Замешкавшись, девушка выдаёт вполне уверенно.
– Кажись, пол-литра.
Механик поддерживает сына за руку, чтобы помочь ему спуститься с лестницы.
– Только двигайся спокойно. Я потому и оставляю тебя смотреть за домом. Кей, я рассчитываю на тебя, потому что твоя мама хочет видеть тебя ответственным. Как и любая другая… А Таллула будет сообщать тебе новости из города, верно, Таллула?
– Так я не буду сиделкой? – спрашивает девушка с долей разочарования.
Адам опускает ей руку на плечо.
– Сейчас отведу тебя к отцу. Он тебе расскажет поподробнее твои задачи. Задачи Кея ясны: готовиться к приезду матери, избегая передряг… – он оборачивается на Шаури, толкнувшуюся лбом в его поясницу сзади. – А для этого чуда мы отсек так и не предусмотрели, так что пусть остаётся, где и было. Шаури, ну, прости меня, в этот раз не фортануло.
– Ах, был бы натурально собственный самолёт! – вздыхает Таллула.
– Да уж. Бедная бригада бессамолётная. Вот тебе, дорогуша, ключики от Мии Фиделити, не потеряй. Домой ты будешь возвращаться по карте. Сенцо для Шаури – в барабане за колодцем.
Вместе с ключами механик протягивает девушке свой изрисованный листок. Он бросает прощальный взгляд на сына и домашнюю капру, остановившихся в дверях крыльца.
– Я всё понял, – отчётливо произносит Кей, и угрюмость постепенно выходит из его непритязательной позы, – не потеряйся, пока ищешь маму.
– Постараюсь вернуться не один. Иначе… смысл вот так оставлять свой дом и своих детей. – С нотками сожаления в голосе отвечает ему механик, напоследок проверив расположение инструментов в своих карманах.
…
Хрустнув пальцами, сложенными в замок, синяя леди, наконец, разворачивает монитор к мужчинам.
– Ладно, эти ещё подтянутся, а мы приступим. Всем внимание! – возглашает она, метнув свой взгляд на Чеда, полирующего подошвы туфель, которые ей пришлось оставить под солнцем для просушки.
Веймар и Крайман одновременно пододвигаются к широкому столу. Тощий бригадир опускается между ними на перевёрнутое ведро. Нова показывает на экран, пестрящий фотографиями.
– Аталанто – ближайшие к нам солёные воды, исторически разделяющие два мира – Восточный, где мы проживаем, и Западный, о состоянии которого нам ничего не известно до сих пор. Да, только очень опытный лодочник способен пересечь этот океан и не умереть с голоду. От повышенного риска быть замеченным и атакованным водорослями с берегов, большому судну может приходиться крайне тяжело. По воздуху мы пересечём Аталанто во много раз быстрее, и, возможно, даже не понадобится много еды, если большая часть экипажа выберет сон.
– Не искусственный? – уточняет Веймар.
– Самый обычный, – успокаивает Нова. – Даже птицы спят на лету. Многие из них очень малы, но пустая трата времени и огромные расстояния их не страшат, пока они могут летать. Зато, когда этого нет, они сильно зависят от тех, кто за ними смотрит. Весьма показательный пример.
– А у вас такой чудесный голос – прям заслушаешься… – выдаёт ей Чед, подпирая подбородок кулаками.
– Даже так? – от смущения Нова напрягает плечи и отодвигается подальше. – Ну, спасибо, я надеюсь, что всё понятно объясняю.
– Самолёт может плавать, если опустится, – напоминает Крайман, – ещё есть маскировочный чехол.
– И моторные ускорители. – Добавляет Веймар.
Нова поднимается со стула. Взгляд у неё усталый.
– Сегодня все со мной так обходительны. А я похожа на кикимору. Пойду-ка, поищу, во что переодеться.
Отсутствует она больше часа, и команда Веймара уже просматривается на плывущем горизонте.
– Наконец-то… – бригадир идёт друзьям навстречу, и в его руки прилетает синяя сумка с жёлтыми ручками.
– Твоя запасная форма, старикан! – объясняет Конрад, ухмыляясь.
На нём красуются сменные зелёные ботинки с пробковой подошвой. Таллула тоже подтянулась не с пустыми руками. Она обращается к отцу.
– Тётя Нова такая худенькая. Может быть, ей пойдёт моя новая рубашка?
– Эй, Чед! Отнеси-ка ей ещё вот это! – просит Веймар, отправляя розовый пакет в длинные костлявые руки, и скоро прижимает дочь к груди. – Ну, ты как? Не успела меня потерять?
– Может быть, немножко, – отвечает девушка, закрыв глаза. – И я пришла прощаться снова?
Тяжело вздохнув, Веймар обнимает её покрепче.
– Похоже на то. Я участвую в тестовом полёте. Он же и чистовой.
– Ясно. Буду вам только мешать, если полечу.
– Ты не обижаешься на меня?
– Что ты, папа. Я сама иногда не знаю, на что способна. Я тебе доверяю. Но если ты сам предложишь мне лететь с вами, то я только обрадуюсь!
И тут Веймар глубоко задумывается. Адам с Конрадом летят однозначно: их семьи не восстановятся, если Биджико и Маликор так и не вернутся на Эсперадью. Клеверсон наверняка тоже решил присоединиться. В конце концов, кому, как не ему известно, на что способен океан. На очереди вопрос Таллулы, последней из рода Фортесов.
– Клеверсон? – девушка вдруг оборачивается на друга. – Если речь о том, чтобы от меня было больше пользы… То ты доверишь мне Кея?
Юноша молчит, раздумывая над ответом. Ему всё ещё небезразлично решение бригадира. Конрад не теряет случая вставить свою мысль.
– Мы тебе верим, сестрёнка. Лучше подожди, что ответит папа.
– Верно, это от него зависит. – Подтверждает Адам.
– Кей теперь наш друг, – наконец, отвечает Клеверсон Таллуле, – его нельзя бросать. Я бы остался с ним, но океан знаком здесь только мне.
– А я бы остался с тобой,… – произносит Веймар, опустив глаза на девушку, – если бы только мог. Ты понятий не имеешь, что нам предстоит за дело. Мне очень жаль.
Таллула всхлипывает.
– Погибли люди?.. – догадывается она. – И вы летите выяснять, из-за кого? Но почему именно вы? Скажи мне, папочка! Разве это правильно? Неужели, наша работа… Мы… Мы-то всего лишь… Это у тебя что, седина?!
Адам, Конрад и Клеверсон настороженно следят за обоими.
– Тут дело вовсе не в нашей работе, солнышко, – шепчет Веймар дочери на ухо, – а в том, к чему мы оказались причастны. Я увидел такое, после чего уже не буду спать спокойно, если с этим не разберусь. Надо пересечь океан? Пересечём. Значит, так. Ты и Кей. Вы будете нашими с Ади заместителями до тех пор, пока мы не прилетим обратно. Вы наша надежда здесь. Возвращаться мы будем не просто в город, а к тем, кто будет в нём нас ждать по-настоящему.
Таллула ненадолго оборачивается на лес.
– Я поняла. Я передам ему. Только моей с ним свадьбе никогда не бывать! И дом сохраню в порядке… Уж дам понять любому, чей я ребёнок.
С понимающей улыбкой Веймар гладит дочь по голове и слегка отстраняется, чтобы ещё раз заглянуть в её серьёзные глаза.
– Значит, вы нас дождётесь.
4.
Почти стемнело к тому времени, когда был закончен спор о том, что будет помещаться на борт и не наносить вреда пассажирам.
– Вооружение! – уже в десятый раз напоминает Крайман во всеуслышание.
– Вот ты и бери с собой, – отвечает ему Веймар, проверяя шасси, – только зря им не маши.
Как ни странно, Чед вставлял фразы в оживлённый спор крайне редко – настолько он был занят сортировкой багажа. И, скорей всего, под влиянием Новы, чья необычайная наружность заинтриговала его с первых же минут знакомства.
– Люблю разделение труда! – с этими словами Конрад любуется отблеском света фар на Воробьином клинке, который только что вынул из своего футляра на ремешке.
– Будешь чистить нам рыбу, – с участием говорит ему Клеверсон, привлечённый сиянием, – в океане их достаточно.
– А разве мы не будем лететь всё время? – недоумевает друг.
В это время Адам выхватывает у него клинок и убирает в футляр.
– Веймар очень надеется, что эти вещи нам не пригодятся в конце пути. Мы летим исключительно на переговоры!
– Так уверен?.. – язвительно косится Конрад на механика.
– Сильно хочу в это верить!
Их беседа не получает развития из-за того, что их отвлекает Нова, выбежавшая на свет в исправленных туфлях, шароварах из тонкой мешковины и узкой полосатой рубашке с закатанными рукавами. Волосы заплетены в косу под широкополой шляпой, похожей на перевёрнутое блюдо. От прежнего синего костюма ависардийка оставила разве что когтистые перчатки и пояс.
– Ну, как я вам? Разведка нам обеспечена, что надо!
Похоже, Чеду очень льстит отсутствие её жалоб относительно обуви, иначе он бы так по-глупому не ухмылялся. Конрад весело присвистывает с ящика, а Адам роняет руки, таращась в изумлении.
– Вы сами этого хотите? – наивный вопрос принадлежит, конечно же, Клеверсону.
– Какие-то предрассудки? – Нова с явным удовольствием покручивается на сантиметровом каблучке.
Веймар спускается к палатке за инструментами и останавливается на полпути. В темноте сбоку мерцают два зелёных глаза.
– Ты не пришёл ко мне. Но почему?.. – слабо звенит знакомый голос.
Великан молчит и отводит взгляд на землю.
– Ну и правильно, – продолжает девушка из темноты, – я и так вас видела среди полипов. А ты теперь лучше многих знаешь, что делать.
– Совсем ничего не знаю…
– Значит, всё ещё впереди.
Холодно сверкнув на неё глазами, Веймар продолжает шаги.
– Ты до сих пор готова жертвовать другими ради своего спокойствия…
– В этот раз я не могла иначе. Или ты ещё не понял, что бы тогда стало с твоим домом? Сформулируй, что крылья вам дадут. И тогда всё станет на свои места.
У палатки бригадир оборачивается и догадывается, что за ним больше никто не следит.
– Что дадут нам крылья? – переспрашивает он про себя.
Адам медленно заходит в кабину и садится за штурвал. Со времени первого полёта с Маликором расположение кнопок практически не изменилось, за исключением тех, которые отвечали за вызов дополнительных приспособлений. Механик почувствовал присутствие Краймана за своей спиной и почувствовал, как побежали мурашки по рукам. Кабина получилась достаточно просторной, чтобы в ней свободно разместился этот чудовищный ависардиец. Если он и вправду рассчитывал взять всё управление на себя, то вряд ли он обрадуется претенденту на своё большое кресло.
– Нормальная погода, как думаешь? – вот и всё, что выскакивает на язык под грозной тенью.
– Сойдёт… – бурчит синий гигант и опускается рядом с механиком. – Сейчас приделаю второй штурвал. Нарочно снял.
Он вытаскивает из кармана комбинезона раздвоенную рукоять и вставляет в дырочку под сиденьем её заострённый конец.
– Ого? А кого надеялся посадить? – живо спрашивает Адам.
– Человека моего роста. Но и ты не промах, мне сказали. Угонщиком был?
– Отрицать не буду… – выдыхает пилот-недоучка. – Кстати, я нарочно напился чаю, чтоб не спать. Можно кинуть жребий.
Из окна он видит, как возвращается Веймар с чемоданом инструментов, а Конрад и Клеверсон зажигают свечи в железных стаканах по обе стороны от взлётной полосы – так попросила Нова. Едва они заканчивают, как Чед уже помогает молодой женщине подняться в салон.
– Разница часовых поясов довольно большая, – напоминает она, занимая удобное сидение у окна, – поэтому ночь затянется. В стратосфере мы окажемся невидимками. Осталось привыкнуть к темноте.
– Ади, ты уже тут? – Веймар, наконец, показывается в дверях.
– Я не буду спать! – торопливо заверяет его друг через спинку широкого кресла.
– Ну, да, конечно. Ты сегодня кучу сил потратил. Отключишься – не заметишь. Пусти меня. Я-то хоть вздремнул после моря.
Механик хлопает себя ладонью по лбу, поддавшись на аргументы.
Конрад и Клеверсон взбираются по лестнице последними и сразу же запирают дверь, оставляя лестницу лежать внизу.
– Кто проводит инструктаж? – интересуется Веймар, пристегнувшись.
– Захотел! – бурчит Нова и достаёт из сумки свою широкую тетрадь. – Я вам не стюардесса… Сейчас зачту. Да, двигатели врубайте.
Машина затряслась и загудела. Разгона долго ждать не приходится, и длится он меньше полминуты. По каким-то своим соображениям гигантский ависардиец прорезал в самом хвосте салона иллюминатор, но не догадался его зашторить.
– Ай, глаза!.. – восклицает Конрад, по неосторожности засмотревшийся на голубую вспышку двигателя, и быстро прячет лицо в коленях, этим заставляя свою птичку выпорхнуть из-за пазухи. – Крайман, на шиша тут проклятое заднее окно?! Кой урун…
– Мы летим! – восклицает Клеверсон, каким-то чудом не разделивший его боль и сжимающий кулаки от радости, что встряски прекратились.
– Взлетаем… – напевает Веймар.
Сидящий рядом Крайман подтверждает его слова прохладным кряхтением. Теперь-то все точно слышали. Адам отстегнулся и пошёл в кабину с какой-то серой книжкой в руке, чтобы сунуть другу под нос.
– Тут написано, как им управлять. На всякий случай.
– Спасибо. Обязательно перечитаю, когда опустимся. – Отшучивается Веймар.
Ровный гул убаюкивает. В первые три часа безмятежного полёта из всех пяти пассажиров не заснул только Чед. Впервые в жизни он удостоился подняться в воздух и теперь с увлечением принялся вести записи в тетради, которую уронила Нова, не дорисовавшая причудливые очертания материка.
Неподвижными глазами Крайман всматривается в синеющую полоску между двумя чёрными пространствами. Глядя на него, Веймар понимает, что тот действительно был готов вынести в одиночку разросшийся самолёт в случае не самого удачного старта.
Непроглядные тёмные воды внизу кажутся практически бесконечными. Разнообразия затянувшейся картине прибавляют разве что проплывающие облачка – зубастые и плоские, словно гребни для запутанной шевелюры Баньянны-Мадре. Местами раздаётся угрюмый шелест дождевых шатров. В мрачно-сизой бездне внизу не промелькнуло ни одного даже самого маленького островка.
– Слушай, – приустав от бесплодного напряжения глаз, бригадир обращается к соседу, – это нормально, что мы почти никуда не поворачиваем?
– Прибудем, куда следует. Эльдора – странное название для одной страны, звучит как миф, – задумчиво отвечает гигантский ависардиец. – Это может быть совокупностью земель, как и Эсперадья. Так сказала госпожа. И я ей верю.
– Там, наверное, очень странная культура, если эти самые Колоссы пришли оттуда, – рассуждает Веймар за штурвалом, – как-то они радикальны с Банианидами. А у нас симбиотический подход. Тебе-то что из этого ближе? Просто интересно.
– То, что не ворует людей, – бурчит Крайман, – но деревья так делают иногда. Не спорь с этим.
Веймар снова переводит взгляд на синий горизонт под звёздами.
– По мне, хуже, если это делают люди. Они хотя бы вольны выбирать.
– Не всегда … – шипит Крайман на стекло впереди себя и шмыгает огромным заострённым носом, – мы ограничены своими знаниями. Не всем на свете дано понять, что правильно, а что нет. Кто рушит всё, тот и думает, что правее всех. Признай это и за собой.
– Да уж. Бывало такое. – Вздыхает Веймар.
…
Не по своей воле открывает глаза Клеверсон, у которого было меньше всего проблем с организацией отдыха. Всё из-за того, что Конрад, его ближайший сосед, намертво вцепился в его рубашку – на него набежали кошмары, но, по-видимому, он не торопился просыпаться, понадеявшись на их счастливое окончание.
– Хоть кто-нибудь… – различает индеец сквозь его тревожное бормотание.
Даже самым отчаянным храбрецам не светит полное освобождение от всех боязней. У Конрада их около десятка. Очень скоро Клеверсона заинтересовывает сюжет его назойливого сна.
– Все с тобой! – старается он успокоить друга, и тот мгновенно распрямляется.
– УЖАС! – выдаёт индейцу Конрад с озабоченными глазами. – Видел гидру, которая поймала нас за хвост и потащила вниз!
В ответ на это друг лишь улыбается – до откровенного смеха над словами монтажника у него ещё не доходило.
– Расскажи, кто там водится на самом деле. – Вздыхает Конрад перед новой попыткой самостоятельно промассировать свои лопатки.
Клеверсон обрадовался.
– Да много кто: киты, осьминоги, ядовитые лодочки, сцифоломеи, которые иногда летают, – вдохновенно перечисляет он, – а про всех съедобных рыб я, наверное, рассказать не успею здесь. – Мне было некогда скучать на лодке. Но туда, где мы летим, наверное, дотягивают только птицы из твоих историй.
– Хе-хе, ла-а-адно, успокоил, – смеётся Конрад над собой. – Почудилось, что салон позеленел из-за воды… Арри, хватит меня клевать в рёбро, выпущу из самолёта. – Обращается он к своему зашуршавшему карману.
– Зеленцой и впрямь отдаёт, – соглашается Клеверсон, поднимая взгляд. – И тихо как-то.
Конрад протирает глаза, чтобы окинуть взглядом помещение со спящими соседями и вытягивает лицо. В салоне, помимо них обоих, остался Чед.
– Не то слово, тыква! – монтажник гневно сдёргивает с иллюминатора лоскуток и показывает на сияющее солнце. – Мы стоим!!
Это дикое открытие, прозвучавшее, будто гром среди ясного неба, заставляет Клеверсона вскочить.
– Так долго дремали, что пропустили ночь. Нас пожалели? – рассуждает он перед тем, как заглянуть в кабину.
– Там никого!.. – громко заявляет ему Конрад с места.
Клеверсон дотрагивается дрожащими руками до одного из штурвалов. Рукоять холодная, но сидения, верно, уже нагрелись – не иначе, как от яркого солнца, пробивающегося в кабину через просветы между листьями, каким-то образом заволокшими лобовое стекло снаружи.
– Кто-о-о?.. Чего-о-о?.. – мямлит Чед, как только горячий свет попадает ему на ухо: ависардийский паренёк больше не загораживает окно.
Дверь оказалась приоткрытой, и друзья поспешно высовываются на свежий воздух. Первое, что их обескураживает – узорчатая паутина из ярко-зелёных лиан, окружаемая облаками снизу. Напоминает огромные рыболовные сети, спущенные с космической лодки. Вокруг стреловидных листьев, собирающихся в веерки, колышутся светлые пузыри, наполненные прозрачным газом, и едва ли заметные издалека.
– Гелиевый лествичник! – охает Клеверсон. – Мы запутались в его молодых волокнах!
– С УМА СОЙТИ!!! – Конрад заскрежетал зубами. – Ещё бы узнать, в каком часу! И почему не облетели?!
Ему не терпится залезть на самый верх самолёта. Клеверсон хватается за сердце, которое бешено заколотилось – он внимательно посмотрел в облака под загадочными зелёными узлами.
– Где же все остальные?.. Они… Конрад, а они мимо не упали?!
– О-о-о-о, было бы вообще тупо! – отвечает друг, перекочевавший с откинутых ступенек на крыло; оказывается, он уже захватил с собой Воробьиный клинок в футляре.
Клеверсон берёт одну лиану в руки и натягивает перед собой. Прочность, вроде, неплохая.
– Ко мне! – озирается Конрад на индейца. – На крышу меня подсади!
Будто очутились в очень живописной, но страшной сказке, продолжение которой нужно срочно придумывать и осуществлять самим.
Потоптавшись у воздушных плетей, опутавших хвостовую часть, Конрад, всё-таки, решается выпустить Арри в облака.
– Твой ход, малявкин. Указывай дорогу к водителям…
– Можно вытащить хвост с помощью мотора. Хоть его и заело, видимо. Или поработать снаружи, с ножом в руке. Неужели, они не успели? – раздумывает Клеверсон за спиной друга.
– Вышло странно, – Конрад сильно насупился, – не могли они выйти на прогулку, гулять просто так нет времени. Будем сейчас их искать.
Балансировать на слабо натянутых лианах оказалось во стократ сложнее и опаснее, чем разгуливать по статичным корягам, под которыми ощущается твёрдая земля. Впрочем, Клеверсон уже не даёт такую волю воображению, чтобы паниковать, хотя Конрад по привычке оборачивается на него с протянутой рукой. Достигая относительно тугого сплетения, парни как можно внимательнее прислушиваются к окружающим звукам.
– Кто-то храпит, – полушёпотом произносит Клеверсон. – Ну, или мне так кажется.
– Старайся без шуток, ладно? – отрезает Конрад. – Никак не могу сосредоточиться на источнике вибраций в этом гамаке.
– Ладн… Жаль, я больше почти ничего не слышу.
На это Конрад снова протирает глаза.
– Такими темпами мы и запоздалые усы отрастим!
– Шелест! – добавляет индеец.
Это вернулся Арри. Конрад разворачивает клочок бумаги, вынутый из его лапки. Клеверсон участливо впивается туда глазами.
– Тут прописан маршрут от самолёта! – ависардиец просиял. – Арри, умница. Только чьё это?
– Тонкий почерк. Тётя Нова его прислала, – показывает краснокожий юноша, – и смотри, они где-то пониже нас…
– Смотрю, они в беде. – Сухо произносит Конрад и не прогоняет Арри, тихо севшего ему на затылок.
Осторожно спускаясь по начертанному маршруту, парни замечают, что утолщённые волокна местами покрыты чем-то очень липким, напоминающим смолу.
Монтажник подцепляет одну непрочную каплю тремя пальцами и смело пробует на язык. Его немного передёргивает, после чего он вытирает губы.
– Кхе!.. Не смола, не пробуй.
Но Клеверсон ужё пережёвывает и выкладывает обратно на ладонь.
– У желатина похожий вкус.
– Там этой вкуснятины вагоны, – Конрад с иронией показывает на тягучие коричневатые ленты, переплётшиеся с растением, – я, кажется, догадался, что стряслось.
Парни замирают в пяти шагах от подобия просторной канатной дороги, сотканной, как попало. Веймар, Адам и Нова синхронно разворачиваются к ним на корточках, при этом оставаясь на её шатковатых делениях. Дорога полностью покрыта клейким веществом.
– Тс-с-с-с! – предупреждает Адам, спешно поднеся указательный палец к зубам.
Веймар одобряет его жест коротким кивком. Обречённый взгляд Новы, замершей на четвереньках, сменяется взглядом, полным напряжённого ожидания.
– Как прикажете это понимать?.. – не выдерживает Конрад, что, конечно, выражается в его жарком шёпоте.
Веймар молча показывает на широкое гнездо болотно-коричневого цвета за полупрозрачным облаком, на которое парни поначалу не обратили никакого внимания. Согнув напряжённые пальцы на одной руке, Адам изображает взмахи когтистой лапы и показательно оскаливается, чтобы нагляднее донести до друзей нужные мысли.
– Кстати, храп отсюда слышно лучше… – глухо отзывается Клеверсон и выдаёт рассеянную ухмылку, но тотчас прячет губы, понимая, что никому из сидящих не до шуток.
– А хде… Храйман? – пробует спросить Конрад как можно тише, эмоционально искажая рот.
На это Веймар вздыхает и показывает на один из провалов в дороге, где несколько толстых клейких лент, чуть пружиня, удерживают массивный зелёно-коричневый ком. По всей видимости, попытки синего гиганта освободиться с помощью резких движений потерпели серьёзную неудачу.
Беззвучно похихикав, Конрад получает лёгкий толчок по шее уже от притихшего Клеверсона и вынужден собираться с мыслями, глядя на могучее сплетение волокон за дорогой.
– Что любит высоту? И любит спать при свете дня? – нашёптывает индеец достаточно серьёзным тоном.
– То, что кормится по ночам … – отвечая, хрупкий ависардиец медленно запускает пальцы в свои волосы с затылка.
Отойдя в сторонку, он деловито прощупывает все свои карманы и вдруг срывает футляр с клинком у себя с плеча, чтобы всучить другу.
– Мне это не понадобится! – ухмыляется Конрад Клеверсону и похлопывает его по спине. – Режь только там, где зелено. И не вляпайся сам.
Не успевает никто ничего сообразить о его затее, как он резво, хоть и почти бесшумно устремляется к гнезду по шатким импровизированным ступеням. Используя язык жестов, Веймар и Адам, очевидно, переругиваются между собой. Нова ведёт себя сдержанно, хоть и с опаской поглядывает вниз на шевелящийся ком.
– Я тихонько … – обещает Клеверсон, внимательно глядя себе под ноги.
Стиснув зубы, Веймар оглядывается на шустрый силуэт, который уже проваливается в волокнистую чашу через полусогнутые руки вперёд макушкой.
– Вы зря трясётесь, м елкий знает, что делает. Процентов на двадцать. Всё же лучше, чем на ноль. – Уверяет бригадира Нова, подставив под несмелое лезвие лиану, куда пристала её подошва.
– Соскучился по мне?.. – с этими словами Конрад аккуратно вынырнул из неглубокой кучи красно-синего пуха и пошёл к середине. – Арри, не высовывайся пока.
Посреди гнезда протяжно сопит облезлая одноногая сова величиной с малый трактор для уборки сена. Клейкая слюна была использована рационально и не позволяла чаше развалиться под огромной тяжестью тела.
Конрад бережно вынимает из кармана потасканную гармонику и навскидку подносит к губам. Потом убирает.
– Или не надо?
Арри неодобрительно воркует из-за пазухи, и юноша делает несколько шагов обратно, чтобы, как следует, полюбоваться на сонную громадину. Но внезапно его щиколотку обхватывает снизу чья-то цепкая и липкая рука.
– А?! – Конрад роняет взгляд выпученных глаз.
– Добрый мальчик, выручи бедолагу!.. – не иначе, как трескучее шипение старины Акселя, на этот раз закопавшегося в зловонные птичьи отходы по самую макушку. – Ещё совсем не поздно!
– Вот зараза! – скрипит челюстями Конрад, отстраняясь шаткой поступью к краям гнезда, чтобы освободиться.
Но не так-то легко отделаться от испуганного бородача, который силится то ли выползти наружу, то ли затащить субтильного вторженца под размякшие и пахучие волокна. В это время гигантская сова зашелестела перьями – но только чтобы перевернуться на другой бок.
Чтобы вытянуть Краймана из пропасти, приходится одновременно напрягать все четыре пары рук. И перед этим завернуть в листок каждый из действующих пальцев, чтобы не застрять в ловушке хуже предыдущей. Ужасно тяжёлый ком подтягивается наверх с горем пополам, но никто и пикнуть не смеет от натуги. Лишь у Новы вырывается небольшой смешок с примесью досады.
– А леди б лучше повисела.
С отчаянья Конрад перегнулся через край гнезда спиной вперёд и свесил руки, чтобы ухватиться за ближайшую из нижних лиан. Этим он фактически выдирает Акселя из его зловонной норы, хотя отважный Арри всё ещё не оставляет попыток отвадить толстяка от наглого хватания за чужие ноги.
– Хе-хе-хе! Слюнодув разлохмаченный… – злорадствует бородач в грязном халате, бросив едкий прощальный взгляд на сову, завернувшуюся в дряхлое крыло. – Лучше рыбкой закусывать поучись!
Вспомнив про вторую ногу, Конрад высвобождается через короткий пинок по бороде и слетает на лиане, куда собирался, в компании преданного голубя.
– Меня забыли! – Аксель оскорбился искренне, хоть и понимал, в чьих руках ему придётся провести остаток пути через стебельчатую сетку в облаках.
Поступили с ним великодушно, поместив на два передних сидения салона, со связанными руками и ногами. Довольно потирая ладони, Адам будит Чеда – осмелевшему механику не терпелось похвастаться своим долгожданным трофеем перед всеми.
– Налетели на Жнеца в темноте, потом застряли, потом Крайман отвлекал, потом попался, потом остальные подтянулись. Всё, как на ладони, – устало декламирует со своего прежнего места Конрад, закинувший обе ноги на спинку кресла перед собой. – Итого пять часов, затраченных впустую, если не считать семнадцати лимонов, обещанных за этого бомжа шерифами.
– Но я вам пригожусь! Я, правда, знаю, где находятся ближайшие острова с сокровищами! – настаивает пленник. – Там вы сможете наладить ваш мотор!
– Хорошо! – одобряет Веймар из-за штурвала. – Кто готов записывать его слова?
– Мне позволите? – Нова забирает у Чеда свою тетрадь и засматривается на возникшие чудесным образом рисунки и заметки. – Вот это усердие… Даже не уверена, что справлюсь так же хорошо.
– О, не говорите так! – тощий бригадир состроил услужливую гримасу. – Мои каракули не стоят и окурка, втоптанного в песок.
– Кхм! – Адам подгоняет Чеда и Нову взглядом, и ависардийка хватает карандаш первой.
Аксель приступил к объяснениям.
– В общем, по пути туда в воде много красно-синих перьев,… ну, и моя издохшая подлодка.
…
Как только облака закончились, стало видно, что волны сильно поднялись. При этом лететь приходится невысоко, чтобы лучше определять дорогу, упомянутую пленником. Первое перо Адам замечает через боковой иллюминатор кабины, раньше, чем пилоты-дебютанты.
– Как думаете, их не сильно разбросало при такой погоде?
Подбежав к нему с тетрадью, Нова утвердительно стучит ногтем по стене.
– Мы не отклонились, смотрите. Перо бы не задержалось просто так.
Включая фары, Крайман доказывает её слова. Под водой становятся видны многочисленные башни, площадки на столбах и даже какие-то мосты.
– Невероятно! – восклицает Веймар и обращает лицо на Акселя, по-прежнему сидящего впереди всех пассажиров. – Не здесь ли села на мель твоя лодчонка?
– Ребята, не просиживайте штаны! – с восторженным лицом Адам подзывает к себе парней.
Только Чед не поддаётся искушению – кто-то должен присматривать за пленником, что бы ни случилось.
– Здесь целый город… – Конрад, расположившийся впереди всех на полу, обхватил подбородок в размышлениях.
– Но без земли, – недолго думая, утверждает Клеверсон к удивлению окружающих, – это был свайный город на воде. Непонятно, что могло случиться.
– Во всяком случае, шла речь о настоящем острове с запчастями, – напоминает Нова, переборов своё любопытство и отвернувшись от окна, – нам некогда заниматься этими красотами. Брат Конрада – наша настоящая цель. По большому счёту всё, что нужно от экипажа – убедиться, что он не передал карту Эсперадьи Железному Дровосеку.
– Так, а как же моя жена?! – вслед за леди Адам в тревоге отвернулся от завораживающей картины.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |