- Гнусно, но в твоем стиле - с отвращением в голосе произнесла Гермиона.
Да. Правильно. Она должна была его ненавидеть.
- Точно, - подтвердил Малфой, внимательно вглядываясь в темноту за спиной гриффиндорки. - Ну, приятно было поболтать, Грейнджер. Мне пора.
Гермиона снова огляделась вокруг, но ничего не увидела, только еле-заметные вспышки света в той стороне, где находился замок
- Что это?
- Похоже, вашему любимому Хагриду нужно искать новое жилье, - Малфой ухмыльнулся и сделал несколько шагов назад.
- Только попробуй сбежать, - Гермиона подняла палочку выше, направляя ему в голову.
- Не делай глупостей, Грейнджер, - Малфой вздохнул. На задворках сознания Гермиона ощутила отголоски грусти в его голосе. Или это игра воображения, пронизанного нервозным страхом, была слишком сильной?
- Мы возвращаемся в замок.
- Уф-ф-ф... - он даже не старался сдерживать подкатившую к горлу злость. - Ты меня окончательно достала, Грейнджер. Даже задница – Поттер - не может сравниться с тобой. Я неясно выразился?! Я. Никуда. Не пойду. И если не хочешь сдохнуть прямо сейчас, засунь свою палочку куда подальше и проваливай!
Грейнджер замерла. Драко видел, как затряслась ее рука. Лицо побледнело. Неизвестная всем сущность Гермионы Грейнджер вытекала наружу вязким потоком недоступности. Такая безупречная, гордая, непреступная... она выводила из себя своим безразличием. Но тут что-то проскальзывало. То, чего Драко не замечал в ней на протяжении пяти лет. Не то чтобы он пытался разглядеть в ней что-то особенное, просто она всегда была определенным способом борьбы со скукой. Расслабиться, посмотреть, как Грейнджер медленно закипает от злости — это помогало войти в ритм школьной жизни. Наблюдать за ее недовольным, слишком задумчивым или, наоборот, веселым лицом было весьма забавно. Это заменяло ему успокоительную настойку перед сном. Неужели он стал психом? Совершенно ненормальным, сдвинутым с катушек... Тогда это вполне объясняло тот факт, что он самую малость помешался на Грейнджер. Совсем на короткий срок. Или эта малость стала чем-то большим?
Драко еще раз оглядел ее с ног до головы. Волосы, торчащие во все стороны. Глаза. Тонкие пальцы. Губы. Дрожащие губы. Влажные губы. Школьная зануда.
Он сглотнул.
Обычная. Ничего особенного. Серые будни. Ничего нереального. Такие появляются ночью и растворяются к утру, как дым. Да.
Но, бл*ть, она ведь не растворялась. Гудела в голове целыми сутками. Надоедала своим присутствием в воздухе, наполняла холодную пустоту комнат, разговаривала. Постоянно что-то говорила, бубнила себе под нос конспекты, и Драко совершенно отчетливо слышал ее невнятное бормотание по ночам, стараясь заснуть как можно скорее, чтобы не вдаваться в подробности собственного помешательства.
Но он прекрасно знал, что мог перебороть это. Слишком испорченным он был. Отравленный жестоким воспитанием мозг больше не воспринимал нежность. Отторгая обоюдную заботу, Драко изливал душу самому себе, находя это наиболее выгодным выходом. Все, наиболее пригодное для хорошей жизни, было сломано еще в детстве. Эта картина вырисовывалась в воображении достаточно более ярко, чем лицо Грейнджер. Это помогало побеждать ее. Не всегда, но сейчас да.
- Я неплохо провел время, Грейнджер, - он снова усмехнулся, и Гермиона поняла, что речь идет не только о сегодняшнем вечере. - Мне даже было весело. Иногда.
Гермиона промолчала. Она не понимала ничего из того, что происходило, и, на самом деле, не пыталась избавиться от чувства стыда перед самой собой. Малфой ведь никогда не притворялся белым кроликом, чтобы у нее была возможность свалить всю вину на его резко изменившуюся натуру. Ничего не было спрятано. Все плохое, низкое и омерзительное, что было в Малфое, как и всегда, находилось на поверхности. Тогда что?
Ей нравилось плохое? Притягивало чувство неправильности? Она хотела доказать себе, что может быть не такой уж и хорошей девочкой? Неужели все ограничивалось такими низкими доводами?
- Не стоит напрягать свои золотые мозги, Грейнджер, - Малфой грубо выдернул ее из мысленного самоанализа. - Я хотел убить Дамблдора. И мне очень жаль, что я не смог этого сделать. Все? Я ответил на твой вопрос?
- От твоего вранья, Малфой, меня тошнит.
- Повторюсь, а меня конкретно тошнит от тебя. Забавно, да?
- Я бы посмеялась над твоим остроумием... но как-нибудь в другой раз.
- Грейнджер, моя милая Грейнджер, - еще одна нахальная ухмылочка была адресована ей. - Другой раз будет возможен только не в этой жизни.
- Надеюсь, ты там будешь достаточно бесформенной скользкой массой.
- Грейнджер, ты...
- Какого черта ты тянешь время, Малфой?!
Невозможно. Он на долю секунды потупил взгляд, но через мгновение на его лицо вернулось выражение всеобщего отвращения.
- Жду.
- Чего?
- Мне действительно немного неприятно, что все так закончилось, Грейнджер, - он опять взглянул куда-то поверх ее плеча.
- Малфой, что?..
- Мы могли бы еще пооскорблять друг друга... ну, или придумать какой-нибудь более изощренный способ по выражению обоюдной ненависти.
- Что? - Гермиона резко оглянулась назад, но, не сумев ничего разглядеть между черными соснами, повернулась к слизеринцу.
- Я не люблю проигрывать, Грейнджер.
Гермиона поняла, что не может контролировать ситуацию. От слов Малфоя подкашивались ноги, страх набирал силу, а в голове царила необычайная легкость. Что-то было не так, но она не могла разгадать эту головоломку. Очевидным было только одно: на этот раз мышеловка захлопнулась за ее спиной.
- Не стану говорить, что буду скучать, - Малфой развел руками. - Потому что это не так. И писем ждать не стоит...
Все произошло слишком быстро. Она услышала шаги за спиной слишком поздно. Треснуло несколько сухих веток, шорох мантии и все. Гермиона успела лишь обернуться, чтобы увидеть непроницаемое лицо Северуса Снегга прежде, чем она почувствовала сильный удар в грудь. Кожу обожгло, тело сковало невидимыми металлическими прутьями, перед глазами все поплыло. Несколько ярких искр промчались под закрытыми веками, перед тем как все полностью погрузилось в темноту.
* * *
- Почему так долго? - сухо спросил Драко, глядя на неподвижное тело Грейнджер.
- Твоя тетя слишком настырная, - Северус Снегг быстро обошел слизеринца и направился вниз по склону, к школьным воротам. - Идем!
Драко, не слишком утруждая себя быстрой ходьбой, пошел следом, засовывая палочку во внутренний карман пиджака.
- Ты убил ее?
- Нет, - безразлично бросил Снегг. - Мы и так уже заслужили особое место в немилости Темного Лорда.
Слизеринец мрачно усмехнулся и представил, что его ждет за стенами школы теперь. Картинка вырисовывалась ужасная, но реалистичная, и он решил отвлечься от своих мыслей.
- Какого черта там произошло, Северус? На Астрономической Башне. Что это был за обмен взглядами со стариканом?
- Закрой рот, Драко! - грубо оборвал его Снегг, взмахивая палочкой и снимая защитные заклинанья с резных металлических ворот. - Дамблдор заслужил намного большего уважения...
- Да о чем ты!..
- Просто замолчи! - рявкнул Северус. - Потом обсудим то, что тебя интересует.
Они вышли за ворота замка, и Снегг резко стиснул его руку повыше локтя. Драко прикрыл глаза, глупо надеясь, что после аппарации все воспоминания исчезнут. Бред. И, наверное, по-идиотски было рассчитывать на то, что где-то между делом Северус все-таки стер Грейнджер память...
* * *
Кусочек луны, видимый из-за верхушек деревьев, заволокли облака. На ее лицо упало несколько холодных капель. Она моргнула. Конечности не слушались, дышать получалось с трудом. Только спустя несколько минут Гермиона смогла сесть, затекшими пальцами разминая запястье. Мысли путались, в голове стоял жуткий гул, деревья вокруг наклонялись то в одну, то в другую сторону - взгляд невозможно было сфокусировать. Сердце остервенело билось о ребра, и с каждым стуком Гермиона понимала, что проиграла. В какой-то момент она оказалась прирученной зверюшкой, и это повлекло за собой последствия несоизмеримые, в принципе, с ее представлениями о хорошем поведении. Она ведь могла все исправить, но этой возможностью не воспользовалась, покрывая собственную трусость. Страх отметал всю логику, и он мог делать с ней все, что хотел. Игра, в которой ее дергали за всевозможные веревочки. Их у нее оказалось очень много... Он попала в такое место, которое достаточно трудно найти, но сбежать из него практически невозможно...
Голова взорвалась отвратительным воем, и Гермиона обхватила ее руками. Что с ней сделали? Почему она не может так, как Малфой? Ничего не чувствовать, даже если над тобой будут издеваться вечность. Ни частицы боли. Так почему при любой, даже самой незначительной мысли о нем, все внутри нее извивается, стонет, раздирает от ужаса и страха. И сейчас это чувство усилилось в несколько сотен раз. Что это было за заклинанье? Какого черта ее нынешние желания ограничивались только лишь желанием убить Малфоя? Доставить ему как можно больше физической боли. Слово «месть» так и плясало перед глазами, заплетая затейливые узлы со словами «предатель»... «убийца» или что-то в этом роде... Она не до конца могла понять, что происходит. Слишком расплывчатыми сейчас были ощущения. Казалось, становится только хуже...
Голову пронзила еще одна обжигающая вспышка, и Гермиона откинулась назад, уже не стараясь выровнять дыхание. Все вокруг смешивалось в один убийственный гул - будто звук заевшей пластинки увеличили в тысячу раз. Тело горело, словно ее засунули в кипящий котел, пульсация в голове была невыносимой. Побочные мысли испарились, и Гермиона попыталась сосредоточиться на том, чтобы не потерять сознание. Все ее состояние было опасно близко к этому...
Неужели ее прокляли? Снегг не ограничился простым смертельным заклятием, и теперь она будет умирать долго в болезненных муках с остановками на бессмысленный бред и что-то похожее на эпилепсические припадки. Она даже где-то читала об этом. Зря, наверное.
Боль все нарастала. Что-то неминуемо приближалось, только выбора между безболезненной смертью и мучительным существованием уже не оставалось. Чувства обострились до предела и...все закончилось. Слишком быстро оборвалось, обжигая ее тело в последний раз, прежде чем она поняла, что не может сопротивляться. Все исчезло.
Туманный серый свет просочился сквозь деревья, когда луна, наконец, пробилась сквозь тучи, и это было последним, что она смогла увидеть.
* * *
Они шли по темной улочке, которая была настолько узкой, что Драко то и дело задевал плечами влажные обшарпанные стены. Под ногами текла грязная сточная вода, отовсюду раздавался недовольный крысиный визг.
- О чем думаешь? - спросил Северус, не оборачиваясь.
- О том, в какую глушь ты меня завел, - Драко глубоко вдохнул насквозь пропитанный сыростью воздух.
- А позначительней мысли имеются?
Парень недовольно фыркнул и заметил в маленьком пятне тусклого света, льющегося из заколоченного окна, мертвого голубя.
- Они слишком значительные для того, чтобы озвучивать их здесь.
Они сделали еще один поворот направо в лабиринте серых, обросших мхом и какой-то слизкой дрянью домов, оказались в темном проулке.
- Твоя мать в безопасности, Драко. Этой новости на время достаточно? - в голосе Снегга сквозило раздражение.
В нос Драко резко ударил отвратительный смердящий запах разложения. Он поморщился.
- Что ты сделал с Грейнджер? - он сам не заметил, как вопрос вырвался из его рта. Мда...
- Тебе должно понравиться...
* * *
«Что-то холодное под ее щекой. Приятно. Не хочется возвращаться в сознание...»
Но упрямое бормотание над ухом не предоставило ей возможности растянуть удовольствие.
Гермиона приоткрыла один глаз. Затем медленно второй. Белое... белая простыня. Запах лекарственных зелий.
- Гермиона?
Глупо было говорить, что она ничего не помнила. Глупо притворяться, что все произошедшее было как в тумане. Желание не помнить оказалось невероятно ощутимым и прорезалось сквозь тягучую боль.
Она жива. На несколько секунд тогда в лесу ей показалось, что продолжения не будет. Что это конец. Но издевательство не закончилось. Не стоило ей ожидать снисхождения.
- Гермиона, ты как?
Она повернула голову. Гарри сидел на стуле у ее кровати. Позади него стоял Рон. Все семейство Уизли нервно топталось в проходе между больничными койками, шепотом переговариваясь. Гермионе удалось расслышать что-то вроде: «…полнолуние... вряд ли обратился... Билл». И ей не хотелось ничего спрашивать. Просто потому, что все было понятно и так, а все эти дурацкие вопросы всегда все усложняли.
- Все нормально, Гарри.
Гермиона отвернулась от него и закрыла глаза, сжимая под одеялом в кулак простыню. Чувство вины тоже было при ней. Ей не стоило лезть в это. И теперь она точно не переживет разговоров и расспросов с воспоминаниями. Потому что не существовало удовлетворения от ощущения кислорода, поступающего в легкие.
И потому что в голове она слышала только один голос. Мерзкий и липкий, он опять растекался по ее внутренностям, но только теперь это оказалось в миллион раз сильнее.
Гермиона медленно выдохнула, успокаиваясь, но ничего не произошло. Голос бурлил, разговаривал, и, казалось, все в больничном крыле должны его слышать.
«Отвратительная...»
«Мне хочется разодрать тебя по кусочкам и послать в конвертах всем твоим грязным родственникам...»
Гермиона ощущала панику, разрастающуюся в ней так явно, что на мгновение пожелала оказаться во сне. Но голос был достаточно реалистичен, чтобы она чувствовала себя раздавленной. В голове хлесткими розгами высекалось: «Ты, наверное, проклята...»
Похоже на сон, только наяву. Воздух дрожал, посылая колючие волны в кончики пальцев.
Этого не могло быть. Не могло. Не могло.
Но этот ненавистный малфоевский голос продолжал отбивать дробь в ее мыслях: «Я надеюсь, ты не доживешь до утра... Грейнджер».
Малфой.
Боль заставила ее прикусить кончик языка.
Что за черт?
Драко Малфой...
Ресницы задрожали, но совсем не от нежного трепета. Резкими, раскаленными полосами рассекалась изнутри кожа.
Драко Люциус Малфой
Хриплый стон практически прорвался наружу.
Гермиона обхватила руками голову. А воздух медленно продолжал закипать вокруг нее. Как всегда, когда он находился достаточно близко. Только проблема была в том, что сейчас эта близость отсутствовала. Существовало что-то намного интереснее. Странный, переполняющий гнев, желание практически убийственное.
Снегг выпустил в нее заклинание тогда, заставив мучиться от всепоглощающей боли. А ненависть, направленная вникуда, была подарена совсем не ему. Перед глазами Гермионы издевательски ухмыляющееся лицо быстро исчезало в жгучем пламени.
И, невероятно, ей действительно хотелось убить его. Найти и убить. Немедленно. Она прекрасно осознавала, что желание действительно настолько сильное — не просто необходимость мести. Что-то произошло, но, что бы это не было, оно не давало задумываться о деталях.
Гермионе требовалось время. Совсем немного времени, прежде чем она сможет сделать это. Разодрать на несуществующие части этого человека. Как гадкая отрава, улыбка расползалась по ее лицу. Она сильнее зарывалась в одеяло, скрывая торжество и сладостное удовлетворение от посторонних.
Ждать оставалось не очень долго. Дамблдор был мертв, и идеалов больше не осталось. Эстетика канула в темноту, оставляя в мыслях этой девушки только собственное название в память о хороших днях.
Пара дней ничего не решат, и она сможет подождать. Ведь они сами виноваты. В этих слезах, смешавшихся в ее глазах с чистой ненавистью, заставляя их блестеть. Потому что когда-то Гермиона была готова любить весь мир, - но ее никто не понял: и она научилась ненавидеть.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |