Глава 7
«А с Гарри она ещё разберётся! И парень не отделается жалящими или щекочущим проклятиями! - раздражённо подумала Гермиона, по тут же одёрнула себя, - Придурошная сквиб! И чем ты можешь ему теперь угрожать?»
Девушка находилась в своей комнате родного дома. Мать и отец уже отошли от первого шока, когда ранним утром встретили на пороге своего коттеджа чудовищно разукрашенную девицу, оказавшуюся их дочерью. После того, как сбежавшего из магической больницы своенравного ребёнка накормили, отмыли от грима и переодели, чета Грейнждеров отправилась на работу.
Теперь у девушки появилось предостаточно времени подумать о своём будущем. Строить планы не хотелось, но поползновения некоего мага на её свободу и честь, обязывали перейти к активным действиям. Иначе её судьбой распорядится кто-нибудь другой.
Гермиона сидела в кресле и слушала спокойную классическую музыку, закрыв глаза. Это помогло прекрасно расслабиться, а потом собраться с мыслями. «Что мы имеем? Моя голова забита знаниями о магическом мире, а магловской профессии к семнадцати годам я приобрести не удосужилась. Это большое упущение, которое придётся восполнить. Необходимо выбрать профессию, сдать экзамены в магловское учебное заведение. Как раз до следующего лета времени подготовиться и выполнить задуманное - хватит, - девушка облегчённо вздохнула и снова углубилась в размышления. – Однако, от волшебного мира я отказываться не собираюсь. Можно было бы вести магловедение или консультировать магов как библиограф по магической литературе. Да, перспектива нерадужная, но лучше так, чем ничего. Рвать полностью связи с миром, где раньше чувствовала себя, как рыба в воде, совсем не хочется. Да и друзей бросить – выше моих сил, даже не смотря на их предательство».
Гермиона распахнула глаза, вскочила с кресла и решила, что не позволит себе погрузится в пучину кислого настроения, которое только-только отступило под бодрящим натиском адреналина, после двух недавних побегов: из больницы и от надменного белобрысого мага. Грейнджер расхохоталась, вспоминая выражение лица мужчины на её предложение «поразвлечься». Она правильно рассчитала, базируясь на своих наблюдениях и знаниях о жизни чистокровных магических семейств.
Друзья даже не подозревали, что девушка знает родословные связи магов Великобритании, Ирландии и даже Европы. При анализе поступающей информации это здорово пригодилось бы, имей она дело с предполагаемыми планами Упивающихся. «Родная кровь – не водица» - эта магловская поговорка прекрасно иллюстрировала отношения волшебников. Тем более, Гермиона предпочитала знать о своих врагах как можно больше, чтобы попытаться составить их психологический портрет, который помог бы высветить слабые стороны личности.
Грейнджер верно рассчитала: у Малфоев особым «пунктиком» поведения была супружеская верность. Даже среди Упивающихся ходили шутки на тему «пояса целомудрия», подаренного Нарциссой своему супругу. Гермиона случайно услышала подобное, довольно хамское подтрунивание соратников над Люциусом, когда сидела в засаде с Гарри у магазина «Гоблин и Бэрк». Холодный и хлёсткий ответ Малфоя, вызвал приступ дикого хохота Упивающихся, и тема оказалась закрытой.
«А вот интересно, кого предлагал мне в качестве супруга Малфой: себя или сына? – до девушки только сейчас дошло, что она даже не удосужилась расспросить мага, так как посчитала предложение оскорбительным. – Будем рассуждать здраво! Если Малфои - ярые ревнители чистоты крови, а наследник основной линии уже имеется… Значит, Люциус предлагал себя, как жениха?! Час от часу не легче!»
Гермионе совсем не нравилось, то, что она предположила. Тягаться с Люциусом в интригах – почти напрасный труд. Ей вполне хватило «осады» в больнице, но и «плыть по течению» - не хотелось. Гермиона решила поговорить и посоветоваться с матерью, но у неё не получилось.
Вечером к ним прибыла с визитом, а по-другому и не скажешь, леди Оливия Спенсер, бабушка Грейнджер. Событие было из ряда вон выходящим, учитывая возраст пожилой женщины. Гермиона уже полгода не виделась с Оливией, мягко приказавшей так называть себя, когда внучке едва исполнилось семь лет. Девушка обрадовалась неожиданной встрече и даже попеняла бабушке за то, что она решилась на такую далёкую поездку. Он сидели вдвоём в гостиной и пили чай, когда старая леди, просто и элегантно одетая, с украшениями, небольшими бриллиантовыми серьгами и брошью, поинтересовалась:
- Гермиона, я слышала от дочери, что тебе сделал предложение руки и сердца родовитый маг?
Девушка сразу перестала улыбаться и, поставив чашку на стол, так как боялась расплескать чай в задрожавших руках, спокойно ответила, глядя в светло-карие глаза бабушки:
- Да, Оливия, но он преследует какую-то выгоду для себя, скорее всего, политическую. О любви не может быть и речи.
Старушка тоже поставила чашку на стол и ухватилась за свою трость, которая требовалась для передвижения. Но гостья не стала подниматься, а, вздохнув, попросила внучку:
- Будь добра, подай мне папку с документами, что лежит на столике у окна. – Получив требуемое, Оливия спокойно стала расспрашивать девушку дальше, - Милая, ты видела своё свидетельство о рождении?
Гермиона быстро откликнулась:
- Конечно, могу его принести, показать.
Старушка с гордой осанкой слегка поморщилась:
- Не магловское, а настоящее - магическое.
-Что?! – пискнула Гермиона…
По прошествии ещё полутора часов неспешной беседы, двух испорченных носовых платков и пожелания бабушке «Спокойной ночи», Гермиона в своей комнате неспешно набрала номер ресторана, порекомендованного Оливией, и, сделав заказ, следом позвонила Гарри. Пропустив мимо ушей его извинения, спокойно спросила:
- Ты можешь организовать мне встречу с Малфоем? Ведь ты, кажется, с ним в хороших отношениях?.. Чудесно! Ресторан отеля Хилтон Лондон, через неделю, пятого, в семь вечера. Надеюсь, у тебя хватит ума проводить гостя, а самому мне пока на глаза не показываться. Как только смогу держать палочку в руках, я с тобой поговорю. Обещаю, возможность завести детей у тебя останется, а остальное, как получиться! - Рассмеявшись прямо в телефон, считай, в ухо Поттеру, Гермиона отключила аппарат и плюхнулась на кровать. Ту же слёзы сами потекли по щекам, но девушка сердито их вытерла и, подкрепившись настойкой валерианы, легла спать.
Ей предстояло так много сделать за эту неделю!
Глава 8
Люциус пришёл первым, одетый в великолепный серый магловский костюм ручной работы, прикрывавший белоснежную рубашку, рукава которой выглядывали и сверкали сапфировыми запонками. На груди мага сияла похожая драгоценная булавка, скреплявшая узел синего галстука, а блестящие дорогие ботинки буквально кричали о богатстве их обладателя.
Маг прибыл в ресторан на десять минут раньше назначенного срока. Пару раз он бывал в подобных заведениях, так сказать, по долгу службы, когда в молодости работал в Министерстве магии в отделе по связям с магловским миром. Здесь, с двадцать восьмого этажа, Лондон расстилался, как на ладони. Для волшебника видеть город с высоты птичьего полёта - казалось весьма непривычным, несмотря на навык полётов на метле. Слишком давно он последний раз передвигался по воздуху, а аппарацию считал более удобным способом перемещения. Малфой подтвердил заказ и остался в фойе ресторана, чтобы дождаться свою собеседницу и помочь ей снять плащ. Мысли мужчину крутились сейчас только вокруг одной темы: почему Грейнджер согласилась на встречу сама и так внезапно? Резкая смена приоритетов девушки настораживала.
Без двух минут семь Грейнджер пришла. Люциус её узнал, хоть и не с первого взгляда, а скорее по манере держать голову и привычному, каштановому, цвету волос. Он неспешно подошёл, поздоровался и предложил свои услуги, как кавалера.
Гермиона в магловском вечернем платье из шёлка насыщенного медового оттенка с открытыми плечами, довольно низким декольте, украшенными великолепным колье из янтаря, в светлых туфельках-лодочках смотрелась весьма аппетитно. Высокая причёска, открывавшая взору аккуратные ушки с длинными подвесками янтарных серёжек, невероятно шла девушке и заставила мага вспомнить, что он мужчина.
Его удивило абсолютное спокойствие девушки, в карих глазах которой будто поселился холод. Гермиона воспринимала его присутствие, как само собой разумеющееся, как будто смирилась с судьбой. Но магу подобное поведение юной колдуньи казалось неестественным. И тогда он предположил, что это - всего лишь великолепная игра на публику. Что ж, мужчина не собирается разочаровывать свою пару претензиями.
Малфой и Грейнджер уселись за столик и стали спокойно ужинать. Маг, слегка улыбаясь, следил за лицом девушки, надеясь увидеть хоть какие-то эмоции, но, оказалось, напрасно. Злопамятный Люциус не собирался облегчать ситуацию для Гермионы и не начинал первым разговора о браке, тем более она, без давления с его стороны, выказала желание встретиться, хотя совсем недавно сбежала от мужчины, как преступник от аврора. Гермиона, ни мало не смущаясь, сама заговорила о возможности союза с Малфоями. Впервые за вечер она открыто посмотрела в глаза надменного мужчины и тихо, но без тени робости, спросила:
- Надеюсь, Ваше предложение о возврате моей магии остаётся в силе?
Малфой прищурился, понимая, что вопрос не зря был поставлен именно так: вынужденный брак девушка явно не приветствует. Он решил, наоборот, предварительно обсудить основные моменты подготовки свадебной церемонии и магического брачного контракта, чтобы вызвать пусть отрицательный, но живой отклик собеседницы. Зачем, это ему понадобилось, Малфой подумает потом: мужчина привык доверять своей интуиции при общении с противоположным полом, и пока она его не подводила, если не считать последней встречи с Гермионой у ворот его поместья.
Волшебник, распахнув глаза и уцепившись за бокал с минералкой, ответил:
- Действительно, я предлагаю Вам брак с мужчиной рода Малфой.
Люциус поймал себя на том, что для него она теперь стала именно Гермиона, а не маглорожденная Грейнджер. Но он решил пока не морочить свою голову мелочами и приготовился терпеливо ждать ответа.
Девушка, тоже подхватила со стола бокал минералки и вежливо поинтересовалась:
- Я верно предполагаю, что в качестве жениха вы предлагаете свою кандидатуру?
Малфой и бровью не повёл, но насторожился. Он, действительно, не обговаривал этого с юной волшебницей, но раз уж она сама пришла к правильному выводу, то он не собирался её мучить недомолвками: пусть расслабиться, почувствует себя уверенно. Немного погодя мужчина не упустит возможности укротить, а возможно и приручить маленькую «львицу». Начинать свой второй брак с разногласий и противостояния интеллектов Люциусу не хотелось. Он всю жизнь старался извлекать выгоду там, где другие её и не чаяли увидеть. Приятный бонус нового брака в виде молоденькой жены в своей постели с невероятно редким магическим приданным – амулетом «Доверия» - чем ни выигрыш для будущего его рода?! Люциус, напуганный недавней угрозой потерять единственного наследника, даже готов был растить детей от Грейнджер.
Маг склонил голову в знак согласия и отставил надоевший ему бокал. Он решил применить к Гермионе тактику «Задушу своей любовью» и забросать её комплиментами, поэтому непринуждённо ответил:
- Меня всегда восхищали Ваши ум и проницательность. Надеюсь, мы с Вами поладим после свадьбы?
Гермиона, ранее уткнувшаяся взглядом в свой бокал, подняла голову и, смерив Люциуса внимательным взглядом пытливого натуралиста, наконец поймавшего мадагаскарского таракана-мутанта с семью лапками, ледяным тоном изрекла:
- Возможно.
Более Малфой не осмелился тревожить девушку своими комплиментами, и они перешли на деловой тон. Грейнджер вытащила из сумочки пару визиток и положила их на край стола, поясняя:
- Здесь имена моих адвокатов-магов. Думаю, Вам и Вашим поверенным стоит с ними связаться. А детали брачной церемонии обсудим после заключения предварительного контракта. Хочу сразу предупредить, что рассчитываю на скромную, но запоминающуюся свадьбу. С моей стороны ожидается около двухсот гостей. Полагаю, Ваш особняк способен вместить хотя бы половину приглашённых, так как им недоступна аппарация.
Люциус чуть не скривился: вытерпеть в своём доме толпу маглов было на пределе его возможностей, но, видимо, Гермиона хотела таким образом привести в бешенство мага, чтобы он стал возражать, и у неё появился прекрасный повод отказаться от свадьбы. «Ну уж нет! Моя миленькая ведьмочка! – мысленно рассудил Малфой, - Не позволю тебе ускользнуть от меня по такому ничтожному поводу, как стадо маглов, разгуливающее по моему дому. Зелье «Простодушия» – к запрещённым не относиться. Значит будем «угощать» будущих родственников особо приготовленным напитком и заручаться их поддержкой. Если вдруг, в будущем, моей жёнушке захочется пожаловаться на свою судьбу, её не станут слушать, а ещё и попеняют, что наговаривает на образцового мужа».
Люциус чарующе улыбнулся и ласково ответил, стараясь не пялиться, как переполненный гормонами юнец, в низкий вырез платья девушки:
- Думаю, столько гостей мы можем позволить себе принять, - старательно выделив «мы» интонацией заговорщика.
И удар не пропал впустую!
Гермиону, еле державшую себя в руках, уже порядком бесили бесподобное «мы» Малфоя, его снисходительная манера разговора и самодовольная физиономия кота, обожравшегося сметаны, вернее, хорька, упившегося цыплячьей крови. Однако, «козыри» были на его руках и «партия» ещё далека до завершения, и девушка не собиралась показывать своих «тузов», помня, с кем она связалась – слизеринским выкормышем и заядлым интриганом.
Глава 9
Пошло полтора месяца после встречи Грейнджер с Люциусом в ресторане. Во всю уже шли приготовления к свадьбе. Как бы ни желала девушка быть равнодушной к происходящему, но не получалось. У Гермионы остался неприятный осадок на душе: Малфой так и не соизволил пояснить, как будет проходить её «лечение» и, вообще, в чём оно заключается, а только потребовал переезда невесты в его поместье за неделю до свадьбы в одном из официальных документов, состряпанных ретивыми адвокатами.
Гермиона сперва недоумевала, не получив ни одного личного письма от мага, который будто и забыл о её существовании. Ни тебе ухаживаний, ни подарков – никаких знаков внимания! Но отчёты об оформлении деловых бумаг приходили от адвокатов регулярно, и девушка, скрепив сердце, твёрдой рукой ставила свою подпись под ними после Малфоя. С одной стороны, пренебрежение мага своей будущей женой неприятно настораживало, а с другой стороны, поводов для расстройства было меньше! «Интересная у меня будет семейная идиллия, если своего супруга я буду видеть только по праздникам. Даже поругаться не с кем будет», - подумала, вяло улыбнувшись, Грейнджер.
Гермиона жила всё это время у бабушки. Оливия ей устроила «весёлую жизнь», предложив проверить и освежить знания внучки по магическому этикету и ведению домашнего хозяйства поместья. Заверения девушки, что она не собирается быть примерной домохозяйкой – старенькую леди не убеждали прекратить нудные занятия. Аристократичная старушка вытребовала с юной леди обещание, что Гермиона не будет ходить по дому своего будущего супруга в магловской одежде и приложит максимум усилий, чтобы выглядеть благопристойно. Грейнджер тогда подумала, что поговорка: «С волками жить, по волчьи выть» - подходит для характеристики её будущего брака. Девушка не ожидала, что так быстро её жизнь отяготится взрослыми проблемами престижа и семейной ответственности по отношению к своему роду.
Гермиона решила, что не собирается изменять сложившимся принципам: жить полной жизнью, а не существовать, полагаясь только на других. И если Люциусу не понравиться, что она не согласиться на роль «живого» предмета интерьера в доме, то никто его и не заставлял жениться! Грейнджер поклялась себе, что не даст себя в обиду и не позволит издеваться над собой: ни морально, ни физически, и даже внесла особый пункт в брачный договор на случай возможных выкрутасов не только муженька, но и его ближайших родственников, читай, своего однокурсника, Драко Малфоя, её будущего пасынка. Гермиона совершенно не представляла себя в роли мачехи, а как отнесётся к ней её предполагаемый «сынок», лучше было пока и не думать!
Девушка крепилась и храбрилась, но быстро приближающаяся дата свадьбы, а значит и первой брачной ночи, порядком нервировала. Всё-таки магические семейные союзы заключались на всю жизнь - до смерти одного из супругов. Гермиона, придя к определённым выводам, опасалась, что её могут отравить или уморить ещё каким-нибудь другим хитрым способом, потому что считала Люциуса Малфоя завидной партией для небогатых чистокровных девиц на выданье. Девушка поделилась своими опасениями с бабушкой, которая быстро успокоила её, подарив внучке старинный семейный амулет, оберегающий от ядов и порчи, оставшийся ей в наследство с давних пор от магов. Гермиона немного успокоилась, но ей по-прежнему снились по ночам страшные или тревожные сны, предрекая какую-то беду в будущем. Но Грейнждер не была бы сама собой, если бы верила во всякие смутные пророчества, тем более дара предвидения у неё сроду не наблюдалось!
Грейнждер думала, что Люциус Малфой возможно светится от самодовольства, как начищенный сербряный котёл, что его планы удались, но она ошибалась. Мужчина был весьма озадачен. Просматривая документы, полученные от адвокатов, маг убедился, что его будущая супруга носит имя, странно сочетавшее английские и французские корни: Грейнджер ЛаФурд. Причём фамилия матери, стоявшая последней, считалась основной. Ещё больше удивил Люциуса пункт договора, где предлагалось, что все рождённые в браке с Гермионой дети женского пола принимают основной фамилию матери, а мужского пола – отца. Маг подивился странному обычаю маглов, но, поразмыслив, согласился с ним. Когда же пришлось обсуждать имущественные вопросы, на голову Люциуса свалилась ещё одна забота: приличный капитал невесты, в виде акций магловских предприятий. Как ни странно, в приданном девушки значился особый личный сейф в Гринготс, к которому супруга не допускали даже после женитьбы. Что такого секретного могло хранится в банке гоблинов, Люциус так и не узнал. Ему пояснили, что жена сама ему расскажет, если пожелает. Малфой предполагал, что там припрятан мерлинов амулет «Доверия», но маг, как показали будущие события, ошибался.
Когда же Люциус получил список приглашённых со стороны невесты, то у него появилось нехорошее предчувствие, что вокруг его персоны складывается странная ситуация. Маг ожидал увидеть в списке кучу недавних выпускников Хогвартса, из числа друзей Грейнджер, но в конце пергамента сиротливо была прописана только фамилия Поттера, против которого Малфой тоже ничего не имел. Присутствие на церемонии почти всего преподавательского состава Хогвартса и «Ордена феникса» было ожидаемым. Но дальше пошли незнакомые фамилии, кажется, со всей Европы, а следом – имена представителей примерно половины чистокровных родов Великобритании, среди которых абсолютное большинство сохраняли нейтралитет в недавнем противостоянии магического мира и Тёмного лорда, так как их семьи были защищены в родовых замках не хуже, чем обитатели школы Хогвартс. Волан-де-Морт, наученный горьким опытом своей первой неудачной военно-политической кампании, заключил с неприсоединившимися к нему магами перемирие и добился их невмешательства во время готовившегося им государственного переворота, но не более. Люциуса очень беспокоило, что его невеста каким-то образом оказалась связана со ставшими с недавних пор влиятельными политическими кругами магической элиты.
Что-то смутно тревожило Малфоя: чего он не досмотрел, какую деталь упустил? Он понимал, что даже мелочь, может стать досадной помехой в исполнении его планов по приручению «малышки» Гермионы, но Люциусу оставалось только уповать на свою счастливую звезду и изворотливость.
Глава 10
Гермиона, как и было оговорено, прибыла в поместье Малфоев за неделю до свадьбы, воспользовавшись порт-ключом. Люциус разлюбезно встретил её, но тепла в его улыбке было столько же, как у сугроба снега. Девушка не расстроилась. Она боялась именно невинных домогательств в виде скромных поцелуйчиков и якобы случайных прикосновений. Смешно рассчитывать на нормальное развитие отношений, если от свадьбы за версту несёт расчетом!
Многие магические семьи посчитали бы такой брак мезальянсом, но вряд ли стали бы сплетничать о Малфое и его будущей жене.
Дней десять назад в разных районах магловского пригорода Лондона были обнаружены мёртвыми четверо Пожирателей смерти из числа «молодняка», отравленные одним и тем же редким ядом, явно изготовленным искусным магом-зельеваром. Знающие люди утверждали, что молодые люди опрометчиво «перешли дорогу» Люциусу, и маг коварно и безжалостно расправился с ними. Прямых доказательств не было, но траурные венки от Малфоя в семьи погибших пришли раньше, чем весть о смерти их непутёвых детей. Такими вещами не разбрасываются: внеплановое тайное собрание чистокровных единодушно сочло произошедшее справедливой местью волшебника за зверскую гибель жены от рук убийц. Претензий к Малфою никто не имел.
Авроры, пользуясь услугами продажных доносчиков, пытались привлечь мага к ответственности, но Люциус и его сын имели неоспоримые алиби на время совершения убийств найденных Пожирателей смерти. К тому же свидетели утверждали, что умершие маги были отравлены друг другом.
Было ясно, что без «Оборотного» зелья и «Империо» - не обошлось!
Стражи магического правопорядка сунулись даже к Северусу Снейпу, как ближайшему другу Малфоя, но найти в Англии его не удалось – маг проходил длительное лечение после укуса Нагини у египетских колдомедиков - более двух месяцев, и всё время изнурительных очищающих кровь процедур не вставал с постели. Безнадёжное дело быстро спустили на тормозах и замяли.
О произошедшем не было ни строчки в «Ежедневном пророке»: у Риты Скиттер, весьма благоразумной леди, если того требовала ситуация, не было желания проверять – изменил ли своим принципам тёмный маг Люциус Малфой, перешедший на сторону «Света». Ранее пострадавшие от его интриг волшебники помнили, что за обворожительно прекрасной внешностью мужчины прятался коварный, мстительный монстр, просыпавшийся тот час, если кто-то пытался нанести оскорбление или физический вред членам его семьи.
Поэтому Гермиона пребывала в полном неведении о последних трагических событиях, впрочем, как и большинство нечистокровных магов. Девушка вполне освоилась на новом месте и беспрепятственно бродила по дому, днями исследуя расположение комнат. С равнодушным Малфоем она виделась только во время совместных трапез, но маг, любезно расспросив ее о здоровье, больше ничем не интересовался.
Грейнжер, сразу после приезда, приступила к странному лечению: трижды в сутки, через равные промежутки времени, домовик приносил ей неизвестное зелье, от которого аура девушки буквально видимо светилась разноцветными всполохами больше часа после приёма лекарства. Теперь Гермиона поняла, почему маг потребовал её пребывания в поместье: мало приятного сверкать новогодней ёлкой перед родителями, сидя взаперти в коттедже. Поместье Малфоя очень располагало к долгим прогулкам, чем-то напоминая магловский музей антикварных вещей. Девушка не скучала, но её натура тянулась к библиотеке. Гермона благоразумно посчитала, что сперва составит план дома, чтобы иметь возможность не просто ориентироваться, но и знать самый короткий путь к побегу из любой комнаты. Привычки, въевшиеся в её натуру за год подготовки в «Ордене феникса» к сражениям и партизанской войне с Пожирателями смерти, не собирались покидать девушку быстро и добровольно.
За три дня до свадебной церемонии прибыл из Франции Драко, франтовато разряженный в мантию, скроенную по заграничной моде. Он удивил Грейнджер своим обходительным отношением. Казалось, его словесный фонтан любезностей работал за обоих Малфоев, правда, когда отца не было поблизости.
Закономерная развязка столь неадекватного поведения юноши настигла неожиданно Гермиону следующим ранним вечером в Голубой гостиной. Драко, неслышно подойдя к девушке со спины, мягко, но крепко ухватил её за плечи. Промурлыкав какие-то пошлости на французском, сексуально озабоченный младший «хорёк» буквально впился поцелуем в шею ошалевшей от случившегося Гермионы. Но в следующую секунду он согнулся пополам, получив крепкий удар кулаком по дых от рассерженной, как мантикора, молодой ведьмы, ловко вывернувшейся ранее из его хватки. Грейнджер со всей дури пихнула зарвавшегося нахала в плечо, и он кулем полетел на диван, где и остался валяться, хватая воздух ртом, подобно выброшенной на берег рыбе.
Где ему было знать, что маглорожденная Грейнджер до поступления в Хогвартс успешно занималась одной из разновидностей самообороны без оружия. По окончании школы магии и волшебства девушка возобновила тренировки и ни разу об этом не пожалела.
Сейчас у неё появилось жгучее желание проклясть Драко, но с этим можно было и подождать. Гермиона, сверкая бешеным взглядом, любезным тоном ядовитой гадюки прошипела, впившись взглядом в испуганные глаза будущего пасынка:
- Если тебе хочется расстроить мою свадьбу, то можешь дерзать в том же духе. Но объясняться тебе придётся со своим дорогим папочкой! Думаю, ему не понравится, что его сын оказался безмозглым олухом, забывшим о чести и достоинстве чистокровного мага, покусившись на невесту своего отца, пусть даже и маглорожденную ведьму! - Грейнждер поправила задравшуюся в пылу борьбы манжету на своём синем шёлковом платье и с истинно королевским достоинством, спокойно ушла в свою комнату.
Ни Гермиона, ни Драко не заметили спрятавшегося за портьерой второго выхода из гостиной Люциуса, который прекрасно видел, что произошло и чем всё закончилось.
Что ж, не зря он, поддавшись внезапному сентиментальному желанию по-дружески побеседовать с девушкой, решил разыскать её. Иначе бы жених пропустил столько интересного!
Малфою вечно везло на «сюрпризы» от его ненаглядного сыночка, пошедшего своим непутёвым, порывистым характером и нежеланием видеть далеко идущие последствия в другую родню - славную семейку покинувших этот свет Блэков!
Присев на кресло напротив дивана, где всё ещё лежал бубнящий под нос ругательства неудачливый ловелас, рассерженный, но внешне спокойный Люциус, сжимавший свою трость так, чтобы было удобно быстро выхватить волшебную палочку, холодно поинтересовался у Драко:
- Пытаешься развлечься за мой счёт?
Глава 11
Присев на кресло напротив дивана, где всё ещё лежал бубнящий под нос ругательства неудачливый ловелас, рассерженный, но внешне спокойный Люциус, сжимавший свою трость так, чтобы было удобно быстро выхватить волшебную палочку, холодно поинтересовался у Драко:
- Пытаешься развлечься за мой счёт?
Юноша встрепенулся и тут же нормально уселся на диване с растерянным выражением хорошенькой мордашки. Он в напряжении, с лёгкой примесью жути, следил за отцом, который вытащил из трости волшебную палочку и взмахнул ею. У Драко немного полегчало на душе, когда по наступившей неестественной тишине он понял, что Люциус всего лишь наложил заглушающие чары на помещение, но палочку не убрал, готовый в любой момент колдовать. Юноша взял себя в руки и сделал вид, что ничего не случилось. Однако последовавший выговор от отца заставил похолодеть его тело до кончиков пальцев на ногах.
Люциус, внимательно глядя на своего отпрыска, равнодушным тоном тихо изрёк:
- Согласен, тебе требовалось сменить обстановку после недавнего небольшого недоразумения, когда мы свели счёты с убийцами твоей матери и моей покойной, горячо любимой супруги. Но, посылая тебя во Францию, я не думал, что мой сын настолько потеряет голову, что перепутает мою невесту с парижскими шлюхами.
Последовавшую долгую паузу Драко так и не решился прервать своими жалкими извинениями. Люциус нахмурился и продолжил воспитательный разнос зарвавшегося сынули:
- Думаю, не стоило тебе напоминать, что именно по твоей вине мне приходиться заключать брак с Грейнджер. Если бы ты выполнил мои требования и вовремя отнёс семейную реликвию в Гринготс, а не прохлаждался с той рыжей потаскухой, с потрохами продавшей тебя Пожирателям смерти, сейчас у нас было бы на пару проблем меньше.
До молодого Малфоя наконец дошло, что он оскорбляет отца своим молчанием, и юноша чуть пискляво залопотал:
- Прости, отец! Я не думал, что…
- Замечательно, - ледяным тоном оборвал его Люциус. – Ты бросаешь мне вызов, чтобы бороться за право взять в жёны мисс Гермиону Грейнджер?
Юноша едва поборол желание съёжиться под тяжёлым взглядом отца. Подобной, высказанной отцом мысли ему в голову и не приходило. Драко поспешно, дрожащим голосом, выпалил:
- Нет. Прошу прошения, что потревожил твою невесту.
Малфой усмехнулся. Побелевшее лицо сына красноречиво подтверждало, что юноша не лжёт. Мужчина тяжело вздохнул и усталым голосом спросил:
- Я просил тебя передать письмо и забрать ответ у моего друга во Франции. Где послание?
Драко тихо охнул и полез в карман мантии. Достав письмо, он поднялся на ноги и почтительно передал его отцу.
Люциус холодно поинтересовался:
- А почему вчера мне его не отдал? Ведь ты приехал днём, если не ошибаюсь.
Драко попытался растерянно что-то промычать в ответ, но папочка ехидно прервал его неуклюжие потуги что-то объяснить:
- Понимаю, английские проститутки тоже оказались не обделены твоим вниманием.
Юный Малфой покраснел, как маков цвет, и уткнулся взглядом в ковёр на полу гостиной.
Люциус не собирался потворствовать разгульной жизни сына и твёрдо стал ему внушать:
- Сразу после моей свадьбы отправишься назад во Францию. Хватит портить кровь нашего потомства близкородственными браками с английскими ведьмами. Даю три месяца срока, чтобы ты нашёл себе невесту из европейского чистокровного семейства. Иначе лишу тебя содержания и отправлю работать во славу магической Великобритании в Министерство на должность мелкого клерка.
Драко сразу сделалось плохо от такой перспективы, и он бодренько заверил мужчину:
- Хорошо, отец. Я сделаю всё, как ты предлагаешь.
Малфой ещё раз пристально посмотрел на юношу и, решив, что сын, кажется, настроен ни в чём не перечить отцу, взмахом руки отправил своего наследника в его комнату.
Через пару минут Люциус отправился в кабинет и, усевшись за столом, неспешно распечатал магией палочки, убрав пару защитных чар, конверт и прочитал письмо из Франции. Перечитав послание от друга ещё пару раз, мужчина раскрыл взмахом волшебной палочки стоявшую на столе шкатулку, на внутренней стороне крышки которой была прикреплена колдография Гермионы, подаренная Гарри Поттером по настоятельной просьбе Люциуса. Глядя, на смеющееся изображение девушки посреди летнего цветущего луга, Малфой мрачно поинтересовался:
- И когда же Вы, мисс, собирались поставить меня в известность о своём чистокровном происхождении?
Мужчина заметил, что в кабинет неспешно вошёл его любимый кот Себастьян, сиамской породы. Маг подумал, что Гермионе сейчас, наверное, не очень хорошо, после наглой выходки Драко. Поэтому маг тихо позвал домовика и приказал отвести кота к девушке, которая уже подружилась с животным.
Лишить молодую девушку её фамилиара – рыжей бестии с примесью книзловской крови, было хоть и хлопотным, но лёгким делом. Теперь похищенная злобная, фырчащая, кошкоподобная тварь была спрятана в вольере летнего домика в саду поместья Малфоя. Домовики её кормили живыми мышами, но Косолапус ел плохо и только становился ещё агрессивнее. Малфой после свадьбы собирался вернуть зверского вида животное законной владелице, а пока позволил Гермионе привязаться к своему коту Бастиану.
Люциус, с самодовольной улыбкой, опять уставился на колдографию девушки. Он разыгрывал равнодушие в присутствии невесты только затем, чтобы спокойно дождаться свадьбы, а потом предъявить полные права на свою супругу. Тем более срочно нужно было разобраться со сволочами, убившими Нарциссу, которых, наконец, удалось пленить. Тут уж было не до ухаживаний и букетов!
Однако маг не забыл унижения от сознания своей глупости, когда Гермиона, по сути сквиб, сбежала от него, нарядившись как магловское нищебродское отродье. Малфоя весьма заинтересовала его невеста. Он хотел привязать её к себе не только физически, став для неё хорошим любовником, но и эмоционально. Вспоминая свою покойную супругу Нарциссу, их тёплые дружеские разговоры, когда они часто по вечерам оставались наедине, и нежно-страстные отношения в постели, маг просто не представлял, что можно иначе общаться со своей женой и, честно говоря, не желал оставаться в рамках фиктивного брака.
Люциус усмехнулся, вспоминая какой сюрприз приготовил для своей будущей своенравной жёнушки. Мужчина скоро расслабился и потерялся в своих сексуальных фантазиях о молодой колдунье. Он и не заметил, как его улыбка из коварной превратилась в обворожительно мечтательную, делая его лицо моложе и красивее.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 62 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |