категория\жанр: слэш, романс 5 страница

Хорошо, что он в этот момент не обратил внимания на мимику Тома. Лицо старшего из близнецов сменило по крайней мере двадцать выражений в секунду.

- Танцы? – Том недоуменно почесал переносицу ногтем, - А чё такое было? Не знаю, я не обратил внимания. Занят был. Там в первых рядах две такие горячие блондиночки тусовались.

- Эта те, которым ты потом бутылку кинул?

- Но. Свечкой.

- Да, это было не слишком-то справедливо по отношению к остальным, а?

Все дружно заржали.

- Несправедливо, это то, что те кружевные фиолетовые трусики пару метров не долетели до сцены.

- Это было мне. – Георг многозначительно повел бровями, откусывая кусок побольше.

- Странно, что ты не нырнул, чтобы их подобрать. – Заметил Том.

Пока Листинг пережевывал, чтобы достойно ответить, он поднялся на ноги. Ему вдруг стало предельно понятно, что тут ловить собственно нечего, а самое лучшее, что он может сейчас сделать, это подняться наверх, к Биллу.

Искушение было очень велико, но с другой стороны, разве он не обещал оставить Билла в покое? Он скорее всего уже дрыхнет без задних ног. Недовольный, разбуженный Билл не самое приятное существо на планете. Том решил предпринять последнюю попытку как-то расшевелить себя.

- Ладно, давайте, кончайте жрать, пацаны. Есть какие планы до вылета? Можно по городу съездить покататься… Тачка есть.

Для убедительности Том похлопал рукой по карману шорт. Ключи соблазнительно звякнули. Но Гг, нагулявшихся еще с вечера, предложение не заинтересовало.

- Да нуу. – Густав широко зевнул, - Что тут смотреть-то. Дыра как дыра.

- Ваще дыра. – Согласился с ним Йорки.

- Вот ведь бля. Скучные вы какие-то, парни. - Том подхватил со стола бутылку колы, - Дейв приедет, скажите, что он мне нужен.

Нет, поспать подольше Биллу сегодня явно не судьба, решил Том. С судьбой спорить в принципе глупо, Том вообще с ней спорить не собирался. Так уж вышло, что большей частью своей натуры он был фаталистом. И так как ему было нечем заняться, он не долго думая возвращался обратно в номер. Дверцы гостиничного лифта приветливо разъехались в стороны, но Том с недоумением посмотрел в угол, где накануне сонной тетерей свернулся братец, и решил подняться по лестнице. Все ж какая-то разминка для организма.

И лишнее время, для того, чтобы подумать.

На самом деле утренняя «игра» стоила ему куда больше, чем казалось со стороны. Не так-то просто менять привычные схемы поведения с братом, и вообще трудно оставаться естественным, когда каждое твое действие и каждое слово несет окраску чего-то смущающего, несвойственного раньше, и что уж тут скрывать… Билл основательно сбил его с толку своими реакциями, которые сильно отличались от того, чего Том ожидал. Несмотря на это тягуче приятно было смотреть, как он мечется, этот обычно такой до тошноты уверенный в своих возможностях, упрямый, как баран, мальчик-звезда, блин, его младший брат. Билл сам всегда всеми манипулировал. Билл был занозой в заднице. Том знал о нем абсолютно всё, по крайней мере, он так думал, но теперь, кажется, нащупал еще одно слабое место.

Лично со своей стороны Том наслаждался игрой. Родственная связь придавала каждому ощущению необычную окраску, позволяла чувствовать пикантные оттенки в каждом прикосновении… Он понял это, когда принялся массировать гибкую спину брата. Тепло его кожи, мелкие родинки на спине, которые он раньше не замечал, неестественная чернота его волос на постельном белье, все это сразу было настолько важнее и прекраснее, чем гордо хранимое им воспоминание о какой-то нью-йоркской модели, которую довелось трахнуть во время последнего тура. (А надо сказать, она была действительно одной из лучших в своем деле). И желание куснуть зубами гладкое плечо Билла тогда стало практически невыносимо сильным. Так же как желание снова почувствовать его неповторимый запах, как ночью, запах его рта, сонного дыхания и кожи… не говоря уже о том, чтобы вдавить его вот прямо так, как есть в кровать, тесно прижаться, облапывая его маленькую упругую задницу… Оо, от одной мысли о том, что это можно было бы сделать, обжигающее тепло устремилось в пах. Том тогда не удержался и, продолжая массаж, наклонился ниже, медленно потянул носом, только после душа Билл пах каким-то сладким гелем и это было совсем не то.

Том не мог бы объяснить это, но он чувствовал, что скоро привыкнет, что эта небольшая разница, дополнение, ощущение «неправильности» словно вирус, изменит состав его крови.

Или подобно наркотику вызовет привыкание. Но слово наркотик Тому не нравилось.

Заблудившись в своих мыслях, как в конопляном бреду, Том не заметил, как добрался до верхнего этажа. Дверь его номера была приоткрыта. Значит, гости пожаловали. Не трудно было догадаться, кто мог так запросто раздобыть ключи и поселиться без приглашения в чужом номере. Значит, Билл решил не спать, и сам пришел к нему? Это очень интересно, учитывая утренние события. Том машинально облизнулся и расправил плечи, прежде чем зайти. Хорошо хоть, не додумался постучаться в собственный номер.

Как и ожидалось… Билл был внутри.

Том прислонился к дверному косяку и сложил руки на груди, давя на лице улыбку. Легкое чувство дежа вю пощипывающим теплом растворилось у него внутри. Чувство, что подобное «уже было», но было не так, и закончится оно немного по-другому теперь.

Брат лежал на его постели, на животе, зевал во весь рот и лениво водил мышью по собственной ладони. На экране ноутбука перед его носом были вчерашние фотографии, сделанные в студии. Том прекрасно видел, что Билл чувствует его присутствие и нарочно не обращает на него внимания. Видел расслабленные, косолапо разведенные в стороны ноги, подошвы ботинок на белых простынях, что доказывало, что Билл не напряжен, а значит, не обижен. Это успокаивало. С другой стороны немного озадачивало то, чем младший братишка тут занимался. А он уже по второму кругу с придирчивостью истинного ценителя искусства рассматривал фотографии Тома одну за другой, пока не выбрал из них самую откровенную. Избранную перетащил в фотошоп, и, кашлянув от удовольствия, принялся рисовать вокруг глумливую цветочную рамочку.

- Эй… - подал голос Том. Он хотел по привычке сказать: «придурок», но язык не повернулся почему-то. Том прочистил горло и повторил:

- Эй… Билль.

- Да? – охотно откликнулся Билл, не оборачиваясь и не отрываясь от своего занятия.

- Ты почему не спишь?

- А не спится.

Голос неопределенный, даже почти бесцветный. «Это что-то значит, - задумался Том. – Что он этим хочет сказать?». Билл спокойно продолжал свое дело, согнув свои длинные ноги в тяжелых ботинках и болтая ими в воздухе настолько же легко и безмятежно, как школьник в обеденный перерыв на зеленой лужайке. Тем временем на фотографии Том постепенно приобрел обрамление из розовых и красных фиалок и уже стал напоминать обложку дешевого дамского романа.

Том скорчил рожицу. Его слегка напрягало такое внезапно пристальное внимание брата к своему телу, и немного обидело откровенное издевательство над отличной фоткой, но что он мог сказать? Что тут скажешь… Том промолчал и обвел взглядом комнату. Он сразу же обратил внимание на дымящуюся сигарету в стопке. Стопка стояла на подлокотнике кресла, на донышке еще оставалось немного коньяка, который он пил ночью. И еще несколько окурков. Понятно, что Билл ждет его уже давно. Ждет. Интересно зачем? Поговорить пришел? Тому стало не по себе. Приятное утреннее воспоминание о родинках на лопатках внезапно представилось совсем в ином свете. С примесью неловкости и стыда… Том почувствовал укол совести и воровато покосился на спину Билла. А что, если он подумал что-нибудь не то? И вообще, как он должен был на это всё отреагировать? Черт… и ежу было бы понятно, что больше всего в жизни для Тома было важно отношение Билла к нему, но утром он как-то не думал о том, как воспримет Билл его поведение. У него адреналин просто зашкаливал, когда он проснулся после вчерашней ночи, ему даже в голову не приходило, что Билл может понять его как-то не так. А это было очень важно. После противного подросткового периода, когда они какое-то время почти не переносили друг друга, постоянно ссорились, делили чье-то внимание, интересы, друзей и так опасно отдалились друг от друга, что чудом потом удалось сблизиться… Больше всего на свете было страшно, что подобное повторится снова.

Так. Значит, нельзя этого допускать. Надо просто объяснить Биллу, что он не шутил. То есть, он, конечно, пошутил, он ведь всего лишь играл… но не в том смысле играл, в каком мог бы подумать кто-нибудь посторонний, а в каком-то другом... Том не знал точно, но Билл должен был понять правильно, он ведь его близнец. Билл наверняка все понял как надо, иначе его бы здесь не было. Гордый Билл с собой в такие игры играть не позволит никому, даже родному брату.

Всё это промелькнуло у Тома в голове за долю секунды, вместе с приступом животного страха, который исчез почти сразу же, как появился. Том отлип от дверного косяка, прошелся, мягко ступая кроссовками по ковру, до кресла, и выудил из пачки сигарету. Наклонился, прикуривая, выпрямился и несколько раз с наслаждением затянулся, расслабленно прикрыв глаза. Это немного привело его чувства в порядок.

Он спросил, как ни в чем не бывало:

- Как тебе фотки?

Билл стрельнул в него взглядом и мгновенно помрачнел.

- Ненавижу фотографии. Ненавижу криворуких фотографов, ни-на-ви-жу папарацци. – Он мотнул головой. – Но ты неплохо получился.

- Нда?

Том улыбнулся. С Биллом часто бывали такие приступы, когда ему не нравилось, как он вышел, а фото печатали большим тиражом в журналах и на постерах или в инете вешали. Ух, как это его бесило, рычал потом на всех подряд, ходил по нескольку дней злой как черт… Даже выходки антифанатов не задевали его и на сотую долю так сильно, как фото, на котором он вышел не таким совершенным, каким хотел быть. А количество их превышало миллионы.

В этот раз, правда, как подозревал Том, недовольство Билла было наигранным, и скрывало за собой нечто совсем иное.

Том прищурился, медленно выдыхая струю дыма, и со своего места пытаясь что-то разглядеть на мониторе. Билл покончил с глумлением в фотошопе и вновь щелкал мышкой, перелистывая фотки. Том боком, Том вполоборота, хмурый, улыбающийся, с высунутым языком… сексуальный, смешной, важный, милый, простой и домашний… Фотографий было много. Билл дошел до тех, где они были уже вдвоем, и скептично хмыкал, рассматривая каждую.

– Я тут какой-то мешком по башке хлопнутый. – Заключил он недовольно.

Действительно, взгляд у Билла на этих совместных фотках был какой-то непрофессионально охреневший. Том прыснул:

- Ну-ка, стой, верни назад. На предыдущую.

- Б*я, Том, ну ты сволочь…

- Это моя любимая.

Да-да, та самая, где Билл стоял перед ним на коленях. Если не знать, что это вышло случайно, можно подумать, что Билл опустился и игриво запрокинул голову, чтобы облизнуться и прступить к минету. Когда Том увидел это фото впервые, у него даже в штанах шевельнулось. Все тело обожгло. Черт. И ничего странного, что так. Может, Том всю жизнь мечтал о таком расположении сил! Он подсознательно только этого и просил у Санты каждое рождество, чтобы Билл прекратил расти и дал ему, старшему, стать выше ростом, как и положено по всем правилам. Ну, этого, как видите, не случилось. Впрочем, Том перестал верить в Санту давным давно, повзрослел и понял, что рост по сути не главное. Зато он был уверен, что член у него больше, чем у брата. Не спрашивайте, почему.

Том смотрел на фотографию и не мог налюбоваться. Он бы ее распечатал и повесил на стенку. Ему офигенно нравилась естественность и порочность этой картинки. Нравилась своя роль в ней, нравилась живая, нисколько не наигранная физиономия Билла. Редкостно везучий объектив мог поймать такую яркую и неприкрытую ничем беззащитную эмоцию на лице актера. Шок, удивление, легкий испуг, адреналин. И это все благодаря его, Тома, уму и смекалке. Билл на коленях. Самолюбие шевелилось в животе Тома как большое теплое животное. И даже мурлыкало.

Том снова довольно улыбнулся, смачно затягиваясь сигаретой.

- Я хочу, чтобы ты ее удалил, - сказал Билл без особой надежды. – Нам хватает всяких слухов и без этого. А вдруг чего.

- Ну нет. Мы же договорились.

Любая договоренность соблюдается свято, и это не обсуждается. Билл пожал плечами.

- Надеюсь только, у тебя троянов нет.

- А если и есть, то что? Ну потырят их, вывесят везде, чего ты паришься, нас уже какой только грязью не поливали, всё по словам Йоста бесплатная реклама. Зато хоть настоящая будет фотка, а не мерзкая подделка с вывернутыми шеями и чьей-то волосатой грудью.

Билл фыркнул, но все равно не выдержал и расплылся в улыбке.

- Это отвратительно.

- Да вообще.

Том согласно кивнул, облизнулся, втянул в рот сережку, задумчиво потрогал ее языком. Ноздри его дрогнули как у хищника, когда Билл, громко вздохнув, вытянулся на постели и почесал поясницу аккуратно наманикюренными ноготками.

- Спина затекла? – заботливо спросил Том, вытаскивая сигарету из зубов и заталкивая в свободное пространство стопки. Только сейчас он заметил одно любопытное обстоятельство в отношении одежды Билла.

- Зачем ты надел мои джинсы? – протянул он, приближаясь к брату, хватая и поднимая вверх шлёвку штанов, вместе с попой. Билл довольно хмыкнул, как будто все время только этого и ждал, и, наконец, отлип от монитора, чтобы посмотреть на Тома снизу вверх, но как-то так нахально и с очевидным вызовом, что Том аж задохнулся от бури эмоций.

- Я их конфискую. – Сказал Билл, четко выделяя каждую согласную.

- С какой это радости? – прифигел Том, опускаясь на кровать и ненавязчиво складывая ладонь Биллу на поясницу.

Ему показалось, или воздух уплотнился, и стало заметно тяжелее дышать?

- С такой, что кто-то же должен тебя вразумить. Я твой брат и возьму на себя этот неблагодарный труд. – Билл уже не улыбался, он скалился, изогнув проколотую бровь и глядя Тому прямо в глаза через плечо.

- Чего-то я недопонимаю… - Том задумчиво подвигал губами, надавил большим пальцем на выступающее ребро на спине Билла, и так же машинально, как загипнотизированный, прочертил кривую линию вниз.

Билл ловко изогнулся, стряхивая руку, перевернулся на спину и приподнялся, опершись на локти.

- Да, кстати об этом, Том. Давно хочу с тобой поговорить, – Его глаза засверкали, они буквально блестели теперь, как начищенные пуговицы, Билла посетило вдохновение, Том это видел, но никак не мог сосредоточиться и понять к чему он клонит. У него почему-то вдруг обострился временный кретинизм. Бывало такое с ним.

- Чего?...

- Я вот много думал о том, что ты делаешь в последнее время... я же все замечаю, у меня глаз наметанный, Том. Я должен сказать тебе, положа руку на сердце, - Билл положил пятерню на левую часть груди. У Тома перехватило дыхание от предчувствия какой-то гадости. – Что ничего у тебя не выйдет с этими переменами. – Он кивнул в сторону ноутбука. Лицо у него стало такое важное и такое уверенное, как будто он втолковывал ребенку, почему два плюс два будет не пять, а четыре, - Это не то, что тебе нужно. Ты все равно не изменишься, Том. Другой стиль одежды не сделает тебя лучше. Просто это будет… как чужая шкура. Ну, уверен я, как брат твой, оно не то, что тебе нужно. То есть получается, ты вот всем недоволен, ты про мучить будешь, права качать. У нас новый альбом и без того много проблем. И без того перемен достаточно, но тебе все мало. Может быть, дело в другом? Почему ты не захотел обсудить это со мной? Думал, я не пойму?

Том нахмурился. Он совсем не ожидал, что Билл заговорит об этом. Тем более сейчас. Да еще и прямо в лоб. Он совсем не был готов отвечать на вопросы. Его сшибло с ног, опрокинуло, придавило.

- Я говорил, - буркнул он, словно оправдываясь, - в самолете, помнишь? Ты сказал, что поддержишь меня.

- Нет. – Билл встряхнул головой. Черно-белые пряди взметнулись и беспорядочно упали на плечи. – Ты не рассказывал мне, что тебя беспокоит, ты просто поставил меня перед фактом. Конечно, я не мог сказать, что не поддержу тебя.

Том выдохнул сквозь зубы. Как он не любил такие разговоры… в которых он сам себе казался идиотом. Это так злило!

- Ну, хорошо, говорю еще раз. Я устал… меня больше не прет и не устраивает то, что я имею сейчас. И в том числе, мне не нравится мой внешний вид. Чего в этом такого странного? Почему тебе можно, а мне нельзя? Мне, может, вот надоело всю жизнь ходить…

- В твоих любимых безразмерных шмотках. – Закончил за него Билл.

- Бля*ь!! Ну да! Да! – Том хлопнул по коленям.

Билл ухмыльнулся, поерзал, поудобнее устраиваясь в штанах, спросил ехидно, опуская взгляд на свою ширинку.

- Они тебе яйца не жмут с непривычки?

- Нет, бл*!!

У Тома пропало первоначальное желание говорить с братом вежливо. Билл отлично умел выводить из себя. Однако, Том в этот раз почему-то не мог сказать ни слова в ответ на эти бессовестные, безжалостные, и, черт бы их побрал, справедливые выпады. Да, глупо конечно сейчас выпендриваться, когда у них новый альбом и так много стоит на карте, тем более, когда сам еще не определился чего хочешь. Но в чем он виноват? Он запутался, сильно запутался. И даже прямо сейчас у него в мозгах с трудом ворочались шестеренки, подминая слова брата под себя и только только начиная их перемалывать, но не успевая с этим справиться.

- Вот Том скажи, - тем временем с вдохновением, даже с какой-то особенной страстью продолжал Билл, - а вот выйдешь ты на сцену в новом своем стайле, и что, обтягивающую майку будешь вниз тянуть до колен по привычке и теребить ее? Или чего ты там придумал в плане стиля? Ну, понятно, что как я ты быть не захочешь, да и нашему менеджменту это вряд ли понравится. А вот насчет кепок, например, чего? А дреды?

- Чо дреды? – злобно и обиженно рыкнул Том. - Достало все. Не знаю я!

Нет, ну как он с ним разговаривает.

Нет, ну это не брат, это изверг.

- А мне нравятся твои дреды, - мягко сказал Билл, вытягивая левую руку и захватывая несколько дредин в ладони. Том недовольно сложил руки на груди. - Мне они очень нравятся, - повторил Билл.

Его ласковый, даже какой-то шероховато-нежный тон стал последней каплей. Просто вышиб Тома из равновесия, как подожженный порохом снаряд с фейерверком из трубки.

- Нет, бл*, мало ли, что тебе нравится?!! А давай ты отрастишь косу до пояса и покрасишься в блондинку, потому что мне так нравится, а, Билл? Давай? Рапунцель ты наша. Или че, может ты хочешь сказать, что понимаешь, в чем моя проблема? Да кто-нибудь вообще, даже я сам понимает в чем проблема? У меня нет проблем! Меня уже просто зае*ало это все, вот здесь уже сидит.

Том размахивал руками.

Том не кричал, он просто несся как бронепоезд, а слова появлялись сами без участия мозга.

- Знаю я, что дурак! Что сам без этого не могу уже всего. Ну и что дальше-то будет? Нам даже двадцати еще нет, а я уже не представляю, чего мне еще надо от жизни. Мне, бля*ь, ничего уже не нужно, даже бабы зае*али все дуры… – Том вдруг оборвал себя на полуслове и сложил руки на груди, хмуро вперившись Биллу в глаза.

Билл некоторое время молчал, разглядывая его с абсолютно нечитабельным выражением лица. Потом хмыкнул, взволнованно провел языком по губе, так как во рту пересохло, как в аравийской пустыне, и сказал:

- Ну и чего, интересно, ты так завелся? Ты же сам… никогда ни на что не решаешься. Ты за всю жизнь ни разу не изменял своим привычкам. Ты же боишься, Том. А чем тебе девушки не угодили?... Может быть, у тебя просто переходный возраст так затянулся? Или… дай догадаюсь, может, ты просто ориентацию поменял?

Том не верил своим ушам.

У Тома потемнело в глазах.

Вот про ориентацию он это зря сказал! Причем ТАКИМ тоном, нет, ну кто бы говорил вообще! Том, не долго думая, бросился на ухмыляющегося брата, навалился сверху и придавил за плечи к кровати.

- Ты совсем обнаглел так со мной разговаривать?!

Билл даже не дернулся.

У Тома кружилась голова, сердце глухо стучало в ушах, он крепко сжимал зубы и тяжело дышал, а Билл смотрел ему в лицо и улыбался.

Улыбался, покусывая нижнюю губу.

Этот кретин улыбался!

Тому показалось, что пространство между ними стало таким плотным, что его можно разрезать, как пудинг. Он был так зол, что хотел сделать что-нибудь с Биллом, не ударить, конечно, а хотя бы хорошенько потрясти гаденыша за шкварник… а потом глаза Билла, минуту назад горящие насмешкой, сменили выражение, и… и из Тома сразу же вышла вся злость. Как газ из воздушного шарика.

Дальше все случилось как-то само собой. Оставалось только опустить взгляд ниже, медленно вдохнуть носом воздух, раскаленный до предела и... потерять голову.

Что Том и сделал.

Том сдвинул ладонь с плеча Билла на грудь, торчащие ключицы вздрогнули под тканью футболки. Он переместился на шею, и ему понравилось ощущение, как под подушечками пальцев сглатывает и прерывисто дышит тело под ним. Он отстраненно удивился, какая глотка податливая и живая, невозможно удержаться, чтобы слегка не надавить большим и безымянным пальцем. Надавил. Билл запрокинул голову с тихим всхлипом. Черт, до чего же гибкий и острый весь… Колено Тома проползло несколько сантиметров и уперлось между ног Билла. В голове была абсолютная звенящая тишина. И от этого каждый вдох, глоток слюны, стук сердца о ребра, был оглушительно громким.

Они дышали в одном ритме, чувствуя друг друга сейчас так хорошо, как если бы они были сиамскими. Как будто кровь и нервное возбуждение спокойно циркулировали через точки соприкосновения из одного тело в другое. Шея Билла, открытая, белая, с дергающимся кадыком притягивала взгляд. Черт! Том наклонился и с силой присосался к нежной коже под подбородком. Он не удержался. Он вообще плохо соображал, что он такое делает. Потом лизнул языком это место и присосался снова, и снова лизнул, и провел языком ниже по горлу, туда, где его пальцы чуть не оставили синяки. Билл дернулся под ним, его руки, до этого безвольно лежащие вдоль тела ожили. Одна легла на плечо, другая сцепилась на запястье. Том очнулся только, когда услышал тихий стон. Отстранился. Посмотрел Биллу в лицо.

Глаза закрыты, рот скривился в какой-то непонятной усмешке, на висках испарина. Ох, Боже ты мой. Почувствовав его взгляд, Билл медленно открыл глаза, темные, затуманенные, дернулась бровь, губы снова раздвинулись в улыбке. Бля*ь, он выглядел так, словно только что слез с костра и шел по углям… Конечно, Том поцеловал его. У него не было выбора.

Как только губы соприкоснулись, оторваться уже было невозможно. Рот Билла подвижный и жесткий, его ходуном ходящая грудная клетка под ладонью, и бедро все теснее жмущееся к его ноге, - вот все, что для Тома осталось важного в этот момент. Сначала он просто трогал губами его губы, медленно, уверенно, и возбуждение, как всполохи пламени, мягко лизало внутренности. Потом Том разогнул колено и улегся на Билла, и чувство неправильности, которое еще каким-то отголоском резонировало в подсознании, бесследно растаяло. Том сунул язык в его рот, собственнически и нежно, так, как привык. Как он хорошо умел.

Но с Биллом это были однозначно… необычные ощущения.

Билл, оказывается, тоже кое-что умел.

Том охнул, когда брат вцепился пальцами в его плечи и закинув одну ногу ему на бедро, прижался всем телом. Даром, что худой такой… тяжелый. Крепкий. Сильный. Под ним. Том не собирался ни на секунду разрывать поцелуй, и сдавать свои позиции не собирался.

На грешную землю его вернула настойчивая тяжесть в паху. Такая сильная, что впору было уже запускать руку в собственные штаны. Настолько сумасшедшего бесконтрольного желания всунуть кому-нибудь да побыстрее, он уже давно не испытывал. И зеркально ошалелое, возбужденное лицо брата-близнеца под ним, знакомое до каждой черточки, вплоть до выражения раскосых глаз, ничуть не остужало его пыл, а как раз совсем наоборот.

- Я хочу… - прошептал Билл.

- Чего?

- Хочу… - Билла прошило легкой дрожью, когда он особенно чувствительно потерся о Тома.

- Вернуть мне штаны? – хрипло хихикнул Том, хотя ему уже было совсем не до шуток. – Сейчас я тебя из них вытряхну... чтобы не смел больше одевать мои вещи… подожди только минутку…

Он матерился беззвучно, пока возился с пуговками на ширинке. Видимо, дизайнеры модной одежды не думали о том, как трудно елозить пальцами на плотно натянутой джинсовой ткани, когда под тобой твой младший брат от каждого неосторожного движения издает такие чувственные вздохи. Тому удалось расстегнуть все, кроме самой верхней, Билл нетерпеливо отпихнул его руки.

- Я сам.

Еще одна волна удовольствия от одного только голоса. Том закусил губу. Если бы возбуждение и азарт не путали так сильно сейчас его мысли, он бы испугался той силы ощущений, которые втыкались в него как дротики, глубоко под кожу. Это было то, что он искал и уже не думал найти в обычном сексе, где почему-то всегда немного не хватало, и чувствовалось, что «да, да, это классно, но… и только», он уже и не думал, что умеет чувствовать так. А мог ли чувствовать это Билл? Том вгляделся и увидел, что да. Да, с ним происходило то же самое. И как только он понял этот простой факт, дрожащее на нервах напряжение вдруг исчезло само собой. И мгновенно стало так хорошо, так уютно и радостно, и просто кайфово, как, наверное, никогда в жизни. Это было как погружение в горячую ванну после тяжелого дня, когда все тело обволакивает и покалывает мягкое удовольствие, и расслабляет и тонизирует. Только это было погружение в Билла. Это мистика, наверное, но он чувствовал, что погружается в него. В его «я».

- Бля*ь… - восхищенно выдохнул Том.

В этот время Билл как раз справился с застрявшей пуговицей и рывком стянул себя штаны, острым коленом чувствительно заехав ему в бок. Том охнул и тут же засмеялся, неловкость не смутила его ни грамма, сейчас он чувствовал себя уверенно, как если бы играл самую первую песню, которую выучил на гитаре. Он тут же, поймав Билла за щиколотку, такую тонкую, что она без труда обхватывалась рукой, смачно поцеловал под коленкой. Билл закрыл лицо руками.

- То-ом. Только не надо со мной как с девицей, окей?

- Ну приятно же, а? – прохрипел тот, одним гибким движением избавившись от майки.

Билл фыркнул в ответ, не желая озвучивать того, что было очевидно. Под коленками им обоим было приятно, Билл даже знал, где Тому будет приятно ещё. Он рывком сел на постели, обнял брата за плечи, быстро и жадно поцеловал в засос. Том поймал его лицо в ладони, едва успевая отвечать на поцелуй. Они опять увлеклись этим делом, и опять накрыло ощущение, что этого контакта уже чертовски мало. Билл отстранился и, глядя на брата в упор, сузив черные глаза, медленно высунул язык, провел по припухшей нижней губе к уголку рта. Левая бровь вопросительно дернулась. Он прекрасно знал, что делает подобная его мимическая игра со всем, что имеет глаза. И Том не был исключением, он повелся, где-то на уровне рефлекса понял, чего от него ждут. Том встал на колени. Ему казалось, что от предвкушения его сердце разбухло и начало сочиться сладким, тягучим и теплым. Билл ухмыльнулся, довольный, качнулся вперед, положил руки на его талию, стянул до середины бедра резинку его шорт вместе с трусами и вытянул шею, целуя живот и сильно присасываясь к коже.

- Шшш, - Том зашипел, сцепив зубы, откинул голову, хлестанув дредами по лопаткам и пальцам брата, впившимся ему в спину ногтями. – Больно, Билл.

Временами больно, но на самом деле ощущение было такое, как будто он УЖЕ сосал его. Губы быстро ритмично целовали торс, а потом подхватывали кожу и втягивали с жадностью. Это было невероятно. Однако, несмотря на до головокружения сильные волны удовольствия, Тому все ж таки хотелось бы, чтобы Билл опустился ниже и сделал то, за что взялся. Ибо член его уже прижался к животу, слегка перевешивая влево, и волосы увлекшегося засосами Билла очень чувствительно и просто по-садистки дразнили чувствительную кожу.

- Бляя, - спустя несколько минут такой пытки, Том не выдержал и зарылся пальцами в шелковый затылок брата. – Чего ты прикопался к моему животу?

- Не ори… Я его редко вижу, - ласково проговорил Билл, уверенно складывая руки на задницу брата и сжимая пальцы, в то же время опускаясь все ниже.

Том чуть не отбросил коньки, когда его член оказался в тесном горячем кольце. Он зацепил зубами сережку в губе, оттянул ее, чтобы было больно, чтобы не орать, и чтобы не кончить прямо сейчас. И пускай Билл нихера не умел делать из того, что он сейчас делал, и брал так неглубоко, а хотелось вогнать по самые гланды, но с другой стороны… О, с другой стороны, Том сейчас, в тот самый момент, когда Билл так решительно взял его в рот, понял как нежно, трепетно и трогательно любит своего младшего брата. Это раньше он не до конца понимал и ценил, а сейчас он просто готов был, ну, любить его еще больше… Том сдержанно задвигал бедрами, вынудив Билла оторваться от своего занятия и возмущенно опрокинуться на спину, закашлявшись.

- Том! – Билл вытер рот о предплечье и прикрыл глаза, - Ты скотина, Том, я чуть не бле…

- Тихотихотихо, - Том заткнул его поцелуем, пока тот не сказал чего-нибудь убивающего настрой. Хотя такой настрой трудно было бы сбить даже струей ледяной воды.

Они снова начали целоваться, уже с полноценным контактом обнаженных ног, спутавшись голенями и потираясь ими. Том поймал губами язык Билла и стал посасывать его, одновременно задирая до горла футболку и с нездоровым любопытством ощупывая его грудь. Ладони по пути пересчитали каждое ребро, наткнулись на маленькие оттопыренные соски с такой нежнейшей кожей, что стало страшно интересно тереть их, и в то же время ловить ртом низкие стоны Билла и понимать что это он, Том, своими руками, доводит брата до такого невменяемого состояния. И Том сам уже не знал, почему он все еще терпит это мучение.

Дата добавления: 2015-11-04