Гришка сидел за столиком под цветастым зонтиком, боком к дороге, пил пиво и украдкой
посматривал на двери банка. Видимо, меня упустить боялся. Я дорогу перешла, присела за
столик, тот хлипко покачнулся на пластмассовых ножках, но внимания на это не обратили ни я,
ни Гришка. Я молча пакет на стол поставила и отвернулась, а Гришка подло ухмыльнулся.
Пальцем края раздвинул и заглянул внутрь.
- Не картинка, загляденье, - проурчал он, а я всерьёз поразилась рокочущим ноткам в его
голосе. Подумать только, я такого даже во время близости не слышала, а тут поди ж ты…
Истинная Гришкина страсть открылась. Деньги.
Деньги, деньги, деньги!.. Чёрт бы их взял.
- Что теперь делать? – спросила я тускло.
- Звони мужу, ты же хотела.
- Прямо сейчас?
- Хочешь, пива выпей.
- Не хочу я пива, - разозлилась я на его бестолковость. – Я вообще его не люблю.
Гриша пакет взял, в руке взвесил, а я вдруг поняла, что он собирается встать из-за стола.
Посмотрела растерянно.
- Ты уходишь?
Он спокойно кивнул.
- Да, думаю, пора прощаться. Ты чего так смотришь, Насть?
Я головой замотала, с каким-то отчаянием.
- Не понимаю, что мне делать дальше.
- Мужу звони, - повторил он. Достал что-то из кармана и мне протянул. – Вот,
прощальный подарок. Телефона-то у тебя нет.
Я взяла телефонную карточку из его рук, уставилась на неё, разглядывая яркую картинку.
- Что мне ему сказать? Как я сбежала?
- Не вдавайся в подробности, - посоветовал он. – Скажи, что все удачно сложилось, они
напились, а ты сбежала. По лесу долгу бродила, но всё-таки вышла на шоссе. Там поймала
машину и доехала до города.
Я закуталась в кофту, на Гришу не смотрела, но кивнула.
- А… про похитителей? Он же спросит.
- Придумай что-нибудь, Насть. Подальше от истины. Ну что ты нос-то повесила?
Конечно, ему хорошо говорить. Ему уйти не терпится, я же вижу. Деньги получил, а всё
остальное уже неважно.
- Хорошо. – Я заставила себя поднять глаза, и даже улыбнулась, как мне показалось,
получилось вполне равнодушно. Но спросила: - Ты уедешь, Гриш?
Он моргнул, а взгляд чистый-чистый.
- Я же пообещал.
В горле запершило, но я кивнула.
- Хорошо. Тебе нужно уехать. Нужно начать всё сначала…
- Насть, завязывай меня лечить. – Его ладонь легла на моё плечо, поднялась к щеке,
прикоснулся и тут же руку убрал. – Ну, пока, Настька. – В глаза мне посмотрел. – Съезди в
Куршевель, отвлекись.
Я сунула руки в карманы кофты, потому что они заледенели, а сама смотрела в сторону.
- В Куршевель уже не ездят, Гриш.
- Да? – Вроде бы удивился он. Потом плечом дёрнул. – Отстал я от жизни. Надо
проработать этот вопрос.
Подмигнул мне на прощание, и пошёл прочь. Я смотрела ему вслед, и мне безумно
хотелось взять бокал с недопитым им пивом, и швырнуть ему вдогонку. И попасть бы, и именно
по голове. Когда Гриша скрылся за углом, я выдохнула. Зло, и легче мне совсем не стало. Из-за
стола поднялась и пошла искать телефон-автомат, чтобы сообщить любимому мужу благую
весть: я сама себя спасла.
Серёжка с такой силой сжимал меня в объятиях, что я даже постанывала. И мужу
радовалась, не смотря на полный душевный раздрай, который, конечно же, переполнял меня из-
за усталости и последних насыщенных происшествиями дней.
- Главное, что ты живая.
- Живая, - согласилась я. Мы неслись на автомобиле по улицам города, Серёжка торопился
доставить меня домой, а я прижималась к нему, жмурилась, не желая ни с кем взглядом
встречаться, и думала, как мне мужу сказать, что я профукала столько денег. О том, где сейчас
«ходят» эти деньги, думать не хотелось.
Серёжа гладил меня по волосам, дотронулся до хвоста, и я почувствовала, как его рука
замерла. Поторопилась отодвинуться.
- Всё нормально, Серёж.
Он смотрел на меня очень внимательно, во взгляде была досада на самого себя, видимо,
мучился из-за того, что помочь мне ничем не смог.
- Я не буду тебя сейчас ни о чём спрашивать, - сказал он. – Мы приедем домой, ты
отдохнёшь, выспишься… А потом мне всё расскажешь, да?
Я кивнула. Муж помолчал, после чего не удержался и попросил:
- Только скажи мне, с тобой… всё хорошо?
Я взяла его за руку и сжала тёплые пальцы.
- Хорошо. Правда. Может, это странно, но всё хорошо.
- Я чуть с ума не сошёл.
Я натянуто улыбнулась, снова прижалась к нему и вздохнула. Счастливо, облегчённо, а
главное, устало, что позволило мне промолчать всю оставшуюся дорогу до дома.
Первое, что бросилось в глаза, когда мы въехали во двор, это количество охраны. Я из
машины вышла, огляделась, и почувствовала себя запертой в коробке, под прицелом сотни глаз.
На Серёжу посмотрела, а он выражению моих глаз удивился.
- Что-то не так?
- Зачем столько охраны?
Он растерянно моргнул.
- И ты ещё спрашиваешь?
- Но ведь охрана не спасла, Серёж.
Молодой человек характерной наружности за моей спиной странно повёл плечами, и я
оглянулась на него с опаской. А муж обнял меня за плечи и повёл к дому.
- Ты об этом не думай. Я всё решу, уже совсем скоро. Тебе не о чем беспокоиться. –
Поцеловал меня в висок, руку мою сграбастал.
- Колье у меня отобрали, Серёж.
- Да Бог с ним.
Я грустно улыбнулась.
- Мне волосы тоже куда больше жаль.
Он ободряюще улыбнулся. Сказал:
- Отрастут.
Улыбка с моего лица сползла, и я покачнулась. Серёжка сразу в плечи мои вцепился.
- Что такое? Плохо?
Я заставила себя сделать глубокий вдох.
- Нормально. Мне на самом деле нужно отдохнуть.
В спальню я входила, ощущая, как мне на плечи давит груз тоски и вины. Настолько
огромный, что я даже радости из-за возвращения домой не чувствую. Облегчение – да, из-за
понимания того, что сейчас налью ванну, добавлю в воду любимое апельсиновое масло, кину
горсть морской соли, опущусь в горячую воду и проведу ближайшие полчаса в блаженной
тишине, а затем лягу в свою удобную, мягкую, приятно пахнущую постель. А вот радости во
мне нет. Наверное из-за не оставляющего меня предчувствия – ничего еще не кончилось. Зная
Серёжку, могу сказать, что он не остановится, пока не доберётся до своих обидчиков. Даже
сейчас слышу его каменный голос, раздающий приказы охране во дворе. Я кофту сняла, бросила
её на пол, в угол, чтобы домработница выбросила, подошла к окну и отдёрнула штору. Увидела
мужа, он стоял спиной к дому и меня заметить не мог. Плечи расправлены, спина прямая, руки
в
карманах брюк, и кивал, слушая начальника своей охраны. Ефимов был грозен и казался
агрессивным, вроде бы ждал приказа, всего одного слова, чтобы броситься громить крепости
противников. Занавеску я задёрнула и минуту стояла, раздумывая, что всё это значить может.
Вдруг они уже знают?.. Знают, что знаю я, и даже то, что мне неведомо? И самое интересное:
желаю я им удачи или нет?
- Анастасия Николаевна.
Я оторвалась от своих раздумий и обернулась. Увидела домработницу в дверях.
- С возвращением.
Я кивнула, не совсем понимая, к чему относится её улыбка.
- Вам что-нибудь нужно?
Что мне нужно?
- Я… приму ванну, - решила я. – Принеси мне чай, пожалуйста. Как всегда, ромашковый…
- С долькой лимона, - закончила за меня девушка. – Конечно.
- И ещё, Кристина, я переоденусь, а всю одежду, что на мне сейчас, выброси.
Понадобилась секунда, после чего Кристина кивнула.
- И передай моему мужу, что я хочу побыть одна. Хотя бы полчаса.
Чай мне принесли, как только я опустилась в воду. Откинула голову на бортик ванны и
блаженно прикрыла глаза, и вот тут Кристина после короткого стука вошла и подала мне чашку.
И тут же молча удалилась. Я сделала глоток любимого чая, вытянула ногу, подняв её над водой,
и поглядела на большой синяк на икре. Больше в моей жизни нет леса, болота, коряг и вечеров,
которые я проводила на скамейке, глядя на заходящее солнце. В памяти мелькнул Гришкин
образ, как он сидел на ступеньках крыльца и курил, но я поторопилась отогнать от себя мысли о
нём.
«Это пройдёт», - успокоила я себя. – «Мне нужен ещё час, один вечер, я проникнусь
чувством безопасности, и позабуду обо всём».
А через секунду мысленно добавила: "Надеюсь, этот олух успеет смотаться из города".
В этот день Серёжка задавать мне вопросы поостерёгся. Видел, что рассказывать о том,
что со мной произошло, я желанием не горю, и, видимо, решил не волновать меня. Я ещё
напустила в глаза печали и скорби, прикинулась безумно уставшей, и меня оставили в покое. Но
только на один вечер. Я чувствовала, что Серёже в компании с Ефимовым, не терпится
выяснить некоторые детали, видимо каких-то сведений им для полноты картины не хватало. Как
только я спустилась к завтраку, они начали переглядываться, не зная, как начать разговор. Хотя,
я была уверена, что Ефимов, с его опытом, прекрасно знал, как надо допрашивать людей, а вот
Серёжа осторожничал, боясь неловким словом меня расстроить, а то и вызвать новую истерику.
Надо сказать, что перед сном я немного поплакала, нервы всё-таки у меня не железные, и они, в
конце концов, сдали, особенно после того, как муж начал задавать осторожные вопросы по
поводу того, не причинили ли мне похитители какого-либо вреда. Я поняла, к чему он клонит,
перепугалась, начала отнекиваться и заверять его, что меня и пальцем не тронули и, в конце
концов, заплакала. Серёжа принялся меня утешать, а я ещё сильнее разревелась, призналась ему,
как сильно я испугалась, оказавшись в незнакомом месте, наедине с головорезами, не зная, чего
от судьбы ждать. Уснула я несчастная и в слезах, и, судя по всему, впечатление произвела,
потому что сейчас муж на стуле ёрзал, и не знал, как вывести меня на разговор и стоит ли
вообще это делать. Решив, что если я и дальше буду усиленно изображать жертву, то это может
повернуться против меня же, я решила не противиться судьбе, и, выпив кофе, сообщила:
- Серёж, я готова ответить на все вопросы.
- Ты уверена? – серьёзно спросил он.
- Да. Вам ведь это важно?
- Очень важно, Анастасия Николаевна. – Ефимов отодвинул стул и присел напротив меня.
Мне хватило пары секунд его прямого взгляда, чтобы начать искать в столовой пятый угол.
Почувствовала себя преступницей, честное слово.
- Милая, мы столько дней тебя искали. Весь город перевернули.
Я мысленно усмехнулась. Можно было хоть три раза его перевернуть. Толк-то какой? И,
кстати, в этом как раз можно признаться.
- Меня держали за городом. В лесу.
- В лесу?
- В деревне?
- Нет. Дом посреди леса. Вокруг никого.
- Вы видели лица похитителей?
- Да, они не прятались.
Мужчины переглянулись.
- И что? Расскажи всё по порядку. Тебя похитили из ресторана…
- Из ресторана. Я пошла в туалет. Там никого не было. Ни в коридоре, ни в туалете. Потом
услышала шаги, кто-то за дверью остановился, я подумала, что меня ищут, выглянула. А там
молодой человек… В костюме и с микрофоном за ухом, как у охранника. Он ко мне по имени-
отчеству обратился, сказал, что ты, - я посмотрела на мужа, - ждешь меня во дворе… что
сюрприз… Я подумала про фейерверк, как помнишь, на мой день рождения?
Серёжка кивнул, всё больше каменея лицом и не спуская с меня виноватого взгляда.
- Ну вот. – Я руки на столе сцепила, демонстрируя степень своего волнения, и смотрела на
них, а не на мужчин. – Мы вышли, а потом мне чем-то вонючим рот зажали, и я сознание
потеряла. А очнулась уже… в лесу.
- Анастасия Николаевна, пожалуйста, попытайтесь вспомнить какие-то детали, лица,
возможно, они имена называли. Они вам как-то представлялись?
Я губы облизала.
- Я слышала пару раз… Кого-то называли Сашей, а другой кажется Володя. – Почему я вру
родному мужу? У меня язык отсохнет, я уверена. - А мне они не представлялись, да и
необходимости не было, со мной никто не разговаривал.
- Где тебя держали?
- В закрытой комнате. Выходила я из неё только с кем-то.
- Описать их сможете?
- Конечно, - не стала я отнекиваться. Чего не описать выдуманных людей?
- Это хорошо. – Ефимов пальцами по столу побарабанил. А Серёжка потянулся ко мне и
взял за руку, потом даже наклонился и губами к ней прижался.
- Всё кончилось, Стась.
Я улыбнулась ему с видом мученицы.
- Расскажите, как вам удалось сбежать.
Я вздохнула. Хотела себе кофе налить, но Серёжка продолжал держать меня за руку, это
было трогательно, и прерывать момент нежности и заботы показалось мне неудобным.
- Обыкновенно. Они много пили, и мне оставалось только ждать. Я никаких неудобств и
проблем им не доставляла, вела себя тихо, и, в конце концов, однажды они забыли запереть
дверь. Я этим воспользовалась и ушла. В лесу, правда, было страшно, идти пришлось долго. –
Вспомнила, что мне Гриша говорил, и добавила: - Наконец вышла на шоссе, поймала машину и
приехала в город.
- Сколько людей приезжало в домик? Какие-нибудь разговоры вы слышали? Имена,
клички?
Ефимов был дотошен и упрям, но я старалась проявлять терпение, отвечала на все вопросы
и изо всех сил демонстрировала старание и желание помочь. Говорила много, но больше
пространно, не вдаваясь в детали. Хотя некоторые его вопросы мне не понравились. Он будто
пытался поймать меня на лжи. А потом спросил про болото.
Я глаза распахнула.
- Болото? Какое болото?
- В лесу, по которому вы шли, было болото? Какой там лес? Сосны, ельник?
- Какая разница?
Ефимов на стуле откинулся, крутил в руках чайную серебряную ложку.
- Ну как же, область у нас большая, лесов много, и он разный.
- Зачем вам лес? Я и так знаю, из какого района я приехала.
- Из какого?
- Из Пригорья. Я же машину ловила, вы помните?
- Да, да, конечно. Номер запомнили?
Я губы облизала.
- Чей номер?
- Машины, которая вас подвозила. Кто за рулём был – мужчина, женщина? Вы
познакомились?
Я сжала руку в кулак, позабыв, что Серёжа её по-прежнему ладонью накрывает.
- Нет, я не знакомилась ни с кем! – возмущённо проговорила я. – Не знакомилась! Я
сбежала от похитителей! Я по лесу шла, одна! А это страшно. Я боялась погони. И должна была
знакомиться с водителем?! Серёжа, скажи ему!
- Жень, в самом деле…
Ефимов как по заказу навесил на лицо вежливую улыбку.
- Извините, Анастасия Николаевна, это моя работа. Мы ищем ваших… обидчиков.
Я чопорно поджала губы и вздёрнула нос.
- Я понимаю. И я хочу помочь, но мне кажется, что вам мои ответы не так уж важны. У вас
своё… мнение.
- Ваши ответы очень важны, поверьте.
- Верю, - проговорила я в сторону. Руку свою всё-таки освободила и налила себе кофе. –
Ещё вопросы у вас есть?
- Есть, но я, с вашего позволения, задам их вам позже. Хорошо? Когда обдумаю
полученную информацию.
Коломбо фигов. Я посверлила Ефимова взглядом, потом поднялась.
- Тогда я пойду к себе, я устала.
По лестнице я поднималась, кипя от негодования. Как может этот человек не верить тому,
что я говорю? Я никогда – никогда! – не врала мужу, повода не было, а мне всё равно не
доверяют. Или по моему лицу заметно, что я вру? Мама всегда говорила мне, что лучше не
врать. Когда я вру, у меня уши краснеют. Я машинально схватилась за свои уши.
Серёжка поднялся в спальню практически следом за мной. Вошёл, посмотрел на меня и
вздохнул. А я вдруг заметила, что он выглядит не на шутку измотанным. На постель рядом со
мной прилёг, и снова за руку меня взял, накрыл ладонью, а от моего взгляда уворачивался.
- Не бери в голову, - сказал он наконец.
- Ты о чём?
- О Ефимове. Просто мы, в самом деле, с ног сбились. Ничего не понятно, ты пропала, и
нет тебя. Всех перетрясли, но кому в голову придёт… жену у меня красть?
- Действительно, - пробормотала я. Потом спросила: - А разве выкуп не просили?
Серёжка поглядывал на меня исподлобья.
- Нет. Только пугали.
- В каком смысле? – растерялась я.
- Звонили, говорили, что с тобой сделают, но выкуп не просили. Трубку бросали. А потом
волосы прислали. Я думал, рехнусь.
- Подожди. – Вот тут я уже сама мужа за руку схватила. – Как не просили выкуп? Зачем же
меня похищали?
- Может, просто не успели? Ты сбежала…
Я в задумчивости покачала головой.
- Нет, быть такого не может. Я же слышала…
- Что слышала? – уцепился он за мои слова. Я кашлянула в сторонку, выигрывая лишнюю
секунду для обдумывания.
- Как они говорили про выкуп. Что ты, якобы, не торопишься платить, и поэтому я так
долго там нахожусь.
- Я не тороплюсь платить? – повторил Серёжа за мной изумлённо. – Да ты что? Да я бы
всё отдал, только бы попросили!
- Серёж, я знаю, - поспешила я его успокоить. – Видимо, они чего-то хотели этим
добиться.
- Вопрос: чего?
- Рассорить нас? – невинно предположила я.
Серёжка в лицо мне смотрел, и я видела, как его взгляд наполняется пониманием чего-то…
чего-то, что мне недоступно. Он подбородок вперёд выдвинул, едва заметно усмехнулся. Но
уже в следующую секунду качнул головой, будто отказываясь от собственных предположений,
а улыбнулся легко, погладил меня по щеке.
- Главное, что ты дома. Теперь ничего не случится, я тебе клянусь. Не позволю никому
тебя тронуть. Ложись, отдохни.
Я послушно сползла на подушках, устроилась поудобнее и закрыла глаза. Чувствую, что
до возвращения в мою жизнь покоя ещё очень и очень долго.
На следующий день позвонила Ольга. Голос её был подозрительно весел, и вместо того,
чтобы поинтересоваться моим душевным состоянием, она спросила:
- Как тебе отдыхалось?
- Отдыхалось? – повторила я недоумённо.
Ольга рассмеялась.
- Что, запрягли тебя родственники? Я, вообще, не знаю, зачем было ехать к матери на
целых две недели. Лучше бы мы с тобой к морю слетали. Вот там отдых, релакс… Кстати,
Маринка Романцова вернулась с Гоа, загар – закачаешься, Стась. Шоколадка!
Я молча выслушивала подругу, присела на край дивана и таращилась в одну точку. Ольга
всё пересказывала мне восторженные отзывы Маринки Романцовой об отдыхе на Гоа, а я
соображала. Серёжа никому не сказал. Он не сказал! И Ольга думает, что я всё это время у
матери была…
- Стась, чего молчишь? Слушаешь меня?
- Слушаю, - отозвалась я, еле ворочая языком.
- А чего голос такой?
- Знаешь, я приболела. Вернулась вся разбитая.
- Вот тебе и сельская романтика.
- Это точно.
- Стась.
- Что?
- Рассказывай давай, что. Поругалась с Ельским, да? Прямо с торжества сбежала?
Я пальцем по деревянному подлокотнику поводила.
- Чего рассказывать, раз ты сама всё понимаешь. Я вся на нервах была, и разругались
просто на пустом месте. Ну, я и психанула.
Ольга на том конце провода вздохнула.
- Конечно, понимаю. Самой порой хочется своего пристрелить. И повод есть, и реализация
не хромает, но человеколюбие и страх тяжкого греха пугают, - рассмеялась она. – Но сейчас-то
помирились?
- Конечно, - с готовностью отозвалась я. – Серёжа приехал, мы поговорили… Сейчас всё
хорошо. Слушай, а многие заметили, что я исчезла в середине вечера?
- Да нет. Это я тебя искала, а остальные вечером наслаждались.
- Хорошо.
- Встретимся сегодня? Я в салон собралась.
Я подняла руку к своим обрезанным волосам.
- Нет, знаешь, давай завтра. Я ещё неважно себя чувствую.
- Хорошо, давай завтра, - не стала она спорить.
А я после разговора озаботилась тем, что пора бы приводить себя в порядок. К тому же, в
таком виде я всё равно на улице показаться не смогу. А уж тем более приехать с таким ужасом
на голове в салон красоты, который мы с Ольгой посещаем. Все мастера, привыкшие к тому, что
я за собой тщательно слежу, в обморок упадут, при виде Гришкиных стараний. Пришлось мне
вызывать совершенно незнакомого мастера на дом. Приехала молодая девушка, слегка
перепуганная маленькой армией во дворе, и, не задавая лишних вопросов, меня постригла.
Получилось неплохо, хотя было непривычно. Сколько себя помню, волосы у меня были
длинные, а теперь едва до плеч доходили. Но, по крайней мере, стали одной длины, и выглядела
я теперь вполне прилично, а не свалившейся с копны сумасшедшей.
- Кристина, - окликнула я домработницу, встретив её в коридоре, - ты выбросила ту
одежду, как я просила?
- Да, Анастасия Николаевна, выбросила.
Я кивнула, улыбнулась натянуто.
- Очень хорошо.
Через три дня после возвращения, я поймала себя на том, что бесцельно слоняюсь по дому.
И не скажу, что мне было скучно, что я не могла найти себе дела, нет, мне беспокойство на
месте усидеть не давало. Я всё ждала каких-то новостей, происшествий, но ничего не случалось,
и это наталкивало меня на мысль, что всё ещё случится, и непременно плохое. Из дома я
выезжала в сопровождении трёх охранников, и самой за руль мне садиться было запрещено.
Чувствовала себя под конвоем. Понимала, что Серёжка всё делает мне во благо, беспокоится, но
я считала, что перебарщивает. Неужели найдутся дураки второй раз меня похищать?
Чувствовала я себя постоянно раздраженной, все было не по мне. Не понимала, что меня
не устраивает, помимо тотального контроля, конечно, Сережа изо всех сил старался мне
угодить, а мне хотелось орать, меня переполняли негативные эмоции. Но так как я не привыкла
открыто выражать свое неудовольствие, мама учила меня всегда проявлять терпение и
вежливость, я силилась улыбаться, и клялась себе, что сумею справиться с дурным настроением.
Когда я пойму, что ждать плохого не зачем, тогда и начну успокаиваться. А пока, от
раздражения, я даже аппетит потеряла, чем еще сильнее обеспокоила мужа. Сережка хоть и
пытался шутить, приободрить меня, но присматривался с тревогой, видимо, подозревая, что я
скрываю от него что-то серьезное, и это съедает меня изнутри. Время от времени пытался
убедить меня ничего от него не утаивать. Он ведь мой муж, он меня любит, и поймет все... что
бы меня ни беспокоило.
В очередной раз после такого разговора, я вздохнула и понуро опустила голову.
- Ничего меня не беспокоит... То есть, я ничего не скрываю от тебя. - Я взглянула на него. -
Я все жду, что что-то еще случится. Не могу с собой справиться.
- Боишься?
- Да... Наверное.
- Стаська. - Муж притянул меня к себе, обнял и поцеловал в лоб, как маленькую.
Я вцепилась в него.
- Вы нашли кого-нибудь... из них? - Я пытливо вглядывалась в его лицо.
- Мы ищем, - заверил он меня. Волосы от моего лица отвел, улыбнулся. - А знаешь, тебе
идет эта прическа. Легкие кудряшки... Ты на ангелочка похожа.
Я глаза смущенно опустила.
- Ты скажешь тоже.
- Да нет, правда. Мне очень нравится.
На следующий день Сережа предложил мне съездить отдохнуть. Я поначалу отнекиваться
принялась, но он настаивал.
- Тебе отвлечься надо. Ты ведь из дома почти не выходишь, или думаешь, что я не
замечаю? Поезжайте с Ольгой к морю, вы ведь хотели. А я пока здесь разберусь.
Я моргнула.
- Что это значит? С чем ты собрался разбираться?
Сережка только головой качнул.
- Чего ты перепугалась? Все нормально. Но хочу, чтобы ты вернулась домой, а не в
бункер. Ты ведь права, нельзя так жить. Нам нужно вернуть нашу жизнь. Без толпы охраны за
спиной.
Он говорил убежденно, спокойно, и я поддалась на его слова. После некоторых
размышлений, поняла, что мне на самом деле стоит уехать. Хотя бы для того, чтобы спасти свой
брак. Чтобы стать прежней, спокойной и счастливой, и не шарахаться от родного мужа, когда он
рядом со мной в постели оказывается. Нужно срочно лечить нервы.
Через считанные дни мы с Ольгой улетели к морю. Она, кстати, согласилась с легкостью,
и, вроде бы, не обращала внимания на мою молчаливость и нервозность. Как всегда болтала без
умолку, была весела и энергична, и я пряталась за ее оживленность, в первую неделю отдыха,
буквально, заставляла себя следовать за подругой всюду. Каждый день звонила мужу, и бодрым
голосом докладывала ему о том, как я активно отдыхаю, и повторяла раз за разом, что он был
прав - мне нужно было уехать. А еще скучала и просила его приехать, хоть на несколько дней.
Приехать он так и не смог, чем вызвал во мне новую волну беспокойства. Но солнце, море и
атмосфера праздности и веселья курортного города, сделали свое дело, и к середине второй
недели, я вдруг решила, что плевать мне на все свои переживания. Себя надо любить, а
нервотрепка пагубно влияет на мое психическое здоровье. Поэтому я не буду думать о
пережитом, нужно жить будущим. А в будущем муж, семья, и мне есть о чем подумать помимо
некоторых бессовестных типов, которым ничего не стоит воспользоваться беспомощным
состоянии женщины. Надо обо всем забыть и жить дальше. Сережа ведь обещал, что вернусь я в
прежнюю жизнь, и никакая охрана нам больше не понадобится.
- Ты повеселела, - похвалила меня Ольга.
Я улыбнулась, вполне искренне, впервые за последние недели.
Вернулись мы через три недели. Загоревшие, счастливые, и что самое главное, я
чувствовала себя прежней, спокойной и уверенной в своих желаниях, а еще безумно
соскучившейся по мужу. Увидев его в аэропорту, бросилась ему на шею и расцеловала. Сережка
меня крепко обнял, затем отстранился и в лицо заглянул.
- Ты у меня красавица.
- Красавица, - смеясь, согласилась я. похвастала: - Волосы отрастают.
Сережка дотронулся до светлых прядей.
- Да, - с особым удовольствием отметил он. Обещание он свое сдержал. Когда мы
приехали домой, избытка охраны я не заметила. Все, как обычно: три человека, и все ребята мне
хорошо знакомы. Я вздохнула с облегчением. Правда, в первый момент хотела
поинтересоваться что и как, чем закончилась история с моим похищением, но в последний
момент себя остановила. Решила, что не буду спрашивать ни о чем. Меня это не интересует. Я
живу будущим, а не прошлым. За ужином я с восторгом рассказывала мужу об отдыхе,
смеялась, правда, не собиралась сознаваться, что практически все интересные события, о
которых я ему только что поведовала, происходили с Ольгой, а не со мной, я же первые десять
дней больше напоминала тень, апатичную и бледную.
Жизнь, на самом деле, начала входить в привычную колею, спустя неделю после
возвращения, я спокойно разъезжала по городу на своем автомобиле, зная, что за спиной нет
охраны. Чувствовала себя спокойно, и наслаждалась этим позабытым чувством. Я размышляла о
будущем, которое снова радовало перспективами, и я даже решила обсудить с мужем важный
шаг, который мы уже почти год обдумываем. Кажется, время пришло. По крайней мере, я готова
и хочу. Чувствую в себе силы и огромное желание разделить с кем-то наше счастье. А пока с
Ольгой на эту тему секретничала. Та меня поддержала.
- Решилась значит?
Я кивнула.
- Да. Хочу.
- Это хорошо. А Сережа?
- Мы уже не раз обсуждали... Думаю, он меня поддержит.
- Тогда не сомневайся. Мы, женщины, создаем семью, на нас все держится. И поэтому
имеем право первого слова.
Выслушав еще парочку назидательных речей, я удовлетворенно кивнула, во всем
согласившись с подругой, и почувствовав себя увереннее. Но прежде чем обсудить принятое
мной решение с мужем, я решила навестить маму, и получить очередной заряд уверенности от
родного человека. Сережа спорить не стал, когда я к матери засобиралась, пообещал приехать
на выходные, чтобы по всем правилам выказать уважение родственникам.
- А ты чем займешься? - поинтересовалась я, складывая вещи.
- Работой, милая, работой. - Сережкой обнял меня сзади, носом в мои волосы зарылся,
потом поцеловал. - Стась, ты меня любишь?
Я его вопросу удивилась.
- Конечно, люблю. Кого мне еще любить?
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |