Передо мной уже не плотная масса рубящихся, а лишь пустое пространство, постепенно заполняющееся полисами. Я, как случайная жертва, держась за живот и с всё ешё сбитым дыханием, сажусь на первый ряд трибуны. Полисы заняты чем-то другим и не обращают на меня никакого внимания, а что ещё от них надо. Отдышавшись, я вижу, что наша трибуна пуста, похоже, всех вывели со стадиона. Встаю и, всё ешё держась ia живот, ковыляю мимо сектора оппонентов на выход.
Видимо сегодняшний день решил приготовить нам кучу сюрпризов, нас рассеяли по лесу маленькими группками, и от былой собранности остался только песок. Мы в пять человек уходим в сторону станции, то тут, то там встречаются наши. И этих случайных шатаний хватает на то, чтобы собрать ещё порядка двадцати человек, слишком мало для больших дел, но довольно неплохо для сложившейся ситуации. Несколько звонков своим на мобильные результата не дают, абоненты недоступны, все, как один. Мы в растерянности мнёмся на платформе.
- Ну, что разъезжаемся по домам? - осведомляется Лёха.
- Можно, но, а как же замуты? - мне так не хочется упускать сегодняшний день, хотя уже понятно, что фарт не на нашей стороне, столько всего уже произошло, нам немного не везёт.
- Ну, а махача тебе разве мало?
-- Нет, это, конечно, было интересно и красиво, но не за этим мы сюда сегодня приехали.
- Не за этим, но ты же видишь, как всё легло. Не наш день.
- Ну, домой мы всегда успеем. Давайте так: отъедем несколько остановок в сторону Москвы, а там определимся, что делать.
Оставляем на платформе одного человека на случай, если объявиться кто-нибудь из наших, садимся в электричку и катимся 8 сторону Москвы. Пара-тройка остановок и мы высаживаемся на платформе. Здесь есть время обдумать дальнейшие планы, а может быть, даже удастся дозвониться до чьей-нибудь мобилы. Наверняка наши тоже собрали где-нибудь моб человек в двадцать или тридцать и т акже шаря гея но округе.
- Вот посмотри, - говорю я Лёхе, - здесь очень удобное место. Видишь, напротив платформы кусты, а что находится за ними не видно. Можно оставить на платформе пару-тройку людей, а остальным спрятаться там. А далее по обстановке.
Логично и мы спускаемся с платформы и направляемся за кусты. Мы вполне сможем осилить пару десятков рыл, если нам вдруг повезёт, если же их будет больше, то можно просто не высовываться, всё должно пройти гладко, как мы и задумали. У кси о, что в башке, кто-то ноет, что пора бы по домам всё равно ловить нечего, кто-то настроен очень решительно и даже отламывает от сухого дерева какое-то дубьё. Я, честно говоря, уже и сам начал сомневаться в своей затее, Оглядывая состав, понимаю, что благоприятного исхода стоит ждать только в случае, если нам неслыханно повезёт, а везение что-то сегодня от нас отвернулось. Но делать нечего, раз решил», значит, стоим и ждём.
Вдалеке на просёлочной дороге, поднимая пыль, показался милицейский «козёл». Ну, велика ли беда, мы стоим, никою не трогаем, электричку ждём, вряд ли могут
возникнуть какие-нибудь неприятности. «Козёл» подъезжает к нашей группе и из него выходит сержант,
Что здесь столпились? - вопрос задаётся в лоб и по интонации уже видно, что настроен он не очень-то и лояльно.
- Стоим электричку ждём, - пьпается кто-то спасти положение.
_ д почему не па платформе?
_ Тут в теньке прохладней,
- Так, документы ваши предъявите.
_ да у нас нет документов, зачем их с собой таскать.
После этого парни уже запаниковали, добром эго не кончится, и часть начиняет быстрыми шагами уходить в одну сторону, вторая часть в другую. Но этот номер не проходит, здесь все не так-то уж и просто, сержант лезет в кобуру н достаёт ствол. Больше всего меня начинает бесить, когда человек берётся за ствол перед безоружными людьми. Как-то мне пришлось иметь дело с парнем, который после тою, как мы немного повздорили, он сразу достал ствол. Мои руки опустились сами собой, а он, размахивая своей хлопушкой, отвесил мне пару затрещин. В любой другой ситуации я нальнул бы этого чудака не раздумывая, а тогда пришлось бессильно отступить перед пушкой.
- Ну-ка, стоять всем, - сержант направляет пистолет в сторону одной из групп, остальные, не раздумывая, спешат на платформу, - руки за голову, всем лечь.
Такого «подарка» судьбы не ожидал никто. Как же каверзно сегодня всё устроено.
~ Ладно, согласен, не наш день, разъезжаемся.
- А с парнями, что делать?
- А что с ними делать? Полежат в песке да поедут домой. Не нападать же на него, он же со стволом, в этой деревне свои законы.
- Может, ты и прав.
Ладно, так ладно встаём возле начала платформы и ждем электрички. Я сажусь иа лавочку спнной к путям и чувствую подкатившую усталость. День вроде бы прошёл насмарку, но раз на раз не приходиться. Больше всего обидно, что не прошла тема с оккупацией сектора, это было бы что-то новое во всей этой ка!авасни. Слышу, как подъезжает поезд и бросаю взгляд на кусты, действительно отсюда даже не видно и милицейской машины, не то, что спрятанный моб. Поезд медленно подкатывает к началу платформы. И время снова застывает... Стандартная метафора...
Сколько секу нд проходил с тою мгновения, как поезд делает полную остановку и до момента открывания дверей. Одна? Две? Три? Четыре? А мне показалось, что пауза затянулась. И даже вокруг стало тише, я, как в замедленном кино поворачиваю голову в сторону путей и собираюсь встать. Наши парни стоят у самого края платформы и лоб в лоб по другую сторону дверей вагон оппонентов. Между ними только стекло. 'Гу-дун... стучит где-то в голове. Ту-дун... я даже не успеваю удивиться такой последовательности событий. Двери поезда открываются...
И время отпускает тормоз... Теперь это бешеный поток секунд... И нужно принять правильное решение... Парии срываются с мест и стартуют от поезда, прыгают с платформы, бегут в сторону кустов. Так и хочется крикнуть вслед: «Лёха, ты куда?», «Парни, остановитесь!». Но я, верно, онемел, слова застряли где- то на полпути или всё произошло так быстро, что я просто не успел ничего крикнуть. Я никак не могу описать свои действия, это был противовес всему, пускай глупо, не логично, но я перепрыгиваю через спнпку скамейки и оказываюсь прямо перед дверями поезда. Я даже не успел ничего осознать, какая-го сила подхватила меня и перебросила сюда, давай действуй... Первый же у^ар и и.
неловко увернувшись, оказываюсь лежашим ка асфалые платформы. Кто-то пинает меня ногой, инстинктивно оборачиваюсь, как чувствовал что что-то гам неладно. Надо мной нависает железная арматура, нот-вот готовая опуститься..,
- Ты че делаешь, придурок? - ору тому, кто уже готов размозжить меня на две части. Парень как будто приходит в себя, разворачивается и несётся туда, прочь вдогонку убежавшим.
Из-за кустов раздаются выстрелы, и наши преследователи бросаются обратно в элекгричку. С другой стороны платформы бегут четыре милиционера, один даже на ходу застёгивает рубашку, видно дремал в своей дежурке.
Я всгаю, двери закрываются. И снова та же картина я на платформе, они на расстоянии вытянутой руки, глаза в глаза и между нами стекло. Не наш день... Не мой день...
На следующей электричке, полной пашин скарферов, я возвращаюсь в Москву. Делюсь впечатлениями сегодняшнего дня с немногочисленными людьми из фирм, что оказались в этом вагоне. Все в полной растерянности, как можно было так рассосаться но местности и упустить неплохую возможность сыграть сегодня под фанфары.
- А где остальные?
- А остальные убежали.
- Что все?
- Да, все.
Мне трудно кого-либо винить, каждый делает свой выбор сам. Может, это я сыграл не но стандарту ситуации, их было явно больше. Хватит на сегодня приключений, пора вернуться домой, принять ванну и спать, спать, спать. Я задремал на какое-то время, пока на одной из станций не послышался прерывистый шум. А потом топот ног, десятки ног и куча всякого хлама в стекло, как большие градины они стучат о стенки вагона и залетают в открытые форточки. День ешё не кончился. Время уходит вспять в такие моменты, секунды растягиваются до размеров абстрактной вечности, и, кажется, не будет этому конца. Когда они ворвались в вагон, сломив наше сопротивление, все мысли и чувства разом спутались в один клубок. А потом где-то внутри прозвучал взрыв, и всё твоё состояние разлетелось в клочья, обрывки сознания и чувств меняют друг друга, с долями секунд приходят новые и новые ошущения, которые снова накапливаются в один большой клубок боли, страха, позора, беспомощности и когда ты понимаешь, что не в силах сдержать весь этот натиск отрицательных эмоций тебе становиться легко и ты ухолишь в пустоту...
Я лежу у самой кромки моря, полностью расслаблен, лёгкий бриз вперемежку с тёплыми волнами накатывается на меня, приятно. Как же всё-таки я люблю отпуск, кажется, это и есть настоящая жизнь. На фиг эту работу, какой бы интересной или прибыльной она не была. Человек должен отдыхать, немного денег и фантазии и можно сменить свою привычную обстановку'. Больше всего мне нравиться путешествовать, не каждому эго по карману, ио, если есть возможность, то я с удовольствием спущу все свои средства не в угоду каким-то материальным ценностям, а вложу их в нечто, что нельзя оценить на ощупь. Увидеть новые места, неведомые страны, пообщаться с новыми людьми н открыть для себя, а, может быть, даже и внутри себя новые миры. Разве это не настоящее чудо. Бесполезное лежание на берегу моря не для меня, хотя и в этом есть своя неведомая прелесть, наслаждение пустотой.
Погодка сегодня явно удалась, солнце греет как-то по особенному нежно. Но что- то меня начинает беспокоить, никак не пойму с чего тго вдруг. Как будто забыл сделать что-то важное, внутренняя тревога нарастает с каждой секундой^ и даже
-ryvr из ниоткуда начинают появляться тучи. В голове начинает гудеть и на В вой шеке ошушается лёгкое жжение. Я помню, как на море меня ужалила а Принеприятнейшее ощущения, ничем нельзя смыть это жжение, пока оно само не остановится. Я хватаюсь за лицо и начинаю кататься по прибрежному песку. Пытаясь смыть с себя зги ощущения, я бросаюсь 8 сторону моря. Набираю в задони воды и плескаю себе в лицо, но вода, как будто, проходит сквозь пальцы и мне никак не удаётся зачерпнуть хотя бы немного спасительной влаги. Я пытаюсь нырнуть с головой в надвигающуюся волну, но вновь почему-то оказываюсь на песке. Что мне делать, я не знаю. И спасенье приходит. Оно приходит, как всегда, откуяа-то сверху. Невидимые силы посылают мне дождь, вот она живительная влага, моё спасенье. Я с жадностью глотаю падающие капли, дождь становиться всё сильней и сильней, я уже не чувствую мешавшую мне боль, я думаю только об одном как бы не захлебнуться. Хватит, хватит, хватит, остановитесь.,.
Размытые фшуры перед моим лицом постепенно приобретают свои формы и очертания. Несколько парней, обступивших меня, плескают в лицо минеральной водой. Мой взгляд настойчиво упирается в одного из них. Секундная заминка непонимания всей ситу ации провоцирует глуповатый вопрос.
- Ты кто? - хотя, кажется, я уже знаю его о твет.
-Я- «Локо».'
- А я - «Торпедо»! Давай, бл*дь!!!
- Ты чё, сука, мало получил? - парня еле сдерживают, а я в доли секунды уже успеваю заново прокрутить произошедшее здесь и понимаю всё излишество своего геройства.
- Да хватит, успокойся, видишь, он ничего не соображает, - продолжают успокаивать своего товарища остальные. Парень бросает в мою сторону злобный взгляд и уходит в другой конец вагона. Только сейчас я начинаю полностью осознавать наше фиаско, на правой щеке ощущаю сильный зуд, в боку тупую боль откуда-то изнутри. Окидываю взглядом разбитый вагон, ощущение такое, что наш поезд подвергся бомбардировке с воздуха. Напротив меня сидит женщина, как случайный свидетель произошедшего. Её плач уже давно перешёл в истерику, тяжёлое дыхание, размазанная по лицу тушь и губная помада, мне можно лишь представить её надломленные чувства.
- Всё нормально, успокойтесь, - бросаю я ей дежурную фразу, без всякого намёка в интонации действительно успокоить её, скорее всего меня просто сейчас раздражают её причитания, но не могу же я ей высказать, - заткнись, дура. Чуть дальше через сиденье среди множества осколков стекла вижу игрушечную коляску с куклой, такой этюд ещё больше наводит на сравнение с авиабомбардировкой, вызывает одновременно и смех и жалость к тем, кто случайно оказался именно здесь, в нашем вагоне. Все эти стоны, крики, лязг железа и хруст разбитых стёкол под ногами проходящих, настоящая вакханалия хаоса, хочется заткнуть уши и улетучиться прочь отсюда, отдышатся и успокоиться. Хотя чего уж, а спокойствия, мне сейчас, кажется, хватает.
- Всё, всё парни, хватит с него, - раздаётся из другого конца вагона, где одновременно слышно, как прессуют кого-то из наших. Я вижу проходящего мимо Игоря с большим белым пластырем, грубо налепленным поверх брови. Видимо парень получил своё ещё на стадионе, когда мы атаковали их сектор.
- Привет, Игорь, - обращаюсь я к нему с пафосной улыбкой, ia этой гримасой, я пытаюсь скрыть своё разочарование и боль нанесённого поражения, как буд то всё в порядке. Хотя оба мы понимаем, что ни хрена у меня не в порядке.
- Привет, но я тебя не знаю, - броезет он после недолгой паузы.
- Кщё узнаешь, - продолжаю я наш диалог, но поезд останавливается, и мой собеседник быстрыми шагами направляется из вагона. Поезд стоит довольно долго, видимо милиция для отчёта пытается выцепитъ хоть кого-нибудь. За это время я, держась за больной бок, совершенно отрешённо лежу на деревянных сиденьях, и только позднее мне приходит мысль выйти из вагона. Станция Люберцы, можно добраться до Москвы на маршрутном такси. Я проталкиваюсь сквозь стоящих оппонентов и выхожу ю вагона на платформу. Вдоль состава бегают милиционеры и периодически выпихивают кого-то из поезда. Я стараюсь не держаться за бок и направляюсь к подземному переходу. В конце платформы в оцеплении стоит около двадцати человек, которым предстоит держать ответ за разгромленные вагоны, не выказывая к ним интереса, чтобы особо не привлекать лишнего внимания, я прохожу мимо и скрываюсь в переходе. Через улицу я всё ешё вижу огни стоящего поезда, но весь обрушившийся кошмар, если это можно назвать кошмаром, уже позади. Глоток свежего воздуха и вечерняя прохлада, как символ спасения из этой передряги окутывают меня. Несмотря на не утихающую боль, я чувствую себя легко и раскрепощённо, пережитые эмоции уже давно исчерпали себя, и воспоминания о состоявшемся поражении уже не воспринимаются катастрофой. Моё состояние настраивается на более философский лад. Всё произошедшее стало личным испытанием дли тех двадцати человек, что оказались в этом вагоне. Крутясь в мире околофутбола каждый должен быть готов к подобного рода событиям, ведь даже из такой, казалось бы, проигрышной ситуации, можно извлечь свои уроки и даже, 6 какой-то мере выглядеть достойно. Такие мысли определённо подбадривают и как никогда нужны в подобные минуты. Не познав горечь падения, трудно в полной мере оценить триумф. От обыкновенного противостояния в границах одного вагона московской железной дорога меня уносит в сравнения с какими-то более глобальными вещами. Я представляю состояние Наполеона после его фиаско в битве с русскими войсками, его разбитую армию. И в маршрутном такси раздаётся слегка истерический смех, я смеюсь толи над сравнением себя с Наполеоном, толи от тривиального преувеличения произошедшего. Ладно, мы проиграли и точка, давайте забудем об этой неудаче.
Через какое-то время я оказался в Москве и решил идти пешком по пустынным дворам в направлении своего дома. Почему-то очень захотелось курить, я никогда прежде не ошущал такой острой необходимости затянуться табачным дымом, как свежим глотком воздуха. Последние автобусы с незнакомыми маршрутами спешили в парк, а на улице уже вовсю хозяйничала ночь. Пьяные бомжи рылнсь в мусорных бачках и одиноко стоящие фигуры тормозили попутные авто, вот, пожалуй, и все обитатели унылого пейзажа, попавшиеся мне на глаза. Я порылся в карчане и извлёк оттуда несколько сотенных купюр, теперь можно было бы поймать машину, но, немного подумав, я отправился до дома пешком, на вскидку идти минут сорок, будет время пофилософствовать, да и ночные сумерки ещё хранят солнечное тепло.
На одной из остановок, лежащей на моём пути, остановился автобус, и из него вылезла фигура человека обмотанного красно-синим шарфом. Человек сплюнул в сторону и уверенной походкой пошёл впереди меня. Вот чего мне сейчас не хватает, какой-то безымянной цели, чтобы выпустить на неё всю накопившуюся агрессию. Вот сейчас я отыграюсь на нём за все неудачи сегодняшнего дня, передам ему свой тяжкий груз поражения. Я немного ускорился и быстрыми шагами стал догонять свою цель. Я уже представлял, что буду делать в следующую секунду. Но вдруг во мне что-то. будто бы, щёлкнуло. Как будто зажёгся предупреждающий огонёк. И наперекор моим чувствам, в спор с моими желаниями всту пило нечто совершенно противоположное. Я, будто бы раздвоился и что-то давно сидевшее в самом тёмном углу меня вдруг начало качать свои права.
Остановись, ос i авь парня в покое, - произнесло мое дру! ое Я.
_ Не понял, какие проблемы? Парень в красно-синем шарфе, почему бы немного На нем не оторваться? - вступила в разговор Я.
_ Да, парень просто возвращается с футбола, что тебе от него нужно?
_ В обшем-то, ничего, просто хочу разбить ему щши,
_ С чего бы это вдруг, он, что сделал тебе что-нибудь плохое. Вон, видишь, стоит мужик, машину ло8ИТ) иди’ набей лицо ему.
_ Да причём здесь мужик, он не сделал мне ничего плохого.
_ А парень что тебе сделал?
- Ничего личного, просто раз он надел на себя эти цвета, значит, он готов за ник ответить, таковы правила.
- Какие правила? Кто их придумал? Парень просто ндёт с футбола, любит свою команды, что в этом плохого.
Чтобы обострить спор этих двух Я, парень, как будто бы специально достал из кармана красно-синий флаг и накинул ею на плечи.
- Hv, ты же видишь, он меня сам спровоцировал, не-е-е я его сейчас прессану.
- Да подожди ты, как он может тебя провоцировать, если он даже не внднт, что ты идёшь следом- Оставь свою злобу, уйми её другим путём, не надо насилия,
- Ну. ты еше мне лекцию прочитай про «возлюби ближнего» и «подставь другую шёку».
- Я об этом не говорю, но ты ведь сам начал разговор о правилах. Не должны страдать невинные люди, это закон, футбол не должен быть построен на насилии, ты должен быть более сдержан и уравновешен, ты ведь сам всем всегда об этом напоминаешь.
- Ладно, сукин сын, правда, твоя. Нет мне никакого дела до этого парня, шляются тут всякие лохи по ночам, провокации устраивают. Я уже даже сам с собой спорить начал, бред какой.
Я остановился и бросил в темноту вслед уходящего два пальца, относящихся скорее не к самому парню, а к красно-синему флагу, висевшему у него на плечах. Выругался вслух и, свернув с тротуара, направился к обочине ловить машину. Уже через минут двадцать я лежал в ванной под струёй освежающего прохладного душа и отмачивал свои боевые раны. Когда я вышел из ванной, было уже далеко за полночь, но спать совсем не хотелось, я включил чайник и, пока он нагревался, отправился в комнату. Хорошо, что никого нет дома, иногда очень хочется побыть одному и сейчас как раз такое время. Оказывается можно наслаждаться и одиночеством, главное рассматривать каждый момент с выгодной для себя точки зрения.
Телефонный звонок застал меня врасплох, кто бы мог звонить в такой поздний час, наверняка кто-то из наших хочет справиться о моём состоянии. Я с неохотой потянулся к телефонной трубке, разговаривать с кем бы го ни было, сейчас желания мало.
- Алло.
- Здравствуй, как твои дела, - этот голос я слышу очень редко, но всегда узнаю его. Меня ввело в замешательство столь позднее время нашего разговора, да ешё после состоявшихся событий.
- Здравствуйте, - я постарался быть, как можно краток и выказывал свою удивленность.
- Ну, как прошёл день?
- Извините, а с кем я говорю?
~ Это плохо, что ты меня не узнаёшь, я же твой участковый.
- Ах, да Александр Дмитриевич, конечно, я Вас узнал. Что-нибудь случилось, почему Вы так поздно звоните.
- Звоню я так поздно, потому что на дежурств»; и мне особо без разницы, сколько сейчас времени. А вот, что случилось, что я у тебя поинтересоваться хотел.
-Я... не понимаю..., - начал былой извечную песню непричастия.
Не надо разыгрывать из себя девственника, когда тебя показывают по центральному телевидению трудно найти оправдание.
- Но я действительно не понимаю о чём речь, - какое телевидение, что он несёт, хотя раз он звонит в такой час, значит, действительно что-то уже знает.
- Ладно, придуриваться, где ты был сегодня днём? Может быть, в гостях или весь день просидел дома?
- Я был на матче, - отступать было бессмысленно, к тому же я не сделал ничего противозаконного, более того, сам стал жертвой насилия.
- Ну, вот это я и хотел от тебя услышать. Ладно, поговорим позднее более серьёзно, юноша. Гебе уже давно пора взяться за ум и не рубить ечк, на котором сидишь. Смогри телевидение, далеко не каждый день удаётся увидеть себя в новостях,
В трубке раздались короткие гудки, а я ещё какое-то время стоял в непонятках, смозря на телефон. На кухне послышался глухой щелчок, сигнал к тому, что чайник вскипел, но пить уже как-ro не хотелось, поэтому я разобрал постель и лег спать. Ноющий бок продолжал меня долю беспокоить, и различные мысли сменяли одна другую, не давая сосредоточиться на чём-то одном и уснуть. Не знаю, сколько ешё я ворочался в постели, прежде чем ко мне пришёл долгожданный сон, открывший вход в совершенно другие миры.
Модный базар.
Какое же удивительное дело это телевидение, способность визуально запечатлеть различные события, неужели это не современное чудо. Иногда, правда, эта способность современной техники может приносить людям не только удовольствие, но и лишние заботы и хлопоты. Я прокручивал раз за разом записанную только что передачу. Замедленный повтор, стоп-кадры, снова и снова, ещё и ещё, чувство наслаждения от увиденного смешивалось с какой-то внутренней тревогой. Уже не раз доводилось видеть кадры уличных беспорядков с какого-нибудь европейского турнира и ведь есть же в этом какая-то притягательность, необъяснимое чувство наслаждения хаосом и насилием и парит над всем этим какая-то необъяснимая аура. Плагиатное даже, можно сказать, сравнение, но в ушах иногда начинают звучать не тяжёлые ритмы гитарных проповедей, иод которые хочется слэмиться и крушить всё подряд, а напротив, нечто возвышающееся над всем миров из репертуара Моцарта, Бетховена или даже Шестоковича.
Весёленькая получилась вчера суббота, но явно не мой день, поскольку из всех положительных эмоций мне довелось лишь сомнительное удовольствие лицезреть своё появления на телевидении. Да и то эго был не выход на бис. Вот я прорубаюсь сквозь наши плотные ряды в самую гущу событий, и меня выносят с этого праздника практически первым же ударом. Если была бы возможность сделать дубль этого эпизода, я бы исправил сценарий. Но в этом и есть притягательность подобных моментов, здесь нельзя халтурить, и каждая встреча это даже не генеральная репетиция, это сама пьеса, где от твоей готовности зависит не только собственная популярность, но и во многом судьба всей твоей труппы и всего спектакля.
Телефонный звонок заставляет меня поставить сюжет на очередную паузу. Ну, теперь начнётся привычная трель, как бывает всегда перед или после каких-то Сюлее менее значительных событий.
- Да, алло.
- Здорово, - знакомый голос.
_ д, Алексей, привет.
^'слышал, тебя вчера помяли прилично. Телевизор-re уже смотрел.
Да вообще жопа полная вчера была, хотя вроде на лице никаких следов нет, тоэько бок побаливает. А телевнзор-то, конечно, смотрел, кажется, показали все komv не лень.
- Но со стороны смотрслось-то классно, жалко меня там не было. Кстати, ты в
voce что этот сюжет Даже по ВВС показывали. Тут из Лондона знакомые звонили
они там просто офигивают. Ладно, суки, они за это ответят, хотя там половина
состава из коней была.
- Да, ты прав, смотрится красиво. Хотя, конечно, если бы не камеры из этого не раздули бы такого ажиотажа, да и вообще не очень приятно попадать на -жран. Ну. палево там и всё такое.
- Да, ладно, если надо тебя и так вычислят. И потом, разок засветиться можно, ведь rfc каждый день под блики камер атакуется вражеский сектор, будет, о чём потом вспомнить. Ну, давай, встроимся на недельке, а то у меня тут телефон просят.
-Давай, Алексей, не пропадай и всё такое, - и хогел ему рассказать о вчерашнем звонке участкового, но потом подумал, что не стоит раньше времени нагнетать какой-то ажиотаж вокруг этой заварушки. Повесив трубку, я ешё несколько раз прокрутил сюжет, выглядело действительно красиво. Но красиво, конечно, с точки зрения тех, кто понимал и мог оценить эти события.
Денёк намечался тёплый, настроение, несмотря на боли в боку, приподнятое. После вчерашних приключений, хотелось отдохнуть, так что, заварив чай, я стал обдумывать продолжение выходных. Решение вопроса пришло само из ниоткуда и, как по заказу.
- Алло, Андрей, привет, - весело зазвучал знакомый голос в трубке, он звонит редко, но перепутать его с кем-нибудь или не узнать, просто невозможно, - у нас сегодня концерт в клубе, приезжай, как всегда, начало в семь.
- А Илья будет?
- Обещал.
- Ну, обешает-то он всегда, вопрос-т о в том: будет ли он?
-Да будет, будет. Приезжай, всё нормально, кого-нибудь можешь ещё прихватить.
-Ладно, Костя, давай, на концерте встретимся.
Ну, что же, культурная программа на вечер обеспечена, теперь осталось найти кого-нибудь в себе в компаньоны. Всё-таки ташитьси на концерт в одного не очень хотелось. Перебрав в голове несколько кандидатур, я остановился на Серёге, он ведь совсем недавно мне как раз говорил о желании сходить на эту Группу.
- Алло, Сергей?
- Здорово, - раздался сонный голос в ответ.
- Угадай с трёх раз, зачем я тебе звоню.
- Наверное, хочешь предложить побухать?
- Это мелко Хоботов, только что Костя звонил, у них вечером концерт. Ты вроде совсем недавно говорил, что хочешь сходить.
- Наверное, опять в какой-нибудь шарашке выступает.
-Да кто его шает, ты, короче, едешь.
-Думаю, да.
- Ну, тогда на «Театральной» в центре зала в семь часов.
Я вообще достаточно безынтересно отношусь к музыке и даже вряд ли назову что- нибудь конкретное, отвечая на вопрос «Ваше музыкальное пристрастие?^, но эта Группа - особый случай. Есть в ней чю-ю, чю сближает тебя с её участниками. Не то чтобы это было сугубо личное знакомство, напротив мы как раз почти и не знакомы, так это перезваниваемся раз в полгода. Но всё их творчест во
неподвластное раскруткам и популяризации имеет свою изюминку, к которой меня гянет, как мотылька на свет. Современная поэзия и образы, созданные её участниками вбирают в себя очень многое, и так всё складно получается, что дивч даёшься поэтическим способностям автора.
Ссрёга уже ждёт меня в центре платформы, да, кажется и не один. Иногда удивляешься его способностям и гиперактивности в налаживании новых связей. Хоть бы предупредил меня, что он будет не один я бы «почистил зубы и вымыл уши».
- Здорово, Серёга. Здравствуйте, девушка.
- Здорово, здорово. Это Аня.
- Здрасьти, - милая улыбка, к остальному надо присмотреться.
Мы выходим на улицу, где уже властвуют сумерки. Стоит некоторых усилии найти место, где выступает Группа. Они всё время выбираю! какие-то заколдованные подворотни, куда просто так и не доберёшься. Видимо прошло го время, когда они собирали большие залы, и настала эра подполья, чем-го напоминает и нас. Мы ходим туда-сюда, тыкаясь в случайных прохожих, которые ни хрена не знают, что в их районе находи 1ся какой-то клуб.
- Наверняка где-нибудь в подвале, - предполагает Серёга.
- Давайте посмотрим вокруг и пойдём в самое хмурое место.
Мы оглядываем окрестность, хотя сквозь сумерки всё вокруг кажется хмурым и серым. Находим какую-то арку - единственное место, уходящее в утробу дворов, туда и идём.
Дверь со скрипом открывается и каменные ступеньки, спускающиеся вниз, ведут нас в подвал. А там за железной дверью открывается совсем другой мир - деревянные столики, клубный полумрак, раздевалка и традиционная для Группы публика, какие-то облезлые панки, соседствующие с людьми, одетыми по запоздалой околофутбольной моде в лейблы, носимые нами пару лет назад.
Группа восседает за одним из столиков, изрядно разминаясь каким-то вином или, чего ешё доброго, портвейном - как в старые времена, всё идёт по кругу.
- Здорово, парни, - радостно вклиниваюсь я в их компанию.
- Л-а-а, привет, - слегка окосевшим взглядом н с улыбкой на устах встречает нас Константин.
Мы располагаемся за соседним столиком и заказываем себе по пиву. Время до выступления ешё соь и можно полностью расслабиться после некоторых похождений в поисках этого подвала. Аня роется в сумочке и извлекает оттуда пачку сигарет. Почему-то все попадающиеся мне в последнее время девушки курят - плохая тенденция. Мы сидим н пьём пиво, разговор как-то не клеиться и я даже не могу предложить тему, чтобы было интересно сразу всем. Надо кому-то брать инициативу в свои руки. Но выход находиться сам собой, потому что Группа, докончив остатки портвейна, идёт на сцену и уже пошла настройка гитар. Скоро начнётся концерт.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |