- Готово! – послышался бодрый голос Камы.
- Я сейчас, надо помочь Мие! – Джо, оставив недоумевающего Генри размышлять о глубине дружеских чувств, подошел к Каме и, взяв у того деревянную ложку с длинной ручкой, снял пробу с еще кипящего супа. Судя по его мгновенно изменившемуся лицу, он удался.
Из дома вышла Мия, неся большие глубокие тарелки и ложки, необычной формы, напоминающие маленькие ковши. Генри подозрительно посматривал на поставленную перед ним тарелку и, помешивая ложкой бульон, пытался определить состав того, что ему сейчас предстояло попробовать.
После разговора о дури, его первой мыслью было – отказаться от угощения. Но он понимал, что с его стороны это было бы крайне невежливо, ведь том-ям готовили специально для него. С другой стороны его разбирало любопытство. И он решил попробовать. Совсем немного.
- Креветки самые свежие, сэр, - улыбнулся Кама, - я специально наловил их сегодня для вас.
- Да, спасибо, - пробормотал Генри, так и не решаясь попробовать, – я люблю креветки.
Кроме креветок и кусочков помидоров все остальное казалось совершенно лишним: какие-то листья, куски непонятного дерева, грибы, немного лука.
- Грибы, - отметил про себя Генри, - видимо в них все дело.
- Давай уже, ешь! - Джо подтолкнул Генри локтем.
- Том-ям – самый вкусный суп, - сладко улыбаясь, протянула Мия.
Генри вздохнул, смирившись с неизбежностью, зачерпнул полную ложку бульона, щедро посыпанного какой-то мелко порубленной красной приправой, и, отважно отправил ее в рот.
Мир перевернулся. Сначала Генри почувствовал, как его горло обжег горький огонь, он попытался сделать глоток воздуха, но понял, что не может, потому что жар, который вдруг стал еще более жгучим, уже захватил его язык и губы и они не хотят его слушаться. Он закашлял, замахал руками, инстинктивно пытаясь этими нелепыми движениями хоть как-то себе помочь, из глаз брызнули слезы, лицо мгновенно запылало алым от прилива крови. Схватив стоящий на столе стакан с водой, он опрокинул его залпом, но это было сродни попыткам затушить пожар бензином. Все загорелось с новой силой. Джо, не ожидавший от друга настолько бурной реакции, выхватил у него из рук стакан и, плеснув в него добрую порцию виски, почти насильно влил ему в рот.
- Вода здесь не поможет, только крепкий алкоголь. Можно с колой! – авторитетно заявил Джо.
Неожиданно все успокоилось. Генри глубоко дышал, пытаясь прийти в себя, потихоньку ощупывая свои губы, которые, по его ощущениям, должно быть, раздулись на пол-лица. Они были еще очень горячими, но вполне естественных размеров, язык, по которому он тоже украдкой провел пальцами, тоже оказался на месте.
- Что это? – кое-как выдавил он.
- Острый перец, сэр, - Кама виновато улыбнулся, - я совсем немного его положил.
- Немного? И ты такое можешь есть? – Генри перевел неверящий взгляд на Джо.
- Ты просто еще не привык! – без тени раскаяния заявил тот, ложка за ложкой уплетя свою порцию том-яма. – Если ты не будешь, то я твой тоже съем, - довольно улыбаясь, добавил он.
Генри с грустью глядел на аппетитных розовых креветок, плавающих в этом несъедобном бульоне, и чувствовал, что ужасно голоден.
- С рисом будет не так остро, сэр, - Кама протянул ему тарелку полную вареного риса.
По местному обыкновению, креветки клали в блюдо очищенными лишь частично, хвостик всегда оставался в панцире, и сейчас Генри оценил насколько это удобно. Поймав одну из них, он внимательно ее осмотрел. Креветка была густо усеяна кусочками перца. Вооружившись бумажной салфеткой, он тщательно их удалил и, оказалось, что теперь она вполне съедобна.
Несмотря на шутки Джо, и смех Мии, Генри, не торопясь, расправился подобным образом со всеми креветками и даже рискнул еще раз попробовать бульон, заранее налив себе небольшую порцию виски «в пожарных целях», как пошутил Джо.
Уже совсем стемнело и им следовало вернуться на базу. Пока Джо прощался с Мией, Генри завел мотоцикл. Поскольку он выпил намного меньше друга, вести пришлось именно ему.
- Вам понравилось, сэр? – Кама робко улыбался, немного наклонив голову, отчего челка слегка прикрыла его лицо.
- Очень вкусно, спасибо… Правда, остро, - рассмеялся Генри, - но я теперь знаю способ, как все это съесть.
- Я поймаю еще, и их можно будет просто зажарить на решетке, будет совсем не остро, - пообещал Кама, - вы же к нам еще приедете?
- Приедем, приятель, куда же мы денемся и в клуб придем, - Джо по-свойски хлопнул мальчишку по плечу и, с трудом сохраняя равновесие, забрался на мотоцикл.
- От винта! – скомандовал он и Генри надавил на газ.
Утреннюю тишину нарушила энергичная мелодия. Генри, не открывая глаз, наощупь нашел телефон, и нажал кнопку отбоя. Ужасно хотелось спать.
- Еще чуть-чуть и встану, - обещал он себе, почти погружаясь в сон и отчаянно пытаясь не заснуть. На миг мелькнула мысль о том, чтобы все отложить и наконец-то просто поспать, но он постарался ей не поддаваться. Времени почти не осталось. Проведя в таком состоянии полудремы некоторое время, он усилием воли все-таки заставил себя если не проснуться окончательно, то принять сидячее положение, а потом и медленно побрести в ванную.
Сквозь плотные шторы пробивались яркие лучи солнца, но тихо работающий кондиционер поддерживал в комнате комфортную температуру. Включив воду и взяв в руку зубную щетку, Генри в каком-то оцепенении долго смотрел, как струя воды ударяется о фаянсовую поверхность раковины, от которой отскакивают множество мелких капель, в которых, если посмотреть под правильным углом, можно увидеть радугу. Наконец он закончил с гигиеническими процедурами и совершенно проснувшись, хотя и чувствовал легкое недомогание, отправился на завтрак, который был включен в стоимость номера.
Несмотря на то, что отель порядком обветшал, завтраки были по-прежнему великолепны. Десятки самых разнообразных блюд на выбор, морепродукты и свежие фрукты позволяли закрыть глаза на старую мебель и облупившуюся краску.
Налив себе крепкий кофе, и положив на тарелку высокохолестериновую яичницу с беконом, Генри чуть усмехнулся, представив, что бы сказал его врач, если бы увидел, как нарушаются все его строгие рекомендации. Чтобы хоть чуть-чуть реабилитироваться, Генри прихватил несколько листьев салата.
Подкрепившись, он вышел на улицу, где его тут же окатила волна раскаленного воздуха, а яркое солнце заставило немедленно достать из кармана солнцезащитные очки. Хотя было еще довольно рано, переулок уже был полон жизни. То и дело проносились мотоциклы и мотороллеры, открывались магазинчики и сонные работницы массажных занимали места на лавочках возле своих салонов. Генри шел вниз, к океану и уже видел пальмы, которые величественно реяли вдоль всей Пляжной улицы. Неожиданно его внимание привлекло огромное скопление всевозможных двухколесных транспортных средств, которые были припаркованы возле тротуара. Приглядевшись, он увидел табличку «for Rent». Решение было принято мгновенно, вчерашняя непродолжительная прогулка наглядно показала, что длительные пешие походы остались в далеком прошлом. Он осмотрел мощные Харлеи и спортивные Хонды, которые сверкали на солнце своими отполированными до блеска боками, пощупал их удобные кожаные сидения, подержал за ручку газа и, со вздохом отошел к компактным разноцветным мотороллерам.
«Это тоже Хонда», - иронично уговаривал он себя, разглядывая зеленых и розовых «кузнечиков». У некоторых из них было по две фары, что придавало им еще большее сходство с какими-то диковинными существами. Как бы ему ни хотелось, отбросив всякое благоразумие, вновь промчаться, под рев мотора вдоль океана, он прекрасно понимал, что уже не справится с таким монстром. И если приступ вновь повторится, он не только убьет себя, что, в сущности, не имело никакого значения, но и покалечит случайных людей.
Покончив с формальностями, и, убедившись, что мотор работает отлично, а бак – полон, Генри водрузил на голову шлем и, с замиранием сердца, нажал на газ. «Кузнечик» резво покатил к перекрестку. Генри без труда влился в плотный односторонний поток и, стараясь не заглядываться на океан, удачно маневрировал между ежеминутно гудящими и тормозящими, чтобы подобрать новых пассажиров, тук-туками и перебегающими дорогу туристами. Вскоре он доехал до поворота на Вторую улицу. Поскольку Генри внимательно изучил карту города, отмечая, что осталось таким, каким он это запомнил, а что существенно изменилось, он чувствовал себя довольно уверенно. Повернув направо, в сторону Джомтьена, 14-километрового пляжа, расположенного в южном пригороде Паттайи, он чудом увернулся от ехавшего ему навстречу какого-то безумца, который при этом отчаянно жал на клаксон и не менее отчаянно что-то кричал. Что именно Генри не разобрал, кажется, это был русский. Решив, что отвечать на грубость он не будет, а по правде сказать, его обидчик уже давно умчался, Генри окинул взглядом открывшуюся ему улицу и с ужасом понял, что навстречу несется целый поток и это он находится не на своей полосе.
«Правостороннее движение!» - запоздало осознал он и резко вывернул влево.
«Кузнечик» легко совершил опасный маневр, практически развернувшись на месте, но Генри не удержался и, потеряв равновесие, упал набок, увлекая за собой заглохший мотороллер. Удивительно, но никакой массовой аварии не произошло. Автомобили и огромные туристические автобусы, сигналя друг другу, ловко объезжали незадачливого туриста. К Генри тут же подбежало несколько человек, ему помогли добраться до тротуара, где он опустился на бордюр. Морщась от боли, он ощупал тело. Кроме ссадин, царапин и ушибов, кажется, ничего серьезного не было. Городской госпиталь находился всего в паре кварталов, но он отказался от осмотра врача и, поблагодарив сердобольных очевидцев за помощь, поднял свой немного помятый мотороллер и, слегка прихрамывая, дошел до ближайшей аптеки. Приобретя все необходимое, он с помощью девушки - продавца, которая вызвалась помочь, обработал свои повреждения, вспоминая, как много лет назад, во Вьетнаме, раненный, крепко прижимая к себе какие-то листья, чтобы остановить кровь, полз к своим, думая только о том, что может быть он больше никогда не увидит Мелинду.
От этих воспоминаний у него защипало глаза.
«Старый дурак!» - отругал он себя, осматривая пострадавший «кузнечик». Несмотря на царапины и вмятины, надежная японская марка не подвела, мотороллер завелся с первой же попытки и Генри решил ни за что не отказываться от задуманного.
Теперь он ехал медленно и аккуратно, несколько раз останавливаясь, чтобы свериться с картой. Бесконечный Джомтьен был плотно застроен отелями и кондоминиумами. То и дело, обдавая запахами еды, его обгоняли макашницы, набитые любой снедью на выбор: от жареных куриных крылышек и рыбных шариков на палочках, до блинчиков с бананами и коробов со льдом, в которых стояли бутылочки со свежевыжатым танжериновым соком. Наконец он выехал на шоссе и немного прибавил газу. Через некоторое время он увидел указатель со знакомым названием. Это была база.
Вдоль дороги, по которой ехал Генри, тянулся высокий бетонный забор, увешенный видеокамерами. База раскинулась на десятки квадратных километров и включала в себя военный аэродром. Приблизившись к контрольно-пропускному пункту, он увидел развевающийся полосатый тайский флаг. Все изменилось до неузнаваемости. В его время здесь был только аэродром, казармы, пустынный пляж, на который, кажется, ходил только он, и американский флаг. Поняв, что увидеть свое старое место службы ему не удастся, Генри решил доехать до пляжа, надеясь, что сможет попасть хотя бы туда. Остановившись и еще раз сверив свой маршрут по карте, он начал внимательно присматриваться, чтобы не пропустить нужный поворот. Через несколько сот метров показался съезд на довольно хорошо укатанную земляную дорогу, которая вела в густые заросли. Генри повернул и вскоре сквозь кривоватые пальмы и беспорядочно растущие лианы мелькнул океан. Он улыбнулся, предвкушая встречу со столь желанным для него местом, и остановился, чуть не доехав до кромки песка, чтобы пройти эти последние метры пешком. Его взгляду открылся все тот же белоснежный песок и ярко-бирюзовая вода, которая постепенно меняла свой цвет на глубокий синий и на многочисленных отдыхающих, которые заполняли весь пляж. Здесь было не настолько многолюдно, как на городских пляжах, но сопутствующие туристам издержки цивилизации здорово портили общий вид. Разочарованию Генри не было предела. Он осмотрел берег: никакого намека на то, что когда-то от берега отходил пирс.
Только сейчас он осознал, насколько устал. Солнце уже беспощадно раскалило воздух и песок, Генри понял, что в такую жару ехать обратно – чистое самоубийство.
«Ничего, - бормотал он, - ничего не осталось. Зачем я приехал?»
Вернувшись к мотороллеру, он выпил предусмотрительно захваченной с собой воды и проглотил несколько таблеток. Потом устроился прямо на песке, в тени, под пальмой, через ярко-зеленые листья которой все также можно было увидеть невероятно синее небо.
- Корн, Генри Корн, - отчетливо произнес он свое имя.
- Нет, ничего нет, извини, брат, - сочувственно развел руками почтовый клерк. На базе за почту отвечал Майкл – уже пожилой чернокожий отставник, который остался в армии в качестве гражданского. Он носил круглые очки в толстой оправе и всем говорил «брат».
- Тогда я отправлю телеграмму, - Генри продиктовал текст сообщения для Мелинды. Он подумывал о телеграмме родителям, но расстраивать их ему не хотелось.
- Что случилось? Подружка не пишет? – услышал он издевательский смешок. Ну, разумеется, неразлучная парочка – Макферсон и Гридли.
- У меня хотя бы она есть, - ответил он и развернулся, чтобы уйти.
- Была, - Макферсон нагло ухмылялся. – Наверно ей кто-то рассказал, как ее женишок весело свободное время проводит.
- Что? – возмущению Генри не было предела. – Что ты сказал? Я провожу время?
- Корн, а вдвоем дешевле обходится, да? – Гридли развязно хлопнул его по плечу. – И сколько?
Генри ненавидел, когда к нему прикасались. Он схватил того за гимнастерку, притянул к себе:
- Попробуй только еще раз дотронуться до меня или что-то сказать…
- И что? Что тогда? Набьешь морду? – Макферсон спокойно наблюдал эту сцену.
- Ну-ка прекратите, а не то я напишу рапорт! - неожиданно рявкнул обычно флегматичный Майкл.
- Ты на пенсии, братишка, - даже не повернувшись к нему, схамил Макферсон, - перебирай письма и молись своему богу, чтобы тебя отсюда не вышибли.
Фальшиво насвистывая какой-то прилипчивый мотивчик, они удалились.
- Я католик, - крикнул Майкл им вслед. – А ты не поддавайся на провокации этих говнюков, - добавил он, обращаясь к Генри.
- Я не понимаю, что им от меня нужно, да и от Фризера тоже, - устало ответил он.
- Ты серьезно? – удивился Майкл. – Все же ясно, как божий день.
- Майкл, что тебе ясно? Я с ними практически не общаюсь, а они постоянно цепляются…
- Ох, беда, - вздохнул Майкл. – Ты хороший парень, Корн, и держись от этих двоих подальше.
И, видя, непонимающий взгляд Генри, добавил:
- Базе нужен еще один лейтенант. Одну должность занял Фризер, а занять вторую - все шансы у тебя. Если конечно не будет никаких взысканий. Ты понял?
- Кажется, да. – Генри был поражен этим простым и логичным объяснением. Поглощенный своими личными переживаниями и планами, он добросовестно служил и почти не думал о карьере. А на базе тем временем кипели такие страсти.
На улице он столкнулся с Джо, который явно спешил, держа в руках увесистый планшет, плотно набитый документами.
- Неужели это новые директивы из Пентагона, с указанием, на какую высоту стричь траву? – шутливо поинтересовался Генри.
- Нет, тут все серьезно, - не останавливаясь и, видимо, не поняв шутки, ответил Джо.
Генри удивленно и обеспокоено посмотрел ему вслед.
- Неужели нас снова отправят в это пекло? – с горечью подумал он.
Однако никаких приказов не поступало, и база продолжала жить своей обычной жизнью. Джо так ничего и не сказал, а Генри не стал расспрашивать, понимая, что они на службе и необходимо разделять работу и личную дружбу.
Генри отправил Мелинде обстоятельное письмо, в котором отразил свое беспокойство по поводу столь внезапно прекратившейся переписки, рассказал о возможном карьерном росте и о том, что тогда ему навряд ли удастся быстро вернуться в Штаты. На него ответ он также не получил.
В выходные парни снова отправились в «Веселый манго». На этот раз никто не пытался занять их стол, и поэтому они комфортно расположились прямо напротив сцены. Через некоторое время хозяин объявил выход Мии и Джо, утратив способность воспринимать что-либо иное из происходящего вокруг, неотрывно смотрел туда, где вот-вот должна была появиться его богиня.
Неожиданно Генри почувствовал, что его кто-то трогает за плечо. Обернувшись, он увидел Каму. На нем был яркий национальный костюм, и он, как всегда, улыбался.
-Добрый вечер, сэр, - прокричал он почти в самое ухо. Музыка играла так, что ничего не было слышно.
- Кама, я ничего не слышу, - Генри старался говорить как можно громче, сопровождая свои слова энергичными жестами.
Кама отрицательно покачал головой, как бы подтверждая, что ничего не смог разобрать и потянул Генри к выходу из бара.
Немного отойдя от ярко освещенного заведения, они присели на скамейку, повернувшись лицом к океану. Пляж начинался буквально в паре десятков метров, и свежий морской ветерок приятно охлаждал разгоряченную кожу.
- Скоро полнолуние, сэр, - сказал Кама, показывая на огромную луну, мимо которой плыли чуть прозрачные серые облака, создавая вокруг нее дымку.
- Жарко, - улыбнулся ему в ответ Генри.
- Тогда, купаться? - предложил Кама, показывая рукой чуть в сторону от бара.
- Сейчас? – удивился Генри. – А разве ночью к берегу не подплывают различные хищные твари? Парни на базе рассказывали, что кому-то так откусили ногу.
Кама залился веселым смехом
- Откусили ногу, сэр? Конечно, это неправда, никто ночью не приплывает, все рыбы спят.
- Спят? – подивился Генри таким представлениям мальчишки, который вырос у океана и ловил рыбу лучше, чем заправские рыбаки.
- А луна не спит, - добавил Кама, взяв Генри за руку и вынудив его пройти по песку практически до самой воды. – Смотрите, она показывает дорогу домой.
Казалось, что лунная дорожка протянулась по чуть волнующейся поверхности океана от самого горизонта и до берега.
- Расскажешь? – вопросительно спросил Генри.
Кама опустился на песок, и, пересыпая его сквозь пальцы, начал свой рассказ.
- Эту историю здесь все знают, сэр. Когда-то один рыбак отправился в море, чтобы добыть рыбу. Но рыбы не было, и он заплыл так далеко, что перестал видеть берег и не знал, куда плыть. Небо закрывали тучи и не было звезд. Тогда он пообещал, что откажется от самого дорогого, что у него есть в жизни, если ему удастся спастись. И после этого показалась луна и указала путь к берегу.
- И он отказался от самого дорогого? Что это было?
- Это была его лодка, сэр, и его снасти. Он больше никогда не выходил в море.
- И что же с ним стало? – Генри задумчиво смотрел на игру лунного света в темной воде. Эта история неожиданно вызвала в нем необъяснимую горечь и тревогу.
- О, сэр, он открыл бар, - Кама засмеялся и откинул с лица свою челку. – Эта история про нашего хозяина, - он кивнул в сторону «Веселого манго».
- Ах, ты…., – Генри хотел задать взбучку несносному мальчишке, который попросту над ним посмеялся, но тот оказался проворнее и, легко вскочив на ноги, бросился наутек, но, запутавшись в своей широкой одежде, запнулся и упал, все также смеясь.
Генри прижал его к прохладному песку, чтобы он не выворачивался и не успел ничего сказать, как вдруг почувствовал, как Кама обвил его шею руками и поцеловал в губы. От неожиданности Генри замер, не понимая, что происходит, но Кама продолжал обнимать его.
- Ты что…, – неуверенно произнес он, пытаясь разжать маленькие, но неожиданно сильные руки, - …что ты делаешь?
- Вам не понравилось, сэр? – растягивая слова, прошептал Кама.
- Кама, пожалуйста, нас могут увидеть, - Генри наконец удалось немного отстранить его от себя.
- Простите, сэр, - пробормотал Кама и виновато поклонившись, побежал в сторону бара.
Генри остался сидеть на песке, уставившись на лунную дорожку.
Он не знал, сколько прошло времени, и не заметил, как несколько неуверенной походкой к нему подошел Джо.
- Ты чего здесь сидишь? – удивленно спросил Джо вздрогнувшего от неожиданно громких звуков Генри.
- Смотрю на луну, - выдал он первое, что пришло в голову.
– Я тебя обыскался! Пропустил все выступление! Кама так старался. Он еще никогда так не танцевал. Потом подошел, спросил, понравилось ли тебе, а я сдуру ляпнул, что тебя вообще в зале не было.
- И… что он сказал?
- Сказал? Да ничего он не сказал, убежал и все.
- Убежал? Куда убежал? – Генри вскочил, как будто его подбросила внезапно распрямившаяся пружина. - Домой? На пляж? Где его можно найти? – и, не дожидаясь ответа, сам побежал по направлению к бару.
- Вот придурки, - Джо покрутил пальцем у виска, хотя Генри уже не мог видеть его жест, и, поскольку песок вдруг стал совсем неустойчивым, опустился на место, где только что сидел его друг, - а луна и, правда, ничего… большая…
Представление в баре уже давно закончилось и его посетители постепенно расходились. Ни бармен, ни официантка, убиравшая пустые стаканы, ничего не знали о возможном местонахождении Камы.
Тогда Генри решил заглянуть в комнату, где девушки переодевались для выступления.
Выкрашенная в темно-зеленый цвет, потрепанная фанерная дверь была закрыта. Постучав, Генри несильно дернул за ручку, но видимо, она была заперта изнутри. Немного подождав и постучав еще раз, он уже собрался уходить, но в этот момент дверь приоткрылась и на пороге появилась Мия.
Увидев его, она сразу повеселела и улыбнулась.
- Привет, я не думала, что это ты, иначе бы открыла сразу. Проходи… - она немного отошла назад, пропуская Генри.
Комната была маленькая без окон, стены до половины окрашены той же краской, что и дверь, а остальная их часть и потолок побелены известкой. На стене висело большое, в полный рост, немного помутневшее зеркало. Из мебели стояло несколько стульев, на спинках которых беспорядочно висела какая-то одежда, стол, заваленный разнообразной косметикой, в углу лежало три матраса и почему-то только одна подушка.
Осмотревшись, Генри осторожно присел на краешек одного из стульев.
- Он крепкий, - засмеялась Мия. - Гекконов здесь тоже нет, - сразу предупредила она.
- Я их не боюсь, - ответил Генри. Он знал, что почему-то многие недолюбливают этих совершенно безобидных существ: светло-коричневых ящерок, которым нравится сидеть на стенах или потолке человеческих жилищ.
Мия несколько раз прошлась по комнате, переложила какие-то тюбики и баночки на столе. Было видно, что она хочет что-то сказать.
Генри начал разговор первым.
- Ты знаешь, я пришел, чтобы у тебя спросить… э-э-э… понимаешь, я сидел на пляже, потом ко мне подошел Джо и он…
- Джо сейчас на пляже? – перебила его Мия.
- Ну, да…, то есть он был там, когда я ушел и…
- Он сильно напился?
- Напился? Да, в общем-то, нет. Он, конечно, не совсем трезвый… Мия, вы с ним поссорились?
Она ничего не ответила и, отвернувшись, продолжила что-то бесцельно перебирать на столе.
- Скажи, что случилось? Что-то серьезное? – Генри подошел и легонько коснулся ее плеча.
- Нет, ничего, - она повернулась, из ее глаз катились крупные слезы, - ничего, не считая того, что он меня не любит! – всхлипнула она и уткнулась головой в грудь Генри.
Не ожидавший этого, Генри стоял растерянный, не зная куда деть руки, потом осторожно отстранил ее от себя и немного наклонился, чтобы заглянуть ей в лицо.
- Мия, ну что ты такое говоришь, - он попробовал ее успокоить, - Джо думает только о тебе, все свободное время он проводит только с тобой и …
- И позволяет мне раздеваться перед всеми и заниматься этим… - выкрикнула она, отталкивая от себя Генри. - Если бы он любил, - продолжила она, - то никому не позволил прикасаться к любимой женщине, а ему все - равно!
- Мия, но…
- Что? Что ты мне хочешь сказать? Я сама этим занимаюсь, да? Меня никто не заставляет? Мне надо на что-то жить. Он уедет или я ему надоем и все, а что мне делать потом?
Было понятно, что ей надо выговориться и Генри решил, что не будет пытаться ей возражать или высказывать свою точку зрения. Поэтому он снова сел, и приготовился слушать. Но неожиданно Мия глубоко вздохнула, вытерла слезы и снова улыбнулась.
- Пожалуйста, прости меня. Я не должна была все это говорить. Ты о чем-то хотел меня спросить?
-Да, я не пришел на выступление Камы и Джо сказал, что он сильно расстроился и убежал… Я волнуюсь…
- Волнуешься? – Мия взяла со стола пачку сигарет, и, вытащив одну, прикурила от новенькой зажигалки Zippo.
Она подошла к Генри и, чуть прищурившись, внимательно посмотрела ему в глаза, отвернулась и снова стала ходить по комнате, напоминая нервную кошку.
- Он что-то сделал? – неожиданно спросила она, немного запрокинув голову и выпустив тонкую струйку дыма.
- Нет, ну что ты, что он мог сделать? – попытался улыбнуться Генри.
Ему не нравился этот разговор и, всего лишь хотелось знать, все ли в порядке с мальчиком.
- Он приставал к тебе, - немного устало сказала она, – можешь ничего не говорить, но я тебя очень прошу - не делай ему больно. Он уже и так настрадался.
- Он поцеловал меня, а я не ожидал и оттолкнул его, - признался Генри, - он убежал. Я был на пляже, потом пришел Джо и рассказал, что Кама узнал, что я не был на его выступлении и сильно расстроился. Я только хотел узнать у тебя, где его можно найти. А теперь я совсем ничего не понимаю, - закончил он, беспомощно разводя руками.
- Мой брат не совсем обычный, - медленно начала Мия, - он очень ранимый. Когда мы потеряли родителей, он был еще совсем ребенком и ужасно переживал. А я… Я не могла быть постоянно с ним, мне надо было как-то зарабатывать. Он целыми днями, ну и ночами, тоже, – быстро добавила она, - был один. Тогда он и стал ловить рыбу. Это не развлечение, он хотел мне помочь, чтобы у нас всегда была еда. Мне было совсем некогда поговорить с ним или приласкать.. И как-то раз я взяла его с собой, в клуб, и… он такой хорошенький, и так доверяет людям… - Мия не выдержала и расплакалась.
- С ним что-то случилось, что-то плохое? – с тревогой спросил Генри.
- Он просто хотел, чтобы его любили, чтобы чувствовать чье-то тепло, а я не смогла ему это дать, - она закрыла лицо руками.
- Бог мой, Мия, его изнасиловали?
- Они надругались над его душой, сделали из него не просто шлюху, которая продает всего лишь свое тело, они заставили его продавать любовь. Ласковые слова, шоколадка в яркой упаковке, совсем немного внимания и он готов сделать все, отдать все, что у него есть…Свое сердце, свое тело… Но его сердце никому не нужно.
- Мия, он что, влюблялся в каждого своего клиен…, - Генри вовремя прикусил язык.
- Он привык к тому, что от него надо и думает, что только этим можно заслужить чью-то привязанность. Вот и все. И каждый раз жестоко ошибается. С ним поиграют и выбрасывают, как надоевшую игрушку. И я каждый раз боюсь, что он этого не переживет, потому что его сердце не сможет больше выносить эту боль.
- Подожди, я что, ему понравился?
- Понравился? – Мия расхохоталась. - Да он только о тебе и думает. Узнал, что ты ходишь на пляж возле базы и ночевал там несколько дней, чтобы тебя встретить. Когда Джо ему сказал, что тебе понравилось, как он танцует, то он придумал новый танец, тренировался часы напролет, весь в синяках…
- А я не пришел…- от всего, что он услышал, голова шла кругом. - Мия, скажи мне, где он может быть и я с ним поговорю, - попросил Генри. – Ты можешь считать меня бездушным чурбаном, но он ребенок, Мия, он милый парнишка. Я же мужчина, солдат, у меня дома невеста. Я не хочу, чтобы он думал, что мне от него что-то нужно, тем более такое. Я буду для него просто другом.
- Он давно не ребенок, Генри, - ответила Мия и, помолчав, добавила: - Кама, когда его обидят, всегда прячется в сарае возле нашего дома, там отец хранил лодку и снасти.
Когда Генри поднялся с песка, где так удобно устроился и осмотрелся, день шел на убыль. Он понял, что уснул, измученный жарой и все это время проспал под пальмой. Мотороллер, деньги и документы - были в целости. Допив воду из бутылки, он немного прошелся по уже опустевшему пляжу, постоял у самой кромки воды, там, где волны только чуть-чуть щекочут ступни. Пора было возвращаться.
На обратный путь Генри потратил значительно больше времени, чем на утреннюю поездку. Он порядком устал и, в быстро сгущающихся сумерках, ему было сложно следить за дорогой. Когда он минул дорожный указатель «Паттайя-сити», город уже вовсю жил своей обычной ночной жизнью.
Волкин-стрит была закрыта для движения транспорта и полностью оправдывала свое название, став до утра улицей только для прогулок. Генри припарковал свой пострадавший мотороллер недалеко от ее начала и внимательно осматривая каждую постройку, слился с движущейся плотной толпой.
Он не обращал внимания на зазывал, на каждом шагу предлагающих посмотреть на экзотические фокусы, которые выделывали местные девицы, а когда он отрицательно качал головой, то следовало предложение посмотреть на то же самое, но в исполнении мальчиков. На трансвеститов, одетых в роскошные вечерние платья, обольстительно улыбавшихся и гордо демонстрировавших свою идеальную силиконовую грудь. На многочисленные «Hello, sir», которые произносились мягко, с невероятно растянутыми гласными и напоминали кошачье мяуканье.
Наконец Генри удовлетворенно улыбнулся. Он стоял напротив бара «Веселый манго». Прошедшие годы практически ничего не изменили в облике этого заведения. Разве что у него появилась веранда, выходящая прямо на улицу, подсвеченная мягким розовым светом. На ней, вдоль стойки бара, расположенной вкруговую, стояли стулья, для посетителей, которых развлекали сидящие рядом девушки, не забывая делать все новые заказы и внося их в счет клиента.
Генри прошел внутрь, особо не рассчитывая найти кого-то из старых работников, но надежда отыскать хоть какую-то ниточку к прошлому его не покидала. К счастью, таец средних лет, исполнявший роль управляющего заведением, немного говорил по-английски. Но на все расспросы о прежнем хозяине заведения, Мие или Каме он получал только отрицательные ответы. По словам тайца выходило, что здесь дольше двух лет никто не задерживается.
- День разочарований, - устало подумал Генри, покидая бар и стремясь поскорее миновать эту проклятую улицу, от которой у него разболелась голова.
Подъехав к гостинице, он оставил мотороллер на небольшой парковке перед ней и с трудом поднялся на крыльцо.
- Как же я устал, - пробормотал он, - но я должен, должен…
Не глядя по сторонам и прихрамывая на поврежденную утром ногу, он направился к лифтам, когда услышал почти забытый голос, от которого у него замерло и бешено застучало сердце:
- Корн, мать твою, ты совсем к старости ослеп или меня узнать уже совсем нельзя?
Генри повернулся - это был Джо! Как ни грустно было это признавать, но от прежнего красавца действительно ничего не осталось. Время жестоко и неумолимо. Перед Генри, опираясь на палку, стоял тучный лысый старик, с фиолетовыми прожилками на лице и нездоровой одышкой.
- Джо! – у Генри на глазах выступили слезы и он крепко обнял своего старого друга, - сколько же лет я тебя не видел?
- Сорок? – засмеялся Джо. – Удивительно, что ты еще помнишь, как меня зовут. Признайся, встретил бы на улице и точно не узнал бы в этой мерзкой старой скотине Джо Фризера!
- Что ты такое говоришь, - Генри похлопал его по плечу, - никто не молодеет.
- Ну, ты, как и прежде, бодрячком! Почти не изменился, - Джо пристально осмотрел его с головы до ног.
- Конечно, - иронично согласился Генри, - я узнал секрет вечной жизни.
Они устроились на открытой террасе, где обычно проходил завтрак, им принесли кофе, который в гостинице готовился круглосуточно.
- Даже не знаю, с чего начать, - откровенно признался Генри. – Расскажи лучше ты. Как меня нашел и… что ты делаешь в Паттайе? Отдыхаешь?
- Я здесь живу, - ответил Джо. - Забавно, правда, что за все эти годы ты даже не поинтересовался, чем я занимаюсь?
- Джо, - Генри тяжело вздохнул, - я начал новую жизнь, оборвал все старые контакты, хотел забыть… Потом стало некогда, потом было слишком поздно… Я не знал, где ты и что мне сказать, если тебя увижу…
- Сейчас я здесь, и можешь сказать все, что хочешь, - от внимательного взгляда Джо не ускользнула ни бледность Генри, ни темные круги под глазами, - например, что тебя сюда привело?
Генри, не торопясь, сделал глоток бодрящего напитка.
- Я болен, Джо. Я стар и болен.
- Сколько? – Джо всегда задавал вопросы в лоб.
- Сколько осталось? Этого никто точно не знает. Но врач меня предупредил, что если я собрался ехать, то надо позаботиться, чтобы страховка включала условие о транспортировке тела на родину, - усмехнулся Генри.
- Шутишь, молодец, - похвалил его Джо.
- Поэтому я решил напоследок вернуться туда, где все произошло, где была предопределена судьба, что ли… Хотя все это звучит высокопарно и глупо, - оборвал он сам себя.
- Может быть чего покрепче? – Джо кивнул в сторону отельного бара.
- Ты думаешь, что мне еще можно пить?
- Тебе уже можно пить. Принесите нам бутылку виски, местного, - крикнул Джо официантке. – Ты наверно и забыл, что такое тайский виски, - подмигнул он Генри.
- Все-таки ты так не сказал, как узнал, что я приехал? – спросил Генри.
- Я же старый вояка, у меня тут целая сеть, - засмеялся Джо. – Ты ходил в «Веселый манго», вопросы задавал…
- Подожди, ты что, до сих пор туда ходишь? Или ты знаешь хозяина?
- Конечно, знаю, и хозяйку тоже…, - и, видя удивление на лице Генри, он не стал его больше мучить загадками, - бар принадлежит Мие, ну и мне, тоже, - скромно добавил он.
- Так ты все-таки на ней женился! Она нашла способ! – Генри смеялся, пока не закашлялся.
- У женщин он всегда есть, и эта ведьма тоже им воспользовалась. Правда, я держался до последнего, – важно сообщил он, - сломался только после третьего.
- У тебя трое детей Джо?
- Да, три балбеса. И ни одной дочки!
- Ничего себе! – улыбнулся Генри. - Наверно уже и внуки есть?
- Есть, я дед! И еще какой! А как Мелинда? И у тебя же дочка, верно? Повезло, что тут скажешь!
- Повезло…Сын тоже есть. Правда, с Мелиндой мы давно в разводе, у нее другой муж.
- А ты? Неужели ты больше не женился?
- Нет, - Генри отрицательно покачал головой.
- А дети? Ты с ними общаешься? У тебя наверно тоже есть внуки?
- Нет, мы живем в разных городах. Джессика умница, она врач, работает в крупном медицинском центре, но ей совсем некогда думать о семье, только работа, а Рон, - Генри замолчал и махнул рукой, - я думаю, что на него так повлиял наш развод, так что и здесь я виноват…
- Понятно, - осторожно заметил Джо.
- Алкоголь, наркотики, тюремный срок - это не те вещи, которыми могут гордиться родители.
- А они знают, ну, что ты…?
- То, что мне недолго осталось? Нет. С Мелиндой я не разговаривал уже очень много лет, даже по телефону. А Джессика звонила… На прошлое Рождество.
- Так, Генри, ты же хочешь, увидеть Мию? Правда она у же не та, что была, но еще о-го-го! Только ты ей об этом не говори, - шутливо предупредил Джо.
- Конечно, - Генри улыбнулся, и, наконец, решившись, спросил: - А как Кама? Он в Паттайе? Я смогу его увидеть?
- Кама? Ну… у него все хорошо. Но его здесь нет, он живет в деревне, на севере страны, в другой провинции.
- То есть он не стал учиться и не поехал в Бангкок, чтобы танцевать?
- Нет, он хотел, конечно, но потом женился и уехал. На север, в другую провинцию.
- Женился? – удивился Генри. – И как быстро?
- Да как ты уехал, он и женился. Нашел девушку и они уехали на север. Ну, все, мне пора, - засуетился Джо, - а то эта старая карга будет ругаться, где я разгуливаю. Все, завтра я за тобой заеду. Посмотришь наш дом, еще поговорим, - он прощально махнул рукой и довольно бодро, для человека его комплекции, направился к выходу.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |