Пейзаж за окном сменился пустой дорогой и редкими деревьями вдоль обочины. Летний густой воздух уверенно рассекала быстро несущаяся машина. Ветер из открытого окна взметал волосы Танцоришки, которые тот с облегчением распустил. Городская духота отступала. Пригородная сырость и прохлада встречала своих жителей.
Танцоришка мечтал расслабить затянувшееся молчание. Он уже был не рад, что затеял этот разговор с расспросами. Его волновало, увидит ли он еще когда-нибудь Тома? Ведь ему, кажется, придется покинуть Дуйсбург на немалый срок, и только судьбе знать, сойдутся ли их дороги еще когда-нибудь.
- Заберешь сегодня? – спросил Танцоришка. Ему очень хотелось, чтобы Том еще раз побывал в его клубе и посмотрел, как он работает.
- Во сколько?
- Часов в одиннадцать.
Том ничего не ответил, но брюнет надеялся, что он все-таки придет.
- Сегодня новый номер, - вздохнул Билл. – Волнуюсь.
Коротко глянув на Танцоришку, который выглядел задумчиво, Том решил его поддержать. В конце концов, ему не все равно.
- Тебе-то чего волноваться? Ты ж профессионал.
- И что? – Билл цокнул языком. – Мне кажется, я недостаточно репетировал. Все может провалиться. Так что ты должен присутствовать при моем позоре.
- Должен? – поняв брови, переспросил Том.
- Да, - хмуро буркнул Билл. – Я не переживу, если номер провалится. Так хоть будет с кем напиться. И кто дотащит до дома. И спасет от суицида.
Хромой рассмеялся.
- У местной звезды, оказывается, проблемы с самооценкой.
Танцоришка возмущенно вылупился, но потом с улыбкой двинул Тома коленкой по ноге.
- У меня все в порядке. Нервничать - это нормально. Тебя разве не трясет перед делом?
- Бывает, - кивнул Том. – Но со мной обычно парни. Не так стремно.
- Вот видишь. А если со мной будешь ты, то мне станет спокойнее и возможно все пройдет хорошо.
Билл улыбнулся, и Хромой не мог остаться к этому равнодушным. Угрюмо опущенные уголки губ поползли вверх, возвращая игривому Танцоришке скромную улыбку.
«Ты начинаешь что-то новое, когда заканчивается твое предыдущее начало»
Том не мог поверить в то, что он сделал это. Яркая вывеска «Susse Jam» навевала ощущение, что он участник дурацкой комедии, и не было ни малейшего убеждения в том, что он поступает верно. Старые наручные часы показывали начало двенадцатого, но парень не торопился заходить внутрь. Он сидел на миниатюрном ограждении, отделяющим парковку от проезжей части, и смотрел сосредоточенным взглядом на знакомое крыльцо и пластиковую дверь, которая вела к человеку, который, наверное, уже заждался его. Том понимал, что рано или поздно он допрыгается. Вообще чудо, что Йост ничего не знает, про это заведение. Прихлопнуть или схватить его здесь будет проще не куда.
Билл основательно промыл ему мозги тем, что если тот не придет, то он сто процентов завалит премьеру своего нового шоу к чертям собачьим. Танцоришка не мог заставить себя съесть сэндвич – с наступлением вечера он стал психовать и суетиться. Тому ничего не оставалось делать, как согласиться приехать и поддержать взволнованного соседа. Он вдруг стал понимать, что эта работа для Билла не просто танцульки за неплохие чаевые. Это самоудовлетворение - Танцоришка светился, когда был доволен своими достижениями.
Когда Том уже хотел зайти в «Susse Jam», дверь неожиданно распахнулась, и взору предстал Танцоришка собственной персоной. С туго набитым пакетом в руках – Том помнил, что тот брал с собой костюм для шоу, – и сумкой на плече, юноша потерянно смотрел на пустую дорогу и не спешил куда-либо идти.
- Билл? – недоуменно окликнул его Том.
Брюнет обернулся и как-то испуганно посмотрел на своего соседа. Он спустился со ступенек и направился к нему. Пакет шелестел в его руках, потому что тот его нервно теребил.
- А, ты все-таки приехал… - тихо сказал Билл, оказавшись рядом.
Хромой подозрительно оглядел его, а затем вновь проверил время.
- Разве твой номер уже закончился? Черт, я опоздал… Ты сказал приезжать к одиннадцати, но я…
- Все в порядке. Номера не было.
Сказав это, Билл обошел недоуменно смотрящего на него парня, и осторожно присел на заборчик, ставя подошвы кед на перекладину, а пакет он уместил на коленях. Выглядел юноша со стороны скромно - как потерявшийся турист на вокзале незнакомого города.
Хромой ничего не понимал. Волосы Танцоришки были красиво уложены – он всегда их так укладывал перед выступлением – на лице макияж, стрелки нарисованы аж до самых висков, на губах плотный слой какой-то липкой дряни, а ресницы красиво подкручены, как у моделей в рекламе Max Factor.
- Почему не было? – не понимая, спросил Том.
- Потому что, бля*дь, эти свиньи напились вдрызг и стащили меня со сцены.
- Что?! – Том возбужденно дернулся. – Скажи внятно, что случилось?
- Посетители были уже пьяны, когда начался мой номер. Не прошло и минуты, как они схватили и стащили меня. Думал, все, сейчас разорвут. Слава Богу, Роберто оказался рядом. В общем, шоу не получилось.
- Пойдем, покажешь мне этих ублюдков, - решительно сказал Хромой, серьезно намереваясь разобраться с теми, кто так по-свински поступил с Биллом. С его нежным Биллом.
- Да какая разница! – брюнет поднял на него обиженнее глаза. – Думаешь, первый раз такое? Я, черт возьми, месяц работал над этим гребанным номером! А знаешь чего мне стоило раскрутить Роберто на костюм? Пришлось свои деньги докладывать, что бы все было идеально! А этим мудакам срать! Клали они на мои старания, сечешь? Всем срать! Здесь никому не нужен мой труд, даже этим мудакам! В следующий раз я просто сниму трусы и покажу свою задницу – и они не увидят разницу между этим и реальным шоу, у которого есть тематика! Которое я репетировал ночами!
Том неловко молчал, в мучениях пытаясь подобрать хоть какие-нибудь слова утешения. Он понимал Билла, отлично понимал, но не мог выразить этого. Измученно лицо юноши рвало его сердце на части. Вина безжалостно оплела Тома, заставляя проклинать себя за то, что помедлил и не смог придти во время. Тогда бы лица обидчиков Танцоришки уже были разбиты.
- Вставай, поедем, - вдруг сказал он, доставая ключи от машины из кармана.
- Я не хочу домой, - капризно заныл Билл, уныло опустив голову.
- А мы не домой, - в голосе Хромого послышался азарт. – У меня есть для тебя небольшой сюрприз.
Билл недоверчиво поднял глаза, в которых застыла обреченность.
- О чем ты?
- Увидишь. Давай, давай, я знаю, что делаю, - с улыбкой подбодрил Том.
Со вздохом Билл поднялся и направился к припаркованному рядом Фольксвагену. Пока что он не был заинтересован. Все, что он чувствовал, это душевную усталость и тоску. Немного болела голова. Хотелось рома с колой или красного вина, а потом завалиться спать и забыть сегодняшний вечер. Такое состояние нужно просто пережить. Или хотя бы попытаться это сделать.
Ехать пришлось через весь город, но пустые дороги благоволили быстрой езде.
«Может, пронесет», думал Хромой, глядя на бледные полосы фар, которые освещали дорогу.
Танцоришка сидел рядом и отстраненно смотрел в окно. Сейчас ему было так хреново, что он даже забыл, что Том ему вообще-то очень нравится и весьма неблагодарно с его стороны вести себя таким образом. Ведь Том старается сделать кое-что хорошее для его дерьмого настроения. Билл это все понимал, но не мог заставить себя начать какой-нибудь беспечный разговор, что крайне раздражало.
- Может твоя стремная Леди Гага тебя развеселит? Включить радио? – без особой надежды поинтересовался Хромой. Его ломало от вида Танцоришки, которого он никогда не видел таким потерянным.
- У меня башка болит, - не поворачиваясь, бросил Билл, и это заставило Тома поднажать на газ.
Дорога сузилась. Вдали показалась холодная гладь воды, которая выделялась в оковах деревянных мостиков, причалов и выстроенных в ряд катеров и лодок.
Местность не отличалась разнообразием: кругом располагались лишь квадратные гаражи и сторожевые будки. Со стороны это выглядело скудно и мрачно.
- Что мы здесь делаем?
Том порадовался мелькнувшему в голосе Танцоришки интересу. Неожиданно для сидящего рядом юноши, который вытягивал шею, чтобы лучше разглядеть, куда же его привезли, парень свернул направо и поехал вдоль тесного коридора, который создали плотные ряды гаражей.
Высокие фонари освещающие порт не доставали до места, куда направлял свою машину Том, и Билл не понимал, как тот ориентируется в такой темноте.
Через несколько минут Том остановил машину, но мотор не выключил. Выйдя из автомобиля, он направился к небольшому сооружению с железными воротами. На секунду у Билла проскочила в голове мысль, что его привезли сюда, чтобы убить. Вполне обоснованно. Он ведь покрывает, как никак, преступника. Он теперь свидетель. Брюнет очень красочно представил, как его мертвое тело засовывают в большой черный пакет и выбрасывают в реку. Стало так жутко, что он похолодел.
«Что это я, в самом деле», хмыкнул Билл, настороженно глядя, как Том отворяет ворота. Справившись с этим, он зашел внутрь и через несколько секунд в глаза юноши ударил теплый свет лампочек, заставив недовольно поморщиться.
- Сможешь загнать сюда тачку? – спросил Том, скрываясь в глубине гаража.
Билл, с видом «вы что, шутите?» медленно повернул голову и посмотрел на ключи, вставленные в замок зажигания. Затем перевел прищуренные глаза на руль.
- Без проблем! – выкрикнул он, хотя был уверен в себе меньше чем на один процент. Просто хотелось порулить.
Хромой еле успел отскочить в сторону, когда в неширокое помещение развязно въехал Билл, в ужасе что-то выкрикивая. Слава Богу, юноша вовремя нажал на тормоз. Правда, сделал он это слишком резко. Фольксваген дернулся и встал на месте. Том, удивленно подняв брови, смотрел, как из машины выбирается неловко улыбающийся Билл.
- Все живы, все цело? Окей, - сказал он, захлопывая дверцу.
Хромой иронично покачал головой.
- А сам-то?
Танцоришка поднял вверх выставленный большой палец и стал разглядывать помещение.
Свободного места было много. Несколько полупустых стеллажей у противоположной входу стены, две большие картонные коробки, а по центру непонятная конструкция, состоящая из металлических палок и цепей.
- Могу я узнать, где мы? – засунув руки в задние карманы джинс, Билл не спеша обходил незнакомое место, осматриваясь.
- Это гараж моего отца. Он брал меня с собой, когда приходилось ремонтировать машину. Не доверял мастерским, всегда все делал сам.
Танцоришка кивнул головой и задал, пожалуй, самый интересующий его и актуальный вопрос:
- А зачем ты притащил меня сюда?
Том молча нажал еще на один выключатель и конструкцию в центре осветил неоновый свет. Парень уверенно подошел к ней и стал ее разламывать. Он срывал цепи и отбрасывал их на полки стеллажей, вытаскивал из каркасов листы железа и аккуратно ставил возле стены. Билл недоуменно наблюдал за ним, а потом рассмеялся, прикрыв глаза рукой.
- Да, это именно то, о чем ты подумал, - серьезно сказал Хромой, мимолетно глянув на смеющегося юношу. – Эта штука предназначалась для ремонта двигателя или мотора. Что нужно доставалось из тачки и подвешивалось, чтобы можно было ремонтировать с удобством.
- Ты благодаря отцу разбираешься во всем этом?
- Да. Все началось с «подай вон тот ключ», а закончилось дипломом автомеханика.
- У тебя есть образование? – оживился Билл, подходя ближе.
- Ну да, - пожал плечами Том, отодвигая ногой деревянный ящик с инструментами. – Я окончил технический Дюссельдорфский колледж. Думал, я совсем безнадежен?
Танцоришка изумленно поджал губы и усмехнулся.
- Нет, просто я о тебе совсем мало знаю.
Том кашлянул и опустил голову. Его все еще мог смутить этот любознательный взгляд накрашенных глубоких глаз Танцоришки. Как будто тот приковывал им, заглядывал в самую душу.
- Считай, это твое рабочее место на сегодня, - Том шагнул в сторону, демонстрируя полученный результат.
Билл с улыбкой осмотрел металлическую палку очень напоминающую шест для стриптиза. Она была разве что с небольшими дырочками для шурупов и чуть тоньше, чем надо.
- Окей, я понял, - начал Билл. – Но что из этого?
- Для тебя было важно станцевать сегодня. Вот твой шанс показать, на что ты способен, - Том торжественно указал ладонями перед собой, и Танцоришка вновь перевел взгляд на «шест».
- Ты серьезно?
- Вполне.
Танцоришка удивленно присвистнул.
- А музыка?
- У тебя же есть диск? Давай сюда, сейчас вставлю в проигрыватель в машине.
Брюнет вновь рассмеялся, откинув голову назад. Вся эта ситуация казалась ему безумно милой. Чертовски приятно стало оттого, что Том позаботился о его убитом моральном состоянии, что устроил все это. Печаль стала отступать и вновь раскосые карие глаза заискрились жизнерадостным огоньком.
- Ты хочешь, чтобы я сейчас тут станцевал стриптиз? – уточнил Билл с улыбкой.
- Да, черт возьми, - с очевидностью ответил Том, залезая в машину. – Ну? Слушай, я стараюсь для тебя вообще-то.
- Двенадцатая, - сказал Билл, протягивая диск, который достал из сумки. – Подожди, не включай, мне надо переодеться. И выметайся отсюда, я не стану делать это при тебе.
Том фыркнул и, взяв сигареты из бардачка, вышел.
Танцоришка, расположившись на заднем сидении, полез в пакет, доставая костюм для шоу. Переодеваться в такой тесноте было неудобно, но он с энтузиазмом стягивал с себя узкие джинсы. Он был уверен – сейчас его звездный час. Никого больше: никаких пьяных идиотов, ни назойливой Ингрид, ни до тошноты любопытных соседей. Свобода. Можно делать все, что угодно. Том не отвертится.
Билл все еще млел от воспоминаний сегодняшнего дня, а точнее, когда он был прижат к стенке примерочной и зацелован, как ему показалось, на целый день вперед. Том умел целоваться, он делал это ласково, но уверенно. Билл предвкушал, что когда они окажутся в постели, то он просто потеряет голову.
Хромой обжег пальцы зажигалкой, которой игрался, в тот момент, когда Билл не спеша вылез из салона, с элегантностью опираясь на приоткрытую дверцу. Его тело облегал элегантный костюм лакея, кокетливый, склоненный чуть вбок цилиндр украшал голову, а тонкие руки игрались с самым настоящим кнутом. Том хотел отвесить челюсть и высунуть язык, как голодная собака, но все же взял себя в руки и по привычке нахмурился.
- Укротитель жеребцов, прошу на сцену, - пригласил он, широким жестом указывая на импровизированное место для стриптиза.
Брюнет насмешливо хмыкнул, и это означало, что он вошел в образ.
- Музыку! – скомандовал он, проверяя шест. – Ты отвечаешь за мою безопасность? Меня точно выдержит эта сомнительная палка?
- Она выдерживала и не твои жалкие шестьдесят килограмм. Если что, отвезем тебя в больницу, тут недалеко, - вдохновлено заверил Том, вставляя диск. Он нервничал. Ругал себя за это, но не мог справиться. Билл настолько соблазнительно вырядился, что стало ясно, почему ему не дали станцевать в клубе. Бедные озверевшие мужчины просто не смогли устоять перед такой эротикой.
Хромой быстро выпрыгнул из автомобиля и, усевшись на капот, приготовился смотреть шоу.
Билл еще раз рассмеялся и покачал головой. Все это напоминало дурацкий розыгрыш. Но ради Тома он бы с удовольствием станцевал голым на снегу, лишь бы тот остался довольным. Юноша догадался выключить верхний свет, и теперь его рабочее пространство освещало лишь бледно-голубое свечение лампы.
Музыка играла достаточно громко для того, чтобы создать подходящую атмосферу. Все очень даже напоминало какое-нибудь характерное заведение, где можно неплохо развлечься. Если смотреть только на танцующего Билла, конечно.
Обхватив шест кнутом, Билл держался за оба конца и плавно то опускался, то поднимался, так соблазнительно выгибая спину, что у Тома зачесалось горло. Билл очень хорошо знал, что делает. Его танец заключался в провокации. Хочется дотронуться, овладеть, но лакей не позволяет, бьет кнутом и продолжает извиваться, маня своим гибким телом. Но нельзя. Пока он одет, трогать его запрещено – вот истина танца.
Хромой опять проглядел этот момент, когда Танцоришка сбросил с себя жакет и брюки. Черт возьми, он умел делать это молниеносно. Оставшись в милой блузке без рукавов и с цилиндром на голове, Билл перешел к более чувственным действиям. Его движения больше не сковывала узкая одежда, и теперь он с легкостью запрыгивал на шест и выделывал на нем такие вещи, что держать себя в руках зрителю становилось все труднее и труднее. Напряженные бедра крепко зажимали шест, в то время как сам юноша стал наклоняться назад. И опять Том испугался, что он сейчас упадет. Но Танцоришка лишь взмахнул волосами и, с улыбкой сорвав цилиндр с головы, кинул его в растерянного Тома.
Все-таки полноценного выступления не получилось. Когда Билл собирался запрыгнуть на шест, чтобы продемонстрировать еще кое-что интересное, палка пошатнулась, как будто ей надоело терпеть такое кощунство над собой. Билл испуганно вскрикнул и неуклюже осел на пол.
- Все нормально? – обеспокоено спросил Том, спрыгнув с капота.
Билл не вытерпел и громко захохотал, прикрыв лицо ладонью.
- Господи, какая глупость, - счастливо сказал он, продолжая сотрясать от смеха.
- Зато ты не будешь так волноваться в следующий раз.
Музыка еще играла, но весь соблазн как будто осыпался с Билла. Он стоял босиком на холодном полу, неловко опуская край блузки ниже. Его забавляла эта ситуация, но он не спешил идти переодеваться. Ему не хотелось конца. Стоящий напротив Том не был миражом, хотя в это сложно было поверить.
Достав из кармана сложенную пополам десятку, Том демонстративно показал ее Биллу.
- От меня, - сказал он и, кивнув на купюру, неторопливым движением засунул ее под резинку полупрозрачных трусов стриптизера.
Тот глубоко вздохнул, когда Том оказался рядом. Задевая пальцами кожу на бедре, он не представлял, как заволновался от этого Билл. По телу побежали мурашки, и брюнет переступил с одной ноги на другую. Он внимательно смотрел Тому в глаза, медленно моргая. Его тяжелые ресницы, оставляющие на щеках трепещущие тени, пленили Хромого.
- Спасибо, - выдохнул Танцоришка прямо в губы парня, опаляя их горячим воздухом.
Они еще несколько секунд смотрели друг на друга. Один с восхищением и с сомнением, другой наоборот манил, машинально слизывая со своих губ блеск, чем вызывал определенные спазмы в самом низу живота у наблюдателя.
- Ты меня хочешь? – шепотом спросил Билл. Терпение болталось на волоске, но тянуть эту игру было невыносимо приятно.
Том лишь несмело положил руки на точеную талию брюнета и ласково провел вверх-вниз.
- Ты даже не знаешь как… - ответил он, приводя этим в полный восторг Танцоришку.
Билл никогда не думал, что поцелуи могут быть такими приятными. Что запах чужого тела может быть таким невероятно возбуждающим. Он обхватывал широкие плечи Тома, подставляя рот для жадных поцелуев. Том не скупился на них, он отдавал всю свою страсть, закрывая этим двери к разуму обоих.
Не колеблясь, Хромой подхватил млеющего юношу и очень неделикатно кинул на заднее сидение автомобиля. Такое действо ничуть не обидело брюнета, он лишь с готовность принялся стягивать с себя оставшуюся одежду.
Обоим было неудобно. У Тома затекала шея, а Танцоришка бился коленями о спинку сидения. Но никто не думал заканчивать. Том брал Билла грубо, но не забывая ласкать подставленную шею языком, заботливо убирать прилипшие волосы с приоткрытых губ, нежно обхватывать голову и притягивать для новых поцелуев.
Билл понимал, что сходит с ума. Он двигался все быстрее и быстрее, подстегиваясь вниманием Тома, который делал все, чтобы не ему одному было хорошо. В салоне машины было невыносимо душно. Оба задыхались, но не прекращали и ни за что это не сделали, даже если бы машина загорелась. Билл не хотел отвлекаться, но все же толкнул ногой приоткрытую дверцу, чтобы пустить хоть немного прохлады.
Это было великолепно. Том делал все так, как хотел Билл. От каждого прикосновения, от каждого толчка юноша вскрикивал и кусал за горло своего любовника, потому что все это было слишком хорошо. Так, как ни с кем, ни разу. Так, что кружилась голова, и все вокруг теряло свои очертания. Мир оставался где-то далеко. Билл закатывал глаза от удовольствия, когда Том входил особенно правильно. О таком он мечтал очень долго. Этого требовало этого тело, когда он занимался с кем-либо сексом. И эта совместимость восхищала, да так, что поджимались пальцы на ногах.
***
- Знаешь, с тобой я не чувствую себя дешевкой, - сказал Танцоришка, устало лежа на груди парня.
Том провел по спутанным волосам ладонью, с желанием разглядывая блестящую от пота спину с выступающими острыми лопатками. Ему хотелось сказать что-нибудь приятное, чтобы Билл знал, как он дорог для него.
- Ты не дешевка, - Том убрал прядку с лица Танцоришки, встречаясь с блестящими словно черные жемчужины глазами.
- Иногда мне так не кажется.
Биллу хотелось пооткровенничать. У него были секреты, были кое-какие не озвученные признания. Все это хранилось под самым сердцем в ожидании внимательного слушателя. Юноша смотрел в глаза своим мечтам. Этот парень, слегка прихрамывающий, с интересной прической и тяжелым взглядом, был его мечтой. Совпадением. Сном. Желанием. Билл не мог молчать.
- Тебе не противно со мной?
Хромой покачал головой, отвлекающее перебирая дредлоки, которые щекотали ему грудь.
- Но ты ведь знаешь, кем я подрабатывал.
- Это в прошлом, ты сам сказал.
- Но…- начал неуверенно брюнет, но ему не дали продолжить, вновь перерывая поцелуем.
Том не уставал прикасаться и ласкать это невероятное тело. Кожа, волосы, чувственные полные губы, загадочные глаза, стройные длинные ноги и гладкие ласковые руки – все это было так прекрасно, что Том не верил, что это принадлежит ему. Пусть не навсегда, но хотя бы на эту ночь. Билл собственнически забрал его сердце. Не дав никаких шансов здравому смыслу. Том не возражал. Есть ли хоть один человек на земле, который выбирает в кого влюбиться? Если ли те, кто может это контролировать?
На сидении правда было очень тесно и неудобно. Не хватало чего-нибудь мягкого под головой, и Том подложил под нее руки. Билл лежал сверху, обняв и прижавшись виском к изгибу плеча. Было уже очень поздно, может, два или три часа ночи, но это не имело никакого значения.
- Так ты учился в Дюссельдорфе?
- Ага, - сонно отозвался Том. Недавние события его немного утомили.
- Почему там? У нас же в городе есть колледж.
- Не хотел, чтобы мать видела, какой я отморозок.
- Не говори так, - Билл взволнованно поднял голову. – Ты сам себя не знаешь. Но ты очень хороший человек.
- Я вор. Граблю людей, понимаешь? Забираю у них то, что они заработали, что принадлежит им. О чем ты вообще?
Билл хмуро моргнул и с уверенностью возразил:
- Но есть намного хуже тебя. Я сталкивался с людьми, которые вели себя правильно, не нарушая закон. Но это были такие сволочи и подонки, что находиться с ними было мерзко. А ты умеешь заботиться. Ты не пользуешься людьми. Меня это и привлекает в тебе.
Том не знал, что ответить. Танцоришка видел его насквозь, как будто он - мокрый лист бумаги. И от этого становилось тепло и блаженно. Когда тебя принимают таким, какой ты есть, ты чувствуешь себя несколько счастливее.
- Спасибо тебе, - одними губами прошептал Том, очарованно смотря в глаза напротив.
- Я ничего не сделал, - возразил Билл.
- Это не так. Я впервые встречаю такого человека, как ты.
Танцоришка поднял голову и грациозно смахнул тяжелые волосы назад. Его игривая улыбка заставила Тома сладостно вздохнуть.
- Цени этот момент. Тебе крупно повезло, красавчик.
- Считаешь себя лучше всех, да?
- А как ты думал? – Билл усмехнулся, лениво поворачивая шею. Она немного затекла от такого положения.
- Типа самый клевый тут, все тебя хотят, - продолжал игру Том, вытаскивая одну руку из-под головы и кладя ее на открытую задницу Танцоришки, который сладостно сощурил глаза.
- Я не могу понять, как тебе так повезло, что я переспал с тобой. Знаешь, некоторые забивают очередь за месяц…
- Может, я просто лучше всех, и ты не смог устоять?
Билл хмыкнул и приподнялся над Томом на четвереньки, внимательно заглядывая в глаза.
- Я все еще думаю, что это недоразумение.
Глаза Хромого округлились, и он рванул вперед, уже обеими ладонями притягивая наглого юношу к себе за очень аппетитную часть тела, которая требовала приключений. Тот ахнул и улыбнулся.
- Недоразумение, говоришь?
Билл кивнул, но уже не так уверенно. Он пытался поймать губы Тома, но тот уворачивался.
- Кажется, нам нужно кое-что уточнить.
- Я не возражаю, – Билл размашисто лизнул шею, переходя на открытые ключицы, чем вызвал в теле парня восхищенную дрожь.
- Выдержишь еще один раз? – поинтересовался Том, с удовольствием сжимая ладони на гладком заду Билла.
- Я и больше выдерживал, знаешь ли.
Хромой на это жестко обхватил юношу и опрокинул рядом с собой на спину. Не теряя времени, он забрался сверху и накинулся нетерпеливыми поцелуями на взволнованно вздымающуюся грудь.
Билл смотрел на низкий потолок машины широко распахнутыми глазами. Ему было так хорошо, что он не мог справиться с собой и замолкнуть хоть на секунду. Он стонал и блаженно улыбался, благодаря судьбу за то, что она послала на его убогий жизненный путь Тома. Который любил его сейчас, как будто они созданы друг для друга. И это было все, о чем он когда-либо мечтал. Предел желаний. Полное удовлетворение одинокой души и ищущего любовь сердца.
Разрыв.
По всем параметрам утро должно было быть хорошим. Первые несколько минут после пробуждения казались Тому действительно прекрасными. Не было абсолютно никаких отягощающих мыслей в голове, мышцы тела приятно тянуло, а довольная улыбка непроизвольно напрашивалась на губы. Спать до обеда не входило в режим дня, но после прошедшей ночи Том нуждался в исключении больше, чем когда-либо, и поэтому неудобная тесная кровать Танцоришки казалась ему королевской периной. Настроение же и вовсе зашкаливало – никогда еще оно не было таким замечательным, как в это летнее утро.
Приоткрытая форточка впускала в комнату прохладный свежий воздух, отчего хотелось дышать полной грудью, а по коже бежали приятные мурашки. Но это не все, что заставляло ощущать превосходство данной минуты. Биллом пах каждый кубический сантиметр пространства. Этот волнительный сладковатый аромат кружил голову, вызывая приятные отголоски где-то в области сердца. Хромому казалось, что он запомнит его навсегда. Ведь случается такое. Например, некоторые люди помнят, как пахли руки матери, когда та кормила их в детстве. Или запах свежеизданного букваря в первом классе. И ничего удивительного, казалось бы, но все же, странно, что вот так, за одну ночь, Том приобрел то, что не сможет забыть на протяжении долгого времени. И вот тут, прямо на этой мысли, все беззаботные раздумья разом оборвались. Том даже не сразу понял, что вообще произошло. Почему так больно и сладко одновременно кольнуло где-то глубоко внутри, как только он вспомнил Билла?
Одевшись, Хромой побрел в ванну, сосредоточенно переваривая в голове события, произошедшие до утра. Безусловно, то, что случилось между ним и его соседом, можно было охарактеризовать несколькими прилагательными: «восхитительно», «крышесносно», «фантастически». Но, помимо полученного удовольствия, Танцоришка, проделывая всякие непристойные вещи ночью, каким-то образом умудрился цапнуть Хромого своей когтистой рукой за самое нутро. И что дальше? Теперь-то что делать? Хромой стал чувствовать противное скребущее ощущение внутри себя. И, что более странно, так это то, что душевная пустота внутри него вдруг стала постепенно заполняться, и вот уже через несколько минут, когда он выключил кран с холодной водой и посмотрел на себя в зеркало, то осознал вполне серьезно и основательно – без Билла ему теперь будет очень и очень хреново. Этот вывод Тома не устроил совершенно. Он наблюдал, как капли воды медленно стекают по его подбородку, срываясь в грязную раковину, пытаясь противостоять зарождающемуся огоньку внутри. Это было странное двоякое ощущение: с одной стороны казалось, что организм изнутри разъедают черви, а с другой – что где-то рядом находится мощный обогревать, не спеша поджаривающий его холодное тело.
«Еще чего не хватало, бля*дь, - мрачно думал Том, пытаясь сделать себе бутерброд. - Мне нужно сваливать, чем раньше, тем лучше, и потом мы с ним никогда не увидимся. Какая любовь, нахрен, зачем мне это надо?»
Но все было не так просто. Из головы не выходил образ спящего на заднем сидении юноши, когда Том вез его домой. Серые блики света с улицы прозрачной вуалью окутывали умиротворенное красивое лицо. Невозможно было не подсматривать за ним. От одного взгляда на Танцоришку, укутавшегося в грубую спортивную куртку, сердце останавливалось на несколько секунд, а затем бросалось вскачь, бешено ударяясь о ребра, будто желая вырваться и соединиться со своей второй половиной, которая умиротворенно стучала в груди Билла.
Когда они приехали, Танцоришка успел лишь принять душ и выпить кофе. Билл казался таким необходимым, и Том не хотел отпускать его на эту дурацкую работу. Обнимал, жал к себе, пытался поцеловать лукаво улыбающиеся губы. Хотелось прикасаться к Биллу, чувствовать в своих руках, видеть его довольно прищуренные глаза. Почему же сейчас так плохо и страшно?
Еще через час Хромой пришел в больший ужас. Еда не пролезала в глотку, руки подрагивали, неуверенно держа очередную сигарету, а сам парень не мог найти себе места. Строить отношения или, что еще хуже, западать на кого-то, точно не входило ни в какие планы на ближайшее время. И ладно бы Танцоришка посмеялся над всей этой чепухой. Ничего страшного, такое пережить реально. Но он – Том чувствовал это – испытывал далеко не спортивный интерес к своему горе-соседу. Тогда в машине Билл наглядно показал серьезность своих чувств. И то, с какими обожанием и отчаянием он отдавался и целовал в ответ, говорило само за себя. Он влип ничуть не меньше. Проблемы удвоились, и как их решать, Том не знал. Лучшим вариантом ему показалось оборвать все это на корню, чтобы у надежды не было никаких шансов, а у любви – и подавно.
Как бы подло это не выглядело со стороны, судьба, как всегда, не дает право выбирать. «В конце концов, так обоим будет лучше», - подумал Хромой, хотя осознавал, что уж ему-то точно лучше не станет.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |