Романовская Ольга: другие произведения. 4 страница

В-пятых, немного польстить императору, чтобы у того не возникло повода объявить Лаксене войну. К примеру, рассказать о его ценных советах, незаменимой помощи - и тут же пожаловаться на некоторых несознательных имперцев, нарушающих границы королевства.

В-шестых, заготовить козырь. Им выступит история с убийством принца Эверенеса. Граф Саамат выяснил детали, но приберёг знание о конфликте между имперцами и дроу на потом. Теперь же из этого можно было извлечь выгоду, если Темнейший попробует давить на лаксенское посольство.

Ролейн Асварус - подданный Лаксены. Его огульно обвинили в преступлении, а его род, пусть и проживающих в другом государстве, методично вырезали. Как и тёмных эльфов на территории Империи. Вряд ли светлым эльфам понравится подобное поведение.

Дроу нейтральны и хотя и не принадлежат к импровизированным силам добра, считаются благонадёжными. Кроме того, они дальние родственники обычных эльфов, произошли от общих предков, а древние расы чтят предков.

Дестабилизация обстановки в Солнечном мире тоже никому не нужна, а как иначе расценивать поведение имперцев? Массовые убийства, в том числе на территории соседнего государства, мирными актами не являются.

Темнейшему удалось убедить Правительницу дроу молчать, он откупился подарками, но лаксенцы вполне могут проговориться.

Отдельным пунктом числились и деяния самого императора. Темнейший на глазах у ордена Змеи убил несколько человек. Доказано и письменно подтверждено и покушение на убийство Тревеуса Шардаша, тоже подданного Лаксены на её же территории.

Похищения и прочие развлечения императора - мелочи, но тоже склонят весы не в его пользу.

Козырь надлежало беречь до последнего.

Граф Саамат обещал передать лорду Ашаду шифрованные бумаги в течение двух дней. Как, говорить не стал, чтобы исключить малейшую возможность их захвата и уничтожения имперцами.

Все остальные пункты надлежало претворять в жизнь постепенно, не форсируя события. Желательно, чтобы инициаторами рассмотрения вопросов выступали эльфы.

Закончив инструктаж, Магистр магии уступил место Раймунде.

Разговор вёлся секретно, королева не позволила подслушать даже графу Саамату. Тот лишь видел, что Раймунда что-то писала и показывала собеседнику. Попробовал подсмотреть, но крохотный разряд молнии напомнил, что есть вещи, о которых не дозволено знать и ему.

Закончив, королева сняла морок с початой бутылки вина, налила себе полбокала и поднесла к губам. Только сейчас среагировавший Магистр магии попытался остановить её, но Раймунда отмахнулась: 'Там не обычное вино, и если не выпью, то точно сорвусь на министрах'. Осушив фужер, королева убрала бутылку, несколько раз глубоко вздохнула и пригладила волосы.

- Элалий, - задумчиво протянула она, - я очень растрёпанная? И не надеть ли корону для солидности? Нужно быть совершенной.

- Для Темнейшего? - догадался граф Саамат.

Королева кивнула, встала и направилась в будуар. Оттуда она вернулась во всём блеске великолепия: с идеальной причёской, накрашенная, с бриллиантовой диадемой в волосах и маской величественного спокойствия на лице. Раймунда не забыла даже надеть перчатки.

- Я постою рядом, если что, подскажу, - Магистр магии оценил и одобрил внешний вид королевы. - А потом ты ляжешь и будешь отдыхать.

- У меня в пять совет министров, Элалий, - покачала головой Раймунда. - Спасибо за заботу, но у меня много дел. Так что никаких валяний на постели, сельских домиков и сплетен у камина с матушкой.

- Благо Лаксены, Мунда, - напомнил граф Саамат, отыскал спрятанную королевой бутылку и забрал, игнорируя протесты. - Сама говорила о нежелательности выкидыша - и сама его провоцируешь.

- Ты хуже лекаря! - нахмурилась Раймунда, смяла черновики записей на столе и метнула их в мусорное ведро. После она замерла, опершись руками о стол, и, выпрямившись, развернулась к Магистру магии, гордо вскинув подбородок. - Но даже ты не превратишь меня в праздное беспомощное существо. Благо Лаксены... - королева сделала паузу и скривилась, почти выкрикнув ответ: - Я только и думаю об этом благе! Когда здесь будет тихо и спокойно, тогда и буду изображать слабую женщину, а вы станете меня опекать. Но до той поры - извини! И бутылку отдай: даром люди трудились, чтобы мне угодить?

- Мунда! - покачал головой Магистр магии. - Сама всё прекрасно понимаешь, но, как всегда, упрямишься. Ничего, найдём компромисс: ты полежишь, я под диктовку запишу то, что скажешь.

Королева не ответила и присела за стол. Бросив косой взгляд на графа Саамата, она пробормотала:

- Вот ты всё обо мне печёшься, а о себе забыл. Тебе бы тоже отдохнуть не помешало. Не надо себя загонять. До сих пор помню тени под глазами после возвращении с Метилы. Уже не мальчик ведь...

Магистр магии улыбнулся, подошёл и поцеловал Раймунде руку. В нарушение всех норм морали, снял перчатку и приник губами к тыльной стороне ладони у самого запястья. Подобное дозволялось только мужьям.

- Вот-вот, Элалий, - потеплевшим, чуть игривым тоном добавила королева, - береги себя.

Она бы просидела так целую вечность, но пришлось осторожно высвободить руку и попросить графа Саамата отойти, чтобы Темнейший его не видел. Однако он, наоборот, расположился за спиной Раймунды, заверив, что император его не увидит.

Раймунда возразила, что Темнейшего не проведёт 'антиглаз'. Безусловно, ощущение дружеского присутствия за спиной вселяло уверенность, дарило храбрость, подвигало рисковать, а не отступать, но королева понимала, что в данном случае оно, увы, невозможно.

- У каждого есть секреты, - ободряюще улыбнулся граф Саамат и провёл ребром ладони по виску Раймунды.

Она удивлённо вскинула на него глаза, но промолчала. Магистр магии мог приласкать словом, вернее, даже тоном, но крайне редко жестом, только, когда королева чрезмерно волновалась, или ей грозила опасность. Значит, сейчас именно такой случай, однако всё равно приятно.

- Он демон, а ты всего лишь человек.

Раймунда облокотилась о стол, подперев подбородок, и не сводила глаз с графа Саамата. Однако их выражение вопреки ожиданиям не таило любовного томления и восхищения, в них был немой вопрос.

- Человек, - согласился Магистр магии, - но не 'всего лишь'.

Королева нахмурилась и, мгновенно выпрямившись, в упор уставилась на графа Саамата. Взгляд этот не сулил ничего хорошего. Раймунда намеревалась докопаться до правды. Постукивая перстнем по столу, она чуть приподняла уголок рта и прищурила правый глаз.

Магистр магии ушёл от ответа и подтолкнул королеву к переговорному шару:

- Давай не станем тратить время на пустяки? Ты никогда не интересовалась подобными вещами, но при случае расскажу. Либо ты сама заметишь: всё-таки хороший маг. Только вечно смотрела не туда, куда нужно.

Раймунда на миг замерла, а потом потянулась за волшебной палочкой. Чтобы граф Саамат не смог ей помешать, отгородилась от него столом и быстро сотворила заклинание.

Взгляд королевы сфокусировался над головой Магистра магии, сосредоточенное выражение лица говорило о работе мысли. Раймунда несколько раз прикусила губу, трижды непроизвольно сжала и разжала пальцы, а затем развеяла чары.

- Ауру смотрела? - догадался граф Саамат, присев на край стола. Губы чуть дрогнули в улыбке.

- И, знаешь, занятно, - задумчиво протянула королева, достала лист бумаги и быстро, по памяти, нанесла на него схематический рисунок.

- Даже очень занятно, - повторила она и, позабыв о переговорах, направилась к двери.

- Ты куда? - не понял Магистр магии.

- В библиотеку. Заодно успокоюсь перед беседой с клыкастой Смертью. Просто такого я ещё не встречала. Прозрачная аура, без примесь, но не человеческая. Совершенно другой узор плетения по краям, иное строение сердцевины... Может статься, это тоже вопрос государственной важности. Сааматы ведь действительно странные. Леди Марсия к магии отношения не имеет, но живёт и здравствует, недавно сто пятнадцатилетний юбилей отпраздновала. Конечно, может, ты её какими-то травами или толчёными минералами потчуешь, - Раймунда метнула взгляд на графа Саамата. Тот покачал головой. - Но выглядит она как ровесница моей матери. Сам тоже не стареешь... Словом, демоны не замешаны, а, Элалий? Единственный человеческий маг, которого уважает Темнейший.

Улыбка сошла с лица Магистра магии. Он насупился и будто стал выше ростом. Расправив широкие плечи, граф Саамат подошёл к Раймунде и решительно закрыл дверь, для надёжности заслонив ручку собой. Королева ответила выжидающим взглядом с вопросом: 'Как это следует понимать?'. Видя, что Магистр магии не сдвинется с места, она спокойно напомнила, что умеет открывать двери без помощи рук и даже перемещаться в пространстве.

- Нет, скажи, ты действительно думаешь, что я представляю опасность? - глухим голосом поинтересовался граф Саамат.

Раймунда равнодушно передёрнула плечами:

- Конечно, представляешь. Но не для государства. Расслабься, Элалий, мне просто интересно.

- Тогда спроси у меня.

- Спрошу. Но после того, как почитаю книги. Чем больше источников информации, тем лучше. А ты, прости, пристрастен, можешь о чём-то умолчать. Молчал же все эти годы.

Магистр магии нахмурился ещё больше и напомнил, что Раймунда никогда не интересовалась вопросом долголетия рода Саамат.

- Так маги живут дольше, потому что постоянно перекачивают и генерируют энергию, - королева отошла от двери и вернулась к столу, чтобы опереться об него. - Меня это не удивляло... Чего ты боишься, Элалий? Я тебя ни в чём не обвиняю, а выглядит так, будто прячешь противозаконное деяние.

Она покачала головой и рассмеялась.

- Ну, рассказывай, я вся во внимании. Правда-правда, ничего дурного не думаю. Откуда спирали и буква 'фаух'? И почему бусинка в сердечнике? Нет, может, проколоть тебе палец и заодно кровь глянуть?

- А после распотрошить из студенческого любопытства, - хмыкнул граф Саамат, но руки за спину спрятал. - Итак, никаких примесей в роду нет, одни люди. Но, скажем так, улучшенные. Последствия событий на Метиле.

- И кто проводил эксперименты на живом материале? - глаза Раймунды загорелись, она даже цокнула языком от обуявшего её нетерпения. - Или это последствия взрыва? Надо поднять геральдический справочник и отыскать генеалогическое древо Сааматов. Так что, Элалий? - поторопила она, видя, что Магистр магии медлит с ответом.

- Да, хорошо, что в руках ножа нет, - рассмеялся граф Саамат, но на всякий случай занял удобную для передвижений позицию. - Хотя волшебная палочка в руках мага куда опаснее. Выучил на свою голову! Знал бы, словом не обмолвился, но раз уж начал... Это дело рук эльфов. Зачем им это понадобилось, не знаю. Видимо, хотели таким образом восполнить потери в своих рядах. Сама понимаешь, при сотворении не присутствовал, родился намного позже, но изменения сохранил. Это доминантные признаки, они в неизменном виде передаются от поколения к поколению.

- И что за признаки? - Раймунду снедало любопытство, она вновь ощущала себя адепткой Академии чародейства.

- Изменения структуры костей, элементов крови, воспроизводства тканей... Та капля в сердечнике ауры и есть хранилище информации. Без неё я проживу столько же, сколько любой другой сильный маг, если не убьют до старости. Что в ней, сказать не могу, но она есть у всех в роду Сааматов.

- Усовершенствованный человек! - с восхищением протянула королева и, не удержавшись, подошла, чтобы пощупать Магистра магии. Тот не противился. - Улучшение вида без изменений внешности и души. Потрясающе! Почему только эльфы не развили свой эксперимент?

- Погибли, наверное, - предположил граф Саамат. - А кого-то из их творений занесло в Лаксену... Но, так, на всякий случай, мы полноценные люди, а не искусственные создания!

- Знаю, - Раймунда приподнялась на носочки и чмокнула Магистра магии в волосы надо лбом. - Даже мысли не было. Аура бы всё равно подтвердила, что ты высшее, а не низшее существо. Жаль, что эльфы с тех пор измельчали и уже не умеют экспериментировать.

- Очень хорошо, что не умеют, - заметил граф Саамат, обхватил королеву за талию и сопроводил к столу. - Да и вся эта история... Наверняка привязали на месте разлома силы и продержали так сутки, а то и больше. И подвергли действию артефакта. А это, между прочим, опасно. Ну, да дело прошлое. Зато можешь не сомневаться, что Темнейший меня не увидит.

Раймунда никак не могла успокоиться. Позабыв о Страдене и долге Лаксены, она вновь взялась за волшебную палочку, упросила Магистра магии сесть и позволить немного покопаться в ауре. Глаза её горели так, что граф Саамат решил не отказывать: чревато. А про себя подумал, что с таким же азартом алхимик колдует над котелком, создавая новые эссенции, а проклятийник распутывает нить неизвестного заклятия.

- Подержи, - Раймунда бесцеремонно сунула в руки Магистру магии перчатки. - Так, сердечник, говоришь... Есть одно заклинание, сейчас мы частичку выделим и под увеличительным стеклом посмотрим. Рисунок есть... Кстати, а 'фаух' ведь не случайна. Что-то из эльфийского всплывает... Элалий, это не закрепитель магической нити?

- Фиксатор, - поправил граф Саамат. - Да, есть фиксатор 'ри фаух'.

- Значит, 'ри' было в начале, то есть за пределами ауры, куда что-то закачивали, - пробормотала королева и, засучив рукава, попросила не двигаться.

Магистр магии покосился на неё и подумал, что точно не следовало всерьёз заниматься с Раймундой магией. Чем угодно, но только не натаскивать на высокий уровень. Сослался бы на правила приличия, неписанный закон, в конце концов, по которому аристократки и знания кандидата магических наук несовместимы. Но уже поздно, оставалось только надеяться, что в запале исследователя королева не забудет, что любое движение отражается на объекте изучения. И вовсе не приятными ощущениями.

- Мунда, давай после родов, - предпринял последнюю попытку избежать экзекуции граф Саамат. - Я никуда не денусь, обещаю!

- Меня до родов любопытство сожрёт, а заклинание безобидное, всё в тебя уходит, - непроизвольно высунув язык, Раймунда приступила к обзору ауры.

Упершись Магистру магии в плечо, она медленно, осторожно погрузила руку в ауру. Граф Саамат дёрнулся и сквозь зубы ругнулся: действовала Раймуда неумело. 'Извини!' - прошептала она и стала чуть аккуратнее.

Прикосновение к сердечнику ауры отдалось болью, от которой свело зубы.

Королева тоже ойкнула, то ли от беспокойства, то ли тоже испытала всю гамму ощущений, и поспешно отдёрнула руку.

Её пальцы покраснели, глаза слезились.

'Ожог, - вздохнула она, - зато чуть-чуть добыла. Заверну в платок и отдам, скажем, Ики. Он у нас же специалист по чужеродным явлениям в ауре'. Королева намекала на историю неудачного эксперимента Бардиса Ики, в ходе которого изъятая частичка души убитой демоницы вырвалась из сосуда-хранилища и переселилась в Мериам.

Магистр магии не ответил, вытер выступивший пот на висках и поморщился от остаточных отголосков головной боли. Заметив, что он скривился, Раймунда быстро смахнула с пальцев частички драгоценной субстанции, наложила стазис и убрала в ящик стола. После склонилась над графом Сааматом и встревожено поинтересовалась, как он.

- Ты коновал, Мунда, - Магистр магии извлёк из воздуха отобранную некогда у королевы бутылку и отхлебнул немного. Глянул на этикетку, затем на Раймунду и хмыкнул. - Да, единичная вещица. По чуть-чуть буду давать раз в неделю, потому что полезное есть, а потом - только безалкогольные напитки.

Королева улыбнулась, убедившись, что с ним всё в порядке, и занялась лечением кисти. Её ладонь тут же накрыла рука графа Саамата, и тот вкрадчиво предложил не вытягивать из себя силы.

- Всё привыкнуть не могу, - вздохнула королева, жмурясь от тепла лечебной магии. - Не ощущаю я его - и всё тут! Хорошо, что не тошнит. Ладно, живот вырастет, точно не забуду.

- Страден ещё раньше в голову втемяшит, - подмигнул Магистр магии. - Ты ещё взвоешь!

Раймунда закатила глаза и пробормотала: 'О да-а!'. Посидев пару минут, она настроилась на разговор с Темнейшим и присела перед шаром. Граф Саамат устроился за её спиной, наложив на себя тройное, будто слоёный пирог, заклинание невидимости.

Сделав пару глубоких вздохов, королева 'надела' на лицо улыбку и попыталась связаться с императором. Она уже отчаялась, когда услышала издевающийся мурлыкающий голос:

- А я всё гадал, когда ты соизволишь всполошиться. Ну, доброго дня и добрых ночей, королева Раймунда. Ничего мне сказать не желаешь? Предложить, например.

- Хочу, - кивнула королева. - Вернуть мужа. Ваше императорское величество, похищение - это так мелко! И посольство я не отзову...

- Не отзовёшь, значит? - осклабился Темнейший, сверкнув полным набором зубов. - А по частям Страдена получить хочешь?

- Либо целиком, либо он мне неинтересен. У нашего посольства тоже большой список сведений, и вы тоже можете получить его частями или сразу. Я полагаю, вам выгоднее частями.

Раймунда контролировала каждый вздох, тщательно следила за интонацией, старалась, чтобы не выдали ни лицо, ни голос. Она боялась императора, понимала, чем грозит гибель короля, но рисковала, угрожала, чтобы обескуражить противника. Руки графа Саамата на плечах вселяли уверенность, и королева дерзко смотрела Темнейшему прямо в глаза - как победительница, а не побеждённая.

Император задумался и, склонив голову, поинтересовался, на что так отчаянно намекала Раймунда.

- Всего лишь на любовь к вам вашего второго тестя, - захлопала ресницами королева. - Он будет вне себя от счастья, когда узнает о возросшей мощи Империи и нашими хвалебными одами. Верните Страдена, Темнейший, и послы внезапно онемеют.

- Угрожаешь и шантажируешь! - император зааплодировал. - И даже тоненькой шейки не жалко. Очередные шпионы, Раймунда, а я что тебе говорил? Так что пусть твои люди начинают молчать прямо сейчас, чтобы не пришлось замолчать тебе.

Не дав королеве ответить, Темнейший исчез.

Раймунда сразу обмякла, осела в кресле, будто из неё вынули стержень, и понуро опустила голову. На попытку графа Саамата успокоить, отмахнулась и встала, заметив, что она давно взрослая девочка и девять лет решает свои и чужие, то есть супруга, проблемы сама.

- Да, всего четырежды прибегала к моей помощи, - согласился Магистр магии. - Но как друг я могу...?

- Можешь, - слабо улыбнулась королева, глянула на часы и засуетилась, быстро раскладывая и запирая по ящикам бумаги. - Преисподняя, я опаздываю! Уже без пяти пять! Идём со мной, послушаешь этих остолопов. Заодно, Элалий, продумывай спасательную операцию: как королева я её с тебя потребую. Твои обязанности.

Граф Саамат поклонился и, когда она навела на столе и в ящиках идеальный порядок, подал руку Раймунде.

6.

Затылок Страдена ныл, голова кружилась, будто от сильнейшего подпития. Однако он хорошо помнил, что ничего не пил.

Король осмотрелся, пытаясь понять, как оказался не в собственной постели во дворце, а в каком-то подвале. Хорошо, не в камере! Каменные стены, окна высоко под потолком, так, что не достать, узкая кровать, стол и стул. Определённо, Страден попал сюда не по собственной воле.

Он потёр затылок, пытаясь восстановить события минувшего вечера. Воспоминания обрывались на отходе ко сну. И вот Страден неизвестно где, всё в тех же спальных штанах.

Король встал и, пошатываясь, подошёл к ширме, за которой обнаружился таз с водой и свежее полотенце. Страден проигнорировал принадлежности для умывания и подёргал за ручку двери. Она не поддалась, не сдвинулась ни на дюйм. Массивная, окованная железом, такие раньше делали в замках, что навело короля на мысль о том, что он как раз и попал в один из таких замков. Судя по освещению, не в подвал, значит, его держали наверху: комнаты жилых этажей устроены иначе, а данное помещение напоминало жилище слуг.

Страден нахмурился и забарабанил в дверь, требуя немедленно выпустить его и напоминая, кем он является. Ответом стала тишина. Тогда король перечислил то, что грозит за похищение короля. Страден живописал все стадии допросов, ужасы казни огненным мечом и последствия для семьи изменников. Но опять ничего.

Сообразив, что кричать бесполезно, а дверь не высадить даже начальнику королевской охраны, Страден умылся, раздумывая, кто и с какой целью мог его похитить. Безусловно, не всех в Лаксене устраивала власть Серано, но чтобы так открыто решиться на государственный переворот! И как заговорщики смогли проникнуть в спальню, минуя посты и магическую охрану? Неужели среди них были чародеи, или среди стражи завёлся предатель?

Проходил час, другой, но к нему никто не приходил, не выдвигал требований. Зато Страден успел вычислить всех неблагонадёжных и придумать меры по их устранению, если он, конечно, выберется отсюда. Таковых нашлось трое, и все - из рода Серано. Остальных уничтожили при подавлении прошлого заговора, едва не стоившего жизни Раймунды.

Разумеется, Страден не собирался убивать или ссылать родственников, всего лишь поговорить, выяснить, каковы их настроения и в зависимости от них предпринять те или иные шаги.

Четвёртым человеком, который теоретически мог захватить власть, был граф Элалий Саамат, но король и мысли не допускал, чтобы Магистр магии пошёл против него. Пятнадцатый граф славного рода Саамат всегда стоял на стороне Серано, защищал Страдена и Раймунду. Король надеялся, что тот сумеет уберечь королеву и теперь, когда он оказался в застенках неведомых похитителей.

Посидев ещё немного, Страден пришёл к выводу, что оказался в руках внешних, а не внутренних врагов. Уверенности прибавил вид из окна: пейзаж не напоминал лаксенский, разве что короля держали на севере, у острогов гор.

Страдену стоило труда соорудить башню из стола и стула под окном, забраться на неё и не упасть. Зато король сумел разглядеть заснеженные пики, крепостной ров, утыканный кольями и заполненный багровой водой, и мощные вековые стены соседней башни.

Но всё же ни единой зацепки, ничего, что помогло бы определить точное месторасположение.

Понимая, что пирамида из мебели обернётся ужесточением режима содержания, Страден аккуратно спустился на пол, едва не оступившись, прыгая на стол, и растащил мебель по прежним местам. Едва он закончил, безо всякого стука распахнулась дверь, явив двух крылатых вампиров в чёрном при полном обмундировании. Один встал у двери, другой замер позади короля, положив руку на эфес меча.

Страдану стало не по себе. И не только от опасного соседства со смертоносными клыками, но и от осознания, кто нанесёт ему визит. Чёрный дозор - стража Империи.

- И как сидится? - Темнейший лениво притворил за собой дверь. Сложенные за спиной крылья практически касались балок потолка.

- По какому праву...? - начал король, но осёкся под пристальным взглядом императора.

Тот осмотрел комнату, потом вновь остановил взор на Страдене и протянул:

- Деньги любят счёт, а брать и не отдавать - ой, как нехорошо! И нехорошо рыть другому яму.

- Я всё верну! - пролепетал король, заметив поворот головы императора. Тот не сулил ничего хорошего: на Страдена смотрела бездонная тьма правого глаза.

- Конечно, вернёшь, - согласился Темнейший, - даже с процентами. Иначе твоя жена получит тебя по частям. Впрочем, она уже разрешила отрезать тебе что-нибудь, посмев угрожать мне. Так что подпиши вот эту бумажку, если желаешь сохранить все десять пальцев.

В руках императора возник лист гербовой бумаги. Темнейший с ухмылкой протянул его трясущемуся королю. Тот не с первой попытки прочёл, а потом сделал то, чего не ожидал император: бросил бумагу под ноги и заявил, что никогда её не подпишет.

Император улыбнулся и елейным голосом переспросил:

- Так уж и никогда? А если подумать? Или собственные пальчики не дороги? Хорошо, могу предложить более приятное зрелище. Мне доложили, что дражайшая Раймунда беременна... Несомненно, ты не останешься равнодушен к маленькой забаве моих мальчиков, которую я во всех подробностях покажу. Раймунде тоже понравится: столько любовников за один раз! Только с ребёнком придётся распрощаться. Сама-то, может быть, выживет, если крепенькая.

- Мерзавец! - побледнел Страден и попытался ударить императора, но тот опередил его.

Удар крыла отбросил короля к стене.

- Как же глупы и предсказуемы все люди! - с тоской протянул Темнейший и не спеша подошёл к обхватившему окровавленную голову Страдену.

Пальцы императора впились в его горло. Король затрепыхался, задыхаясь. Изо рта вырвался хрип. Темнейший же улыбался и продолжал душить. Дождавшись, пока жертва обмякла, но ещё душа ещё не рассталась с телом, он отпустил Страдена и поднял брошенную им бумагу.

- Подпиши, - проворковал император, склонившись над находившимся в полуобморочном состоянии королём. На шее у Страдена пунцовели отметины от пальцев Темнейшего. - Подпиши, и она спокойно родит. А я воспитаю из мальчика хорошего правителя. И Раймунду не убью. Помнится, она когда-то жаждала попасть ко мне в постель - что ж, она там побывает. И через год уже похвастается новым пузом. Я, Страден, в отличие от тебя, детей делать умею, не обделю.

- Никогда, никогда ФасхХавелы не получат Лаксены! - прохрипел король, кое-как поднявшись на колени. - Не отдам стану за долги!

- Ой, дурак! - покачал головой Темнейший. - Я ведь наместником бы оставил, жену бы твою осчастливил величайшей милостью... Хорошо, отречёшься просто так. Ничего, калеки тоже живут. Недолго и несчастливо, но я этого и не обещал. Даю сроку подумать сутки, после отдам палачу и отправлю какой-нибудь клан развлечься с Раймундой. Прямо на вашем брачном ложе, чтобы не жаться по углам.

Император ушёл. Вслед за ним удалились вампиры, ударив пару раз Страдена под рёбра и пообещав, что они очень скоро встретятся. Король не сомневался. Лёжа на полу, всё ещё не восстановив дыхание, он клял советников за займы у Империи, ругал себя за то, что не слушал увещеваний Раймунды, и молился Прародителям сущего, чтобы они уберегли супругу от страшной участи.

Темнейший полагал, что Страден сломается сразу и немедленно всё подпишет, но где-то допустил просчёт. Слабый, недальновидный король оказался упрямым. Впрочем, император надеялся, что страх за жену и разыгравшее при слове 'пытки' воображение заставят Страдена передумать.

На крайний случай было заготовлено избиение. Если правильно наносить удары, на теле не остаётся следов, и никто не докажет, что с королём обращались не по-королевски. А допустить того, чтобы остались следы, было нельзя. Страдену надлежало погибнуть потом. Самому, от несчастного случая, на глазах у десятков свидетелей, чтобы никому и в голову не пришло, что к его смерти приложил руку Темнейший.

Разумеется, Раймунде тоже не грозило описанное в красках изнасилование. И не только по политическим соображениям. Как и говорил граф Саамат, император с уважением относился к женщинам и предпочитал убить, нежели подвергнуть унижению. Выкидыш - совсем другое дело, Темнейший подумывал об этом. Отличная мера воздействия на королеву. Однако организовать его император мог только дистанционно, заставив Раймунду волновать. К примеру, он планировал послать ей палец с безвестного трупа, выдав его за палец Страдена. Темнейший рассчитывал, что это заставит королеву быстрее принять нужное решение. Если же Раймунда предъявит ему обвинения в членовредительстве, он с готовностью предъявит Страдена со всеми десятью пальцами на руках.

Лаксенское посольство у эльфов стало головной болью Темнейшего, путало все карты. Тесть представлял угрозу, поэтому приходилось медлить, собирать сведения о том, что нашептали эльфийскому королю люди Раймунды. Перехватить их, увы, не удалось: в руки вампиров попали обманки-иллюзии, а настоящее посольство благополучно добралось до портала.

Помянутый не к ночи тесть напомнил о себе. Едва император вступил на первую ступеньку лестницы, как его догнал запыхавшийся секретарь, и сообщил о том, что эльфийский король желает говорить с Его императорским величеством.

- Пусть пока поболтает с дочерью, я буду через пять минут, - скрывая досаду и раздражение, махнул рукой Темнейший.

Он не хотел, чтобы тесть знал, что император сейчас не во дворце, а в замке матери, подаренном сестре, но фактически превращённом в тюрьму и место неформальных встреч. Неприступный и угрюмый, он скрывал всё: и лица, и голоса, и стоны, и кровь.

Темнейший убедился, что секретарь скрылся в зеве пространственного коридора, и кликнул коменданта замка. Угрюмый одноглазый вампир, самый старый и опытный в клане, тут же возник перед императором и преклонил колено. Полученное некогда в бою увечье никак не мешало коменданту справляться с обязанностями, а видел он одним глазом не хуже, чем иные двумя.

- Пленника покормить и не трогать, только пугать, - распорядился император. - Пусть всю ночь слушает крики и стоны, мольбы о помощи. С рассветом должна наступить тишина. Когда он задремлет, разбуди и предложи вновь подписать бумаги. Держи, - Темнейший протянул соглашение о добровольной передачи Лаксены Империи в счёт долгов. - Сними копию: мало ли он порвёт. Обо всём подозрительном докладывать мне немедленно. И, самое главное, никакого пленника мы не прячем.

Комендант убрал документ за пазуху и заверил, что исполнит всё в лучшем виде. В этом император не сомневался: успел убедиться в преданности и расторопности вампира.

Нацепив на лицо улыбку, больше походившую на оскал, Темнейший перенёсся во дворец, в покои Ларилеи. Как он и предполагал, она болтала отцом, ни сном, ни духом не подозревая, что муж отлучался куда-то из кабинета. При виде императора Ларилея насупила губы: 'Ну наконец-то! Я целых пять минут ждала!'. Темнейший проигнорировал укор и заметил, что хорошая дочь должна радоваться беседе с отцом, а не стремиться её быстрее закончить.

Дата добавления: 2015-09-29