Наизнанку. Московский роман 3 страница

– Ты очень красивая. Я начал восхищаться тобой и твоим телом с тех пор, как увидел тебя первый раз в школе.

– А мы уже на «ты», да, Миш?

В голове пробежала мысль: неужели обломался?

– Давай на «ты»?

– Честно говоря, я тебя тоже заметила и как-то выделила среди всех, но что здесь может быть, кроме вот этой симпатии?

Наконец я приблизился и поцеловал ее. К моему удивлению, она не сопротивлялась, чуть-чуть вначале не въехала, но потом сама подхватила темп. И мы целовались, по-моему, целую вечность. Я спросил ее, глотая воздух:

– Какое ты любишь вино? Красное, белое, полусладкое, сухое?

– Лучше белое, сладкое, – сказала она, гладя меня по коленке.

– Просто я подумал, а может, мы возьмем вина и где-нибудь посидим, выпьем, что скажешь?

– Ну, мы можем сделать это у меня.

– У тебя? – я был удивлен. – А жених твой?

– Я живу одна. Пока.

– С удовольствием пойду к тебе.

«Я даже не мечтал о таком», – подумал про себя.

По дороге к ее дому в ларьке я прикупил бутылку «Монастырского» за 60 рублей и шоколадку «Аленку» за десятку. Идти предстояло минут сорок, поэтому мы решили взять такси. Денег мне было не жалко, хотя водились они у меня редко, сейчас я это делал для себя.

Думал не головой, а головкой, как говорила моя бабушка. Ну и плевать, зато на моем месте хотел бы быть любой. Я еще подумал, что Мор, наверно, ищет меня. Но извини, брат, ты обломался, а я нет, но, может, тебе еще повезет этой ночью.

Елена жила в старой пятиэтажной хрущевке из серого, теплого кирпича, на последнем этаже.

Тогда я впервые увидел, как живет моя любимая учительница. Квартира была двухкомнатная, видимо, недавно делали небольшой косметический ремонт, но не более. Немного отдавало в нос чем-то «бумажным», либо свежие песочные обои, либо деревянные и блестящие от лака плинтуса, либо вообще потолок. Но не мебель – та была похожа на бабушкин гарнитур, по четыре ножки торчали из-под каждого шкафчика, а их было три, плюс у окна стол в этом же стиле, а на нем зеленое растение неизвестного мне вида: внешне было похоже на папоротник. Также на столике красовался телевизор Orion с видаком той же марки. А вот и разбирающийся диван у стены напротив телевизора, покрытый пледом. В общем, стиль «Прощай, молодость». Но наплевать, мы же не ремонтом заниматься будем. Да и потом, не особо обращаешь на это внимание, когда головка зовет в чудесное приключение.

– Бурный вечерок, ничего не скажешь. Посмотрим, как ты проявишь себя.

С этими словами она поволокла меня в спальню, где было довольно-таки мило, и толкнула на большую мягкую кровать. Искусительница включила неяркую лампочку, создалась атмосфера полного расслабления и сладостного греха.

Лежа на кровати весь в нетерпении и в предвкушении ломового кайфа, я наблюдал, как она оголяет свое тело, снимает с себя платье и остается в черном белье, Кстати сказать, с тех пор я полюбил на женщине черное белье, особенно оно идет блондинкам. Ну не буду отвлекаться. Аккуратно раздвинув мои ноги, она сползла к ширинке моих новых джинсов.

Что-то происходило со мной, но конкретно не помню, только помню, как летал в небесах и бросался с головой в огромный водопад, и периодически возникало удивленное и перекошенное лицо Оли при виде этой картины. Но я всеми силами отгонял ее очертания от себя. Может, она что-то чувствовала? Кто знает? Любящая девушка способна на многое.

Весь кайф в мире, все людское наслаждение сконцентрировалось в моем половом органе. Много времени мне не понадобилось, чтобы кончить, я ждал этого, хотя и не думал что получится, имею в виду вообще секс с Еленой.

– А теперь ты мне!И я принялся за работу. Я тяжело и глубоко дышал, я любил Лену в тот момент. Как голодный волк, я вгрызся в ее святая святых и, о боже, это живой вкус металла сводил меня с ума, я готов был рыдать от счастья, что я – это я и что могу получить неземное удовольствие и доставить блаженство рая моей Еве. Как же я боялся сделать что-то не так своими жилистыми руками, а именно силу и власть ощущал я внутри себя. Я обнимал и сжимал ее бедра и стонал. Ее громкое дыхание переросло в крик, который прошел сквозь меня. «Что случилось?» – подумал я. Она как будто не дышала, я смотрел на нее, со лба скатывались капельки пота и падали мне на ресницы. Такое случилось впервые. Я был напуган. Начал бить ее по щекам. От пощечин Лена очнулась, смотрела на меня, глубоко дыша. После паузы, она обняла меня.

Дело было сделано…

– А ты меня удивил, нет, правда, не ожидала от тебя такого рвения.

– Просто у подростков самая большая потенция – это я по новому каналу смотрел, по-моему, «Дискваре» называется.

– «Дискавери», – по-учительски добавила Лена.

– Точно, именно так – «Дискавери».

На самом деле, я просто присвоил себе фразу, услышанную в одном американском фильме.

Около двадцати минут мы о чем-то проговорили, о чем-то неважном. Полумрак действовал на меня, как гипноз. Я чувствовал, как приятная свинцовая нежность просочилась в мои мышцы. Я зыркнул на часы: было уже около трех. Хорошо, что я предупредил бабушку, что останусь у Мориса, а то бы она не спала всю ночь – я не любил, когда дергались и переживали, тем более они с дедом относились ко мне как к сыну.

Елена, оказывается, уже заснула на моем плече. Мне было приятно – это была моя вторая девушка после Оли. Мои глаза были уставлены в потолок. Я осмотрелся, мой взгляд упал на плакаты обожаемых мною Rokki и Ван Дамма. Вроде бы я очень хотел спать, но никак не мог уснуть.

Я размышлял: «Почему она решилась переспать со мной, ее учеником? Зачем ей это? Все же хорошо. Скоро она будет замужем, заведет семью, детей. А может, все не так, ведь я знал обо всем только с ее слов».

В каких-то моментах общения с Леной я чувствовал, что мы внутренне похожи. Не могу объяснить почему, просто не знаю. Может, она была одинокой, может, хотела этим самым насолить ухажеру. Мне повезло, что именно я попал под руку. Но это лишь мои догадки. Кто я такой, чтоб разбирать ее несчастье или счастье. Я лишь маленькая песчинка в ее жизни и не мог для нее ничего значить.

От всех этих мыслей мои веки потяжелели, и я наконец заснул.

Она

Я никогда не считала маму слабой женщиной. Таковой она быть по природе своей не могла. Все, что я люблю, все, что действительно уважаю и то, что по-настоящему для меня важно в этой жизни, – это моя Мама. Все остальное мишура: деньги, машины, мужчины, статус и даже любовь – все это ничто по сравнению с Мамой.

Она переехала в Москву из Харькова в 1976 году.

-й год не самое лучшее время для СССР: время нищеты и голода, дефицита всего, что можно представить.

На Украине, в Харькове, на прилавках магазинов было всего в изобилии. В ряд красовались трехлитровые банки с томатным и манговым соком, с вареньем из лепестков роз, топленый жир, квадратные пачки маргарина, говяжьи обчищенные кости, а обчищены они были так, что даже крысы съесть ничего не смогли бы. Правда, по утрам можно было купить молоко и яйца, а неимоверно долго простояв в очереди, вареную колбасу, в которой иногда люди находили крысиные лапки.

Мама часто рассказывала про один случай уже в Москве. Она стояла в длинной, четырехчасовой очереди, рядом с ней стояла женщина, приехавшая из Тулы на «колбасной» электричке.

В кармане у нее было 20 рублей, а в магазине продавались два вида колбасы: «Любительская» и «Докторская». «Любительская» была с жиром, а «докторская» – без. И давали один батон в одни руки.

Эта несчастная женщина металась и не могла решить, какую колбасу купить. Вы не поверите, но она довела себя до истерики. Она спрашивала всех людей подряд, тех, которые уже купили: «А почему вы взяли вот эту, а не ту? А чем они отличаются? А что, а как, а почему?» В общем, довела себя до слез.

Вот еще одна история из того СССР. Один товарищ N, приехавший в Харьков, привез с собой две большие сумки, набитые до отказа апельсинами. Тогда этими апельсинами на Украине можно было платить вместо денег, сейчас в подобное вряд ли поверишь.

Этот N один апельсин дал главной женщине на ресепшине в гостинице и взамен получил номер люкс. Правда, с собой у него было еще несколько плиток шоколада. N делился с людьми, а те все делали для N.

А было это лишь потому, что в то время на Украине этот апельсин никто никогда не видел, только слышал о нем.

Всем тем, что есть у меня внутри, всей той силой от земли до небес, всей той силой, дающей мне жизнь, я должна быть благодарна только своей маме.

Когда мама приехала в Москву тридцать лет назад, ей было около 20-ти, то наивно полагала, что все произойдет быстро и легко, и жизнь будет бить ключом. Она, конечно, поначалу летала в облаках, сам по себе переезд в столицу очень многое значил. Все съезжались в поисках лучшей жизни. Но тогда она не отдавала себе отчета, сколько трудностей выпадет на ее пути. Она все смогла пройти: и то, что первый муж, т. е. мой папаша, бросил ее, и бесконечную борьбу за выживание, но она сумела выстоять и победить.

Она заплатила за эту победу сполна жизнью своего сына, моего младшего брата. Это чуть не сломало ее, но в тот тяжелейший момент я была рядом и делала все, что могла, и даже больше, и мама нашла в себе силы обрести душевное спокойствие и гармонию.

Конечно, у некоторых людей складывается и так, что по приезду на новое место все идет «как по маслу», но не в случае с мамой. Приехав к своей двоюродной сестре в трехкомнатную квартиру, она, наивная, думала, что сможет остаться, пока не определится с работой. Но так не получилось: родственникам мама вскоре надоела, они просто посчитали, что это непосильная ноша для них. И мама со своим стареньким темно-коричневым чемоданчиком оказалась на улице.

После долгих и утомительных мотаний в поисках жилья она нашла маленькую комнатушку где-то на окраине Москвы. Старенькая бабушка сдавала ее в общежитии. Там-то мама и познакомилась с моим отцом. Со временем их сначала дружеские отношения переросли в нечто большее. Он ухаживал за ней, оказывал знаки внимания, дарил цветы, угощал конфетами. А что еще нужно двадцатилетней девственнице? В тот момент она могла влюбиться и в фонарный столб, если бы он проявлял к ней знаки внимания.

Она устраивалась на разные работы, чтобы хоть как-то кормить себя, тем более что она уже была на третьем месяце. Эта беременность, конечно, появилась в не самый подходящий момент, но, видимо, так было угодно небесам. Тогда, работая обычным дворником, можно было зарабатывать достаточно, чтобы хватало на жизнь.

Я появилась на свет в 1976 году, в городе-герое Москве в местечке «Ясенево». Не сказать, чтобы я была безгранично счастлива в детстве. Не было рядом никаких дядь и теть с подарками на Новый год и день рождения. Рядом не было никого, кроме Мамы. Она билась как рыба об лед, чтобы хоть чем-то помочь мне глубже ощутить сладости детства.

В детстве внешне я была похожа на какую-то птичку, имею в виду не грацией, а смехотворностью. Пухленькие щечки, быстро бегающие карие маленькие глазки. Но всем всегда нравился мой дерзкий, заразительный смех и белые зубки, как у молодой А. Б. Пугачевой с щелочкой посередине. И все смеялись, глядя на меня.

Цвет моей кожи, а это интересно, отдавал в коричневатый оттенок. Вроде как мулатка. Мама часто подкалывала меня в детстве, мол, я тебя украла из цыганского табора. Все может быть.

На самом деле, этот цвет кожи лишний раз напоминал мне, что я дочка своего отца. Он оставил нас. Оставил маму, когда она остро нуждалась в нем, он бросил и забыл меня, когда я была совсем ребенком, и краснела, и чувствовала себя крайней, и в садике, и тем более в школе, когда в то социалистическое время все так заботились о неблагополучных семьях. Повзрослев, я поняла, что к чему, но тогда эта семейная трагедия полосовала мне сердце беспощадно. Все, чего мне тогда хотелось, – это понять, что значит жить в полноценной семье.

Я росла, набиралась опыта, проводила очень много времени на улице и там же многому училась. Но со временем я очень изменилась и быстро повзрослела, несмотря на свои 14. Уже тогда я ненавидела всех мужчин на земле.

Спасибо за это папе. Именно он спровоцировал мою ненависть к мужскому роду. И это его появление через 20 лет, как ни в чем не бывало…

Он пришел к нам весь опущенный, спившийся, с отекшей рожей. Мама жила уже 10 лет с другим мужчиной, который любил ее, ухаживал, дарил подарки, боготворил. У них был совместный ребенок, мой младший сводный братик Сеня.

А папаша мой как ни в чем не бывало приперся обратно «в семью». Он думал, что не было этих 20 лет. Да какие только события не произошли за это бесконечное время. Именно мой отчим помог маме открыть автошколу, так как он был «Гаиром», у него хватало для этого связей. Автошкола приносила неплохой ежемесячный доход. Ну, относительно, конечно, в среднем около 1,5–2 тыс. долларов США. Но так как со временем мама открыла еще две школы, мы задышали немного по-другому. Тем более у нас уже была своя трехкомнатная квартира. А наивный папаша думал или надеялся, что все его ждут.

Я как сейчас помню, увидев меня, он обомлел: «Неужели это моя доченька, такая красивая, глазам не верю».

Да мне по херу твои комментарии в мой адрес – эти слова, конечно, были только в моей голове, высказать их не хватило духу.

Где он был? С кем жил? Почему пришел? Все эти вопросы меня вообще не волновали. В Библии написано, что каждому воздастся по его поступкам. Конечно, случается такое чудо, что по прошествии многих лет люди, сделавшие кому-то плохо, раскаиваются в этом.

И наверняка я бы хотела рассказать всю свою жизнь «батюшке» в той будочке в церкви, где он бы меня внимательно слушал и отпускал мои грехи. Много ли их? Достаточно, чтобы решиться пойти в церковь и честно помолиться. Но мне трудно переступить порог храма. Атмосфера, царящая внутри, вызывает у меня дрожь и необъяснимую панику. 101 икона с изображениями святых съедает меня своей силой, я ощущаю себя ведьмой, насильно закованной в железные кандалы где-то в 14 веке в старой Испании, ждущей своего часа расплаты.

Трудно объяснить, что со мной происходит, но так получилось, что я не была крещена, как-то все забыли это сделать, когда я была маленькой.

Мама выбивалась из последних сил, чтобы хоть как-нибудь устроить для меня детство. А ведь в то время отношение к религии было однозначным – Бога нет, и все, что связано с ним, – полная чушь.

Когда ты шестилетняя девочка, ты воспринимаешь все буквально, впитываешь как губка. А мнение общественности для тебя – это некие правила и каноны, которым ты следуешь. Не помню точно, по-моему, лет в 18 как-то совершенно случайно мне на глаза попалась Библия. От нечего делать я взяла ее в руки и безразлично начала листать назад и вперед, будто бы что-то искала, какие-то ответы на многие вопросы. Книга была очень толстой и тяжелой, в гладком, мягком коричневом кожаном переплете с тысячей сто восемьюдесятью страницами. Незаметно для себя, я погрузилась в теплую атмосферу книги и, обдумывая написанное, перелистывала страницы. К моему удивлению, с помощью этой волшебной книги я изучала мир и, вычитывая слова и предложения, осознавала правду природы и человека.

«Когда мудрость войдет в сердце твое и знание будет приятно душе твоей, тогда рассудительность будет оберегать тебя, разум будет охранять тебя, дабы спасти тебя от пути злого, от человека, говорящего ложь, от тех, которые оставляют стези прямые, чтобы ходить путями тьмы».

Притчи Соломона (гл.2, ст.10–13).

Надо же, та мудрость тысячелетий дошла до наших времен и до меня. Это удивительно, я не ожидала от этой книги такого ошеломляющего эффекта, раньше я относилась к этому скептически, ни больше ни меньше.

год. Мне, Александре, 19. Сейчас я решаю, чем буду заниматься в жизни. Конкретной цели у меня нет, но очень хочется заработать денег, как и многим миллионам молодых людей, перешагнувшим порог своего дома и окунувшимся во взрослую и самостоятельную жизнь. Я, как и все молодые, раздумывала, как мне обеспечить себя в свои 19, и тем более когда вокруг так много соблазнов и многого хочется. А молодой девушке только и нужно почувствовать себя полноценной в этом водовороте жизни.

Конечно, у меня был кое-какой опыт работы: личный референт, курьер по рекламе, курьер в компании по недвижимости и даже торговля в ларьке. Да, в ларьке. Зато каждый вечер, усевшись перед телевизором, я съедала по три «Твикса» с чаем и была счастлива, к тому же этот ларек принадлежал моему бойфренду, то есть это был почти небольшой бизнес на двоих. Но события эти уже в прошлом, сейчас ни ларька, ни бойфренда и только мысли: куда податься? Кому нужна необразованная молодая девушка?

Как-то очередным спокойным вечером я смотрела телевизор. Даже не смотрела, а просто мои пальцы уверенно нажимали кнопки на пульте. Какой это был день, я не помню, скорее всего, или начало, или середина недели, потому что по ящику не было ничего, достойного внимания. Меня немного пробивала сонливость, хотелось уже выключить этот никчемный черный ящик, как вдруг он выдал мне интересную картинку. Симпатичная блондинистая девушка, с пышными формами виртуозно крутилась вокруг шеста. Надето на ней было, как мне показалось, очень короткое, прозрачное, как чистая морская вода, голубое платье, через которое неприлично сверкали бело-золотые тоненькие стринги, а на ее подкачанных загорелых ногах были белые лаковые туфли с очень длинными каблуками. От всего этого я тотчас прогнала свой сон подальше. Не сказать, чтоб у меня были гейские наклонности, и я совсем не страдала бисексуализмом. В свои 19, конечно, слышала о стриптизе, не раз видела «горячие танцы» в кино, на видеокассетах, но задумываться об этом как о роде творчества мне не приходилось. Я сделала звук погромче и поймала себя на мысли, что мне все это дико интересно. Шло ночное ток-шоу, так сказать, ночной разговор о людях разных профессий. Гостями студии были стриптизеры или, как они себя сами называли, «танцоры».

– Расскажите, Маша, а как вы попали в стриптиз? – с неподдельным интересом спросила ведущая у танцовщицы.

– Это было абсолютно неожиданно, так получилось, что я прочитала объявление о том, что набираются девушки в новый ночной клуб для танцевального шоу.

– И вы сразу поняли, что это стрип и решили попробовать?

– Совсем нет, я и догадываться не могла про стрип, но так как я мастер спорта по художественной гимнастике и довольно долго занималась бальными танцами, то решила попробовать себя.

– То есть получается, что вы променяли спорт и ваши бальные танцы на стриптиз в ночном клубе, где нужно обнажаться перед мужчинами? И это вас заводит, это вам нравится, да?

В словах ведущей звучали нотки подкола и некой тяжести.

Гостья Маша вела себя вполне достойно, ее черный строгий костюм приятно смотрелся с белыми кудряшками, и вообще она производила впечатление уверенного в себе человека. И на вопрос она отвечала ровно и спокойно.

– Из-за травмы колена мне пришлось оставить спорт, хотя это было ужасно тяжело. Он занимал почти все мое время, и когда мне пришлось уйти, то несколько месяцев я была в тяжелой депрессии, и единственное, что меня радовало, это моя маленькая дочурка, ей всего два года. А что касается обнажения, оно меня не заводит, но комплексов по этому поводу у меня нет. Если твое тело красиво, почему бы не показать его другим, особенно когда тебе за это хорошо платят.

– А если не секрет, приблизительно, сколько вы получаете в месяц? Если не хотите, можете не отвечать.

– В целом, в месяц где-то около 5-ти, 6-ти тысяч долларов, иногда 4, когда, как говорится, «не сезон», – также уверенно ответила Маша.

Наблюдая за ее поведением и за внешним видом, я вдруг поняла, что хочу быть похожей на нее. В принципе, мой мальчиковый характер до сих пор не позволял мне создавать себе кумиров, потому что «королева только я», и никто меня в этом не переубедит. Но в этом случае какая-то неведомая сила заставила меня призадуматься об увиденном и услышанном.

Интересно, а у этой Маши такой же ужасный характер, как у меня, или нет? Потому что с таким мировоззрением и гонором далеко не уедешь, и я это прекрасно осознаю. Если что-то не так, как я хочу, то все, черти, держитесь, я из вас всю душу вытрясу, на дерьмо буду исходить, буду «ковер» на полу грызть, но будет так, как я захочу. Еще ни одному мужчине не удавалось меня удержать или чем-то ограничить. Да если я хотела, они мои трусы стирали после месячных. По характеру я настоящая стерва. Но все-таки, к моему удивлению, у меня появился в жизни человек, я бы назвала его своим ребенком, который свалился с неба (хотя детей у меня не было) и которому удалось меня приручить, меня, «Снежную королеву». Но об этом чуть позже.

Так вот, в коллективе с таким характером очень хреново, будешь всегда в стороне держаться, «сам с собою разговаривать», но я к такому положению вещей привыкла, еще со школы. Поскольку в классе я была самой высокой из девочек, то дружные комсомольцы и пионеры дали мне кличку «шпала». Поначалу было обидно до слез, мне не хотелось выделяться, мечтала быть как все. Среднего ростика и с обычным размером ноги, а не с 40-м в 9-м классе. Но со временем чувство ущербности ушло. От частых взглядов и подмигиваний со стороны самых красивых мальчиков из одиннадцатых классов я стала чувствовать себя намного уверенней и спокойней. Да о чем я говорю, к 10-му классу та длинная «шпала» стала самой завидной невестой во всем Ясенево. Кто только ко мне не приезжал свататься: и местные мелкие коммерсы и их «крыша», даже менты, но из всех парубков я выбрала своего одноклассника, которого честно любила до тех пор, пока он не кончился от алкоголя.

Ну, их можно было понять: я была высокой, темноволосой, с пухлыми губами, выразительными лукавыми глазами, с фигурой в форме гитары, длинными стройными ножками и с шикарной задницей. Не буду лукавить и стесняться – моя задница – лучшая в мире.

За вечер я, наверное, сто раз прокрутила в голове слова Маши о том, что если у тебя красивое тело, почему бы его не показать и не получить за это денег.

До клуба я добиралась на общественном транспорте: сперва на метро, а потом на троллейбусе. Сидя у окна, а мне всегда нравится сидеть у окна, будь это самолет, поезд или троллейбус, я на мгновение задумалась, а куда я еду? Зачем? Ведь я абсолютно ничего не знаю об этой жизни, к тому же танцевать не умею. Удивлялась, что так быстро поддалась желанию показывать себя за деньги, хотя раньше вовсе ни о чем таком не думала. Но все-таки я решила, что по крайней мере попробую, чисто на авось. Где-то я слышала, что спонтанность – сестра удачи. Проезжая мимо серой и тусклой осенней картинки за окном, я почувствовала, что что-то должно в корне измениться, что-то должно произойти значимое в моей жизни, но что именно, понять не могла, просто слегка дрожали руки.

«Блин, со мной это впервые», – сама себе сказала.

Подойдя к клубу под названием «Зависть Богов», я осмотрела его. Территориально он находился практически в самом центре Москвы. Внешне этот клуб скорее походил на ухоженный особняк, какие показывают в фильмах. Аккуратно зализанный бежево-коричневый цвет выдавал некий аристократический вкус. Гламурный и пафосный вход с лакированными дубовыми дверями, со слегка возвышенным подиумом и четырьмя металлическими небольшими колоннами, заманивал уплыть в другой, непонятный мне тогда мир. Про себя я подумала, что изображенные три небесно красивые танцующие девушки как будто заманивают к себе, в свой дикий и дивный танец всех проходящих мимо мужчин и, наверно, многих женщин.

На какие-то секунды я заколебалась, а стоит ли вообще соваться туда, ведь там все мне чуждо. Вот, блин, наверно прав был мой шеф, Саныч, в той компании «Маленький принц», где я спокойно работала обычным референтом и выполняла ежедневную рутинную работу. Так вот, он брякнул мне во время моего ухода, мол, ты еще вернешься сюда, но будет уже поздно, и двери перед тобой не откроются, Саша. Но я гордо сказала в ответ, что никогда не вернусь, а я ведь даже не пойму до конца, почему решила уйти с работы, наверно, потому что это не мое. Да, не мое, именно это банальное утешение меня грело. Но поскольку одной из «достойных» черт моего характера было умение идти напролом и не отступать, то и в этом уникальном случае я не отступлю, пока не попробую все на вкус и цвет.

Посмотрев на часы, а время было без двадцати пять, я поняла, что не опаздываю на просмотр. Ровно в 17–00 один раз в неделю идет, так сказать, кастинг – отбор танцовщиц в ночное шоу. Об этом я узнала в Интернете пару дней назад. Войдя внутрь теплого и уютного помещения, я спросила у огромного шкафообразного охранника, где проходит кастинг на шоу?

– Вы на 5 часов или на 6? – спросил он.

– Я на 5, – уверенно заявила я, про себя подумав: «Что тут, нон-стоп, что ли? И в 5, и в 6, видимо, народу много».

– Проходите в зал, там вам все объяснят.

Из зала доносились чистые магические звуки Enigma, и, почувствовав силу и мощную энергетику клуба, я, стиснув зубы, вошла в зал. У меня было странное желание находиться в тени, чтобы меня никто ни о чем не спрашивал и не «докапывался», но, минуточку, я куда пришла, мне еще крутиться вокруг шеста придется в одних, в попу врезающихся, трусиках. Так что, не будь дурой, выпусти воздух из груди и осмысли свой взгляд. Надо, чтобы люди почувствовали твою энергетику, иначе пропала. Карнеги говорил, что самовнушение, это – один из сильнейших способов прикормить других людей.

Увидев свободный стул, я присела, аккуратно разглядывая все и всех. Около 15–16 разных сортов девок сидели за столиками и ждали своей очереди на «отборный» танец. В принципе, все ничего. Чувствовала я себя уже уверенно, хотя танцевать «вот так» не умела.

Мне однозначно понравилось внутри зала: не очень большое пространство, уж точно не походившее на какой-нибудь культурно-развлекательный дом пионеров в далеком селе «Пердеевке». Тут все было роскошно, если дерево, то дуб, если сидения, то только из кожи. Они стояли вдоль зигзаго-бугристой сцены. Я чувствовала исходящий от темно-синей стены странный запах железа и стодолларовых купюр. Даже пол под ногами был аккуратно застелен отдававшим в синеву ковролином.

На сцене как-то очень смешно извивалась девушка с белыми умершими волосами. Сама-то танцевать не умею, но это было совсем позорно, и я невольно хихикнула. Некоторые сидевшие рядом девочки обернулись.

– Извините, – кокетливо сказала я, сделав вид, что не нарочно.

– Напомни еще раз, как тебя? – сказал уверенным и в то же время тихим голосом мужчина, стоявший возле шеста с девушкой. Это, наверно, был хореограф или какой-нибудь менеджер по танцовщицам, единственный мужчина в зале, не считая диджея, сидевшего наверху со своей аппаратурой.

– Марина, – ответила претендентка.

– Хорошо, Марина, давай сделаем так, ты сейчас будешь снимать всю одежду, которая на тебе есть. Нет-нет, давай не так, лучше просто один лифчик и все, но только постарайся сделать это ярче и сексуальней. ОК?

– Постараюсь, – неоднозначно выдавила она.

Под мягкую и известную Enigma она начала раздеваться, но, видимо, это было не совсем так, как хотел хореограф. Я одновременно смотрела на танец и на его реакцию и заметила, что он как-то быстро и мелко выдыхает воздух. Частично через левое плечо, непонятно, либо это его привычка, либо нервозное состояние. На вид ему было 37–40 лет, аккуратно выбрит, в какой-то черной бейсболке, сильно натянутой на лоб, большие безресничные глаза и узкие губы, невысокого роста, худощавый, в джинсах и сиреневом балахоне на молнии.

Кинув в очередной раз взгляд на девушку, я поняла, что она не пройдет. Танцуя и снимая лифчик так, как она, невозможно завести нормального мужчину, тем более ужасно висящий 1-й размер груди напомнил мне покойную Найду – любимую спаниельку, которую сбила машина два года назад. Я вспомнила, что Найда каждое утро прыгала ко мне на кровать, нежно целовала в щеку и устраивалась рядом, положив свою мордашку мне на подбородок – у нее это был утренний обряд.

– Марин, все, спасибо большое, – сказал спец по стриптизу и показал жестом диджею, чтобы тот приглушил музыку.

Девушка после танца растерянно спросила:

– Ну и как?

– Спускайся, – и он подал ей руку, помогая.

Вдвоем они о чем-то пошептались, и она быстро и отрешенно вышла из зала.

У меня сложилось впечатление, что эту девушку я больше не увижу на подиуме, ну, по крайней мере, не в этом клубе. Интересно, она расстроилась или не очень? Меня это, конечно, не особо заботило, но все же все мы, девчонки из разных районов и городов, собрались здесь только для одной цели – попасть в клуб и заработать много денег.

Передо мной оттанцевали еще три, как мне показалось, похожие девчонки, но особо за ними я не наблюдала, чем ближе подходила моя очередь, тем больше мне становилось не по себе.

– Так! Давайте поживее. Я вас всех очень прошу, расслабьтесь и представьте, что вы на обычной школьной дискотеке, просто хотите того самого парня, который вам нравится уже три года, и вы завораживаете, зачаровываете, завлекаете его, но при этом для него вы недоступны. Фишка в том, чтобы вас хотели все мужики и бабы, – хореограф сделал небольшую паузу и снова быстро выдохнул или выплюнул воздух. – В общем, покажите мне огонь и страсть, хотя бы намекните мне об этом с подиума, только руками меня не зовите и не маните.

Все немного посмеялись. После этих фраз я почувствовала и уверенность одновременно с робостью и незнанием этого, так сказать, искусства.

Настал мой черед. Я вылезла на сцену и, о мой бог, мои ноги налились свинцом и другими металлами. Было ощущение, что перед собой я вижу 100 тысяч наблюдающих глаз, Я сама видела себя со стороны: нелепый, а точнее ни к месту одетый бело-синий сарафанчик с изображением каких-то летних бабочек, белые туфли на десятисантиметровом каблуке больше моей ноги на полтора размера (своих у меня не было и пришлось одолжить у школьной подруги, волейболистки Фаины). Мне вроде бы даже слышались хриплые хихиканья в мой адрес.

Дата добавления: 2015-09-29