"Оперантный бихевиоризм" Б. Скиннера и проблема программированного обучения А.: Скиннер считал, что Джон Уотсон (как, кстати, и Павлов) исследовал так называемое респондентное поведение, то есть изучал, какой стимул вызывает какую реакцию. При этом, чтобы вызвать ту или реакцию, использовалось подкрепление стимула, а не самой реакции. Скиннер же ис-
280 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение
следовал так называемое оперантное поведение, то есть действия и движения (операнты),
возникающие как бы спонтанно, среди которых, однако, некоторые подкрепляются
естественно (полезным для организма результатом) или искусственно (дрессировщиком или
экспериментатором) и поэтому закрепляются. Таким путем происходит отбор первоначально
спонтанных движений и поведение формируется в нужном направлении.
С: Кому нужном?
А.: Дрессировщику, например, который (давая лакомство животному за случайно выполненное им действие) подкрепляет нужные ему движения и получается искусный цирковой номер. Таким образом, кстати, работал наш знаменитый дрессировщик Владимир Дуров. Полезным этот способ может быть и для учителя, который обучает ученика по определенной программе (кстати, именно с бихевиористской традицией связаны первые системы программированного обучения). В конечном счете, по мнению бихевиористов, это нужно обществу, в котором живет человек. Не зря бихевио-ристы на заре своего движения стремились превратить это психологическое течение в "лабораторию общества". Еще несколько слов о практическом применении идей Скиннера в процессе программированного обучения. Основные задачи такого обучения заключаются, по Скиннеру, в получении правильных реакций и их закреплении путем подкрепления. Информация, подлежащая заучиванию, разбита на мельчайшие порции (называемые кадрами или фрагментами). Они настолько малы, что все учащиеся без особого труда могут усвоить требуемое определение или идею. Для проверки правильности выполнения (усвоения) того или иного шага существует определенная система контроля (она, впрочем, может различаться в разных типах программ). Например, она состоит в наличии "ключей" (правильных ответов), с которыми учащийся может сверить свой ответ. Совпадение ответов, по Скиннеру, само по себе является хорошим подкреплением и тем самым условием закрепления нужной реакции. Иногда подкрепление (особенно при работе с компьютерным вариантом программы) дается в виде появляющихся на экране слов одобрения, похвалы и тому подобное. Для закрепления нужных реакций используются и так называемые "подсказки", причем с каждым разом они все менее и менее подробны. Допустим, сначала предъявля
ется полный текст необходимого фрагмента, который нужно заучить. В следующий раз этот же текст дается с небольшим пропуском, а еще позже — уже со значительными пробелами, которые нужно заполнить. Тем самым, сторонники такого варианта программированного обучения считают, что человека можно обучить безошибочно воспроизводить нужные ответы на любой вопрос на экзамене.
С: Мечта любого экзаменатора и студента! Вот бы такой учебник по психологии мне! Я так мечтаю о безошибочном ответе на экзамене!
А.: Открой учебник по психологии для начинающих канадского психолога Жо Годфруа [27]
— и ты найдешь кое-что для себя. Например, пользуясь этим учебником, я могу, скажем,
проверить твои знания, которые ты должен был усвоить в ходе наших первых бесед. Ты
готов?
С: Конечно.
А.: Итак, твоя задача — заполнить пробел в утверждениях, которые приведены здесь для проверки твоих знаний. Первое из них: "Одно из первых объяснений функционирования разума сводилось к идее о некой заключенной в теле". С: Душе!
А.: Верно. "Для Аристотеля разум (психика) — это одна из... тела". С: Функций!
А.: Верно. "По мнению Декарта, действия организма определяются находящимися в головном мозгу". С: Не помню.
А.: Откроемподсказку: "животнымидушами".
С: А-а, это имеются в виду "животные духи", что ли? А почему здесь написано "душами"? А.: Вероятно, неточность перевода... Но двигаемся дальше. "По представлениям философов-эмпириков XVIII в., ощущения комбинируются по... принципу". С: Ассоциативному!
А.: Верно. "В XVIII в. изучение души заменяется изучением...и...". С: Явлений сознания и функций сознания.
А.: Откроем подсказку: здесь написано "мыслительной функции", "сознания".
С: Но ведь это не совсем так. Во-первых, можно говорить об эмпирическом изучении
сознания уже в XVII веке, а потом: почему только "мыслительной функции"? Ведь мы
282 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение
знаем, что как раз в XVIII веке, даив XVII тоже, изучались и другие функции, например
аффекты.
А.: Продолжим пока далее. "Эмпирики считают, что любое знание может быть приобретено лишь...".
С: Эмпирическим путем!
А.: Откроемподсказку: "экспериментальным путем".
С: Опять неверно. А Брентано с его "Психологией с эмпирической точки зрения", который отрицал эксперимент! А эмпирическая психология до возникновения экспериментальной! А.: "Первая лаборатория психологии была основана... в... г.". С: Вильгельмом Вундтом ВІ879 году.
А.: "Метод... состоит в том, что испытуемый описывает ощущения, возникающие у него при воздействии того или иного стимула".
С: Я полагаю, речь идет об интроспекции и самонаблюдении, но такой ответ слишком общий и не раскрывает особенностей каждого из вариантов интроспекции и тем более не показывает специфику именно интроспекции как особого метода в отличие от простого самонаблюдения. Так что краткий ответ на этот вопрос будет по сути неверным. А.: Я специально дал тебе возможность убедиться в ограниченности такого способа приобретения и проверки знаний. Во-первых, речь идет о простом заучивании неких готовых формул, которые кажутся верными, как правило, лишь составителю подобных программ. Во-вторых, здесь принципиально исключается момент более или менее глубокого понимания того или иного положения, а это в принципе может привести к механическому задалбливанию готовых формул без осмысления путей их вывода. Но данная система обучения может быть использована в других случаях: ты, например, осваиваешь компьютер, и подобная программа, где тестируются твои раз и навсегда определенные, необходимые навыки, была бы весьма полезна. Однако не стоит забывать и об ограничениях данного способа обучения.
Впрочем, нам пора завершать разговор о том довольно разнородном конгломерате школ и направлений, который называется "объективной психологией". Упомяну еще лишь одного автора, который пытался создать свой, казавшийся ему оригинальным, вариант "объективной психологии". Это был русский психолог Константин Николаевич Корнилов. Как
только произношу это имя, сразу же всплывают две ассоциации: "марксизм" и "реактология". С: Почему марксизм? "Реактология" К.Н. Корнилова
А.: Потому что как раз Корнилов в 1923 году на первом съезде по психоневрологии сделал некий "программный" доклад, который был тогда назван "программой построения психологии на основе марксизма". На самом деле, в этом докладе и последовавших после него событиях отразилась вся драматичность российской истории того периода и ее противоречивость. Сам этот съезд был организован ведущими психологами дореволюционного периода: уже известными нам Челпановым и Нечаевым (См. [18, с. 12]). Корнилов в то время был сотрудником Психологического института, возглавляемого Челпановым. После этого доклада в 1923 году, в котором он порадовал власти стремлением строить психологию на "единственно научном фундаменте марксизма", бывшего официальной идеологией, Корнилов был назначен директором института вместо отстраненного Челпано-ва. Челпанов ведь "звал назад", к "реакционной идеалистической психологии", а Корнилов был пионером новой, невиданной еще, но заранее объявленной единственно научной и потому верной советской психологии. И не было замечено тогда, что идеалист Челпанов дал более глубокий анализ подлинного (не вульгарного) марксизма в своей работе "Психология и марксизм", вышедшей в 1924 году [29], чем это было сделано Корниловым в его докладе и последующих трудах.
Не анализировался и тот факт, что знаменитейший Павлов обратился не к кому-нибудь из новых психологов, а именно к Челпанову с предложением об организации психологического отдела в Колтушах. Много лет спустя известный психолог Владимир Петрович Зинченко скажет по этому поводу: "Видимо, И.П. Павлову для дальнейшего развития исследований высшей нервной деятельности человека понадобилась психологическая культура, и он искал ее не в обещанной новой марксистской психологии (она ведь еще только должна была быть построена), а в той психологии, которая ему была известна и к которой он относился с уважением"
284 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение [30, с. 83]. Более того, не могу не упомянуть здесь один интересный эпизод, который произошел с Алексеем Николаевичем Леонтьевым в то далекое время, когда он был сотрудником нового директора института психологии Корнилова, и его вместе с Лурией отправили в командировку в Ленинград для изучения работы павловских лабораторий в Институте экспериментальной медицины.
А.Н. Леонтьев: Я явился в институт, и Фурсиков, ассистент института — по-теперешнему заместитель директора по науке — представил меня Павлову. До этой торжественной минуты я участвовал в обходе им лабораторий, успел поразиться принятому там стилю работы — как Павлов обращается с сотрудниками, как консультирует различных исследователей, как разговаривает со множеством врачей, которые сидели по всем углам и — я снова пользуюсь терминологией тех лет — "отсасывали собачий сок". Одним словом, к тому моменту, когда Фурсиков сказал, что из Москвы приехал наш молодой коллега, который некоторое время побудет у нас, я уже несколько осмотрелся в институте. И.П. Павлов охотно сказал что-то вроде "да-да", мы пожали друг другу руки, и тут он спросил меня: "А как поживает Георгий Иванович?"
Я был молод и неопытен, а потому страшно смутился. "Иван Петрович, — сказал я, — Георгий Иванович у нас в институте более не работает, наш директор теперь — Константин Николаевич Корнилов, в институте многое переменилось — мы культивируем теперь объективные методы исследования психики, и вот почему я командирован к вам". Реакция была незамедлительной, даже мгновенной. Так как мы стояли очень близко друг к другу, поведение Павлова было особенно демонстративным: он, не сделав ни одного шага, повернулся ко мне спиной и, бросив фразу: "Сожалею, молодой человек, сожалею", отмаршировал прочь [Там же, с. 99-100].
А.: Но самое главное, в тот момент не поняли, что Корнилов, провозгласив марксизм новой "философией психологии", был весьма далек от формулирования действительной программы построения психологии на новой основе. Он предлагал примерно то же, что в свое время, в дорефлексологи-ческий период своей деятельности, Бехтерев, — соединить субъективную эмпирическую психологию сознания с "объективной психологией" (бихевиоризмом, рефлексологией). Они, по его мнению, как элементы должны войти в марксистскую
психологию (См. [31]). Уже из этого ясно, что при соединении могла получиться только эклектическая конструкция, которая никак не могла оказаться марксистской именно потому, что в последней совершенно иначе понималось и сознание, и поведение. Заслуга Корнилова, пожалуй, только в одном: он привлек внимание психологов к действительно значимым положениям в марксистских философских книгах, которые могли сыграть свою роль в становлении новой психологии. Но у Корнилова они такой роли не сыграли. С: Догадываюсь.
А.: Да, собственная психологическая концепция Корнилова, которую он называл "реактологией", была как раз такой эклектической конструкцией, где от марксизма ничего не было. Основным понятием этой концепции было понятие реакции, которое, по Корнилову, отличалось от такового в бихевиоризме.
К.Н. Корнилов: Тем-то отличается акт реакции от рефлекса и психического состояния, что тогда как первое есть лишь узкофизиологическое, а второе — узкопсихологическое понятие, абстрагированные из проявлений живого организма, реакция есть акт биологического порядка как выявление всех функций организма во всей их целокупности, где есть и физиологическая сторона, и ее "интроспективное выражение"... Совокупность-то этих реакций...и составляет предмет науки о поведении человека, строящийся в полном согласии с методологическими предпосылками диалектического материализма (Цит. по [18, с. 38]). А.: В результате реактологических исследований не было выявлено никаких конкретных психологических закономерностей, кроме очень незначительных сведений о скорости протекания элементарнейших реакций человека. Правда, Корнилов считал, что открыл новый закон, названный им "законом однополюсной траты энергии", который заключался в следующем. Чем больше энергии тратится на мыслительные процессы, тем меньше ее остается для проявления движений вовне, то есть, грубо говоря, умственные и физические проявления обратно пропорциональны друг другу. В принципе эта связь была известна очень давно, обсуждалась, кстати, тем же Сеченовым, но только Корнилов сделал отсюда сверхо-бобщающие выводы. Впрочем, во многих своих высказываниях ему пришлось раскаиваться. С: Что ты имеешь в виду?
286 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение А.: Я имею в виду резкую критику Корнилова во время так называемой реактологической дискуссии, которая проводилась в самом начале 30-х годов и отражала не только научные споры. Подробности ты можешь прочесть в разных публикациях [18; 32; 33 и др.]. Эклектичность научной позиции Корнилова просто бросалась в глаза, но из этого были сделаны далеко идущие политические "оргвыводы". Вот что, допустим, было сказано в резолюции общего собрания ячейки ВКП(б) Государственного института психологии, педологии и психотехники (так назывался в то время Психологический институт имени Щукиной) от 6 июня 1931 года: "Только что закончившаяся дискуссия по реактологической психологии с полной ясностью показала, что в области психологии мы имеем классово враждебные влияния, в основном в виде механистических взглядов. Эти механистические взгляды, переплетающиеся с идеалистическими теориями, особенно опасны потому, что они протаскивались как якобы подлинно диалектико-материалистические... Возникшая как эклектическое сочетание совершенно различных психологических школ, имеющих свои корни в буржуазной философии и социологии, реактологическая психология некритически и без переработки перенесла к нам чуждые стране строящегося социализма буржуазные учения, их методы и методики... Отсутствие партийности, отсутствие основного политического стержня, который бы превращал психологию в одно из научных орудий социалистического строительства, приводило реактологическую психологию к ряду неверных и порой вредных для практики социалистического строительства положений" [33, с. 2-3, 5].
С: Значит, Корнилова в основном критиковали не за эклектизм, а за "вредность"? А.: Именно так. Он и сам жаловался на это.
К.Н. Корнилов: Наша психологическая дискуссия пошла совершенно по иному пути. Вместо принципиальной постановки вопроса о том, какими же путями возможно психологам включиться в социалистическое строительство, дискуссия приобрела узкоперсоналъный характер и нацело сосредоточилась только на разборе моих психологических воззрений... Понятно, что так ультраперсоналистски проведенная дискуссия... должна была отличаться... "крепостью слов" взамен "крепкой аргументации" [34, с. 45]. А.: Корнилов думал, что "крепость слов" вызвана только персоналистской, а не идеологической направленностью дискуссии... Время показало, что стояло за этой "крепостью слов"... Возможно, последняя публикация ставших библиографической редкостью работ Корнилова [37] даст будущим историкам психологии новый материал для более объективного исследования советской психологической науки той поры в целом и творчества Корнилова в частности. С: Давай подведем итоги нашего обсуждения сегодня.
А.: Итак, направление в психологии, которое само называло себя "объективной психологией", стремилось, прежде всего, изучать объективно (в данном случае с помощью естественнонаучных методов) то, что может быть действительно объективно наблюдаемо. Под словом "объективно" оно имело в виду, однако, внешнее наблюдение внешних проявлений поведения и психической жизни. "Внутренние" психические процессы должны были либо изучаться дополнительно, под контролем объективных методов исследования, либо изгонялись из "научной психологии". В связи с этим понятно, что интроспективная и "объективная" психологии росли из одного корня, как говорил Выготский. Они сохраняли принципиально то же интроспективное понимание сознания. Вот почему на этом фоне по-иному выглядит концепция Сеченова, которая, хотя по названию и может быть отнесена к "объективной психологии", на самом деле понимает под объективностью совершенно иное, а именно опосредствованное изучение психических процессов, определяемых антиинтрос-пекционистски. Позже мы познакомимся с иными вариантами именно так понимаемой "объективной психологии" (с концепцией Выготского и различными вариантами деятельностного подхода в психологии).
А в следующий раз мы будем заниматься главным образом психоанализом, в котором в своеобразной форме тоже отразилось это требование времени: опосредствованное и объективное изучение психической жизни человека. Литература
1. СеченовКМ. Автобиографические записки. М, 1952.
2. КоштоянцХ.С. Сеченов — основоположник научного изучения психических явлений // И. М. Сеченов. Рефлексы головного мозга. М.;Л., 1942. С. 5-29.
3. ЯрошеескийМ.Г. Сеченов и мировая психологическая мысль. М., 1981.
288 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение
4. ТолстойЛ.Н. Собр. соч. в 14 тт. М, 1951. Т. 7.
5. СеченовИ.М. Рефлексы головного мозга. М; Л., 1942.
6. Сеченов И.М. Кому и как разрабатывать психологию // И.М. Сеченов. Элементы мысли. М.; Л., 1943. С. 7-74.
7. Брагин A.M. Сеченов и общественное движение в России // Иван Михайлович Сеченов: К 150-летию со дня рождения. М., 1980. С. 31-74.
8. ЯрошевскийМ.Г. О развитии психологических взглядов И.М. Сеченова // И.М. Сеченов и материалистическая мысль. М., 1957. С. 31-94.
9. СмирновА.А. Психологические воззрения Сеченова // Иван Михайлович Сеченов: К 150-летию со дня рождения. М., 1980. С. 413-438.
10. ЯрошевскийМ.Г. ИванМихайловичСеченов. Л., 1968.
11. Ломов Б.Ф., Кольцова В.А., Степанова Е.И. Очерк жизни и научной деятельности Владимира Михайловича Бехтерева (1857-1927) // В.М. Бехтерев. Объективная психология. М., 1991. С. 424-444.
12. Die Psychologie des XX. Jahrhunderts. Inl5 Bde. Zurich, 1976. Bd. 1.
13. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды. В2тт.М., 1980.
14. БехтеревВ.М. Объективнаяпсихология. М., 1991.
15. БехтеревВ.М. Общиеосновырефлексологиичеловека. Л., 1926.
16. Ширвиндт М.Л. "Бихевиоризм" Уотсона // Основные течения современной психологии. М.;Л., 1930. С. 153-177.
17. Павлов И.П. Письмо Г.И. Челпанову // Вопр. психологии. 1955. № 3. С. 99-100.
18. Будилова Е.А. Философские проблемы в советской психологии. М., 1972.
19. ЯрошевскийМ.Г. Историяпсихологии. М., 1985.
20. Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса // Л.С. Выготский. Собр. соч. вбтт. М., 1982. Т.1.С. 291-436.
21. УотсонДж. Психология с точки зрения бихевиориста // Хрестоматия по истории психологии. М., 1980. С. 17-34.
22. УотсонДж. Бихевиоризм // Там же. С. 34-44.
23. КарвасарскийБ.Д. Психотерапия. М., 1985.
24. РудестамК. Групповаяпсихотерапия. М., 1990.
25. СоколовА.Н. Психофизиологическое исследование внутренней речи как механизма мышления // Проблемы общей, возрастной и педагогической психологии. М., 1978. С. 136152.
26. Толмен Э. Когнитивные карты у крыс и у человека // Хрестоматия по истории психологии. М., 1980. С. 63-82.
27. ГодфруаЖ. Что такое психология. В2тт. М., 1992. Т. 1.
28. Скиннер Б. Оперантное поведение // История зарубежной психологии: Тексты. М., 1986. С. 60-95.
29. ЧелпановГ.И. Психология и марксизм. М., 1924.
30. ЛевитинК.Е. Личностьюнерождаются. М., 1990.
31. КорниловК.Н. Психология и марксизм // Психология и марксизм. Л., 1925. С. 9-24.
32. ПетровскийА.В. Историясоветскойпсихологии. М., 1967.
33. Итоги дискуссии по реактологической психологии: Резолюция общего собрания ячейки ВКП(б) Государственного института психологии, педологии и психотехники от 6 июня 1931 г. //Психология. 1931. Т. 4. № 1. С. 1-12.
34. Корнилов К.Н. К итогам психологической дискуссии // Там же. С. 44-75.
35. Левченко Е.В. Научное наследие В.М. Бехтерева и его школа // В.М. Бехтерев. Психика и жизнь. Избранные труды по психологии личности. В2тт. СПб., 1999. Т. 1.С. 5-22.
36. ШулъцД., Шулъц С.Э. История современной психологии. СПб., 1998.
37. КорниловК/і. Естественнонаучные основы психологии. М.; Воронеж, 1999.
Диалог 7.ЯИ ОНО (Проблема бессознательного в психологии) С: Сегодня у меня настоящий праздник. А.: Почему?
С: Сегодня ты обещал обсудить проблему бессознательного в психологии. Наконец-то я займусь психоанализом Зигмунда Фрейда! А Станислав Гроф с его таинственными исследованиями с применением ЛСД! О-о, как я горю желанием узнать все это поподробнее с твоими комментариями!
А.: Учти, мой милый, что разговор о проблеме бессознательного мы начнем не с Зигмунда
Фрейда.
С: Почему это?
Различные аспекты разработки проблемы бессознательного в "дофрейдовскую" эпоху А.: Потому что, хотя Фрейд внес чрезвычайно важный вклад в разработку этой проблемы, не он, собственно говоря, ее поставил. До Фрейда данной проблемой в ее разных аспектах занимались многие славные умы. Анализируя литературу, посвященную истории проблемы бессознательного, можно выделить, по крайней мере, две линии ее разработки, а именно: философскую и, так сказать, конкретно-практическую.
С: Ну, с философской более или менее ясно, а что такое конкретно-практическая?
А.: Я имею в виду разработку различных приемов использования бессознательных явлений
человеческой психики в медицинской практике, в практике некоторых религиозных культов
и тому подобное на протяжении всей истории человечества. Очень часто обе линии в
исследовании бессознательного шли параллельно: так было, например, в системе
древнеиндийской философии или в системе позднее возникшего европейского религиозного
мистицизма.
В рамках философии проблема бессознательного разрабатывалась опять-таки в двух основных направлениях: как
проблема "космических начал" и основ жизненного процесса в целом (См. [1, с. 16]) и более "камерно" — как проблема соотношения разума и страстей, рассудка и чувств, осознанных желаний и неясных влечений отдельного человека (См. [2, с. 23]). Мы сразу же оставим за скобками первое направление, которое представлено творчеством таких философов, как Артур Шопенгауэр, Фридрих Ницше, Анри Бергсон (См. [3]), ибо это слишком сложный предмет для наших вводных бесед. Обратимся ко второму направлению. И опять-таки здесь выделяют две группы мыслителей... С: Опять деление надвое?
А.: Как-то уж так получается... Итак, одна группа авторов в рамках этого второго направления, признавая наличие в психике человека иррациональных побуждений и "смутно осознаваемых" впечатлений, считала, что эти последние могут быть всегда подчинены сознательному контролю и, таким образом, более или менее ясно осознаваться. Следовательно, эти авторы давали "негативное" определение бессознательного: бессознательное существует только как пока или не совсем осознаваемое. Вторая группа авторов выступала за "позитивное" определение бессознательного, то есть понимала бессознательное не как "отсутствие сознания", а как свой мир, имеющий определенные законы функционирования и развития. Сначала остановлюсь на негативном определении бессознательного.
"Негативное" определение бессознательного
С: Очевидно, такое определение бессознательного получает распространение с того момента, когда сознание на время становится синонимом психики вообще. Кажется, я припоминаю спор той поры, когда Лейбниц в полемике с Локком утверждал, что "природа не делает скачков", то есть даже до всякого эмпирического исследования можно утверждать, что наряду с сознательными явлениями должны существовать и так называемые малые (неосознаваемые в данный момент, смутные) восприятия, которые заполняют промежуток между нечувствующей неживой природой и человеческим сознанием. А.: Мне нечего добавить. Скажу только, что подобное "негативное" понимание бессознательного разрабатывалось
Диалог 7. Яи Оно
и другими философами и психологами, кстати, в основном немецкоязычными. С: Кого ты имеешь в виду?
А.: Я имею в виду немецкого педагога и философа Иоганна Фридриха Гербарта, который творил в первой половине XIX века, и немецкого же философа, психолога, физика и даже сатирика Густава Теодора Фехнера.
Гербарт был фактически родоначальником немецкой эмпирической психологии сознания. Как и эмпиристы других стран, он считал предметом психологии сознание, элементом которого выступало представление. С: Что же здесь оригинального?
А.: Гербарт впервые попытался применить математику в психологии с целью измерения некоторых количественных характеристик представлений. И хотя "применение математики оказалось неудачным" [4, с. 130-131], разделение Гер-бартом представлений по степени ясности на три группы сыграло большую роль в последующей психологии. Представления могут быть в областях: "ясного сознания" (Вундт называл позже эту область "полем внимания"), "сознания" и, наконец, бессознательного. Между этими областями пролегают границы, которые Гербарт назвал "порогами"... С: Понятно теперь, откуда у Вундта такая модель сознания!
А.: Одно и то же представление может в разное время находиться в разных областях; никаких особых препятствий для проникновения тех или иных представлений в сознание не существует. Легче всего проникают в "ясное сознание" представления, которые для субъекта более значимы, а также те, которые имеют больше связей с прошлым опытом. Более ясные представления, "накопившись" в поле "ясного сознания", вытесняют другие за его порог. Подобно этому представления могут быть вытеснены и за порог сознания вообще. Так Гербарт, придерживаясь, в целом, негативного понимания бессознательного, использует некоторые понятия, например "вытеснение", которые будут затем широко применяться в психоанализе, где бессознательное определяется в "позитивном" смысле. Более успешно, чем Гербарт, решил проблему приложения математики к психологии Густав Теодор Фехнер во второй половине XIX в.
С: Кажется, он был основателем психофизики — науки о количественном соотношении характеристик физической
стимуляции и простейших психических явлений — ощущений?
А.: Верно. Кстати, интересен путь, каким Фехнер пришел к психофизике. Ведь по своему исходному образованию он был физиком и несколько лет преподавал в Лейпцигском университете. Но, частично потеряв по болезни зрение, вынужден был оставить физику и занялся философией. В этой последней области он, прежде всего, стремился опровергнуть известные ему вульгарно-материалистические учения об эпифеноменализме психики, доказав реальность ощущений. По его собственным воспоминаниям, "сентябрьским утром 1850 г., размышляя о том, как опровергнуть господствовавшее среди физиологов материалистическое мировоззрение, он пришел к выводу, что если у вселенной от планет до молекул есть две стороны — "светлая", или духовная, и "теневая", или материальная", то должно существовать функциональное отношение между ними, выразимое в математических уравнениях" [5, с. 192].
С: Почему Фехнер говорил о духовной стороне вселенной от планет до молекул? А.: Он придерживался позиции так называемого панпсихизма, то есть всеобщей одушевленности. В связи с этим он говорит о бессознательных ощущениях и дает в руки исследователей ряд методов количественного измерения порогов ощущений, то есть границы, которая, по Фехнеру, разделяет ощущения на сознательные и бессознательные. Таким образом, Фехнер рассуждает о проблеме бессознательного уже не на абстрактном философском уровне, а на конкретном эмпирическом.
Подобные разработки начинают появляться во второй половине XIX века в разных областях:
в частности, знаменитый немецкий физиолог Герман Гельмгольц говорит о
"бессознательных умозаключениях".
С: То есть о бессознательном в мышлении, как Пуанкаре?
"Позитивное" определение бессознательного
А.: Не совсем. Гельмгольц использует это понятие при объяснении человеческого восприятия. Согласно Гельмголь-пу, восприятие — результат нашего богатого опыта, который
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |