По характеру и силам йотуны подобны стихиям тех мест или ландшафтов, в которых они обитают (горные турсы или тролли; инеистые великаны; сыны Сурта; Эгир, Ран и волны). Они правят миром Природы и потому могут рассматриваться как предводители иерархий стихийных духов, связанных с теми или иными природными средами. В лесу обитают скогсры («владычицы леса», которые могут осыпать человека милостями в обмен на подношения); в воде — нэкки (никсы, русалки), сьоры (духи озер) и форскарлы (духи водопадов); под землей — дверги (карлики); ландветтир, духи земли, покровительствуют тем или иным местностям в целом. Все это существа, которых в шотландской общине «Финдхорн»[5] называют дэвами, — духи, населяющие природную местность и обеспечивающие ее здоровье. Они весьма разнообразны — от сущностей, воплощающих в себе дух обширной территории (например, целого леса) или целого вида живых существ, до малых духов отдельных деревьев и цветов. Даже после христианизации они уцелели в Волшебном мире, где благородному роду эльфов сопутствуют всевозможные мелкие духи и гоблины. В средневековом фольклоре йотуны выродились в великанов, троллей и ведьм, а природные духи, составлявшие их свиту, превратились в гномов, дриад и так далее; однако они по-прежнему продолжали жить за границами человеческого мира.
Однако не все йотуны обитают в диких местностях. Великанш нередко принимают в мир богов на правах матерей и супруг: большинство асов — дети йотунов с одной или даже с обеих сторон. Вообще говоря, когда ас или ван ищет себе жену за пределами Асгарда, ему некуда идти, кроме Йотунхейма. Поскребите любую богиню — и почти наверняка найдете великаншу. Из подобных историй более всего известны сюжеты о замужестве Скади и Герд; и, что примечательно, обе эти великанши вступают в брак с ванами — божествами, теснее асов связанными с природным миром. Сам Один — отец детей от многих великанш, в частности, Тора — от Йорд (еще одно олицетворение земли) и Вали — от Ринд. С другой стороны, те великанши, которые не вошли в Асгард через брак, внушают асам даже больший страх, чем йотуны мужского пола.
Йотуны-мужчины, которых убивает Тор, изображаются достойными противниками, которых иногда можно перехитрить и заставить поделиться мудростью или силой. Но йотуны-женщины, даже могучая великанша Хюрроккин, к которой асам приходится обратиться за помощью, чтобы столкнуть в море погребальную ладью Бальдра, внушают первобытный ужас. Они — не просто дикие существа, а еще и женщины, то есть заключают в себе вытесненные в подсознание силы обоих грозных начал: и женственности, и природной стихии. В молитвах Тору Джон Линдоу насчитает восемь упоминаний об убийствах женщин из йотунов и всего четыре — об убийствах йотунов-мужчин.
…Тор был защитником Асгарда от сил хаоса и зла. В реальной жизни людей эти силы, по-видимому <…> содержали в себе ярко выраженную женскую составляющую <…> Если борцами за порядок были мужчины, то вполне естественно, что на стороне беспорядка должны были выступать женщины (Lindow, 1988, p. 127).
Полагаю, на этом месте «настоящая феминистка» должна возмущенно фыркнуть: «Как это по-мужски!» — но я полагаю, что причины враждебности по отношению к женскому началу не исчерпываются простой мизогинией. В скандинавской культуре в целом женщина вызывает смешанные чувства: с одной стороны, она рассматривается как существо иррациональное и имеет более низкий статус, чем мужчина, и, соответственно, гораздо меньше власти; с другой же — сохраняется память о давней традиции почтительного отношения к женщине и вере в то, что духовной силой она превосходит мужчину. Столь же двойственные чувства вызывает и природный мир. Так стоит ли удивляться, что те из йотунов — первозданных сил природы, — которые внушают самый большой страх, персонифицируются в женском облике?
В силу чисто биологических причин женщине труднее отвлечься от осознания своей физической природы, чем мужчине. В целом женщины менее агрессивны, чем мужчины, но разъяренная женщина способна сражаться с дикой свирепостью, игнорируя все правила, по которым воюют мужчины (кстати говоря, некоторые женские персонажи саг — первостатейные стервы, и если бы их допускали до прямого участия в междоусобицах, мужчинам осталось бы только кротко стоять в сторонке и смотреть). Разумеется, подобные обобщения лишь отражают социальные стереотипы, устоявшиеся в нашей собственной культуре; в действительности же между полами — гораздо больше общего, чем принято считать, да и в каждом человеке ум, восприимчивость и прочие качества смешаны в своей особой, неповторимой пропорции. Но, вынеся за скобки эту оговорку, можно предположить, что именно подобные факторы социального и биологического порядка дают ответ на вопрос, почему мужчины склонны ассоциировать женское начало с Природой — одновременно грозной и заботливой, иррациональной и олицетворяющей подсознание и духовные силы.
Стейнсланд успешно аргументирует тезис о том, что ритуалы поклонения йотунам сохранялись даже в эпоху викингов. Некоторые назовут это всего лишь пережитком древних суеверий, но подумаем лучше о том, какую функцию могло выполнять в относительно более «цивилизованные» времена поклонение силам, обожествленным еще на заре человеческой культуры. Исследователи, трактующие мифы о переходе власти от йотунов или титанов к светлым богам как отражение исторического процесса, могут упускать из виду важную часть картины. Точнее было бы описать этот переход как эволюционный. Эволюция — это перемены, совершающиеся во времени, но проходить они могут и как изменения в рамках одной группы, и как смена одной культуры или вида другим.
Человеческий мозг — прекрасный пример органической структуры, которая развивалась путем прибавления новых компонентов и функций к уже имевшимся. Большинству людей в наши дни доступны лишь новейшие уровни сознания, а «иррациональные» эмоции, возникающие при возбуждении более древних частей мозга, вызывают у них лишь раздражение и беспокойство. Схожим образом и вся наша цивилизация считает себя «современной» и испытывает трудности с признанием и пониманием общественных движений, возникающих, когда более глубокие потребности заставляют людей обращаться к традициям прошлого.
В текущем столетии парадигма наших отношений с Природой серьезно меняется — или, даже точнее, непременно должна измениться, чтобы человечество сохранилось как вид. Мы с вами — первое поколение, в полной мере осознавшее, сколь уязвима окружающая среда. Первобытные люди инстинктивно чувствовали, что единственный способ выжить в среде, превосходящей их силами, — научиться уживаться с этими силами в гармонии. Но с развитием цивилизации и технологии люди обретали всё большую власть над своим окружением, и Природа постепенно превращалась во врага. В природном мире рождение и смерть, созидание и разрушение суть части непрерывного цикла, в равной мере необходимые для выживания в долгосрочной перспективе. Современный человек соглашается принимать эту теорию лишь до тех пор, пока технологии защищают его от столкновения с ее реальными проявлениями, но и в древности, особенно на Севере с его суровым климатом, мир за пределами ограды совершенно естественно внушал страх. И все же, как отмечает Кирстен Хаструп в своем труде «Культура и история средневековой Исландии», без выхода в необжитое пространство — в буквальном или психологическом смысле — нельзя было обойтись тому, кто желал творить магию. Изгой выдворялся за пределы общины, но это положение могло открыть перед ним возможности, недоступные тем, кто остался под защитой стен. Хамрамм или берсерк [6] — существо, способное на полную трансформацию, как физическую, так и душевную. И подобные трансформации вовсе не казались чем-то необъяснимым в мире, где у каждого человека была своя фюльгья — двойник, обитающий «по ту сторону ограды» (Hastrup, 1985, 153).
Борьба идет не только между порядком и хаосом, но и между организованным контролем и стихийной силой. Вот почему Тор никогда не истребляет всех великанов до единого; вот почему асы берут в жены великанш; вот почему Один приходит к Вафтрудниру в поисках мудрости — и вот почему Скади и другим йотунам продолжали поклоняться даже в эпоху викингов. Из дикой природы приходит та энергия, которая необходима людям — как любому живому существу — для выживания.
Что случится, если люди забудут, как поддерживать эту энергию в равновесии? Понятие «Рагнарёк» приобретает в каждую эпоху новый смысл. В «Прорицании вёльвы» говорится, что природное равновесие и общественный порядок рухнут одновременно. Один во главе эйнхериев и богов выступает на последнюю битву. И в конце концов гибнет всё:
Солнце померкло,
земля тонет в море,
срываются с неба
светлые звезды,
пламя бушует
питателя жизни,
жар нестерпимый
до неба доходит[7].
Последовательность сотворения мира, описанная в ранних мифах, обращается вспять. Мир вновь распадается на первичные стихии.
Древних скандинавов ужасала мысль о том, что природные силы могут обрести чрезмерное могущество. Однако наука доказывает, что не менее опасно — подавлять и сдерживать мощную силу. В фильме «Койяанискацци» [8] перед нами предстает ужасная картина мира, вышедшего из равновесия. Катастрофа, которая разразится, если силы йотунов окажутся полностью подавлены, будет не менее ужасной, чем неконтролируемое буйство стихий. Рагнарёк в современном понимании выглядит как ситуация, когда естественные циклы вышли из равновесия необратимо и в природе не осталось ничего, кроме самых хаотичных и разрушительных сил.
Можно ли избежать этого катаклизма? Древние народы, жившие в мире, где «сезонная» смена рождения и смерти воспринималась более естественно и легко, чем в наши дни, мыслили, скорее, в категориях циклов, а не линейной последовательности. И несмотря на то, что вёльва предрекает гибель богов, победа сил хаоса не окончательна:
Видит она:
вздымается снова
из моря земля,
зеленея, как прежде;
падают воды,
орел пролетает,
рыбу из волн
хочет он выловить.
Встречаются асы
на Идавёлль-поле,
о поясе мира
могучем беседуют
и вспоминают
о славных событьях
и рунах древних
великого бога [9].
Процесс творения повторяется; и руны Одина снова придают мирозданию смысл.
В эпоху глобального потепления и исчезновения дождевых лесов может казаться, что Время Преображения Земли, предсказанное и более близкими к нам по времени пророками, такими как Солнечный Медведь [10], практически неизбежно. В отдаленной перспективе, возможно, это и так: мы не вправе рассчитывать, что какое-то физическое тело или даже целый мир сможет существовать вечно. Но для нашего мира, как и для нас, смерть — это не уничтожение, а трансформация, необходимая для того, чтобы цикл начался заново. Но точно так же, как дурные привычки могут укоротить человеческую жизнь, а здоровые — наоборот, продлить, мы своим поведением можем как приблизить Рагнарёк, так и отдалить его наступление. Огромная сила, которой мы обладаем, подразумевает и огромную ответственность.
О том, с чего можно начать работу на физическом плане, уже неоднократно рассказывали защитники окружающей среды, и повторять здесь их рекомендации не имеет смысла. Но у нас, идущих путем Северной традиции, есть и еще одна возможность. В свое время все мы поклялись стоять за богов — но теперь нам нужно понять, какова истинная суть их отношений с йотунами, а не то в конце концов мы обратимся против себя же. Великаны нужны нам точно так же, как и дикая природа, — как источник энергии, источник пищи, необходимой для физического и духовного выживания. Они дают психологическую устойчивость, связывая нас с силами природы, и защищают все живое, ибо они — духовные прародители всех живых существ. Даже в том, что на первый взгляд кажется хаосом, может заключаться скрытая гармония. Это не значит, что мы должны отказаться от разума и технологии и вернуться к первобытному образу жизни. Но все мы пользуемся дарами богов — и не должны забывать, что даже Тор никогда не пытался истребить всех великанов под корень. В наши дни благоразумнее поддерживать йотунов, чем бороться с ними. Мифы о йотунах связаны с сотворением мира и космическими паттернами. Возрождая эти мифы, мы возрождаем весь мир. Поэтому йотуны достойны подношений и почестей не в меньшей степени, чем любые духи земли. Более того, именно к йотунам стоило бы взывать в первую очередь в тех ритуалах, которые мы совершаем перед тем как погрузиться в транс и прикоснуться к глубочайшим силам, сокрытым в нашем внутреннем Утгарде.
Подобно другим разновидностям язычества, северная ветвь Старой Религии — это религия Земли. Как указывает Стейнсланд, «было бы очень странно, если бы скандинавская традиция исключала любое ритуальное общение с теми силами, от которых, в конечном счете, зависит все сущее. Великаны так же необходимы миру, как и боги» (там же, стр. 221). Возрождая практику скандинавской религии, мы не должны забывать, что эти силы тоже заслуживают уважения и почестей.
(примечание – конец статьи Д.Паксон в переводе Анны Блейз)
Тролли
Как сказано выше, "тролль" является термином широкого употребления. Его относят к духам земли, к роду ётунов, домашним духами, недружественным идис или покровителям врагов (так Торгерд (прим. речь идёт о Торгерд Невесте Херди (Þórgerðr), покровительнице ярлов Хладира) именовали flagð, "трольша", противники Хакона Могучего в “Пряди о Йомсвикингах” (Jómsvíkinga þáttr)). Троллями звались колдуны, нечистые духи, большие уродливые люди, и возможно, валькирии, в их наиболее опасных формах. Магия все еще зовется trolldómr в современных скандинавских диалектах, есть старосеверный глагол trylla, «околдовывать», так что возможно, что существительное могло сперва означать просто «волшебное существо», и лишь позже быть стало относиться к «троллю» в фольклоре. Предмет обсуждения для англоговорящих затрудняет то, что существует множество других неспециализированных терминов для неприятных существ, которые принято переводить как «тролль» или «трольша» на английский (прим. – ситуация с русскими переводами аналогична).
Разновидность существ, для которых сейчас большинство верных используют термин “тролль” - живущие вовне создания, меньшие, чем горные великаны (фольклорные описания троллей колеблются от человеческого роста до десяти или двенадцати футов) и обычно обитающие в скалах или скалистых горах. Есть некоторые сомнения, являются ли они родичами Имира. Скандинавские народные сказы, собранные в девятнадцатом столетии, всё ещё сохраняли память об ударах молнии как об оружие божества, борющегося с троллями. Троллей без труда можно рассматривать как духов земли диких и скалистых областей, и в данном качестве они могут быть опасны людям, которые являются в их владения: например, исландцы, которые шли собирать птичьи яйца со скал, должны были быть очень осторожными, чтобы тролли не перерезали им верёвку. Тем не менее, с троллями можно подружиться; есть довольно много примеров, когда, вопреки своему обыкновению, они бывали полезными людям. Фольклорные описания троллей и их деятельности также имеют много общего со старосеверными представлениями о драугах (draugar, ходячий мертвец), так что слово «тролль» народных историй может подразумевать как «ётунов» так и «драугов».
Этимология термина «troll» не ясна; слово, вероятно, является весьма древним, возвращающим нас к общегерманскому языку. Оно может происходить от корня, означающего «катить/вертеть» (англ. to roll), и несколько раз высказывалось предположение, что изначально «тролля» могли видеть в шаровой молнии; в народных сказах тролли часто вертятся или кружатся, чтобы путешествовать с нечеловеческой скоростью, некоторые посредством неких особых «катящихся ягодиц». Использование соответствующего глагола для волшбы может также намекать, что это «верчение» или «кружение» рассматривались как магическая деятельность, что в свою очередь может послужить указанием на интересные возможностях для магических экспериментов в наше время.
Примечание «Катящиеся ягодицы» (Rolling Breeches) упомянуты в английском переводе норвежской сказки «Рог для питья, украденный у сокрытого народа из Хифьелля» (The Drinking Horn Stolen from the Hudlre-Folk at Hifjell). В сказке человек убегает от тролля, съезжая на лыжах с горы. Тролль же взял свои «катящиеся ягодицы», и «бросился за ним так, что аж искры полетели». Возможно, речь идёт всего лишь о разновидности саней.
Обычно тролли считались безобразным, огромными силачами, не слишком приятными. Несмотря на это им удавалось изредка скрещиваться с людьми. Есть несколько персонажей саг, которые носили имя «Полутролль», и довольно много героев саг, таких, как например, Греттир Сильный, Эгиль Скаллагримссон и Скарпхеддин Ньяльссон, которых можно было запросто перепутать с троллями в сумерках. Трольши особенно желают человеческих мужчин: Хримгерд демонстрирует ревность к Сваве, возлюбленной Хельги, и есть исландская сказка о двух тролльшах, которые захватывают мужчину по имени Йон и пытаются откормить его до размеров тролля, чтобы он стал более пригодным для использования. Другой исландский рассказ повествует о том, как трольша колдовством призвала к себе мужчину и удерживала его свыше трёх лет, пока он полностью не обратился в тролля. Как ни странно, рассказов о человеческих женщинах, желаемых троллями, меньше; но одним из самых страшных оскорблений, которое один северянин мог нанести другому, было сказать, что тот обращался в женщину и спал с троллем каждую девятую ночь, как Скарпхедин говорит о Флоси в «Саге о Ньяле». Кажется невероятным, что идея периодической транссексуальности может вообще рассматриваться, но она ясно воспринималась серьезно в некотором роде или, по-другому, символически, если не буквально, так как были настоящие юридические запреты (в норвежских «Законах Гулатинга»), направленные против утверждения, что некий мужчина становился женщиной каждую девятая ночь (Стрём ((Ström), Фолке (Folke). Níð, Ergi и старосеверные моральные установки, стр. 7,. (Níð, Ergi, and Old Norse Moral Attitudes)).
«Тролли да возьмут тебя!» – весьма распространённое проклятие в старосеверном. Это могло, очевидно, означать как утаскивание троллем прочь, так и духовную одержимость (или, по крайней мере, слово «тролль» могло бы быть использовано для овладевшего человеком духа); в «Книге о занятии земли» (Landnámabók) («Книга Хаука» (Hauksbók), 15) Торлейв Тьостольвссон (Þórleifr Þjóstólfsson) говорит, что будет «trollaukinn», который обычно переводится как «взятый троллем» (буквально, «сделанным больше троллем», хотя не исключена также возможность, что это может быть отсылкой в основном к магическому исступлению). Таков же был Лодмунд Старый (Loðmundr hinn gamli) («Книга Хаука», 250). Подразумевалась ли когда-либо связь между фразой «тролли возьмут тебя!» и оскорблением, упомянутым выше, нам не известно, но такая возможность, несомненно, существует.
Тролли обращаются в камень под солнечным светом, и есть множество народных сказок о людях, преследуемых троллями, которые спасались только благодаря первым лучам солнца. Так же происходит в «Песне о Хульги сыне Хьёрварда», согласно которой тролльша Хримгерд была втянута в разговор с Хельги и его человеком Атли и стала скалой, когда поднялось солнце.
Существуют водяные тролли, а также тролли скальные: Греттирr борется с подобным существом, и Хримгерд и ее семейство особо активно атаковало судна в собственном заливе. Грендель, хоть он и назван þyrs («турс») и его мать также, кажется, являются скорее водяными троллями, чем чем-то ещё.
Порою тролли являются также людоедами, хотя это качество, кажется, появляется только в фольклоре.
Тролли особенно не любят христианские церковные колокола, свойство, которые они разделяют с ётунами, альвами, карликами, ведьмами, и язычниками, которые допоздна празднуют в субботу вечером.
Тролли известны как похитители пива из домашних пивоварен. Когда же они предлагают выпить людям, соглашаться – не лучшая идея; есть множество скандинавских рассказов, в которых торопящийся всадник отбрасывает такой прибыток прочь, но несколько капель попадают на шкуру лошади и обжигают её.
Весьма часто тролли выглядят воплощением перемен и беспорядка. Иногда они приносят пользу, значительно чаще вред, но все, что взаимодействует с ними не - никогда не остаётся полностью прежним, так что они могут рассматриваться как мелкие зоны «дикой магии».
О троллях иногда рассказывают, что они принимают вид домашних котов, особенно когда ждут смерти соперника. Есть несколько вариантов рассказов, в которых человек возвращается домой и слышит голос, требующий, чтобы он сообщил своему коту, что некто умер. И когда человек так и поступает, кот радостно вскрикивает и вылетает прочь через трубу или в окно.
Нет свидетельств культа троллей, но есть рассказы, в которых отдельные люди могут подружиться с троллями, делая им подарки, или оказывая некую услугу. Если вам удастся найти тролля, который к вам расположен, вам повезло: есть исландская поговорка «надёжен как тролль». (примечание – не факт, что поговорка не двусмысленна: сокрытый народ свои обязательства выполняет, но не всегда так, как ожидают люди. Есть такое понятие, как «медвежья услуга»). Путешествуя в диких местах, особенно занимаясь скалолазанием, не повредит предложить немного еды и питья троллям. Согласно шведскому фольклору тролль, который принимает подарок от человека, обязан помочь тому когда-либо впоследствии.
Муспилли – обитатели Муспельхейма (Muspilli)
Муспили – обитатели Муспельхейма, мира Муспиллей (прим. термин Муспилли (Muspilli) для обитателей Муспельхейма в русском языке не принят, однако представляется удачным. Ср. Альвы-Альвхейм, Ётуны-Ётунхейм), огненного южного царства. Они не играют никакой роли в мифах; этимология их названия затруднительна, хотя большинство предположений являются формами от «разрушителей мира», и это, кажется, их единственная функция.
«Прорицание вёльвы», 51 сообщает нам, что
С востока в ладье
Муспелля люди
плывут по волнам,
а Локи правит;
едут с Волком
сыны великанов,
в ладье с ними брат
Бюлейста едет.
(перевод А.И.Корсуна)
Снорри в своей Эдде сообщает, что Локи ведёт мертвецов из царства Хель с собою, но это не подтверждается его же источниками, так как Снорри затем отделяет Локи и полчища мёртвых от порождений Муспельхейма-Муспиллей. В свете главного источника сведений Снорри, того самого «Прорицания вёльвы», его перечисление групп противников богов – Хюмир и инеистые великаны, Локи и мертвецы Хель и, наконец, сыновья Муспелля со своим собственным войском - подозрительно напоминает литературную попытку разъяснять и систематизировать ситуацию, особенно если учесть его постоянное представление гигантов как противников богов. Хотя мы не можем игнорировать возможность того, что Снорри были доступны какие-то неизвестные нам материалы, в этом случае он решительно противоречит более древним источникам, притом тем, которые он сам приводит дословно.
Согласно и «Прорицанию вёльвы», и «Речам Вафтруднира», главное действующее лицо разрушения в Рагнарёк – Сурт (Surtr,Черный), предводитель Муспиллей-обитателей мира Огня и убийца Фро Инга, чье пламя будет сжигать всё до тех пор, пока не останется в мире ничего, что могло бы гореть. Те дети Имира, которые борются с богами – Локи и его сыновья – все погубят себя в единоборстве. Пламя меча Сурта воистину явится концом эпохи.
Представление о сынах Муспельхема как о проводниках огненной гибели космоса вполне могут быть общегерманскими. На эту мысль наводит древневерхненемецкое стихотворение Muspilli: в противном случае не понятно, почему в целиком христианском стихотворении, посвященном Армагеддону, заглавие и описание включают уничтожение мира огнем, также как и не понятно было б использование исконно-местного слова «muspilli» для конца мира. Подобное описание не имеет параллелей в христианской эсхатологической мифологии, и, с высокой вероятностью, отражает сохранившиеся германские представления. В старо-саксонской поэме Heiland слово «muspilli» появляется как персонификация конца света, но в ещё более христианизированном контексте, в котором тема огненного уничтожения утеряна.
(прим. Heiland – эпическая поэма, написанная в первой половине 9в, чьё название на старосаксонском означает “спаситель”. Поэма рассказывает о жизни Иисуса аллитерационным стихом германских саг и является самым объемным из известных произведений на старо-саксонском.)
Сами Муспилли, дети Муспельхейма – а вовсе не ётуны, рисы, турсы, или тролли - кажется, будут ближе всего к однозначно разрушительным силам, которые германский народ вообще знал, ближе всего к единственным абсолютным противникам всего живущего и существующего. Не слишком удивляет, что они появляются только при конце света, и, что нет малейшего намека, что они когда-либо взаимодействовали любым образом с богами и богинями, или, что им когда-либо поклонялись люди.
(прим. – тем не менее в «Книге о занятии земли», ч.3, гл.64 рассказывается о исландце по имени Торвальд Волчья Пасть, который раз отправился в пещеру Сурта и «прочитал там драпу, которую он написал о пещерном великане». Хоть, безусловно, трудно судить, считал ли поэт обитателем пещеры одного из огненных великанов или «обычного» турса. Подробнее вопрос об отношении к великанам Муспельхейма рассмотрен встатье Ф.Н.Петрова «Сыны Муспелля»
Составители:
• Д.Паксон (Diana Paxson,) «Утгард: место йотунов в религии Севера» (Utgard: The Role of the Jötnar in the Religion of the North), статья в Горном громе №5 (Mountain Thunder 5), стр. 11-15.
• Льюис Стид (Lewis Stead) и Клан Ворона (Raven Kindred), из «Книги ритуалов Клана Ворона» (The Raven Kindred Ritual Book).
-------------------------------------------------------------------------
Примечания переводчика А.Блейз к статье Д.Паксон:
[1] «Книга о свержении Апопа, врага Ра, врага Ун-Нефер [т.е., Осириса]» — папирус IV века до н.э., ныне хранящийся в Британском музее; излагает миф о сотворении мира незримым и всемогущим богом Неб-ер-чером (букв. «Владыка до самого крайнего предела»), который принимает для этой цели форму Хепри — ипостаси солнечного бога Атума (или Ра). Чтобы перейти в зримый и материальный облик, он попросту произносит свое имя — «Хепри». Точно так же — называя имена — он затем вызывает все вещи из небытия (а точнее — из состояния пассивности, в котором они пребывали в водах Нуна — мирового океана).
[2] Старшая Эдда, «Прорицание вёльвы», 3—4, рус. пер. А.И. Корсуна. Тот же отрывок известен в других переводах:
В эру раннюю Имира время,
ни песка, ни моря, ни плеска волн,
не было земли, и неба не было;
лишь щель без травы щерилась бездной.
Пока Бора сыны не подняли почву
Мидгард стали ставить прекрасный…
(пер. Е. Мелетинского)
В начальное древнее время жил Имир.
Земли тогда не было; не было неба;
Ни морского песку, ни холодной волны;
Трава не росла: всюду бездна зияла.
От Бора рожденные подняли почву,
И вместе устроили Мидгард прекрасный…
(пер. С. Свириденко)
В начале не было
(был только Имир)
ни берега моря,
ни волн студеных,
ни тверди снизу,
ни неба сверху,
ни трав зеленых —
только бездна зевала.
Отпрыски Бора
подняли сушу,
мир серединный
воздвигли дивный…
(пер. В.Г. Тихомирова).
[3] «Утгард» (др.-исл.) в буквальном переводе означает «внешнее отгороженное пространство», «окраинная земля».
[4] Старшая Эдда, «Песнь о Харбарде», 23. Рус. пер. А.И. Корсуна. В пер. В. Тихомирова:
…те великанши
столько рожали,
что скоро земли
не осталось бы людям.
[5] «Финдхорн» — крупная община в Шотландии, члены которой строят свою жизнь на принципах экологичного и гармоничного взаимодействия с природой.
[6] Хамрамм — волк-оборотень, берсерк — здесь: медведь-оборотень.
[7] Старшая Эдда, «Прорицание вёльвы», 56, рус. пер. А.И. Корсуна. В пер. В.Г. Тихомирова:
Солнце затмилось,
земля утонула,
срываются с неба
светлые звезды,
огонь извергается,
жизни кормилец,
он жаром пышет
аж в самое небо…
В пер. Е. Мелетинского:
Черным стало Солнце, суша тонет в море,
светлые звезды сыплются с неба.
пар жарко пышет и жизни питатель,
пламя до самого поднялось неба.
В пер. С. Свириденко:
Солнце черно; земли канули в море,
Звезды срываются вниз с вышины.
Пар всюду пышет, и Жизни Питатель,
Лижет все небо жгучий огонь.
[8] «Койяанискацци» — короткометражный документальный фильм Годфри Реджио, показывающий последствия неконтролируемого воздействия человека на природу. На языке индейцев хопи название фильма означает «сумасшедшая жизнь, «жизнь вне равновесия» или «разрушение жизни».
[9] Старшая Эдда, «Прорицание вёльвы», 59—60, рус. пер..И. Корсуна. В пер. Е. Мелетинского:
Видит она, как вышла снова
земля из моря в зеленой обнове.
Бурлит ручей парит орел,
видит сверху и выловит рыбу.
Сбираются асы на Идавеллир,
и о Поясе мира мощном судят
(помнят асы о прошлых деяниях)
и о данных Одином древних рунах.
В пер. В.Г. Тихомирова:
…и вот она видит:
время настало —
суша из моря
восстала зеленая,
воды текут,
орлан по-над ними
летает и рыбу
высматривает;
сходятся асы
на Идавёлль-поле,
о змее всесветном
ведут беседы,
о прошлых делах
вспоминают, о славных,
о древних рунах
громогласного бога.
В пер. С. Свириденко:
Знаю я, вижу, как снова возникнет,
Вновь зеленея, из моря земля.
Бьют водопады; орлы за добычей
Станут к водам на лету припадать.
Жить будут асы в полях Идавалльра,
Часто в речах вспоминать им случится
Мидгарда Змея, и судьбы минувшие,
И стародавние Одина руны.
[10] Солнечный Медведь — прорицатель из индейского племени чиппева, в 1979 году предсказавший масштабную катастрофу, которая преобразит лик Земли и унесет множество жизней.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 38 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |