сводился к следующему: в районе перевала с Иркута на Оку сейчас
сделали заповедник, за пребывание в котором берут деньги. Ваша
задача убедить гаишника в том, что вы едете до Орлика и в этом
районе не останавливаетесь. А вот от Монд до Орлика лучше ехать
с бурятами из Орлика, из Саян или из Хужира - это не потребует
от вас материальных затрат в виде водки за переправу на пароме.
Да, они очень не любят людей из столичных городов (Москвы,
Питера). Мы, например, играли в дурочку, говоря, что приехали
из Калуги, - отношение сразу становилось гораздо лучше. Все
буряты, с которыми мне довелось разговаривать, задавали
стандартные три вопроса: Какого года рождения? Служил ли в
армии? Есть ли с собой ружье? При получении утвердительного
ответа на последние два вопроса они начинают вас уважать. К
слову сказать, я врал, но не жалею, поскольку результат
превзошел все ожидания.
===============================================================
FILE: zhomb-st.txt
Валентин Юрин. Хит сезона: Жомболок
Маршруты для каякеров
---------------------------------------------------------------
From: Валентин Юрин (iourine@iourine.msk.su)
То: Максим Мошков
Написал я статью по Жомболоку в "Спортивный Туризм", но
туда она велика оказалась. Посылаю тебе, чтобы не пропадала.
---------------------------------------------------------------
"Каширка с двухметровыми сливами"
Именно так отозвался о Жомболоке один из наших товарищей.
Этот левый приток саянской Оки, последний из ее крупных
притоков на верхнем участке -- исключительно своеобразная и
нетипичная для Саян река. Долгое время она оставалась вне сферы
внимания туристов. Жомболок начинается в Долине Вулканов, и
именно по его долине некогда стекала лава во время извержений.
Лавовый характер русла и особенности его эрозии обусловили
особенности этой реки. Большинство препятствий имеет характер
водопадных сливов высотой 1,0-1,5 м; некоторые достигают высоты
2,0-3,5 м в сочетании с опасными прижимами к лавовым берегам.
Сливы выбирают практически все падение реки, поэтому они
перемежаются хорошо выраженными плесами. Несмотря на свою
сложность и эффектность, они достаточно безопасны для каякеров,
уверенно владеющих эскимосским переворотом. С другой стороны,
очень трудоемки и опасны -- даже для каячных групп -- участки
сплошных завалов выше и ниже содержательного сегмента реки.
Привести какие-либо содержательные числовые характеристики
этой реки практически невозможно, да и незачем. Измерять ее
километраж бесполезно, поскольку она чрезвычайно сильно петляет
по лавовому полю от одного борта долины до другого. Значение,
определенное по карте, может отличаться от фактического и на
30%, и на 100%. По этой же причине нельзя вычислить ее уклон;
но это уже не играет большой роли, поскольку река падает крайне
неравномерно и никакие усредненные величины не дают
представления об истинном характере препятствий. Определить
расход также невозможно, поскольку значительное количество воды
фильтруется под лавой или уходит в многочисленные обводные
протоки, имеющиеся не только на участках разбоев, но и в районе
основных препятствий. Глазомерная оценка расхода в ключевых
препятствиях составляет 25-35 м3/с.
Первопрохождение Жомболока было совершено группой под рук.
А.Сенюты в 1981 г. Как было установлено этой группой,
прохождение верхней части реки до озер Олон-Нур трудоемко и
опасно, если вообще возможно, из-за многочисленных завалов и
отдельных бревен. (Разведка, проведенная одной из московских
групп в нынешнем году вверх от оз. Олон-Нур, вполне подтвердила
эти сведения.) Заброска в верховья реки включает протяженную
пешую часть или аренду вертолета. По этим причинам подавляющее
большинство последующих групп начинало сплав от оз. Олон-Нур,
куда можно добраться двумя путями: либо из хорошо известной
долины р. Сенцы через низкий болотистый перевал
Дээдэ-Хутэл-Дабан (около 10 км), либо снизу вдоль реки от
Шарзинской котловины (пешком около 20 км). Эти варианты были
отработаны группами под рук. С.Климина в 1992 г. (см.
"Спортивный Туризм", 1995 г., 11) и П.Золотова в 1996 г.,
соответственно. Именно они вызвали новую волну интереса к этой
реке. В 1997 г. по ней прошли, как минимум, три московские
группы, включая нашу.
Маршрут по р. Жомболок хорошо сочетается с радиальным
выходом на минеральные источники Хойто-Гол и Чойган, в Долину
Вулканов и к другим достопримечательностям этого района.
Сплавной участок ниже оз. Олон-Нур исключительно фотогеничен и
удобен как для документирования собственно прохождения, так и
для съемки постановочных кадров. Его очевидным недостатком,
однако, является небольшая протяженность содержательной части:
здесь насчитывается всего два десятка препятствий, из которых
большая часть сосредоточена на отрезке длиной около 20 км. В
сочетании с протяженными и утомительными местными подъездами
(от Слюдянки более 450 км) и длительным выкатом по р. Ока (230
км, не менее 5 дней сплава) это существенно снижает
привлекательность данного маршрута.
"О це лялька!"
Впервые мы примерились к Жомболоку в 1994 г., завершая не
слишком удачный поход по другому притоку Оки -- р. Диби (см.
Спортивный Туризм, 1995 г., 12). Тогда нам удалось подняться к
началу выходной шиверы и пройти ее. Именно на стоянке в устье
Жомболока -- традиционном месте дневок, бань и возлияний --
один из встреченных нами киевлян дал приведенную выше оценку
нашим, тогда еще каркасно-поддувным, каякам.
Жомболок, как никакая другая саянская река, интересен для
сплава на каяках. Большинство препятствий, несмотря на
небольшую протяженность, имеет сложную линию движения,
включающую очень интенсивные и точные маневры. Небольшая ширина
реки и малый расход воды еще более ужесточают эти требования. В
равной степени можно утверждать, что полиэтиленовый каяк
является идеальным судном для этой реки; именно здесь его
технические и конструктивные преимущества проявляются
чрезвычайно наглядно.
Изюминка Жомболока -- водопадные сливы -- весьма опасны
для хлипких каркасных и каркасно-поддувных сооружений, которые
могут разрушиться от одного только удара при приводнении.
Прохождение таких препятствий требует, помимо хорошей
технической подготовки гребца, обязательного наличия пяточных
упоров с эффективной амортизацией и ряда других конструктивных
особенностей. В силу всех названных выше причин прохождение
высоких водопадных сливов долгое время практиковалось лишь
единицами из отечественных каякеров, а речки подобного типа не
пользовались популярностью ни среди каякеров, ни среди
катамаранщиков. Только цельнолитые полиэтиленовые каяки с
полным набором внутреннего оборудования предоставляют гребцу
достаточную степень контроля и обладают достаточной прочностью
для уверенного прохождения таких маршрутов.
Разрушаясь, лава не стачивается водой, а колется,
по-прежнему оставляя острые края. При небольшой ширине русла и
высокой скорости течения это означает, что для катамарана
практически каждый непреднамеренный контакт с берегом или
камнем оборачивается многометровыми дырами и многочасовым
ремонтом, как правило, в малопригодном для стоянки месте.
Подтверждением тому служат клочья баллонов и обломки рам,
которые можно найти на берегу практически после каждого
серьезного порога. (Несмотря на небольшое количество групп,
посещавших реку до сих пор.) Для разборных каяков с мягкой
оболочкой лава не менее опасна, хотя возможность успешно
реализовать безопасную линию движения значительно выше.
Тем не менее, все группы, оставившие литературные
свидетельства своего прохождения Жомболока, использовали почти
исключительно громоздкие 4-местные катамараны. Единственное
прохождение на каяке было совершено в 1990 г. С.Савостьяновым
(Москва), причем группа, в составе которой он шел, сплавлялась
с верховьев Жомболока. Им были пройдены все препятствия, кроме
одного водопада на верхнем участке реки, загроможденного
бревнами, и пор. "Недотрога". Как ни удивительно, но и
2-местные катамараны, несмотря на все их относительные
преимущества перед 4-местными, особенно ощутимые на реке такого
типа, до сих пор здесь не применялись. Только в 1997 г. в одной
из групп имелся один катамаран-двойка.
"А это, наверное, ваши дочки?"
Здесь уместно будет сказать о двух особенностях нашего
похода. Прежде всего, нам удалось собрать очень компактную,
слаженную и мобильную группу в составе автора этих строк и двух
участниц. Вероятно, из-за длинной бороды первого и миниатюрных
габаритов последних мнение всех местных жителей о
взаимоотношениях в группе было совершенно однозначным. Дочки,
правда, оказались весьма зубастыми: у каждой из них за плечами
было уже не по одному большому каячному походу.
Конечно, Жомболок -- не Голубой Нил, а я -- далеко не Майк
Джонс, но наш поход еще раз подтвердил общую закономерность: на
одной и той же реке группа из нескольких каякеров действует
намного более эффективно, чем громоздкая и многочисленная
экспедиция, и может пройти маршрут в быстром и энергичном
стиле. На прохождение Жомболока у нас ушло всего три неполных
ходовых дня. До сих пор это удавалось сделать, судя по отчетам,
только группе Золотова. Остальные известные нам прохождения
были долгими и мучительными и занимали, независимо от
первоначальных планов, не менее 6 ходовых дней.
Правда, нельзя не признать, что для полноценного
прохождения маршрута трех человек все-таки недостаточно. Если
бы не помощь группы из МГУ, с которой мы удачно сошлись как раз
на ключевых порогах, на фотосъемку просто не хватило бы рук.
"Звериный оскал капитализма"
Вторая особенность состояла в том, что мы делали подряд
два похода, которые заняли в общей сложности 5 недель. Жомболок
был вторым; перед ним мы сплавились, в качестве разминки, по
речкам Хангарул и Зун-Мурин в Хамар-Дабане. На этом маршруте
тоже было несколько примечательных моментов, таких как
первопрохождение каньона Кащей и выкат по Зун-Мурину в условиях
мощнейшего паводка, но он заслуживает отдельного рассказа.
Важно то, что он заканчивается в поселке Мурино, расположенном
на хорошо знакомой туристам трассе Култук-Монды. Меньше всего
отсюда хочется ехать в Слюдянку и далее в опостылевший
московский муравейник; гораздо заманчивее повернуться на запад
-- и весь Восточный Саян перед вами...
Но не будем углубляться в возвышенные мечтания. Если
дорога -- это жизнь, то жизнь -- это, прежде всего, еда.
Нетрудно догадаться, что тащить с собой продукты на все 5
недель с самого начала (включая 20-километровый пеший переход
на Хангарул) у нас не было никакого желания. Вспомнилось, что в
1994 г. нас приятно удивил ассортимент местных магазинов,
ненамного уступавших московским коммерческим ларькам.
Посоветовавшись с туристами, бывавшими в этом районе в
1995-1996 гг., мы решили целиком положиться на блага рыночной
экономики, и не ошиблись. В магазинах Култука и Монд нам
удалось быстро закупить, за несколькими несущественными
исключениями, полный набор продуктов на второй поход, включая
местную полукопченую колбасу и сыр, свежие фрукты и овощи,
московские шоколадки и немецкие йогурты. Обидная промашка вышла
с молоком: в одном магазине купили, не мудрствуя лукаво,
сгущенку -- по банке на день, а в следующем обнаружили сухое
молоко, сливки и несколько видов детского питания. Лет семь
назад такого нельзя было представить даже в самом горячечном
бреду.
Новые экономические реалии заметно сказались и на жизни
местного населения. После распада колхозно-совхозной богадельни
и прекращения финансирования извне жители этих удаленных
районов столкнулись с необходимостью самостоятельно
обеспечивать свое существование, и с этой задачей в основном
справляются. Как сказал один из них, "кто хотел спиться -- тот
спился, а нам работать надо". На смену беззаботной и пьяненькой
жизни пришел трезвый хозяйский расчет. Разговор, например, о
найме трактора или машины сразу переходит в деловое русло:
сколько стоит горючее, сколько заработает водитель. Водка уже
не имеет здесь былой цены -- хотя бы потому, что ее можно во
всякое время купить; гораздо охотнее принимаются деньги. Хотя
обычай "брызгать" у бурханов сохранился, он исполняется намного
менее усердно, чем прежде, а порой превращается в простую
формальность. (Тем не менее, иметь с собой для этого одну
бутылку все-таки надо, а если дорога дальняя и попутчиков много
-- то и две.) Высоко ценится также капроновая веревка, особенно
в отдаленных поселках и летниках.
Отношение к туристам у жителей крупных поселков
нейтральное, на отдаленных фермах -- радушное, но несколько
настороженное: работающим в поте лица своего, тем более в
горячую пору сенокоса, трудно понять поведение
праздношатающихся чужеземцев. Неприятный осадок оставили только
полупьяные местные бездельники, которые постоянно околачиваются
на центральной площади в Кырене, и автомобильная мафия в
Мондах. Хотя последняя порождена исключительно спросом туристов
на услуги извозчиков и занимается ровно тем же, чем занимаются
местные жители во всех туристских центрах мира --
вымогательством денег с тех, кто приезжает их тратить -- это
делается с таким редким сочетанием азиатской хитрости,
европейской прагматичности и российского хамства, какое
возможно только у нас. Остается только надеяться, что
когда-нибудь эти люди все-таки освоят опыт таких развитых
стран, как Непал или Турция.
Дорога
Все-таки есть в древних верованиях Востока какой-то
великий смысл, недоступный нашему приземленному европейскому
умишку. Ковыряющий рылом землю редко смотрит на звезды... И
перевоплощение душ, и 12-летний календарный цикл -- все это
едва ли может быть просто плодом чьего-то досужего воображения.
В 1985 году, зеленым чайником, впервые ступил я на эту землю и
прошел ее от края до края, от Сусерской развилки до Кызыла. В
том же походе я впервые сел в каяк -- и много лет спустя пришел
к тому, что другого судна для меня нет и быть не может. И вот
теперь я снова массирую свои бока бортами ГАЗ-66, скачущего по
дороге на Орлик. И другой мой товарищ, с которым мы
познакомились в том же году, сейчас тоже ведет свою группу по
знакомой тропе в Долину Вулканов...
Остановка -- пожилая бурятка просит подвезти до Орлика.
Разговорились. Ее сын Намсарай живет на зимнике Субарай в
верховьях Диби; три года назад у него в гостях тоже были
туристы из Москвы с маленькими одноместными лодками... Как
тесен мир!
За Орликом удается доехать только до парома. На Оке
продолжается паводок (тот же самый, который застал нас на
Зун-Мурине), паром не работает и когда будет работать --
неизвестно. Местные водители относятся к этому спокойно --
неделей раньше, неделей позже, не все ли равно? На Востоке
никто никуда не спешит: то, что не успеешь сделать в этой
жизни, доделаешь в следующей. Только мы все куда-то торопимся,
стараясь втиснуть вечность в считанные дни своего отпуска.
Быстро кидаем все барахло в каяки и осторожно-осторожно,
стараясь не забрызгать тщательно просушенные спасжилеты и
гидрики, стекаем до поселка Саяны.
В поселке идем искать трактор и советоваться с местными
жителями насчет дороги на Жомболок. Большинство машин и
работоспособных мужчин заняты на сенокосе, и переговоры
оказываются нелегкими. Есть ли дорога по Жомболоку выше Шарзы и
насколько она проходима, никто определенно сказать не может.
Кроме того, мы хотим сходить в Долину Вулканов и на Хойто-Гол,
а туда проще попасть по Сенце. В результате договариваемся
ехать до предпоследнего зимника в долине Сенцы. От него
остается 2-3 км до зимника Дээдэ-Хутэл, расположенного на
одноименном ручье, стекающем с перевала. Тропа на перевал
начинается примерно посередине между ними и уходит по борту
долины, но ее еще надо будет найти.
Любишь кататься -- люби и саночки возить
Группа Климина, первой прошедшая на Жомболок с этой
стороны, действовала следующим образом. Из базового лагеря в
долине Сенцы они занесли часть груза на перевал, затем через
Хойто-Гол, Долину Вулканов вышли в долину Жомболока, поднялись
на перевал с другой стороны и сняли заброску. Нам такой вариант
был в буквальном смысле не по плечу: хотя мы без труда
поднимали весь груз в две ходки, наши каяки, водное снаряжение
и продукты на сплав составляли значительно больше половины его.
Кроме того, старые раны отнюдь не способствовали беготне по
лавовым полям Жомболока. Поэтому мы остановились на более
примитивном и протяженном варианте: оставив большую часть вещей
на ферме, сходили на вулканы и вернулись обратно, а затем
потащили груз через перевал.
Долина Вулканов, безусловно, заслуживает отдельного
разговора, и нет ничего глупее, чем пройти мимо нее,
путешествуя в этом районе. Но тесна страница сия, и убоги слова
мои... да позволит мне читатель рассказать о ней в следующий
раз. Здесь мало что изменилось с 1985 года, только отходов
человеческой жизнедеятельности стало больше, да литую чугунную
плиту с памятника Перетолчину украли еще десять лет назад, да
по тропе, которой мы шли тогда, теперь без труда проезжают
"Уралы".
Интересная особенность -- микроклимат Хойто-Гола и долины
Жомболока. Трудно сказать, что является тому причиной --
вулканическая деятельность, термоаккумулирующие свойства лавы
или ориентация хребтов -- но они отличаются существенно более
сухой и теплой погодой, чем окружающие долины. Я замечал это
каждый раз, посещая их, и, вероятно, в этом есть какая-то
закономерность.
В целом же с погодой нам в этом году сильно не повезло.
Холодный фронт, накрывший нас еще на Зун-Мурине в первых числах
августа, ознаменовал начало осени. После него установилась
пасмурная и прохладная погода, деревья начали быстро желтеть,
раньше обычного созрели рябина и брусника. На перевале в Долину
Вулканов нас застиг снежный заряд, а еще через несколько дней в
горах ночью стал выпадать снег. Дожди вызвали сильный подъем
воды на всех реках района, в том числе и на Жомболоке.
Перевал Дээдэ-Хутэл -- низкая, плоская, болотистая
седловина, расположенная в хорошо видном проходе между двумя
сопками. Подъем на нее со стороны Сенцы составляет всего около
60 м, спуск с другой стороны -- 40 м, общая протяженность пешей
части -- около 10 км. Тропа начинается в долине Сенцы двумя
основными ветвями. Одна идет со стороны зимника Дээдэ-Хутэл
вдоль одноименного ручья, постепенно собираясь из множества
мелких тропок, петляющих по редколесью. Другая, более заметная,
отходит от основной дороги примерно посередине между этим и
предыдущим зимниками, на небольшой аккуратной лесосеке справа
от дороги. Сначала она имеет вид колеи, отходящей от дороги под
острым углом и постепенно взбирающейся с одной террасы на
другую. Соединившись, тропа заворачивает в долину р.
Дээдэ-Хутэл и поднимается по ее борту. Здесь она проходит по
живописному лесочку и хорошо видна.
Однако примерно через полчаса тропа пересекает небольшой
ручеек, за которым картина резко меняется. Если в этот день не
планируется дойти до Жомболока, то это последнее хорошее место
для ночевки. Далее до самого Жомболока тянется болотистая
ложбина, поросшая кустарниками и чахлым лесом. Кое-где
встречаются отдельные сухие бугры, но комаров и мошки на них не
меньше, чем в самом болоте. Утешает только то, что тащить каяк
на веревочке по болоту значительно легче, чем по какой-либо
другой местности. Через 50 минут хода тропа достигает
перевального озера, из которого вода вытекает в обе стороны, а
за ним может быть легко потеряна в кустарнике и болоте. Искать
ее надо чуть дальше на той же (правой по ходу) стороне долины.
Вскоре тропа пересекает абсолютно безлесный каменистый участок
и затем переходит на противоположный берег ручья, текущего в
Жомболок. Через несколько сот метров она достигает края
перевального плато, поросшего редкими лиственницами. Отсюда дно
долины начинает постепенно углубляться, а тропа выходит на
террасу левого борта и идет по ней практически до конца. Только
перед самым Жомболоком она быстро теряет высоту и выходит на
сухую и кочковатую травянистую поляну, за которой уже видны
лавовые нагромождения. Подход к берегу озера, однако, затруднен
лавой, поэтому следует снова найти тропу, возникающую в правом
дальнем углу поляны. Она приводит прямо к мостику через
протоку, возле которого уже было построено немало катамаранов и
выпито немало спирта. Весь волок в две ходки занял у нас
полтора дня.
Чувство полета
Я, вероятно, уже изрядно утомил читателя своим
многословием, но и путь наш на Жомболок не был коротким. На
фоне этого трехнедельного похода три дня сплава оказались
короткими, как полет брызг над порогом. А впрочем, вся
человеческая жизнь -- не более чем краткий переходный процесс
между рождением и смертью...
Первый порог Жомболока (139) -- простой локальный слив
высотой около 1,3 м, расположенный в протоке между 4 и 5
озерами Олон-Нур. Выход из пятого озера далеко не очевиден --
он находится слева, в то время как от начала озера кажется
естественным искать его за мелководной грядой справа. Вообще
Жомболок -- речка-обманщица; никогда не знаешь, что ждет тебя
за поворотом. С самого начала, выйдя в его долину, чувствуешь
какой-то подвох, что-то непривычное в обстановке. Потом
понимаешь: она прямая, как труба, и снизу не заперта очередным
поворотом, а открывается прямо в широкую котловину Оки.
За пятым озером начинается небольшой участок разбоев и
завалов -- типичная подмосковная речка в половодье. Сплошной
завал нам встретился только один, но, на наше счастье, шедшая
впереди катамаранная группа успела прорубить вокруг него
просеку для обноса.
Следующие два порога похожи друг на друга: левый поворот
на 180(, затем правый на 90(. Второй порог заметно мощнее, на
левом повороте начинается коридор в скальных стенках, на правом
-- пологий метровый слив. Он очень фотогеничен, если снимать со
скалы левого берега на выходе из порога. Порог 142 на его фоне
не столь впечатляет: два широких поворота, левый с метровым
сливом и правый с чистым пологим треком. Бочки за сливом мелкие
и мягкие.
С ним резко контрастирует порог 143 -- по мнению многих
групп, один из сложнейших на маршруте, превосходящий по своей
сложности даже некоторые именные препятствия. Первопроходцы
совершенно напрасно не удостоили его своим вниманием. Будь на
то наша воля, мы бы назвали его "Биллиардом" за характерную
линию движения: от трех бортов в лузу. Перед порогом река
собирается в одно русло, но тут же снова отходит узкая протока
вправо; впереди видны выходы лавы по берегам. Удобные улова для
чалки есть слева перед входной шиверой. Порог расположен на
трех поворотах: левом, правом, левом. На первом повороте
пологий слив высотой около 1,5 м, перед ним сильный снос
вправо, после него отраженная от скалы струя выбрасывает влево.
На втором -- слив около 1 м с большой, но мягкой бочкой; перед
ним в центре струи еще одна узкая метровая бочка. На последнем
повороте порог заканчивается пологим треком с валами; такое же
завершение характерно и для некоторых других препятствий.
Я недооценил боковой снос после первого слива и, не попав
во второй, вылетел на пологую плиту-трамплин у левого берега,
откуда позорно плюхнулся прямо в бочку. Шедшая второй "дочка"
учла эту ошибку и прошла настолько чисто, что решила повторить
прохождение. На этот раз она перестаралась и угодила в бочку
перед вторым сливом, которая оказалась неожиданно жесткой. Вот
где пригодились лосевские трюки! Провисев там около минуты -- к
тому же не под свою руку -- она успешно вытолкнула каяк из
бочки поперек потока.
Следующие два порога -- одиночные сливы 1-1,5 м с жесткими
бочками и пульсирующими валами -- едва ли заслуживают
подробного описания. С плеса за порогом 145 речка уходит
вправо, и на следующем левом повороте начинается исключительно
красивый порог "Катапульта". У левого берега удобное улово, от
которого идет тропа до следующего из ключевых порогов --
"Недотроги". Порог начинается небольшим косым пологим
сливчиком, сделанным, очевидно, для того, чтобы мешать заходу в
основной водопадный слив высотой немногим более 2 м. Поскольку
в нем сконцентрирован весь расход реки, он достаточно мощный и
эффектный, а бочка за ним глубокая и мягкая. Ниже, на плавном
левом повороте, расположены еще два небольших (до 1 м) пологих
слива.
Порог вполне оправдывает свое название: судно глубоко
ныряет в бочку, а затем, следуя законам физики, выпрыгивает
высоко вверх. Мой "Торнадо", специально спроектированный для
подобных препятствий, пошел под водой по широкой дуге и всплыл
практически за бочкой. "Дочки" шли на каяках модели "Циклон", у
которой подрезка штевней существенно меньше. В результате одна
из них как вошла вертикально в бочку, так и выпрыгнула обратно
на носовой "свече", еще раз продемонстрировав, что не напрасно
отрабатывала этот трюк в бассейне и в Лосево. Я тоже решил
пройти и на "Циклоне", в момент прыжка разгрузил нос -- и в
результате вылетел на столь же эффектной кормовой "свече", но,
увы, с менее почетным завершением.
Еще три порога представляют собой одиночные сливы, а за
ними следует, вероятно, самый сложный порог -- "Недотрога". Это
длинный многоступенчатый ломаный слив на резком левом повороте,
не просматриваемый целиком ни с одной точки, с общим перепадом
около 3,5 м. Стоя внизу за порогом, можно видеть только клочья
пены, взлетающие над кустами в его начале. Слив начинается от
правого поворота пологой разгонной горкой и становится наиболее
крутым в конце, после левого поворота. Бочка за сливом справа и
в центре достигает 1,5 м, скала на левом повороте образует
мощный отбойный вал высотой 1-1,2 м.
Для катамаранов опасны оба прижима; шедшая перед нами
группа поочередно распорола в них оба баллона катамарана за
одно прохождение -- и, судя по хорошо обжитой стоянке на буграх
за порогом, была в этом далеко не первой. Принципиальная
тактическая ошибка, которую допускает в этом пороге большинство
групп -- это попытка трактовать его как последовательность
отдельных сливов и прижимов. На самом деле все они представляют
единое целое, и прохождение "Недотроги" -- это одно падение, на
фоне которого нужно выполнить некоторые управляемые маневры.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |