая, как кровь стучала у него в ушах. Он был уверен только в одном: если когда-нибудь это все кончится, он до пенсии будет ходить только прогулочным шагом...
Два парня, спешившие унести ноги прочь от места, где едва не нашли свою смерть, уже не слышали, как во внутреннем дворике раздалось шумное хлопанье огромных крыльев. Они как раз стояли посреди зала кафетерия, в ужасе рассматривая развороченное помещение, когда недалеко от них, шумно спускаясь прямо с неба во внутренний дворик, приземлились две высокие белоснежные фигуры.
Рафаэль мощно спорхнул в квадратик внутри стен дворика небольшой кофейни, зажатый между драными и облезлыми кирпичными стенами домов, и, аккуратно расправив на себе белые одежды, немного сбившиеся при полете, брезгливо окинул взглядом местность: совершенно пустой и глухой двор, вывороченную дверь и обломки какой-то швабры. За его спиной грузно приземлилась вторая фигура очень похожего на него Ангела с размашистыми белыми крыльями.
Оба непонятливо осмотрелись.
-Фу, - томно молвил Рафаэль, - Вильгельм вечно выбирает какие-то не богоугодные местечки. Каким ветром его сюда занесло?
За его спиной напарник брезгливо дернул плечом - размышлять на эту тему ему как-то не представлялось важным, и по этой причине ответа он дать не мог.
Рафаэль снова осмотрелся, но признаков наличия младшего Ангела так и не обнаружил. Хотя они были твердо уверены, свист исходил именно отсюда.
-И где он есть? Сначала свистит, потом сбегает. Опять эти его штучки? А мы тут несись из другого конца мира по первому зову! Еще и при свете дня, рискуя быть замеченными, - кипятился Рафаэль, все больше и больше выходя из себя.
Он втянул носом воздух. Гневная речь его тут же оборвалась на полуслове.
-Михаэль, ты чувствуешь запах? - не оборачиваясь в сторону своего напарника, через плечо бросил он.
Второй белокрылый страж повторил его действие.
-Чувствую. Приспешники Падшего... - прорычал он, стиснув зубы.
Ангелы тревожно переглянулись. И след в след, как только что делали это Билл и Том всего за пару минут до них, крадучись, соблюдая осторожность, они вошли в единственную дверь, переломленную пополам и испорченную сажей и следами когтей.
-Боже милостивый, - Рафаэль присел возле кучек пепла в помещении кафе. - Кажется, мы немного опоздали... Ты думаешь, это связано с Амулетом?
Михаэль ничего не ответил. Он обеспокоенно посмотрел на своего напарника, думая примерно о том же, что и он: им лишь оставалось надеяться, что Вильгельма и носителя Амулета не было среди этих кучек.
Рафаэль знал, что, конечно, им всем не могло так повезти, потому что младший Ангел все равно найдет способ вылезти в любую дырку без мыла. Но вероятность была, и, представив выражение лица верховного Апостола Давида, если бы ему пришлось услышать, что племянничек теперь порхал с ветерком в человеческом мире в виде частиц золы, Рафаэль внутренне содрогнулся. Пожалуй, не стоило проверять, что будет в этом случае, при всей его «любви» к племяннику вряд ли столь скоропостижная кончина обрадовала бы Его Превосходительство. В конце концов, Рафаэлю бы тогда влетело по первое число, ведь это ему велено присматривать за Вильгельмом.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |