Романовская Ольга: другие произведения. 11 страница

Шайрен поступил так же, как в прошлый раз, то есть уложил Мериам на постель, а сам разлёгся рядом на животе, наблюдая за поползновениями пленницы.

- Окна высоко над землёй, без крыльев разобьёшься, - предупредил демон. - Охранные чары тоже никто не отменял. Вот, я и на дверь поставил, а то сбежишь.

Раз - и в полумраке спальни полыхнул зелёный орнамент. Вспыхнул и пропал.

- Вы насиловать меня будете, как ваш брат - Аишу? - Мериам села, подогнула ноги по себя и закрылась подушкой. - Ей всего пятнадцать!

- Можно же уже, - пожал плечами Шайрен. - И вдруг ей понравится? Человеческим девушкам обычно с демонами нравится, даже в первый раз. Жаль, что я у тебя не первый, тогда бы твоей жизни и жизни твоей сестры ничего бы не угрожало, а матушка приветливо бы тебе улыбалась.

- Почему? - недоумённо спросила Мериам.

- Потому что я бы постарался, чтобы ты забеременела, это нетрудно, ты быстро сумеешь.

Видя, что адептка по-прежнему ничего не понимает, Шайрен пояснил:

- До меня ты была бы девственницей, что можно легко доказать. Ты забеременела бы от первого своего мужчины, значит, он получил бы право взять тебя в жёны в обход любому решению семьи, рода, Наинтемнейшего - неважного. Важно только желание мужчины жениться. И всё, ты была бы АльХани, а не человечка. Законная супруга под защитой всех оставшихся в живых АльХани. В том числе, моей матери.

Мериам порадовалась, что тогда успела сбежать. Видя, что демон в хорошем настроении и не жаждет прямо сейчас применить грубую мужскую силу, она решилась спросить, зачем ему понадобилась.

- Из-за мести?

- Ну, искал из-за мести, а в итоге понравилась. Честно.

- Я замужем...

- Плевать. Моя - и точка!

Шайрен навис над ней, сверкая изумрудными глазами. Глаза пожирали Мериам, под этим взглядом она чувствовала себя голой.

- Моя сестра не виновата, пожалуйста, не надо её трогать! - взмолилась адептка. Если свою честь не спасти, пусть хотя бы горькая чаша минует Аишу.

- Хорошо, - промурылкал демон. - Раздевайся.

- Ну, - поторопил он, - ты ложишься под меня, а Сахрет не трогает твою Аишу. Тебе понравится, Мериам, с оборотнем совсем не то.

Шайрен расстегнул рубашку и коснулся волос Мериам. Та дрожала, не в силах заставить себя подчиниться. Демон сам расстегнул верхний крючок на платье и коснулся губами шеи Мериам. Адептка вскрикнула и непроизвольно оттолкнула его. Шайрен улыбнулся, накрыл поцелуем её губы и повалил на постель.

Над головой Мериам блеснуло гигантское зеркало. Подвешенное на потолке над кроватью, оно, вероятно, помогало не пропустить ни одной детали любовных утех.

- Какая же ты стеснительная! - шептал Шайрен, ловко раздевая адептку. - Сама не понимаешь, от какого счастья отказываешься.

Мериам напомнила, что видела это 'счастье' - не впечатлило. Демон покачал головой и заверил: у него другое, намного интереснее. В подтверждение своих слов он расстегнул брюки и с гордостью продемонстрировал искомое.

Адептка уже смирилась с уготованной судьбой участью. Да и как иначе, когда ты раздетая, а демон примеривается, как начать? Но вмешался случай в лице орки Шурш. В самый ответственный момент она постучала в дверь и сообщила, что хозяина ждут мать и брат.

Шайрен ругнулся и, не скрывая досады, слез с кровати.

Мериам вздохнула с облегчением и поспешила прикрыться одеялом.

- Ничего, у нас всё будет, - уходя, заверил демон. - Тебе понравится. И за сестру не бойся: я не позволю тронуть родственницу матери моих будущих детей.

С одной стороны, обещание обнадёживало, с другой - пугало. Адептка надеялась, что у демона не столь далеко идущие планы, но ошиблась. Это означало только одно: выпускать Мериам из Лунного мира никто не собирается, оставалось только молиться, чтобы Шардаш нашёл способ вызволить ей отсюда. Вызволить и не погибнуть самому.

Шайрен сидел и смотрел на спящую Мериам. Она свернулась калачиком на краю постели, натянув одеяло до подбородка. Такая беззащитная, такая трогательная...

Демон осторожно, чтобы не разбудить адептку, прошёл в гардеробную и переоделся. Сегодня он предпочёл человеческую моду, постарался походить на столичного мага. После знакомства с Хлодием Савертином это было несложно.

Демон выследил Мериам, как только она оказалась в Наисии. Ему приходилось таиться, прятаться и от фамильяров, и от сновавших туда-сюда магов. Так удачно сложилось, что адептка приглянулась Хлодию Савертину с нужным цветом глаз. Несказанная удача! От работы с розовым кварцем с радиационным напылением радужка мага чуть видоизменилась, стала ярче, никто не заметил бы, если бы оттенок стал немного ярче.

Шайрен проследил путь парочки, выжидая удобный момент. Тот никак не представлялся: то Хлодий Савертин вертелся в Академии чародейства, то рядом был Магистр магии.

Происшествие в 'Белом клыке' сыграло демону на руку. Обессиленный проклятийник не мог оказать достойного сопротивления, и душа Шайрена потеснила его душу.

Прислуга, заслышав хрипы Савертина, решила, будто у него случился эпилептический припадок. На самом деле его сознание в тот самый миг уступало место чужому сознанию.

Бедняге Савертину оказали ненужную первую помощь, не додумавшись показать магу, и он, придя в себя, заверил, что всё в порядке, всего лишь побочное действие заклинания, и забыл о десяти самых страшных минутах в своей жизни.

Шайрен проник в воспоминания Хлодия, перенял его манеру речи и мастерски сыграл чужую роль в общении с Мериам. Она понравилась демону, и он передумал мстить. Но демон хорошо знал мать: Насьена АльХани жаждала крови, не Шайрен, так Сахрет, а то и она сама завершили бы начатое. Поэтому он решил спасти Мериам и, заодно, устроить своё счастье. Шайрена не смущала расовая принадлежность девушки: проклятому роду и так не приходится выбирать.

Увы, Мериам не оценила благородности намерений демона и сбежала.

Теперь же она вновь лежала в его спальне, и он мог сделать с ней всё, что угодно. Только сейчас, увы, надлежало обождать. Когда дело будет сделано, Шайрен в полной мере насладиться телом Мериам, оживить эту мёртвую много веков спальню криками наслаждения и детским плачем. Что ж, так даже лучше: адептка успеет полюбить его. У людей иной темперамент, они не загораются, как демоны. За человечками нужно ухаживать, дарить им подарки, говорить комплименты, скромно целовать руку.

Шайрен вздохнул. Тяжело ему придётся! Воздержание не входило в список добродетелей демонов, но ради цели он потерпит. Двойной цели.

Кажется, у Мериам есть муж, его необходимо убрать. Или сделать так, чтобы он забыл, что когда-то был женат.

Сочетаться браком с Мериам Шайрен не мог: мать приняла бы только девственницу человеческой крови, однако их дети станут полноправными АльХани. Для этого достаточно письменного признания отцовства и согласия главы семьи. Сейчас таковой считалась Насьена АльХани. Она жаждет внуков, жаждет торжества справедливости и с радостью внесёт рогатых внуков в списки демонов. Человеческая кровь слаба, она прекрасное хранилище генов иных, более сильных рас и через поколение полностью исчезнет из отпрысков АльХани. Разумеется, в случае браков с демонами.

Шайрен улыбнулся и положил на одеяло перевязанную алой лентой коробку конфет. Он не жаловался на память и помнил, какой именно шоколад и какую начинку любила Мериам. Затем подошёл к окну, чтобы поправить тяжёлые портьеры, в любом другом доме давно истлевшие и полинявшие от времени, но услышал: адептка проснулась. Демон мгновенно развернулся к ней и пожелал доброго утра.

Мериам рассеянно пробормотала ответное: 'Тебе тоже, Тре...', но не закончила, вспомнив, куда попала.

Адептка рывком села, испуганно уставилась на Шайрена. Одеяло обернула вокруг тела, чтобы демон не видел даже краешка кожи. Голая, она чувствовала себя, как жертва на алтаре, и гадала, осуществил ли задуманное Шайрен.

- Я тебе конфеты принёс. Шоколадные, - демон улыбнулся во весь рот и присел рядом с Мериам.

Та поспешила отодвинуться, сверкнув лодыжкой.

- Совсем забыл, что ты человек, что у вас не в почёте вольные отношения. Но поцелуй я заслужил. Хотя бы за спасение твоей жизни.

Шайрен наклонил, сгрёб Мериам крыльями к себе и поцеловал в губы. Адептка скривилась и оттолкнула его лицо. Демон вздохнул и неожиданно извинился за события прошлой ночи. Он объяснил их сильным влечением к Мериам и задумчиво добавил: 'Возможно, это то, что вы зовёте любовью'.

- Тех, кого любят, не насилуют, - возразила адептка и вопросила уйти, чтобы дать ей возможность одеться.

- Разумеется, но чуть позже. Нам необходимо поговорить и вовсе не о наших страстных отношениях.

- Сначала я оденусь, - упрямо повторила Мериам. - Докажите, что не обычный насильник.

Шайрен на миг нахмурился, кивнул и крикнул: 'Шурш, одеваться госпоже. Живо!'.

Не прошло и пяти минут, как в спальню вошла орка с ворохом платья в руках. Она сгрузила его на кровать и замерла в ожидании указаний. Демон велел помочь адептке облачиться во всё это цветное великолепие, а после проводить в столовую и подать завтрак.

- Жду вас там, солнышко, - Шайрен послал Мериам воздушный поцелуй и ушёл.

Едва за ним закрылась дверь, Мериам напрямик спросила Шурш, как можно сбежать из замка. Она взывала к доброте орки, напирала на то, что той самой несладко живётся у демонов. Шурш лишь покачала головой и сказала, что нагреет воду.

- У вас ведь цепи на ногах, а вы хозяев защищаете!

Позабыв о наготе, адептка соскочила с кровати и рванула вверх юбку орки. Под ней оказались волосатые ноги в дешёвых чулках и упомянутые вскользь Шайреном 'браслеты' на поверку оказавшиеся арестантскими кандалами. Они-то и звенели при ходьбе.

На колене обнаружилась магическая татуировка: крылатый демон и пылающие буквы 'А' и 'Х'. Изображение обожгло Мериам, когда та попыталась его коснуться.

Значит, демоны практикуют рабство и ставят на слуг печати, чтобы те не сбежали. Люди так поступают с привидениями, а высшие тёмные - с живыми разумными существами. Мериам не сомневалась: Шурф удерживают не только кандалы, а татуировка - самая главная сковывающая её цепь.

- Пойдёмте, госпожа, - орка флегматично одёрнула юбку и протянула адептке халат. - Вы какие травы, масла любите?

Мериам оправилась от потрясения, стыдливо запахнула полы и последовала за Шурш. Та надавила на одну из одинаковых панелей, та отъехала, открыв проход в крохотную ванную. Но размер оказался обманчивым: стоило войти, как пространство расширилось, словно балаганный фокусник из шляпы, вынуло из шляпы мраморную ванну и бассейн с душем. В воде плавали кувшинки, создавая иллюзию озера.

Орка напустила воды, вытащила из шкафчика белые плоские камни, согрела каждый в ладонях и по одному кинула в ванну. 'Блинчики' зашипели, раскалились, нагрев воду.

Шурш выставила в ряд коллекцию разнообразных флакончиков, перекинула через бортик пушистое полотенце и удалилась.

Мериам не стала долго плескаться в воде, быстро ополоснулась и вернулась к орке. Та засуетилась, разложила на простыне три комплекта белья на выбор. Адептка ткнула в первый попавшийся.

Шурш облачила Мериам в самый скромный из демонических нарядов, расчесала и уложила ей волосы и повела в столовую. Она произвела на адептку тоскливое впечатление: такая же мрачная, как весь замок, с обуглившимися открытыми балками перекрытий.

- Не бойтесь, потолок не обвалится, - заверил сидевший в торце длинного базальтового стола Шайрен. - Могли бы заново всё покрасить, но эти балки хранят память о прошлом. О самом страшном периоде в истории рода АльХани. Вы ведь слышали, мы проклятые, то есть нам нет места при дворе Наитемнейшего, мы не смеем селиться рядом с другими, вот и забрались в горы.

- А за что вас прокляли? - Мериам села на отодвинутый Шурш стул с высокой спинкой и недоверчиво покосилась на накрытое крышкой серебряное блюдо.

- Обычная война кланов, - пожал плечами демон. - Мы боролись за власть и проиграли, как и наши союзники, стали проклятыми.

Адептка понимающе кивнула и решилась снять крышку. Под ней оказалась мелажница с разными видами пищи: от самой лёгкой до тяжёлой. Мериам выбрала творог и съела пару тостов с джемом. Запивала она их кофе со сливками.

Шайрен дождался, пока Мериам доест, а потом начал тот самый важный разговор. Он расспросил её о 'Забвении роз', о взаимоотношениях с перстнем Темнейшего, а потом огорошил: адептка отправляется во дворец правителя демонов.

На пару минут Мериам потеряла дар речи, а когда обрела вновь, назвала Шайрена безумцем. Тот покачал головой и заверил: план составляли всей семьёй.

- Не бойтесь, вы понравитесь Манесу РашХатару, - заверил демон. - Мать наложит качественный морок на ауру. Рыжих при дворе немного, а Манес ценит новизну при всей своей любви к Бригиатте.

- Говори прямо, не мямли, - в дверях столовой возникла Насьена. Она была в том же траурном наряде, что и вчера.

Демоница уселась напротив Мериам, прищурилась и задала самый бесстыдный вопрос из всех, что доводилось слышать адептке. Обращалась, правда, не к ней, а к сыну:

- Её тело способно прельстить больше, чем на один раз?

Шайрен кивнул и заверил: природа не обделила Мериам ни формами, ни гладкостью кожи, ни приятным запахом.

- Чудесно! - улыбнулась Насьена и обернулась к адептке, мечтавшей скорее сбежать из-под перекрёстного огня взглядов: - Сделаешь всё, чтобы оказаться в свите Бригиатты. Разумнее всего соблазнить её мужа. После украдёшь перстень с 'Забвением роз'. Это нетрудно: когда демоницы купаются, они снимают артефакты, боясь навредить им. А дальше убьёшь троих: Бригиатту, Гонорию и Наитемнейшего. Чтобы не поддалась соблазну расправиться с нами, Сахрет сегодня же выкрадет твою сестру. На расстоянии проклятие не работает, а о нашей смерти он непременно узнает. Сама понимаешь, какие муки испытает Аиша Ики. Когда исполнишь всё, подаришь перстень Шайрену. Станет твоим приданным. Всё поняла?

Мериам кивнула, хотя план демоницы, по её мнению, казался абсурдным. Разве кто-то подпустит её к членам семьи Анарфуса ФасхНамина, прозванного Наитемнейшим? Бригиатта, если адептку не подводила память, - его старшая дочь.

Насьена встала, коснулась Мериам кончиком крыла и прошептала:

- Будь осторожнее, человечка, не вздумай портить нашу игру!

Адептка и не собиралась: банально хотела жить и знать, что из-за неё не пострадали близкие люди.

Шайрен предложил прогуляться по замку: морок собирались наложить вечером и опробовать на соседях, таких же проклятых демонов, перед тем, как подсовать рыбе наживку. Мериам сначала хотела отказаться, но потом согласилась. Во-первых, знание расположения комнат - лучший помощник при побеге, и, во-вторых, адептка надеялась убедить демона отказаться от страшной безумной затеи. Для Мериам она означала одно - смерть. Мстить демоны умеют, находить врагов по энергетическим следам - тоже. Да и вряд ли Насьена оставит в живых столь опасного свидетеля, даже ради сына.

- Не бойся, - Шайрен будто угадал её мысли, - я сумею тебя защитить. Во время войны отсидишься в безопасном месте. Мать тоже не тронет, но для этого ты должна разделить со мной ложе и понести. Маленькие АльХани для неё на вес золота.

- То есть я кобыла-производительница? - адептка шла впереди демона, изображая, что рассматривает гобелены, но на самом деле почти ничего не видела из-за навернувшихся слёз.

- Ты моя женщина, - поправил Шайрен. - Я хочу тебя не ради детей.

- И на том спасибо! - вздохнула Мериам и, сославшись на усталость, попросила отвести её обратно в спальню. На самом деле ей хотелось побыть одной и хорошенько выплакаться.

Демон выполнил её просьбу и обещал не тревожить до обеда: у него было какое-то дело.

Адептка кивнула и с облегчением вздохнула, когда за Шайреном закрылась дверь. То, что он ушёл, - это плюс, а то, что ей придётся сосуществовать с ним в одной комнате, - минус. Но обдумать сложившуюся ситуацию Мериам решила после, сейчас она просто рыдала, уткнувшись лицом в подушку.

15.

Шардаш не удивился, не застав Мериам там, где оставил. Рынок большой - мало ли, куда она могла пойти? Однако нюх оборотня подсказал: жены поблизости нет. Профессор нахмурился и прошёлся по рядам, расспрашивая о Мериам.

Крестьянка, продававшая тыквы, вспомнила - покупала у неё овощи рыженькая девчушка, только её друг увёл.

- Какой такой друг? - нахмурился Шардаш.

- Обыкновенный, - пожала плечами крестьянка. - Подкрался сзади, по имени назвал, потом увёл куда-то. Ты не стой, товар не загораживай. Будешь покупать - покупай, нет - ступай своей дорогой.

Повернувшись профессору спиной, она начала нахваливать свой товар, зазывая покупателей. Но Шардаш не собирался отступать, перепрыгнул через прилавок и ухватил крестьянку за локоть:

- Кто её увёл? Куда, когда?

Продавщица назвала его бесноватым и пригрозила позвать мужа: он-де научит охальника манерам. Шардаш глухо зарычал, ещё крепче сжав её руку. Крестьянка истошно завопила: 'Зверюга!', пришлось успокаивать и заверять - просто муж пропавшей, а не нечисть.

Нет, безусловно, Шардаш мог показать истинное лицо, но тогда с летним домиком и дружбой с местными пришлось бы пожертвовать.

- Так бы сразу и сказал, вомпер! - крестьянка, цедя сквозь зубы воздух, поглаживала локоть. - Ишь, ручонки распустил, синяков наставил! Тот, который рыженькую увёл, высокий такой, блондин. Подкрался, значит, сзади, рукой рот и глазки закрыл и крикнул весело: 'Угадай, кто?'. Она испугалась сначала, а потом ничего, признала, видимо, потому как на руках у него повисла, увести себя позволила. Кудысь? Да в трактир, наверное - налево они пошли.

Шардаш сунул продавщице медную монетку и заново прочесал рынок. На этот раз ориентировался на запах корзинки. Он вывел его на деревенскую окраину. Корзина с тыквой и прочими покупками валялась у частокола. Дальше запах обрывался, резко, неожиданно. Профессор понял - Мериам не увезли, скажем, на лошади, или не унесли на руках, а затолкали в пространственный коридор. Судя по описанной реакции, девушка прибывала под действием заклинания, иначе бы кричала или хотя бы возмутилась дерзким поведением похитителя.

Профессор застонал: не ушёл бы, ничего не случилось бы! Далась ему эта кружка пива! Она теперь встала поперёк горла. Но кому понадобилась Мериам? Врагов у них нет, даже Темнейший с королевой угомонились. Император долг адептке простил, а её величеству не до интриг: скоро наследника рожать.

Шардаш подхватил корзину и вышел на околицу, там принюхался и отправился в обход. На ногах много не обойдёшь, но в зверя оборачиваться нельзя: при свете дня заметят, тревогу поднимут.

Сбив подмётки на сапогах, измазавшись в грязи и пыли, профессор до темноты обошёл все окрестные селения, надеясь, что похититель побывал там. Увы, удача не улыбнулась Шардашу: никто высокого блондина не видел, никого из чужих не приметил. Значит, маскировка.

Дождавшись темноты, профессор перекинулся и прочесал лес - опять ничего. Уставший, голодный и встревоженный, он на рассвете вернулся в домик и, не раздеваясь, повалился спать на кухне.

Утро началось с холостяцкого завтрака и тягостных дум. Шардаш уже не рвался прочёсывать всю округу, понимал - если Мериам не вернулась, а он её вчера не нашёл, то всё бесполезно. Мало ли, куда пространственный коридор можно открыть?

Жуя яичницу, профессор мысленно составлял список тех, кто имел зуб на него или на Мериам. Собственных врагов хватало, но все либо тайные, либо притихшие. У адептки и вовсе недоброжелателей не было, разве что сестра - та её недолюбливала. Но не станет же Аиша просить какого-то мага наводить морок, выслеживать Мериам и уносить в неведомые дали. Глупо и бессмысленно!

Шардаш так и этак вертел всех, с кем сводила его судьба, но ничьей выгоды в похищении Мериам не видел. Никаких требований не выдвинуто, никаких проблем исчезновение адептки не решит.

Прождав до полудня и убедившись - никто с ним связываться не собирается, Шардаш забыл о гордости и решил прибегнуть к чужой помощи. Во-первых, родного ордена Змеи, во-вторых, Селениума Крегса, в-третьих, Магистра магии. Насчёт последнего профессор сомневался, но в память врезались слова: не стесняйтесь, обращайтесь. Его Шардаш оставил напоследок, если другие окажутся бессильны.

Сначала профессор связался с директором Ведической высшей школы: Мериам - его ученица, он, Шардаш, - его преподаватель.

Профессор застал Крегса за непривычным занятием: тот красил крышу. Судя по всему, в каком-то загородном доме, потому что на горизонте маячил лес, а о карниз бились ветви яблони.

- Сейчас, только кисточку отложу, Тревеус, - директор вытер пот со лба и отложил инструменты маляра. Не забыл и подстраховался: намертво закрепил их на покатой крыше веранды. - Ну, как отдыхается? У нас жара такая, не продохнуть!

Крегс осторожно поднялся наверх, присел на подоконник открытого окна и накинул на плечи рубашку. За прошедшие с тех пор, как Шардаш видел его впервые, дни, директор успел загореть. Вот абитуриенты на вступительных испытаниях удивятся! Они ведь ожидали увидеть бледного старца с синяками под глазами от научной работы.

- Селениум, случилась одна вещь... - Шардаш медлил, подбирая слова. - Вы не упадёте?

- Если что, тут невысоко, - успокоил директор, - и левитацию я освоил много лет назад. Сгруппироваться тоже успею, так что говорите смело.

- Мериам пропала, её кто-то похитил. Кто, я без понятия, потому что не выгодно это никому! - не сдержав эмоций, профессор повысил голос и вскочил, едва не расплескав таз с водой, который использовал вместо переговорного шара.

- Успокойтесь! А ещё куратор старших классов - как ни стыдно! - скрывая волнение за иронией, пожурил Крегс.

- Стыдно, но по другой причине: не уследил. Всё проверил, всех опросил - похищение. Парализующие чары, морок, пространственный коридор.

- Может, в наложницы забрали? - предположил директор. - Мериам - симпатичная девочка, настоящее солнышко... Ни с кем не ссорились?

Профессор покачал головой и заверил: нечисть близко к жене не приближалась.

- Так и дворяне иногда так любовниц заводят, - вздохнул Крегс. - Увы, сохранились в Лаксене такие индивиды. Но это хоть версия, Тревеус.

- Угу, о любвеобильном маге, который...

Шардаш не договорил: он вспомнил неприятный эпизод в Наисии, о котором рассказывала Мериам. У того субъекта был странный запах: то ли тёмный, то ли человек. Вспомнить бы его имя!

- Может, вы и попали в точку, - после минутного молчания протянул профессор. - Я еду в столицу. В Академии чародейства преподаёт один тип, ему очень нравилась Мериам. Нездорово нравилась. Найду, - Шардаш клацнул зубами, - руки-ноги оборву!

- Съездить с вами? - предложил Крегс. - Дело серьёзное, не наворотите дров!

Профессор подумал и согласился. Похоже, без Магистра магии не обойтись, а беседовать с ним по положению и статусу лучше директору.

Раймунда прогуливалась по парку под руку с Элалием Сааматом. За прошедшие месяцы королева пополнела и округлилась в талии, но не утратила обаяния и не перестала следить за собой. С её лёгкой руки в моду вошли декольтированные платья с завышенной талией: Раймунда не желала облачаться в бесформенные хламиды, которые обычно предлагали беременным.

Сегодня королева была в розовом, только жемчуг на шее - белый. Кроме двойной нитки - пара защитных амулетов: несмотря на увещевания мужа и общественное мнение, она их не снимала.

Придворные шутили, что сегодня её величество напоминает розу - так же свежа, прекрасна и благоухает. Раймунда за глаза называла их лжецами.

На прогулку в парк королева вышла вовсе для того, чтобы подышать свежим воздухом: она хотела обсудить с графом Сааматом важное дело.

Лишённая возможности колдовать, разве что пользоваться бытовой, безопасной, магией, Раймунда ощущала себя беспомощной - обычной женщиной. Между тем, ситуация требовала серьёзного вмешательства. Королева уже говорила со Страденом, просила быть осторожнее и провести негласную проверку всех придворных и слуг, но она понимала: шпиона Темнейшего просто так не вычислить, а короля - не обезопасить.

Раймунда не сомневалась: император что-то задумал, слишком тихо ведёт себя. Она знала о подписанной мужем бумаге и понимала - Темнейший играл, изображая жертву обстоятельств. На самом деле, он планировал на законных основаниях присвоить Лаксену, для этого и заставил короля подписать столь странное завещание.

Близились роды - лучшее время для покушения. Смерть Раймунды не вызовет подозрений, новорожденного же так легко застудить, а то и вовсе объявить - родился слабеньким, не выжил. Оставался Страден, но убрать его не составит труда, подойдёт любой несчастный случай. Можно и вовсе изобразить, будто король сошёл с ума после кончины супруги, спился и тихо угас.

Охрану Страдена усилили, сам он обещал проявлять бдительности, вроде, не воспринял слова супруги, как шутку, но Рамунда боялась, что этого окажется мало. Увы, постоянно быть рядом с мужем она не могла, не могла, как прежде, страховать его, а приближённым Страдена не доверяла. Кто, если не они, допустили тот невыгодный заём у Империи? Кто, если не они, разворовали бы всю казну, если бы не она, Раймунда? А теперь ей тяжело, за всем не уследишь... Поневоле вспоминались слова, сказанные некогда графу Саамату: 'Ребёнок делает уязвимым'.

- Смотри, - королева свернула на дальнюю дорожку, подальше от посторонних глаз, - казначея я сменила, охрану проверила - чисты. Но на остальных нет сил и времени. У меня предчувствие, Элалий, что-то непременно случится!

Она остановилась и крепко сжала его руку. Магистр магии накрыл её ладонью и заверил: он всё узнает, устроит ловушку, проверит память и ауры.

- Ты страшный человек! - рассмеялась Раймунда. - Не понимаю, почему страной правят Серано, а не Сааматы.

- Нам это неинтересно. И, сама знаешь, я своеобразный человек, - граф Саамат обнял королеву и повёл к чайному домику. Он не боялся, что кто-то увидит его вольность: старый добрый 'антиглаз' делал своё дело, парочку не заметили бы даже с воздуха.

- Да, результаты исследования я видела - впечатляют! - рассмеялась королева.

- Кстати, - напомнила она, - ты обещал посмотреть плод на отцовство. Семь с половиной месяцев, по-моему, достаточный срок, аура уже сформировалась.

- Мунда, я не стану, - покачал головой Магистр магии, остановился и развернул королеву лицом к себе. - Это ребёнок Страдена.

- Боишься, - вздохнула Раймунда, - даже в мыслях не допускаешь. Почему?

- Потому. Давай не будем об этом! Лучше повтори, что именно подписал Страден. Безусловно, лучше бы поработать с его памятью, но кто мне позволит?

- А ты сам попроси, он согласится. Милый мой Элалий, мои глаза и уши!

Граф Саамат хмыкнул, вновь обнял королеву и помог подняться в чайный домик. Там было прохладно, но в меру - как раз то, что нужно в жаркий летний день.

Раймунда осторожно опустилась на скамью, Магистр магии устроился рядом, и они вполголоса продолжили обсуждать политическую обстановку в Лаксене.

Граф Саамат достал блокнот и записывал имена тех, кого королева подозревала в измене. Её взгляд, прежде всего, обратился к тем, кто её недолюбливал, но, как ни странно, выделила среди них всего две фамилии. Зато список пестрел различными чиновниками и представителями аристократии, растратившими фамильное состояние, либо пристрастившимися к азартным играм.

- Тут два варианта: деньги и власть, - заключила Рамунда, - иным император привлечь не мог. Должность или богатство. Подозреваю, что его информатор давно при дворе и в курсе всех дел Страдена: слишком много известно Темнейшему. Я бы даже грешила на одного из министров, но не раз их проверяла. Потряси двор, сделай милость!

Магистр магии задумчиво погладил кольцо на мизинце и кивнул. Ему тоже не нравилась поразительная осведомлённость императора, как и то, что их собственные шпионы один за другим исчезли. Это свидетельствовало об одном - Темнейший к чему-то готовится.

- Приятно, когда тебя не называют сумасшедшей! - королева достала веер и обмахнулась, пожаловавшись на жару и гудящие ноги.

- Я никогда не называл, - заметил граф Саамат. - Понравился подарок на день рождения?

Раймунда рассмеялась и заверила, что даже если бы он подарил жабу, она бы оценила. Магистр магии обиделся и заметил - его браслет лучше жабы. Королева тут же положила ему руку на колени, демонстрируя золотую змейку с изумрудными глазами. Разумеется, не просто украшение, а мощный артефакт. Не удержавшись, она наклонилась и поцеловала графа Саамата, пробормотав: 'Я так соскучилась!'. Магистр магии промолчал, поправил нитку бус на её коже и спросил, не желает ли Раймунда прогуляться по Наиссии вечером.

Глаза Раймунды полыхнули радостью, и она тут же поставила условие: граф Саамат покатает её на крылатом коне. Тот согласился и провёл ладонью над животом королевы.

- Ну? - встрепенулась она. - Чей? Кто?

- Родится мальчик, так что улыбнись и ходи с гордо поднятой головой.

- Твой? - шёпотом спросила Раймунда, тесно придвинувшись к графу Саамату. - Они бы не смолчал.

- Аура человека, больше ничего не видно. Даже если мой, чего я не желаю, то мы узнаем об этом только после родов. Женщины, женщины, какими бы умными вы ни были, вы влюбляетесь и глупеете! - тихо пробормотал Магистр магии. - И ты, Мунда, туда же. Столько лет держалась...

Королева виновато улыбнулась и, не таясь, прижалась к графу Саамату. Так они и сидели, болтая об Академии чародейства, последних прочитанных книгах и инспекциях, пока их не всполошил крик одной из придворных дам:

Дата добавления: 2015-09-29