- Вы больше не будете преподавать в школе. Ни в этой, ни в какой-либо другой.
Юра склонил голову, изображая покорность судьбе.
- Вам нужно написать заявление по собственному…
- Не хочу я ничего писать, - Юра поднялся с места. – Увольняйте за что хотите. Мне плевать. До свидания.
Он был уже в дверях, когда его настиг голос директора:
- Юра!
Он обернулся. Ну, что еще?
- Постарайся с этим справиться, пожалуйста! Держись! – она даже сложила руки перед грудью, будто молилась.
Юра усмехнулся. Секунду он колебался, размышляя над ответом, но, в конце концов, вышел молча. Хлопнула дверь. Он шел по коридору, такому тихому и безлюдному – ведь шел урок. Проходя мимо охранника, Юра широко улыбнулся.
- Иди-иди! – прикрикнул Витя.
- Поговорим как-нибудь в другой раз, хорошо? – подмигнул ему Юра. Он не был уверен, что охранник понял его, потому что язык уже начинал заплетаться. Нужно было добраться до дома и поспать. Может, сутки. А лучше – вечность. Только вот ключи, судя по всему, остались у Руслана. Он же запирал дверь. Значит, придется зайти сперва к нему. С этой мыслью Юра вышел из школы. Навсегда.
***
Дверь открылась сразу, как только Юра постучал. При виде перекошенного лица Руслана ему захотелось рассмеяться. Вообще, настроение было странно-приподнятым.
- Твою мать! - прорычал Руслан, втаскивая друга в прихожую. - Ты куда уперся? Я чуть с ума не сошел!
- На работу, - пожал плечами Юра.
- Какая, на хрен, работа? Ты на труп похож!
- Не переживай, больше не пойду, - сказал Юра, опускаясь на корточки. После подъема на третий этаж, у него кружилась голова.
- Да уж хотелось бы верить!
- Меня уволили, - пояснил Юра. – Дай ключи от дома.
Руслан достал из кармана висящей на вешалке куртки ключи и замер. Тишина. Только напольные часы в зале тикали с механическим равнодушием.
- В смысле? - произнес, наконец, Руслан. - Они совсем обалдели?
Юра сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы унять тошноту и сказал:
- Нет, я думаю, все верно. Я чуть не задушил ученика.
- Что ты сделал? - Руслан даже осип, услышав такое признание.
- Я не сделал, только пытался, - уточнил Юра. - А жаль...
Руслан обхватил голову руками, сделал несколько шагов в сторону кухни, вернулся и присел напротив друга.
- Ты ведь шутишь, да? - спросил он.
Юра опять глубоко вдохнул.
- Пошли, в шахматы поиграем, - вдруг сказал он. - Погода прекрасная, а тут я скоро сдохну.
Руслан молча протянул ему ключи.
***
Они сидели во дворе, за столиком, как сидели десятки раз до этого, и играли в шахматы. Эта традиция завелась у них довольно давно, лет пять назад. Руслану нужна была тогда поддержка – тяжело жить с парализованной сестрой в одном доме. Особенно тяжело стало после того, как умерла мать. Тогда-то и зародилась эта традиция – сидеть во дворе за шахматами.
На улице было прохладно, но безветренно. Светило солнце, сытые голуби вальяжно расхаживали перед домом.
- Ты еще не раздумал умирать в страшных муках? – спросил Руслан, не отрывая взгляда от доски.
- Опять предложишь сходить в больницу? – Юра смотрел по сторонам, казалось, вообще не думая об игре.
Руслан откашлялся и передвинул какую-то малозаметную пешку, не имевшую никакого отношения к побоищу, происходящему на центральных полях доски. Одновременно с его движением из одного из окон второго этажа грянула музыка.
- Господи, что это? – нахмурился Юра. – Похоже, как будто толпа бомжей на помойке трубами долбят все, что попадется!
Руслан усмехнулся такому сравнению.
- Твой ход, - сказал он. – Это какой-то гаврик квартиру снял недавно. Каждый день врубает. На него все бабки уже ополчились.
- А ты?
- А мне-то? Я живу в другом подъезде, мне вообще фиолетово.
Юра оценил взглядом ситуацию на доске и посмотрел на Руслана.
- Давай так, - сказал он. – Если я побеждаю, ты ничего больше не говоришь мне про руку. Если ты – я прямо сейчас встаю и иду в поликлинику. Договорились?
Руслан внимательно поглядел на доску и пожал плечами.
- Да, идет.
Юра немедленно переместил ферзя.
- Шах.
- Блин…
Тем временем к музыке присоединился истошный голос вокалиста. Сначала Юра не разбирал слов, но со второго куплета прислушался.
- Неплохо сказано, - усмехнулся он. – Примерно так я себя и чувствую.
- А? – поднял голову Руслан.
Юра процитировал запомнившиеся строчки:
- «Посредине – красота, посредине – горячо, позади нас – пустота, впереди – ваще ниче!» Не знаешь, кто поет?
- «Гроб», - пожал плечами Руслан. – Никогда не слышал, что ли?
- Как? Гроб? – удивился Юра. – Группа такая?
- «Гражданская оборона», - уточнил Руслан. – Слышал эту – «Все идет по плану»?
- Ну, - кивнул Юра.
- Ну вот. Они и есть. Говно.
Но Юра уже прислушивался. Он загадал себе: если в следующей песне тоже будет что-то такое, то… Ничего. Просто «то». То он поедет в город, купит все диски этой группы и будет их слушать. А когда дослушает, прыгнет с балкона вниз головой, и даже миллион издыхающих пришельцев не помешают ему на сей раз.
А мир был чудесный, как сопля на стене,
А город был хороший, словно крест на спине,
А день был счастливый, как слепая кишка,
А он увидел солнце…
- Если бы, - прошептал Юра, тихо, так, чтобы Руслан не услышал.
- Сука ты! – внезапно вскинул голову Руслан. – Хрен с тобой, подыхай! – С этими словами он опрокинул своего короля на доску.
- Ты просто хреново играешь, - улыбнулся Юра.
- Да пошел ты!
- Ладно, - Юра встал со скамейки. – Пойду домой. Наверное, не помешает поспать пару суток.
Хлопнув Руслана по плечу, он неторопливо пошел по дороге.
- Юра! – окликнул его Руслан.
Юра обернулся.
- Пообещай мне, что мы завтра увидимся, хорошо?
- Хорошо, - кивнул Юра. – Если это от меня будет зависеть.
- И сегодня я тебе позвоню, часов в десять. Ну, чтобы убедиться, что все нормально.
Юра не стал отвечать, просто развернулся и продолжил путь. Шаг за шагом.
***
Лера шла домой. Она жила довольно далеко от школы, на другом краю поселка, и путь занимал у нее целых пятнадцать минут. Но сегодня она шла дольше. Сумка с тетрадками сползла с плеча и повисла на руке, колотясь по ногам, но Лера не замечала этого. Она словно воочию снова и снова видела перекошенное какой-то неземной яростью лицо Юрия Владимировича. Как он кинулся на этого дурака... Лера не могла дать себе отчет, на чьей стороне была она в этой стычке. Она ненавидела Гнездова, и порой неосторожно мечтала о том, чтобы этого похабника и дегенерата убили во время одной из попоек. Но то, что произошло в классе… Лера поняла, что, возможно, впервые в жизни ощутила настоящий ужас. Увидела нечто пострашнее местной гопоты. Убийцу.
- Лера, привет!
Лера вздрогнула, выныривая из воспоминаний. Оглядевшись, она с удивлением обнаружила, что находится во дворике, неподалеку от своего дома. Дворик пустовал – ни старушек, ни детей, несмотря на отличную погоду. Причиной тому были двое парней, сидящих на лавочке посреди детской площадки.
- Вадим? – произнесла Лера. И тут она окончательно вернулась в реальный мир. Вот только страх никуда не ушел. Словно туго сжатая пружина, он сгустился в ее душе, ожидая подходящего момента, чтобы распрямиться, разбросать по всему телу споры паники.
Один из парней, длинноволосый, встал со скамейки и подошел к Лере. Его трясло, он был бледен, а глаза, слава богу, прятал за темными очками.
- Лер, слушай, займи тысячу, а? – скороговоркой произнес он.
Лера покачала головой и отступила на шаг.
- У меня нету, - безжизненным голосом ответила она.
- Лера, пожалуйста, я… подыхаю я, в общем! – Вадим зачем-то выставил руки перед лицом. Может, хотел продемонстрировать, как они дрожат.
- Я же тебе неделю назад три тысячи занимала, - сказала Лера, и голос ее задрожал. – Я их у мамы украла, ты обещал вернуть! Я тебя вчера час на площади ждала, почему ты не пришел?
Вадик торопливо кивал на каждое ее слово, а дождавшись окончания, заговорил:
- Я понимаю… Прости, я не смог… Я отдам, честно, потом! Мне сейчас поправиться надо, а потом я замучу чего-нибудь. Я достану, Лера. Просто сейчас больше негде. Займи, а?
Лера отступила еще на шаг. Вдруг она заметила, что сумка висит у нее на руке, и не упала только потому, что она спрятала ладошку в карман куртки. Если Вадим решит вырвать сумку, то, наверное, сломает ей руку. А если она перевесит сумку на плечо, то он точно ее заметит. А так – может, не обратит внимания…
- Вадик, пожалуйста, ложись в больницу! – Лера не узнавала своего голоса, до такой степени он был искажен страхом. – Нельзя же так, бесконечно…
- Да я лягу, лягу, - закивал Вадик. – Но сейчас, если лягу, я там подохну, понимаешь? Мне надо, Лера!
Лера не успела открыть рта, как заговорил второй парень. Он, оказывается, уже встал со скамейки и подошел к Лере с Вадимом.
- Да у нее с собой есть, по любому, - сказал он.
- Игорь, погоди, - повернулся к нему Вадик.
- Хрена там годить? – взвыл Игорь. – Дай сумку, шалава тупая!
Он рванулся к Лере. Пружина распрямилась, и паника раскаленными ручьями растеклась по телу девушки. Ноги словно вросли в землю. Лишь одна мысль колотилась в голове: «Если бы здесь был Юрий Владимирович!»
Вадик не удерживал Игоря. Тот налетел на Леру, пнул ее в голень и повалил в подтаивающий грязный снег.
- Мама, - непроизвольно вскрикнула Лера.
- Имел я твою маму, - огрызнулся Игорь, вцепившись в сумку. – Отпусти, сука!
Лера не сразу поняла, что последний вопль адресован не ей. Сумка, которую они перетягивали с Игорем, внезапно вернулась к ней, никем более не удерживаемая. Где-то рядом, судя по звукам, шла борьба.
- Юрий… Владимирович, - прошептала Лера. Она приподнялась на локтях и на какой-то миг лишилась дара речи. Нет, это не Юрий Владимирович по счастливой случайности проходил через этот злополучный двор. Со здоровенной сучковатой дубиной в руках, спиной к Лере стоял Дима. Игорь, видимо уже успевший получить этим орудием, валялся неподалеку, Вадик помогал ему подняться.
- Хана тебе, крысеныш! – прорычал Игорь.
- Давай! – Дима заорал так, что с крыши дома снялась стая голубей. – Попробуй – я тебя в реанимации пропишу, тварь!
Лера не видела его лица в этот момент. И не хотела бы видеть. А вот Вадик с Игорем видели. Они начали отступать. Как дикие звери, завидевшие огонь.
- Мы тебя найдем, щенок, - шипел Игорь. – Ходи-оглядывайся, сука!
Дима размахнулся и бросил в него свою дубину. Игорь попытался закрыть голову, но дубина попала в живот, и его скрючило в три погибели.
- Мутант! – возмущенно крикнул Вадик. – На фига так-то?
Он закинул руку друга себе на плечо, и они вдвоем поковыляли прочь. Как с облегчением заметила Лера – в противоположную от ее дома сторону.
Дима медленно обернулся. Что бы ни выражало его лицо раньше, теперь оно было растерянным и напуганным.
- Привет! – сказал он и покраснел. – А я вот…
- Помоги мне, - Лера протянула руку. – Кажется, лодыжку подвернула…
Дима поспешил взяться за руку и, хоть и неуклюже, сумел помочь Лере встать на ноги. Она сделала шаг, охнула и чуть не упала, но Дима неожиданно проявил чудеса проворства и придержал ее под локоть.
- Кажется, я не могу идти, - сказала Лера, чувствуя, как по ее щекам заструились слезы.
- Я тебя доведу, - предложил Дима.
Лера молча положила руку на его плечо, и они двинулись. Дима, поддерживая, обхватил Леру за талию. И если Лера не чувствовала ничего, кроме боли и страха, то для Димы происходящее было самыми страстными объятиями, которые только можно вообразить. Никогда еще так не колотилось его сердце, никогда еще так тяжело не давался глоток воздуха. Он даже не замечал, куда идет. Да и так ли это было важно? Финал, титры, хэппи энд! Дальше уже не может быть ничего. Рай здесь, на Земле. В крошечном, забытом всеми богами поселке, окруженном лесом.
Они дошли до подъезда. Лера достала из сумочки электронный ключ и, с третьей попытки, открыла дверь. Дима помог ей подняться на второй этаж. Остановились они перед обитой красной кожей дверью с номером «7». Лера повернулась к Диме.
- У меня мама дома, - тихо сказала она. – Я сама дальше.
Дима убрал руку с ее талии. Рука Леры покинула его плечо и оперлась о дверь.
- Ну, я пойду, - хрипло сказал Дима.
Он сделал шаг назад.
- Спасибо! – сказала Лера и заставила себя улыбнуться. – Спасибо тебе большое, что заступился.
Дима снова покраснел, потупил взгляд.
- Да я… Не за что, - буркнул он.
- Есть за что, - сказала Лера. – Спасибо. Только, пожалуйста, не говори обо всем этом никому, хорошо?
Дима кивнул.
- Ну, до завтра? – полувопросительно сказала Лера.
- До завтра, - отозвался Дима.
Лера постучала в дверь. Дима пошел вниз по лестнице. До финала было еще очень далеко.
***
«Такое зрелище не каждому доведется увидеть», - думал Юра. Он стоял в ванной комнате уже минут десять, не двигаясь с места. Стоял, глядя на ванну, наполненную красной жидкостью. Пробку вчера так никто и не вынул.
- Тут, наверное, три четверти моей жизни, - негромко сказал Юра. – В прямом и переносном смысле.
Он помолчал. Искал в душе какие-то эмоции, но не находил их. Три четверти… Значит, осталась последняя четвертушка. Финальные двадцать пять процентов. Это как последний рывок перед финишем. Нужно только понять, куда рваться.
- Господи, что со мной происходит? – Он опустился на корточки, потом и вовсе сел. Кровавая вода пропала из поля зрения, зато приоткрытая дверца стиральной машины оказалась прямо перед носом.
Юра посмотрел на Сашины вещи. «Мой сын мертв», - подумал он. А потом пришла следующая мысль: «Они ответят мне за это». И где-то далеко-далеко запел тоненький голосок: «Убей, убей, уничтожь их всех, выжги леса и поля, глотки их детям порви, пусть мир потонет в крови». Юра чуть тряхнул головой, и голос замолчал. Переведя взгляд на свои ладони, Юра с удивлением обнаружил, что сжал их в кулаки. Словно рвался в бой. Но куда? С кем? Не было ответа. «Впереди – ваще ниче».
- Метко сказано, чертовски метко.
Юра ударил правой ладонью по дверце машинки, а когда она захлопнулась, нажал на кнопку «Старт». Почти сразу машинка зашипела, всасывая воду. Закрутился барабан. Как в старые добрые времена.
Юра поднялся на ноги, посмотрел еще раз в ванну. Три четверти жизни. Их уже не залить обратно. Он погрузил в мутную красноту правую руку, нащупал пробку и выдернул ее. Жизнь постепенно слилась в канализацию.
Звонок в дверь заставил Юру вздрогнуть. Ладони снова непроизвольно сжались в кулаки, запищал далекий голосок. «Заткнись», - велел ему Юра, и он замолчал. Слушался, пока что.
Звонок повторился, и Юра подошел к двери. Кто это мог быть? Полиция? Санитары из дурдома? Эмили Браунинг в чем мать родила? Ему было все равно. Он даже не посмотрел в глазок, просто отворил дверь.
За дверью была Наташа.
- У вас телефон недоступен, - сказала она.
- Возможно, - сказал Юра.
В наступившей тишине они с Наташей смотрели друг на друга.
- Я зайду? – спросила она.
- Зачем? – спросил Юра. Он не хотел ее обидеть, просто ему было все равно.
- Я продуктов принесла… Немного.
Юра опустил взгляд и увидел внушительных размеров пакет в руке у девушки.
- Не стоило беспокоиться, - сказал он. – Зачем ты тратишь на меня деньги? Купила бы лучше себе что-нибудь прекрасное.
- Что прекрасное? – улыбнулась Наташа.
- Не знаю… Кольцо там какое-нибудь, цепочку или кружевные трусики.
Наташа широко распахнула глаза. Юра не смог сдержать улыбки.
- Что так смотришь? Я теперь не учитель, могу говорить все, что хочу своим бывшим ученицам.
Наташа улыбнулась ему в ответ.
- Может, я все же зайду?
Юра не стал возражать. Он отступил назад, распахнув дверь, и Наташа зашла внутрь. Несмотря на боль в левой руке, Юра помог ей раздеться, взял пуховик и повесил его на крючок.
- Пойдем в кухню, - сказал он. – Ты взяла чего-нибудь к чаю?
- Пирожные, - отозвалась Наташа.
- Зашибись.
В кухне Наташа поставила пакет на стол и стала выкладывать покупки. Колбаса, сыр, хлеб, пачка майонеза, пакетик чуть помявшихся «корзинок», пачка кофе… Юра наполнил чайник водой и включил его.
- Как вы? – спросила Наташа, уже раскладывая продукты по полкам холодильника.
- Никак, - вздохнул Юра. – Знаешь такую группу – «Гражданская оборона»?
- Нет, не слышала, - покачала головой Наташа.
- Вот и я до сегодняшнего дня не слышал.
- А… Что они поют?
- Они не поют.
- А что, играют?
- Нет.
- Но что же тогда это за группа?
Юра помолчал, размышляя над вопросом. Потом сказал:
- Они вырывают свои души и заталкивают их в микрофон. Неизвестно как. Но как-то так это и происходит.
Наташа не нашлась, что на это ответить. С продуктами было покончено. Она взяла с сушилки плоскую тарелку и разложила на ней пирожные. Чайник уже вовсю шумел, и Юра не отходил от него далеко.
- Почему ты пришла, Наташа? – спросил он. – Ты же видела, что я сделал. Тебе должно быть, по крайней мере, страшно.
Наташа пожала плечами, помолчала, потом сказала, глядя Юре в глаза:
- А мне и так страшно. За вас.
- Давай на «ты», - сказал Юра. – Мы уже не учитель и ученица.
- Хорошо. – Наташа помялась и повторила: - Мне страшно за тебя.
- Кто я для тебя? Почему ты так обо мне заботишься?
Наташа отвела взгляд и посмотрела в окно. «Как же она все-таки красива», - машинально подумал Юра, глядя на ее профиль.
- Это очень сложно объяснить, - сказала Наташа.
Юра кивнул. Щелкнула кнопка чайника, и он начал разливать кипяток по чашкам. Покончив с этим, он сел за стол и, взявшись за нитку, стал болтать чайным пакетиком в чашке, ускоряя процесс заварки. Наташа последовала его примеру.
- Перед тем, как меня схватил охранник, - вдруг вспомнил Юра, - ты сказала одну вещь. Ты крикнула: «Зачем ты взял это?»
Наташа замерла. Ее рука, вытянутая над чашкой, чуть дрожала.
- Правда? – сказала она. – Я не помню. Я тогда очень напугалась. Мало ли, что я могла сказать…
- Очень напугалась, - медленно повторил Юра. – А если я скажу тебе, что взял это, потому что сам умирал, так же, как и он?
- Что? – Наташа посмотрела на Юру. – Умирал? Как?
Юра расстегнул манжету на левой руке и закатал рукав, демонстрируя Наташе пропитанную кровью повязку.
- Нет, - прошептала Наташа. – Зачем вы…
- «Ты», мы же договорились.
Наташа подняла взгляд на него. В ее глазах стояли слезы.
- Ты хотел убить себя? – шепнула она.
- Я убил себя, - сказал Юра. – Примерно на три четверти. А вместо них теперь живет то, что я взял.
- Я не понимаю, о чем вы… ты!
- Может, и не понимаешь, - пожал плечами Юра и стал застегивать манжету. – Скорее всего не понимаешь. Да и слава богу. Потому что если бы ты поняла меня и рассказала трагическую историю погибшего хранителя кокона ярости, я бы понял, что сошел с ума.
Некоторое время они пили чай в тишине. Наташа не отрывала взгляда от рисунка на скатерти, а Юра с любопытством рассматривал ее лицо. Через некоторое время Наташа нарушила молчание:
- Что ты теперь будешь делать?
Юра обдумал вопрос и честно ответил:
- Не знаю. Пока, наверное, ничего. А потом…
- Вы выглядите лучше, - перебила его Наташа. – В смысле, лучше, чем когда я пришла впервые. Несмотря ни на что.
- Несмотря на то, что я вскрыл себе вены? – подсказал Юра.
- Да.
Юра пожал плечами, поставил кружку на стол и посмотрел в окно. Темнело. Начинали падать одинокие снежинки.
- Это ведь хорошо, не так ли? – безразличным тоном спросил Юра.
- Нет.
Он с удивлением посмотрел на Наташу. Она встретила его взгляд.
- Почему «нет»?
- Потому что ты позволяешь гневу занять место скорби. Когда он там обоснуется, будет слишком поздно что-то менять.
Юра усмехнулся.
- Не слишком ли глубокомысленно для шестнадцатилетней девчушки, а?
Наташа пожала плечами.
- Возможно. Но это так.
Юра кивнул и помолчал еще немного, глядя в окно.
- Скорбь, - сказал он, - уложила меня в горячую ванну истекать кровью. А гнев вырвал меня оттуда. Так что я бы не стал так категорически расставлять приоритеты.
- Знаете такую шутку, про воробышка, попавшего в коровью лепешку? – вдруг сказала Наташа.
Юра в ответ только приподнял брови, изображая вежливый интерес.
- Ну, на воробышка нагадила корова, зимой. Согрелся он, стало ему хорошо, он начал чирикать. Кошка услышала, подошла, вытащила его из лепешки и съела.
Юра усмехнулся.
- И что?
- Мораль истории, - продолжала Наташа, - не всегда тот, кто на тебя насрал – твой враг. И не всегда тот, кто тебя из дерьма вытащил – твой друг. Что? Я теперь тоже не твоя ученица, могу говорить все, что угодно!
Смех Юры прозвучал вполне искренне.
- Смешная история, - сказал он. – Надо запомнить.
- Мне пора идти, - сказала Наташа, поставив пустую кружку на стол. – Я, может, зайду завтра?
- Не стоит, - покачал головой Юра. – Что подумают люди? Это же Бор, здесь все всё знают, а что не знают, то придумывают. Мне бы не хотелось, чтобы из-за этих визитов твой отец потащил тебя к гинекологу.
Наташа покраснела. Удивительно ей это удавалось! Ее лицо становилось еще прекрасней.
Они попрощались. Едва закрыв дверь за Наташей, Юра понял, что сил у него не осталось вовсе. Глаза закрывались, ноги подкашивались. «Даже если бы она станцевала для меня стриптиз, - подумал он, - это мало бы повлияло на финал вечера. Папашка может спать спокойно. Да и мне не помешает что-нибудь в этом духе».
Юра добрел до дивана, упал на него, ткнувшись лицом в подушку, и в следующий миг уже заснул. В эту ночь, последнюю спокойную ночь, ему не снилось ничего. Только кромешная черная тьма.
***
К двенадцати часам ночи душевное волнение слегка успокоилось, и Дима смог заснуть. Вернее, он закрыл вдруг глаза, а когда открыл их, то сидел на корточках, возле катка. Не сразу он узнал это место. Тут как будто проходил финал чемпионата мира по боям без правил среди трансформеров. Во всяком случае, никак иначе объяснить эту груду ни на что не похожих обломков он не мог.
Дима встал. Было холодно, несмотря на теплую куртку. Было так… реально.
Бродя среди обломков, он трогал куски металла, что-то переворачивал. Не было ни проводки, ни пластика – только металл. Пахло горелым.
Вдруг Дима почувствовал непонятный страх. Ничего не изменилось, было так же тихо и пустынно, но вдруг пришел страх. В поисках источника страха Дима поднял взгляд к небу. И понял, что нашел.
Небо было ясным, хотя весь день его закрывали тучи. Россыпь звезд, ярких, как никогда, поражала воображение. И только одна звездочка двигалась.
- Спутник, - шепнул Дима, и чуть не подпрыгнул от звука своего голоса.
Звездочка все росла и росла. Превратилась в огненный шар. Дима, затаив дыхание, смотрел на этот свет из иных миров, чувствуя жар, чувствуя, как выгорает сетчатка, чувствуя, как ужас переходит все мыслимые и немыслимые пределы…
Пылающий шар пролетел над деревьями, воспламенив их верхушки. Исчез из виду, а секунду спустя откуда-то издалека послышался звук удара. Даже не удара, а словно бы всплеска. И все стихло.
- Дима!
Он открыл глаза и понял, что смотрит прямо на лампу над кроватью. Яркую лампу. Мама стояла рядом, тряся его за плечо.
- А? – только и сказал он.
- Ты кричал во сне. Что-то плохое приснилось?
Приснилось… Слава богу, это был всего лишь сон. Потому что не может в реальности существовать такого страха. Страха, парализующего тело и душу.
Успокоившись, Дима уснул и на этот раз спал до утра крепко и без снов.
ГЛАВА 6
КАК ЛИСТ ПЯТИПАЛЫЙ
Старый дребезжащий «ПАЗик» подъехал к остановке. Со скрипом раскрылись двери, и несколько стоящих на остановке людей поторопились забраться внутрь. Все они старались держаться подальше от высокого, бледного, небритого мужчины лет тридцати, с бессмысленным взглядом. Его это не расстраивало. Он выбрал место по вкусу, сел, и ни рядом с ним, ни напротив не оказалось никого. Две полные женщины предпочли стоять возле самой кабины. Юра этого даже не заметил.
Автобус тронулся, повернул направо, следуя по огибающей лес дороге, потом повернул еще раз и остановился на следующей остановке. Кто его знает, как она называется. Когда-то непередаваемо давно, в детстве, звучало название «Ёлочка». Но разве может так называться остановка? Это просто Бор. И остановки назывались просто: «та, где «пожарка»», и «та, другая». Юра сел в автобус на «той, другой», потому что не чувствовал в себе сил доехать до города стоя, а ведь чем раньше остановка, тем меньше в автобусе пассажиров. И расчет оказался верен.
На «той, где пожарка», в автобус вошли семеро человек. Юра не обратил внимания, кто это был. Заметил только одного паренька, лет двадцати пяти, который сел напротив него. Он был бледен, этот парень, и волосы были грязными. Нос ему кто-то сломал, и, судя по распухшим губам, этим не ограничился. А лицо у парня было знакомое, странно знакомое.
- А мы с вами на катке не встречались? – вдруг сказал парень. Голос у него был высокий, резкий.
Юра с трудом сфокусировал на нем взгляд. Убедившись, что вопрос задан ему, он отреагировал:
- Ты о чем?
Парень сделал рукой жест, будто откручивал лампочку.
- Ну, на катке, - повторил он. – Ты, я, еще какая-то девчонка, сгоревший звездолет, здоровенный серый хрен с какой-то фиговиной…
Он засмеялся, очень довольный своей шуткой. Но Юра даже не улыбнулся. Он вспомнил этого паренька. Они действительно встречались на катке.
- А почему ты не взял у него это? – спросил Юра.
Перемена в лице парня была невероятной. В долю секунды от веселости не осталось и следа. Ужас, удивление, паника – вот что пришло на смену смеху. Юра с трудом сдержал улыбку.
- Блин, чувак, так это было на самом деле? – пропищал парень. – Твою мать… Значит, и этот, с черными очками, тоже был? Ты видел его, а?
- Отстань от меня, - поморщился Юра. – Мне не хочется разговаривать. Будешь продолжать нести чушь – это может плохо закончиться.
- Не-не-не! – затараторил парень. – Ты от меня так не отделаешься! Ты знаешь, кто ко мне ночью приходил?
- Тень отца Гамлета? – предположил Юра.
- Ага. Шутник, блин! – парень огляделся, убеждаясь, что их никто не подслушивает, наклонился поближе к Юре и заговорил почти шепотом:
- Мужик. В черных очках. Только мне показалось, что это не совсем очки. И знаешь, чувак, я чуть не обосрался. Он жуткий – караул. Я даже когда его еще не видел – уже боялся. Понимаешь? Сначала пришел страх, потом он. Вот о чем я говорю.
- Потрясающая метафора, - кивнул Юра. – Обычно это называют «сидеть на измене».
- Слушай, я серьезно! Этот мужик спрашивал меня, не брал ли я чего-то у «хранителя». Это тот серый черт…
- Хрен, - поправил Юра.
- А?
- Хрен с фиговиной, так ты изначально сказал. Выдерживай стиль.
Парень махнул рукой, сморщившись.
- Иди ты в задницу! Короче, этот серый парень – это какой-то сраный «хранитель». А та хрень, которую он тебе передал… В общем, она позарез нужна тому мужику в черных очках!
- Пусть купит подобную на космической распродаже, - пожал плечами Юра.
- Я не шучу! Он придет к тебе! И к той девке тоже! И еще он сказал, что скоро придет другой, и тогда прольется кровь. И сказал, что если «это» у меня, то лучше отдать сейчас, пока еще не пришел второй.
Юра зевнул.
- Я вспомнил тебя, - сказал он. – Ты – Кирилл, верно?
- Ну, - согласился Кирилл.
- Ага, точно. Знаю, что ты сидишь на «гере». Может, мы и закончим разговор на этом?
- Слушай, я…
- Я не хочу тебя слушать, - перебил его Юра. – Я хочу тишины и покоя. Можешь обеспечить?
Кирилл некоторое время ехал молча. Когда Юра уже вставал, готовясь выйти, он все же нарушил тишину.
- Когда это мужик придет снова, - сказал он. – Я тебя сдам. Прости, чувак, но второй раз такого страха мне не пережить.
- Валяй, - кивнул Юра. – Горького 8-25, я теперь буду проводить там много времени.
Прежде чем выйти, Юра успел заметить, как Кирилл достал телефон и записал туда адрес. «А где же мой телефон?» - подумал Юра, и понял, что не видел его с позапрошлой ночи. Валяется, наверное, дома…
***
Купив диски, Юра решил прогуляться. Он не признавался себе, куда именно он держит путь. Просто не задумывался над этим. Но ноги сами собой шли по улице Арбузова, в сторону центра.
- Отстань! Отстань, придурок! Я сейчас милицию позову! – донесся до Юры истошный вопль.
Он обернулся. В десятке метров от тротуара, возле ларька стояла пара. Бритоголовый парень лет двадцати пяти в одной руке держал бутылку пива, а другой стиснул запястье девушки такого же возраста. Она рвалась и орала:
- Люди, помогите! Дебил, пусти! Ты урод! Я домой хочу! А-а-а-а!
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 16 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |