Доминик и не подозревал, что шпион капитана подслушал их разговор, состоявшийся у Гростенсхольма.
— Уезжайте отсюда, — крикнул Отчаянный, делая отмашку рукой. — Это не игрушки.
— Видим, — ответила Виллему.
— Помолчи, — тихонько остановил ее Доминик. — Не стоит их дразнить.
Они подъехали ближе к кнехтам.
Отчаянный и оставшиеся в живых кнехты смотрели на четверку молча. Эти четверо вызвали всеобщее удивление.
Доминик, как всегда, был одет во все черное. Никлас тоже. Так распорядилась судьба. Двое стройных, высоких мужчин знатного происхождения — один блондин, а другой с черным, как ночь, волосами. С удивительными, особыми глазами.
А еще с ними были женщины. И что за женщины — красавицы! В этот день Виллему специально надела белое платье. Оно чудно оттеняло ее рыжие кудри и зеленовато-желтые глаза. Маленькая Элиса вся так и светилась. Кудряшек у нее было еще больше, чем у Виллему. Она была обладательницей блестящих голубых глаз, полных любопытства, вздернутого носика. Ее губы, казалось, вот-вот растянутся в заразительной улыбке. То, что она была не знатного происхождения, видно было с первого взгляда по одежде и поведению. Но она была очень, очень привлекательна.
«Какая дружная четверка», — с оттенком зависти подумал капитан.
— Чего желают господа?
— У нас та же задача, что и у вас, — ответил за всех Никлас.
— Уничтожить чудовище? Вам это не удастся.
Виллему услышала пение. Словно весь мир вокруг нее запел. Она поднялась на стременах, дыхание перехватило. В голове у нее вдруг что-то промелькнуло, и теперь она точно знала, что надо делать. Она погрузилась в глубокое отчаяние.
Как же она сможет?
— Что с тобой случилось, Виллему?
Оглянувшись, она заметила, как на нее смотрят в ожидании все — и друзья, и солдаты.
— Нет! — громко крикнула она.
— Что ты хочешь сказать? — осторожно спросил Доминик.
— Вы извините нас, — обратилась она к солдатам. — Мне надо кое-что обсудить с друзьями.
Четверка отъехала на достаточное расстояние и остановилась.
— Что случилось, Виллему?
— Вы говорите об уничтожении. Нет, его нельзя уничтожать, — горько произнесла она.
— Ты, верно, с ума сошла? — спросил Никлас. — Ведь чудовище убило огромное количество людей. Оно только и делает, что убивает. Ясно, что его надо обезвредить.
— Обезвредить, да, но не уничтожить. Между этими двумя словами огромная разница.
Видение все еще стояло у нее перед глазами.
— Он опасен, да, очень опасен. И с ним будет трудно. Но это наша задача, и вы знаете об этом так же хорошо, как и я. Наша задача не только в том, чтобы обезвредить его. Ты, Доминик, рожден для того, чтобы следовать за ним и передавать его настроения. Чем ты, собственно, и занимаешься. Ты, Никлас, рожден… чтобы завоевать его — ну, если не уважение, то доверие. Своим лекарским искусством, руками. Он очень в тебе нуждается. Причем именно сейчас.
— Я вижу, что он серьезно ранен, — сказал Никлас.
— Я тоже вижу, — полузадушено повторила Виллему. — Боже, помоги мне! На мою долю придется самая тяжелая работа.
— Какая?
Она словно вгляделась куда-то.
— Он преследует какую-то цель, — тихо произнесла она.
— Я это тоже знаю. Он не ведает сам, что это за цель, — сказал Доминик.
— В этом ты прав. Но наши с ним цели прямо противоположны. Борьба будет страшной!
Все помолчали. Никлас спросил:
— Какова твоя цель?
— Сотворить из него нового Тенгеля Доброго.
Все будто поперхнулись.
— Ты что, совсем сошла с ума? — оборвал ее Никлас. — Из этого?
— Если тебе даже и повезет, Виллему, против всех ожиданий, не забудь, что за его голову назначена цена. Будет сделано все, чтобы обезвредить его и заковать в кандалы.
— Мы не можем уничтожить его. Это выше наших сил.
Последнее предложение Виллему выкрикнула достаточно громко, чтобы звучало убедительнее. Это услышал капитан и ответил:
— Не говорите так. Сейчас он в сложной ситуации. Тяжело ранен.
— Это чисто внешне, — отвечала она. — Он быстро встанет на ноги. И тогда он станет серьезной угрозой всему миру.
— Он и так угрожает всем.
— Будет еще хуже, — кратко ответила она. Затем, не обращая больше никакого внимания на капитана и его людей, заговорила со своими родственниками: — Если он достигнет своей цели, он станет… да, я нисколько не удивлюсь, если он и в самом деле станет бессмертным. Но точно я не знаю.
— Но кто же он?
— Этого я не знаю. Да он и сам не знает.
— Верно, — задумчиво протянул Доминик. — Именно эта неуверенность, дикость откладывает на него отпечаток. Он ищет и безумно раздражается.
— А кровавые оргии — следствие этого раздражения?
— Отчасти. Но он изначально зол, сам по себе.
— И из него ты хочешь сотворить нового Тенгеля? — Никлас посмотрел на Виллему.
— Хочу — не хочу, — беспомощно протянула она и посмотрела на скалу — туда, где пряталось чудовище.
Отчаянный терял терпение. Наконец он не вытерпел:
— Какого черта вы тут, и кто вы такие?
Четверка подошла ближе.
— Мы втроем представляем род Людей Льда, — начал Никлас очень вежливо. — Четвертый человек с нами — из крестьянской усадьбы недалеко от хутора. Мы не знаем, откуда взялось это существо, но полагаем, что оно из нашего рода. Мы и сами не понимаем, как это могло случиться. Нам известны все ветви нашего рода. Но если это так, то наш долг обезвредить его.
— Вам это никогда не удастся. Мы с моими людьми пытаемся сделать это уже не один месяц. И нам почти удалось!
Они бросили взгляд на бесстрашных парней, что молча стояли в стороне.
— Я вижу, — двусмысленно отметил Доминик. — И это ваше право. Сколько людей вы уже потеряли, капитан?
— Слишком много для того, чтобы помнить. А вы отличаете мои знаки различия? — польстил капитан Доминику. — Ведь вы швед.
Доминик улыбнулся и представился.
Отчаянный попятился:
— Что? Курьер шведского короля? Смирно, отдать честь! Перед вами шведский полковник! Очень высокий чин!
Капитан был несколько подмят, но, тем не менее, он и не думал умалять свои амбиции. Пусть они попробуют, существа с кошачьими глазами. Все равно победа будет за капитаном. Чудовище изничтожит их, не успеют они подойти к камням.
Жаль, конечно, таких красавцев, но… Всегда выигрывает сильнейший.
— Мы снабдим вас оружием, — высокомерно произнес он вслух.
— Нет, никаких выстрелов, — резко отвергла такое предложение Виллему. — Я категорически запрещаю вам. Спасибо за ваше желание помочь, но мы попробуем взять его живым.
— Живым?
Глаза капитана вылезли из орбит.
— У нас есть на то свои причины. Мы попробуем воспитать из него достойного члена общества.
Капитан никогда не подозревал, что на свете есть еще такие наивные люди. Кто они? Религиозные фанатики, думающие, что можно уговорить любого красивыми словами о вечной жизни?
Сумасшедшие, подумал он. И что они себе думают!
Пусть делают, что хотят. Они заслужили смерть.
— Не хотите взглянуть в мой бинокль? — сухо произнес он.
— Спасибо, с удовольствием!
Пусть посмотрят, с кем они собрались бороться. Кажется, им понравилось, что у капитана был бинокль. Такой новомодной вещью обладал далеко не каждый.
Никлас сфокусировал бинокль на скалу, у которой стояло чудовище. Не говоря ни слова, протянул бинокль Доминику.
Доминик не изменился в лице. Разве что линия рта стала более жесткой.
— Он что-то держит в руке, — заметил он.
— Да, я тоже обратил внимание, — ответил Никлас. — Что-то не очень большое.
— Я бы сказал, маленькое.
— Можешь узнать, о чем он сейчас думает? — тихонько пробормотал Никлас. Так, чтобы не услышал капитан.
— Он гадает, что у нас на уме. Он во всеоружии. На, Виллему, посмотри.
Она прильнула к биноклю. Ей впервые предстояло увидеть чудовище.
Женщина была в шоке, когда увидела лицо чудовища. И не смогла удержаться от вскрика.
«Ну-ну», — подумал капитан.
А Виллему увидела вот что: плечи — страшно широкие и острые. Нечто, напоминающее кольчугу. Черные косматые волосы, спадающие до плеч. Острые черты лица, злой рот, гротескно высокие скулы. И глаза — светящиеся, желтые, дикие. Глаза были узкие, вытянутые к скулам. Сухие губы.
«У него наверняка сильная простуда. И адские боли», — подумала женщина.
Все же он дикий.
Виллему отняла бинокль от глаз и взглянула на Никласа.
— Что такое? — заинтересовался Доминик.
— Мы видели его точную копию.
— Да, — подтвердила Виллему. — Точная копия Тенгеля Доброго, только копия наоборот. — Погрустнев, призналась: — Всю жизнь я мечтала увидеть человека, похожего на Тенгеля. Но никак не ожидала увидеть его здесь!
— Вот ты и встретила его на этой пустоши, — услышала она Никласа. Встрепенувшись, сказала:
— Нет, не говори так. Можно подумать, что имя мне дали только из-за этого. Это место станет поворотным пунктом в моей жизни![4]
— Скорее, здесь ты примешь судьбоносное решение.
Виллему передала бинокль Элисе. Послышалось долгое «О-о-о-о-о-о!»
Никто не понял, что это было. Все посмотрели на девушку.
Она опустила бинокль. Девушка была в восхищении.
— Надо же, какой сильный! Почти как герр Доминик, только диковатый!
— Отлично, — суховато отвечал Доминик.
— Элиса, как ты можешь называть это чудовище сильным? — Никлас был потрясен. Вместо девушки ответила Виллему:
— Я очень хорошо ее понимаю. Да, он ужасен. И, в то же время, величественен.
— И вам так кажется? Наверно, чтобы это видеть, надо быть женщиной.
Она хотела взглянуть еще разок. Но капитану показалось, что уж очень долго они держат его драгоценный бинокль.
Доминик глубоко вздохнул:
— Нам сейчас придется пойти к нему. Эту юную особу мы оставляем на ваше попечение. И вы отвечаете за нее. За то, чтобы она благополучно добралась до Гростенсхольма, если… нам не повезет. Ее ждут могущественные друзья. Если с ее головы упадет хоть один волос, вам это дорого обойдется! А также будьте добры, приглядеть за нашими лошадьми.
— Есть, полковник. Можете взять у нас оружие.
— Благодарю, не нужно. Оружие пока не очень-то помогло в борьбе с монстром.
Элиса энергично протестовала:
— Я могу сделать для вас столько полезного, обслуживать вас. Но почему я должна остаться…
Никлас положил ей на плечо руку:
— Элиса, мы дали слово чести, что ты не будешь подвергаться опасности.
— Но вы же не можете без меня, — со слезами на глазах проговорила девушка. — Если с вами что случится, я никогда себе этого не прощу. А вдруг вы проголодаетесь?
— Это не самое страшное, — ответил Доминик. — Все готовы?
Никлас прихватил свой сундучок. Остальные не взяли ничего.
— Счастливо, — пожелал им на прощанье капитан. В его голосе слышалась ирония и страх. Страх потому, что в глубине души капитан слегка опасался, что им повезет — и тогда у него из-под носа уплывут и слава, и честь. Хотя, конечно, вряд ли. «Придурки», — подумал он.
Виллему, нервно сглотнув, спросила Элису, достаточно ли хорошо она выглядит. Доминик и Никлас ничего не смыслили в таких тонкостях.
Все были готовы.
Солдаты не отводили от них глаз. Эти трое выглядели очень величественно: двое высоких, одетых во все черное мужчин и женщина в белом. Элиса всхлипнула:
— Они слишком красивы, чтобы умереть.
— Им некого благодарить, кроме как самих себя, раз уж они так упрямы и глупы. Даже оружия не взяли! — пробормотал капитан.
Он нежно оглядел черную, как смоль лошадь Доминика. «Будет моя!» Ибо он ни минуты не сомневался, что эти трое никогда не вернутся назад.
Хоть небо было покрыто тучами, можно было примерно определить, где находится солнце. Еще некоторое время будет светло.
Солнце было прямо за горой. Расселины и трещины в скале стали, словно глубже и темнее. Если, конечно, об этом вообще можно говорить. Хоть солнце и стояло за горой, его было совершенно не видно из-за туч. Чудовища нигде не было видно.
«В том, как они идут навстречу своей смерти, есть нечто патетическое», — отметил про себя капитан.
Виллему слушала бесконечную тишину гор. Иногда налетал порыв ветра, и тогда горы пели, а иногда слышался испуганный, жалобный вскрик ржанки. Вороны в ожидании кружились над мертвыми.
Они все никак не решались начать пир, хотя живые на равнине вели себя более чем скромно.
— Что он сейчас делает, Доминик?
— Готовится встретиться с нами. И еще он что-то держит в руке. Не знаю, что, но чудовище возлагает на этот предмет большие надежды, — был ответ.
— Он боится нас?
— Нет.
— О чем он думает?
— Думает о тебе. Зачем ты здесь. Да еще в таких одеждах. Он еще никогда не видел такого платья.
— Можешь еще что-нибудь сказать?
— Да. Он устал. Его мучает боль. А еще он голоден.
— Надо было захватить с собой немного еды.
— Потом.
«Какой оптимист», — подумала Виллему.
Подойдя к камням, они непроизвольно замедлили шаги. Скоро они попадут в радиус действия злой силы чудовища. А им этого не хотелось.
— Доминик, а он может читать твои мысли?
— Не думаю.
— Хоть в этом у нас есть преимущество!
— Теперь он напрягся, приготовился. Никлас, осторожнее! В качестве первой жертвы он выбрал именно тебя.
— Фу. А почему именно меня?
— Из-за сундучка. Он не знает, что это. Наверно, думает, что это оружие.
— Пожалуй, я оставлю его тут.
— Дальше идти нельзя, — негромко предупредил Доминик.
— Могу я ним поговорить?
— Давай.
А Виллему все сглатывала и сглатывала. Тело напряглось. Ей было как-то не по себе, если не сказать больше. Они стояли недалеко от кучи камней. Чудовище было на виду, готовое в любой момент скрыться в расселине горы. Теперь, находясь рядом с чудовищем, Виллему увидела, насколько он велик. Она чувствовала, как он излучает волны зла. Она не боялась. Женщина немного волновалась в непривычной ситуации, но была собрана, как никогда. Перед ней стояла сложная задача. И поэтому она здесь!
Доминик тоже был весь внимание, пытаясь поймать перемены в мыслях и настроении чудовища. Виллему еще никогда не видела своего мужа таким серьезным. Обычно он любил пошутить, глаза его всегда излучали тепло. А сейчас он стал чужим. Она любила его и такого. Он словно стал другим человеком.
— Он настроен враждебно? — спросил Никлас.
— О! Он полон ненависти. Он твердо решил убить нас. Ждет только, когда мы подойдем поближе.
— И что тогда?
— Не знаю, — медленно отвечал Доминик. — Я не знаю, как он убивает.
Виллему заметила:
— Во всяком случае, он убивает не взглядом. Я ведь смотрела ему прямо в глаза. Тогда я бы уже давно лежала здесь.
— Конечно ерунда. Взглядом нельзя убить.
— А если он решит напасть?
— Тогда мы беспомощны. Но в отношении нас он испытывает сомнения.
— Тогда надо торопиться.
Они вздрогнули, услышав крик Никласа (никто не предполагал, что у него такой громкий голос):
— Ты меня слышишь? Мы твои друзья и хотим помочь.
До них донеслось лишь предупреждающее шипение. Словно шипела большая кошка.
— Я могу залечить твои раны, у меня есть все необходимые лекарства, — снова крикнул Никлас.
Ответа не последовало. Разве что глаза у него сузились еще больше.
Что-то неожиданно пронеслось мимо Виллему. Она съежилась от страха. Но это был всего лишь ворон. Она осмотрела четверых мертвецов, что лежали прямо перед ней на дороге. На их теле не было следов ран.
— Мы той же крови, что и ты, а потому на твоей стороне, — продолжал Никлас.
Чудовище словно застыло и не делало никаких попыток завязать разговор.
Тогда в беседу вступил Доминик. Виллему поразилась, услышав его злой голос:
— Ты хочешь узнать, что в этом сундуке? Это лекарства. Оружия у нас с собой нет. А убить нас с такого расстояния ты не сможешь.
Теперь демон забеспокоился по-настоящему. Доминик продолжал читать его мысли.
— Да, я могу читать твои мысли. Сейчас ты ругаешь меня последними словами. Ты передумал. Теперь ты решил, что первым должен буду умереть я… Брось то, что ты держишь в руке!
Чудовище дернулось и спрятало руку за спину. Потом в ярости зашипело, приподнимая при этом верхнюю губу.
— Быстро на землю! — закричал Доминик друзьям.
Они упали на землю. И в тот же миг мимо них что-то пролетело и ударилось о камни.
— Ты почувствовал! Ты почувствовал, что он собирался сделать!
— Да. А вы видели, что он сделал?
— Какое-то движение, — ответил Никлас. — Но все произошло так быстро. И потом я сразу же бросился на землю.
— Нечто, напоминающее стрелковое оружие. Небольшое и достаточно примитивное, с ограниченным радиусом действия, но очень эффективное. Вот бы поглядеть на то, что упало на камни, — сказал Доминик.
— Нет уж, — зашипела Виллему. — Мы не можем тебя потерять. Лучше расскажи, что ты почувствовал.
— У нас нет на это времени. Мне нужно сосредоточиться, а на это уйдет драгоценное время. Пока он здесь, надо сделать все, чтобы завоевать его доверие.
— Похоже, что это невыполнимая задача, — засомневался Никлас.
Когда Виллему упала на землю после предупреждения мужа, прямо у нее перед носом оказался мертвый кнехт.
— Никлас, посмотри на этих мертвецов! Мне кажется, они живы!
— Что ты там бормочешь? — Он присмотрелся. — А ведь ты права, Виллему! Они без сознания, парализованы, но живы! Они дышат, хотя это почти не заметно.
— Да неужели?.. Что скажешь на это, Никлас? — спросил Доминик.
Тот ответил несколько смущенно:
— Они отравлены. Но как? Как это примитивное человеческое существо — если мы еще можем его так называть — могло что-то узнать о ядах?
— Такие знания пользуются успехом как раз у примитивных, — вставил Доминик.
— Да, но… Он же, вроде бы, жил в полной изоляции.
— Об этом нам ничего не известно. И вообще его происхождение — загадка.
— Так-то оно так. Во всяком случае, я знаю яды рода Людей Льда, и, как мне кажется, я знаком с этим ядом…
— Что это за яды?
— Есть несколько видов ядов. Данное средство, скорее всего, изготовлено из различных травяных экстрактов. Это черный сладко-горький паслён и другие травы.
— А что происходит с жертвами?
— Если им никто не поможет, они достаточно быстро умрут.
— Так их можно спасти?
— Да. Но мы сейчас не будем тратить на них время. Потому что тогда оно может повредить нам.
— Нет, я не о них. Но если чудовище поразит кого-то из нас этим ядом — ты сможешь нам помочь? У тебя есть противоядие? — взволнованно спросил Доминик.
— Все зависит от того, какой именно яд он использовал. Но я думаю, что справлюсь.
— Тогда тебе следует держаться от монстра на расстоянии, — предупредила Виллему. — Потому что если он попадет в тебя…
— Я позабочусь о себе. И все же, Доминик, попробуй узнать, что он держал в руке!
Доминик закрыл глаза и сосредоточился. Через некоторое время произнес:
— У меня в мыслях полный разброд. Видимо, нервничаю. Мне кажется, что это какое-то старинное оружие… Очень маленькое… Очень натянутое.
— Праща? Рогатка?
— Нет-нет. Как же это называется? Ну то, чем пользовались раньше? Но тогда оно было значительно больше?
Ему трудно было подобрать верные слова, но они понимали, что Доминик хотел сказать.
— Ну еще надо было наклоняться, чтобы натянуть его…
— Арбалет! — догадался Никлас.
— Именно. Только очень маленький. Умещается в руке.
— С отравленными стрелами? — скептически переспросила Виллему. — Я бы не сказала, что это очень примитивное оружие. Скорее наоборот. А где же тогда раны на телах жертв?
— Скорее всего, стрелы тонки, как иглы, и проходят в тело.
— Уфф, — личико Виллему скривилось. — Что-то не нравится мне эта тварь.
— А что, он вызывал у тебя симпатии? Так что будем делать? Лежать, тесно вжавшись в землю, довольно унизительное занятие.
— Однако я никак не могу понять, — продолжала Виллему. — В некоторых случаях он нападал на жертвы и душил их. Хорошо. Но почему он не поступил так же по отношению к нам? Самое простое. Он же знает, что мы безоружные. Он уже стрелял в нас.
— Думаю, у меня есть ответ на этот вопрос, — неторопливо сказал Никлас. — Вы обратили внимание на то, как он стоит? Все время, прислонившись к скале. И все время на одной ноге.
— Да, он не наступает на ту, что короче, — подтвердил Доминик.
— Он не может передвигаться! — Виллему радовалась своей догадке как ребенок. — А, скрываясь за уступом, он держится за камень обеими руками. Знаете что? Вы уже попробовали. Теперь мой черед.
Она поднялась с земли. Остальные тоже.
— Нет, Виллему, — сказал Доминик голосом, полным любви и страха. — Пожалуйста, держись отсюда подальше.
— Подальше? Но, дорогой, я ведь всю жизнь ждала этого момента. Как же я могу держаться подальше?
И не обращая внимание на грустное выражение у него на лице, крикнула чудовищу:
— Ты куда-то пропал. Понимаешь, что я тебе говорю? — Послышалось шипение. — Это все, что ты можешь?
— Не дразни его, — попросил Доминик.
— Слушай меня, — снова закричала Виллему. — Я устала стоять и прошу твоего разрешения сесть на камни. Так нам удобнее будет разговаривать, не надо будет кричать. Я не буду подходить ближе, у меня нет оружия, а мои друзья будут держаться в отдалении. Я только прошу тебя поговорить со мной.
Молчание.
— Он безумно устал, и твое предложение сесть кажется ему ужасно заманчивым. Он едва держится на ногах.
— Он хоть понимает, о чем я говорю?
— Да. И очень хорошо.
— А сам он может говорить?
— Вот этого я не знаю.
— Ты можешь говорить? — крикнула Виллему.
Никакого ответа.
— Ну, тебя-то он не застрелит, — сказал Никлас.
— Доминик, хочу задать тебе немного необычный вопрос: я привлекаю его как женщина?
— Вопрос совершенно обычный. Мне кажется, он никак не поймет, что ты такое. Но ты его озадачила.
— Это меня воодушевляет, — зло сказала она.
— Нам надо спешить, — забеспокоился Никлас. — Темнеет.
Дневной свет начал потихоньку меркнуть. Задул послеполуденный ветер.
— Что ж, я пошла к камням, — сказала Виллему, глубоко вздохнув. — Мне это определено, и я должна через это пройти. Доминик, держись поблизости. Будешь говорить мне, о чем он думает. А ты, Никлас, прихвати с собой сундучок. Он нам наверняка пригодится.
— Он больше не боится сундука, — вступил в разговор Доминик. — Так что, не бойся. Мы будем сзади тебя, Виллему. Если мы станем приближаться к нему все одновременно, он наверняка испугается и выстрелит.
Она согласно кивнула. Она подержала их руки в своих, собирая энергию. И пошла к камням.
Чудовище не шевелилось. Виллему уселась на самый большой камень, красиво расправила платье и сложила руки на коленях.
Можно было начинать битву. Битву двух воль, в которой ни один не знал силы или намерений соперника.
В этом и заключалось предназначение Виллему. Женщина прождала целых тридцать девять лет! Порой ей казалось, что вот он наступил, ее час. Но нет. Ей просто хотелось почувствовать себя свободно, знать, что все позади. А теперь она знала точно — пробил ее час. Ее выбрали предки, Люди Льда. А раз так, значит, ее соперник тоже из этого рода.
Проблемы мира никогда не интересовали Людей Льда. С незапамятных времен они занимались только своими делами.
Она получила знамение: сотворить из этого злобного монстра Тенгеля Доброго. Если этого не сделать сейчас, то потом с ним будет крайне тяжело меряться силами.
Задание было весьма сложным. Но она не получила больше никаких указаний. Не знала она и, почему Люди Льда так боятся его.
Борьба шла неровно. Она стала почему-то полностью безучастной ко всему.
Еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой и беззащитной!
Позднее капитан Отчаянный говорил, что женская фигурка на камнях светилась в темноте. Но это, конечно же, был только обман зрения. Просто ее белое шелковое платье создало такую иллюзию. Мужчины в своих темных одеждах растворились в темноте, а контуры чудовища слились со скалой. И на вересковой пустоши видно было только эту хрупкую фигурку.
Но капитана и его людей ждали и другие сюрпризы…
Виллему быстро оглянулась. Доминик был рядом, мог слышать ее, помочь ей в случае необходимости. Никлас тоже стоял неподалеку. Он был весь в напряжении. Пока Виллему смотрела на них, сквозь тучи показалась бледный полумесяц. Свет луны оживил и осветил пейзаж. Вдали на фоне неба было видно солдат. Они были похожи на черных дьяволят, ожидающих, когда же закончится битва, в которой не осмелились принять участие. А ждали они конца битвы, чтобы собрать свою жатву. «Стервятники, ждут, не дождутся падали», — подумала Виллему, глядя на солдат.
Она снова посмотрела в сторону чудовища. Сейчас оно было видно значительно лучше. Если бы Виллему не знала точно, что это оно, она приняла бы его за огромного волка, спиной прижавшегося к скале и готового к прыжку. Маленькие, блестящие глазки, кроваво-красная пасть, уши назад. Худой, голодный…
Виллему отогнала иллюзии. Месяц снова исчез за тучами, и опять стало плохо видно.
Она вспомнила слова, что часто говорили об отверженных из их рода: кто-то просто злобен, а кто-то безжалостен.
Она пока не увидела никаких мягких черт лица чудовища. Чудовище никогда не подпускало к себе людей так близко, как ее. Но тут, видимо, сказалась физическая усталость, а может, частично, и любопытство.
Виллему глубоко вздохнула — так глубоко, словно хотела вобрать в легкие весь окрестный воздух.
— Ты слышишь меня? — голос женщины был чист и свеж. Звук собственного голоса успокоил ее. Она почувствовала, как постепенно наполняется новой силой. В нее вливалась тайная сила Людей Льда. Она помнила ее еще из своей юности, когда сражалась со своими личными врагами или теми, кто хотел напасть на ее близких. Тогда, правда, она имела дело с обычными смертными. А что из себя представляло чудовище, еще только предстояло увидеть.
Она была уверена в двух вещах: глаза ее горели, как угольки. Они загорались таким светом только тогда, когда она кого-нибудь защищала. Она была не одна. За ее спиной стояли не только Доминик и Никлас. Там же стояли невидимки, что не раз выручали ее. Если б она сейчас обернулась, она бы наверняка их увидела. Ей очень хотелось обернуться, но нельзя было терять ни секунды.
Вдруг она поняла одну вещь — это чудовище представляло из себя большую угрозу, особенно по отношению к ее роду. Но как? Почему он может быть опасен?..
— Ты слышишь меня? — снова повторила она. Он, естественно, так и не ответил. Да Виллему и не ждала ответа.
— Доминик, чем заняты его мысли?
— Твои светлые глаза раздражают его, он принял оборонительную позу. Может, он считает, что только сам имеет право на это.
— Ну и ладно, — она была не в настроении шутить. Нервы — как натянутая тетива лука, даже подбородок чуть подрагивает.
Налетел порыв ветра, в горах зашумело. Виллему сосредоточилась, попросила невидимые силы о помощи и начала:
— Слушай, что я тебе скажу! — Теперь можно было не кричать, так как теперь они были недалеко друг от друга. — Мы трое — из рода Людей Льда. Мы думаем, что ты тоже из нашего рода. У наших предков были такие же широкие плечи, что и у тебя. И вообще, ты так на похож, на них, что это даже пугает. Но все они были добрыми, дружелюбными людьми.
Преувеличение. Но Тенгель Добрый был таким, Суль, отчасти, тоже.
В ответ не раздалось ни звука. Стояла полная тишина.
Только в траве слышно было погремков. Краем глаза она видела черных воронов, кнехтов у вершины холма. Один из них стоя наблюдал за происходящим. Наверняка, капитан. Теперь, когда между ним и чудовищем стояла женщина, он чувствовал себя значительно увереннее.
Она снова обратилась к тени у скалы:
— Ты, вероятно, видишь, что у всех у нас одинаковые глаза. Вон посмотри на Никласа с его раскосыми глазами! Глянь на черные волосы Доминика…
Она не стала говорить о том, что черные волосы — это французское наследство. Виллему всегда достаточно вольно обращалась с фактами, выбирая только те, что были нужны в данный момент.
— Мы убеждены в том, что ты тоже из рода Людей Льда! Ты можешь сказать нам, кто ты?
Тишина. Грозная тишина. Снова налетел порыв ветра.
— Он сам не знает, кто он есть на самом деле, — шепнул Доминик.
— Тогда скажи нам, откуда ты!
Опять тишина.
— Доминик, о чем он думает?
— Я вижу высокие горы, а в их глубине — небольшую долину. Он особенно выделяет две горы — одну, высокую, слева и другую, длинную, справа. Около правой горы есть еще одна, совсем небольшая. Он не знает сам, где находится эта долина. И еще тут есть какой-то раздражающий момент, но я никак не пойму, что бы это значило. Или…? Нет, не понимаю.
Виллему прикусила губу.
— Хочешь, я расскажу тебе о Людях Льда? — снова обратилась она к существу.
Она не услышала ответа. Но он не сказал «нет». Так что, Виллему начала свой рассказ, сначала немного сбиваясь, а потом все увереннее и увереннее.
— Люди Льда пришли сюда из другой, очень холодной страны, из так называемой тундры. Их изгнали оттуда, так как они умели колдовать, а потому были опасны. Люди их боялись. Видимо, на то были свои причины. Кто-то из них пережил далекое путешествие на запад, осел в Норвегии. В Трёнделаге. А четыреста-пятьсот лет назад в роду появился очень злобный человек, названный Тенгелем Злым. Он ушел в небольшую долину и жил там. Долину назвали позднее долиной Людей Льда….
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |