кивнул направо.
Я поехала, причем пришлось поворачивать с другого ряда, мне вслед возмущённо
просигналили, а я мысленно обрушила на Гришкину голову проклятия, стараясь не думать о
том, что я всё-таки за ним еду. Вскоре мы выехали на объездную дорогу, покинули город, а ещё
минут через пять свернули на проселочную дорогу. Проехали между редких березок и оказались
на краю поросшего травой и цветами поля, некогда принадлежавшее близлежащему совхозу.
Машины рядом остановили, и я нехотя вышла. На Гришку по-прежнему старалась не смотреть,
руками за плечи себя обхватила, и окинула взглядом поле, словно укрытое пестрым одеялом из
полевых цветов.
- Ну и что это за фокусы? – рассерженно выдохнул Гриша, подходя.
Я упрямо выдвинула вперёд подбородок.
- А что, я обещала приезжать к тебе каждый день всю оставшуюся жизнь?
- На всю оставшуюся жизнь мы не договаривались, кажется.
- Вот именно. – Я всё-таки набралась смелости и взглянула ему в лицо. – Сними эти
дурацкие очки!
Очки он снял, и я увидела, что он удивленно хмурится.
- Котёнок, ты в плохом настроении?
Я отмахнулась от пчелы, снова отвернулась и промолчала.
- Настён.
Занервничав, я принялась постукивать пальцами по своей руке.
- Когда ты уедешь, наконец?
Гришка вздохнул.
- Опять.
- Ты только обещаешь!
- А может, я не хочу уезжать? – Его тон показался мне заискивающим, и я взглянула с
подозрением.
- Ты издеваешься надо мной?
Он головой покачал.
- Нет, я серьёзен, как никогда.
Я не поверила, и подтвердила собственную догадку.
- Ты издеваешься.
- Да нет же! – Гриша руку поднял, и прежде чем я успела среагировать, ухватил меня за
подбородок. – Что случилось?
Я крепко сжала губы, испугавшись, что они трястись начнут. Он наклонился ко мне,
собираясь поцеловать, а я поспешила отодвинуться.
- Не надо.
Теперь уже Гришка раздражённо выдохнул.
- Бабьи фокусы начались.
Я не сдержалась и по руке его стукнула.
- А я не прошу тебя терпеть. У меня для этого муж есть! А ты найди себе свою… бабу, -
передразнила я его, - с ней и носись. И терпи. Или не терпи!
Он моргнул, с растерянностью меня разглядывая.
- У меня такое чувство, что ты что-то имеешь в виду.
- А ты считаешь, что у меня повода нет? Ни одного?
- Понятия не имею.
Я толкнула его в грудь.
- Я просто хочу, чтобы всё это закончилось. Я не умею врать, понимаешь? Меня этому не
учили. А сейчас… все врут.
- Кто?
- Все! А ты самый отъявленный…
- Я-то что сделал? Когда я тебе соврал?
Я только рот открыла, поражаясь чужой наглости.
- Гриша, я её видела!
Он заинтересованно вскинул одну бровь. Получилось у него вполне искренне.
- Кого?
- Свету твою видела. Как она выходила из твоего дома! – Я почти кричала и никак не
могла справиться с эмоциями, задыхалась от негодования и обиды.
- Ё-моё…
- Вот именно! – Я смотрела на него с обвинением, на которое, наверное, права не имела.
Видела, как Гришка морщится, а затем склоняет голову на бок. И под его взглядом я
почувствовала себя бестолковой истеричкой, а ведь я такой никогда не была, я-то себя знаю. Я
совершенно несчастно вздохнула. Захотелось уйти от него, а ещё лучше убежать, чтобы больше
не видеть его смеющихся глаз.
- Настька. – Он моё лицо ладонями обхватил, наклонился и прижался носом к моему носу.
Я смотрела ему в глаза, потому что отвернуться возможности не имела, и всерьёз собралась
реветь от жалости к себе. Пожалеть себя было за что, кто же знал, что я, оказывается, такая
дура. – Она приезжала, только не ко мне, а по делам своим. А ко мне зашла по просьбе Алёны,
пирогов пакет привезла. Алёнка ведь уверена, что я без ее стряпни голодаю.
- Нашёл дуру тебе верить, - пробормотала я, с каждой секундой чувствуя себя всё более
глупо.
Гришка усмехнулся мне в губы.
- Да правда. – Носом о мой нос потёрся. – Зачем она мне нужна?
- Я тебя ненавижу.
- Она пробыла у меня минут пятнадцать.
- Что она делала у тебя пятнадцать минут?
Гришка выразительно закатил глаза.
- Чай пила.
- С пирогами, да?
Он крепко поцеловал меня в губы, а я схватила его за футболку, потянула…
- Она даже одеваться не умеет, полное отсутствие вкуса.
Гришка поспешил кивнуть.
- Как скажешь.
- И взгляд у неё голодный. Последний шанс выйти замуж!
- Ты про меня?
- А про кого же? А Алёна её поддерживает, за подружку радеет. – Я не отпускала его
взгляд. – Ты с ней спал? – И тут же кивнула. – Спал.
Гришка хмыкнул и поинтересовался:
- Ты знаешь, что ты странно себя ведёшь?
- Знаю. Но сделать ничего не могу. Наверное, на меня так похищение повлияло.
- Да, наверное. – Гриша выглядел не на шутку удивлённым. Пальцем по моей щеке провёл.
– Раскраснелась. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально!
- Горе ты моё. Ты поэтому не пришла? Потому что Светку на улице увидела?
- Не вздумай надо мной смеяться, - предупредила я. Вместо ответа он меня поцеловал, и я
только в первые секунды продолжала противиться, больше из упрямства, чем от обиды, которая
меня съедала в последние сутки. А Гришка потом ещё зашептал мне на ухо о том, что ему никто
не нужен, что ему меня, с моими закидонами, за глаза хватает, а я действительно дурочка,
придумываю всякие глупости. По сути, говорил он мне гадости, но как-то по-особенному у него
выходило, всегда по-особенному, и я терялась от его шёпота, сильных объятий, поэтому,
наверное, и не могла никак выпутаться из паутины, что он так талантливо сплёл. А я даже не
бабочка и не мотылёк, я муха, которая жужжит об одном и том же каждый день, жужжит, вот
только толка никакого, от паука ей уже никуда не деться.
Через полчаса я уже не думала о том, что мне нужно домой, что я собиралась в очередной
раз сказать «прощать» и покончить с этой историей. Лежала рядом с Гришкой в высокой траве,
подперев голову рукой, и смотрела на него. Травинку от его лица отвела, и думать забыла о
Свете, которая упорно пытается Гришку захомутать. Чувствовала его руку на своём бедре,
слышала, с каким сонным удовлетворением он вздыхает, время от времени наклонялась к его
лицу и терлась губами о его щёку или уголок губ.
- Успокоилась? – спросил Гришка тихо. – Дышишь?
- Дышу.
- Я думал, взорвёшься.
Я от стыда даже зажмурилась.
- Не знаю, что со мной происходит. Похоже на солнечный удар.
- Это точно.
- Гриша, расскажи мне, что ты задумал. Только правду.
Он глаза от неожиданности открыл, прищурился на солнце, и вместо ответа
поинтересовался:
- Куда ты очки мои дела?
- Выбросила.
Он языком с сожалением прищёлкнул.
- Сто пятьдесят баксов выкинула.
- Они тебе не идут.
Гриша усмехнулся.
- Да, физиономия у меня не для обложки журнала.
Я в эту самую физиономию вглядывалась, потом наклонилась и прижалась лбом к его лбу.
- Гриш, что делать? – тихо проговорила я.
- Жить, котёнок. Хочешь, увезу тебя отсюда?
- Куда?
Он плечами пожал.
- Не знаю. А ты куда хочешь? – спросил, но как-то несерьёзно. И вроде бы только в это
мгновение всерьёз задумался над своим предложением. Голову назад закинул, взгляд мой
поймал. – Поедешь со мной?
Я чуть отстранилась, губы облизала. Посмотрела вдаль и вздохнула.
- Это неправильно.
- А что правильно?
- Не знаю. Точнее, знаю: не врать.
- Ты идеалистка, Настён.
- Может быть.
Гриша на бок перевернулся и обхватил меня одной рукой, теснее придвигая к себе.
- Скажи, что поедешь.
Я криво улыбнулась, понимая, что сейчас заплачу.
- Я тебе не нужна.
- Откуда ты знаешь?
Я посмотрела ему в глаза.
- Я знаю.
Гришка губы сжал, явно недовольный моим ответом.
- А ему нужна?
Я, не сомневаясь ни секунды, кивнула.
- Да. Он меня любит.
- Настолько, что простит?
Я слёзы вытерла.
- Он не узнает.
- Узнает. Я уеду, и ты свихнёшься от тоски в своей золотой клетке. И рано или поздно ему
скажешь. – Он рукой по моему плечу провёл, пощекотал под подбородком. – Ведь больше не
будет леса, Настька, не будет болота, простора, шума сосен и грозы.
- Мне это не нужно, - попробовала я его вразумить. – Я всю жизнь в городе прожила…
- Причём здесь город? – Гриша меня на траву повалил, обнял, а я, как под гипнозом, стала
смотреть в его глаза. И в ту секунду, когда сердце пропустило удар, я поверила в то, что сойду с
ума без него. Что всё будет, как он говорит. Как же я хотела, чтобы всё было просто: чтобы он
не просто позвал меня с собой, а чтобы… признался в том, чего на самом деле не чувствовал. А
я, если честно, и не хотела, чтобы чувствовал. Иначе мне пришлось бы делать выбор, а я совсем
не уверена, что приняв решение, после не раскаялась бы. В любом случае.
Наверное, хорошо, что я ему не нужна.
Серёжка в тот день вернулся поздно, в двенадцатом часу ночи. Выглядел уставшим, но
успокоившимся. Хотя, возможно, в этом свою роль сыграло виски, которым от него щедро
пахло. Я ещё была не в постели, сидела на подоконнике в нашей спальне и смотрела в темноту
за окном. Я давно уже так сидела, наблюдала за тем, как на горизонте собираются тёмные
грозовые тучи, а на улице темнеет. Грома слышно не было, но молния порой сверкала,
беззвучно, а оттого ещё более тревожно. Серёжка ко мне подошёл, в лоб поцеловал и забрал у
меня пустой бокал из-под вина.
- Привет.
- Привет, - вяло отозвалась я.
Он волосы мне за ухо заправил.
- Как день прошёл?
- Ничего особенного. А как у тебя? Как твои проблемы?
- Надоели они мне.
- Решишь?
- Решу.
Я кивнула. Отвела взгляд от окна и на мужа посмотрела, понаблюдала за тем, как он
раздевается. Напомнила себе о том, что он ни в чём не виноват, а моё дурное настроение
вызвано моими поступками, а не его. К тому же, мужа я люблю.
- Серёж, я ребёнка хочу.
Он обернулся на меня, посмотрел серьёзно.
- Сейчас?
- Наверное.
- Наверное – это не ответ, Насть.
- А чего ждать? Когда ты все свои проблемы решишь?
- Да причём здесь мои проблемы? – не сдержался он. Присмотрелся ко мне и беспомощно
махнул рукой. – Да ты права, конечно. – Серёжка ко мне подошёл и неловко обнял. – Проблемы
будут всегда.
Я согласно кивнула. Прижалась щекой к его груди, чувствуя, как бьётся его сердце.
Тяжело и гулко, совсем не спокойно, как мне показалось. У меня самой на душе было муторно,
и Серёжкины треволнения меня ещё сильнее растревожили. А тут ещё по небу разнёсся раскат
грома, и молния сверкнула, ярко и разгневанно, будто пытаясь уличить меня в предательстве.
- Ты меня любишь? – спросил он в темноте ночи.
Я глаза в эту темноту таращила, и казалось, что ненавидеть себя больше, чем в этот
момент, я не смогу никогда.
- Люблю.
Серёжка ко мне придвинулся, уткнулся носом мне в шею и жарко задышал.
- Я тоже тебя люблю. Только тебя, девочка моя. Ты ведь моя… - Он улыбнулся, провел
рукой по моему телу. – Помнишь, я тебе обещал, что весь город к твоим ногам положу? А ты
ещё смеялась. А я сделаю.
- Зачем мне город, Серёж?
- Королеве нужно королевство, - проговорил он с удовольствием, кажется, всерьёз занятый
своими мечтами, а не моими.
Я горько усмехнулась.
- Наверное. – Вот только я себя королевой не чувствую, но кого это волнует, правда?
- Зря они все думают, что Серёга Ельский так просто отступит. Мы ещё поборемся, родная.
Его рука всё настойчивее ласкала моё тело, а мне зарыдать хотелось. Чувствовала себя
чужой и грязной, я уже была не я, а как это мужу объяснить – не имела понятия. В конце
концов, просто сдвинулась на край постели и попросила:
- Давай спать, Серёж. У меня так голова болит, перед глазами всё кружится.
Он в первый момент замер, но быстро расслабился, даже поинтересовался со смешком:
- Вино?
- Вино, - с облегчением согласилась я.
Проснувшись утром, я почувствовала себя разбитой. На самом деле разболелась голова,
ныл желудок, а может, я всё это себе придумала, потому что вставать не хотелось. Серёжка
уехал на работу, а я лежала, подложив под щёку ладонь, и думала о том, как мне теперь
выкручиваться. И как смотреть мужу в глаза при свете дня, что куда важнее. А потом с кровати
поднялась, быстро переоделась, и даже не вспомнив про завтрак, отправилась в город. Оставив
машину на стоянке торгового центра, пошла к Грише. Своим ключом открыла дверь квартиры и
вошла.
- Гриша, - позвала я.
В ответ тишина. Кровать в комнате не заправлена, на стуле ворох одежды, а на полке
книжного шкафа новые солнцезащитные очки. Я в руке их покрутила, потом начала наводить в
квартире порядок, нужно было чем-то себя занять. Гриша появился только через час, и
удивился, увидев меня.
- Ты что здесь делаешь?
Я пила чай на кухне и мотала ногой.
- Тебя жду.
- Что-то случилось?
Я головой покачала, плечами пожала, потом и вовсе к окну отвернулась. А когда он
подошёл, и ладони мне на плечи положил, глаза закрыла. Гришка наклонился и поцеловал меня.
Раз, другой, губами моих губ едва касался, пытаясь раздразнить, и я, в конце концов, сама к
нему потянулась. С такой готовностью и желанием, что сама себя этим порывом испугала. А вот
он доволен был. По губам скользнула улыбка, руками меня обхватил и над полом приподнял.
Вот только во взгляде особого счастья я не заметила. Никогда не замечала, даже в моменты
страсти, Гриша всегда был сосредоточен и, казалось, исполнял какую-то роль. Именно это и не
давало мне покоя. Понимала, что моё сумасшествие ему на руку, но всерьёз раздумывать, а уж
тем более расспрашивать его о том, что он задумал, боялась. Была уверена, что ответ мне не
понравится.
И уже не ждала, что он уедет. Бессмысленное занятие, как выяснилось. Сколько бы я не
просила его исчезнуть из города, Гришка лишь отмахивался от меня, для вида соглашался, но
глаза смеялись. Он никуда не собирался.
- Ты на самом деле хочешь, чтобы я уехал? – вроде бы удивлялся он. – Я тебе не нужен?
Прошло десять дней, и я уже не могла рассмеяться в ответ на этот вопрос, или прямо
сказать, что он мне не нужен. Гришка, как паук, все глубже затягивал меня в свои сети,
окутывал нежными словами, при этом не давая никаких обещаний, и я, понимая, насколько
глупо себя веду, не спорила с ним. Не могу сказать, что верила, но не спорила, позволяя ему
свершить задуманное. Мне нравилось, как он обнимал меня после секса. Крепко, властно, будто
не желая отпускать от себя. Серёжка всегда целовал в благодарность, нежно и приятно, и мне
всегда казалось, что это лучшее завершение занятий любовью, на душе от этого становилось
тепло. И уж точно подумать не могла, что будет другой мужчина, с другим подходом, который
заставит меня позабыть о приятной нежности, просто сомнёт в своих объятиях, и уже я буду
тянуться к нему, чтобы поцеловать, и совсем не нежно и мягко. А думая о том, что не подхожу
ему, по опыту и темпераменту, буду сходить с ума, и пытаться снова и снова доказать ему
обратное. Чувствовала себя не замужней женщиной, а стесняющейся молодой особой, не
привыкшей к близкому общению с мужчинами, которой была несколько лет назад, учась в
институте.
Гришка руку мою разглядывал, гладил, а я наблюдала за его действиями, уютно
устроившись у него под боком. Помнила о том, что некоторое время назад телефон звонил, и
это, наверняка, был муж, но Гришка меня из постели в тот момент не выпустил, а сейчас я сама
не могла заставить себя встать. Не мешала ему изучать моё тело, Гришка, кажется, не на шутку
увлёкся этим делом – гладил, дотрагивался, иногда целовал, а я чувствовала усталость и негу, не
мешала ему, только раздумывала о том, почему позволяю ему всё это. И, вообще, почему я
здесь, с ним, и на мужа у меня нет ни сил, ни желания. Вот только мысли эти были вялыми и
разнеженными, как и моё тело под мужскими ласками, и поэтому не слишком тревожили мою
совесть.
- Как твой муж? – спросил Гришка тихо, и его шёпот сгладил моё удивление от этого
вопроса. Я посмотрела на него, он невинно моргнул, голову рукой подпёр, а я машинально
придвинулась к нему.
- Нормально.
- Успокоился по поводу похищения?
- Кажется, у него сейчас другие проблемы.
- Тебе кажется?
- Я же тебе рассказывала, Гриш.
- Ах да. Кто-то денег с него требует. - Я кивнула, а Гришка усмехнулся. – Хорошо, когда
есть, что требовать.
- Я бы так не сказала.
- И что, он их отдаст?
- Не знаю. Говорит, что ещё поборется, но мне кажется, что он готов сдаться. Я слышала,
как он говорил про какого-то Кота… Странные клички у бандитов, - пожаловалась я. –
Наверное, его всё-таки заставят.
- Наверное, - отозвался Гришка, следя за моей рукой, которая прошлась по его груди,
потом нырнула под одеяло. Глаза вспыхнули, и он усмехнулся. – Ты с ним спала?
Моя рука замерла, а я сама в удивлении подняла глаза к его лицу.
- Что?
- Что? – переспросил он с лёгкой издёвкой. – Спала? – За подбородок меня ухватил,
поднимая его и неотрывно глядя мне в глаза.
Я сглотнула, почему-то испугавшись его тона и серьёзности. Потом всё-таки попросила:
- Гриша, отпусти.
Руку он убрал, а я неуютно завозилась, взгляд отводила.
- Ты не ответила, - напомнил он.
- Вообще-то, не обязана, - возмутилась я, но довольно слабо.
- А я думаю по-другому.
- Он мой муж.
- А я кто?
Я отвернулась от него, даже попробовала повернуться спиной, но Гришка меня обнял,
поцеловал в щёку, и я, конечно же, сдалась. На поцелуй ответила, как только он моих губ
коснулся, и не ожидала, что он повторит свой вопрос, правда, другим тоном, словно его это на
самом деле волнует. И я, как дура, купилась. Принялась выкручиваться и оправдываться.
- Что ты спрашиваешь? Я же тебе говорила…
- Что?
- Серёжа сейчас в сложной ситуации, у него много проблем.
Гришка понимающе ухмыльнулся.
- Обессилел что ли?
Я сурово взглянула.
- Перестань. Это не прилично.
Он всё-таки застыдился, хотя я этого, признаться, уже не ждала. Голову опустил, прижался
лбом к моему плечу.
- Хорошо, я больше не буду. И смущать тебя не буду. Не красней.
- Я не краснею… - начала возражать я, сбилась на полуслове и обиженно замолчала. А
Гриша меня крепко обнял, и у меня снова сердце зашлось.
Когда раздался звонок в дверь, мы оба замерли. Я вскинула на Гришу испуганные глаза,
увидела тень беспокойства на его лице, но он постарался побыстрее её согнать. На постели сел.
- Не выходи из комнаты, - предупредил он.
Я к стене сдвинулась, с тревогой наблюдая за тем, как он в спешке штаны натягивает. Если
честно, в тот момент я почему-то была уверена, что это Серёжка. Как-то узнал и приехал, чтобы
в лицо мне плюнуть. А может не Серёжа? Может Света?
Гришка вышел и плотно прикрыл за собой дверь, а я из-за этого рассердилась,
переполненная подозрениями. Слышала, как он замки отпирает, впускает гостя в квартиру. И,
забыв поздороваться, спросил кого-то:
- Привёз?
- Конечно. Как заказывали.
Голос был мужским, молодым, и я не сразу, но поняла, что он мне знаком. Начала
копаться в памяти, но так и не вспомнила. С сожалением посмотрела на закрытую дверь.
- Новости какие есть? – поинтересовался Гришка.
- Как вам сказать, Григорий Константинович…
- Как есть, так и говори.
- Пока всё идёт, как надо.
- Ну, это я буду решать. Ладно, топай. Ты ведь знаешь, чего я от тебя жду?
Ответ я не расслышала, видимо, гость уже вышел в подъезд, поторопилась снова
сдвинуться к стене, и натянула на себя одеяло. Гришка в комнату вошёл, в руках какой-то
свёрток, на меня взглянул со странным прищуром, потом улыбнулся.
- Спрашивай, - разрешил он.
- Кто это был?
- Знакомый.
- Что за знакомый, который тебя по имени-отчеству называет?
- Ну что же мне, всю жизнь в Гришках ходить? Не мальчик уже всё-таки. – Он прошёл к
шкафу, открыл дверцу и положил туда свёрток. Я наблюдала.
- Ты что-то задумал, да?
- Да ты что, куда мне?
- Гриш, не ври.
Он к постели подошёл, сел и ко мне потянулся.
- Когда тебе нужно быть дома?
Я недовольно поджала губы, когда поняла, что он избавиться от меня хочет. И назло ему
сказала:
- К трём.
Гришка на часы посмотрел.
- Через два часа. – Одеяло откинул и поцеловал меня в живот. А когда голову поднял,
сказал: - Успеешь мне ужин приготовить. А мне нужно уйти.
Я на подушках откинулась, расстроенная его нечуткостью по отношению к моим
переживаниям.
Собрался он быстро, и свёрток забрал, при этом так выразительно глянул на меня, видимо,
не сомневаясь, что я бы обязательно залезла и проверила, что ему принесли, а я вспыхнула и
отвернулась от него.
Вернувшись домой, почувствовала ещё большую тоску. Серёжи не было, и огромный
полупустой дом никаких положительных эмоций у меня не вызывал. Кристина в гостиной
начищала столовое серебро, по саду бродили два охранника, а я, не зная, чем себя занять,
присела в кресло у окна, и стала ждать. Неведомо чего. Есть не хотелось, спать не хотелось,
вообще ничего не хотелось.
- Что с тобой происходит в последнее время?
Я на мужа посмотрела, пожала плечами. Время было достаточно позднее, а он совсем
недавно домой вернулся. Ужинал второпях, будто за ним гнался кто-то. Я сидела рядом, потом
встала, чтобы выключить закипевший чайник, поставила Серёжкину любимую чашку на стол.
- А что со мной происходит? – переспросила я.
- Не знаю. Ты будто недовольна чем-то.
- Да нет. Кажется, мне скучно.
- Кажется? – Муж усмехнулся. – Это как?
- На душе маета какая-то. Не знаю, чего хочу.
- Может, ты заболеваешь?
- Может быть.
- А где ты была весь день? Я звонил, звонил…
Рука моя замерла. Затем осторожно вернула чайник на плиту. Выдохнула.
- Я гуляла.
- Одна?
- Да. Ты же знаешь, Ольга любит гулять только по магазинам.
Серёжа чашку к себе придвинул, принялся помешивать ложкой чай. Помолчал,
раздумывая, потом сказал:
- Всё-таки я попросил бы тебя просто так по городу не ходить. Охраны сейчас у тебя нет…
Я повернулась к нему.
- Ты же сказал, что всё в порядке.
- Сказал, - согласился он, но с явной неохотой. – Но это не значит, что можно шататься по
улицам без дела. Дураков много.
- И всем нужна я?
- Не ты, Стася, а я.
- Ах вот в чём дело!.. – Я криво усмехнулась.
Серёжка удивлённо посмотрел.
- Что делать, милая, люди по своей натуре завистливы. Все охочи до чужих денег.
- А у тебя много денег, Серёж?
Он призадумался.
- Странный вопрос.
- Да ничего странного. Если их у тебя много, может, на самом деле, стоит поделиться,
чтобы нас в покое оставили?
Серёжка недоверчиво ухмыльнулся.
- Ты серьёзно? Если я со всеми делиться буду… Один раз уступлю, и меня уважать
перестанут. Тебе надоело жить хорошо?
Я промолчала. Спорить с Серёжей, когда он в таком настроении, было бесполезно. А
ночью я проснулась оттого, что муж во сне меня обнял. Глаза открыла, в некоторой панике
уставилась в темноту, спросонья не сразу сообразив, что происходит. Потом поняла, что
Серёжка спит, и дыхание перевела, но снова уснуть долго не могла. Слушала, как муж дышит,
чувствовала тепло его тела, потом за руку его взяла. Осторожно, боясь разбудить. Раньше мне
нравилось брать его за руку, когда он спит, это вызывало во мне ощущение особого единения
между нами. Я и сейчас хотела почувствовать то же самое, ждала, надеялась, но пришлось
признать, что кроме угрызений совести и тоски, ничего не чувствую. Я сама всё испортила,
разрушила свою семейную жизнь. С некоторых пор мне приходилось напоминать себе, что я
люблю мужа. Это пугало. Неужели можно так легко разлюбить? Где была та грань, которую я
незаметно для себя переступила?
На следующий день Серёжка на работу не торопился, что меня поначалу удивило, а затем
и нервничать заставило. Последнюю неделю он пропадал на работе, что позволяло мне
свободно распоряжаться своим временем, а вот сегодня я себе места не находила. Время шло,
приближался полдень, а муж никуда не торопился. Я силилась улыбаться, занималась
домашними делами, а сама постоянно на часы смотрела. Гриша ждал меня к часу, а теперь я
вряд ли успею, да и вообще осмелюсь сегодня к нему поехать. Я дёргалась, и, наверное, со
стороны это было заметно, потому что Серёжа несколько раз интересовался, как я себя
чувствую.
- Голова немного болит, - говорила я. Кстати, это было правдой – и голова у меня болела, и
подташнивало меня, и перед глазами всё кружилось, а всё это из-за чувства вины и не
оставляющей меня тревоги.
- Сергей Александрович, Ефимов подъехал, - сообщил, заглянувший в дом охранник
Николай.
Я кинула на него быстрый взгляд, он мне улыбнулся.
- Добрый день, Анастасия Николаевна.
- Добрый, Коля, - отозвалась я. Отвернулась от него, не понимая, что меня зацепило в его
появлении.
- Подъехал? – Серёжа поднялся из-за стола. – Отлично. Кстати, Коль, пока не забыл, что
там с камерами наблюдения? Починили?
- Да, не волнуйтесь. Всё, как надо, Сергей Александрович, - задорно отозвался охранник, а
я резко обернулась. После этой фразы я узнала его голос. В Гришкиной квартире не узнала, а
вот сейчас…
Заметив мой такой явный интерес к себе, Коля вопрошающе вздёрнул брови, но я
поторопилась отвернуться, перепуганная своим открытием. Зачем охранник моего мужа к
Гришке приходил? Что-то принёс, да ещё по имени-отчеству обращается… С ума сойдёшь с
этими мужчинами.
- Доброе утро.
Я обернулась, услышав голос Ефимова. Улыбнулась приветливо, но встретив его
изучающий взгляд, почувствовала себя не в своей тарелке, и поостереглась что-либо говорить.
Серёжка же пошёл ему навстречу, руку для рукопожатия подал, после чего они вместе
удалились в кабинет. А я, сделав несколько глубоких вдохов, побежала в спальню, Гришке
звонить. Но, как назло, телефон куда-то запропастился, я вывалила на кровать содержимое
своей сумки, чертыхалась, в сомнении взглянула на домашний телефон, раздумывая, насколько
опасно звонить любовнику с домашнего номера. Пока раздумывала, снизу послышался зычный
голос мужа.
- Стася, спустись.
Я от досады даже взвыла вполголоса. Принялась торопливо сгребать свои вещи обратно в
сумку.
- Серёжа, я по телефону говорю!
- Тогда положи трубку и спустись. Немедленно!
Его тон мне совсем не нравился. Оставив сумку в кресле, я из комнаты вышла, а пока по
лестнице спускалась, пыталась отдышаться, чтобы не выглядеть взволнованной. В гостиную
вошла, посмотрела на мужчин.
- Что-то случилось?
Ефимов отвернулся, вроде бы равнодушно, а вот муж сверлил меня взглядом. Потом
подошёл к столу и отодвинул для меня стул.
- Садись.
Я спорить не стала, прошла к столу и села. Посмотрела в недоумении, руки на столе
сложила, как примерная ученица.
- Стася, давай ещё раз поговорим о твоём похищении.
- Опять? Я всё уже рассказала.
- Ты уверена?
Я заёрзала, глянула на Ефимова, который улыбался неизвестно чему. Не смотря на то, что
дурное предчувствие лишь разрасталось, я ответила, проявляя упрямство:
- Я уверена.
Серёжка сверлил меня взглядом, и явно не спешил мне верить.
- Анастасия Николаевна, кто просил вас соврать?
У меня, честно, в горле запершило, и тошнота к горлу подкатила. Я нервно сглотнула, не
сумев справиться с собой.
- Никто меня не просил, всё так, как я говорила…
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |