-...допился! - подумал Марк, и пошел открывать входную дверь. Звонок, вероятно, трезвонил давно. Но услышал он его только сейчас. - Родители, - пронеслось в голове молодого человека, внезапно вспомнившего, что сегодня как раз день их приезда. В гости.
29 мая 04 г.
рассказ
Судьба
Он не плакал. Он почти никогда не плакал. Хотя сейчас ему хотелось разрыдаться. В голос. Громко. Так громко, чтобы, быть может, и привлечь чье-то внимание.
Хотя нет. Внимание, как раз, ничье привлекать не хотелось. Да, и хватало ему внимания...
Порой этого самого внимания было столько, что он закрывал голову руками (словно пытался спрятаться "в самого себя"), и забиваясь в самый потаенный уголок своей квартиры, - плакал.
Впрочем, - он же не плакал. А, даже, если и плакал, - то ни за что бы, не допустил, чтобы об этом кто-то узнал.
Узнал еще кто-нибудь, кроме него, и... его второго "Я", которое часто рыдало вместе с ним. Но было видно, что тому-то как раз плакать не хотелось. И уже тогда, видимо, оно просто поддерживало его...
Он не знал, когда впервые наступил тот день, когда сдерживать то, что годами накапливалось внутри, уже стало невозможным.
Скорей всего этот день не был таким уж одним днем. Скорей всего, все подступало медленно и планомерно, с маниакальной настойчивостью приближаясь к тому моменту, когда уже действительно не было сил что-то держать внутри себя.
Да и, по сути, уже не было необходимости что-то скрывать, утаивать от других. Потому как другие - наверняка, уже заподозрили, что с ним происходит что-то странное.
Вряд ли, конечно, кто-то из них действительно догадывался о чем-то.
И вполне возможно, что и первоначальное предположение - в подозрение не переросло. Но он всегда "накручивал" себе (заставляя реальные события перемешиваться с фантазийно преувеличенными) так, что некое производное от такого перемешивания уже проносилось в его воображении с невероятной скоростью; а его мозг совсем не в силах был анализировать возникающие картинки, не только теряясь в вопросе: реальные это были события жизни или вымышленные, но и совсем не в состоянии как-то адекватно проанализировать их.
Да, по сути, это и не нужно было. Алов принимал жизнь такой, как она есть. Хотя в том, когда у него появилось такое понимание жизни, Николай Николаевич не знал.
Но ему очень хотелось - чтобы это случилось недавно. Только недавно. Потому что, у него были все основания предполагать - чтотаким, -- он уже был давно. Но как-то... не хотелось в это верить.
На самом деле, сомнения могли отпасть еще несколько лет назад, когда в течение нескольких недель Алов (с загадочными повторениями) совершал поступки, которые, иначе, как ненормальными и не назовешь.
Например, он мог прийти в ресторан, сделать заказ на несколько персон, расплатиться, - а потом неожиданно встать и уйти, оставляя в недоумении невольных свидетелей такого поворота событий.
Или, например, Алов мог назаказывать различных товаров в интернет-магазине. А когда наступал предполагаемый срок исполнения заказов, - он внезапно срывался с места, и уезжал куда-нибудь на месяц-другой. Ничего не выкупая.
Ну, еще мог "заказать" проституток. В разных агентствах, и на одно и тоже время.
А когда те "скапливались" у его двери - вызвать милицию, вылезти через окно (жил на первом этаже), и убегать... убегать... убегать...
Был ли Алов сумасшедшим?
Он очень боялся этого вопроса. Ему казалось - что нет. Но зачастую, задав самому себе этот вопрос, - Алов тут же признавался, - что он сумасшедший.
Но признавался - только самому себе. И, по сути, - это признание ничего не стоило. Совсем ничего. Почти - ничего.
И все же, после каждого из таких признаний (а уже можно предположить, что подобных признаний было как минимум несколько), - у Алова накапливалась внутренняя уверенность, - что с ним происходит что-то странное.
Что-то странное... ("продолжать эту тему" Алов всегда опасался).
И опасался он потому, что панически боялся самого себя. Боялся, потому что себе - не верил. Но, если, не верил себе и не верил в себя, то, быть может, он кому-то (или в кого-то) верил еще?
Нет. Алов ни в кого никогда не верил. И просто был очень честен. Не верил (словно бы в довершение всего), - и себе.
На самом же деле, страшно было совсем не это. Все дело в том, что он уже долгое время боялся самого себя. Боялся, точнее - всего того ужаса, который действительно за всю его жизнь накапливался в нем. И теперь, все чаще и чаще просачивался наружу.
Его сознание уже не в силах было сдерживать это безумие. И в такие минуты к Алову подступал страх.
Что он больше всего боялся? Он мог бояться убить себя. Он мог бояться убить других. Он мог бояться "до конца" убить все то, чем еще до сих пор гордился в себе. И, прежде всего, - он мог бояться убить свой разум, которому сейчас, - не позавидуешь...
И в этой, непрекращающейся гонке, непрекращающемся соперничестве между правдой и вымыслом, между сознанием и подсознанием, между "обычной", нормальной жизнью, в которой он жил когда-то, и тем сумасшествием, в котором все чаще оказывался сейчас - Алов совсем не был уверен, что победит. Он даже не мог предположить, - кто победит. Вернее, - ему почему-то казалось, что он проиграет. Проигрывает. Быть может, уже проиграл.
Странное это было ощущение... Как будто, вы еще продолжаете жить, но при этом боитесь признаться, что это уже никакая и не жизнь. Что это уже даже и не выживание. А быть может, только существование...
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 14 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |