|
Этот тип центрального мотивирующего состояния (хотя нам не известна его неврологическая природа) хорошо соответствует типу функциональной автономии, который мы называем «персеверация задания». Незавершенные задачи имеют свойство быть навязчиво принудительными (заметим, что некоторые из них никогда не решаются). Исследователи, ученые, искатели конечной религиозной истины ставят себе новые задачи внутри знакомых условий и преследуют свои цели до смерти. Мы раньше обращались к одной разновидности предпочтения знакомого (рутине), которой отмечена значительная часть нашей мотивационной жизни. Не отрицая этот динамизм, быть может, стоит принять поправку Хебба: мотивирующий характер ру-
32 Ferster С В, Skinner В F Schedules of reinforcement N Y Appleton-Century-Crofts, 1957 33HebbD О The organization of behavior N Y Wiley, 1949 P 224-231, см также сноску 14
Трансформация мотивов 323
тины значительно увеличивается, если она содержит в себе усложняющий стресс новизны.
5. Главенство фильтров высокого уровня. Общепринятый неврологический принцип гласит, что организации более высокого уровня отбирают (отклоняют и пропускают) специфические реакции всех типов. Этот принцип сам по себе благоприятствует развитию функциональной автономии.
Это можно проиллюстрировать так Мы допускаем, что влечение голода присутствует у нас с рождения до смерти Оно не является функционально автономным Однако в ходе жизни у нас развилось много специфических путей его канализации (мы будем есть эту пищу, но не ту), а также некоторые очень общие установки по отношению к чистоте, внешнему виду, качеству своего питания У некоторых едоков развивается крайнее гурманство, у других — удивительно изысканный подход к еде И теперь каждый раз при возникновении голода эти (явно приобретенные) стили активизируются и определенно контролируют и направляют манеру потребления пищи
В вышеупомянутой критике функциональной автономии Миллер говорит о «генерализации» и «подкреплении высокого уровня». Нам кажется уместным подумать об этих факторах как о «шлюзах», управляющих приобретением специфических привычек и реакций, а не как о подкреплении конкретных влечений. Ошибка S— Л-теории лежит в старомодном взгляде на нервную организацию как на сплетение множества специфических влечений и отдельных подкрепляемых привычек. Подобно тому, как физики перестали думать о природе как о сочетании единиц «сантиметр, грамм, секунда», так и современная нейропсихология поворачивается от подкрепляемых конкретных привычек к динамическому неврологическому полю, главенствующему над конкретными привычными реакциями.
В этой связи мы можем обратиться к генетической теории интеллекта Пиаже. Этот автор утверждает, что в течение жизни развиваются новые «схемы» высшего порядка, которые и начинают контролировать наше мышление. Он справедливо утверждает, что более старые схемы остаются как бы «спящими» и часто могут быть использованы вновь. Временами мы «регрессируем» к ним. Но в норме мы предпочитаем работать с вновь приобретенными системами, а не с их предшественниками34.
6. Множественные механизмы. Сверхдетерминированность выживания — еще один принцип поведения млекопитающих: хороший способ адаптации поддерживается многими механизмами. Случись одному механизму потерпеть неудачу, останется дюжина других, которые будут обеспечивать тот же результат. Природа не кладет все яйца в одну корзину. Следовательно, весьма возможно, что функциональная автономия может существовать благодаря и с помощью всех и каждого из тех принципов, на которые мы обратили внимание, а также дополнительных принципов, к которым мы теперь обратимся.
Философия роста: критический вопрос. Прежде чем продолжить наши попытки рассказать, «как образуется функциональная автономия», сделаем паузу и рассмотрим самый главный вопрос всей психологической теории: вопрос о природе человека.
Расхожая точка зрения говорит нам примерно следующее: человек — это животное, стремящееся к равновесию. Он состоит из очень многих не согласующихся между собой влечений. Каждое из них само по себе стремится к снижению напряжения. Когда обнаруживается некоторый конкретный способ успешного приспособле-
*PiagetJ The psychology of intelligence (Transl) London Routledge & Kegan Paul, 1950
324 Структура и развитие личности
ния (то есть когда действие вознаграждается), оно усваивается. Таким образом, человек есть сплетение подкрепленных способов реагирования.
Но мы замечаем, что на этом портрете человека отдельные сегменты его существования изображены так, будто они самодостаточны. Мы говорим: «вознаграждается активность», а не «вознаграждается человек». Мы говорим: «удовлетворяется влечение», а не «удовлетворяется человек». Мы относимся к каждой системе как к отдельной и не рассматриваем функционирование жизни как целого.
Этот взгляд на человека мы назвали гомеостатической теорией35. Понятие го-меостаза относится к поддержанию или восстановлению «устойчивых состояний» в организме. Поддержание равновесия среди желез внутренней секреции, метаболических систем, биологических влечений и потребностей — это столь тонкое и высокое искусство, что Кеннон говорит о нем как о «мудрости тела»36. Но в лучшем случае эта мудрость ведет к обслуживанию существующего порядка.
Многие психологи не видят в человеческой личности ничего сверх этого базового закона. Но сформулировавший его Кеннон не считал, что он объясняет все человеческое поведение. Он писал: «Наряду с существенными потребностями, удовлетворяемыми с помощью гомеостаза, может существовать и тяга к бесценному несущественному»37.
Другими словами, в жизни человек хочет значительно большего, чем здоровое биологическое равновесие и удовлетворение влечений. Приходя домой с работы, усталый и голодный человек хочет пищи и отдыха. Но когда он подзаправился и восстановился, что тогда? Если он здоров, он хочет новой деятельности, обращается к своему хобби, читает увлекательную книгу или выходит вечером в общество.
То, что Кеннон называет «бесценным несущественным» жизни — самая заметная черта человеческой личности, если только болезнь или полное отсутствие средств не сведут нас к чистому влечению, гомеостатичному, ищущему равновесия уровню существования. Не отрицая истину гомеостаза, мы нуждаемся в жизненно важном дополнении к нему, если собираемся объяснить человеческую мотивацию.
Проприативные соображения. Возвращаясь к функциональной автономии, мы теперь готовы утверждать, что вдобавок к квазимеханическому рассмотрению, предложенному выше в качестве частичного объяснения, нам нужны по меньшей мере три дополнительных принципа, тесно связанных с проприативными функциями личности. Взятые вместе, они равносильны утверждению, что функциональная автономия образуется потому, что она является сущностью или сердцевиной целенаправленной природы человека.
1. Принцип организации уровня энергии. Рассмотрим человека, который после хорошего обеда и отдыха оглядывается в поисках новых миров для завоевания. Подобно всем здоровым людям, он должен что-то делать со своей энергией. Если его рутинные мотивы (выживания и удовлетворения влечения) не поглощают все его силы, он будет вынужден «изобретать мотивы». Здоровая женщина, достигшая средних лет и больше не занятая заботой о детях, будет жадно искать, «чем заняться». Такая женщина будет чувствовать себя несчастной, пока у нее не появятся новые интересы — к политике, социальной службе, искусству, учебе или к каким-то подобным целям.
35 См Stagner R Homeostasis as a unifying concept m personality theory // Psychological Review 1951 Vol 58 P 5—17, Mowrer О H A cognitive theory of dynamics Review of R S Woodworth «Dynamics of behavior»//Contemporary Psychology 1959 Vol 4 P 129—133
36 Cannon W В The wisdom of the body N Y Norton, 1932
37 Tbidem P 323
Трансформация мотивов 325
Эта линия мышления не объясняет, как возникает конкретный мотив, но она дает нам важный базовый план для теории приобретенных мотивов. Должны существовать мотивы, потребляющие доступную энергию человека. Если существующих мотивов недостаточно, развиваются новые. Если у бездельничающего подростка нет конструктивных интересов, занимающих его время, он легко переходит к бунту, вандализму или преступлению, чтобы дать выход своей энергии.
Мы говорим: природа человека такова, что новые мотивы должны вырастать в здоровой жизни в дополнение к гомеостатическим мотивам, которых явно недостаточно.
2. Принцип мастерства и компетентности. Здесь мы ссылаемся на обсуждение мотивационных теорий, постулирующих «изменяющиеся энергии». Некоторые из них полагают, что базовым побуждением в жизни является мастерство («первичность поведения»), которое в разных возрастах принимает разные новые формы. С этим сходны принципы «компетентности» или «адекватности», а также «мотивы роста» и «самоактуализация». Короче говоря, многие теории личности убеждены, что движущая сила человеческой жизни лежит не столько в удовлетворении первичных влечений и их производных, сколько в осуществлении трансакций сверх этого минимального уровня существования.
Прослеживая развитие зрелых мотивов, Шарлотта Бюлер указывает на обычно встречаемую последовательность Во-первых, новые и странные объекты вызывают тревогу (ребенок может быть напуган щелчком выключателя электрической лампы, взрослый может испытывать дезориентацию и тревогу в новом незнакомом городе) Однако вскоре приходит нормальное избавление от тревоги Затем возникает «потребность знать и контролировать» новый и «опасный» объект или ситуацию Наконец, наступает конструктивное его использование, позволяющее индивидууму расширить свой прежний диапазон компетентности и контроля «Другими словами, индивид продвигается от своего приспособления к окружению к приспособлению окружения к себе»38
Таким образом, ясно, что многие авторы отрицают «реактивную» точку зрения на человека. У человека есть энергия для использования, пробивающая путь за пределы потребности реагировать. Прежде всего, у него есть расширяющийся образ себя (концепция того, чем он хотел бы быть), и достижение этой цели во многом или даже в основном направляет его поведение.
3. Принцип проприативного структурирования. Концепция функциональной автономии не означает, что в зрелом паттерне каждый мотив автономен от любого другого; она также не означает, что мотивы разлетаются как множество независимых движущих сил вне зависимости от структуры проприума. За исключением определенных изолированных персеверативных систем, функционально автономные мотивы являются высоко проприативными, то есть прочно коренящимися в Я. По сути, они составляют значительную часть Я (см. главу 6).
Таким образом, важная часть нашего ответа на вопрос о том, как образуется функциональная автономия, состоит в том, что этого требует структура Я человека. Молодой человек намеревается стать врачом, человеком мира, политиком или отшельником. Ни одна из этих амбиций не является врожденной. Все это приобретенные интересы. Мы утверждаем, что они существуют сейчас не вследствие отдаленно-
' Buhler Ch Maturation and motivation // Dialectica 1951 Vol 5 P 312-361
326 Структура и развитие личности
го подкрепления Скорее они существуют потому, что постепенно формирующемуся образу Я требуется именно этот конкретный мотивационный фокус
Должны ли мы далее сказать, что именно существование Я объясняет функциональную автономию9 Этот ответ опасен, так как он подразумевает, что мистический внутренний агент (душа) в конечном счете придает форму динамическим силам жизни Мы уже высказали сильное неприятие сомнительной процедуры поиска объяснений в терминах отдельного Я
Мы предпочитаем говорить, что сущностная природа человека такова, что подталкивает к относительной унификации жизни (никогда полностью не достигаемой) В этой тенденции к унификации мы можем распознать много центральных психологических черт Среди них — поиск человеком ответов на «трагическую триаду» проблем страдание, вина, смерть Мы видим также его усилия установить связь со своими ближними и с миром в целом Мы видим, что он пытается открыть свое особое место в мире, установить свою «идентичность» Как следствие этого поиска (который и есть сама суть человеческой природы) мы отмечаем, что поведение человека в большой степени проактивно, интенционально и уникально для него В этот тотальный процесс включено чувство самости (образ Я) Однако порождает его не Я (как отдельный субъект) Самость есть отражение этого фундаментального процесса становления
С этой точки зрения функциональная автономия — это просто способ утверждения, что мотивы человека меняются и развиваются в течение жизни, потому что это заключено в природе человека Только теоретикам, преданным реактивной, гомеостатической, квазизакрытой модели человека, оказывается трудно с этим согласиться
Травматические трансформаиии
Изменения мотивов обычно так постепенны, что нельзя сказать, где исчезает один и появляется другой Любовь к музыке ради нее самой может лишь постепенно заменить прилежные занятия, религиозное стремление может медленно развиться из религиозной рутины, забота о других может шаг за шагом сменять детский эгоцентризм Изменения могут действовать так же постепенно, как прилив, поднимающий сидящее на мели судно, пока вдруг оно не окажется на плаву
Но некоторые трансформации происходят внезапно и имеют далеко идущие последствия Жизнь может быть перевернута одним решающим событием обращение святого Павла или Толстого, итальянское путешествие Гете, заражение Ницше от проститутки Такие травматические трансформации составляют особый пример функциональной автономии
Травматические изменения могут относиться либо к персеверативному типу функциональной автономии, либо к проприативному типу Рассмотрим вкратце оба типа
Персеверативные травмы. Мы отметили, что мотивы избегания никогда не угасают Обжегшийся ребенок боится огня навсегда Если страх необычайно глубок и навязчив, мы говорим о фобии У многих людей есть иррациональные, но неискоренимые страхи такого типа
Ребенка младше трех лет так ужаснул несущийся локомотив, когда он ненадолго отдалился от матери, что над всей его жизнью господствовал страх потери безопасности Став взрослым, он мог отдаляться от своего дома не больше чем на несколько
Трансформация мотивов 327
кварталов С возрастом ситуация ухудшалась В конце концов этот страдалец (он работал учителем) был вынужден проводить занятия со студентами колледжа у себя дома39
Дэвид Леви, детский психиатр, пишет, что «отягощенные тревогой события, согласно моим записям, часто происходят в течение первых двух лет жизни»40. Дети, которые еще не могут понимать или контролировать свое окружение, находятся во власти пугающих событий. Хирургическая операция, случаи, когда дети «теряются» на улице города, грозовые молнии, необдуманные отвергающие действия со стороны родителей, переезд в новое окружение, смерть в семье — все эти и другие специфические события могут раз и навсегда устанавливать фобические тенденции, возможно, с любопытными ритуалами безопасности со стороны ребенка. И эти системы могут продолжать существовать годами, иногда всю жизнь. Некоторые психиатры (например, О. Ранк) утверждали, что травма рождения — это катастрофическое событие, которое, вероятно, оставляет постоянный шрам на каждом смертном. Можно, однако, усомниться, обладает ли нервная система при рождении достаточной зрелостью, чтобы надолго запечатлеть событие рождения.
Как бы то ни было, разумно согласиться с Леви в том, что в довербальный период жизни ребенок особенно чувствителен к потрясениям, которые он не может ни понять, ни обсудить, ни рационально пережить. Появление нового малыша с вытекающим отсюда чувством ревности, раннее переживание тяжелой утраты или переход в приемную семью — это все готовые поводы для травматических переживаний.
Когда в возрасте примерно шести лет ребенок покидает домашнее убежище и попадает в обстановку школы и площадки для игр, его ждут новые переживания по поводу собственных неудач и насмешек окружения. Особенно может страдать от беспощадных насмешек других детей хромой ребенок или ребенок с каким-то заметным шрамом (или принадлежащий к группе меньшинств). Такие травмы имеют длительное влияние. Чувствительный ребенок может расти постоянно больным, или у него возникает чувство неполноценности, которое продолжается всю жизнь, даже если он достигает в последующие годы оглушительного успеха. Это все примеры «персевера-тивной функциональной автономии», вызванной острыми «психологическими ранами», причиненными определенными, поддающимися датировке событиями.
В жизни американского мальчика особенно важен пубертатный период, когда он должен начать двигаться по восходящей лестнице возмужания. Он должен преодолеть критический «барьер маменькиного сынка». Быть может, драка на кулаках, состязание по ходьбе, взрослая стрижка или какой-то отважный поступок помогут ему достичь цели. Если это произойдет, то перед ним откроется жизнь «нормального мальчика». Если барьер не был успешно преодолен, может произойти радикальное изменение в жизни, начнут развиваться новые виды компенсации, новый образ Я.
Вскоре возникают новые требования от группы сверстников, включая взаимоотношения с противоположным полом. Развиваются религиозные интересы. Переживания успеха и неудачи, угрызений совести и вины, обращения, детской люб-
39 Leonard W E The locomotive God N Y Appleton-Century-Crofts, 1927 Эта автобиография отличается литературными достоинствами и психологической привлекательностьтю О персевера-тивных неврозах у животных см Masserman J H Behavior and neurosis Chicago Umv of Chicago Press, 1943
40 Levy D M On evaluating the «specific event» as a source of anxiety // Anxiety / Ed by P H Hock, J Zubin N Y Grune& Stratton, 1950
328 Структура и развитие личности
ви могут быть крайне важны. Это новые миры, которые надо завоевать, экзамены в колледже, которые надо сдать, профессия, которую надо выбрать, средства к существованию, которые надо заработать. На всех этих критических стадиях возможна встреча с травматическим переживанием.
Во взрослые годы шок, вызванный неудачей в бизнесе, болезнью, тяжелой утратой, также может привести к быстрым и глубоким изменениям. Однако, как правило, после тридцати лет личность гораздо меньше подвержена внезапным потрясениям, чем до этого возраста. Больше всего критических и резких перемен происходит в подростковом возрасте.
Не надо думать, что все изменения в жизни отмечены какими-то травмами. Напротив, в большинстве случаев жизнь меняется постепенно, хотя все люди могут указать на живые и впечатляющие эмоциональные переживания. На самом деле, невозможно провести резкую границу между травматической и постепенной трансформацией.
В одной группе автобиографий, собранных у студентов колледжа, оказалось, что более 10 % описали отчетливо травматические события, внезапно трансформировавшие большую область их личности. На прямой вопрос 48 % заявили, что у них имелись необычные впечатляющие эмоциональные переживания, но в редких случаях они приводили к внезапной переориентации жизни.
Собственные травмы. Как мы отметили, отдельное волнующее событие может создать некоторую доминирующую персеверативную систему (фобию, отвращение, ритуал). Но такие события могут также положить начало смещению центра образа Я и тем самым повлиять на эволюцию функционально автономных проприативных состояний. Некоторые травмы просто замораживают страхи и ограничивают рост, другие меняют направление развития.
Антрополог Рут Бенедикт рассказывала, что ее отец умер, когда ей было всего лишь два года Каким-то образом, несмотря на горе, трагическая сцена у гроба отца дала ей впечатление, что мир смерти — мирный и красивый Позже, в возрасте шести лет, она рассматривала свое потайное место в стоге сена как свою «могилу» Она пишет «Меня озарило — я поняла, что всегда и без проблем могу быть сама с собой, и что если я никому не расскажу о вещах, которые для меня важны, никто не сможет отнять их у меня Я думаю, это было фундаментальным знанием, которым я жила до тридцати пяти лет»41
Из этих эпизодов двух- и шестилетнего возраста Рут Бенедикт выковала свой стиль жизни на много лет. Следующие два эпизода имеют дело с травматическими переживаниями в школе и колледже.
Женщина, которой сейчас шестьдесят лет, прослеживает свою неизменную преданность поэзии в значительной степени до эпизода на уроках по Вергилию в средней школе Она выполняла обычный перевод, трудный и скучный Учитель, в сотый раз пытаясь придать смысл задаче, спросил, как отрывок был бы выражен в Библии К счастью, она уловила ссылку и сказала «Склони твое ухо к моей мольбе» И именно в этот момент ее буквально озарило необыкновенно сильное переживание красоты поэзии Это чувство к поэзии она пронесла через всю жизнь
Некий новичок в колледже, пришедший из семьи с низкой культурой, высокомерно презирал всяческую интеллектуальную деятельность Он был плохо подготовлен к колледжу, непривычен к учебе и чудовищно безграмотен Особые трудности у
Цит по An anthropologist at work / Ed by M Mead N Y Basic Books, 1959 P 102
Трансформация мотивов 329
него были в курсе английского сочинения Однажды, когда преподаватель в очередной раз устало бранил его, мальчик в очередной раз огрызнулся «Я не люблю английский, никогда не любил и никогда не полюблю» Но настойчивый учитель скучающим тоном сказал «Сейчас я говорю не об английском, а о твоей жизни» Эффект был совершенно ошеломляющим Удар каким-то образом попал в цель Парень не только изменил свою манеру поведения, но увлекся предметом, получил высокие оценки, вступил в общество «Фи Бета Каппа» и в конце концов стал учителем английского
Нет нужды говорить, что принятие и использование таких травматических переживаний должно быть как-то подготовлено. Происходит, по-видимому, то, что старые материалы в личности внезапно перегруппировываются и обретают новое значение. Уильям Джеймс говорил об эффективных религиозных обращениях как об «изменении центра» жизни. Это понятие хорошо описывает то, что, наверное, происходит во всех случаях травматических трансформаций.
Резюме
В этой длинной главе много о чем говорилось. Утверждалось, что простая гоме-остатическая теория мотивации неадекватна. Утверждалось также, что мы не можем понять роль, которую играют взрослые мотивы, просто проследив их назад до их происхождения в детстве. Различия между юными и взрослыми мотивами громадны.
Явление трансформации мы называем функциональной автономией. Это понятие относится к любой приобретенной системе мотивации, напряжения в которой отличаются по своей природе от тех, из которых развилась эта приобретенная система.
Некоторые функционально автономные системы являются персеверативными, то есть локальными самоподдерживающимися системами; однако другие имеют отношение к центральным тенденциям жизни и должны рассматриваться в контексте развития проприума, как характеристики самой природы человека. Таким образом, в функциональной автономии участвуют как квазимеханические, так и проприатив-ные функции. Большинство трансформаций происходит постепенно, но некоторые внезапны и травматичны.
Глава 12. Зрелая личность
Предлагаемые критерии зрелости — Расширение чувства Я — Теплота в отношении к другим — Эмоциональная безопасность (принятие себя) — Реалистическое восприятие, умения и задачи — Самообъективация понимание и юмор — Единая философия жизни — Психотерапия — Замечания о старении — Резюме
Длинный обзор развития самости, мотивации, когнитивных стилей в конце концов приводит нас к решающему вопросу: как выглядит зрелая личность!
Мы не можем ответить на этот вопрос, пользуясь только психологическими понятиями. Чтобы оценить человека как психически здорового, разумного, зрелого, надо знать, что такое здоровье, разумность и зрелость. Одна психология не может ответить нам. Здесь в определенной степени присутствуют этические суждения.
Когда Фрейда спросили «На что должен быть способен нормальный человек7» — он ответил «Он должен быть способен любить и работать» Мы согласны с этим утверждением, но спрашиваем «Все ли это, на что должен быть способен нормальный человек7» Другой врач, Ричард Кэбот, удвоил перечень работать, любить, играть и молиться Это те деятельности, которыми живет здоровый человек1 Наше предпочтение того или другого перечня имеет этические основания, а не базируется на научном факте Одна наука никогда не может сказать нам, что является разумным, здоровым или хорошим
У разных народов имеются довольно разные концепции здоровья. В некоторых культурах единственно «разумным» считается тот, кто до полного самозабвения следует традициям племени и служит укреплению его благосостояния. Стандарт западного мира акцентирует индивидуальность, реализацию собственных, личных возможностей человека.
К счастью, западные культуры имеют в значительной мере согласованные представления относительно норм разумности, здоровья или зрелости (мы будем использовать эти понятия как взаимозаменяемые). В этой главе мы исследуем и проясним эти общие основания согласия. Но сначала сделаем четыре предварительных замечания.
1 Cabot R С What men live by Boston Houghton Mifflin, 1914
Зрелая личность 331
1. Сегодня наблюдается огромная вспышка интереса к этой проблеме. Она широко обсуждается психологами, психиатрами и другими специалистами2. Эта вспышка интереса отчасти связана с угрозой психического расстройства и эмоционального нездоровья, с которой сталкиваются сегодня все народы, а отчасти — с желанием обнаружить у разумных смертных общую ценностную основу для построения более мирного общества на земле.
2. Нелегко описать единство и конкретное многообразие абсолютно зрелой личности. Способов развития столько же, сколько развивающихся, и в каждом случае здоровье, являющееся конечным продуктом, уникально. В поисках универсальных критериев здоровой взрослой жизни мы никогда не должны забывать о широком разнообразии индивидуальных паттернов.
3. Сомнительно, стоит ли нам ожидать где-либо найти воплощенный образец зрелости. Мы будем больше говорить об идеальном, а не о реальном человеке. Когда мы просим людей назвать кого-то, кто, как им кажется, обладает «зрелой личностью», они почти всегда выбирают лицо противоположного пола и вне своей собственной семьи. Почему? Быть может, потому что знакомство заставляет их слишком хорошо осознавать слабости своих ближайших партнеров и своего собственного пола. Некоторые люди приближаются к истинной зрелости. Но достигает ли ее кто-нибудь когда-нибудь полностью?
4. Личностная зрелость не связана необходимо с хронологическим возрастом. Хорошо уравновешенный одиннадцатилетний паренек, «не по годам мудрый», может иметь больше признаков зрелости, чем многие эгоцентричные и невротичные взрослые. Здоровый студент колледжа может обладать большей зрелостью, чем его родители или даже бабушки и дедушки. Часто, конечно, переживания, столкновения (и совладание) с препятствиями и страданием на самом деле дают с возрастом большую зрелость. Но эта параллель далека от совершенства.
Предлагаемые критерии зрелости
Одно краткое определение гласит, что здоровая личность активно овладевает своим окружением, демонстрирует определенное единство личности и способна правильно воспринимать мир и себя. Такая личность стоит на собственных ногах, не предъявляя чрезмерных требований другим3. Для начала это определение удовлетворительно.
2 Среди работ, в которых обсуждается эта проблема, я бы обратил особое внимание на следующие Jahoda M Current concepts of positive mental health N Y Basic Books, 1958, Cole L В Human behavior psychology as a bio-social science Yonkers,N Y World Book, 1953, FrommE Man for himself N Y Holt, Rmehart and Winston, 1947 <Pyc пер Фромм Э Человек для самого себя // Фромм Э Психоанализ и этика М Республика, 1993 С 17-190 >, Allport G W Personality normal and abnormal//Sociological Review 1958 Vol 6 P 167—180 <Наст изд С 35—45> В этой последней работе проводится важное различие между статистическими нормами (на что похожи большинство людей) и этическими нормами (на что должен быть похож здоровый человек) М Б Смит уточняет, что единого явления психического здоровья нет (Smith M В Research strategies toward a conception of positive mental health//American Psychologist 1959 Vol 14 P 673—683) Единственный способ справиться с проблемой — перечислить многие ценности, составляющие этот идеал (этой процедуре я следую в данной главе)
3 Jahoda M Toward a social psychology of mental health // Symposium on the healthy personality / Ed byM J E Senn N Y Jociah Macy Jr Foundation, 1950
332 Структура и развитие личности
Более полный набор критериев предложен Эриксоном, определившим периоды жизни, в которых в норме достигается (или должно достигаться) то или иное качество:
Младенчество: базовое чувство доверия.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |