Она быстро пронеслась по комнате, подняв нож. Она со злобой замахнулась, резко опуская его, оставляя огромный, глубокий порез на его груди. Кровь сочилась из рассеченной кожи, стекая вниз по бокам и окрашивая белые простыни в красный цвет.
“Ты разрушил все!” кричала она, оставляя один порез за другим. “Если бы ты просто держался на расстоянии, все закончилось бы на Андреасе, но теперь мне придется убить и тебя!”
Она продолжала наносить удары. Порезы не были достаточно глубокими, чтобы навредить, но антикоагулянт в его крови не давал ей сворачиваться, заставляя его истекать ею. Это сводило его с ума, он смотрел, как жидкость блестела и скользила по его коже, стекая вниз и пропадая. Теплая, липкая кровь покрывала его кожу, заставляя его в ней утопать. Ее было так много, слишком много. Неужели вся эта кровь из него? Она стекала по его груди к горлу, заставляя его задыхаться. Он тонул в своей собственной крови, умирая, и никто его не спасет!
“Расслабься, Том, у тебя галлюцинации”, вздохнула она, заметив панику в его глазах. “Просто побочный эффект кокаина. Не волнуйся, скоро ты вообще ничего не увидишь”.
Она отстранилась, снова успокоившись. “Ты на самом деле ужасный детектив. Ты мог поймать меня в любой момент, и все же я каждый раз ускользала от вас. Думаю, никто не будет по тебе скучать на самом деле; возможно, твоя смерть только принесет пользу миру”.
Она встала рядом с кроватью, напротив двери. Она улыбнулась ему, прежде чем взять пистолет со стола и направить прямо на Тома. Глаза Тома округлились от ужаса, когда он посмотрел на нее.
“Ты должен быть счастлив, Том”, сказала она спокойным голосом. “Наконец, ты остановишь меня. После тебя я больше никого не буду убивать. Конечно, ты не получишь славу, ты будешь мертв, но по крайней мере я остановлюсь. Твоя смерть разобьет Биллу сердце, и тогда появлюсь я и буду рядом. Я поддержу его, и он поймет, как я ему нужна, и затем все пойдет как по маслу”.
“Видите, детектив Трюмпер, сколько раз вы мне помогали”, она подняла пистолет. “Обидно, что все так заканчивается, но ты сам виноват. Ты положил глаз на то, что тебе не принадлежит! Он мой, а ты лапал его своими грязными руками! Это все твоя вина! Он никогда тебя не любил! Он любит меня! Он будет любить только меня!”
Том закрыл глаза, не желая смотреть в дуло заряженного пистолета. Раздались два выстрела, а затем снова повисла тишина.
_________________
Глава шестнадцатая.
Джейн Каулитц.
Казалось, что время для нее остановилось. Она подняла пистолет до уровня глаз и надавила на спусковой механизм, как вдруг почувствовала, как что-то маленькое и металлическое ударило ее в шею после громкого хлопка. Ее пальцы рефлекторно сжались, и она успела нажать на курок, прежде чем упасть.
“Том!” до нее издалека донесся чей-то голос, мимо, к кровати, туда, где лежал Том, привязанный к спинке, пронесся кто-то в черном. Пуля, которую она выпустила, попала в его плечо, и Биллу показалось, что крови, вытекающей из раны, было слишком много. Том был весь в крови. Вся грудь была в порезах, которые окрасили сливочно-белую кожу в алый цвет.
Билл запаниковал, увидев такое. Крови было слишком много! Он попытался вспомнить что-нибудь, что могло бы помочь Тому прямо сейчас. Ему нужно было остановить кровь, а затем вызвать скорую. Чтобы бы сделала его мама? Внезапно его осенило. Вот так; нужно немного надавить на раны, чтобы остановить кровь.
Схватив лежащее рядом одеяло, Билл свернул его и приложил к простреленному плечу, надавливая и наблюдая за тем, как белая ткань становилась темно-красной.
Том почти не двигался, отрывисто дышал, его глаза были прикрыты, тело пульсировало от боли. Он зажмурился, и Билл будто чувствовал на себе муки Тома. Певец должен был остановить боль своего парня. Он вызвал "скорую", требуя, чтобы они приехали как можно скорее; он не хотел, чтобы Том умер!
“Я слышал то, что она сказала”, тихо зашептал Билл, как только удостоверился, что к ним выехала помощь. “Не слушай ее, она сумасшедшая. Ты знаешь, что я на самом деле люблю тебя”.
“Я не знаю, что она сделала”, продолжал он, по его щекам текли слезы. “Но она заплатит за это, я знаю. Не думаю, что убил ее – просто ранил. Я не хочу, чтобы она умерла. Я хочу заставить ее страдать за все, что она сделала. Мне так… так жаль, это я во всем виноват”.
Билл потянулся к изголовью и развязал веревки, тянущиеся к столбикам кровати. Он сжал руки Тома в своих, мягко массируя красные следы на запястьях. Из его глаз хлынул новый поток слез, как только он представил, какую боль сейчас испытывает Том.
Он сделал единственное, что пришло ему в голову и могло помочь Тому. Парень наклонился и оставил мягкий, сладкий поцелуй на его губах. Он знал, что Том не мог ответить; он был под действием наркотика, который лишил его движения, но, посмотрев в глаза черноволосого парня, детектив понял, что Билл пытался помочь, как мог.
“Я люблю тебя, Томи, больше всех”, сказал он, немного отстранившись от губ Тома. “И я никогда не хочу потерять тебя”.
Он снова расплакался, когда прижал руку к раненному плечу своего парня. А время шло, и с каждой секундой к Тому возвращались чувства, он попытался пошевелиться, осторожно двигая пальцами и глотая ртом воздух.
К тому времени, как приехала скорая, он сжимал руку Билла в ответ.
По лестнице быстро поднялись двое мужчин, которые потребовали, чтобы Билл освободил комнату и дал им помочь Тому; они положили его на носилки и поспешно вышли из комнаты. Машинально Билл попросил, чтобы они оставили кого-нибудь с этой сумасшедшей с*кой, а затем последовал за санитарами вниз в машину; он поедет с Томом.
Приехав в больницу, ему сказали сидеть в комнате ожидания, пока доктора отчаянно пытались помочь парню. Пулю нужно было удалить без анестезии из-за того, что в крови все еще был кокаин, и обезболивающие могли вызвать передозировку; единственное, что они могли позволить – коагулянт. Они промыли и зашили самые большие раны, а потом отвезли его в палату. Удаление пули и затем сшивание ран без анестезии его очень утомили, парень должен был отдохнуть.
К Биллу, сидящему рядом с Георгом и Густавом и с тревогой ожидающего новостей, поспешил доктор. Улыбки на его лице было достаточно, чтобы Билл упал в обморок от счастья и облегчения.
“Все прекрасно”, сказал врач. “Ему сейчас очень не легко, но все будет хорошо. Пуля не задела главную артерию, ему очень повезло. У него будут болеть мышцы, так же были повреждены некоторые нервы, но все восстановится за несколько недель”.
Билла не волновали детали, ведь с Томом все было прекрасно. Больше он ничего знать не хотел.
“А что насчет девочки?” встрял Георг, ему нужно было идти и писать отчет.
“Она будет жить”, вздохнул доктор. “Пуля попала в спинной мозг в верхних цервикальных сегментах. Насколько мы можем предположить, у нее будет паралич нижних конечностей, возможно это приведет в дальнейшем к параличу всего тела, хотя мы не знаем это наверняка, пока не начали нормальное лечение и не провели все исследования”.
“Значит, она больше не представляет угрозу?” спросил Георг. “Том в безопасности?”
“Да, она не способна двигаться”, подтвердил доктор. “Она больше не угрожает ни детективу Трюмперу, ни кому-либо еще”.
-----------
Тома выписали три дня спустя, и он немедленно приступил к работе, даже при том, что ему все еще требовался покой. Ему нужно было знать все о деле; он должен был довести все до конца.
После того, как его поздравили с возвращением и засыпали вопросами, он, наконец, остался в офисе вместе с Георгом, шефом Ротштайн и Биллом, который не отходил от Тома ни на шаг после того рокового дня.
“Рассказывайте мне, что случилось”, быстро перебил всех Том.
“Хорошо, ты знаешь, что она вошла потому, что Билл забыл поставить дом на сигнализацию”, начал Георг.
“Мне так жаль, что-“
"Забудь”, заткнул Билла детектив. “Тем утром у тебя в голове были слишком много всего, я понимаю и не злюсь ни капли. Ты же знаешь”.
Билл неуверенно кивнул, крепко сжимая руку Тома.
"В любом случае", Георг снова взял слово. “Билл вернулся проверить и удостовериться, что все в порядке. Когда он подошел к дому, дверь была открыта. Он позвонил нам, и мы сразу же выехали, но на шоссе случилась авария, мы запаздывали. Билл пошел тебя спасать и выстрелил этой с*ке в шею”.
“Мы знаем, кто она?” спросил Том. “Или что-нибудь о ней”.
“Я искал Джейн Каулитц”, начал Георг, просматривая какие-то документы в руках. “Меган Штедт сменила имя приблизительно три года назад. Предположительно тогда началось ее сумасшествие. Мы даже нашли ее адрес; ее дом – мокрый сон психолога-криминалиста!”
“То есть?” спросил Том.
“Повсюду фото Билла! И не только вырезки из журналов”, сказал Георг. “У нее были и откровенные снимки, которые никто никогда не видел, и ты будешь молиться, чтобы некоторые из них никто не видел… поверь мне”.
Том покраснел, когда Георг подмигнул ему. Это было самым последним, о чем он хотел думать; фото его и Билла в провокационных позах, которые эта девчонка смогла сделать.... Это было даже странно.
Георг усмехнулся и продолжил: “У нее были подробные отчеты о том, куда он пошел и с кем был с начала 2006 года. У нее были анкеты всех его друзей и семьи, даже друзей, которые были у него в детском саду”.
“Значит, она просто двинутый сталкер?” спросил Том.
“Ее случай намного хуже”, вздохнул Георг. “У нее было не менее дюжины различных париков, различная маскировка, и все это было отличного качества, такое, где попало, не купишь. Все профессиональное. Именно поэтому мы никогда не узнавали ее; это было практически невозможно!”
“Как ей удавалось всегда быть повсюду?” спросил Том; теперь он вспомнил все, когда и кем она была, и где он ее видел.
“Удивительно, но она никогда не была в команде Билла, и не работала в местах, связанных с убийствами. У нее было огромное количество документов и поддельных разрешений для работы. Она просто выискавала лазейку в системе, находя обходные пути, чтобы быть рядом с Биллом”, сказал Георг. Он был потрясен размером ее обмана. Он и думать не мог о том, что можно так просто обмануть всех; она сделала все возможное, чтобы добиться всего того, что у них есть. А все, что ей понадобилось – это немного порыться в интернете.
“А из больницы есть что-то?”
"Да", Георг кивнул. “Пока что она абсолютно не реагирует на лечение. Они думают, что ее полностью парализует, но еще слишком рано об этом говорить”.
“Я надеюсь, что эта с*ка заплатит за все, что она сделала. Она не имеет право жить после того, как убила стольких людей и причинила боль другим!” ядовито откликнулся Билл. Его горе по Энди и страх за Тома быстро сменились сильной, яростной, страшной злобой. “Я хочу провести с ней час, один час. Я хочу, чтобы она почувствовала ту боль, через которую прошел я. И этого все равно будет мало! Она никогда не сможет ощутить того, что было со мной! Я надеюсь, что она заплатит за все”.
“Заплатит, не волнуйся”, Том крепко сжал ладонь Билла, пытаясь успокоить его. “Ей не избежать неприятностей после того, что она сделана. И вдобавок, у нее никогда не будет тебя. То единственное, что она хотела больше всего на свете и то, чего у нее никогда не будет – ты; это самое худшее, что могло с ней случиться”.
Конечно, Том был прав. Она хотела Билла, но никогда его не получит. Никогда. Билл никогда не умел ненавидеть или даже просто причинять боль; это было против его природы, но на этот раз, он хотел заставить ее страдать.
Однажды они пришли ее навестить. Она не спала и была в достаточно хорошем состоянии, поэтому Том смог получить разрешение увидеться с ней. Билл потребовал, чтобы детектив пошел с ним, он уже знал, как отомстить.
“Меган Штедт, вы отрицаете тот факт, что убили четырнадцать человек, среди них Андреаса Гельхаузена, Кейт Джарред и Хелену Штерн?” спросил Том, включая диктофон.
Она лежала перед ними на кровати, ее тело было неподвижно, но глаза перебегали от одного парня к другому, она то впивалась взглядом в Тома, то дарила Биллу счастливую улыбку. Она все еще думала, что он полюбит ее, даже после всего, что произошло.
“Я не Меган Штедт”, приглушенно сказала девочка, ей все еще трудно было говорить. “Я Джейн Каулитц”.
“Прекрасно, Джейн ‘Каулитц’, вы отрицаете эти убийства?” Том закатил глаза.
“Нет, не отрицаю”, гордо ответила она. “Я рада, что убила их, они это заслужили. Единственное… мне жаль, что я не прикончила тебя”.
“Не сомневаюсь”, передразнил ее Том. “Вы осознаете, какой приговор будет после таких обвинений?”
“Конечно, я не глупая, в отличие от вас”, самодовольно отозвалась она.
“Как бы не так”, внезапно вмешался Билл. Он наклонился к Тому и схватил диктофон, выключая его. “Ты идиотка”.
“Не говори так, Билл", мягко отозвалась она. “Ты же знаешь, что на самом деле любишь меня. Стыдно, что ты до сих пор не понял этого; ты ослеплен этим человеком. Поэтому я и собиралась убить его – ты был бы свободен”.
“Слушай меня, тупая ебн*тая с*ка”, голос Билла был низким и угрожающим. “Я никогда тебя не полюблю. Ты психованная шлюха, которая не имеет право жить, и каждый день я благодарю все и всех за то, что я выстрелил в тебя, и ты теперь страдаешь. Просто смерть – это слишком хорошо для такой с*ки”.
“Билл, как ты можешь?” ее голос осип, в глазах стояли слезы. “Ты знаешь, что любишь меня. Ты так сказал. Ты взял мой номер телефона. Просто все влюбленные ссорятся”.
“Мы с тобой не влюблены друг в друга, никогда не были и не будем. Я ненавижу тебя всей душой”, продолжал он, стиснув зубы; его глаза потемнели. “За всю свою жизнь я любил двух человек. Одного из них ты убила, и какого черта я буду тебя любить?!”
“Я не хотела убивать его”, умоляюще закричала она. “Но он лез к тебе, он опорочил тебя; его нужно было убить. Он не имел права жить дальше. Я не могла быть с тобой, зная, что он трогал тебя так, как могу трогать только я”.
“Ты никогда не прикоснешься ко мне, потому что даже от мысли об этом меня тошнит”, выплюнул Билл. “Я ни за что в жизни не захочу, чтобы ты была рядом. Я люблю Тома, я с ним, а ты вообще никто в моей жизни, в нашей жизни!”
“Ты не можешь любить его”, прошептала она. “Он парень”.
“Кого это волнует?” засмеялся Билл. “Он мог бы быть даже бараном, какая разница… я люблю его таким, какой он есть. И, хочешь еще кое-что узнать? Он любит меня по-настоящему, а не из-за того, что я Билл Каулитц. Мы вместе, с*ка. Смирись”.
“Я знаю, что на самом деле ты его не любишь”, упрямо гнула она. “Это пройдет. Ты поймешь, что на самом деле любишь только меня”.
“В тот день, когда это произойдет, наступит конец света”, горько сказал Билл. “Я люблю Тома, и это не пройдет. Он для меня весь мир, и всегда будет так”.
“Да?” спросил Том. До сих пор он молчал, но эти слова Билла действительно тронули его.
“Конечно”, безоговорочно ответил Билл. “Ты для меня все”.
Том ухмыльнулся и стал играть с колечком в губе. Он поймал взгляд Билла, и колени черноволосого парня задрожали. Он уже понял, что это значит; сегодня ночью он снова будет счастлив.
Билл наклонился вперед и стал неистово целовать Тома, все сильнее прижимаясь к парню. Джейн смотрела на них со стороны, ее сердце громко стучало; они целовались, по ее щекам градинами катились слезы. Теперь ее сердце было разбито; ведь это она должна была целовать Билла, а не он!
Когда они оторвались друг от друга, Билл повернулся и торжествующе усмехнулся. Он должен был сделать это; доказать ей, что он с Томом. Он должен был освободить себя от чувств, которые были внутри все это время, и, наконец, он может уйти, отвернуться от этой шлюхи и продолжить жить дальше.
“Я надеюсь, ты знаешь, что ничего для меня не значишь”, прошипел он. “Ты всего лишь больная ебн*тая с*ка, убившая многих людей, которых я любил, включая моего лучшего друга. Но я хочу, чтобы ты сидела тут и гнила в своем беспомощном теле, я хочу, чтобы ты поняла, что я никогда не полюбил бы тебя! Я хочу, чтобы ты помнила это; а еще – что принадлежу Тому и никому другому. Никто никогда нас не разлучит. Даже такая с*ка, как ты”.
Билл вылетел из палаты, излив все свои эмоции. Том был ошеломлен той ненавистью, которую только что выплеснул Билл. Детектив всегда видел в нем только счастливого, игривого парня, и эта новая сторона его характера пугала, но Том был рад, что увидел это. Биллу нужно было выплеснуть свой гнев. Значит, они могут двигаться дальше.
Он закончил допрос Джейн Каулитц, которая, казалось, увяла у него на глазах. Больше не было той девочки, которая чуть не убила его. В ее глазах больше не было темноты и безумного желания; ее взгляд был абсолютно пуст. Ее сломали и бросили… все.
И он был рад. Ведь он хотел найти убийцу и закрыть это дело. Его не волновало, что это все стоило ему стольких нервов; она оказалась в тюрьме, пускай даже этой тюрьмой было ее собственное тело.
Он жалел только о том, что было потеряно слишком много жизней, до того, как ее поймали.
Эпилог.
Том проснулся от собственного крика, когда его сон уже в который раз достиг своего драматического апогея. Он отчаянно огляделся, его сердце дико билось в груди. В комнате было пусто, никого там не было. Он облегченно вздохнул, прежде чем запаниковать по другому поводу.
Если тут не было ни души... то где же был Билл?
Прошло шесть месяцев с тех пор, как дело об «Убийствах Билла Каулитца» было закрыто, а Том до сих пор каждый день переживал за жизнь Билла. Это было настоящее сумасшествие; ведь Биллу никогда ничего не угрожало; наверное, только он один и был в безопасности на самом деле, и все же Том думал только о том, что, может быть, он мог его потерять.
Уже семь месяцев, как они были вместе, и с тех пор Том привык засыпать, обнимая Билла, и просыпаться в той же позе. Пробуждение без любимого заставило его нервничать.
Том потянулся за своей кобурой с пистолетом, потом натянул боксеры, чтобы прикрыть свое достоинство, и на цыпочках вышел из комнаты на поиски Билла.
Он нашел его внизу, сидящим за кухонным столом. Обложившись листками бумаги и фотографиями, уткнувшись в альбом, держа в руке ручку, он что-то быстро писал.
"Билл", прошептал Том, привлекая его внимание. Билл поднял взгляд и улыбнулся, прежде чем вернуться к своему занятию. “Что ты делаешь?”
“Ничего особенного”, Билл ответил, махнув рукой в сторону альбома. Том подошел ближе и посмотрел, что же делает Билл. Он сразу же обратил внимание на имена и лица, выделявшиеся из всей массы листов. Он взял фотографию, которая лежала к нему ближе всего, и посмотрел на красивую девочку, Эйлин Кайа; его глаза пристально вглядывались в ее прекрасную улыбку, уже давно мертвую улыбку.
“Зачем это все?” спросил Том, когда увидел фотографии остальных девочек: Кэйт Джарред, Хелена Штерн, Анетт Кирквик, Руби Коллмайер; так много девочек погибло, слишком много.
“Это книга памяти, чтобы не забывать мертвых”, ответил Билл, прикрепляя к листу фотографию Анкии Вольф, прежде чем продолжить ее описание, взяв его из отчетов по делу, которые лежали в комнате Тома.
“Зачем?” спросил Том, зачарованно глядя на Билла.
“Это все, что я могу сделать для них”, сказал Билл глухим голосом. “Я не знал их, когда они были живы, хотя должен был. Они умерли из-за меня. По крайней мере, я должен помнить их после смерти”.
“Билл, ты ничего им не должен”, сказал Том. Он боялся, что Билл сорвется. Он слышал об этом раньше, посттравматическое расстройство психики могло наступить через несколько месяцев после травмы... что, если это случилось с Биллом?
“Я знаю”, ответил Билл. “Но я хочу сделать это. Я хочу помнить их. Я должен помнить их... это поможет мне идти дальше”.
Его голос слегка дрожал, когда он говорил это. Он тяжело пережил дело об убийстве, и не только потому, что был в самом центре событий. Он потерял так много людей: фанатов, тех, с кем он вырос, лучшего друга. Билл только недавно начал себя прощать и осознавать, что его вины в их смертях нет.
“Как долго ты этим занимаешься?” спросил Том, заметив, что половина альбома уже была заполнена.
“Около месяца”, ответил Билл. “Я нашел эту идею в интернете, это помогает преодолеть боль от утраты любимого человека. Я подумал, что это не навредит. Это на самом деле мне очень помогло”.
Том улыбнулся старательности Билла. Каждое предложение, которое он написал, каждая фотография, которую он прикрепил - все было аккуратно и четко сделано. Он ставил точку, так он, наконец-то, решил отпустить это.
Том сел рядом с ним и начал помогать разбирать фотографии. Они работали до самого утра, заканчивая альбом в тишине. Когда рассвело, слабые лучи солнца осветили комнату, тогда Билл прикрепил последнюю фотографию в альбом. Знакомый светловолосый мальчик смотрел на них двоих с глянцевой фотографии, от его улыбки у них обоих на мгновение ёкнуло сердце.
Билл дописал последние предложения, его аккуратный почерк украшал белоснежные страницы. Он подождал, пока чернила высохнут, прежде чем положить ручку и осторожно закрыть альбом, отодвигая его от себя. На обложке Том увидел надпись "Убийства Билла Каулитца", которая была написана красным и очень выделялась на черном фоне. Внизу Билл написал “Вечная память”.
Внезапно Билл вспомнил строчку из одной песни. ”О, как мы были глупы, считая, что бессмертие значит, что мы никогда не умрем”. Он не вспоминал эту песню раньше, но так или иначе, теперь эти слова имели для него глубокий смысл.
Билл повернулся к Тому, обвивая его руками и пряча лицо в изгибе его шеи. Билл не плакал много месяцев, а сейчас словно что-то надломилось внутри него. Он позволил всем эмоциям выйти наружу через эти душераздирающие рыдания, его слезы падали на кожу его парня. Том успокаивал его, пока Билл не затих, тогда детектив мягко вытер слезы, целуя влажные дорожки, бежавшие вниз по его щекам.
“Лучше теперь?” мягко спросил он, прижимая Билла к себе.
"Да", Билл слабо кивнул. “Просто я словно все заново пережил, увидев их, ушедших, умерших. Они никогда не смогут полюбить, просто болтать, видеться с друзьями и семьей, петь или просто наблюдать, как проходит их жизнь”.
Том кивнул в ответ, и у него заболело сердце; он почти стал одним из них, и каждый день он думал о своей смерти, когда-нибудь и он умрет, ведь все умирают. Это все напоминало ему о том, что ничто в нашем мире не вечно.
Билл вздохнул, обнимая Тома. “Самое лучшее чувство в мире - это твое тепло, когда я слышу, как бьется твое сердце”, тихо сказал Билл.
“Я счастливее всех на свете, когда ты в моих объятьях”, ответил Том, мягко целуя Билла.
“Я так рад, что твоего имени нет в этом альбоме”, сказал Билл, прежде чем поцеловать Тома в ответ, вкладывая всю свою любовь в этот поцелуй.
Том отстранился и аккуратно повел Билла из комнаты наверх в спальню. Прижавшись к Тому под пуховым одеялом, Билл расслабился в его объятиях, и когда поднялось солнце, приветствуя новый день, Билл, наконец, отпустил мертвых. Он всегда будет их помнить, но больше не будет винить себя в их смертях, он просто был благодарен, что имени его любимого не было среди них.
Ушедшие, но не забытые
Руби Коллмайер
Катрин Штраусс
Кей Паркер
Юта Майер
Александра Райд
Анкия Вольф
Анна Стивен
Хелена Штерн
Анетт Кирквик
Элль Де Саттер
Кэйт Джарред
Эйлин Кайа
Тайша Николсон-Грант
Андреас Гельхаузен
One-X (оригинал Three Days Grace)
Do you think about
Everything you've been through
You never thought you'd be so depressed
Are you wondering
Is it life or death
Do you think that there's no one like you
We are
We are
We are
We are the ones
We get knocked down
We get back up and stand above the crowd
We are one
We are the ones
We get knocked down
We get back up and stand above the crowd
We are one
The life I think about
Is so much better than this
I never thought I'd be stuck in this mess
I'm sick of wondering
Is it life or death
I need to figure out who's behind me
We are
We are
We are
We are the ones
We get knocked down
We get back up and stand above the crowd
We are one
We are the ones
We get knocked down
We get back up and stand above the crowd
We are one
The life I think about
Is so much better than this
I never thought I'd be stuck in this mess
I'm sick of wondering
Is it life or death?
We are the ones
We get knocked down
We get back up and stand above the crowd
We are one
We are the ones
We get knocked down
We get back up and stand above the crowd
We are one
We stand above the crowd (6x)
(We are the ones) We stand above the crowd
(We get knocked down get back up) We stand above the crowd
(We are the ones) We stand above the crowd
(We get knocked down get back up) We stand above the crowd
We stand above the crowd
We stand above the crowd
We stand above the crowd
Один-икс
Ты думаешь о том,
Через что прошёл.
И ты предположить не мог, что будешь настолько подавленным
Ты не понимаешь -
Это жизнь или смерть?
Думаешь о том, что ты один такой
Мы
Мы
Мы
Мы те самые...
Мы сбиты с ног...
Мы злые и не такие, как все
Мы едины
Мы те самые...
Мы сбиты с ног
Мы злые и не такие, как все
Мы едины....
Жизнь, о которой я думаю,
Намного лучше, чем эта
Никогда не думал, что попаду в такую переделку.
Я устал от непонимания -
Это жизнь или смерть?!
Мне нужно узнать, кто позади меня...
Мы
Мы
Мы
Мы те самые...
Мы сбиты с ног...
Мы злые и не такие, как все
Мы едины
Мы те самые...
Мы сбиты с ног
Мы злые и не такие, как все
Мы едины....
Жизнь, о которой я думаю,
Намного лучше, чем эта
Никогда не думал, что попаду в такую переделку.
Я устал от непонимания -
Это жизнь или смерть?!
Мы те самые...
Мы сбиты с ног...
Мы злые и не такие, как все
Мы едины
Мы те самые...
Мы сбиты с ног
Мы злые и не такие, как все
Мы едины....
Мы не такие как все[x6]
(Мы те самые) Мы не такие, как все
(Мы сбиты с ног, мы злые) Мы не такие, как все
(Мы те самые) Мы не такие, как все
(Мы сбиты с ног, мы злые) Мы не такие, как все
Мы не такие, как все...
Мы не такие, как все...
Мы не такие, как все...
КОНЕЦ.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |