А.: Есть и другие "личности" в человеке: это и собственно Я как субъект сознания, и "Тень" как олицетворение всего негативного и агрессивного в человеке (то, что Фрейд называл "Оно"), и "Самость" как субъект всей психики вообще и тем самым некая "идеальная личность", и другие... Для человека самое главное, по Юнгу, понять свою "Самость", познать, кто ты есть "на самом деле", а это включает познание не только сознательного Я, но и всех многообразных сфер бессознательного. Познать самого себя и быть самим собой — это, по Юнгу, важнейшее условие свободного развития человека. Этот процесс Юнг называет индивидуаци-ей и утверждает, что если "существенно задерживать развитие индивидуальности — значит искусственно калечить ее" [30, с. 169]. Мысль не новая, как ты понимаешь, но как важно, что к ней приходят столь различные философы и психологи! Впрочем, я не охватил и сотой доли философской и психологической системы Юнга... Однако надо двигаться дальше. Еще только одно. Ты наверняка слышал термины "экстраверт" и "интроверт"...
С: Да-да, это определенные типы характеров. Экстраверт — человек общительный, легко сходится с людьми, живой и эмоциональный, интроверт — наоборот, человек замкнутый и угрюмый, малоэмоциональный...
Диалог 7. Яи Оно
А.: Не совсем верно, поскольку и интроверт может быть весьма эмоциональным, только его эмоции "не лежат на поверхности". Но ты действительно прав, говоря о типах характеров. И эта классификация принадлежит Юнгу. Правда, он выделяет, кроме экстраверсии-интроверсии, еще и иные основания для классификации [48]. Но об этом ты узнаешь из других курсов.
С: Очевидно, были и другие исследователи, развивавшие идеи Фрейда? Направления дальнейшего развития психоаналитических идей
А.: И это развитие происходит в нескольких направлениях. В так называемом неофрейдизме развиваются главным образом социально-культурные аспекты психоанализа. Ка-рен Хорни, Гарри Стэк Салливан, Эрих Фромм в своих концепциях отвергают пансексуализм Фрейда, подчеркивают культурную и социальную обусловленность неврозов, рассматривают возможные пути выхода из них путем изменения отношения человека к другим людям. Конечно, каждый из них делает это по-своему. Но были и другие направления развития идей психоанализа в дальнейшем. Австрийский психиатр Вильгельм Райх, или Рейх в старой транскрипции, наоборот, вновь поставил проблему сексуальности в центр своего внимания и пошел, в известном смысле, даже "дальше" Фрейда в признании необходимости полного сексуального раскрепощения человека, выдвинув идею "сексуальной революции". Хотя, по Рейху, это означало установление подлинно человеческих (естественных) отношений в любви, труде и познании, призывы Райха на практике вылились в "стремление к неприкрытой чувственности" [2, с. 180]. Мы на собственном опыте убедились, что обе крайности нехороши — и ханжеское замалчивание проблем пола ("У нас секса нет!"), и полная вседозволенность в этой области.
Еще одним направлением развития идей психоанализа является уже упомянутая мною Эго-психология, которую развивали дочь Фрейда Анна и ряд других психологов, среди которых наибольшую известность получил Эрик Эриксон. Основное внимание Эго-психологи уделяют формированию Я (Эго), образа Я, защитных механизмов и так далее.
Некоторые авторы [32] выделяют еще "французский постфрейдизм" Жака Лакана и ряда других исследователей, работы которых направлены на изучение проявлений бессознательного в различных языковых реалиях, да и само бессознательное они рассматривают как особый язык.
И, конечно же, нельзя не упомянуть о прикладных разработках психоаналитических идей: в социальной психологии, психотерапии, этнопсихологии, политической психологии — да все эти направления трудно даже перечислить! Надо учесть и влияние психоанализа на литературу, искусство, эстетику, философию... Теперь и на русском языке вышло столько работ по всем этим проблемам, что я даже не рискну упомянуть хотя бы главные из них! С: Я думаю, что тему бессознательного психоанализ исчерпал.
А.: Ошибаешься. Была еще одна школа, которая нашла "свой ключик" к бессознательному. С: Какая же?
Установка и бессознательное в психологической школе Д.Н. Узнадзе
А.: Совершенно иная по своим идейным установкам школа, которая раньше называлась "одной из школ советской психологии". Эта школа грузинских психологов под руководством Дмитрия Николаевича Узнадзе, теория которой чаще всего называется "психологией установки".
С: А-а, про установку я знаю! Я тут недавно прочел об одном весьма давно проведенном эксперименте, в котором, очевидно, проявлялись эти самые установки. Сначала испытуемому предъявляли бессмысленные слова, написанные латинским шрифтом, для прочтения. А затем давался текст из русских слов, написанный буквами, общими по конфигурации с латинскими буквами. И испытуемые — у которых уже выработалась соответствующая установка на чтение латинского текста — читали русские слова "чепуха" и "почва" как "реникса" и "норба"!
А.: Ты смотри... Кажется, у тебя начинает развиваться профессиональная память! Действительно, ты привел пример того, что в экспериментальных исследованиях школы Узнадзе называлось "фиксированной установкой", то есть
Диалог 7. Яи Оно
установкой, возникающей после ряда специальных "фиксирующих" опытов. Чтобы лучше понять, что это такое, рассмотрим типичный эксперимент школы Узнадзе. Испытуемому дают в руки (в каждую — по одному) два шара, совершенно одинаковые по всем свойствам, кроме, например, объема: один шар явно больше другого по объему. Каждый раз этот больший по объему шар дается, например, в левую руку. А далее происходит следующее. Д.Н. Узнадзе: Через определенное число повторных воздействий (обычно через 10-15 воздействий) субъект получает в руки пару равных по объему шаров с заданием сравнить их между собой. И вот оказывается, что испытуемый не замечает, как правило, равенства этих объектов, наоборот, ему кажется, что один из них явно больше другого, причем в преобладающем большинстве случаев в направлении контраста, то есть большим кажется ему шар в той руке, в которую в предварительных опытах он получал меньший по объему шар... Бывает и так, что объект кажется большим в другой руке, то есть в той, в которую испытуемый получал больший по объему шар.
В этих случаях мы говорим об ассимилятивном феномене. Так возникает иллюзия объема [33, с. 140].
А.: Аналогичные результаты были получены при предъявлении объектов зрительно, при использовании разноосвещен-ных объектов, объектов в виде разных форм давления на руку и во многих других случаях... Во всех них обнаруживалось действие какого-то одного фактора...
Д.Н. Узнадзе: Мы видим, что везде, во всех этих опытах, решающую роль играет не то, что специфично для условий каждого из них, — не сенсорный материал, возникающий в особых условиях этих задач, или что-нибудь иное, характерное для них... Решающее значение в этом процессе, нужно полагать, имеют наши предварительные экспозиции. В процессе повторного предложения их у испытуемого вырабатывается какое-то внутреннее состояние, которое подготовляет его к восприятию дальнейших экспозиций. Что это внутреннее состояние действительно существует и что оно действительно подготовлено повторным предложением предварительных экспозиций, в этом не может быть сомнения: стоит произвести критическую экспозицию сразу, без предварительных опытов, то есть предложить испытуемому вместо неравных сразу
же равные объекты, чтобы увидеть, что он их воспринимает адекватно. Следовательно, несомненно, что в наших опытах эти равные объекты он воспринимает по типу предварительных экспозиций, а именно как неравные [33, с. 147-148]. С:Яне понимаю, при чем тут бессознательное?
А.: Как при чем? Само это "внутреннее состояние" было бессознательным. Его бессознательность доказывалась следующим остроумным экспериментом. "Предварительные экспозиции" проводились с испытуемым, находящимся в состоянии гипноза. После пробуждения он ничего не помнил из того, что делал во время гипноза. И тут же ему предъявили "критическую экспозицию": дали в руки шары, допустим, равного объема. И при этом — уже вполне сознательном — восприятии испытуемый обнаруживал установку, которая сформировалась у него, когда он находился в состоянии гипноза, то есть она оставалась для него бессознательной. Интересно, что другая характерная черта установки — ее "целостность" — обнаруживалась в не менее остроумных экспериментах. Установка формировалась, допустим, на материале шаров, предъявляемых зрительно. А "критическая экспозиция" происходила на материале шаров, даваемых в руки. И сформированная ранее на другом материале установка все равно "срабатывала": равные по объему шары казались неодинаковыми!
С: Насколько я понимаю, речь идет только о каком-то одном типе установок, которые ты назвал фиксированными?
А.: Верно. В школе Узнадзе выделяли еще и так называемые первичные установки. Они возникают при встрече некой имеющейся у субъекта потребности, с одной стороны, и ситуации удовлетворения этой потребности — с другой. Как правило, достаточно одной-единственной встречи, чтобы возникала установка — направленность поведения на какой-то конкретный объект... С: Что-то непонятно.
А.: Конкретный пример: так называемый импринтингу некоторых высших позвоночных. Ты, наверное, об этом слышал: известный австрийский ученый Конрад Лоренц обнаружил, что гусята, только что вылупившись из яиц, начинают следовать за первым движущимся предметом, попавшим в их поле зрения. Обычно этим предметом оказывается гусыня. Но если они вместо нее увидят движущийся мяч или даже человека — происходит "импринтинг", то есть запечат-
Диалог 7. Яи Оно
Іение в их памяти данного предмета как предмета, за кото-эым нужно всегда следовать. Врожденная потребность сле-ювать за кем-то встретилась с конкретной ситуацией, и произошло формирование установки как готовности действовать совершенно определенным образом. Еще пример из немного другой области. Подросток впервые испытал половое воз-зуждение в определенной ситуации: например, кто-то оставил после себя в комнате запах определенных духов, или же з присутствии гувернантки, отдыхавшей на скамеечке, вы-гянув больную ногу, обутую в башмак определенной фор-лы. С тех пор, даже став взрослым, данный человек испы-гывает половое возбуждение только при наличии той самой ситуации, при которой произошло формирование установки: то есть ощущая определенный запах духов или при виде чоги, обутой в башмак. Так часто возникают половые извращения.-С: Но ведь эти случаи означают, что установка — очень лирокое понятие: ведь сколько у человека разных потребностей и сколько ситуаций их удовлетворения! А.: Именно такой расширительный смысл и приобрело юнятие установки в школе Узнадзе. Опять повторилась та ке история, что и при возникновении любой психологической школы: какой-то аспект поведения или психической кизни, какая-то найденная закономерность распространяется на все более и более широкие области, пока не станет збъяснительным принципом психики вообще.
С: Но если определять установку как готовность действовать в определенном направлении, то, естественно, эту готовность можно найти абсолютно в любой активности! А.: Поэтому всегда были попытки как-то классифици-эовать установки, разделить по типам. Расскажу только об эдной классификации, предложенной Александром Григо-эьевичем Асмоловым. В свое время он был учеником Алексея Николаевича Леонтьева, и, естественно, его попытка классификации установок опирается на разделяемую им теорию деятельности. Высший уровень установок — смысловые установки. Они связаны с деятельностью "в целом", с ее мотивами и смысла-пи. Вспомни притчу, которую я тебе приводил, о людях, таскающих камни: каждый из них имел свой мотив деятельнос-ги и соответствующая "готовность к совершению действий" по-разному проявлялась в самих этих действиях. О смысловых установках мы говорили и тогда, когда обсуждали психоанализ: об истинном смысле тех или иных высказываний гораздо точнее можно судить по оговоркам в них и определить тем самым подлинные смысловые установки личности.
Второй тип (и уровень) установок — целевые установки. Они изучены лучше всего. Это готовность субъекта совершать определенные действия в соответствии с выбранной им целью (какие бы мотивы ни стояли за выбором этой цели). Один из наиболее впечатляющих примеров целевой установки привел представитель Вюрцбургской школы, которая тоже со своей стороны изучала установки, Карл Марбе. Вот этот пример в пересказе Асмолова. А.Г. Асмолов: В поздний вечерний час охотник с нетерпением подстерегал в засаде кабана. И вот, наконец, долгожданное событие произошло, листья кустарника качнулись, и... грянул выстрел. Охотник кинулся к подстреленному "кабану", но вместо кабана он увидел девочку. Сила целевой установки, готовности увидеть именно то, что он ожидал и хотел увидеть, была столь велика, что сенсорное содержание, возникшее в процессе восприятия объекта (девочки), преобразовалось в иллюзорный образ кабана... [34, с. 77].
С: Кошмар какой-то! Но так, по-моему, часто случается в жизни. У меня тоже были иллюзии подобного рода, хотя и не столь трагические. Я, как ты знаешь, давно интересуюсь программированием и дал себе слово не пропускать ни одного магазина, где может быть что-нибудь на эту тему. Иду я недавно по улице — смотрю, новый магазин открылся, читаю вывеску: "Компьютеры". Я бегом туда. Подхожу ближе — и каково же мое разочарование: оказывается, я неправильно прочитал надпись, магазин-то назывался "Комиссионный"... А.: Я думаю, в этой твоей "очитке" сыграли свою роль и смысловые установки. Но пойдем дальше. Асмолов выделяет еще один, более низкий уровень установок: операциональные установки. Они возникают в условиях решения задачи в определенной конкретной ситуации, когда у субъекта уже имеется опыт поведения в подобных ситуациях и установки "актуализируются" иногда независимо от воли и желания субъекта. Фиксированные установки, о которых мы говорили, — хороший пример операциональных установок. Можно выделить и более низкий уровень установок, которые, вероятно, и установками уже нельзя назвать: это, например, определенная готовность мышечного аппарата к взятию того
342 Диалог 7. Яи Оно
или иного предмета, то есть речь идет уже о некоторых физиологических или
психофизиологических механизмах реализации поведения. Но все это ты будешь изучать
позже.
С: Ты не сказал самого главного. А.: Чего именно?
С: А как же! А почему мы выбираем того или иного политического деятеля? Почему реклама может сформировать установку на покупку продукта, который нам вовсе не нужен? Как объяснить сохраняющиеся у человека установки, несмотря на, казалось бы, их полную дискредитацию в общественном мнении? Почему...
А.: Прости, я тебя перебью. Ты затронул очень важные вопросы, действительно относящиеся к психологии установок, на которые я сегодня не могу дать ответа, — для этого нужно знать всю психологию, а мы с тобой только начинаем знакомиться с ней. Тем более, что и среди психологов нет единого мнения относительно тех или иных аспектов изучения установок. Многие считают, что под словом "установка" скрываются самые разнообразные реалии, и каждая из них имеет свои "психологические механизмы". Оставим эти споры на будущее. С: Тогда подведем итоги нашего обсуждения сегодня? Возможная классификация бессознательных явлений в психологии А.: Подведем. Итак, ты убедился, что то, что называют в психологии бессознательным, представлено весьма разнообразными феноменами, которые трудно классифицировать. Правда, в известной мне литературе существует несколько попыток подобной классификации. Одна из них, предпринятая, прежде всего, с учебными целями, принадлежит Юлии Борисовне Гиппенрейтер [35]. Она выделяет три больших класса феноменов бессознательного: 1) неосознаваемые механизмы сознательных действий; 2) неосознаваемые побудители сознательных действий; 3) "надсознательные" процессы. К первой группе относятся, во-первых, так называемые автоматизмы, то есть автоматизированные действия и навыки. Одни из них — типа ходьбы — сформировались еще до осознавания ребенком подобных процессов, другие — типа
Классификация бессознательных явлений 343
навыков игры на фортепиано — формировались когда-то как вполне осознанные, развернутые действия и только с течением времени "автоматизировались" и перестали быть под контролем сознания. Иногда же этот контроль даже мешает выполнению действия... Этих процессов мы с тобой почти не касались, а здесь тоже есть очень много интересных моментов, имеющих отношение к переходу в бессознательное. Сюда же относятся "бессознательные умозаключения" Гель-мгольца, которые представляют собой неосознаваемые механизмы перцептивной деятельности субъекта. Во-вторых, к этой группе относятся явления установки, изучаемые в школе Узнадзе. В-третьих, Гиппенрейтер относит к этой первой группе неосознаваемых явлений еще и "неосознаваемые сопровождения" сознательных действий: то, что называется иде-омоторикой, то есть неконтролируемый человеческим сознанием "выход" испытываемых человеком чувств и занимающих его мыслей в различные "внешние формы": дрожание рук, блеск глаз, иногда какие-то трудно уловимые "излучения", воспринимаемые экстрасенсами, и многое другое. Ко второй группе Гиппенрейтер относит, прежде всего, явления, изучаемые в психоанализе. К третьей группе "надсознательных" процессов относятся процессы творчества (вспомни, например, Пуанкаре), потеря и приобретение веры, которые часто происходят для человека незаметно, неосознанно (См. [35, с. 91-94]). С: А почему здесь все-таки "над"?
А.: Видимо, потому, что процессы эти развертываются "в форме работы сознания, длительной и напряженной" [35, с. 93], как, например, процессы творчества ученого. Но в то же время эти последние настолько велики, что сознание просто не может вместить всего их содержания. С другой стороны, слово "бессознательный" благодаря стараниям психоаналитиков приобрело специфический оттенок неких глубинных и низменных процессов, тогда как и нечто высшее в человеческой душе тоже может быть бессознательным. Не случайно сам Фрейд использовал термин "Сверх-Я". Здесь в этом же смысле, подчеркивающем "вершинность" происходящих (пусть и бессознательно) процессов, используется термин "надсознательные".
Другая классификация неосознаваемых феноменов принадлежит Александру Григорьевичу Асмолову [49]. Ты можешь познакомиться с ней самостоятельно.
Диалог 7. Яи Оно
С: Но мы сегодня совершенно не поговорили о Станиславе Грофе с его исследованиями, о которых я только и слышу! Они ведь тоже имеют отношение к нашей теме! А.: Мы еще о многом не поговорили. Об использовании гипноза в исследованиях мотивации личности — очень интересном и новом направлении отечественных исследований [36], об использовании того же гипноза для стимуляции творчества [37] и о многом другом. Впрочем, ты можешь познакомиться с практически всеми направлениями исследований бессознательного из материалов знаменитого Тбилисского симпозиума по проблеме бессознательного, который состоялся в 1979 году. Эти материалы представляют собой четыре увесистых тома, статьи в которых написаны на английском, французском, немецком и русском языках [38]. Правда, с той поры прошло немало лет, но столь обширного представления более современных исследований по проблеме бессознательного мне не приходилось видеть. А на сегодня все. Литература
1. Бассип Ф.В. Проблема бессознательного (О неосознаваемых формах высшей нервной деятельности). М., 1968.
2. Лейбин В.М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М., 1977.
3. Лейбин В.М. Фрейд, психоанализ и современная западная философия. М., 1990.
4. Ждан А.Н. История психологии от античности до наших дней. М., 1990.
5. ЯрошевскийМ.Г., АнцыфероваЛ.И. Развитие и современное состояние зарубежной психологии. М, 1974.
6. ШертокЛ., СоссюрР. Рождение психоаналитика: ОтМесмерадо Фрейда. М., 1991.
7. Цвейг С. Зигмунд Фрейд: Из биографической трилогии "Врачевание и психика". М., 1991.
8. Виттелъс Ф. Фрейд. Его личность, учение и школа. М., 1991.
9. Фрейд 3. О психоанализе // 3. Фрейд. Психология бессознательного. М., 1989. С. 345-381.
10. УшаковГ.К. Детская психиатрия. М., 1973. П. Фрейд 3. Толкование сновидений. Киев,
1991.
12. Фрейд 3. Психопатология обыденной жизни // 3. Фрейд. Психология бессознательного. М., 1989. С. 201-309.
13. Фрейд 3. Остроумие и его отношение к бессознательному. М., 1925.
14. Фрейд 3. Очерк истории психоанализа // 3. Фрейд. Основные психологические теории в психоанализе. М.;Л., 1923. С. 17-73.
15. Фрейд 3. Недовольство культурой // З.Фрейд. Психоанализ. Религия. Культура. М., 1992. С. 65-134.
16. Фрейд 3. Будущее одной иллюзии // Там же. С. 17-64.
17. Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. М, 1989.
18. ЖданА.Н. Фрейд Зигмунд [биографическая справка] // Хрестоматия по истории психологии. М, 1980. С. 146-148.
19. Фрейд 3. Леонардо да Винчи. М, 1912.
20. Фрейд 3. Достоевский и отцеубийство // 3. Фрейд. Избранное. В2тт. Лондон, 1969. Т. 1. С. 237-253.
21. Фрейд 3. Тотем и табу: Психология первобытной культуры и религии. М.; Пг., 1923.
22. Фрейд 3. Почему война? // 3. Фрейд. Психоанализ. Религия. Культура. М, 1992. С. 257269.
23. Фрейд 3. По ту сторону принципа удовольствия // 3. Фрейд. Психология бессознательного. М, 1989. С. 382-424.
24. ФрейдА. Введение в технику детского психоанализа. М., 1991.
25. ФрейдА. Психология Я и защитные механизмы. М., 1993.
26. АдлерА. Индивидуальная психология // История зарубежной психологии: Тексты. М., 1986. С. 130-140.
27. ВыготскийЛ.С. Собр. соч. вбтт. М, 1983. Т. 5.
28. АпраушевА.В. Рукотворение "души". М, 1986.
29. Руткевич A.M. Жизнь и воззрения К.Г. Юнга // К.Г. Юнг. Архетип и символ. М, 1991. С. 5-22.
30. Юнг К.Г. Аналитическая психология // История зарубежной психологии: Тексты. М, 1986. С. 141-170.
31. ЮнгК.Г. Архетиписимвол. М, 1991.
32. ПоповаН.Г. Французскийпостфрейдизм: Критическийанализ. М., 1986.
33. УзнадзеД.Н. Психологическиеисследования. М., 1966.
34. АсмоловА.Г. Деятельность иустановка. М, 1979.
35. ГиппенрейтерЮ.Б. Введение в общую психологию. М., 1988.
36. Овчинникова О.В., Насиновская Е.Е., Иткин Н.Г. Гипноз в экспериментальном исследовании личности. М., 1989.
37. Райков В.Л. Роль гипноза в стимуляции психологических условий творчества // Психол. журн. 1983. Т. 4. № 1. С. 106-115.
38. Бессознательное: Природа, функции, методы исследования. В4тт. Тбилиси, 1978-1985.
39. ШулъцД., Шулъц С.Э. История современной психологии. СПб., 1998. АО). Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда. М., 1996.
41. Стоун И. Страсти ума, или Жизнь Фрейда. М, 1994.
42. Зигмунд Фрейд: Хроника-хрестоматия. Составители Вал.А. Луков, Вл.А. Луков. М, 1999.
43. АдлерА. Воспитание детей. Взаимодействие полов. Ростов-на-Дону, 1998.
44. АдлерА. Практика и теория индивидуальной психологии. М., 1995.
346 Диалог 7. Яи Оно
46. ЮнгК.Г. Проблемы души нашего времени. М, 1993.
47. ЮнгК.Г. Аналитическаяпсихология. СПб., 1994.
48. ЮнгК.Г. Психологическиетипы. СПб., М, 1995.
49. АсмоловА.Г. На перекрестке путей к изучению психики человека: бессознательное, установка, деятельность // А.Г. Асмолов. Культурно-историческая психология и конструирование миров. М; Воронеж, 1996. С. 373-395.
Диалог 8. РАВНО ЛИ ЦЕЛОЕ СУММЕ СВОИХ ЧАСТЕЙ? (Проблема целостности в психологии)
С: Сегодня, как я понимаю, тема будет не очень для меня интересная. Что это такое: проблема целостности в психологии? Равно ли целое сумме своих частей? Зачем это знать психологу?
А.: Давай рассмотрим, в чем заключалась эта проблема, как появилась и во что вылилась. Вспомним еще раз положение в психологии на рубеже XIX и XX веков. Требования практики — производственной, военной, медицинской, педагогической — вызвали к жизни целые направления прикладных исследований. Психологи-практики в поисках ответов на возникающие в их работе вопросы обращались к фундаментальным трудам по общей психологии. И что же они там находили? Вот свидетельство одного из немецких психологов, о котором мы сегодня будем говорить, Макса Вертгеймера. Необходимость целостного подхода в психологии
М. Вертгеймер: Кто не переживал того, что называется словом "понял", когда вдруг устанавливается математическая или физическая связь?! Обращаются к книгам по психологии, к учебникам педагогики. Что же они говорят об этом?! Пугает бледность, сухость, отдаленность от жизни, полная несущественность всего, о чем говорится. Здесь мы прочтем об образовании понятий, абстракций, о понятии классов, о причинах, силлогизмах, еще кое-что об ассоциациях, затем появляются такие высокие слова, как творческое воображение, интуиция, талант и т.п., — слова, которые заставляют думать, но которые, если понимать их строго,... оказываются лишь голыми названиями проблем без действительного их решения, без проникновения вглубь... Как только проника-
Диалог 8. Равно ли целое сумме своих частей?
ешь глубже, эти термины в конкретной работе оказываются чаще всего несостоятельными [1, с. 84].
А.: Несостоятельность старой психологии подчеркивали, как ты помнишь, и бихевиористы, и психоаналитики. Первые в корне, как казалось тогда, изменили понимание предмета психологии, оставив, правда, старое понимание сознания, утверждая, что это не тот предмет, который следует изучать научно, то есть объективно. Психоанализ был против отождествления в "академической" психологии сознания и психики. Вертгеймер и другие исследователи, которых причисляют к направлению "целостная психология", стали критиковать еще один методологический постулат старой психологии: принцип элементаризма. Согласно этому постулату, сознание можно было разложить на элементарные составляющие и установить связи между ними. Таким образом, сознание понималось, как говорят современные исследователи, как "суммативная система": целое (сознание) отождествлялось с суммой входящих в него частей (ощущений, представлений). С: Но ведь уже тогда были протесты против столь механистичных схем? Помнится, еще Милль-младший говорил о "ментальной химии", то есть о том, что свойства целого не равны сумме свойств входящих в это целое частей.
А.: Верно. Идеи целостности сознания появляются у отдельных мыслителей уже начиная с середины XIX века. Ты привел в пример англичанина Джона Стюарта Милля. Но особенно часто высказывали эти идеи немецкие или немецкоязычные исследователи. Они связывались в их творчестве с идеями единства и активности сознания. Из известных тебе авторов это Франц Брентано и Вильгельм Вундт.
С: Как Вундт? Разве он не разделял суммативную концепцию сознания? А.: Вундт вообще очень противоречивый исследователь. Да, в целом он придерживался суммативной концепции сознания, мы об этом уже говорили. Однако в его работах — особенно в самых ранних и, наоборот, в самых поздних — можно найти противоречащие этому идеи. Один из законов сознания, сформулированный Вундтом, назывался законом "творческого синтеза". Согласно этому закону, уже в простом восприятии, например, музыкального аккорда, отчетливо обнаруживается, что оно есть нечто большее, чем "простая сумма одиночных тонов" [2, с. 215]. Тем более эта
Постанорка проблемы целостности в австрийской школе 349
закономерность проявляется при действии так называемой апперцепции, то есть духовной активности со стороны субъекта, который может произвольно комбинировать те или иные элементы сознания, как это происходит, например, при создании произведений искусства и логическом мышлении. Таким образом, и Вундт рассматривал сознание в строгом смысле не как суммативную, а как "организованную" систему, как говорят современные исследователи-системники. Средством организации системы, ее, так сказать, "целостно-образующим" фактором у Вундта выступает эта самая апперцепция, которая, в общем-то, никак не объясняется. Благодаря ее действию входящие в состав целого элементы меняют свои свойства.
У всех исследователей, которых я перечислил, эти идеи целостности сознания или его отдельных содержаний не переросли еще в постановку собственно проблемы целостности, которая была поставлена и начала эмпирически разрабатываться в рамках так называемой Австрийской школы.
Постановка проблемы целостности в австрийской школе
А.: Сначала несколько слов об Австрийской школе, чтобы ты представлял, что это такое. Иногда ее называют Грац-ской, поскольку группа исследователей этой школы работала в Грацском университете в Австрии примерно с 80-х годов XIX века до 10-х годов XX века. Руководителем этой группы был философ и психолог Алексиус Мейнонг, создавший первую лабораторию экспериментальной психологии в Австрии в 1894 году. В философском и психологическом плане Австрийская школа развивала в основном идеи Франца Брен-тано, своего непосредственного учителя.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |