С трудом пробравшись в гостиную через переполненный холл, Трюмпер огляделся по сторонам.
На диване обнаружились несколько парочек, которые, не стесняясь, раздевали друг друга, видимо, собираясь заняться сексом прямо там. Протиснувшись сквозь потную и пьяную толпу, он не без труда отыскал Андрея. Пьяно улыбнувшись, тот отмахнулся от объятий какого-то полураздетого парня и почти упал на Гордона. Мужчина брезгливо поморщился и с силой оттолкнул его от себя. Андрей, не удержав равновесие, упал на пол.
На это происшествие вряд ли кто-то обратил внимание, и взбешенный Гордон быстро проследовал к музыкальному центру, выключил музыку и не терпящим возражения тоном велел всем выметаться из его квартиры.
Уже через пару минут остались только он и Андрей. Тот по-прежнему сидел на полу, зажав сигарету между пальцами. Все его лицо было в разводах от косметики, и сейчас он выглядел до омерзения жалким.
Едва вспомнив, что Андрей только что прижимался к какому-то мальчишке, Гордон испытал отвращение почти до тошноты. Схватив юношу за руку, он резко вздернул его на ноги. Андрей что-то сдавленно промычал, потом усмехнулся и, затянувшись, выдохнул дым прямо в лицо мужчине. С размаху влепив ему пощечину, Трюмпер вновь оттолкнул парня от себя.
Тот схватился за щеку, роняя сигарету и закусывая предательски задрожавшую нижнюю губу.
- Собирай вещи. Чтобы завтра тебя здесь не было, - спокойно и ровно выговорил Гордон.
- Что? – Андрей замер.
Трюмпер не стал отвечать ему. Демонстративно достав мобильный телефон, он позвонил хозяину квартиры, и тактично объяснил, что квартира больше не нужна, а забрать ключ можно уже завтра. Деньги, заплаченные на месяц вперед, он учтиво позволил не возвращать.
- Ты все слышал, - обернулся он к Андрею, захлопывая телефон. Тот едва заметно пошатнулся, с трудом осознавая, что происходит, и еле слышно прошептал:
- Я больше не буду так…
- А я больше не буду спать с общей шл*хой, поскольку, как я понял, - Трюмпер усмехнулся, - ты даешь всем просто так. Тогда я не вижу смысла тратить на тебя уйму денег. За такую сумму я могу найти кого-нибудь получше тебя.
Андрей хотел было возмутиться, заплакать от горечи и обиды, но, молча кивнув, развернулся и на негнущихся ногах побрел в спальню.
Он добился того, чего хотел. По сути, осознанно или нет, но именно к этому он и стремился – разорвать неправильную и не приносящую счастья связь с Гордоном. Но теперь, когда цель была достигнута, Андрей чувствовал внутри полное опустошение от осознания, что бороться за него Гордон не станет. Трюмпер ушел, оставив Андрея одного в развороченной квартире, и только тогда юноша, наконец, позволил себе больше не играть. Принимая душ, он старался избавиться от всей усталости, боли и горечи, смыть ее с себя вместе со следами и запахом Гордона, который разворошил его жизнь и теперь бросил его.
Трюмпер не оправдал его надежд и стал самым большим разочарованием в жизни. Он, черствый и будто заледеневший, растоптал все нежные и искренние чувства, которые Андрей испытывал впервые.
Аккуратно складывая свои вещи в чемодан, лежавший на диване, юноша действовал автоматически, как робот. Больше не было ни чувств, ни мыслей. Всю одежду, что купил Гордон, Андрей решил забрать с собой, а вот украшения оставил в шкатулке на туалетном столике. Их ему тоже хотелось забрать, не потому, что они дорого стоили, а как память, но Андрей не стал этого делать, не желая подтверждать слова Гордона о том, что он всего лишь шл*ха.
Не дожидаясь утра, он ушел из квартиры, оставив в ней свое прошлое.
Общежитие встретило его холодом и отсутствием уюта.
Андрей предусмотрительно не отказался от своего места здесь, словно чувствуя, что оно ему еще понадобится.
Сосед встретил его нерадушно, поддевая и осыпая колкостями. Все знали о связи Андрея с богатым мужчиной и теперь, как он понимал, были намерены еще долго припоминать ему это. Отмыться от связи с Гордоном оказалось не так просто.
* * *
Том собирался медленно, словно все еще не был уверен в том, стоит ли уезжать в Лондон на целую неделю.
После вчерашней ссоры и слов Билла, он сомневался, что поступает правильно, но на утро, сколько бы он ни пытался поговорить с Каулитцем, тот снова был холоден, молчалив и не желал ничего обсуждать. Тогда Том решил, что раз решение уже принято, отступать ни к чему.
К тому же, он обещал Джету эту поездку.
Вчера вечером Жульен приготовил ему ужин, ароматическую ванну, сделал ему массаж и минет. Том был полностью удовлетворен во всех смыслах этого слова, а проблемы отошли на второй план, и поездка в Лондон уже не казалась такой угнетающий.
Джет с восторгом согласился поехать с ним, не скрывая своей радости, искренне предвкушая предстоящее путешествие.
Наблюдая за ним, Том и сам уже хотел в старинный город, окутанный туманом.
Вещи были собраны, и Тому оставалось только попрощаться с Биллом и детьми. Он старался сосредоточиться исключительно на положительных моментах, думать о том, как уже через несколько часов они с Джетом будут наслаждаться чудесной красотой Лондона.
На его удивление, Билл говорил сухо и коротко, не расспрашивая ни о чем и не произнося ничего лишнего.
С одной стороны, Том был удивлен, с другой – облегченно выдохнул, понимая, что не придется слушать очередную истерику.
* * *
Лондон встретил Тома и Жульена рассеивающимся туманом и прохладой.
Не успели они разобрать вещи, как Леруа потащил мужчину осматривать город. Они гуляли всю ночь напролет, отложив все дела на завтра, забыв об усталости и холоде, наслаждаясь обществом друг друга и неповторимым духом Англии.
Они посетили паб, истинно английское кафе и прошлись по замечательному парку. Джет восторженно озирался по сторонам, пока Том крепко держал его за руку.
Они вернулись домой замерзшими и счастливыми, сразу же направляясь в спальню, чтобы утолить свой голод.
* * *
Прошло уже три дня, и Том звонил Биллу по вечерам, чтобы спросить, как дела, и поговорить с детьми. На этом его общение с семьей заканчивалось. Каулитц, уставший жалеть себя, старался и эти короткие минуты свести к минимуму. Ему хотелось побыть одному, принять важное решение, что-то изменить, ведь такая жизнь совершенно не устраивала его.
Судьба, похоже, была к нему благосклонна – через пару дней Биллу предложили новую работу.
Владелец небольшой, но весьма успешной фирмы, связанной с печатным делом, позвонил ему, чтобы встретиться и поговорить.
Каулитц удивился, но отказываться сразу не стал. По телефону ему сообщили, что его посоветовал один из клиентов, чьи финансовые дела он вел.
Встреча была назначена на завтрашнее утро. Биллу и до этого поступали весьма интересные и прибыльные предложения, но раньше он, не раздумывая, отказывался, потому что было ради чего. Сейчас же Том был где-то далеко, а дети уже достаточно выросли, чтобы можно было оставлять их в саду. Наконец-то Билл мог вспомнить о самом себе.
Когда Билл прибыл в офис с невероятной пунктуальностью, секретарь пригласила его в кабинет шефа и незаметно удалилась.
Дэвид Йост – именно так звали молодого, весьма привлекательного, как отметил про себя Билл, человека, который с кем-то разговаривал по телефону на повышенных тонах.
С грохотов кинув трубку на стол, он недовольно воззрился на Билла и раздраженно поинтересовался, опускаясь в кожаное кресло и ослабляя галстук:
- Вы кто?
- Здравствуйте, я Билл Каулитц, - тот подошел ближе к столу, наблюдая за изменениями на красивом, мужественном лице.
- О… Простите, пожалуйста, - мужчина тут же встал и протянул руку через стол.
Билл крепко ее пожал и слегка улыбнулся:
- Ничего страшного…
Однако к взаимному согласию в процессе беседы они так и не пришли. Работать каждый день, хоть и с гибким графиком, Каулитц отказался. Тем не менее, Дэвид просил его обдумать все еще раз как следует.
Он показался Биллу очень приятным человеком. От него веяло теплом и добротой, которые выдавались его широкой улыбкой и озорным блеском в глазах. Он производил впечатление еще и умного человека, а кроме того, был привлекательным внешне.
До знакомства с Томом Биллу нравился именно такой тип мужчин, но Каулитц одернул себя – сейчас было не время и не место думать о таких вещах. С Йостом они распрощались вежливо и дружелюбно, словно были знакомы раньше.
По пути домой Билл вдруг поймал себя на том, что улыбается чему-то. Он давно не встречал таких светлых людей, как Дэвид.
* * *
Билл с непонятным предвкушением ожидал возвращения Тома домой. Спустя неделю разлуки обиды притупились, и он успел невероятно соскучиться по своей половинке. Готовить романтический ужин Каулитц не рискнул, помня о случившемся недавно неприятном инциденте, но он готов был встретить Тома с радушием и искренней радостью.
Однако тот, едва переступив порог, начал вести себя с ним как прежде - сухо и официально. Свою растерянность и разочарование Билл с трудом скрыл, потому что не хотел тревожить детей, которые все равно заметили бы, что папа стал грустным и задумчивым.
Том задарил сыновей подарками, однако Билл мог лишь умиляться этой картине. Когда детей уложили спать, а в гостиной было прибрано после игр малышей, Билл с Томом очутились в спальне. Смущенно провожая Тома взглядом к ванной комнате, Билл, краснея, предложил свою компанию, но получил холодный отказ. Обомлев, он так и остался стоять посреди комнаты в полном одиночестве.
Он очень устал сегодня, но упрямо дождался, пока Том выйдет из душа, чтобы, наконец, поговорить.
- Что такое, Том? – тихо спросил Билл.
- Что? - равнодушно бросил тот, отбрасывая в сторону полотенце и начиная что-то искать в шкафу. Наконец, он натянул чистые боксеры и развернулся к Каулитцу.
- Ты охладел ко мне... - прошептал тот, подходя к нему вплотную. В нос тут же ударил запах цитрусового геля для душа, который Билл с удовольствием вдохнул. Не сдержавшись, он прильнул к родному сильному телу, ища ласки, но Трюмпер недовольно поджал губы и отошел от него, двигаясь к кровати. - Том, - тихо позвал его Билл, - так больше не может продолжаться... Объясни мне, что происходит... Что я делаю не так, скажи? - без тени упрека спросил он. – Скажи, и я все исправлю, только не молчи, ведь ты тоже прекрасно видишь, как все разваливается…
- Что ты от меня хочешь, Билл? - устало спросил Том, поднимая на него взгляд.
- Понять, что с нами происходит, и вернуть все назад. Неужели только мне это нужно? – его голос предательски дрогнул.
- Билл, я не настроен сейчас на такие разговоры, я хочу спать. Давай поговорим потом?
Биллу оставалось только смириться, что Том не оставил ему выбора и снова ушел от ответа.
Глава 8.
Неожиданный поворот.
Андрей долго не хотел верить в то, что его самая страшная догадка подтвердилась – он ждал ребенка.
Как это могло произойти, парень совершенно не понимал. Они с Гордоном всегда предохранялись, а после их расставания Андрею было совсем не до новых романов.
К тому же, доктор сказал, плоду примерно два с половиной месяца, а это значило, что зачат он был еще на Багамах…
Андрей недоумевал, каким образом, но врач пояснил, что стопроцентной защиты еще не придумали, и вероятность забеременеть существует практически всегда. Вопрос, сообщать ли о ребенке Гордону, встал ребром. Андрей не сомневался – Трюмпер не поверит, что это его ребенок.
Однако об аборте он даже не думал, осознавая, что не сможет убить ребенка от любимого человека.
Правда, легче ему от этого не стало, яснее, что делать дальше, тоже.
В Берлине у Андрея не было ни друзей, ни родных, а те, что остались на родине, вряд ли могли ему помочь. Денег, разумеется, не было тоже, но обращаться к единственному человеку, который был в состоянии ему помочь – Трюмперу – юноша категорически не хотел.
Он остался с проблемой один на один и мог рассчитывать только на себя.
Андрей продержался неделю и, набравшись смелости, позвонил Гордону. Тот, ответивший надменным, высокомерным тоном, явно не желал разговаривать с бывшим любовником, но почему-то все же согласился с ним встретиться.
Гордон опоздал, а когда оказался на месте – в кафе, которое предложил Андрей – брезгливо поморщился, видимо, посчитав это заведение недостойным своей персоны.
- У меня не больше десяти минут, так что говори быстрее, - Гордон со сдерживаемым раздражением взглянул на юношу, теребившего рукав толстовки и никак не решавшегося начать. – Ну! – поторопил его он. – Ты хочешь вернуться? Если ты для этого меня позвал, то лишь напрасно потратил и свое, и мое время.
- Нет… - тихо ответил юноша, поднимая на него взгляд.
- Тогда что? Тебе нужны деньги? – с презрением поинтересовался Трюмпер, заставив Андрея поморщиться и отрицательно замотать головой.
- Я жду ребенка, - едва слышно произнес тот, понимая, что отступать больше некуда.
- Что? – прищурил глаза Трюмпер.
- Я жду ребенка, - чуть громче повторил Андрей.
- И что? – Гордон нахмурился после секундной паузы. – Ты же понимаешь, я не настолько глуп…
- Я знаю! – перебил его Андрей. – Но мне сказали, что…
- Что я дурак, которого так просто обмануть? – мужчина иронично изогнул бровь.
- Гордон! – отчаянно воскликнул Андрей.
- Ты за кого меня держишь, а? – неожиданно со злостью прошипел тот, через стол наклоняясь к нему. – Думаешь, я позволю вот так просто обвести себя вокруг пальца? Думаешь, ты умнее всех остальных и первый до этого додумался?
- Но у меня был только ты… - выдавил из себя юноша.
- Да неужели? Я не стану платить даже за аборт, - Трюмпер вернулся на свое место. – Если ты действительно в положении, в чем я сильно сомневаюсь, это точно не мой ребенок. А был бы моим, я бы дал тебе денег только на то, чтобы ты избавился от него, потому что ребенок от тебя мне не нужен, - холодно заявил он.
- Зря я сказал тебе… - разочарованно покачав головой, хрипловато произнес Андрей.
Встав из-за стола, он положил на стол несколько купюр за нетронутый кофе и молча вышел.
Это был удар под дых, но юноша старался казаться сильным. Он позволил себе опуститься на первую попавшуюся скамью, лишь когда прошел несколько кварталов, чтобы Гордон уж точно не увидел его.
Конечно, он предполагал, что мужчина не обрадуется, но тот больно ранил его пренебрежением, с которым говорил о только-только начавшейся маленькой жизни.
Андрей не понимал, как можно быть таким жестоким и черствым человеком, и как он сам мог полюбить такого. В то же время за прошедшую неделю он, пока решался набрать номер Гордона, очень о многом успел подумать.
Андрей хотел быть с ним, но не потому, что уже привык к роскоши, которую тот обеспечивал, а потому, что был по-настоящему влюблен. Он хотел подарить Трюмперу этого ребенка, потому что это было бы самым большим счастьем в его жизни. Но ничего уже не имело смысла после разговора в кафе.
Замерзший и уставший, Андрей вернулся в общежитие спустя два часа. Бардак в голове не прояснился, а в эмоциях по-прежнему бушевал ураган.
* * *
Билл укладывал детей на послеобеденный сон – в очередной раз один. В субботу Тома снова не было дома.
Каулитц каждый день мог думать только о том, что их отношения уже не вернуть. Том не хотел ему помогать, не отвечал взаимностью, не желал объяснять ни своих частных исчезновений, ни отсутствия секса уже несколько месяцев, и Билл чувствовал себя совершенно беспомощным.
Звонок Дэвида стал приятной неожиданностью, хоть и, как оказалось, не касался работы. Мужчина сказал, что хотел бы увидеться с Биллом, если это возможно, и тот удивленно замер с поднесенной к уху трубкой. Стоя в холле своего дома, он начал озираться по сторонам, словно пытаясь найти поддержку или ответ, который должен был бы дать.
От встречи он отказался, тактично напомнив, что у него есть спутник и дети. Однако Дэвид, прежде чем вежливо попрощаться, заверил его, что не имел в виду ничего дурного. После этого у Билла появилось ощущение, что он ни за что обидел человека, который действительно хотел только пообщаться с ним.
Через полчаса мучений и споров со своей совестью Каулитц все же перезвонил по входящему номеру. Трубку Дэвид поднял не сразу, но, тем не менее, его бархатный голос звучал так же вежливо и мягко, как в первый раз.
Билл согласился встретиться с ним вечером, но уже не из-за чувства вины. Том, как всегда, собирался вернуться поздно, а детей Каулитц мог оставить отцу, как раз гостившему в Берлине и с огромным удовольствием согласившемуся провести с внуками вечер.
Билл собирался на эту встречу, словно на свидание. Он был очень придирчив к себе, нанося легкий макияж, выпрямляя волосы, выбирая подходящую одежду.
Дэвид пригласил его в ресторан, и Билл хотел выглядеть не просто хорошо, а превосходно, и это было даже не для мужчины, с которым Каулитц был едва знаком. Просто он так давно никуда не выходил, что теперь ему хотелось вспомнить, каким он был когда-то.
* * *
Дэвид оказался невероятно галантным мужчиной и весь вечер ухаживал за Биллом – ненавязчиво и очень красиво. Он был интересным и начитанным собеседником, способным поддержать любую тему.
Ужин прошел в уютной дружеской обстановке, а когда пришло время расплачиваться, Билл настоял на том, что оплатит половину счета.
Это был принцип, о котором он не забывал с начала общения с Томом, уверенным, что деньги решают все. Билл не хотел больше никогда быть кому-то обязанным, даже если дело касалось мелочей.
Отчего-то именно с Йостом ему особенно хотелось быть на равных, и тот не противился этому.
* * *
- Где ты был? – хмуро поинтересовался Том, когда Билл вернулся около десяти вечера.
Детей его отец уже привез домой, и Билл, собираясь уложить их по кроваткам, небрежно бросил:
- Потом объясню.
Том нахмурился и забрал Джорджа, рвавшегося к нему на руки. Билл недовольно фыркнул, но занялся младшими сыновьями.
Они вместе искупали детей, переодели их, уложили спать, и Том все же решил узнать, где пропадал его спутник.
- Ты не хочешь ничего объяснить мне? – Том закурил, наблюдая за тем, как Билл убирается на кухне. – Где был, например.
- А ты мне? Где тебя самого носит чуть ли не до полуночи? – Каулитц закрыл посудомоечную машину и развернулся к мужчине.
Том недовольно сощурился, не понимая, почему Билл уходит от ответа, и, медленно приблизившись, заставил его вжаться спиной в столешницу позади:
- Вздумал мстить мне? Заставить ревновать?
- Зачем? Мне это не нужно. В отличие от тебя, с самооценкой у меня всегда все было в порядке, - Билл попытался было выбрать из захвата, но Трюмпер резко ударил кулаком позади него и зло прошептал:
- Не смей, слышишь?
Тома, который не мог даже предположить, где был Билл все это время, пугали собственные мысли. Ему казалось, что его возлюбленного кто-то трогал, целовал, ласкал. В одно мгновение Том понял, что готов будет убить любого, кто посягнет на его Билла. Ревность была необоснованной, но она бушевала в Томе, в очередной раз доказывая ему, что Билла он по-прежнему любит. Он понял, что ему страшно, ведь Каулитц, узнав о его изменах, тоже мог начать изменять. Этого бы Том не перенес. В его сознании Билл давно принадлежал только ему. Однажды завоевав его, Трюмпер даже мысли не допускал, что Билл может уделять свое внимание другому мужчине.
- Почему? – с такой же злостью спросил Билл, отталкивая его от себя. – Почему тебе можно, а мне нет? Меня это достало, Том.
- Да ты сам достал меня! Кого хочешь достанешь своими вечными придирками и недовольством! – повысил голос тот, нарочно проигнорировав его вопрос.
- Ты совсем не слышишь меня… - вздохнул Билл, огорченно качая головой. – И не видишь ничего… Если я чем-то и недоволен, так это тем, что тот, кому я посвятил всего себя, забыл, что я у него есть, - он уже смирился с тем, что все пошло под откос, и поэтому сейчас был спокоен, говоря об этом. – Детьми занимаюсь только я, а ты максимум играешь с ними полчаса и думаешь, что твой отцовский долг выполнен, или вообще приходишь так поздно, что они уже спят. О том, что я тоже человек, и мне хочется твоего внимания, ты вообще забыл. Мне надоело, Том. Я все время жду тебя дома, как верная собака, а ты вечно занят чем-то, что от меня скрываешь. Что, я в чем-то неправ сейчас?
- Ты… - шокированный Том пару мгновений не мог найти слов, чтобы ответить ему, но после, как обычно, перешел в наступление. – Мне все равно, что ты думаешь, - обида говорила в нем вместо рассудка, ему хотелось как можно больнее «ударить» Билла в ответ. – Если ты не можешь реализоваться с детьми, возможно, это просто не твое, а я тут не причем. Я не держу тебя дома насильно и много раз предлагал нанять человека, который бы тебе помогал. Я никогда не запрещал тебе работать, так почему сейчас ты обвиняешь меня в том, в чем я заведомо невиновен? – Том иронично изогнул бровь, замечая, как щеки его спутника заполыхали алым. – Ну, вот видишь, значит, я прав, - Том удовлетворенно улыбнулся, а затем молча вышел.
На следующий день после этого разговора, Билл согласился на работу, которую предлагал ему Дэвид Йост. С детьми он попросил помочь маму, которая приезжала к отцу в Берлин буквально на пару недель. Что делать потом, он не знал, но решил отложить на время этот вопрос. Единственное, что интересовало Билла сейчас – это новые возможности и перспектива быть свободным и независимым от Тома.
* * *
Андрей медленно вышел из колледжа. Все занятия он послушно высидел, правда, повторить ничего из того, что было сказано преподавателями, не смог бы. Скоро начинались экзамены, но он рисковал провалить их - его мысли были заняты только нежданной беременностью, с которой он так и не знал, что делать.
Правда, очень скоро вопрос вполне мог решиться сам собой, поскольку срок беременности, допускающий аборт, был ограниченным.
Понуро бредя к общежитию, Андрей заметил движущуюся следом за ним машину Гордона. Та вскоре остановилась, и Андрей тоже притормозил, не веря своим глазам.
Вышедший из автомобиля Трюмпер, как всегда, выглядел ухоженным и был одет в дорогую и стильную одежду. Андрей невольно восхитился им в очередной раз, но резко одернул себя, вспомнив, какая черствость и жестокость на самом деле скрываются внутри этой красивой оболочки.
- Здравствуй, - бросил Гордон на ходу, преодолевая небольшое расстояние между ними.
Андрей настороженно кивнул вместо ответа и двинулся дальше, даже и не думая остановиться.
- Куда ты так спешишь? – Гордон ловко перехватил его за локоть.
Юноша поморщился и высвободил руку, резко бросая:
- Что тебе нужно?
Он и сам от себя не ожидал подобного тона. Раньше ему было бы достаточно просто увидеть Гордона, чтобы растаять и повестись на все, что тот скажет, но сейчас на плечи Андрея свалился тяжкий груз, волей-неволей заставивший его повзрослеть и начать иначе смотреть на многие вещи.
Трюмпер, полагавший, что парень обрадуется уже тому, что он решил уделить ему внимание, удивленно выгнул бровь и снова взял его за руку. Где-то в груди неприятно кольнуло.
- Я хочу поговорить.
Тот попытался вырваться, но ему это не удалось.
- Отпусти! – недовольно вскрикнул Андрей, уже обеими руками пытаясь расцепить стальную хватку мужчины, но тот насильно отволок его к машине и буквально запихнул в салон.
- Что тебе от меня нужно?! – повысил голос Андрей, когда Гордон сел на водительское сидение и завел мотор. Запястье саднило, и юноша потирал его, затравленно вглядываясь в профиль Трюмпера.
- Мы едем в клинику, - коротко ответил мужчина.
- Зачем? – внутри Андрея все похолодело.
- Затем, - Гордон на пару секунд повернулся к нему. - Узнаем, врал ты или нет.
* * *
- Я не буду делать никаких анализов, - прошипел Андрей.
Гордон бесцеремонно втолкнул его в лифт в дорогой частной клинике и холодно отрезал:
- Будешь.
- Зачем тебе это? Я не хочу!
Мужчина не удостоил его ответом. Вид у него был невозмутимый, и это злило Андрея еще больше. Он не понимал, с чего вдруг Гордону стало интересно, чей это ребенок.
Когда врач объяснил суть процедуры анализа ДНК, юноша побледнел, инстинктивно опустив ладонь на пока еще плоский живот.
- Проткнуть плод? – воскликнул он, неверяще глядя на Гордона – спокойного, словно речь шла о простейшем действии вроде измерения температуры. Доктор, взволнованный и дерганный, но симпатичный и приятный на вид мужчина лет сорока, явно не хотел во всем этом участвовать, однако, видимо, был зависим от Гордона.
- Здесь нет ничего страшного, не ори, - процедил сквозь зубы Трюмпер, осаждая Андрея.
- Вообще-то, процедура не самая безопасная, бывают случаи… - попытался было сказать доктор, но Гордон резко перебил его:
- Не стоит об этом говорить!
- Что?! – еще больше разволновался Андрей. Его затрясло от злости, страха и напряжения. – Какие случаи? Я не позволю, слышишь? Вы не имеете права!
- Вообще-то, он прав, - врач обратился уже к Трюмпер. – Мы не имеем права…
- Отлично. Прощайтесь со своей лицензией и моим финансированием! – на крик перешел уже и сам Гордон, которого начинала злить эта ситуация.
В его глазах пренатальная диагностика не была чем-то таким уж страшным. Он специально уточнил, что она заканчивалась летальным исходом для плода
всего в трех процентах случаев, но Андрея этот факт почему-то не успокоил.
После нескольких минут жаркого спора, врач устало вздохнул и оставил Гордона и Андрея наедине, чтобы дать им время «подумать и поговорить нормально».
- Я тебе не позволю, слышишь! – крикнул Андрей. – Ты не посмеешь причинять вред мне и ребенку! И вообще, я тебе соврал! – выпалил он, хватаясь за последнюю возможность спастись от этой ужасной процедуры. Ему хотели дать местную анестезию и воткнуть огромную иглу в еще не рожденного ребенка, чтобы потешить самолюбие того, кто и так заведомо был его отцом.
- Что? – лицо Гордона перекосилось от злость. – Я так и знал, что ты врешь мне! Это не мой ребенок?
- Конечно, не твой! Что мне было делать? – Андрей незаметно для себя вошел в роль, на ходу вспоминая все, в чем обвинял его Гордон. – У меня нет денег, а папочка ребенка смылся!
Самому слышать это из собственных уст было противно, но, кажется, Гордон, чье лицо просто полыхало гневом, верил.
- Шл*ха, - прошипел он, презрительно кривясь.
- Ну да, - Андрей скривил губы в подобии усмешки и тихо фыркнул, разочарованный тем, как легко Гордон поверил ему, словно только и ждал подтверждения, что ребенок не его. – Я пойду, - выдохнул Андрей спустя минуту.
Гордон ничего не ответил, только в очередной раз кинул на него брезгливый взгляд.
Теперь у него не осталось сомнений - мальчишка отказался от прохождения теста на отцовство, поскольку тот бы стопроцентно показал, ребенок не его.
Однако почему-то ему очень слабо верилось, что Андрей изменил ему.
Гордон невольно вспомнил, как встретил на свою голову эту ходячую проблему. Яркий, непосредственный, с заразительным смехом и пронзительно-голубыми глазами, парень привлек его взгляд сразу же, но оказался обычным лжецом и охотником за деньгами.
Хотя, если так, почему он не забрал все его подарки? Хозяин квартиры на следующий же день после того, как Андрей съехал, позвонил Гордону и попросил забрать «забытые» вещи.
Трюмпер не помнил, чтобы хоть раз Андрей просил что-то купить ему. Все, чего ему хотелось – это ласка и внимание.
Но этот чужой ребенок, которого он пытался ему навязать… Это было так непохоже на него. Андрей никогда ему не врал и, кажется, был искренне в него влюблен.
В смятении и негодовании Гордон отправился домой, но уже через несколько часов ехал в обратную сторону – к корпусу общежития, где жил Андрей.
Лишь когда волна гнева спала, Гордон понял, что он соврал спонтанно, лишь бы не делать анализ.
Обдумав и взвесив все, Гордон устало признался, что бегать от себя дальше бесполезно. У него были непривычно нежные чувства к этому глупому, наивному мальчишке. Он скучал по нему, а секс с другими не мог его насытить.
От мысли, что Андрей носит под сердцем его, Гордона, малыша, внутри разливалось непонятное, но приятное тепло.
Гордон больше не злился. Ни на себя, ни на Андрея.
Ему долго пришлось уговаривать парня спуститься к нему. Правила в колледже были строгие, и посторонних – даже Гордона Трюмпера - не пускали на территорию, принадлежавшую учебному заведению. Выманить же оттуда Андрея оказалось невероятно сложным делом. Трюмпер около получаса уговаривал его, уверяя, что плохих намерений у него в этот раз нет.
- Я знаю, что он мой, - произнес Трюмпер, едва увидев Андрея, кутавшегося в вязаный кардиган. Тот же, переминаясь с ноги на ногу, даже не смотрел в лицо Гордону. Из-за стресса, который пережил сегодня, юноша плохо соображал и из последних сил держался настороже, видя в Гордоне источник опасности.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |