Питер Хоффман был старым другом покойного отца Тома – Гордона Трюмпера. Когда парень вернулся в родной город, то сразу же направился к нему, зная заранее, что тот может помочь с работой. Так и вышло. Питер сразу же ввел Тома в суть дела, и через короткий срок тот начал работать на Хоффмана вместе со своей «бандой».
У Питера была собственная автомастерская в центральном районе Дуйсбурга. Ничем серьезным в ней не занимались: обслуживали машины требующие мелкий незначительный ремонт, перекрашивали их и меняли шины автомобилям молодых неопытных барышней. Бизнес не приносил большого дохода, но Хоффман не жаловался, потому что помимо этой мастерской он владел еще одной, так сказать, «подпольной». Она находилась в тихом месте, и о ней знали лишь те, кто работал с Питером. Принцип был таков: босс принимал заказы от клиентов не совсем состоятельных и законопослушных и реализовывал их с помощью своих людей. Например, кому-то срочно нужна была машина или какая-либо деталь. Тогда появлялся Хоффман и предоставлял возможность без оформления документов и по приемлемой цене приобрести то, что необходимо. Иногда к нему обращались за иной помощью, и мужчина не отказывал, потому как Том со своими ребятами были очень надежными и справлялись практически со всеми заданиями.
Хромой знал, что Питера найти в разгар дня сможет только в «дневной» мастерской и поэтому ехал туда. Его беспокоили мысли о том, что к боссу, возможно, наведывались люди Йоста, и поэтому он не знал, чего можно ждать. Но все же, он надеялся, что по старой памяти об его отце, Хоффман не подложит ему крысу.
Оставив свой Фольксваген на углу от мастерской с символичным названием «У Питера», Том поспешно направился внутрь. Он знал, что рискует, появляясь здесь, поэтому зашел не через центральный вход, а через черный. Пройдя пыльные коридоры, Хромой не стучась вошел в кабинет к боссу.
Немолодой мужчина с редкими светлыми волосами, как только увидел Тома, тут же вскочил из-за стола и кинулся к нему. По выражению его лица и нервно трясущимся рукам можно было понять, что волновался он намного больше, чем все четверо парней вместе взятые. Это было действительно так, потому что причины для бессонной ночи были очень веские.
- Они были у меня, черт бы их драл! – сказал он, после того как Том вкратце рассказал про последние события. – Спрашивали, имею ли я отношения к угону тачки Йоста. Обыскивали, но тут, естественно, ничего не нашли.
- Что говорили про похитителей? - Том сидел в кресле и курил вонючие сигареты Хоффмана, что валялись на столе. Он был напряжен не меньше своего босса и впитывал его речь, пытаясь зацепится за каждое слово, что бы угадать следующий шаг того, от кого пытается убежать.
- Да ничего особенного, - Питер ходил по кабинету, теребя в руках зажигалку. – Спрашивали чем мои люди занимаются и могут ли без моего ведома что-то проворачивать. Я сказал, что ручаюсь за своих ребят, и они вроде успокоились. Повезло, что они не в курсе про вторую мастерскую. Мне пока что некуда спрятать тачку, так что это единственное место, где она может находиться.
Хромой хоть и успокоился немного, но все равно бдительность не терял. Угнанная машина практически под носом у Йоста, и если он ее найдет, то сразу поймет, кто замешан в ее похищении. Ну а дальше без труда станет ясно, кто проломил череп его ненаглядному сыну.
- Дэвид держит порт и сейчас я не могу переправить заказчику машину, - Хоффман остановился и с волнением посмотрел на Тома. – Мне нужно время, что бы ее реализовать.
- Сколько? – тут же спросил тот.
- Минимум две недели, возможно, больше. Сейчас нужно быть осторожным, не факт, что Йост не станет сидеть в Дуйсбурге. Он будет пытаться перехватить машину, поэту придется перепроверить каналы.
- Понимаю, - кивнул Том и затушил сигарету в стеклянной пепельнице. – Но что нам делать, Питер? Сам понимаешь, нам нельзя здесь оставаться. Повезло, что Андреас не знает на кого работал, иначе мы бы все уже лежали зарытые в землю.
Питер нахмурился и, обойдя кресло с Томом, сел за стол.
- Ты же знаешь, как я относился к тебе и твоей матери после смерти Гордона. Ты мне как родной сын, и я бы не стал сдавать тебя и твоих друзей.
Том прикрыл глаза и кивнул. С детства Хоффман заботился о нем и Симоне. После гибели отца им жилось очень тяжело, не было денег, и на мать нападали должники Гордона. Питер помогал, чем мог.
- Вот, - сказал мужчина, втащив из бумажника небольшую стопку наличных. – Считай, это аванс. На первое время должно хватить. Уезжай, но будь на связи. Скажи парням, что бы не расслаблялись, возможно, вскоре получится реализовать тачку и тогда приедете за остальным.
Том взял деньги и засунул в карман. Конечно, не так много, но на несколько недель должно хватить. Было жаль, что Георг и Густав уехали практически с пустыми бумажниками.
- И я тебе советую далеко не прятаться. Пока будешь тащить задницу обратно в Дуйсбург, может измениться обстановка. Будь под боком.
- Думаешь, мне есть у кого залечь в этом городе? – Том хмуро посмотрел на мужчину, пиная носком кроссовка ножку стула. - Хотя, если Йост обнаружит, что мы с парнями смотались, он скорее всего начнет искать нас в ближних районах. А я смогу его обмануть, оставшись здесь.
- Решай сам, где будешь отсиживаться. Главное, будь недалеко.
- Постараюсь что-нибудь придумать, - Том поднялся и спрятал руки в карманы. Парень даже приблизительно не представлял, где ему жить в ближайшее время, и от этого настроение становилось еще хуже.
- Я сам свяжусь с тобой, - сказал он и, попрощавшись с Хоффманом, вышел из кабинета.
Быстро дойдя до своей машины, Хромой сел за руль, но трогаться с места не торопился. В его голове образовался круговорот из различных мыслей, но каждая приводила в тупик.
Том предполагал, что Йост и его люди сейчас прочесывают все гостиницы и пригородные мотели в поисках похитителей. Возможно, полиция тоже участвует в розыске. Благодаря Андреасу, бандитам наверняка известно точное описание Георга с Густавом и Тома. Конечно, афишировать поиски никто не будет. Все должно произойти тихо, так же как и похороны троих беглецов. Если их, конечно, поймают.
В Дуйсбурге находиться куда безопасней, чем отправляться в путь в соседний город, потому что здесь очень легко затеряться в потоке машин или залечь в каком-нибудь неприметном месте. Друзьям Тома повезло больше, потому что они отправились в путь сразу же, как поняли, что о них знают. Йост тогда лишь только сообразил, что ему делать дальше, а парни уже были в пути. Так же, сказочно повезло в том, что в клуб за ними никто не явился. Видимо, Андреас не до конца рассказал о их месторасположении. Возможно, он думал, что по утру все разойдутся по своим домам, и тогда Йост сможет взять всех сразу одновременно, но прогадал. А может, он еще не растерял человечность и специально не сказал, где находятся беглецы, тем самым, дав им время убежать. Впрочем, любой вариант был только на руку.
Куда податься, Том не знал. До Рургебита, в который поехали его друзья, путь не близкий, поэтому возвращаться от туда в Дуйсбург будет очень неудобно. Можно уехать на восток, в городок Мюльхайм, и там ждать новостей, но только что там делать, Хромой даже не представлял.
Вздохнув, парень достал пачку сигарет, но расстроился еще больше, когда она оказалась пуста. Смяв и выкинув ее в окно, Том посмотрел на приборную панель. Бензобак был пуст больше чем на половину, ведь вчера он так и не залил его.
Летняя жара набирала обороты. Если в пригороде сейчас было прохладно и дышалось легко из-за отсутствия тесноты и выхлопных газов, то в центре города дышать становилось нечем сразу же, как только стрелки часов перебирались за цифру десять на циферблате. Хромой почувствовал неприятный зной и включил кондиционер. Одна мысль о том, что придется провести несколько часов в духоте, заставила возненавидеть весь мир, что Том и сделал. Вдобавок ко всему, разболелась правая нога. Ее часто мучила боль и сейчас она отвлекала, не смотря на то, что Том к ней привык. Осторожно поставив ногу на педаль, он поморщился от ноющего ощущения, но вскоре собрался, пытаясь не обращать внимания.
Решив все же ехать в Мюльхайм, парень завел мотор, образно представляя, свои дальнейшие действия.
***
Том очень удивился, когда, приехав на автозаправку, увидел длинную очередь из машин. Молодой паренек в фирменной бейсболке поставщика топлива виновато объяснил хмурому водителю, что утром бензин доставили с опозданием и теперь автомобиль Тома смогут обслужить только в порядке очереди. Это обстоятельство разозлило парня, и он решил подождать пока очередь рассосется. Припарковав машину на небольшой стоянке, парень направился в магазин, что находился на бензоколонке. Проходя мимо длинной вереницы железных лошадей, он с досадой предполагал, через сколько у него получится заправиться и снова отправиться в путь.
Толкнув полупрозрачную дверь, Хромой зашел внутрь под звуки приветливого колокольчика.
Магазин был словно изолирован от внешних раздражителей. Тихо играло радио, гудет холодильник, охлаждая воду и напитки утоляющие жажду, интенсивно работал вентилятор под потолком, создавая в помещении прохладу и, в качестве дополнения к такой идиллии, пахло свежим кофе. Том даже почувствовал себя лучше, оказавшись здесь.
Пройдя мимо столиков, что располагались возле входа и за которыми несколько мужчин пили кофе, парень подошел к прилавку. Он собирался купить бутылку минералки в дорогу и пачку сигарет. Так же, можно было бы перекусить чем-нибудь, потому как желудок снова начал жаловаться на донимающее его чувство голода.
За прилавком никого не оказалось. Том кашлянул, в надежде, что, услышав его, явится продавец, и стал разглядывать витрину с жвачками, желейными конфетами и прочими дешевыми сладостями. Из колонки, стоящей рядом, доносились бодрые звуки какой-то попсовой песни, но это Тома сейчас не раздражало, потому что все его мысли занимала его дальнейшая судьба. Кусая губы, он облокотился на прилавок перед кассой и стал ждать, при этом размышляя над своими проблемами.
Вдруг послышался удивленный вдох, и Том поднял глаза. Сбоку от кассы, держа в руках небольшую картонную коробку, стоял Танцоришка. Изумленно глядя на посетителя, он хлопал своими длинными ресницами, слегка приоткрыв рот.
- Ты? – спросил Билл, не прекращая пялиться на Тома во все глаза.
Хромой тоже был удивлен такой неожиданной встречей. В голове мельком пронеся разговор тогда, в машине, в котором Билл упомянул, что работал на автозаправке. Том тогда подумал, что парень давно работал там и поэтому даже не представлял, где он зарабатывает деньги сейчас, кроме гей-клуба.
- Как видишь, - ответил он.
Брюнет подошел ближе и, поставив коробку на прилавок рядом с Томом, встал напротив него, занимая место возле кассы. Хромой заметил желто-синюю футболку, в которую был одет Танцоришка, с эмблемой, как и на кепке того парня, что заправляет машины.
Выглядел брюнет так же, как и утром, только вместо игривого огонька в глазах отражалось удивление и любопытство.
- И как тебя сюда занесло?
Том опустил голову и кивнул, будто подтверждая свои мысли о том, что брюнет обязательно спросит об этом.
- Все стало серьезней, чем я думал, - мрачно ответил он.
Юноша понимающе кивнул и задумчиво облизал губы, глядя на своего знакомого. Да, он был приятно удивлен такой встречей, хоть и понимал, что Том не на дискотеку его позвать сюда приехал. От его внимательно взгляда не ускользнуло раздраженное и серьезное выражение лица Тома, и Билл стал быстро соображать, какую бы помощь ему предложить или хотя бы как разузнать о том, что у него случилось.
По дороге на работу брюнет мечтательно разглядывал меняющийся пейзаж просыпающегося города за автобусным окном и вспоминал загадочного парня, с которым его дорога разошлась. Несомненно, Биллу понравился этот странный человек. Не только из-за его телосложения и симпатичного лица, но и из-за твердого характера. Он чувствовав уверенность Тома, его независимость, хладнокровность, и юношу потянуло к нему, что бы ощутить его холод и в тоже время самому попытаться согреть его. В том, что это у него получится он не сомневался. Лишь бы была возможность.
- Что случилось? – наконец спросил брюнет.
- Мне нужно сваливать от сюда.
- Все настолько плохо?
Хромой хмыкнул, смотря на деревянную столешницу под своими локтями.
- Да, все хреново, - ответил он и с шумом выдохнул воздух.
Биллу этого было мало и он решил узнать максимально подробно всю ситуацию.
- И что ты планируешь делать?
Том пожал плечами.
- Еду в Мюльхайм, а дальше видно будет.
- В Мюльхайм? – Билл изогнул бровь. – Там нет работы и дорогие гостиницы.
- Спасибо, ты меня порадовал, - хмыкнул Том.
- Нет, ну правда. Один парень перебрался от туда и работает у нас, потому что за целый месяц не смог никуда устроится.
- Не в Дюссельдорф же мне ехать? Тем более, через некоторое время придется возвращаться.
Подсознательно Том был рад тому, что делится своими проблемами с кем-то. Путь даже Танцоришка ничем не может помочь, но за то, что проявляет слабое участие, он заслуживает благодарность. Сейчас Хромой особо остро чувствовал необходимость свалить все свои проблемы на кого-то, поменяться ролями и хоть на пару деньков стать кем-то другим, тем, у кого нет забот и кому не нужно в срочном порядке спасать свою шкуру.
Билл же прикидывал в голове кое-какие варианты. Ему не хотелось, чтобы у этого парня были проблемы. Он старался придумать хоть что-нибудь, как вдруг вспомнил разговор матери и отчима на кухне, который ненароком подслушал.
Ингрид жаловалась на то, что не получается накопить денег на новую микроволновку, потому что расходы, которые понесет их семейный бюджет в связи с тем, что Бобби идет этой осенью в первый класс, очень велики. Мать Билла всегда была скупа и экономила на всем, но младшего сына она очень любила и никогда ни в чем ему не отказывала, считая, что ее мальчик, в отличие от старшего, заслуживает лучшего. Билл стал думать, как повернуть ее сумасшедшую любовь в нужное русло. И придумал.
- Бабки есть? – спросил он Тома, чуть прищурив свои хитрые глаза.
- Немного, - ответил тот, не поднимая головы.
- Если заплатишь моим предкам, то можешь жить у нас до конца лета.
Это было дурацкое предложение. Дурацкое хотя бы потому, что Тома воротило от дома, в котором жил Танцоришка со своей семьей. Ему даже показалось, что брюнет пошутил, поэтому он ухмыльнулся и сказал:
- Смешные у тебя подколы.
Билл поджал губы, но не сдался.
- Сам подумай. Ты отвалишь кучу денег за говняный номер в отеле и у тебя еле останется на нормальную еду и бензин. А у нас, в пригороде, тебя никто и не подумает искать.
- Не факт. Возможно, на нас настучали с тем, где мы были этой ночью.
- Тем более, - Билл оживленно придвинулся ближе к Тому. – Эти типы наверняка думают, что вы не идиоты и поэтому решат, что вы уже свалили куда-нибудь.
Отчасти Билл был прав. Хромой тоже думал, что бандиты кинутся искать их по всей округе, а не там, где они были в последний раз. Возможно, подключат полицейских, контролирующих въезды в город. Жить в пригороде - оптимальный вариант: полчаса до центра, где работает Хоффман, и куча разветвлений трасс, благодаря которым можно покинуть город практически в любом направлении. Но жить с брюнетом, его отцом, матерью и сопливым братом?
Видя как Том мечется между «согласиться» и «не согласиться», Билл стал старательно промывать ему мозги.
- Родителей не бывает дома до семи вечера, и никто трогать тебя не будет. Ингрид таскает продукты из магазина за полцены, потому что для персонала скидки, так что холодильник всегда забит. Не деликатесы, конечно, но с голоду не помрешь. Да и заплатишь ты меньше раза в три, чем за отель.
Последнее, о чем мог подумать Том в данный момент, это зачем Биллу все это нужно. Мозг работал в полную силу, пытаясь найти решение в сложившемся положении, взвешивая все за и против. Том чувствовал, что дороги уже небезопасны. Георгу с Густавом повезло, им удалось смотаться раньше, чем Йост поднял всеобщую тревогу. У Хромого же не получится так легко покинуть город.
Наконец, наилучший вариант нашелся, и Том поднял глаза на юношу.
- Согласен. Только ни слова родителям о том, кто я и почему у вас живу.
- Я умею врать, не беспокойся, - Билл улыбнулся и достал из-под прилавка свой старый телефон.
Брюнет был доволен. В мыслях он уже рисовались картины совместного времяпрепровождения с этим самцом, и юноша еле сдержал себя, чтобы не расплыться в еще более открытой и счастливой улыбке.
Отойдя чуть в сторону, он начал клацать по вдавленным кнопкам и через несколько секунд уже разговаривал с матерью.
- … да нормальный он. Говорю же, ищет работу. Да есть у него деньги! Вот он и хочет у нас снять комнату, а не в центре. Что сказать? Хорошо, - до Тома долетало лишь то, что говорил в трубку брюнет.
Он не жалел, почему-то думая, что ему очень повезло. Ведь если Танцоришка будет держать язык за зубами, никто не станет искать его у него в доме. Даже если бандиты придут в тот чертов клуб, то все, что они там узнают, это что Хромой с друзьями были там, но после полуночи покинули заведение. Хотя, Том сомневался в том, что если Йост прижмет Танцоришку или же предложит деньги взамен на информацию о нем, то тот не выдаст его с потрохами. Но, с другой стороны, это ему не выгодно, ведь тогда под угрозу попадет как он сам, так и его семья.
- Стираешь и моешь за собой посуду сам. Курить только на крыльце, а то Бобби еще нахватается от тебя ненужных привычек, - Билл вернулся, пряча телефон на место. – Все понял?
- Понял, - почему-то осознание того, что не придется тащиться черт знает в какую даль подняло Тому настроение и его взгляд стал менее холодным и хмурым.
- Думаю, со мной ты тоже рассчитаешься? – юноша мигом преобразился. В его темных глазах заплясали искорки, а сам он облокотился на прилавок, отражая позу Тома, только чуть сильнее прогибая спину.
Это действие было абсолютно зря, потому что Хромому было совсем не до заигрывающего с ним брюнета. Не обратив внимания на явный намек, Том выпрямился и спросил про сумму, которую должен заплатить, и когда собственно он сможет «заселиться».
Билл, немного расстроенный невниманием, сказал, что сумму Том может обговорить с Ингрид вечером, а заселиться сможет хоть сейчас, и отдал свои ключи от дома.
«В доме у Каулитцев»
Прошло полторы недели с того момента, как Том поселился в доме семьи Каулитц. К его большому удивлению, за это короткое время он смог привыкнуть ко всему, что его окружает, не смотря на первоначальную неприязнь. Пригород открыл свои широкие и скользкие объятья, с радостью принимая в них нового жителя, делая его одним из всех.
В тот же день, когда Хромой перешагнул порог дома, Ингрид устроила генеральную уборку и целый вечер пробегала с влажной тряпкой, оттирая грязь и сметая пыль. Старшего сына она не забыла включить в процесс, и он, снабженный старым и жутко жужжащим пылесосом, с нескрываемым недовольством приводил в порядок ковры и обивки кресел с диванами. Не сказать, что внутри дом заблестел, но усердия Билла и его матери не прошли даром. По крайней мере, стало легче дышать и не так противно находиться в нем. Возможно, если бы Тому пришлось жить в условиях похуже, он бы тоже смог привыкнуть, но он не думал о том, как могла бы сложиться его судьба, если бы он не встретил Танцоришку. У Каулитцев ему действительно было комфортно, а главное безопасно находиться, потому как брюнет разузнал у себя в клубе, что никто туда из предполагаемых людей Йоста не приходил и про Тома и его друзей не спрашивал.
Со временем Том привык к Ингрид, не упускающей возможности щипнуть его за зад или пощупать его плечи, к Фреду и к его чавканью, к Бобби, тихому смышленому мальчишке, ну и к Танцоришке, за которым были замечены смелые поползновения в его сторону.
Том даже перестал обращать внимание на громкие скандалы Билла с матерью. Они ругались по поводу и без, орали так громко, что их голоса были слышны на втором этаже, и обкладывали друг друга трехэтажной бранью. Ингрид особенно любила обозвать сына «бешеной сучкой» и подергать его за волосы, если дело доходило до рукоприкладства. Том старался не лезть в эти семейные разборки, но когда видел взлохмаченного брюнета с царапинами на лице, думал, что в следующий раз все же оттащит мать от него, если в ход опять пойдут кулаки. Чаще всего конфликты возникали на бытовой почве: кто-то не туда поставил чашку, кто-то взял чужие хлопья. Бывало, Ингрид специально старалась причинить как можно больше вреда сыну и нагло портила его имущество, на что тот устраивал настоящие истерики и громил все, что попадалось под руку. Мысли Тома вскоре утвердились на счет того, что Билл и остальное семейство ведут разное хозяйство. Об этом свидетельствовало даже деление холодильника: брюнету принадлежала нижняя полка, и он не имел права брать продукты с других.
Том удивлялся безразличию, с которым Фред относился к тому, что происходит в его семье. Хотя, от такого, как он, нечего было ждать. Толстяк вечера просиживал возле телевизора, играл с Бобби и помногу и часто жрал. Брезгливость, которую он вызывал у Тома, переросла в равнодушие и вскоре парень совсем перестал обращать внимание на этого человека. Иногда они перебрасывались парой фраз, если вместе смотрели телевизор. Однажды выяснилось, что они оба болеют за Баварию. Немного пообсуждав последний матч этой футбольной команды, они больше не о чем так и не говорили.
Однажды близкое знакомство так же произошло и с Бобби. Ингрид отводила каждый день младшего сына к своей подруге домохозяйки и платила при этом несколько евро в неделю. Мальчика вполне можно было оставлять дома одного, но мать не желала так делать, считая, что ее ребенок должен быть под присмотром. Но однажды ее подруга собралась в город по каким-то срочным делам, и Бобби пришлось оставить с Томом.
У Хромого удивленно вытянулось лицо, когда Ингрид сообщила ему, что весь следующий день он должен будет провести с ее сыном. Ладно бы если этим все ограничилось, но Ингрид дала кучу наставлений, в которые входило кормление, контроль времени просмотра телевизора и прогулки с Бобби. Том озадаченно чесал затылок и кивал, обещая, что справится и сделает необходимое, хотя сам с трудом представлял, как будет гулять с пацаненком. Он ведь не собака, и что с ним делать на улице, он даже не представлял.
Все наставления Ингрид превратились в бестолковые колебания воздуха, когда Том проснулся в пол двенадцатого следующим днем и вспомнил о мальчишке только тогда, когда увидел его в гостиной, сидящим возле телевизора и жующим шоколадное печенье, которое Ингрид разрешила давать ему только после обеда и обязательно с молоком.
Том растерялся, и ему даже стало немного стыдно как перед Бобби, который, наверное, ждал, пока его накормят и поведут, наконец, гулять, так и перед его матерью. Хромой решил в скором времени осуществить все свои обязанности, не забыв сказать мальчишке, что телевизор на сегодня отменяется, и направился на кухню, позвав за собой Бобби. Но все его правильные порывы исчезли, как только он достал кастрюлю из холодильника, про которую ему говорила Ингрид, и увидел то, чем придется кормить ребенка. Том поморщился, глядя на белую слизь, наполнявшую кастрюлю. И кто сказал, что все дети должны есть кашу?
- Слушай, Боб, - обратился Хромой к мальчишке, сидящему за столом и прилежно сложившему на него руки. – Ты хочешь это есть?
Мальчик молча помотал головой и снова с интересом уставился на парня.
- Тогда будем считать, что ты это схавал, - Хромой обрадовался тому, что его совесть будет чиста, потому что не придется кормить мальчишку этой хренью, которая если и напоминает кашу, то очень отдаленно.
Он набрал в кастрюлю воды и пошел в туалет, что бы спустить в унитаз несостоявшийся «полезный» обед. Через несколько секунд послышался слив воды, и Бобби подумал, что этот парень со странной прической как минимум волшебник, потому что от каши ему еще ни разу не удавалось отвертеться, а тут от нее избавили на целый день.
Не долго думая, Том поставил пустую кастрюлю в раковину и преступил к приготовлению «нормального» обеда. Соорудив два гигантских бутерброда с зеленью, ветчиной и сыром, один с большой порцией майонеза для себя, другой с меньшей для Бобби, Том так же заварил кофе.
- Не вздумай так питаться, когда вырастишь, - пробубнил Хромой, ставя перед мальчишкой тарелку с нехитрым произведением кулинарии и стакан молока.
Бобби не возмущался, а, наоборот, с радостью преступил к трапезе, тут же перемазавшись в майонезе.
Что бы не скучать, Том включил маленький телевизор, что стоял на холодильнике, и, поедая свой бутерброд, стал переключать каналы в поисках чего-нибудь интересного. Мыслей в голове не было. Очень часто Тому становилось лень думать или же что-то делать. Ему казалось, что воспроизведение его жизни остановлено нажатием на клавишу «stop». Хотелось определенности, уверенности в завтрашнем дне, но все желания были временно захоронены, потому что возможности с ними совершенно не совпадали.
- А это Билли любит смотреть! – с набитым ртом вдруг выкрикнул мальчик и показал пальцем на телевизор.
Том, до этого не особо задерживая внимания на том, что происходит на экране, отложил пульт и уставился в телевизор. Шла трансляция какого-то показа мод. Тощие и высокие модели ходили по подиуму в единой манере: не разгибая колен до конца и чуть согнув кисти, махая руками, сильно заводя их за спину. Том насмешливо изогнул одну бровь, наблюдая за «красавицами» и подумал, что если бы у него была возможность, то он бы в жизни не подкатил к такой даме, потому что такие плоские и бледные девушки, да еще и с кривыми ногами, его не особо привлекали. Но переключать он не стал, а продолжил смотреть, не переставая жевать. Он не был удивлен тем, что Танцоришка смотрит такую лажу, ведь ему свойственны все эти бабские штучки. В том, что это лажа не было сомнений. Вот боевик или футбольный матч, это интересно, а эти ходячие манекены как-то не очень.
После того как с обедом было покончено, Том сказал Бобби, что бы тот шел собираться на прогулку, но мальчишка, к его удивлению, опустил голову и грустно сказал, что гулять ему не нравится, потому что одному скучно, да и поблизости нет детского городка или чего-нибудь наподобие. Попросил остаться дома и пообещал, что не будет мешать, а тихо порисует в своей комнате. Хромому стало не по себе от взгляда мальчишеских печальных глаз, и он, долго не раздумывая, разрешил остаться дома и даже сам обрадовался тому, что не придется никуда тащиться. Но на душе стало горько, потому что парень вспомнил, как в детстве тоже часто оставался дома и играл в одиночестве, потому что мальчишки со двора не хотели водиться с ним из-за того, что Том хромал и поэтому медленно бегал и вообще был не подвижным.
- Что же, даже качелей нигде нет? – спросил он Боба, который уже встал из-за стола, намереваясь поскорей взяться за альбом и фломастеры.
- Были в нашем дворе, но сломались, а папе некогда их чинить, он устает после работы, - пояснил мальчишка.
«Пизд*ец, как устает» - подумал про себя Том, вспоминая Фреда, сидящего в кресле у телевизора с бутылкой пива в руке.
Решив сделать жизнь мальчика хоть немного ярче и счастливее, Том уверенно направился во двор с целью починить качели. Конечно, ему самому хотелось заняться хоть чем-нибудь, поэтому Том даже был рад, что нашел себе развлечение на ближайшее время.
Через четыре дня после того, как Том поселился у Каулитцев, он получил долгожданную смс с незнакомого номера, содержание которой заставило его долго стоять, согнувшись пополам, и громко смеяться. Она гласила: «Дорогой, купи шампанское и фрукты. Я жду тебя вечером у себя. Твоя Г.Г.» Перезвонив, парень услышал знакомый голос Георга, который не скрывая бодрого настроения, рассказал про то, как они с Густавом устроились у его тетки, и как она похлопотала за них у себя на работе, и теперь они подрабатывают грузчиками в небольшом супермаркете. У парней все было в порядке и это радовало, но Том пока что не спешил расслабляться. Проблема была не решена, и, кто знает, сколько времени должно пройти до того, как дела, наконец, наладятся, и можно будет со спокойной душой продолжать жить дальше.
Хромого не тревожили звонки от неизвестных людей, потому что Андреас попросту не знал его номера и, видимо, Йосту он так же был неизвестен.
От Хоффамана радужных новостей не поступало. С ним Том созванивался часто, но мужчина говорил одну и ту же фразу «все по-прежнему».
Раньше, если угнанные машины нужно было переправить в другой город, то это осуществлялось через паром. Питер умело обводил во круг пальца Йоста, который держит под контролем порт, но теперь речи не было, что бы отправить угнанную Майбах через реку. Йост сразу же обнаружит свою машину и тогда возникнут более серьезные проблемы чем сейчас. Единственным вариантом оставалось перегнать машину по дорогам, поручив это кому-нибудь из своих людей. Но опять таки это не так просто, ведь не известно, насколько трассы будут безопасны. Том постоянно корил себя за то, что облажался с этим делом. Все, чего он хотел, это избавиться от этого дерьма и попытаться на некоторое время завязать с криминалом на новом месте. В том, что ему придется покинуть родной Дуйсбург, он не сомневался.
Вся его недолгая жизнь была связана с опасностью, и сейчас, когда уже в печенках сидели вечная беготня и страх за собственную жизнь, Хромому хотелось использовать шанс начать все с начала. Он гнал мысли о том, что не умеет жить по-другому, ведь не попробовав, не узнаешь вкуса, и, кто знает, может, если попытаться, то еще не поздно начать жить законопослушно и честно, не ввязываясь не в какие темные дела.
***
- Представь, он починил качели для Боба! Нужно было прибить сидение и цепь скрепить, так он за вечер все сделал, а Фред, ленивая задница, с прошлого года никак не мог уговорить свои жиры заняться чем-то полезным. Только телек смотрит и жрет на убой.
Билл лежал поперек своей кровати, уперев пятки в стену и, играясь с волосами, болтал по телефону. Вот уже двадцать минут он с придыханием щебетал в трубку о том, какой замечательный сосед живет вместе с ним, а так же делился глубокими душевными переживаниями на тему того, как ему нравится этот парень.
- Я смотрю, он неплохой, - рассудил собеседник на другом конце провода.
- Он чертовски плохой парень, Фридрих. У него куча проблем, и он носит оружие. Сейчас вообще скрывается от какой-то крупной шишки. Еще и хромой. Думаю, ему подстрелили ногу какие-нибудь бандиты или полицейские, когда он убегал от них. Просто он… - брюнет мечтательно уставился на кусок паутины, свисающей с потолка. – Не знаю, как объяснить. Он не дерьмо, вроде того, что тусуется у меня в клубе. Просто странный.
- Не лез бы ты к нему. Кто знает, что это за тип и в каких делах он замешан.
- Еще чего! Я обязательно узнаю, что у него в штанах и меня ничто не остановит, - Билл рассмеялся и перекатился на бок, сгибая ноги в коленях.
Собеседник обреченно вздохнул. Ему не в первый раз доводилось слышать воздыхания своего друга о мужчинах, на которых тот стабильно западал каждый месяц.
- Все равно не понимаю, как такое может быть. Он уже больше недели живет у тебя, спит под боком, и ты не затащил его в постель! Это на тебя не похоже.
- Иди ты, - Билл фыркнул. – Говорю же, он странный.
- Что именно в нем не так?
- Не знаю, - брюнет пожал плечами. – Может, он не знает, что он гей?
На конце провода раздался громкий смех и юноша отстранил от уха трубку, недовольно поморщившись.
- Ты не думал о том, что он вообще натурал?
- Исключено. Он позволяет с ним заигрывать, но не подпускает близко. Я уверен, что нравлюсь ему, просто Ингрид вечно трется поблизости, и я много работаю. Так бы мы уже кувыркались.
- У тебя высокое самомнение. Если на тебя пускают слюни полсотни гомиков Дуйсбурга, это еще ни о чем не говорит.
- Чушь собачья. Я клевый, и ты сам это знаешь. Лучше посоветуй, как мне его закадрить.
- Ты озабоченный гомосексуалист, а не я, так что глупо обращаться ко мне с такими вопросами.
- Все ясно, ты не хочешь помочь другу в беде. Ты хочешь, что бы я страдал. Свинья, - черноволосый парень наигранно вздохнул.
- Все педики такие тупые или только ты? Я не говорил, что не хочу помочь, просто ты сам знаешь, что я не по этой части. Вот если тебе подсказать как рассчитать процент налога на…
- Фридрих, завязывай грузить! – умоляюще произнес Билл и недовольно свел брови. - Меня твоя экономика еще в прошлом году достала так, что от одного слова мне хотелось проблеваться. Ты зануда.
- А меня достало твое нытье. В конце концов, вы оба парни, и тебе незачем с ним сюсюкаться. Прямо скажи, что хочешь от него. Если твои домыслы о его ориентации верны, то он согласится.
- Мне почему-то кажется, что в таком случае он меня пристрелит, - юноша с тревогой посмотрел на футболку объекта его воздыханий, небрежно висевшую на спинке стула.
- Брось. Думаю, парню просто не до тебя сейчас.
- Может и так.
Послышалось скрипение лестницы из коридора. Билл сел ровно и, опустив ноги на пол, стал нашаривать тапки. В этом доме по любому скрипу можно определить, кто и чем занимается.
- Кажется, он идет. Спасибо, что выслушал мою трагедию и не послал. Я тебе позже перезвоню. Пока-пока.
Не дождавшись реакции Фридриха, Билл отсоединился и кинул телефон на кровать. Схватив пилку для ногтей, лежавшую на столе, юноша попытался придать лицу нейтральное выражение и стал с усердием пилить абсолютно не нуждающиеся в этом ногти. Через несколько секунд дверь открылась, и под противный скрип петель в комнату вошел Том с горстью мармеладных фигурок в руке.
- Мелкий за качели отблагодарил, - сказал он, увидев вопросительный взгляд брюнета.
Юноша по-доброму усмехнулся и вновь увлекся ногтями, пряча лицо, не успевшее остыть после разговора с другом.
В распоряжение Тома Ингрид выделила небольшую комнатку на втором этаже недалеко от спальни Билла. Обстановка в ней была удручающая: маленький диван, комод, выцветшие желтоватые обои и потрепанный гобелен на стене. Лучшие условия не стоили тех денег, что Том отдал за проживание, поэтому недовольства он не высказал. Но в комнатке парень долго не задержался и уже на следующую ночь перебрался в спальню Танцоришки, вновь устраиваясь на полу. Дело было в том, что на диване не поместились ноги ниже колен, и после сна в позе эмбриона у Тома жутко разболелось все тело. Лечь на пол в своей комнате парень не мог, потому что из-за щелей в оконной раме по полу шел сквозняк, который для его больной ноги был вреден. В комнате у Танцоришки по крайней мере на пол был постелен мягкий ковер, да и дуло с окна не так сильно.
Билл не особо протестовал. Так, для вида повозмущался и промямлил что-то про личное пространство, но замолк, как только увидел Тома, снимающего с себя футболку.
Ему нравился Том. До такой степени он был без ума от него, что когда видел, готов был прижаться животом к любой поверхности, бесстыдно предлагая себя. Ему хотелось завалить Тома, сорвать с него эти безразмерные вещи и всего облизать, оставляя влажные следы на коже. Хотелось чувствовать его руки, сильные, с выступающими венами, с шершавыми подушечками пальцев и выгибаться от прикосновений. Желание это было настолько сильное, что старший Каулитц, однажды, стоя под душем, представлял пошлые картины с участием Тома и помогал себе рукой, чтобы получить хотя бы тысячную долю того удовольствия, что мог бы испытать с ним в постели.
Так Билл был устроен – сначала секс, потом отношения. Иногда просто секс, без какого-либо продолжения. Юный энергичный юноша не сильно переживал на счет того, за кого его принимают те, с кем он коротал ночь. Все-таки от потребности организма никуда не деться, да и не девочка он, что бы переживать на счет своей репутации так уж основательно. И сейчас, когда в его доме живет такой же молодой и сильный парень, как можно оставаться равнодушным? Тем более, что-то было в Томе такое, что запало в самую душу. Что-то необъяснимое и волнительное.
Но юноша не предпринимал никаких действий. Работа в двух местах отнимала много сил и времени, а так же он до сих пор не был уверен, что Том может заинтересоваться им. Билл замечал, что обычно после разговора с боссом Хромой был злым и нервным. В таких случаях было бесполезно с ним заигрывать, и Билл, чертыхаясь про себя, угрюмо шел заниматься своими делами, вновь откладывая операцию по обольщению до лучших времен.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |