- Малфой, - Гермиона старалась, чтобы голос звучал ровно. - Все пять лет своего обучения здесь я хотела лишь того, чтобы вокруг меня не было боли... Чтобы предательство не смогло пробраться сквозь эти стены...
- Облом, - Малфой щелкнул пальцами у нее перед лицом. - Ужасно, не правда ли, когда надежды рушатся?
Ненависть.
Она то уходит, то возвращается.
- Клянусь, Малфой, я все расскажу, - Гермиона отошла на шаг. - Все.
- Мне так не кажется...
- С чего ты взял?!
- С того, что это... - Малфой сделал паузу. - Мой секрет. А ты, насколько известно, чужих тайн не выдаешь. Иначе, не по-гриффиндорски как-то все выходит...
- Ты пожалеешь, Малфой! - яростно прошептала Гермиона, пятясь назад. - За все, что натворил.
- Не расскажешь, - продолжал он, пристально следя за гриффиндоркой. - Я уверен.
- За свое тщеславие и самоуверенность ты тоже поплатишься, - Гермиона подняла туфли, не отрывая взгляд от слизеринца. - Запомни мои слова, Малфой...
- Не сотрясай воздух впустую, Грейнджер, - он засунул руки в карманы. - Я знаю тебя намного лучше, чем ты думаешь.
- Ты меня совсем не знаешь...
Гермиона резко развернулась и почти бегом направилась к лестницам. Там, заворачивая за повороты, спускаясь по многочисленным ступенькам, она хотела разреветься. Сильно. Чтобы весь Хогвартс слышал. Потому что Малфой был прав. Она бы не рассказала. Но не из-за каких-то глупых гриффиндорских принципов, а потому что пожалела. Пожалела слизеринского ублюдка, который уже в этом году успел наделать кучу дерьма. Избил Гарри, проклял Кэти, стал Пожирателем...
Но она расскажет. Назло его совершенной уверенности. Прямо сейчас. Потому что уже стоит у кабинета Дамблдора, пытаясь вспомнить пароль.
- Кислотные леденцы, - наудачу выпалила Гермиона, сверля дубовую дверь взглядом.
Прошло несколько мучительных секунд, прежде чем замок щелкнул, и дверь, скрипнув, слегка приоткрылась.
Гермиона нервно сглотнула. Ее боевого настроя, к сожалению, хватило только на проделанный путь, и вся спесь уже к моменту появления у кабинета директора сошла на нет. Но не успела гриффиндорка взвесить все «за» (которых обязательно должно было быть больше) и «против», как из-за двери раздался голос.
- Входите, мисс Грейнджер.
Гермиона застыла. Вернуть ее к жизни смогло только повторное приглашение.
- Мерлин, - прошептала она, неуверенно притягивая за собой ручку двери и проходя в кабинет.
- Не стесняйтесь, мисс Грейнджер, присаживайтесь.
Гермиона вздрогнула и, повернув голову, увидела сидящего за деревянным столом Дамблдора, вид у которого был весьма уставший, но довольный. Перед ним лежал небольшой поднос с засахаренными лимонными дольками, выглядевший среди странных движущихся приборов слегка неуместно.
- Спасибо, профессор, - Гермиона нервно улыбнулась и, быстро подойдя к столу, опустилась в кресло напротив директора.
- Лимонную дольку? - Дамблдор осторожно подвинул к ней золотой поднос.
- Нет, благодарю, сэр, - Гермиона покачала головой.
Дамблдор понимающе улыбнулся и, поудобнее устроившись в кресле, кивнул.
- Как я вижу, вы только что пришли с рождественских посиделок, которые так любезно согласился устроить для нас Гораций?
Гермиона еще раз окинула взглядом свое платье, как вдруг с ужасом поняла, что не имеет даже малейшего представления о том, сколько сейчас времени. С трудом прикидывая возможные, набежавшие заполночь часы, она подняла голову.
- Да, сэр, - сдавленно пробормотала гриффиндорка.
- И как все прошло?
- Очень мило, сэр...
Дамблдор изучающе наклонил голову. Гермионе стало не по себе. Глаза, смотрящие из-за очков-половинок, определенно видели насквозь.
- Не думаю, мисс Грейнджер, что вас сюда привело исключительно желание повидаться со мной и узнать новости о моем здоровье... – улыбаясь, начал директор
Гермиона покраснела.
-...так что я готов выслушать вас без дальнейших промедлений.
Гермиона прикусила губу. Это нельзя было объяснить великим нежеланием. Скорее отсутствием подходящих слов... Нежеланием видеть Малфоя в суде? В Азкабане? Или, напротив, сумасшедшим желанием этого?
Голова разрывалась от противоречий, а взгляд, напротив, становился все пронзительней.
- Мисс Грейнджер, - Дамблдор наклонился вперед - что произошло?
Мерлин. Это труднее, чем она предполагала.
- Дело в том, что... так получилось, что я узнала… понимаете... - Гермиона вдохнула. - Драко Малфой — Пожиратель Смерти.
Несколько секунд стояла полная тишина. Казалось, что даже волшебные приборы перестали двигаться. Но вдруг Дамблдор резко поднялся с кресла и, обогнув его, остановился за обитой красным бархатом спинкой. Длинные пальцы начали отбивать неясный, еле-уловимый ритм, а сам директор, несколько раз тяжело вздохнув, повернулся к Гермионе.
- Я, к сожалению, не имею ни малейшего представления о том, как вы это узнали, мисс Грейнджер, - немного обескуражено произнес он. - Но боюсь, мне придется сообщить вам, что я в курсе положения мистера Малфоя.
Вот и все. Гермионе показалось, что на нее вылили ведро ледяной воды и выставили на сильный мороз.
- Что? - единственное, что пришло ей в голову, тут же слетело с языка.
Дамблдор некоторое время внимательно изучал содержимое своего стола, но затем, медленно развернувшись к Гермионе спиной, отошел к витражному окну.
- Мне уже около четырех месяцев известно, что мистер Малфой вступил в ряды Пожирателей Смерти, - тихо сказал он. - И, насколько я знаю, он это сделал нынешним летом...
- Что? - глаза Гермионы расширились. - Вы знали? Все это время? Но как?
- Мисс Грейнджер, - Дамблдор глубоко вздохнул. - Шпионы, знаете ли, есть не только у Темного Лорда...
- Почему вы ничего не сделали? - Гермиона сама не заметила, как поднялась с кресла. - Он же предатель! Убийца! Слуга Сами-Знаете-Кого. Он ведь… Он ведь просто...
- Я думаю, вам стоит присесть, мисс Грейнджер, - не поворачиваясь, сказал Дамблдор. – И, если вы выслушаете меня, то думаю, для вас кое-что прояснится.
Гермиона нехотя опустилась обратно в кресло, медленно закипая от негодования.
- Профессор Снегг тоже знает об этом, - осторожно проговорила она. - Он предлагал Малфою помощь. Сказал, что принес Непреложный Обет.
- Северус, Северус, - Дамблдор покачал головой. - Порой он слишком ответственно выполняет свои поручения...
- Поручения? - Гермиона откровенно ничего не понимала и от этого еще больше злилась.
- Да, мисс Грейнджер. Видите ли, но именно профессор Снегг сообщил мне о том, что случилось с мистером Малфоем, - Дамблдор, наконец, повернулся к ней лицом. - Поэтому то, что он говорил или предлагал Драко не более чем искусная игра.
- Я не...
- Северус Снегг является нашим шпионом у Темного Лорда, - лицо Дамблдора было непроницаемым. - Информация, которую он предоставляет, очень ценна для Ордена.
- Допустим, - Гермиона, находясь на грани информационной рвоты, потерла лоб. - Но вы ведь не можете отрицать того, что Малфой отнюдь не святой ангел, и что он что-то задумал?
- Я и не собираюсь отрицать это, мисс Грейнджер, - устало улыбнулся Дамблдор. - У меня даже есть предположения насчет его задания...
Он замолчал, и Гермиона сразу поняла, что не услышит окончания фразы. И дело не в недоверии. Дело в принципах Дамблдора. Он всегда привык все переживать сам, не делясь ни с кем.
- Вы доверяете Сне... - Гермиона запнулась. - Профессору Снеггу?
- Целиком и полностью, мисс Грейнджер, - Дамблдор провел почерневшей рукой по длинной бороде. - Я уверен, он не подведет меня.
- Почему же вы до сих пор ничего не предприняли? - Гермиона, посомневавшись, задала долго мучающий ее вопрос. - Как можно спокойно сидеть и ждать, зная, что по школе ходит Пожиратель Смерти?
- Знаете в чем ваша проблема, мисс Грейнджер? - вдруг спросил Дамблдор, подходя к столу. - Вы слишком четко разделяете мир на белое и черное. Но вам ли не знать, что зло живет в каждом из нас. И важно лишь то, насколько мы даем ему свободу. Насколько слабыми оказываемся перед выбором...
Гермиона затаила дыхание. Она понимала, что мимо нее сейчас проскальзывало что-то очень важное, но ни как не могла уловить суть.
-...Не все в этой жизни решаем мы. Порой, нам приходится идти на поводу у обстоятельств. Жестоких, несправедливых... Но то, что в глубине души мы противостоим этому, уже дает нам сил...
- Что вы имеете в виду, профессор? - Гермиона непонимающе вгляделась в лицо директора.
- Я пытаюсь сказать вам, мисс Грейнджер, что татуировка на плече ничего не определяет, - Дамблдор больше не улыбался. - Важно то, что внутри. Важно в действительности то, что вы чувствуете, когда срываете чужие маски, так старательно возделываемые годами...
- Не надо, пожалуйста! - вдруг умоляюще прошептала Гермиона, закрывая ладонями лицо. - Я не хочу ни о чем жалеть... Потому что и так натворила очень много глупостей...
- А вы уверены, что это глупости? - она услышала, как Дамблдор опустился в кресло. - Или вы просто боитесь перемен, мисс Грейнджер?
- Перемен? - Гермиона приподняла голову. - Нет. Я боюсь во всем этом потерять себя.
- Каждый из нас хотя бы раз в жизни терял себя, - глаза Дамблдора странно сверкнули. - Это помогает, знаете ли. Справляться со страхом.
- Я не боюсь, - повторила Гермиона.
- Потому что вам уже помогли.
- Вы путаете меня еще сильнее, сэр...
- Сильнее чем кто?
- Мерлин, - Гермиона снова уткнулась лицом в ладони.
- Вы действительно удивительный человек, мисс Грейнджер, - спокойно продолжал Дамблдор. - Вы способны прощать даже тогда, когда надежды на прощение уже нет. Ваша любовь и доброта не имеют границ...
- Это только вредит мне… - глухо отозвалась Гермиона. - Мешает, растаптывает гордость...
- И поэтому, на шестом курсе вы так старательно пытаетесь скрыть все это?
- Наверное... - Гермиона провела ладонью по волосам. - Или... я не знаю...
- Зачем вы пришли ко мне, мисс Грейнджер?
- Что? - Гермиона подняла голову и непонимающе посмотрела на директора.
- Зачем? - Дамблдор внимательно вглядывался в ее лицо.
- Ну... вообще-то для того, чтобы сообщить вам...
- Только лишь из-за этого? - перебил ее Дамблдор. - Причина только одна?
- Разумеется, да, - Гермиона опустила глаза.
- Мисс Грейнджер, - мягко произнес Дамблдор. - Я не могу читать чужие мысли. К сожалению. Но я прекрасно вижу во взгляде горечь, обиду и желание отомстить.
- Я, наверное, пойду, сэр, - пробормотала Гермиона, вскакивая с кресла. - Уже поздно.
- Конечно, мисс Грейнджер, - кивнул Дамблдор. - Только у меня к вам одна просьба.
- Да?
- Я хочу, чтобы этот разговор остался между нами...
- Разумеется, сэр.
- Вы меня не дослушали, мисс Грейнджер, - Дамблдор укоризненно посмотрел на Гермиону. - Только между нами. Даже мистер Поттер и мистер Уизли не должны ничего знать. Все действительно очень серьезно. Если Темный Лорд опять использует свою связь с Гарри и узнает это, то мы уже не сможем никому помочь. Вы понимаете?
- Не думаю, сэр, - Гермиона покачала головой, - но никто ничего не узнает. Я обещаю.
- Спасибо, мисс Грейнджер, - Дамблдор снял очки. - И спокойной ночи...
Гермиона кивнула. Развернулась, быстро пересекла кабинет и, толкнув дверь, вышла в коридор. Теперь можно было дышать.
Теперь можно было себя ненавидеть за то, что щипало глаза.
Теперь она могла осознать насколько все ужасно. Как сильно запущена болезнь, которую уже не скроешь от окружающих.
Странно. Ведь все это время она так старательно цеплялась за здравый смысл, что эту вездесущую правильность можно было потрогать рукой. А теперь ей дали волю. Кинули в лицо свободу. Но Гермиона ее уже не хотела. Потому что ей слишком плохо. Она просто хотела домой.
* * *
Сочельник. Малфой-Мэнор. Шесть вечера.
Драко Малфой сидел на заправленной кровати и уже двадцать минут не сводил глаз с серого шарфа, висевшего на дверце шкафа. Внутренности вскипали уже по десятому кругу, а он никак не мог заставить себя спуститься вниз. В голове медленно разливался свинец, как после бутылки хорошего портвейна, и аккуратно смешивался с тихой яростью, которая шипящими волнами поднималась из груди. Драко с каким-то изощренным удовольствием понимал, что скоро не выдержит. Еще несколько таких, особенно болезненных ударов где-то внутри, и он прокусит себе губу и сорвется. И ему начхать на то, что она сразу же вышвырнет его после того, что было. После того, что она увидела...
- К черту!
Он резко вскочил с кровати.
И уже сожалел о том, что рядом не было отца. Он бы остановил его. Избил, изувечил, запер в темнице, но остановил. Не дал бы совершить, возможно, самую главную ошибку в жизни.
- Драко?
Его окликнули, когда он уже шел через холл к выходу.
- Мама? - Драко повернулся и увидел спускающуюся с лестницы Нарциссу. - Зачем ты встала? Тебе нужно отдыхать.
- Не могла же я спокойно лежать в постели, когда мой сын неприлично быстро пронесся мимо моей комнаты, - Нарцисса медленно подошла к нему и поправила воротник пальто.
- Я тебя разбудил? - Драко извиняюще улыбнулся.
- Нет, я не спала, - Нарцисса отошла на шаг и оценивающе посмотрела на сына. - Ты куда-то собрался?
- Мне нужно в Косой переулок.
- Сегодня Сочельник, - заметила Нарцисса, изящным жестом поправляя волосы.
- Хочешь, чтобы я остался? - Драко наклонил голову и сильнее сжал в руке вязаный шарф.
- Нет, Драко, ты можешь идти, - на губах Нарциссы, наконец, появилась улыбка. - Сейчас не подходящее время, чтобы справлять Рождество.
- Это точно, - Драко невесело улыбнулся. - Тогда до завтра?
- До завтра, - Нарцисса кивнула и подошла ближе. - Драко?
- Да?
- Только не делай глупостей, пожалуйста, - она медленно наклонилась к сыну и коснулась губами холодной щеки. - Ты — единственное, что у меня осталось.
* * *
Окраина Лондона. Сочельник. Восемь вечера.
Гермиона сидела на кухне за круглым столом и наблюдала за тем, как с длинных свечей на праздничную скатерть капает горячий воск. Занятие исключительно для душевнобольных.
Как мило — она сошла с ума спустя всего пяти дней после отъезда из Хогвартса.
В голове все буквально бурлило от негодования и истерического смеха. Казалось, что разум покидает Гермиону навсегда, но, к счастью, назвать сегодняшний день самым бесполезным днем в ее жизни у нее ума еще хватило.
Вопреки обещанию просидеть весь праздник дома, она целое утро бродила по магазинам, побывала на всех рождественских распродажах, где почти за даром распродавали оставшийся предпраздничный товар. И, благодаря этой совершенно ненужной прогулке, к вечеру у Гермионы на столе красовались рождественские свечи, дом был увешан разноцветными гирляндами, а холодильник забит совершенно нездоровой пищей (да простят ее родители-стоматологи). Все это в какой-то мере вдохновляло на проведение веселого вечера в одиночестве.
Но, к сожалению, праздничный настрой продержался недолго.
Минуты с завидной монотонностью протекали друг за другом, и Гермионе начало казаться, что время идет по кругу. За окном темнело, и к девяти часам на улице зарядил дождь — неотъемлемый атрибут Лондона даже холодной зимой. Тяжелые капли стучали по крыше, отсчитывая свои собственные секунды. Гермиона нервно постукивала пальцами по столешнице, выпивая очередной стакан колы. Приторно сладкий напиток комком застревал в желудке, не давая забывать о ноющей боли. Боли, которая давала о себе знать совсем не вовремя.
Все не вовремя...
Капли стучали. Кап-кап. Часы тикали. В чулане гудел котел. Гермиона нервно улыбалась и большими глотками пила колу. Вязаный свитер стал вдруг нестерпимо колючим, и она резко стянула его через голову, оставшись в одной белой майке.
Напряжение накалялось, как перед взрывом, и, казалось, воздух трещит от переизбытка энергии. Свечи потрескивали. Воск капал. Дождь стучал по крыше. Часы тикали. Котел гудел все громче и громче. Гермиона стучала пустым стаканом по столу и уже была готова разнести эту маленькую кухню к чертовой матери.
Что-то было не так.
Из-за чего она переживает?
А она переживает?
Наверное, если так ожесточенно стучит стаканом по столу. И дождь не зря так сильно капает. И все вокруг не зря так громко гудит...
Срыв.
Это просто нервный срыв.
Гермиона поставила локти на стол и закрыла ладонями уши.
Так намного лучше. Она прикрыла глаза и попыталась успокоиться.
В дверь позвонили.
Гермиона, тихо застонав, надела тапки и прошла в холл. Повернув замок, она толкнула входную дверь, впуская прохладный воздух, и...
Легкие отказались работать.
- Малфой? - с трудом прохрипела она, старательно пытаясь увидеть вместо стоящего на крыльце блондина кого-нибудь другого.
Она была согласна на галлюцинацию. Сон. Мираж. Все, что угодно, только, чтобы это был не Малфой. Чтобы она не зря все эти дни старалась выкинуть из головы разговор с Дамблдором. Последнюю встречу с ним. Мысли. Сожаления. Обиды.
Но это был он. И он никуда не собирался исчезать. Дождь хлестал его по лицу. Светлые волосы прилипли ко лбу. По щекам стекали холодные капли, сверкая в свете уличных фонарей. Он смотрел на нее немного растеряно, и Гермиона готова была убить его за этот взгляд. Слишком живой. Слишком не малфоевский.
А в голове уже вертелись новые вопросы, но сформулировать хоть один из них мешало яркое потрясение.
Гермиона с каким-то безобразным любопытством опустила взгляд вниз и увидела в руках у Малфоя серый шарф. Шарф, который она оставила в том старом сарае в Хогсмиде.
Ветер хлестнул ее по лицу, и легкие скрутило в тугой жгут.
Зря.
Опять воспоминания. Воспоминания, которые Гермиона старательно прятала так глубоко, что сама не могла их достать.
А он их возвращал. С болью выдергивал из нее. Ей назло.
А она даже не могла спросить его, как ему удалось ее найти. Но он, похоже, как всегда все понял и сделал шаг вперед, протягивая ей промокший шарф.
- Я умею пользоваться магловскими справочниками, Грейнджер, - Малфой провел ладонью по лицу, убирая мокрые волосы.
Ясно.
Это все объясняло? Ни хрена.
Гермиона продолжала внимательно смотреть на него в ожидании какого-то подвоха. Смеха. Издевки. Оскорбления.
Но ничего не было. И она отошла в сторону. Пропуская его. Впуская в дом и идя на поводу у своих безумных желаний.
На его лице читалось подозрение. С трудом скрываемое под удивлением. Гермионе хотелось рассмеяться. Малфой считал, что она что-то задумала. Это стоило куда-то записать.
- Я, надеюсь, ты не убил того пьяницу? - Гермиона хмыкнула, дожидаясь пока он пройдет в холл и запирая за ним дверь.
- Только обездвиживающее заклинание, Грейнджер, - ровным голосом ответил Малфой, засовывая руки в карманы и безразличным взглядом осматривая дом.
Гермиона улыбнулась краешком губ и, подойдя к нему сзади, дотронулась до плеч. Он вздрогнул и резко дернулся в сторону.
- Я хотела взять пальто, Малфой, - немного раздраженно пояснила она. - Оно мокрое.
Он несколько секунд как-то странно смотрел на Гермиону, но затем, неуклюже стянув пальто, протянул его ей.
- Проходи на кухню, - она кивнула в сторону коридора. - Я сейчас приду.
Малфой в нерешительности посмотрел туда, куда указывала девушка, но, ничего не сказав, кивнул и направился в сторону столовой.
Гермиона, оставшись в холле одна, с непроницаемым лицом повесила на резную вешалку черное пальто и свой шарф. Внимательно посмотрев на цепочку мокрых следов, оставленных на паркете, она глубоко вздохнула.
Это больше смахивало на сумасшествие.
Малфой у нее в доме.
Малфой. У. Нее. В. Доме.
Малфой, черт подери, у нее в доме, а она ведет себя так, как будто ничего не происходит.
Это невозможно было объяснить. Странные чувства смешивались внутри. Она в нерешительности топталась в прихожей, и ей не хватало сил заставить себя пройти в кухню. Кусала губу и ощущала что-то странное в воздухе. Сомнение. Нерешительность. Страх.
- Я не боюсь, - прошептала Гермиона. - Я. Не. Боюсь.
Потому что ей уже помогли. Помогли справиться со страхом.
А она не увидела. Балансировала на осколках своей души, стараясь не упасть. Не поняла. Не услышала.
А ведь случай выдается всего один раз. Случай, который может изменить все. И порой, использовать его — последний шанс.
Гермиона закрыла глаза.
Это не так сложно.
Совершить, как казалось, невозможное.
Открыться.
Если он однажды открылся ей.
Просто сделать первый шаг.
Помочь ему и себе.
Гермиона мотнула головой. Хватит. Это не тот человек, ради которого стоит идти на жертвы. Он навсегда останется таким. Жестоким. Эгоистичным. Тщеславным ублюдком.
И она с этим ничего не сможет сделать. Потому что она не святая. Не сильная, какой ее считает Дамблдор.
Наверное, стоит просто остановиться. Не строить иллюзий на счет того, что все измениться. Поменять направление... И Гермиона поменяла. Шагнула в светлый коридор. Прошла через гостиную и, на секунду замешкавшись, толкнула дверь на кухню.
Малфой сидел за столом. На том месте, где недавно сидела она сама. Смотрел на нее из-под длинной челки. Взглядом заставлял кричать от отчаяния и смеяться от счастья. Несовместимо. Невозможно. Притягательно.
- Не скажу, что рада тебя видеть, - Гермиона опустилась на стул напротив него. - Но раз ты здесь, значит, случилось что-то такое, что заставило тебя не побрезговать обществом грязнокровки...
Малфой дернулся так резко, что она вздрогнула.
Черт, как же все неубедительно.
Слова. Слова. Слова. Нет смысла, если отсутствует дар читать между строк.
Отвратительно.
Слишком плохая актриса, как ей недавно сообщили.
Слишком плохо для нее, а слова опять исчезали. Обида и разочарование набрасывались, словно шквалистый ветер.
Он просто смотрел, а она уже лезла на стенку от этого убийственного спокойствия.
Дар. Дар унижения. У Малфоя он присутствовал в избытке.
Гермиона тяжело дышала. Он опять забирал весь воздух. Только он был на это способен.
И все пять лет она считала это еще одним способом унижения. Ошибалась.
Ошибалась. Ошибалась. Ошибалась. Ошибалась и запивала свои ошибки ответными ударами. Раньше она думала, что это правильно. Правильно давать сдачи и защищать других. Но теперь все не так. Теперь это казалось до истеричного смеха глупым и ненужным.
И становилось все больней. И с каждым разом все труднее было держать эту боль в себе. Иногда она начинала прорываться наружу. Как, например, сейчас. Разрывая, раздирая горло, невыносимыми уколами бежала по сосудам, венам, не отпуская, не отдавая... убивая...
- Это оставляет следы, знаешь ли, - Гермиона не заметила, как вместе с очередным выдохом с губ сорвались слова. - Постоянно. Внутри и снаружи. Я не выдерживаю... Я как открытая рана. Свежая. Такая ноющая и уязвимая...
Она замолчала. Опустила глаза и опять быстро подняла взгляд.
-...Тебе было противно дышать со мной одним воздухом. Пять лет. Пять лет ты вытирал об меня ноги и считал грязью, прилипшей к твоим начищенным ботинкам, - она провела ладонью по лицу. - И что же ты делаешь теперь? Как можешь... после того, как я уже почти привыкла к этой ненависти...
Он молчал. Просто смотрел. Становилось еще хуже. Почти противно. Почти тошно. Почти мерзко.
- Я не могу заслуживать всего этого, - с трудом продолжила Гермиона, запуская руку в волосы. - Я ведь... я ведь не плохой человек. Я просто хочу жить. Я ведь уже смирилась с этим унижением. Ты же был доволен... Тем, как я с трудом сдерживала слезы после твоих оскорблений. Тем, как быстро убегала от тебя. Тогда... тогда зачем ты это делаешь теперь? Зачем мучаешь?..
Мерлин. Словесная рвота...
- Я могла бы ненавидеть тебя до конца своей жизни. Мир бы не перевернулся, - она горько улыбнулась. - Но ты не терпишь постоянства. Ты — игрок. И ты играешь. Чужими мыслями. Чужими переживаниями. Эмоциями. Слабостями. Манипулируешь. Используешь. И потом добиваешь. Растаптываешь и отбрасываешь со своей золотой дороги, на которой другим места нет.
Он молчал. Не говорил ни слова. Гермиона сквозь внутренние крики торжествовала.
-...Я не знаю, зачем ты пришел, - она положила ладони на стол. - И думать об этом не хочу. Потому что ответ вряд ли меня обрадует... Но, пока ты не можешь открыть свой гребаный рот, я все-таки тебе скажу. Даже если после этого от меня ничего не останется, - Гермиона вдохнула. - Ты не представляешь, что я чувствую. Ты даже малейшего понятия не имеешь, как мне паршиво. Как каждую ночь, впиваясь зубами в подушку, я стараюсь кричать не так сильно. Как каждый день хожу, ем, говорю, учусь, не видя ничего перед глазами. Только белый туман. С того самого момента. С того проклятого дня, когда я увидела тебя в том туалете. Живого. Такого настоящего, что у меня вначале даже закружилась голова...
Гермиона осеклась. Полилось лишнее. Лишнее даже для нее. То, чего она даже в мыслях не разрешала себе анализировать. И голова действительно закружилась. Появилась мерзкая резь в животе. В горле привкус горечи...
Нет. Она не посмеет. Не перед ним.
- Боже... - она сорвалась с места, с трудом сдержав судорожный всхлип и опрокинув на пол стул.
Распахнула дверь в ванную и еле успела включить воду в душе, перед тем как завопить. Громко, сильно, выплескивая все, что накопилось за это время...
Закусила губу, чтобы отвлечься от другой боли, заглушая крик, зажмуриваясь, чувствуя, как к телу прилипает тонкая майка, и намокают джинсы. Руками дотронулась до холодной кафельной стены, пытаясь успокоиться, прогнать слезы, которые ей не нужны. Никому не нужны... Но остановиться не могла, кричала сильнее, до жгучей боли прикусывая нижнюю губу, всхлипывая и захлебываясь
- Я должна была убить тебя, - прохрипела Гермиона, изо всех сил цепляясь ладонями за белый кафель. - Я должна была хотеть убить тебя. Когда увидела... Когда узнала, что ты Пожиратель...
- Ты убила меня намного раньше, - рука на ее животе, заставляла замереть и медленно сходить с ума, блаженствовать в аду белого демона. - Когда я первый раз захотел прикоснуться к тебе. Я умер.
* «В последний раз» (фр.)
** «Согласна» (фр.)
Глава 11
Глава 11.
Вечность ради одного дня...
Не делать глупостей. Ну, конечно.
Он их не делал. Не сейчас, когда прижимал ее к себе. Когда она тряслась от беззвучных рыданий, пытаясь не кричать в голос. Не сейчас, когда он наслаждался этим прикосновением. Чувствовал, как ее кожа горела под промокшей майкой. Сходил с ума от того ничтожно малого, что мог себе позволить.
Почему она?
Почему из всех остальных именно она?
Это — как наказание. Как проклятье.
Хотеть запретное.
Это убивало медленно. Не спеша. Шаг за шагом, заставляя мучиться и изнемогать от собственного бессилия.
Постоянно.
Но не сейчас. Сейчас все было не так. Сейчас правила были нарушены. Свобода билась между их мокрыми, еле-соприкасающимися телами, и въедалась в кожу. Заставляя. Убеждая. Умоляя. Оставить все в прошлом. Забыть. Хотя бы на сегодняшний вечер. «Пожалуйста».
- Я готов был уничтожить тебя, - он дотронулся губами до ее мокрых волос. - Когда хотел этого особенно сильно. Так сильно, что даже сам не понимал, как такое возможно...
Она всхлипнула.
Драко медленно развернул Гермиону к себе.
Мокрое лицо. Красные глаза. Горящие, приоткрытые губы.
Это было необъяснимо.
Необъяснимо.
Побороть искушение невозможно...
Он дернул ее на себя так резко, что она с трудом устояла на ногах. Провел рукой по плечу, шее, волосам, дотронулся до бледной щеки и понял, что остановить его болезнь невозможно. Медленно наклонился и поцеловал, прижимая еще сильнее за хрупкие плечи, чувствуя даже через промокшую одежду обжигающее тепло ее тела и попадая в давно забытый сладостный ад.
- Малфой... - Гермиона попыталась отодвинуться, тяжело дыша ему в губы и упираясь ладонями в грудь.
- Не надо... - Драко схватил ее за запястье и отвел в сторону. - Не надо останавливать меня сейчас...
Она снова всхлипнула и подняла голову, позволяя прохладным каплям стекать по ее лицу. Закрыла глаза, решая, обдумывая, взвешивая.
- Ты пожалеешь, - шепотом, практически неслышным. - Потом...
Пожалеет.
Разумеется, пожалеет. Завтра. Через неделю. Через месяц.
Но главное не сейчас.
Драко осторожно дотронулся губами до ее шеи. Гермиона вздрогнула. Сильнее сжала в ладонях его мокрый джемпер и наклонила голову.
Слишком восхитительна.
Слишком бесподобна для грязнокровки. Ведь грязь просто не может быть красивой. Такой отчаянно прекрасной.
Гермиона не отталкивала. Ждала. Тяжело дышала.
Она ждала, а он просто не мог терпеть. Когда она была так близко. Казалось, что это ожидание разъедало кожу, словно кислота. Казалось, что это конец, как вдруг...
Ее рука проскользила вверх.
В это можно было не верить. Но это было. Высоковольтным напряжением прошедшее по телу прикосновение. По руке, плечу, остановившееся на шее.
Ее вина.
Драко подался вперед, позволяя ей сделать ход. Гермиона как-то непонятно хмыкнула и осторожно коснулась губами его губ.
Помешательство.
На ней. На ее руках. Глазах. Волосах.
Помешательство.
Оно сумело завладеть им за каких-то пару месяцев.
Помешательство.
Это оно заставляло целовать ее.
Тогда и сейчас. Сейчас, когда она уже стягивала с него черный джемпер. Сейчас, когда он задирал ее майку, проводя руками по горящей коже.
Это ее вина.
Драко толкнул Гермиону к стене, и она вздрогнула, коснувшись спиной холодного кафеля.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |