Ирина Валерьевна Якимова 14 страница

- Нет! - он снова решительно помотал головой и на плед посыпались сухие травинки. - Мне не нужно ваше бессмертие. Оно уродливо. Я не приму его. Никогда!

- Избранному не дано выбирать судьбу. Он принадлежит миру, и мир всё решает за него.

Линда вздохнула. Её кожа тускнела, серела в лучах солнца. И сердце билось теперь как уставшие часы, у которых кончается завод. Он не вернул её к жизни. Не воскресил. Опять неудача! Так может вампирша права, единственный путь для него - присоединиться к бессмертным? А исцеление carere morte - ложь, бессмысленная ложь старой сказки о Даре?

- Что ж, если я Избранный, нужно соответствовать громкому имени, - глухо сказал Винсент. - Мне мнится, что Избранные прокладывают путь, а потом за ними идут миллионы. Я продолжу свой, а ты возвращайся к своему владыке, и скажи, что я никогда не приду к нему.

- Свой путь? - её смех уже стал вампирским: отрывистым, резким, лязгающим. - Что ж, ступай, мой малыш. И запомни, в таинстве исцеления две стороны: исцеляемый и целитель. Ты работаешь не с той стороной. Ты сейчас такая же нелепость, как врач, берущий пациента за руку и вместо дачи зелий требующий, чтобы больной немедленно исцелил себя сам. Сила в тебе, а не в нас. Недаром сказка говорит: Избранный должен захотеть использовать свой Дар, чтобы тот пробудился.

- То есть, я этого не хочу?! - он вскинулся. Да что она знает! Три года бешеных, невозможных усилий... - не та сторона?!

- Ты не исцелил никого, - не сдаваясь, прошептала Линда. Она полностью оделась, светлое платье и без корсета идеально сидело на худенькой фигурке. - А теперь одевайся и уходи, - приказала она и, в подтверждение решительных слов, пальцем указала ему: "Вон!".

Избранный! Наверное, он всегда это знал. Его странный дар - видеть вампиров, единственный во всей Карде, давно внушал ему, что он особенный. Конечно, это не давало ему права называть себя Избранным, но втайне он мечтал... Он представлял фантастические картины: вампиры бегут, завидев его приближение, он освобождает Карду от carere morte, одним прикосновением он исцеляет Миру... Это были глупые юношеские мечты. Проговаривая про себя те слова, что он скажет Мире после того, как исцелит её, он прекрасно понимал что так, как он представляет, вряд ли когда-то будет. Он прекрасно знал, что задача вселенского масштаба не решаема. И даже не потому, что для решения потребуется построить невообразимо сложное уравнение - просто потому, что условия задачи невыполнимы!

Теперь, оказалось, его мечты могут сбыться. А главный икс задачи прост и ясен.

"Избранный!" - это слово звучало, как решение.

Винсент опять бежал рощицей. Тропинка, вся в пятнах солнца, сама бросалась под ноги. Ему хотелось скорее выбежать из-под свода деревьев. Быть там, где дует ветер, откуда видно всё солнце, а не разорванное на куски ветвями жёлтое пятно...

Избранный, - он чувствовал, что поддаётся магии этого слова. Ему уже мерещились толпы, хором повторяющие его... Избранный!

Он остановился, вдруг вспомнив о Линде. Подумать только, эта ночь - лучшее, что было в его жизни, а он так увлёкся думами о будущем, что совсем забыл о своей несчастной возлюбленной!

"Я помогу и ей, - подумал он. - Помогу им всем! Только бы не потеряться в своих мечтах! Избранный - от этого слова кружится голова. А гордыня и мечты о величии губили многих, многих...".

Глава 15

КРУЖИТСЯ ГОЛОВА

Линда отпустила извозчика и неспешно пошла к дому Коноров, где ей назначил встречу владыка. Лицо девушки было ясным, спокойным, хотя и закрытым, но она нервно вертела ручки своей сумочки, чуть ли не завязывая их в узел, и это не укрылось от взгляда слуги, сопровождавшего её к господину. На его тонких губах появилась ехидная ухмылка. Слуга не по первому, а по второму рождению, он был таким же Низшим вампиром, как и гостья владыки, и потому был недоволен своим положением при дворе. Нервозность Линды ясно свидетельствовала о каком-то серьёзном промахе, допущенном вампиршей в её задании, а слуга был рад чужим промахам.

Жестокое летнее солнце заполнило собой всё небо. Нестерпимо яркий свет его прожигал землю Карды насквозь. Линда раскрыла зонтик. На открытом солнце она испытывала сильную боль, словно кожу обёртывали тканью, покрытой горячим клейстером. В кружевной тени зонтика ей стало значительно легче. Осталось только головокружение, преследующее с утра, с того момента, как она открыла глаза - после сна о падении и полёте.

Она немного боялась. Её ошибка не была фатальной для всего задания, но Конор не прощал даже самых мелких промахов. С проштрафившимися Низшими он поступал жестоко. Он выдавал их Ордену, а наиболее провинившихся ждала самая страшная и отвратительная казнь для carere morte - их отдавали толпе.

В годы, когда Владыка Дэви путешествовал, и Карда была свободна, её смертные жители становились куда смелее. Стоило пройти слуху о каком-то бессмертном, раскрывшем свою личность, и они уже не прятались по домам, а выходили на бой. Попавшегося им carere morte ждала страшная участь: его тело разрубали на куски и сжигали, голову же хоронили на Лысом холме Сальтуса.

Эта казнь часто являлась Линде во снах. Она просыпалась всегда на одном и том же моменте: когда её под злорадный гогот толпы несли под топор палача. Она вскакивала на постели, задыхаясь от крика, с заходящимся сердцем. Потом она клялась, что больше никогда-никогда не уснёт и рыдала - от счастья, что это был лишь сон и от ужаса, что здесь, в Карде, он однажды способен стать реальностью...

Конор ожидал Линду на балконе, разделённом тенью пополам. Кресло владыки было на границе тьмы и света. Линда кратко поклонилась ему и хотела сбежать в тень балкона, но Конор знаком велел ей перейти на светлую сторону. Зонтик, впрочем, милосердный владыка разрешил оставить.

Недаром в кулуарах шептались, что Конор подражает Дэви! Освещённая солнцем площадка была для гостей Конора тем же, чем Зеркальная галерея - для гостей Дэви. Местом пыток. Кресла ей не предложили, и вампирша сгибалась под тяжестью зонтика. Словно всё солнце давило на его ажурный купол! Во рту пересохло, и Линда знала: эту жажду не утолить водой.

- Господин, у меня плохое известие, - тихо проговорила она.

- Что такое?

- Господин, Избранный узнал о вашем интересе. Я вчера сказала ему. Я не могла не сказать! Он спросил прямо. Ложь разрушила бы его доверие ко мне.

К её великой радости, Конор не был недоволен.

- Что он узнал обо мне?

- То, что знают все, господин. Вы ищете Избранного, но чтобы спасти. Я сказала, Избранный нужен вам как компаньон.

- Что он сказал?

- То, что вы предсказывали, господин, - печально улыбнулась Линда. - Он не хочет нашего бессмертия.

Она облизнула губы. Забывшись, представила вяло пульсирующую вену на шее мужа... и почему-то смутилась, сжала покрепче ручку зонта.

- Да, сейчас он не хочет нашего бессмертия, - спокойно повторил Конор. - Сейчас он ещё слишком мало узнал, чтобы захотеть его. Сейчас он воображает, что у него есть выбор... А выбора нет! Мы не дадим ему выбора. Настала пора перейти к следующей части плана. Избранному пора показать вторую сторону медали. Он должен уехать в столицу и присоединиться к охотникам. Их глава под моей властью. Скоро Избранный поймёт, что Орден - зло более страшное, чем carere morte, и вернётся к нам.

- Он хочет ехать в Дону осенью, господин. Он говорил мне.

- Осень? Это поздно! Дэви что-то почуял. "Тень Стража" проснулась, хозяин слуг бдит. Его куклы рыщут по городу. Они ищут Избранного, - это сказал другой голос, не Конора. Линда заозиралась в поисках источника и нашла ещё одно кресло на тёмной стороне балкона. Говорившего не было видно в глубокой чёрной тени, но вампирша поняла, кто это. Таинственный компаньон владыки Конора. Высший...

- Да, нужно торопиться, - ровно согласился Конор. - Невозможно ждать до осени. Придётся чуть ускорить события. Избранный покинет город после смерти матери.

- Госпожа Линтер? Чем она больна? Винсент не говорил... - Линда остановилась. Мраморный пол под ногами заплясал. К головокружению добавилось ощущение лёгкой пустоты в животе. Она испугалась, что её, невесомую, унесёт с балкона первым же порывом ветра.

- Она не больна. Во всяком случае, больна не более, чем любая полная дама её лет. Агату убьёте вы, - заметил невидимый Высший.

- Я?!

- Я говорил о Низших, как о виде carere morte... Смерть должна выглядеть естественной, а Высшему с этим не справиться.

- Я пошлю к дому Вако десятерых, - сказал Конор. - Может быть, уже сегодня вечером. Полагаю, хозяина не будет дома в это время, Линда?

- Здесь я не смогу помочь, господин. Вчера мы попрощались с ним навсегда... Думаю, мы увидимся в следующий раз не ранее пятницы.

Конор улыбнулся, усмешку невидимого Высшего Линда не видела, но чувствовала.

- Нельзя ли ускорить вашу встречу?

- Лучше не стоит, господин. Ему нужно время, чтобы вновь признать меня своей. Но, полагаю, сегодня ночью он выйдет в город. Вчера он впервые услышал от меня о своей избранности, ему не терпится разбудить свой Дар.

Конор довольно наклонил голову.

- Хорошо. Пусть испытывает свой Дар. Тем временем в его отсутствие дом Вако лишится защиты, - ехидно заметил Высший.

Линда содрогнулась.

- Зачем нужно непременно убивать кого-то? Во время нашей следующей встречи я могу разыграть панику, попросить его немедленно покинуть Карду... Я скажу ему, что Дэви ищет его Дар. Он послушается. То, что вы задумали, жестоко. Он же будет винить себя в смерти матери!

- Это от него и нужно, - Линде почудилось движение во тьме: Высший подался вперёд. - Смерть близкого человека больно ранит. На месте этой раны на долгие годы остаётся частица Пустоты, а Пустота - то место, куда нам, carere morte, открыт доступ. Приди к нему с утешением в пятницу или даже раньше, Конор определит время, - Конор согласно кивнул. - Используй чары, узнай его чувства, мысли, настроения. Дай Бездне завладеть им. Связь между вами должна быть крепка, чтобы Конор cмог потом внушить ему нужную цель.

- Владыка уже говорил это. Нет необходимости повторять, я помню о своих задачах, - сказала она темноте и пошатнулась, когда солнце послало очередную стрелу-луч в затылок, не прикрытый шляпкой.

- Перейди в тень, - смилостивился Конор.

Теперь ей принесли кресло. Вампирша упала в него и благодарно закрыла глаза. Прошло немало времени, прежде чем она осознала, что её собеседники молчат. Линда слышала, что Высший компаньон Конора обменялся с ним кровью. Сегодня этот слух подтвердился: вампиры, несомненно, переговаривались сейчас - мысленно.

- Это должно быть ужасно, - свой слабый, глухой голос она услышала как бы со стороны, - постоянно слышать чужие мысли! Как вы справляетесь, господин?

"О, Боже! Я сказала это вслух?!"

- Всё не так ужасно, как представляется тебе, - Конор одарил её улыбкой: не привычной, словно приклеивающейся к его устам время от времени - другой, настоящей, чуть печальной. - Конечно, бывают случаи, когда один из компаньонов вырывается в лидеры и замещает собой другого. Но мы оба были изначально заинтересованы в том, чтобы второй партнёр существовал. Высшему не подвести Избранного к идее обращения без чар Низших, Низшим не обратить смертного - здесь нужна кровь и сила Высшего. В нашем случае чтение чужих мыслей похоже на чтение книги, которую можно закрыть в любой момент и вернуться к ней, когда угодно...

Аудиенция была окончена.

Вампирша возвратилась к своему экипажу. Пользоваться каретой Меллисов она побоялась и на весь день наняла ландо с биржи. Она старалась не глядеть на возницу. Подобно всем Низшим, Линда была мнительна и постоянно задавалась вопросом: "Не слишком ли заметно, что я - carere morte?" Она боялась, что после долгой аудиенции на солнце её глаза полыхают не человеческим - звериным голодом, а маленькие клыки заострились как кинжалы.

Смертный не заметил её состояния. Он подал её бутылочку с водой. Очевидно, она выпала из сумочки ещё при выходе из экипажа... Линда поблагодарила, но пить не стала, хотя губы совсем пересохли. Она представила, как эта вода упадёт на дно желудка холодным комом, и к горлу тут же подступила тошнота. Нет! Ни воды, ни какой-либо еды не надо! Её спасёт только кровь: тёплая, солёная, густая...

Низшим нельзя долго быть на солнце! - поучали старшие. - Солнечные лучи иссушают, сжигают тебя, а проклятие ширится, захватывая тело. Линда отмахивалась от их советов, полагая, что уж она-то - умная, рассудительная, сумеет надолго остаться Низшей. Она отмерила себе десять бескрылых лет, а там... посмотрим.

Сейчас вампирша чувствовала, что "десять лет" закончатся намного раньше. Экипаж, нанятый ею, был с верхом, но она не стала требовать поднять его. Она опасалась, что возница заподозрит неладное: кто кроме carere morte упакует себя в коробку в такой ясный, солнечный день? Линда сжалась на сидении, мужественно и глупо терпя бичи солнечных лучей. Только через двадцать минут и два квартала она сообразила, что можно сделать.

Она приказала остановиться у дома, выбранного случайно. Зайдя в подъезд, она подождала пять минут и снова выбежала на улицу, где разразилась театральным истерическим плачем. Давясь от слёз, махнула рукой извозчику: "Подними верх ландо!" Он послушался.

Забравшись в экипаж, Линда повсхлипывала ещё немного, старательно играя роль. Потом откинулась на спинку сидения и глубоко вздохнула. Наконец-то спасительная тень!

День перевалил за середину, когда они подъехали к дому Флагро. Муж третий день был в отъезде, и заскучавшая вампирша захотела навестить родителей.

Отца дома не было. В саду гуляли мать и младшая сестрёнка Линды семи лет. Вампирша пробыла с ними долго, до самого начала заката. С родными ей всегда было хорошо и покойно, но сейчас по мере того, как дневной свет гас, в тёмной душе вампирши нарастала непонятная тревога:

"Мама, мама! Как хорошо, что ты жива, что ты со мной!"

Линда с горечью подумала о другой матери, которая скоро будет убита... Благоразумие требовало, чтобы вампирша оставалась на месте и не сообщала Винсенту о намерении Конора убить Агату: такую ошибку, правильней сказать, предательство, ей не простят. Но что-то в то же время молило скорее бежать к дому Вако и предупредить убийство.

В конце концов, не будет ли молчание предательством их любви?

Неделю назад, после первой беседы с Винсентом, Линда спросила Конора: "Мне, конечно же, запрещено влюбляться?". Владыка ответил с усмешкой: "Нет, это не возбраняется. Небольшая влюблённость даже может тебе помочь"....Небольшая! Разве уместны в любовных делах подобные сравнительные характеристики? Разумеется, Линда влюбилась... Да как! Разве что свою, полную опасностей, неизвестных смертным, жизнь она пока любила больше. Или уже нет?

"Нужно предупредить его. Пусть останется сегодня дома", - вопреки страху быть раскрытой людьми и растерзанной толпой, думала Линда.

"Дэви, - говорил Конор, - уничтожит душу Избранного обращением в Великого. Ему нужен всецело подчинённый ему одному безумец. Мне же нужен разумный и способный учиться собрат, солдат... друг". Линда принимала план Конора. Она верила, что только владыка Низших может спасти Избранного от страшной участи, уготованной ему Дэви. Линда принимала план Конора... за исключением убийства Агаты.

"Чтобы убить здорового человека, Конору потребуется не менее десяти Низших, действующих согласованно и одновременно. При этом вампирам нужно будет приблизиться к дому хотя бы на расстояние слышимости ударов сердца того смертного, за жизнью которого они пришли..."

У неё оставалась слабая надежда, что защита дома и без хозяина не подпустит carere morte близко. Или, может быть, Конор помедлит ещё день-два...

На закате, попрощавшись с мамой, она отправилась к дому Вако. Линда велела остановиться у Верхнего моста и быстро спустилась вниз по улице.

Дом не спал, горело несколько окон. Линда прошла до ограды сада, пытаясь примерить на себя роль Низшего, готового убить. Она прислушивалась и принюхивалась как дикий зверь, вступивший в неизведанную часть леса. Ей пришлось войти в сад и пройти до половины главную дорожку, чтобы расслышать стук сердца женщины в доме. И, почти сразу же за этим, сделав следующий шаг, она натолкнулась на защиту.

"Щит не накрывает сада, - заныло сердце от дурного предчувствия. - Винсент уже ушёл!"

Линда побежала обратно, заметила двоих, входящих в сад через вечно незатворённые главные ворота, и бросилась прочь с дорожки. Она заметалась среди деревьев, не зная, куда спрятаться, и упала, запнувшись о подол собственного платья. Двое Низших прошли мимо неё, к дому. Рассудительный и осторожный Конор менялся, когда речь заходила об Избранном... Он решил не ждать завтра!

Она кинулась к воротам и здесь столкнулась с Верой Сольви. Темноволосая зеленоглазая красавица, подруга Леонарда Претера, остановила её.

- Линда... Куда ты?

- А ты? - ещё задыхаясь от испуга, спросила та. - К Вако?

- Владыка отправил нас. Нужно обессилить смертную, что живёт здесь.

- Только обессилить?

- Нас здесь десять... Значит, убить! Мне страшно, Линда! Я ещё не убивала. Как ты думаешь, такое убийство приблизит меня к Высшим или это иное?.. - но подруга уже не слушала. Она бежала прочь от дома Вако.

Вампирша добралась до перекрёстка, сквозь зубы приказала своему вознице: "Патенс, площадь". Экипаж тронулся, а Линда почувствовала, что голод совсем пробудился. Опыты по подслушиванию чужого сердца раздразнили его. Пытаясь отвлечься, Линда уложила платье, чтобы оно не смялось, и тогда заметила, что перчатки грязны. Она схватила бутылочку с водой, сняла перчатки и попыталась застирать самые крупные пятна, потом умыла лицо. Это немного помогло. Голод не отступил, но ощущение холодной воды на лице - что-то из забытой смертной жизни, - успокоило, почти умиротворило её. На площадь Патенса они прибыла холодной, равнодушной и деятельной.

Линда отпустила извозчика и проследила, как он уехал. В грядущих ночных приключениях ей не нужен был свидетель. Минуту она постояла на площади, решая, куда следовать дальше.

"Только бы найти его! - шептала она. - Ах, только б избрать верный путь!"

В конце концов, очертя голову, она бросилась в центральный Патенс.

Лабиринт узких улиц... Вверху, над крышами, ещё синее небо порой расчерчивали крылатые чёрные тени. То охотились Высшие собратья-дикари, и Линда в очередной раз подумала, что не может представить себя среди них. Неужели, однажды и за её спиной распахнутся крылья? Это было также непредставимо, как образ себя взрослой для пятнадцатилетней девочки.

Улочка, которой она бежала, запетляла. В одном повороте Линда наткнулась на недавнюю жертву carere morte - девушка была жива, но без сознания. Линда пробежала дальше, мимоходом успокоив свою совесть тем, что кровь из ран жертвы уже не течёт, да и сами раны неглубоки: она выживет... В другом повороте в ворчании ветра Низшей померещился ропот озлобленных кардинцев, и призрак кошмарного сна сейчас же встал перед глазами... Всё же она продолжила путь. Улочка петляла, вампирша устала, дыхание сбивалось. Тёмный коридор серых домов внезапно открылся на знакомую площадь Патенса.

Она вскрикнула - от радости: знакомая площадь, и огорчения: пустой, бессмысленный круг по Патенсу! Но тут налетел чёрный вихрь крылатых теней, закружил её - Линда едва устояла на ногах. Группа дикарей спикировала откуда-то из-за туч на площадь и здесь сцепилась с другой. Мелькание чёрных теней - странный, завораживающий танец. Линде показалось, мимо статуи Короля Константина в центре площади пронёсся экипаж - и какой-то человек выпрыгнул из него. Светловолосый, высокий... Винсент? Но он скоро пропал из виду - всю площадь поглотил вихрь из крыльев чудовищ... Вампиры продолжали танец-сражение. Вот, упал на камни площади один, второй... Третий ударился о стену дома рядом с девушкой, но сейчас же поднялся. Его крылья расточились, но чудовищная тень ещё облегала фигуру, скрывая одежду. Без слов он сгрёб опешившую Линду в охапку, приник к её шее. Девушка почувствовала уколы клыков, дёрнулась, но дикарь лишь сильнее сжал её, так, что у Линды перехватило дыхание... Никаких более глупых мечтаний о превосходстве Низших над Высшими! Этот вампир был силён почти безгранично, а Бездна надёжно защищала его разум от проникновения Низшей. Счастье, что скоро дикарь сам отступил, выплюнул её грязную кровь.

- Низшая! - он поперхнулся этим словом. Его лицо исказилось от боли, он сполз по стене дома на тротуар. Линда завертела головой, она не понимала, что ударило вампира: ни стрелы, ни кинжала, ни лучика солнца!

- Линда! - окликнул её знакомый звонкий голос. Она обернулась.

Винсент бросился к ней, схватил крепко, точно добычу, и закружил в объятиях.

- Я чувствовал, что это ты! - крикнул он. - Прости мою глупость. Ты, конечно же, не поверила моим словам о последней встрече?

- Что ты тут делаешь?!

- Не видишь? Я только что стравил две группы дикарей... - он обернулся к вампирам - чёрному смерчу в центре площади и чуть прищурился. Линда заметила, как напряглись в этот момент его руки, удерживающие её за плечи: просто каменные! Избранный мысленно ударил вампиров, как только что дикаря - словно хлестнул невидимой плетью. Смерч распался. Несколько скорчившихся фигурок упали на площадь, те, что посильнее, улетали.

- Каково? - Глаза Избранного сияли мальчишеским восторгом, когда он вновь повернулся к подруге, и Линда по-матерински пожалела его: "Несчастный наивный мальчик!" И, взглянув в её лицо, Винсент оборвался на полуслове, отступил. Очень серьёзно спросил:

- Что случилось?

Линда перевела дух и вспомнила, зачем она здесь:

- Винсент, беги скорее домой. Защита дома совсем ослабела без тебя...

- Знаю. Сейчас там нет carere morte, я вижу.

- Ты видишь всех carere morte? Или следишь только за Высшими? Ты слишком увлёкся дикарями! А у дома Вако сейчас собираются Низшие. Вместе они могут...

Юноша побледнел.

- Беги, скорее...

Он только тихо сказал: "Благодарю" - и исчез во тьме улицы.

- Только не вступай с ними в бой! Просто возвратись и увеличь радиус защиты! - прокричала Линда вслед.

Небо над головой кружилось, камни мостовой брызгали в стороны из-под ног, как мыши. Ослабевшая вампирша пошатнулась, прислонилась к стене дома. Вот так, несколькими краткими словами, она разрушила свою вечность. Конор будет в ярости. Её голова будет покоиться на Лысом холме, и однажды из пустой глазницы черепа прорастёт зелёная, как её глаза, трава... Но что же делать, как хранить молчание, если от любви кружится голова?

Глава 16

БЕЗУМЦЫ С ЗАКАТНОЙ

Клеменс Грата был недоволен.

- Вдова Алиен... - медленно, смакуя проговорил он и поморщился. - Рано! Что ты получила по завещанию мужа?

- Дом в Северной Пенне и две тысячи в год... содержание.

- Мало! Неужели ты не могла подождать ещё хотя бы год? - чёрная тень залегла в складках у его губ, превратив добродушную усмешку в язвительную. - Впрочем, не моё дело считать чужие деньги. Зачем ты пришла, Вако?

Мира отошла от окна, удобно устроилась на диване. Бокал с кровью жёг ей пальцы. Голодной вампирше хотелось немедленно выпить его залпом, пусть это всего лишь неживая стабилизированная кровь, но под взглядом Клеменса она старалась сдерживаться. Аристократ Гарата был ментором юной вампирши, двенадцать лет назад он представил её Владыке.

- Мне нужна помощь вампиров-дикарей в одном деле. Подскажите, где мне искать их? Вы знаете столицу как свои пять пальцев, а я за годы в Карде совсем забыла Дону.

- Что за дело? - уже добродушно. - Кстати, кто убил твоего мужа? Сама замарала руки, дикарка?

- Нет! Это сделали знакомые моего друга, дикари. Но обратиться к ним во второй раз я не рискну. Они не внушают доверия.

- Хорошо, - Клеменс встал, прошёлся по комнате. - Я доволен, годы службы Владыке не прошли для тебя даром. Так что за дело у тебя к дикарям? - внезапно спросил он.

Мира с досадой поморщилась и быстро допила свой бокал. Кровь на дне ей показалась горькой.

- Разве вам это так важно? - хрипло заметила она. - Я знаю вас, Клеменс. Вы любите наблюдать, и вы всегда хорошо устроены. Задумай я хоть заговор с целью свержения Дэви, битва пройдёт мимо вас.

- Обещай мне это, Вако.

- Обещаю.

Тон Миры мог показаться дерзким. Сейчас она была уверена в себе не менее чем этот аристократ. За годы службы Дэви протеже обошла своего ментора, предпочитавшего держаться подальше от трона Владыки.

- В твоих глазах читается вызов. Ты задумала что-то, способное пошатнуть устои мира, - одними губами улыбнулся вампир. - Не так ли?

- Возможно, - холодно сказала вампирша. В тон небрежному слову она грубовато поставила бокал на стол и край подставки откололся. Вампир всё также улыбался... Тогда Мира поиграла злосчастным бокалом и с удовольствием разбила его о стену. Видимого пятна не осталось - стены в доме вампира были нарочно обиты тканью, на которой кровь жертв не оставляла заметных следов...

- Что ж, я скажу тебе, - уступил Клеменс. - Есть группа Дэтера, они неплохо охотятся в центре, есть группа Деборы Тенер - эти совсем ещё юные, безумные... Твои бывшие компаньоны, Сайрус и Ника, облюбовали северный Ориенс, а Бруэт до сих пор на Закатной.

- Они живы!

- Да. И до сих пор злы на тебя.

- Что ж, зато я не держу обиды долго. Я благодарю вас, господин, - заученно сказала Мира, изучая ковёр с осколками под ногами.

Наверное, Мира уснула ещё по дороге из Карды... Да, то был сон: картинки менялись хаотически, так что она не запоминала ничего - ни имён, ни лиц, события размазывались, яркие пятна быстро блёкли. Она не рассталась с Гектором, выйдя замуж, но их встречи стали редкими. Молодая госпожа Алиен совершенствовалась в искусстве притворства и забыла о ночных охотах.

Она неохотно и редко писала сестре: эти сочинения тревожили, будили её. Она знала, что время проснуться скоро придёт, и тогда она вернётся в Карду, а пока спала спокойно, и преобладающим цветом её сна был жёлтый. Солнце... и ложь. Ложь мужу, ложь Гектору, ложь... себе. Жёлтое солнце днём, жёлтые огни вечером... Даже ночи, казалось ей, тонули в каком-то золотистом мареве. Потом Гектор исчез: в молчании, без каких-либо сообщений, и Мира стряхнула тяжкий дурман сна. Пора действовать!

Благоразумие подсказывало оставить всё как есть, лишь быть настороже, но Мира привычно послала здравый смысл к чёрту. Вампирша поспешно рвала нити, связавшие её. Убийство супруга она поручила знакомым вампирам из свиты пропавшего Гектора. Она почти убедила себя, что желает отвести от себя подозрения, а не проявляет постыдную человеческую слабость. Но убедительная для полиции инсценировка ограбления не убедила Орден, и на Миру Алиен объявили охоту. Продав дом, доставшийся по завещанию мужа, его же родственникам, вампирша переселилась на север столицы, куда охотники, она знала это по опыту, заглядывали нечасто.

План был готов, нужно было найти союзников. Поговорив с Гратой, Мира решила обратиться к старым друзьям - дикарям, с которыми жила и охотилась в юности. Они расстались, когда Мира задумала пойти на службу к Владыке, расстались холодно, с взаимной обидой... Вампирша надеялась, что через двенадцать лет старые обиды могут быть преданы забвению. Она приготовила подарки: Нике - кусок замечательной водоотталкивающей ткани, Эрику - трофейный охотничий арбалет, Сайрусу - рецепт приготовления химической смеси, удерживающей кровь от свёртывания и делающей возможным её хранение, секретный рецепт старейших.

Сначала она хотела заранее оповестить о визите, даже села строчить письма. Затем отбросила перо и рассмеялась. Её друзья-дикари отвыкли от подобных церемоний и решат, что она нарочно задаётся. Чем спонтаннее будет встреча, тем лучше.

Мира решилась на визит светлой летней ночью и тут же глупо заторопилась и разволновалась. Она пошла на старую квартиру на Закатной пешком, и сначала шла медленно, будто нехотя. Последний же квартал она, наоборот, пробежала, едва касаясь земли, за считанные минуты.

Вот и дом. Высокий, в шесть этажей. Квартирка друзей была на четвёртом. Мира отыскала взглядом балкончик и грустно выдохнула: прежней стеклянной двери с балкона в комнату больше не было. Вместо неё другая, мозаичная, со стороны комнаты завешенная или заслонённая чем-то.

Что ж, брошенные дома и вещи не обязаны хранить верность. В прежние времена вампирша обратилась бы зверем, взлетела на балкон... Сейчас она не рискнула так поступить. Мира поднялась к нужной двери и отметила ещё одно нововведение - электрический звонок.

Колокольчик вяло звякнул. Вампирша прижалась ухом к двери, затаилась... Квартира молчала. Может, Эрик уже охотится? Нет, послышались шаги! Мира поспешно отступила от двери и встретила хмурого от голода друга фальшиво-радостной улыбкой.

Carere morte не стареют, но это не значит, что они не меняются с годами. Мира едва узнала Эрика. Она помнила его очень симпатичным юношей с мягкими чертами лица, но несколько рыхлым телом. Теперь он похудел и будто вытянулся и отпустил бороду и усы, отчего стал выглядеть на свой человеческий возраст - сорок с лишним лет. Он был одет как для прогулки, в светлый летний костюм.

- Мира?

- Эрик!

Они обнялись, но Эрик быстро отстранился.

- Не знал, что ты воротилась в Дону.

- Я здесь уже два года.

Дата добавления: 2015-08-28